***
С того разговора с отцом Тяня прошла пара недель. Больше они не встречались – Хэ Дэминг вскоре уехал назад в Гонконг. А вот Чэн заезжал пару раз, и они долго и нудно препирались, пока не пришли к «консенсусу»: Тяню придется-таки уехать в пекинскую академию одному. Учиться там Шань всё равно не потянет, будет разумно окончить школу здесь, в Гуанчжоу. Этот год в академии предполагал шестидневку, и занятия растягивались с шести утра практически до ночи, поэтому у Тяня в любом случае будет мало времени на что-либо помимо урывков сна и учебы. Если за этот год они не передумают быть вместе – отец согласен на их свадьбу, и, в случае успешной сдачи Тянем экзаменов – они уедут в Бостон вместе, уже как супруги. Пекин – не Бостон, самолеты летали до Гуанчжоу регулярно, и всё же – не наездишься, да и подготовка к Гаокао, репетиторы и углубленный английский будет забирать все силы. Оставалось только ждать зимних каникул. Почти полгода порознь… а потом ещё полгода. Но им было, ради чего потерпеть. Постепенно мысли о не таком уж и далеком будущем отошли на второй план, потому что на первый вышли школьные экзамены, которые хочешь-не хочешь, а надо было как-то сдавать. И если в случае Гуань Шаня «как-то» прокатывало, то в случае Тяня сдавать надо было «отлично». Череда таких значимых событий основательно выбили его из учебной колеи, и теперь приходилось напрягаться. Возможно лучшим решением было бы для Мо оставить его в одиночестве, чтобы не отвлекать от ударной учебы, но… Во-первых, Тянь был с такой постановкой вопроса категорически не согласен, во-вторых говорил, что пока объясняет ему, то и сам начинает лучше понимать тему. А в-третьих, хотя надышаться друг на друга перед разлукой было невозможно, но очень хотелось… Поэтому прямо после школы они отправлялись сразу к Тяню, где Мо заранее готовил что-нибудь перекусить, и они погружались в очередной предмет до самого вечера, запивая его литрами кофе и заедая сэндвичами. Поначалу Шань сомневался, что рядом с Тянем сможет вообще думать об учебе после того, как распробовал всю прелесть близости. Но к удивлению, Хэ Тянь реально сосредотачивался на занятиях, и волей-не-волей Мо втягивался в его концентрацию. Правда поспевать за тем, как тот щелкал задачки и шуршал учебниками и справочниками было нелегко, а то и вообще невозможно. Периодически он начинал чувствовать себя тупым, но это только добавляло мотивации – проигрывать всухую и расписываться в собственной беспомощности не хотелось. И ещё больше не хотелось быть тянущей вниз обузой, отвлекать и заставлять тратить силы ещё и на то, чтобы помогать ему… В конце концов, следующий год Тяню предстояло учиться в академии, где программа была на порядок сложнее и интенсивнее, и если упустить что-то сейчас – нагнать потом будет ещё сложнее. А потом – Гаокао – трехдневный экзаменационный ад, и он же – пропуск в дальнейшую жизнь… Но Тянь всё равно периодически отвлекался на то, чтобы что-то подсказать, ткнуть в нужную формулу, открыть учебник на нужной странице… похоже, ему даже нравилось то, что они могут проводить время именно так: погруженные каждый в своё занятие, и при этом – всё равно вместе. Обычно глубоким вечером, когда на улице становилось меньше прохожих, а жара наконец спадала, Тянь потягивался, откладывал карандаш и шел провожать Мо до остановки, а иногда и до самого дома. Они не говорили об этом, просто пришли к молчаливому соглашению, что спать Шань будет дома, не оставаясь на ночевку. Это не мешало им взахлеб целоваться у двери, или иногда устраивать небольшой «перерыв» в занятиях на то, чтобы уронить друг друга на кровать, возиться, лихорадочно расстегивая одежду, притираясь ближе, лаская друг друга нетерпеливо и жадно, чаще всего ограничиваясь дрочкой и минетом, потому что над ними тикали часы, отмеряя время, которого было совсем мало. Только чтобы сбросить напряжение, которое чувствовали оба разом, включаясь, как два синхронизированных, идеально подогнанных механизма… Этим вечером, они лежали рядом, лицом друг к другу, и Шань дышал Тяню в шею, периодически касаясь губами под кадыком, сбоку, яремной впадинки, собирая губами слегка соленый привкус – только что между ними было очень жарко. - Осталось всего два экзамена, - нарушил молчание Тянь. – Я буду здесь ещё две недели, потом уеду в Пекин… и вернусь только на зимние каникулы – он повторял то, что знали оба. Просто чтобы потихоньку привыкать к этой реальности. Мо молчал. Он знал, что вскоре они расстанутся надолго, но хотя бы не так критически долго, как это планировалось сначала. Отец Тяня, Чэн и его мать договорились, что, если ничего не изменится - свадьбу назначат на середину июня, практически через год, тщательно высчитывая по гороскопу. Их самих мало заботили все эти формальности – лишь бы после этого считаться единым целым, так, как они это чувствовали уже сейчас. Пока всё это казалось далеким и нереальным. Мо планировал на летние каникулы подписать договор на временную работу в той самой фото-студии, куда однажды приводил его Тянь, и параллельно заниматься на курсах по английскому. У него будет ещё год, чтобы достаточно освоить язык сверх школьной программы, и попытаться найти себе какую-то работу, пока Хэ будет грызть гранит науки в универе, оставаясь с ним рядом. Он мысленно поблагодарил Хэ Дэминга и Чэна, которые отчего-то согласились на его, в общем-то, безумную просьбу, и маму, которая не стала возражать, хотя и очевидно, переживала за них обоих. Мысль о переезде в чужую страну, пусть и временном, приводила в ужас, но если выбирать между этим ужасом и тем, что они расстанутся снова, на такой необозримый срок – то… выбор даже и не стоял. Теперь он пойдет за Тянем туда, где будет он. Шань бы сказал, что с каждым днем любит его всё больше, если бы это можно было как-то измерить. - Да, малыш. И я тебя тоже. – отозвался Тянь, поглаживая острый рыжий ёжик коротко стриженных волос. - Я ничего не говорил. - Но я слышал… Так. С этого момента стоит думать аккуратнее… или учиться как-то не думать «вслух». Интересно, как это вообще: думать вслух и про себя? В чём, блядь, разница? - Да я пошутил! Ты там что, реально думал, как меня любишь? – Тянь встретил возмущенный взгляд, ехидно улыбаясь. – Сейчас у тебя на лице написано, что ты думаешь. Но, может быть, мы действительно научимся, как считаешь? - Ну его нахрен! Мало ли, что я о тебе думаю. Например, что ты – наглый мажор, или вообще, хер моржовый! - Так ты мне всё это и так регулярно говоришь, для этого мысли читать не надо. Но ты делаешь это так мило, что мне даже нравится. – Тянь опустил руки, одной поглаживая спину, а второй забрался под расстегнутую рубашку, чуть царапая ногтем возле соска. – Как не жаль – надо идти. Уже поздно, а завтра… - Физика, - убито продолжил за него Шань. – Спасибо, что напомнил. - Не ной. Всё, что успели – то успели. Завтра приходи пораньше – хочу успеть поцеловать тебя на удачу. - От твоих поцелуев я забуду всё, что ещё не забыл. После экзамена увидимся. А потом биология уже на носу. - Жестокий. Ну ладно-ладно, я запомню… - Тянь потерся лбом о висок и отпустил. Они привели одежду в порядок, и Гуань Шань сгреб учебники, дожидаясь, пока Тянь соберется проводить его. Дни до его отъезда таяли всё быстрее…***
В последний учебный день Хэ Тянь выцепил Чжаня и Цзяня, беззаботно болтавших ногами, сидя на подоконнике. То есть, ботал ногами Цзянь, но делал это так интенсивно, что хватало на них обоих. - Йо, как экзамены? - Сдааали, - протянули хором. - А ты когда сваливаешь? – вяло поинтересовался Цзянь. – Уже же скоро? - Да, я хотел попросить… - Присмотреть за Рыжиком? – не дал ему договорить И. – Само собой, дружище. Мы будем ему тут родной матерью, правда Сиси? Тот только молча кивнул, подтверждая. - Правда вы нас последнее время динамите постоянно, но я не в обиде. – продолжил Цзянь, понемногу повышая градус драмы. – Само собой, любовь-морковь, друзья – по боку… а как понадобились, так сразу: не бросай нас, Цзянь! Вот хорошо, что я – добрая душа… Его излияния были прерваны захватом за шею, Тянь стащил его с подоконника, приводя прическу в полный хаос, ероша светлые мягкие волосы. - Цзянь И, вот за что я тебя так люблю? - Ай, пусти, идиот! Я тебя не-на-вижу! Сиси, ну что ты стоишь, помоги мне! Но Чженси только слез с подоконника, подошел ближе и обхватил руками обоих, прижимая к себе. Все затихли от неожиданности…. А потом обнялись. Как-то незаметно подошло время прощаться. Больше в этой школе Тянь не появится, и куда уведут их дороги после – было сложно предугадать. Разумеется, у них будет ещё повод встретиться, в следующем июне… а до этого - они совершенно точно будут скучать. - А что это вы тут делаете? – подошедший Шань с удивлением рассматривал скульптурную группу. Но Цзянь протянул руку, затаскивая его в центр, и обнимашек стало ещё больше, как Мо не вырывался и не утверждал, что все они ненормальные, и чтобы его оставили в покое… но на самом деле не так уж сильно и сопротивлялся… И вытащил телефон, поднял его на вытянутой руке и сделал селфи. Это был последний их день в школе вчетвером…