Йенгангер не дышит

Звёздный свет разгорался ярче и ярче. Глаза заболели, но и я не подумал отвернуться. Казалось, серебряной белизной пылало всё вокруг, и тьма растворилась. Верно говорят: нет тьмы без света, но не станет света без тьмы. Только ночь родит звёзды, но лишь по следам солнца придёт темнота. Свет вдруг чуть померк, перестал резать глаза, и я сумел разглядеть очертания небольшой комнатки. Миг — ни света, ни Мяран — я стоял на деревянном полу, смотрел на склонившуюся к столу светловолосую женщину в красном шерстяном платье, расшитом белыми ромбами. Не простыми — чуть вытянутыми, изящно переплетёнными друг с другом — ванханенскими. Сердце почему-то забилось быстрее. Свеча отбрасывала неровный свет на женщину, а в узкое окошко заглядывала ночь. Она выпрямилась, отодвинула от себя глиняную плошку и вздохнула. Ванханенка. И по одеянию, и по уложенным короной вокруг головы светлым косам, и по серебряному браслету из крупных молочно-белых камней, именуемых бромдами. Их добывали только у нас и не возили на продажу. Камни считались даром Гунфридра ванханенскому народу, и продавать их чужестранцам было неуважением к Морскому Владыке. Женщина посмотрела на меня. Я замер, забыв как дышать. Что сказать, как объяснить, что взял и из ниоткуда появился в её доме? Но она только вздохнула и отвернулась. — Шайрах, — тихо позвала кого-то. До меня дошло, что Мяран показывает мне происходящее при помощи магии, и даже не стоит опасаться: увидят ли меня или нет. Значит, не такая уж плохая колдунья моя всевидица. Хотя… что я знаю о волшебстве лаайге? Мало, очень мало. Женщина поднялась, снова глянула в плошку, подняла руку и убрала упавшие на глаза короткие прядки. Бромды глухо стукнулись, наполнив комнатку странно родным и привычным звуком — мать всегда носила такие браслеты. А ещё я поймал себя на смутной мысли, что уже где-то видел эту женщину. Но только где? Богата встречами дорога Посредника, попробуй-ка всех упомнить! Послышались шаги, в комнате появился молодой мужчина, закутанный в тёмные одежды южан. На поясе висела кривая сабля, голова была скрыта капюшоном. — Чем скорее ты его найдёшь, тем будет лучше, — мягко произнесла женщина. — Вода не хочет меня слушаться и ничего не показывает. Она опустила пальцы в плошку, изящную кисть тут же окутало серебристое пламя. Я нахмурился. Ванханенская магия. Такой же я пользовался, когда искал скрёмта. Значит, она тоже имеет дело с духами смерти. Потому что маг, уважающий жизнь, не станет колдовать ночью. Ночь — время мёртвых. — Хозяин Штормов собирает войска, рано или поздно он придёт сюда. — Почему именно сюда, Йортрен? — спросил Шайрах. — Разве в Ванханене живут все его враги? — В пределы лаайге не посмеет сунуться, — усмехнулась она. — Там Мяран — всевидица всего Севера, её нельзя трогать ни злу, ни добру. И как бы не хотелось Спокельсе стать могущественнее всех, Мяран он силой не возьмёт. — Но сумеют ли оленеводы дать ему хороший отпор? Нет, я не услышал презрительных нот в слове «оленеводы», однако южанин искренне недоумевал, как лаайге могут противостоять Хозяину Штормов. — У них есть оружие, — уклончиво ответила Йортрен, — и надо сойти с ума, чтобы туда пойти. Разве что он сумеет подчинить саму Госпожу Смерть. Жаль, я не мог глянуть на Мяран. Хотелось побольше узнать, что прячут лаайге и почему мой враг не посмеет к ним подобраться. Шайрах усмехнулся: — Ваши боги — не мои, Йортрен, но ты знаешь, почему я здесь. Она кивнула: — Да. Пусть же хранят силы земли и неба почтенного Яшраха. Я вздрогнул и необдуманно сделал несколько шагов ближе к ним. Яшрах! Мой учитель? Но говорившие меня не видели и не слышали. — Хозяин Штормов уже знает, что остался в живых внук Ингвы. И сделает всё, чтобы уничтожить его, — продолжала Йортрен. — Мало того, что мальчик сильный Посредник, так ещё и завис между жизнью и смертью. Если боги подсуетятся, ему не будет равных, а Острова-Призраки превратятся в прах. Я напряжённо слушал, сжав кулаки. Во всемогущество не верил, но всем сердцем желал, чтобы они говорили правду. — Он сумеет вызвать из мира мёртвых врагов Спокельсе. А их больше, чем достаточно. Шайрах покачал головой, задумался. Зачем-то провёл пальцами по рукояти сабли, будто хотел убедиться, что она никуда не подевалась. — Плохо. Где мне его искать? Йортрен сложила руки на груди и отошла к окну. — Зеркало вод показало, что йенгангер идёт на север. Скачи в Раудбрёмм, мимо него не ведёт ни одна дорога, а значит — он будет там. Шайрах откинул капюшон, сверкнула холодным серебром серьга, по плечам рассыпались иссиня-чёрные волосы. Он вздохнул. Кажется, южанину ехать не особо хотелось. — Главное — не потерять время, — сказала Йортрен. — Ты поедешь в Раудбрёмм. Мы с Ингваром — в Ярлунг. Если не удастся тебе его перехватить, будем действовать мы. Меня как озарило: Ярлунг! Рангрид сказала, что меня искали ванханенцы! А Йортрен я видел, когда ехал с холмов, где искал Нороа! С ней ещё был мужчина. Но… Я снова нахмурился. Нет, не этот. Тот, судя по внешности, был северянином. Шайрах вдруг посмотрел на меня. Я замер. Он тут же перевёл взгляд на собеседницу. Я выдохнул. А ведь его я тоже видел. Тогда, на постоялом дворе Гутрун и Ярни. Тот самый лекарь, о котором не очень-то ласково отозвалась подавальщица. — Что мне делать, если ключ не признает его? — вдруг напряжённо спросил он. Йортрен передёрнула плечами. — Этого не может быть. В ключе — кровь Глёмтов, так что всё получится. Шайрах некоторое время молчал и кусал губы. Явно что-то хотел спросить, но не решался. Потом резко выдохнул и кивнул, накидывая капюшон: — Хорошо, тогда я отправляюсь. Йортрен резко обернулась: — Сейчас? — Да, мне ночная дорога удобнее будет. С этими словами он развернулся и быстро вышел. Йортрен подняла руку и начертила руну в воздухе, сберегающую от лиха в пути. Я уже не совсем понимал, что к чему, но видение комнаты и фигура женщины мигом растаяли. — Теперь ясно? — тихо спросила Мяран. — Или что-то растолковать надо? Мы вновь стояли среди ночного неба и звёзд. Меня вдруг захлестнуло раздражение: — Ещё как надо! Всё вокруг да около! Кто меня ищет? Каким образом я сумею помочь Ванханену? Я же не первый йенгангер на этом свете. Что вообще происходит и кого мы только что видели? Звёздный шар исчез из рук всевидицы, но теперь около её пальцев кружило множество маленьких огоньков. — Хозяину Штормов нужны души людей. Много душ, чтобы создать девятый Остров-Призрак. Ванханен находится ближе всего к его владениям. По приказу дроттена все маги твоего края объединились и решали, как можно отвести беду. Мяран замолчала, будто к чему-то прислушиваясь. Я скрипнул зубами, еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить. — Найнас-месяц скоро растает под солнечными лучами, — пробормотала она, словно для себя. — Мало времени. — Мяран! Всевидица посмотрела на меня: — Йортрен служит вашему дроттену и Госпоже Ночи. Богиня-то ей и сказала, что уничтожить Хозяина Штормов сможешь только ты. Удивлению не было предела: — Я? Оборванец без роду и племени, почти нищий и едва живой? Мяран усмехнулась: — Ты учился у Яшраха — одного из лучших магов юга, в тебе живёт магия Ингвы, и в твоём сердце столько Уз, что никого лучше и не найти. Конечно, можно обучить другого, заставить Посредника отдать ему жизнь, пройти подобный твоему путь, но… Это долго, Оларс. — Мяран смотрела на меня абсолютно серьёзно. — Тебя нельзя назвать незаменимым, но ты — подходящий. Её слова заставили задуматься, а потом горько усмехнуться. Оказаться в нужном месте в нужное время надо уметь. Нужно ли говорить, что и то, и другое как обычно настроено против меня. Мяран покосилась на меня и тихо рассмеялась: — Не бойся, у тебя будут помощники… и возможность уничтожить врага. — У меня есть выбор? Мяран пожала плечами: — Нет. — Что ж, это, хотя бы, привычно, — кивнул. Она взяла меня под руку, под ногами замерцали очертания широкой лестницы: — Идём, Оларс. Я не ответил, молча начиная спускаться. Чем темнее ночь, тем больше утбурдов. Боги Севера, за что же мне всё это? — Оларс… Я повернулся, но всевидица резко меня оттолкнула. Я вскрикнул и, не удержавшись, полетел вниз. Ужас затопил полностью, перед глазами потемнело. Я дёрнулся, но тут же почувствовал тёплую ладонь на лбу. — Тише, тише, — шепнула Мяран, — просыпайся. Всё хорошо. Голова пошла кругом, но она меня удержала. — Спокойно, дыши глубже, сейчас всё будет в порядке. Последовав её совету, я глубоко вдохнул, потом открыл глаза. Хм. Та же вежа всевидицы — ни тебе звёздного неба, ни сияющей лестницы. Так и сижу возле стола, а у ног лежит топор валкары. Сама Мяран стояла за спиной и осторожно массировала мне виски. — Так лучше? — она убрала руки. — Да, спасибо, — кивнул я, — что ты мне показала? — Прошлое. Мяран подошла к столу, взяла чашу с твилом и подошла к очагу. — Чтобы я убедился, увидев собственными глазами? — Да. Я не видел, что она делает, но по веже разлился приятный острый аромат. — Своим глазам всегда веришь, Оларс. Это лучше, чем я бы тебе рассказывала о событиях давних лет или месяцев. Да уж, не поспоришь. Мяран обернулась и подошла ко мне. В её руках был вытянутый узкий флакон с массивной пробкой, наполненный до краев чёрной жидкостью. — Держи. Придёт время — тебе понадобится наша помощь. Твил поможет прийти по шаманской дорожке. Я взял флакончик, пальцы тут же замерзли, будто не стекло, а осколок льда. Пробормотав благодарность, сунул флакон в карман. — Оставайся у меня, Оларс. Отдохнёшь, а с утра двинетесь в путь. Я поднял глаза на Мяран: — Ванханен? — Да. Сова моя останется здесь. Но с тобой будет другой проводник. Я нахмурился. Этого ещё не хватало. — Кто? Но не успела она ответить, как вход в вежу приоткрылся и внутрь вошёл мужчина в чёрном одеянии. — Вы меня звали, госпожа? — спросил приятным низким голосом. Мяран кивнула: — Да, Шайрах. Оларс Глёмт давно ждёт тебя. Пронзительные, тёмные как оникс, глаза внимательно смотрели на меня: — Да пребудут с вами здравие и сила, господин Глёмт, — мягко произнёс он. — Наконец, боги свели нас.