Йенгангер не дышит

Проснулся я свежим и отдохнувшим. Некоторое время просто лежал, не открывая глаз и прислушиваясь к ощущениям. От слабости пропал и след, мышцы не тянуло, настроение было почти хорошим. Правда, я сразу же определил, что нахожусь в постели один. Вот так и верь женщинам. Привстал немного и осмотрелся — комнатка оказалась куда больше, чем показалось сразу. Добротные ставни, отделанные деревом стены, на них висело оружие и как ни странно яркий ковёр, сотканный руками южных мастериц. Я хмыкнул: не бедные люди здесь живут. Дверь в комнатку тихонько скрипнула, но так никто и не вошёл. Лишь приоткрытая щелочка давала понять, что за мной наблюдают с той стороны. Потом что-то стукнуло о пол, послышалось сопение и ругань: — Чёрные крылышки утбурда, нет мне покоя! Я невольно улыбнулся. Только один медведь способен, искренне желая не разбудить хозяина, что-нибудь уронить за дверью. — Йорд, я всё слышу. Заходи. — Да я тут это… — попытался объяснить рисе, вваливаясь в комнатку спиной и медленно поворачиваясь ко мне. В его руках оказался большой деревянный поднос, на котором стояла глубокая тарелка, лепешки и изящный глиняный кувшином. Он подошёл и поставил поднос на стол, рядом с кроватью. — В общем, завтрак в постель. Йорд оповестил с такой важностью, будто эта услуга требовала дополнительной оплаты. Я быстро глянул в тарелку: бульон с кусочками мяса. Что ж, выглядит неплохо, пахнет, кстати, тоже. — Кухарка у Йортрен готовит — пальчики оближешь. От него явно не ускользнула моя заинтересованность едой. Рисе остановился возле кровати и подозрительно разглядывал меня. — Что такое? На миг пришлось оторваться от еды и глянуть на слугу. — Сегодня уже получше, — важно отметил он, бесцеремонно плюхаясь на кровать, отчего тарелка чуть не подпрыгнула на подносе — хорошо, успел вовремя удержать. — Вчера смотреть было невозможно, — заявил он. — Сегодня почти живой. Здоровья не прибавилось, но хоть взгляд не такой безразличный. А то вчера я грешным делом подумал, что Рангрид обнимается с каменным столбом. Я хмыкнул, но отвечать не стал. Во-первых, есть хотелось просто чудовищно, а во-вторых, возразить толком нечего. Тем не менее, болтовня рисе действовала умиротворяюще. — Как вы здесь оказались? Йорд мигом посерьёзнел: — У хозяйки нашей много осведомителей в Къёргаре. Через них дорогу и узнали. — Давно уже в Ванханене? Я обжёгся и поморщился, потянулся за свежей лепёшкой. Рисе задумался: — Ну-у-у, недели полторы — не меньше. Я поперхнулся и закашлялся. Йорд удивлённо посмотрел на меня. — Что случилось? — Да нет, ничего. Просто пытаюсь понять, как мы с Шайрахом могли так задержаться. — С вами Арве не было, — усмехнулся он. — Вот и ответ. На вид мальчонка, а тропки чует — на раз! Как ручеек, что и сквозь камни пробьётся. Я вздохнул, утерев выступившие слёзы: — Что ж, возможно, и впрямь родной край чует лучше других. Кстати, где он сам-то? — С утра с Шайрахом куда-то поехали, — отмахнулся Йорд. — Арве как услышал, что вы тут, прям рвался увидеть, но хозяйка наказала никого кроме Рангрид не пускать. Я нахмурился и внимательно посмотрел на слугу: — Это ещё почему? Йорд невозмутимо встретил мой взгляд: — Ну, как же… Потому что она вам нравится больше всех… как целительница! *** С Йортрен я встретился уже около полудня. Статная светловолосая ванханенка показалась властной и спокойной госпожой — куда более уверенной в себе, чем тогда — в видении Мяран. Кажется, даже платье и браслет из бромдов были теми же. Она увела меня на второй этаж, оставив внизу Йорда и Рангрид, и велела не беспокоить нас. Хозяйка дома завела меня в тёмное помещение с низким потолком, широким столом посередине и двумя стульями. Сверху, привязанные к балкам короткими ремешками, свисали пучки трав, наполняя воздух приятным свежим запахом. На столе стояла плошка и свеча. Йортрен щёлкнула пальцами, и на конце свечи зажёгся трепещущий огонёк. — Узнаешь, Оларс? — спросила она. Я кивнул: — Да. Вдохнул полной грудью и быстрыми шагами подошёл к столу. Тому, кто говорит с мёртвыми, много не нужно. Плошка с водой, огонь, чтобы растопить ночную тьму и сила. Собственная сила колдуна, который способен вызвать с той стороны Мрака дух умершего. Йортрен стояла у двери, сложив руки на груди, и внимательно следила за мной. — Ты слышишь мёртвых. Вопрос не получился — только утверждение. Она кивнула. — Ты — колдунья, но при этом не бедствуешь. Как я понимаю, имеешь в Ванханене влияние, иначе б ни Мяран, ни Владыка Морей не отправили меня к тебе, так? На губах Йортрен обозначилась улыбка. Она подошла к стулу, отодвинула его и присела: — Не стой, Оларс. Разговор будет долгим. Я опустился напротив неё, не сводя настороженного взгляда. — Я — вдова, Оларс, — начала она хрипловато. — Мой покойный муж — Стейн, из рода Берген. Имя вспыхнуло, будто огонь во тьме. Стейн Берген! Но ведь так… Видя моё выражение лица, Йортрен снова кивнула: — Да, я была женой дроттена Ванханена. Он умер три года назад. Несмотря на приличную разницу в возрасте, брак у нас был крепким. Поэтому даже после его смерти я правлю Ванханеном… с ним. Кончикам пальцев вдруг стало горячо — знакомое ощущение, появляющееся именно тогда, когда я начинал чертить в воздухе руны заклятия. Подняв руку, с удивлением уставился на серебрящиеся при слабом свете свечи пальцы. — Не удивляйся, — сказала Йортрен, — в этой комнате магия сама стремится вырваться наружу. Впрочем, так даже будет легче. — Она подвинула ко мне ближе плошку с водой. — Начерти руну входа. Подчинившись спокойному голосу и внимательному взгляду, я нарисовал над водой несколько линий. Они тут же задрожали, слились в руну, ставшую прозрачной. Я прищурился, руна вспыхнула всеми цветами радуги, а вода плеснула на стол. Миг — чернота окутала всё пространство от меня до Йортрен. Я почувствовал головокружение, услышал тихий зов — зов бездны. Серебряная тень вырвалась из черноты и метнулась к потолку. — Оларс… Смутно знакомый голос заставил вздрогнуть. Я поднял голову, всматриваясь в сияющие очертания, слабо напоминающие человеческие. — Хоть ты и Посредник, но полностью мы его не увидим, — шепнула Йортрен, — хранение ключа забирает слишком много сил. Я бросил быстрый взгляд, на колдунью, вспомнив, что уже не первый раз слышу про ключ. — Что за ключ? — Давным-давно, когда Хозяин Штормов первый раз нарушил клятву, данную Гунфридру, — послышался шелестящий голос сверху, — Владыка Морей велел своим мастерам сотворить ключ от Цитадели. И отдал его во владение дроттену Ванханена. Из поколения в поколение ключ передавался от отца к сыну. Сам Гунфридр не мог им воспользоваться, но люди — вполне. Ключ — тайна, поэтому о нём молчали. Знали лишь самые близкие и, разумеется, сам Владыка Морей. Перед глазами возникло хмурое лицо пожилого мужчины, сотканное из серебристого тумана. Стейн… Я его несколько раз видел в детстве, но никогда бы не мог подумать, что встречусь вот так — после смерти. — Если ключом Гунфридра отпереть врата в Цитатели Спокельсе, то можно оказаться прямо в Ванханене. Я задумался, прикидывая, как может послужить делу этот волшебный ключик. Тьма, царившая между нами, тем временем затрепетала, всколыхнулась, и… появился огромный зал: мраморный пол, высокие стены с невероятной лепкой, потолок, тонущий в вышине. В центре — огромный жертвенный алтарь — тоже из мрамора, а на нём полыхает чёрное пламя. Прямо за алтарём — гладкая стена, будто напоенное мраком стекло. Кажется, шагнешь — и выбраться уже не сумеешь. — Вот они, врата Цитадели, — тихо рассмеялся Стейн. — Но не только в Ванханен, но и из Ванханена можно попасть прямо в гости к Хозяину Штормов. — Врата и днём и ночью охраняются невидимыми стражами, — подала голос Йортрен. — О, так всё просто, — хмыкнул я, бросив взгляд на многоуважаемую вдову дроттена. Нужно войти в Цитадель, убить невидимых стражей, правда, перед этим суметь их найти, открыть врата — и раз! — в тыл врага войдёт ванханенское войско. Так? Йортрен со Стейном переглянулись, насколько я успел заметить — оба остались довольны. — А он неплох, — отметил покойный дроттен. — Я же говорила! — вдруг кокетливо улыбнулась Йортрен. — Жаль, что не наш сын, — вздохнул он. Может, им и было весело, но мне стало не по себе. — Эй, вы серьёзно? — Серьёзнее некуда, — в голосе Стейна появились стальные нотки. — И… — появилось желание поскрее выскочить из комнаты, однако ни руки, ни ноги не подчинялись разуму. Губы — и те шевелились с трудом. — Почему вы так смотрите, будто это должен сделать только я? — Ты это и сделаешь, — мягко произнесла Йортрен. Запах трав почему-то стал отчетливее. Серебристая фигура покойного дроттена приблизилась, неожиданно ледяные пальцы тисками сдавили моё запястье. — Но почему я? К тому же раз ключ может быть только у дроттена, то я попросту не открою врата. Значит, это должен делать кто-то из ваших наследников? — Сразу нет, — отрезал Стейн. Я удивлённо воззрился на него, краем глаза заметив, что Йортрен угрюмо опустила голову. — Но почему? — вопрос получился очень тихим. — Этим оболтусам нельзя доверить даже повозку с ослами! — неожиданно сплюнул он. — Не то, что идти в логово к врагу! В голове прозвучал приглушённый гнев, но потом послышался вздох. — Я и сам не рад, Оларс, — как-то грустно протянул он. — Что не родной кровью горжусь, а при помощи магии делаю вот это… Но лучше уж так. И из этой комнаты, Оларс, ты выйдешь дроттеном Ванханена. В серебристых пальцах блеснул нож. Страх окатил горячей волной, я дёрнулся, но Стейн и не думал выпускать. — Не бойся. Ничего не бойся. Отточенное лезвие прошлось от запястья до локтя, вспышка боли заставила вскрикнуть. Очертания Стейна задрожали, превратились в серебристый песок и песчинка за песчинкой посыпались в открытую рану. В голове зашумело, а перед глазами заплясали разноцветные круги. Йортрен встала и, подойдя ко мне, положила руки на плечи. Боль заливала всё тело, однако двинуться с места так и не получалось. Я прикусил губу, чтобы не заорать. — Потерпи немного, — шепнула она, ласково погладив меня по волосам — совсем как ребёнка, — потерпи. У нас всё получится. Боль не ушла, но притупилась. Я смутно соображал, что Стейн — вызванный дух — отдает мне всего себя: душу и разум. То, что настоящему дроттену нужнее всего. Его личность рассеется и уйдет, но мудрость и воля останутся. — Вот так. Вот и хорошо… Мой дроттен.