***
Его новым знакомым оказался Кайто. Охотник, к его неудивлению, рассказал ему о том, кем является его отец. Кайто разыскивал его отца, но на вопрос зачем так и не ответил. Да и исчез мужчина очень быстро, не успев ответить на все его вопросы и оставив его один на один с маленьким лисомедведем. Мальчик с грустью почесал меж ушей детеныша. Тот ответил ему громким мурчанием, пока потирался своей грозной мордочкой о его грудь. Исполосанные плечи от когтей маленького зверя неприятно саднили, но он не обращал внимания на такую мелочь. Гон был задумчив, тих и раздасован. Его оставили с кучей вопросов. Неприятно. — Будешь моим другом. Вырастишь и сам заведешь себе семью, — ворчливо констатировал факт мальчик, поглаживая лисомедвежонка меж его ушей. Детеныш ответил ему громким мурчанием. На юных губах расцвела добрая улыбка. Когда он вернулся домой с детенышем, Мито была в ярости. Она ругала его долго, отчитывала так, как никогда раньше, и говорила, что он никуда теперь больше не пойдет. Гон что-то говорил в ответ, кивал, но никак не реагировал на ее упреки, потому что думал совсем о своем. Кон, как назвал его новоявленный владелец, вылизывал ему руки и требовал для себя еду. Маленький друг хотел мяса (не иначе, он ведь хищник), поэтому Фрикс, беспардонно перебив Мито, попросил найти что-то съестное и мясное для лисомедвежонка. Мито, изумленно вытянувшись, еще больше распалилась, заявив, что ребенку пока нужно кушать лишь детские смеси, а не мясо, которое он будет не способен переварить. Мальчик непонятливо склонил голову на бок. Он ведь зверь и наверняка уже пробовал мясо и мать его этим кормила... Кон, вопреки всему, лишь лизнул его нос и затих. Гон решил, что нужно построить ему домик, в котором он сможет укрываться от дождя и холода. Гон решил, что будет носить ему еду чуть ли не каждый чертовый день и оставлять ему прозапас. Гон решил, что обязан понести это наказание за свою оплошность. Да и в будущем зверек станет ему такой же семьей, как и Мито и бабуля. А свою семью он любит больше, чем кого либо на этом свете. В тот же вечер Фрикс сколотил ему будку около леса, немного корявую, но сносную. С крыши не будет стекать вода внутрь жилища, а внутри стенки утеплены старыми подушками, отчего холодно детенышу не будет. Мальчик отряхнул руки, отошел в сторону и с удовольствием посмотрел на рукодельное чудо. Руки саднили от заноз и ранок, но он не жаловался. Маленький Кон остался и вовсе без родительницы, которая умерла из-за глупости Гона. — Хотя Кайто тоже молодец, поспешил, — мрачно заметил ребенок, поглаживая звереныша и подталкивая его внутрь будки. — Как вырастишь, в лес пойдешь, а то тесно тебе тут будет, да и друзей не найдешь. Я же не могу быть твоим единственным другом, так? — и Кон, будто чувствуя, что он говорит, согласно уркнул, щемясь ему под ладонь. Какой же все-таки наивное и милое животное. Ну. Пока маленькое. Пожалуй, быть врагом взрослого лисомедведя — такое себе удовольствие. Особенно, если взрослый зверь будет ненавистником людей. Мальчика передернуло только от одной мысли, чем могло закончиться убийство матери Кона. Вырос бы настоящий лесной маньяк, растерзывающий людей на мелкие кусочки и поедающий плоть с особой яростью и жадностью. Фрикс икнул, потирая макушку. — Хорошо, что я тебя забрал, да? — пробормотал мальчик, поднимая глаза к вечернему небу. Он спохватился. Опять придет поздно и тетушка будет очень зла на него. — Ну все, прячься и не выходи. Я утром приду и проведаю тебя, — наказал ему Фрикс, строго посмотрев в черные глаза Кона. Звереныш фыркнул и уполз в будку, затихнув там. Звери были по-настоящему умными. И от них может быть очень много как помощи, так и проблем в будущем (смотря, как ты к ним отнесешься; вариантов событий не так уж много, всего два: убивай или милосердствуй). Надежда лишь на то, что первый вариант будет как раз-таки правдивым... Когда Гон прибежал домой, Мито уже успокоилась и была необычайно добра. Она накормила его, напоила и отправила спать. Он, в общем-то, против и не был, просто хотел с ней поговорить немного. Но раз так, то перенесет беседу на завтрашнее утро. Тем более, что сон уже не подкрадывался, а бежал к нему со всех ног, будто ужаленный в одно место. Даже голос в голове умудрился похихикать над этим и картонно ужаснуться. «Доброй ночи, мой маленький агнец». Гори в Аду. И это все, что он пожелал ему на остаток ночи. Шут ответил лишь тихим смехом и окончательно затих, давая ему возможность спокойно отдохнуть. Наутро наверняка Рино будет злее кобры, потому что Гон допустил такую глупость и подверг себя страшной опасности. Он будет отчитывать его чуть ли не часами, напряжет тренировками в два раза больше обычного и заставит оттачивать стойки до онемения рук и ног, не даст заниматься с оружием и скажет, что он еще не готов (хотя Рино прекрасно знал, что Гон — талант во плоти). Гон закусил губу, впадая в прерывистый сон. Такие сны его преследовали еще с самого первого пробуждения на Китовом острове. Мелькающие воспоминания Фрикса, мелькающие воспоминания кого-то еще. Порой он видел настоящие кошмары, душащие его, словно вживую. Но кошмары всегда одни и те же, в них не меняется сюжет, только места. Сначала — болото. Потом — арена. Но главный злодей всегда был неизменчивым, расплывчатым и непонятным. Только янтарные глаза, отдающие золотом, были четкими и прожигающими его душу насквозь. Разве он уже не упоминал этого? У него снова гложущее чувство déjà vu. Мурашки по коже, черт его возьми. «И я возьму.» Утром Гон встал, словно с бодуна. Голова раскалывалась, во рту была настоящая засуха, а глаза едва ли открывались. В зеркале его встретил барабашка. От шока он даже подпрыгнул и вскрикнул, сразу же пытаясь найти расчёску, чтобы привести свои непослушные патлы в порядок. Они отросли и довольно сильно, отчего после каждой мойки выглядели так, будто его шандарахнуло током. Он старательно расчесал волосы, с шипением выдергивая часть из них, и заплел в высокий хвост. Стало получше, но попозже он обстрижет волосы или попробует их уложить, а пока нужных средств у него нет. Мито ничем таким не пользуется. А зря. Гон спустился вниз, уселся за стол и принялся быстро поглощать специально приготовленный для него завтрак, что стоял и ждал именно его. Мито укоризненно сказала, что он невоспитанный и надо было сначала поздороваться, поблагодарить за еду, а уже после есть. Фрикс смел всю еду в один присест, шустро поблагодарил и поздоровался, а после сорвался к старику Рино, чтобы узнать, как у него дела. Ну... и продолжить тренировки. По дороге он поздоровался со всеми соседями, несоседями и даже с животными, просто потому что торопился и боялся, что опоздает. Обычно он не опаздывал, а в этот раз время утекало просто невероятно быстро. Наверняка Рино отчитает его. Гон изменился в лице, потерев нос. Что ж, придётся потерпеть очередную мозгопромывку... Когда ученик продавца прибежал на место, он удивлённо осмотрел пустующий магазин и неловко потёр щеку. Рино не отзывался даже тогда, когда его звали, и это вызвало внутри Гона непонятное чувство тревоги. За один день умереть он не мог, да и ему ещё жить и жить. Неужели обиделся его старик? Решил, что не будет больше его учить или решил наказать его таким образом? Отсутствие старого охотника (именно охотника, не хантера) напрягало не хуже, чем мёртвая тишина в лесу. Шли минуты. Рино все не было и не было. Гон уже накрутил себя так, что крыша ехала слишком быстро. Даже голос в голове молчал и не пытался подбодрить его неудачными чёрными шутками или подколами. — И чего ты сидишь ждёшь тут? Я вообще-то ждал тебя на нашем месте в лесу, — ворчливо проговорил Рино, заставляя мальчишку подпрыгнуть с испугу и обернуться в его сторону. — Ну-ну, не скачи так. У нас сегодня воспитательная беседа будет в первую очередь, а потом уже тренировки... Из груди вырвался тяжелый вздох. Как и ожидал Гон, Рино выносил ему мозг на протяжении целого ЧАСА, что невероятно начинало злить и бесить его и без того нервного. Это нельзя делать, так не поступай, тут не ходи, там травы не собирай. К концу лекции у него уже оба глаза нервно дергались, не в силах выдержать наседания Рино. А ведь он и успокаиваться не хотел — вошёл в полную роль учителя. Захотел показать кто тут главный. Но все это пришлось ему прервать. Гон хотел многое рассказать и попросить у него совета. Например, что ему делать дальше; стоит ли искать отца, чтобы набить ему морду; следует ли вкалывать в это, как не в себя. И он действительно попросил его об этом, рассказал о Кайто и об отце. Старик задумчиво чесал свою густую короткую бороду, вздыхал и охал слишком уж тяжело. — Ну что я могу тебе сказать. Сражайся за звание хантера, оно лишним не будет. А Джина ты найдёшь и так, когда станешь лицензированным. Мир не бесконечный, однажды встретишь. Поэтому руки-то ты не опускай. Вот научу всему, что знаю, да в шестнадцать пойдёшь на экзамен. В шестнадцать я сказал. Что ты там будешь в двенадцать лет делать? Бегать от настоящих убийц? Нет уж, это моё последнее слово. В шестнадцать и точка. А теперь пошли. Пора тренироваться. Я на тебе отыграюсь за твои глупости...Часть 3. Кружащие голову вопросы.
25 апреля 2023 г. в 10:50
— Я стараюсь, — Гон сделал кривое движение рукой, стирая пот со своего лба и рвано вздыхая, — Рино-сан, пожалуйста, я ещё готов заниматься.
Но Рино ему отказал. Он сказал, что Гону нельзя перенапрягаться, ведь он все ещё ребёнок, а ребёнку нужно расти здоровым и крепким. Для этого нужно отдыхать, веселиться, хорошо кушать, играть... Гон на такие аргументы лишь нервно дернул глазом, но согласился отдохнуть. На самом деле, Рино чувствовал, как его здоровье значительно падало и он уже не мог, как раньше, махать руками и показывать боевые приёмы. Он становился более слепым и глухим. Прошёл всего год, но он уже чувствовал, как стремительно угасает его жизнь и Рино не мог сказать об этом Гону — Гон сам уже все видел, ему не нужно было говорить. Он и сейчас согласился отдохнуть только потому, что Рино устал и хотел посидеть и поспать (старик не разрешал ему заниматься в одиночку, считая, что за ним нужен глаз да глаз, дабы не натворил ошибок в стойках и ударах).
— Сладких снов, старик, — спокойно бросил Гон, собирая вещи и решаясь прошвырнуться по лесу и собрать пару вкусных ягод и грибов. Ну, может повезёт и найдёт полезные травы.
Гону нравилось и все еще нравится заниматься с Рино. Продавец охотничьих товаров в прошлом был наверняка хорошим бойцом — хорошим, но не достаточно сильным для хантеров. Пока что Фриксу хватает и этого, а в будущем он постарается превзойти самого себя и подобрать более подходящего себе учителя на эту роль. Мальчик мягко улыбнулся своим мыслям. Рино он никогда не забудет и, после его смерти, будет периодически ходить на его могилу, рассказывая все свои приключения и успехи в деле бойца.
«А мне ты будешь рассказывать, м-м-м?» — голос в голове звучал маняще, соблазняюще и до дури мерзко. Сладость в тоне выворачивала его наизнанку. Гон не смог смириться с его присутствием. И навряд ли когда-то смирится. Клоун в голове не дает ему покоя, не приносит спокойствия. Он дарует лишь тревогу и вечное напряжение. Гон будто знал, что его обладатель — личность темная и двуличная. Гон ему не доверял. — «Но мы ведь всегда будем вместе, мой маленький агнец».
Гон промолчал, заходя по тропе глубоко в лес.
Мальчишка видел всё больше и больше новых образов. Они снились ему день за днем, раскрывали что-то новое (кажется, его прошлую жизнь) и оттого не менее жуткое. Ему виделись изрезанные, окровавленные руки; ему виделись рыдающие без умолку люди; ему виделось ужасно знакомое лицо, которое он видел в зеркалах. Фриксу было не все равно — руки от увиденного чесались в тех местах, где были раны из видений; его мучали мигрень и раздражающий голос шута; его мучали заплаканные лица незнакомых женщин и мужчин. Гон никого из них не знал, но его мучала странная вина за их угрюмые, печальные лица.
Гон запнулся о корень, совсем изумленно падая на землю лицом. Он лишь успел выставить перед собой руки, чтобы сбавить силу удара, и зажмурился перед ударом. Глухая боль пронзила его ладони — намозоленная кожа яростно запротестовала очередным ссадинам. Острая трава впивалась в изнеженные руки и снова пустила кровь, пачкая зелень ярким алым цветом. Фрикс наморщил нос. Только не хватало занести грязь в ранки и загноить их попавшими бактериями. Да еще и на запах крови сюда точно кто-то прибежит. Мальчик тяжело вздохнул. Вечно ему не везет.
Он уселся прямо на траве, скрещивая ноги в позу лотоса и устало оперся руками позади себя о землю. Ладно. Если уж марать, так марать до последнего. Да и что с ним будет? У него крепкое здоровье, какая-то грязь не сможет сломить его. А вот рычащее и огромное чудище...
Гон передернул плечами. Нет. Встречаться с обитателями леса как-то ему не очень хотелось, пускай звери его и любят. Взрослое поколение будет ему не радо. Любой родитель будет в панике за своих детей, если бы к ним пришел кто-то неизвестный, даже если такой маленький, как он сам.
— Вот блин... — Гон засопел, вытирая о свои шорты ладони и размазывая кровь смешанную с землей и травой о ткань. Темные бурые пятна выглядели совсем неприглядно, но он, пообещав самому себе, выстирает их самостоятельно. — Что это? — Фрикс резко обернулся, нахмурено прислушался и нервно облизнул свои губы. Позади него отчетливо был слышен треск ветвей, и, если ему не изменяет зрение, в кустах, прямо за кроной древа, он видит огромное, разозленное животное. Лисомедведь. Самка, не иначе. От нее разило агрессией и бесконечной злобой. По спине пробежался неприятный холодок. Не дай Боже она подумала, что кровь на его руках — это кровь ее детенышей. Хотя, судя по ее внезапным и решительным шагам в его сторону, так она и подумала. Фрикс подскочил с места, медленно пятясь назад.
Лисомедведь был огромен. Самка была настроена недружелюбно.
«Ты хочешь умереть так быстро, малыш Гон? Ну же, беги!»
Гон впервые последовал совету голоса в голове. Он рванул. Так быстро, как только мог, лишь бы не попасться в лапы лисомедведицы и не стать растерзанным. Он не хотел умирать. Гон не хотел делать больно Мито и бабуле. Гон хотел жить. Только он не учел того факта, что взрослый лисомедведь будет куда быстрее какого-то ребенка, тем более, человеческого ребенка. Крепкая лапа ударила его прямо по спине (он клянется, он слышал хруст!), острые когти располосовали всю его спину, и Фрикс свалился на траву с громким беспомощным криком.
Господи, как же глупо было забрести так глубоко в лес. Эти места не были ему знакомы: заросли незнакомой травы, ободранная когтями кора деревьев и отчетливый запах животной крови никак не вязались с тем лесом, который знал мальчик. Здесь все было пропитано опасностью...
«Ты даже не заметил. Ах, какая жало-..»
— Глупый ребенок.
Глупый ребенок.
Глупый ребенок.
Перед его ногами упала огромная туша лисомедведя. Тень высокого человека преградила ему весь свет и заставляла затревожиться сильнее. Фрикс вскинул на своего спасителя голову, глядя так испуганно и так по-детски наивно, что незнакомец наверняка бы посмеялся с выражения его лица. Но мужчина молчал. Прикрытая часть лица фуражкой мешала полностью разглядеть его лица. Серебряные волосы отвлекали, мельтеша перед глазами. Клинок, с которого стекала багровая жидкость, отблескивал зловещим светом из-за попадающих на него редких бликов солнца. Гон гулко сглотнул.
— Из-за тебя... Пришлось снова убивать, — процедил мужчина, резко склоняясь к нему. Гон не успел даже осознать, что произошло, как вдруг щека неожиданно начала гореть. Он даже не слышал стука кулака о свою щеку. В глазах застыли растерянность и испуг. — Чем ты думал, когда шел так глубоко в лес, маленький глупец? — мужчина хотел нанести еще один удар, но остановился так же внезапно, как и нанесенный предыдущий хук. Странник замер каменным изваянием. — Неужели ты... Сын Джина?
Сначала слова ему показались какими-то странными. Непонятными. Не влезающими в его сознание. Сын Джина? Этот человек... знаком с его отцом? Как любопытно.
— Вы пришли убить его? — тихо спросил мальчик, потирая саднящую щеку и глядя на него пылким, слегка злобным взглядом. — Думаю, Вы опоздали. Тетушка сказала, что он мертв.
Но странник на это лишь неопределенно хмыкнул.
— Не смеши меня, малец. Он охотник. Охотники так просто не умирают. Особенно такие, как он. Но твои слова натолкнули меня на мысль, что его здесь нет... — он потер подбородок, медленно обводя взглядом дрожащее юное тело. Мужчина вздернул его с колен, поставил на ноги и задумчиво вздохнул. — Из-за тебя теперь этот детеныш будет один. Мне придется убить и его, чтобы в будущем он не вырос в ненавистника людей. Наверняка где-то есть еще детеныши... — мрачно озадачил мальчика незнакомец, и Гон даже икнул.
— Не надо никого убивать больше! Я сам выращу этого детеныша. Только бы сначала понять, где он... — неловко потер щеку сын Джина, выглядя по-настоящему потерянным. — Я не хотел такой судьбы для него. И.. Вы сказали, что знакомы с моим отцом? Он охотник? Где он, если не умер?
— Слишком много вопросов...