Krasivaya Devushka

- Я встретил твоего дядю Людвига при взятии Берлина, это были последние дни войны в Европе. Я зашел в какое-то здание, чтобы прихватить с собой чего-нибудь на память. Там я и встретил двух немцев, и я… ну… один из них мне так понравился, что я решил задержаться. Тот, другой… не помню его имени…он мне мешал. Но я решил проявить великодушие и сказал, что если они не станут сопротивляться, то я сохраню им жизнь. Однако, белесый решил воспользоваться тем, что я отвлекся, и попытался меня убить – хоть уже истекал кровью от полученной еще до моего прихода раны. В итоге я его застрелил. Брагинский вздохнул и продолжил: - Как бы то не было, я сделал это в целях самообороны. Хоть в тот момент об этом даже не задумался. Я – солдат, меня учили убивать. Это произошло само собой. Но все же мне было неприятно – я не люблю причинять боль тем, кто мне нравиться. Точнее, мне стало неприятно потом, когда я удовлетворил свое желание – до того я думал только о prekrasnyĭ malchik, которого я хотел сделать своим хоть ненадолго. Да, да, да! Иван не понимает, что он делает! Он всегда делает только то, что хочет! Он умолк и устремил на Николауса испытующий взгляд. Выражение лица подростка было трудно понять. В конце рассказа он закрыл глаза и покачал головой: - Ты чудовище. - Я знаю. - Знаешь, знаешь… А знаешь, что из-за того, что ты сделал, моя мать до сих пор боиться мужчин? Что она до сих пор одинока? – Он прикусил губу, и еще сильнее сдавал край стола. – Она и мне в глаза смотреть боится… потому что видит в них твои! Они ведь так похожи! Зачем ты так с нею так поступил? Нарочно или опять не знал, что делаешь? Иван долго молчал, потом затушил сигарету о столешницу – так выглядят люди, отказывающиеся от брошенного вызова. - Я не хотел навредить ей. Просто…нет, я не знаю, зачем я это сделал. Она была такая красивая, самая красивая женщина, которую мне доводилось видеть. Но война не располагает к ухаживаниям, поэтому я повел себя, как животное. Я хотел ее, и я ее получил. Он встал и подошел к Николаусу: - Потом я узнал, что она и эти двое – родня. Две сестры и два брата. И все же самое худшее – понимание, что и твоей семье кто-то причинил такое же зло, что ты сам - другим людям – оно еще меня только ждало. - Ч-что ты имеешь в виду? - Я тоже не единственный ребенок в семье, точнее был… - Лицо у мужчины опять как-то странно дернулось и своим выражением стало напоминать лицо провинившегося маленького мальчика. – Моих сестер нет в живых. Я узнал об этом, когда вернулся в Россию. Узнал… - Он закусил губу и отвернулся. – После этого угрызения совести стали еще невыносимее. Кто-то обошелся с ними, так же как я с твоей матерью и дядей… и чтобы избежать позора они наложили на себя руки. Мальчику вдруг стало стыдно за свое недавнее отношение к отцу. Ведь, как оказалось, он раскаялся в содеянном, и то, что случилось с его родными… Да, это можно счесть иронией судьбы, словно сама жизнь ему отомстила, но несчастье остается несчастьем, с кем бы оно не происходило. Иван присел на край стола, все еще не глядя на сына. - Они были моей единственной родней. Я остался один. Назад мне путь заказан. В России мне делать нечего – там меня не ждет даже дом. Я сам сжег его, не желая жить там, где в доски пола намертво впиталась кровь моих сестер. Я одинок…хоть ненавижу одиночество. Николаус взглянул на него, протянул было руку, чтоб коснуться отца, но чуть помедлил. Долгие годы он был зол на него, ненавидел его за то, что он сделал и за то, что его нет рядом, но столь же долго снедал его и интерес к этому человеку. И теперь, стоило гневу чуть утихнуть, как ему на смену пришла жалость. Накрыв ладонь Ивана своей, он сжал ее. - Я не чужой тебе, верно? Пусть я почти ничего не знаю о тебе, а ты обо мне, верно – еще меньше, но кровь у нас одна. Это хоть немного роднит нас? Взглянув друг на друга, каждый из них встретил улыбку – отражение той, что была на его собственном лице. - Ты – умный мальчик, Николаус, но я не думаю, что с твоей стороны благоразумно задерживаться здесь так долго. Тебе нужно возвращаться. - Да. тетушка наверняка будет волноваться, где я запропал. Юноша спрыгнул со стола, и после того, как Иван погасил свечи, они оба вышли на залитую лунным светом улицу. - Не рассказывай никому об этом месте.- Сказал Николаус, входя в то самое заброшенное здание и открывая люк. Иван лишь кивнул в ответ, наблюдая, как подросток осматривает чернеющий провал. - Все в порядке. Путь свободен. - Вот и славно. – Произнес мужчина, помогая Николаусу спуститься. Тот снова взглянул на Брагинского, лишь уже стоя на дне колодца. - Спасибо. Быть может… быть может, мы еще когда-нибудь встретимся. Мне очень не нравиться, как ты обошелся с моими родными, но ты можешь быть хорошим человеком, когда хочешь. И… мне жаль, что все так случилось с твоими сестрами. - Они сейчас в лучшем мире, малыш, и спасибо. А теперь – уходи, пока не стало слишком поздно. Когда Николаус уже опускал люк, Иван заговорил снова: - Николаус? - Да? - Я хотел бы встретиться с тобой еще когда-нибудь, и надеюсь, что со временем ты сможешь увидеть во мне отца. Быть может, даже назовешь меня так. – Русский неуверенно улыбнулся, и мальчик кивнул, улыбаясь в ответ точно также. - До свидания. - Poka. – Вырвалось у Ивана на родном языке. Люк опустился, и крышка его теперь стала неотличима от других половых досок. Постояв какое-то время рядом, русский поднял взгляд – лунный свет струился через дырявую крышу. - Малыш, я никогда не стану тебе отцом, не такой я человек. И я не хочу опять тревожить твою семью. Перед внутренним взором проплыли образы залитых слезами голубых глаз, точно таких же, полных ненависти, а за ними - и странных алых, в которых тоже стыли гнев и страх. Сев прямо на пол, он уткнулся лицом в ладони. - Наташа, Катя, простите меня за то, что я сделал с теми, кто дорог этому мальчику. Примечание переводчика: Тут кое-кто из читателей удивился и возмутился тому, как легко автор приписал Брагинскому влечение не только к женщинам, но и к мужчинам. Я на это ответила, что это просто специфика фендома. Но как нарочно, вчера мне попался один любопытный комментарий на эту тему на англоязычном ресурсе http://englishrussia.com под подборкой фотографий Бункера Гитлера в апреле 1945 года: Tiergarten says: February 23, 2012 at 7:25 am Russian army raped millions of German women, girls and boys. /Русская армия изнасиловала миллионы немецких женщин, девушек(девочек) и юношей (мальчиков)./ http://englishrussia.com/2012/02/23/the-bunker-of-hitler-in-april-1945/#more-93257 И вот хоть бы кто усомнился хоть в одном СЛОВЕ в этой фразе...