Йенгангер не дышит

Мороз, солнце и слепящий глаза снег. Я молча стоял на крыльце, бездумно глядя вдаль. Ругань Йорда и низкий голос Сверре доносились из кузницы. Я понятия не имел — чем именно решил подсобить ему рисе, но судя по возмущениям, задуманное не совсем удавалось. Морозный воздух наполнял лёгкие свежестью, а разум покоем. Страшная ночь осталась позади, смертельный холод остался во тьме, что рассеялась с первыми лучами солнца. Рангрид не задавала лишних вопросов, лишь изредка бросала взгляды в мою сторону. Арве почти ничего не говорил, будто чувствовал настроение полумертвеца. В первый раз я чувствовал себя неправильно и неуместно, сидя среди добродушных хозяев, их розовощёких детей, рябиновокосой красавицы, сладкоголосого фоссегрима и простоватого рисе. День. Один день. Слишком мало времени, чтобы суметь хоть как-то подготовиться к встрече с богом. Но неожиданно меня озарила мысль, я даже замер. Резко развернувшись, быстро вошёл в дом. И едва не сбил с ног спешащую в комнату Лив, державшую в руках глиняный горшочек с похлёбкой. — Ой! Я успел перехватить горшок и поддержать хозяйку. — Осторожнее, я не такой страшный. Она улыбнулась и поправила выбившуюся из-под платка светлую прядь. — Не страшный, но внезапный. Что-то случилось? — и тут же кивнула в сторону комнаты. — Это для Рангрид. Хоть и сидела с нами, но в рот ни крошки не взяла. Я нахмурился, но промолчал и последовал за хозяйкой. Рангрид сидела на лавке и что-то зашивала. Поставив перед ней похлёбку, я сообразил, что чудесница латает мою рубаху. Девушка подняла голову и вопросительно поглядела на нас. — Что-то случилось? — Нет. — Лив отобрала у неё шитье и вручила деревянную ложку. — Поешь, а то как свечка будешь — потом ни один мужчина не глянет. Рангрид вспыхнула, но неожиданно скулы окрасились ярким румянцем. Я кашлянул, обе женщины тут же посмотрели на меня. — Лив, вы здесь давно живёте. А Рангрид хоть и неместная, но бывала здесь чаще меня. Так вот… — я сделал паузу, давая возможность осознать мои слова. — Меня интересует, какие храмы ещё остались? Кому молитесь вы — браннхальдцы? Рангрид нахмурилась, уткнулась взглядом в еду и зачерпнула ложкой похлёбки. — Лив, об этом знаешь только ты. Белые чуть пухловатые пальцы хозяйки ловко зашивали стальной иглой выбеленный лён. — Не осталось тут храмов, — спокойно ответила она и вздохнула. — Жалкие остатки поселений, домики разбросаны очень далеко друг от друга. Если б Сверре не был кузнецом, то и мы б тут жить не сумели. А так руки у него золотые, мечи делает — загляденье. Приезжают сюда даже люди из Ярлунга. Привозят продукты и ткани в обмен на оружие. Рангрид ойкнула. — Не хватай, — тоном строгой няньки сказала Лив, — никто тебя не гонит. Горячее же. Чудесница тихонько фыркнула, но начала дуть на похлёбку. Я невольно улыбнулся. Заметив мой взгляд, Рангрид свела брови на переносице, а потом неожиданно показала кончик языка. — Так вот, — продолжала Лив, — даже если тут в кого и верят, то обращаются прямо. Часто уходят прямо к заледеневшему озеру, где по поверьям спрятан Соук-Икке-Соуке. Я задумался, решив, что с дерзостью чудесницы разберусь попозже. — Лив, а скажите, что вы знаете об Иданнре? Лив посмотрела на меня, вздохнула и чуть пожала плечами. — Мало. Очень мало. Знаю, что он один из Повелителей Холода. И хоть силён, но в битве с малыми богами огня потерял свою свободу. И с тех пор может насылать метель и мороз, но вынужден быть всегда рядом с озером. Брат Иданнра, Янсрунд, лютует и мстит людям за него. Хотя, люди… — Не они же виноваты-то, — заметила Рангрид. — Не они, — согласилась Лив. — Только боги разбираться не станут. Да, и никогда не разбирались. Они не злы и не добры, им чужды наши законы и правила. Я невольно вспомнил Яралгу. Да уж, точнее не скажешь. Вроде и помогла мне, но ничего тёплого или доброго я не почувствовал. Богиня. Другая. Так же, как кудесники Госпожи Луны. К тому же боги помогают только сильным. Если б дал слабину, где-то испугался бы, то ничего хорошего дальше не вышло бы. Только вот Янсрунд — Повелитель Холода всё равно склонялся к стороне Мрака. Только холод, только одиночество, только смерть. — Впрочем… — Лив отложила мою рубаху. — Знаете, Оларс, ближе к заледеневшему озеру да по ведущим к нему дорогам можно увидеть полуразрушенные каменные столбы. Моя бабка говорила, что это идолы малых богов огня. Я нахмурился. А это уже ближе к истине. Хоть на глаза подобного и не попадало, но поглядеть стоит. Возможно, это именно то, что нужно. — Оларс? — голос Рангрид отвлёк меня от размышлений. — Да? — Ты второй день уже ничего не ешь, — вдруг тихо произнесла она. — Хм. Чувства голода я не испытывал, да и как-то упустил из виду, когда последний раз садился за стол. Следовало задуматься. Ведь даже ароматный парок от похлёбки никак не повлиял. Странно. Неужто заклятье кудесников таким образом подействовало на мой организм? — Не хочется, — спокойно ответил я и повернулся к хозяйке: — Лив, спасибо за рассказ. — Ты куда? — подозрительно глянула на меня Рангрид. — Проедусь, посмотрю на этих идолов. Чудесница нахмурилась: — Хоть бы Йорда взял. Вечно норовишь засунуть голову в петлю! Ведёшь себя как пятилетний мальчишка, желающий доказать всему миру, что ты герой! Я оторопел от такой отповеди. Однако. Может, за эти два дня, пока я никак не мог прийти в себя, уже успели провести ритуал и надеть на наши руки брачные браслеты? Что за тон? — Даже если и так, то это не дело чудесницы из Мерикиви, — холодно ответил я и, развернувшись, быстро покинул комнату. Ничего себе заявки! Меня будет учить жизни юная ведьма, которая кроме как владеть камешками ничего и не знает! Внутри всё кипело от негодования, но при этом частично я понимал, что она права. Только вот везде лезу я не потому, что хочу что-то и кому-то доказать, а потому, что боюсь не успеть. Чего именно — сам не знаю. Может, ненависть и жажда мести с каждым днём впиваются всё сильнее, не давая времени на раздумья? А во дворе по-прежнему — покой, тишина и мороз. Не став терять времени, я вывел Аяна из сарая. Конь фыркнул и тряхнул головой. — Твой почти мёртвый хозяин хочет осмотреть окрестности. — Я погладил его по шее. — От этого зависит, поживёт ещё немного или станет совсем мёртвым. Аян внимательно посмотрел на меня карим глазом и снова фыркнул. — А что делать? Я вскочил в седло и, легонько пришпорив, помчался вперёд. — Господин Оларс! — раздался за спиной взволнованный голос Йорда. — Куда вы? Я обернулся и успел крикнуть: — Скоро вернусь! Однако насколько скоро и как быстро — понятия не имел. Но компания в таком деле мне точно не нужна. Я летел, будто птица, морозный воздух наполнял собой, казалось, ещё немного, и за спиной распахнутся крылья. И неважно, даже если они будут порождением Мрака. Внутри почему-то всё пело и звенело от какого-то непонятного счастья, словно я сумел сломать прутья клетки и вырваться на свободу. Может, и впрямь не всё так просто? И это всего лишь магия кудесников? Но определить сейчас было сложно. Да и не хотелось размышлять, когда впереди стелется снежная дорога, солнце слепит глаза, заливая всё вокруг утренним золотом, а под тобой скачет добрый конь. Не знаю, сколько рёст мы преодолели, когда я натянул поводья, заставляя Аяна замедлить бег. По правую сторону на обочине дороги стоял обледеневший столб. По ширине — и руками не обхватить, а высотой едва достигал моего плеча. Подъехав ближе, я остановил коня и спрыгнул на мёрзлую землю. Хм, странно. Везде снег, а тут — нет. Будто полянка заколдована возле столба. Некоторое время внимательно разглядывая столб, я не шевелился. Но потом, хмыкнув, будто подсмеиваясь над собственной нерешительностью, протянул руку и приложил ко льду. Холодно, обычный лёд, что тут ещё сказать? Оглядевшись, пожалел, что не прихватил с собой даже кинжала. Чем теперь, Оларс Забытый, будешь лёд скалывать? Руками? Пользоваться магией не хотелось — не хватало ещё во время гонки с Янсрундом чувствовать себя половой тряпкой. Я нахмурился. Хотя, если не переусердствовать… Произнеся несколько слов гортанным, смутно похожим на человеческий голосом, вскинул руку и щёлкнул пальцами. Лиловые огоньки весело заплясали, охватив мою кисть, а стоило только коснуться обледеневшей поверхности, пламя тут же змейками расползлось по льду, послышалось шипение, и на землю начали стекать ручейки талой воды. Первое, что я увидел, оказалось ликом — вырезанные в камне черты лица нельзя было назвать добрыми или злыми. Но в тоже время появилось какое-то странное чувство, что я уже когда-то их видел. Нет! Не видел, слышал голоса тех, кому могли принадлежать такие лики. — Ничего не бойссся, — принес ветер выдох, как треск пылающего огня. — За Янасссрундом будет лететь Иданнр. Иди только вперёд, иначе замёрзнешшшь. Иссскры в груди сссогреют, помогут, оживут… Глаза на мгновение ослепило белой вспышкой, а потом, глянув в даль, я отшатнулся назад и замер. Вся браннахльдская дорога до Соук-Икке-Соуке во льдах светилась и горела лиловым пламенем, поднимающимся из каменных столбов. На каждом столбе — лицо, что смотрело угрюмо и сурово. — Не удерживай Иссскры, — продолжал шептать ветер-огонь, — пролетишь мимо — отдай идолам. Мы не пуссстим Иданнра по твоему лесу. А за ледяным озером разложи огромный коссстёр — прямо перед Гьялларбрёстом… — Но я не знаю где он! — возразил я. — Молчи! — сверкнули загоревшиеся лиловым огнём глаза. — Узнаешь, когда придёт время. Пламя ссспрячет, дым укроет, Янсссрунд обгонит… Поднялся сильный ветер, идолы исчезли, но тот, возле которого я стоял, всё ещё говорил: — Гони до Гьялларбрёста, но перед ним — остановисссь. — Почему? — говорить стало сложно. — Рано… — выдохнул он. — Рано умирать, Посссредник… Ладонь обожгло, вскрикнув, я быстро убрал руку. Ветер тут же затих, каменные черты лица идола вновь начали покрываться льдом. Неуверенно сделав шаг назад, я задумался. Вот как. Значит, не нужна победа, нужна хитрость. Если Гьялларбрёст и впрямь ведёт по ту сторону Мрака, то туда Янсрунду и дорога. Криво усмехнувшись, я подошёл к Аяну и взял его за поводья. — Погуляли и хватит. Пошли. Конь покосился на меня и фыркнул. — Покормлю тебя вкусно, клянусь Леле Славной. Всё вокруг вдруг замерло, леденящий ужас пробрал до костей. Ледяные пальцы с какой-то свирепой нежностью коснулись моих волос. — Сегодня… — прозвенел льдинками морозный воздух, а по моей спине пробежали мурашки. — За час до рассвета я приду за тобой, Оларс.