***
Джон — Кровавый ад! — Джон сердито выругался. Его дракон-фамильяр бросил на него недовольный взгляд, когда его разбудили громкие ругательства. После нескольких часов испытаний в своих покоях всех разделов магии, которые он знал, он пришел к очень неудовлетворительному выводу. Во-первых, у него больше не было тех гигантских резервов и контроля над магией, что были у его первоначального тела. Во-вторых, магия просто не работала вне его тела. Магия этого мира была невероятно изменчивой, и как только в воздухе появлялась конструкция заклинания, она искажалась и … просто исчезала. Обращение к Дарам Смерти также не дало никаких результатов. Он почувствовал эхо из глубины Бездны и легкие колебания прежней связи, но ничего не появилось. По крайней мере, он мог накладывать менее сложные заклинания непосредственно на себя, но даже самое простое самоизменение давалось ему непросто. Его анимагическая форма волшебной громовой птицы была потеряна. Скорее всего, форма у него изменилась, потому что он не чувствовал внутреннего отклика на птичью ипостась. Но только технический процесс превращения в магического анимага занял бы около пятнадцати месяцев и потребовал бы безумного количества магической силы. А силы не хватало, поскольку Джон Сноу не использовал и не развивал свою магию. После смерти жены и детей Гарри в той жизни, его очаровала история о том, что Мерлин был анимагом-драконом. Он провел около 60 лет, исследуя, экспериментируя и путешествуя по миру в поисках каждой частички знаний об анимагах и оборотнях, прежде чем добился успеха. Зато магия огня работала здесь даже слишком хорошо. Но потребуются месяцы практики, прежде чем он сможет накопить резерв и установить контроль, чтобы сделать хоть что-нибудь полезное в бою. Он вызвал обычное пламя и почувствовал себя обессиленным после того, как продержал его в течение минуты. А вызов более мощного магического огня вымотал его за пять секунд. Магия крови работала без проблем. Рунические тоже. И Гарри Поттер был достаточно искусен в них, но не так хорошо, как в боевой магии. Вскоре он подумал о зельях, но необходимые инструменты и подавляющее большинство магических ингредиентов здесь было почти невозможно найти. И даже спустя все эти века, он все еще не очень хорошо варил зелья и понятия не имел, как разрабатывать и исследовать новые. Теперь Джон был свободен от обетов Ночного Дозора. Но со всем остальным пока мало что мог поделать. Боевая магия — его самая большая сила, была почти полностью бесполезна. В своей предыдущей жизни он победил целых три цивилизации в тотальной войне только благодаря своему магическому мастерству. Как бы он ни не любил Волдеморта, в конце концов он уже давно признал его правоту. Магия была силой. А он совсем не чувствовал себя таким уж могущественным прямо сейчас. Чувство слабости терзало его душу. Он привык полностью контролировать свою судьбу. Да, он сделал много ошибок, но они были его ошибками, и он так или иначе извлек из них урок. Но никто не мог помыкать им или игнорировать его. Он еще больше вырос магически и умственно после победы над своим первым Темным лордом, и он всегда чисто побеждал, сокрушая каждого нового врага на его пути. Однако в данный момент врагов у него было много, а вот уничтожить их он был не в силах. Пока. В сердце Зимы обитал жуткий ледяной элементаль-некромант со слишком большим количеством инфери, или умертвиями, как их здесь называли. Южнее находились Болтоны, еще южнее — Ланнистеры. И все они хотели его смерти из принципа. Его милую и добрую сестру неоднократно оскорбляли, избивали и насиловали. Ее тело представляло собой ужасную карту из шрамов и ран. Единственное, что поддерживало ее, была мысль о семье — о нем. И когда этой последней семьи не стало, она просто решила присоединиться к нему в его погребальном костре. Одна только мысль об этом заставляла его кровь закипать. Джон Сноу помнил каждый пренебрежительный взгляд в свою сторону. Гарри Поттер ничем не отличался. Схватить сестру и бежать — не вариант. Никто даже не знал, что лежит за огромными морскими просторами на западе. Либо другой континент, либо просто восточные части Эссоса. А на востоке, в Вольных городах, судя по тому, что он слышал о деяниях Дейенерис, будут страстно ненавидеть драконов. Там его либо зарежут, либо с радостью возьмут под контроль. Он застрял между молотом и наковальней. Он составил бы план, да информации было крайне мало. Он знал, что Винтерфелл сейчас занят Болтонами, но не знал, какие Дома подчиняются им и сколько людей они могут выставить. Джон надеялся, что сестра скоро проснется и прольет свет на то, что происходит на юге. Король Ночи, белые ходоки и армия тварей тоже были не тем, с чем он мог иметь дело прямо сейчас. Он знал, что через год или два, когда драконы и его магия вырастут, он определенно сможет сжечь всех тварей, но он не был уверен, есть ли у него столько времени. И если он не мог придумать обычных способов справиться с ордой ледяных зомби, то у остального мира не было шансов, кроме разве что Дейенерис Таргариен и трех ее взрослых драконов. Она, однако, была на другом конце света, и зная его удачу, скорее всего будет желать от него того, на что он не захочет пойти. Как обычно, ничего нового. Хочешь покончить с Королем Ночи и его армией мертвых? Придется сделать это самому. Единственным преимуществом было то, что он укрепил тело с помощью избыточной магии. Его тело было переполнено энергией, и у него было ощущение, что он может снести все на своем пути. Внешне Джон довольно сильно изменился — он прибавил несколько дюймов в росте, а его мышцы, кости и органы стали более плотными. Его центр тяжести сместился, и ему вероятно придется менять свой боевой стиль. На протяжении своей долгой жизни Гарри активно использовал меч Гриффиндора в качестве оружия, особенно против некоторых очень устойчивых к магии демонов или волшебных тварей. Джон Сноу также был опытным и одаренным бойцом, которого обучали обращению с оружием с 7-ми лет. Но теперь его тело было совершенно другим, и Длинный Коготь ощущался в руке слишком легким. Теоретически, если бы валирийцы магически не защитили процесс ковки оружия из валирийской стали, он мог бы понять процесс изготовления с помощью сложной рунной матрицы. Ему потребовалось около двух часов, чтобы рассчитать и создать работающую рунную матрицу. Результаты были очень интересными. Оружие из валирийской стали состояло из восьми частей тигельной стали и одной части драконьего стекла, расплавленных магическим пламенем. Обсидиан имел удвоенные свойства элементов огня и земли. Полученный сплав многократно перемешивали. Каждый раз прямо в него вплеталось заклинание и закреплялось человеческим жертвоприношением — острота, легкость и неуязвимость. Жестоко, но весьма эффективно. Раньше Гарри несколько раз пытался выяснить процесс создания гоблинского серебра, но безуспешно. Это был их самый охраняемый секрет, и когда гоблины были уничтожены, этот секрет ушел с ними в могилы. Хотя Гарри никогда не занимался ковкой, Джон Сноу часто помогал Доналу Нойе в кузнице. Он был подмастерьем кузнеца во всем, кроме звания, и знал все тонкости общего процесса. Он развлекался мыслью о том, чтобы попробовать ковать, но решил сначала испытать свое тело. Еще через полчаса он понял, что ни одно из обычных упражнений с собственным весом никоим образом не бросает ему вызов. Это означало, что его тело стало очень сильным, но будет крайне сложно развивать его дальше. То, что он был быстрее и сильнее своих противников, означало, что его навыки фехтования будут стагнировать или даже регрессировать. Спустя столетия, которые он гордился тем, что находится на пике, это было недопустимо. Он схватил пару наручей, сделанных из вареной кожи, и аккуратно вырезал ножом руны на обоих. Затем он глубоко порезал большой палец и осторожно смазал все знаки своей кровью, одновременно вливая в них свою магию. Именно эту руническую надпись он нашел в том же месте, где взял руководство по изменению тела. Тот, кто создал то усовершенствование, следовал тем же рассуждениям, что и он, и создал надпись, чтобы иметь возможность развиваться дальше. Активация рун просто увеличит сопротивление всем его движениям, что затруднит проявление силы и скорости. С рунами вы могли делать практически все, что вам когда-либо хотелось, и часто более чем одним способом. Однако для получения желаемого эффекта потребуется время, творческий подход, знания и опыт. Джон уже собирался выйти, как внезапно замер. Множество поспешных мыслей и чувств захлестнули его, несмотря на довольно твердый контроль. Тоска и горечь охватили его. Джон Сноу ассимилировался в его разуме и душе, так что его желания все еще были там. Имея рунную матрицу, он мог узнать, кто его мать. Он знал нужные знаки. Он быстро схватил пергамент и начал аккуратно вырезать руны на обороте кончиком ножа, стараясь не проткнуть другую сторону. Он испортил два пергамента от волнения, прежде чем, наконец закончил тестовую матрицу родословной. Он снова порезал большой палец ножом и выдавил семь капель крови на пергамент, в результате чего медленно появился красноватый текст. — Черт возьми, черт меня подери! Джон едва мог выразить словами то, что он почувствовал, увидев результаты. Имя: Эймон Таргариен? /Джон Сноу (? Глава Дома Таргариенов), Повелитель Смерти Отец: Рейегар Таргариен (мертв) Мать: Лианна Таргариен, урожденная Старк (мертва) Родовые способности: Варг Сила великана Волчья кровь Кровь дракона Появилось желание забиться в угол и покричать. Но он безжалостно подавил жалость к себе. Как Гарри Поттер он слишком хорошо знал, что это только усугубит ситуацию. Он пристегнул Длинный Коготь к поясу и отправился на поиски людей, с которыми можно было бы поспаринговаться. Его эмоции были в беспорядке, а разум онемел, несмотря на то, что он был окклюментом. Он должен был полностью контролировать свое тело и навыки, если хотел выжить. Но его кровь кипела, и он просто хотел ударить что-нибудь или кого-нибудь посильнее.***
Мелиссандра, сир Давос и Скорбный Эдд хотели поговорить с ним, но он просто отмахнулся от них, сказав «не сейчас». Он вошел во двор и начал осматриваться в поисках спарринг-партнеров. Потребовалось три дня яростной борьбы со всеми, кто осмеливался выйти на тренировочный двор. Три дня доведения до предела своего тела и магии, чтобы полностью успокоиться и все обдумать. Длинный Коготь был надежным оружием, но даже с печатями сопротивления его кровь кипела и все казалось слишком легким. К счастью, большинство тренировочных мечей были преднамеренно утяжелены. Он выбрал самый тяжелый двуручный меч, какой смог найти в оружейной. Если бы не исцеляющая магия, он, наверное, неделю лежал бы в постели после первого дня. Сначала он не выиграл ни одного боя и получил множество синяков. Повышенное сопротивление также сильно напрягало его суставы и связки. Джон был вундеркиндом с мечом в руке и неустанно тренировался с юных лет. Гарри Поттер был вундеркиндом в сражениях и убийстве. Всего за два года серьезной подготовки он смог противостоять одному из самых опасных Темных Лордов и даже убил его, когда тот ослабил бдительность. Прожив 300 лет и будучи единственным выжившим в столетней тотальной войне, он довел свои инстинкты и боевые навыки до непревзойденного уровня. Неудивительно, что ему потребовалось всего три дня, чтобы стать довольно опасным с тяжеленным двуручником. Он знал только официальную историю о том, как Лианна Старк была похищена Рейегаром Таргариеном. Но, вероятно, произошло что-то иное, раз уж они каким-то образом поженились, хотя у Рейегара уже были жена и двое детей. Не говоря уже о том, что его матери едва исполнилось шестнадцать лет, когда она родила его и всего четырнадцать, когда ее «похитили». Все это не имело никакого чертового смысла. Как ему не хотелось знать, что же именно произошло, он не мог. В живых остался только один человек, который мог ему хоть что-то рассказать. Лорд Хоуленд Рид из Сероводного Дозора был единственным, кто вернулся из Дорна вместе с Эддардом Старком. С другой стороны, он полностью привык к своему телу. Тормунд был единственным, кто не начал избегать тренировок с ним после этих трех дней. Одичалый просто всегда наслаждался вызовом и борьбой. Он также заметил, что продолжает расти. С момента своего перерождения он вырос еще на полдюйма. Его сила тоже продолжала расти, что вынуждало его менять рунические надписи, чтобы увеличить силу сопротивления. Его мышцы, суставы и связки повреждались и заживали по несколько раз в день. Он успешно втиснул многомесячные тренировки в три дня. Это тело также очень легко наращивало мышцы по сравнению с предыдущим. И если у него поначалу и возникли какие-то сомнения относительно того, что такое Сила Великана, то теперь они исчезли. У него не будет проблем с дальнейшим расширением своих физических границ. Говорят, что Амберы произошли от великанов. Старки брали в жены женщин из Дома Амбер несколько раз за восемь тысяч лет. Неудивительно, что он почти всегда был голоден, и мог утолить этот голод только съев порцию мяса, рассчитанную на семерых мужчин. Его драконы также ели только сырое мясо, которое сами же поджаривали своим дыханием. Они быстро росли. Когда вылупились, были размером с большую домашнюю кошку. Всего за три дня они выросли почти в два раза. Все трое детенышей были довольно вредными, но обычно они слушались любой команды, которую он посылал через мысленную связь. Однако самый большой из драконов просто отказывался покидать его и следовал за ним, куда бы он ни шел, ни на мгновение не выпуская его из виду. Раньше, когда Джон спал, он подсознательно переходил в Призрака, думая, что ему снятся волчьи сны. Теперь, вспоминая увиденное за Стеной и слова Варамира Шестишкурого о его таланте, Джон принял тот факт, что он варг, силу которого лишь подкрепила древняя магия и его контроль над разумом. Но когда он погружался в разум драконов или Призрака, его тело оставалось уязвимым. Теоретически он мог бы разделить свой разум с помощью окклюменции и, возможно, сохранить контроль как над своим телом, так и над своими фамильярами. Однако на практике все, что он получил, попытавшись — это головная боль. К тому же, он слишком затянул с присвоением имен. Самого крупного (и вредного) детеныша темно-сине-черной окраски, он назвал Винтер. Малиновый дракон стал Кровавым Пламенем, а фиолетовый — Штормовым Странником. Запасы мяса в Черном замке быстро истощались. К счастью, Призрак охотился сам и довольно успешно дал понять некоторым мужчинам из Вольного Народа, что он не против их умелой компании там, где надо загнать дичь. Джон же переключился на тренировки на вершине Стены. Выполнение упражнений на скользком льду добавляло дополнительного напряжения. Это означало более быстрые результаты, тем более что он всегда исцелял себя, когда достигал предела, и мог игнорировать время, необходимое для заживления его разорванных мышц. Джон только что закончил тренировку и возвращался в свою комнату, когда к нему подошел Эдд. — Джон, что нам делать с предателями? Джон застыл на месте. Он предполагал, что со всеми предателями разобрались, учитывая, что никого из них он не видел. Он отругал себя мысленно: «ты прожил слишком долго, чтобы делать такие опасные предположения». Пора было перестать избегать людей и, наконец, привести некоторые вещи в порядок. — Где они сейчас? — Его тон видимо был угрожающим, потому что Эдд подсознательно сделал шаг назад. Он понял, что его магия опасно гудела, отвечая на его эмоции. Из более чем трехсот лет своей предыдущей жизни, он провел примерно сто пятьдесят в борьбе за существование. И число убитых им легко достигло миллионов. Это стало отражаться в его магии, поведении и манерах с течением времени. Сейчас его контроль вновь на уровне подростка и даже навыки в окклюменции не особенно помогают. Нужно время, чтобы снова взять эмоции под полный контроль. — Э-э, они в ледяных камерах, — ответил Эдд. У нас по старинке. Тот, кто выносит приговор, сам заносит меч. Голос Эддарда Старка эхом отозвался в его голове, пробуждая сладко-горькие воспоминания. Хотя сейчас у него были смешанные чувства по отношению к дяде, он признавал мудрость древнего обычая Первых людей. — Выведите их во двор и принеси мне блок. Во дворе Черного Замка собралась толпа. Дозорные и Вольный народ смотрели на него благоговейно и расступались перед ним. Тормунд направился к Джону. — Они думают, что ты какой-то Бог. Человек, который вышел из горящего огня с драконами, вместо того, чтобы остаться мертвым и превратиться в пепел, как это делают нормальные люди, — сказал одичалый своим гулким голосом. Он остановился на мгновение и задумчиво добавил. — А потом, когда ты вернулся, ты начал драться, как демон. —Тормунд наклонился ближе и вопросительно прошептал ему на ухо. — И я видел твой член, когда ты был мертв. Когда ты выбрался из огня, он стал больше! Ты уверен, что ты не какой-то бог?! — Я все еще человек. Если бы для того, чтобы стать богом, требовался только большой член, у нас было бы слишком много богов. Они оба весело засмеялись и крепко обнялись. Люди называли вольных людей настоящими дикарями, но Тормунд был честным, веселым, прямолинейным и преданным своим друзьям. Вы не могли бы найти лучшего друга, чем он, даже если бы попытались. — Можешь ли ты спросить вождей вольного народа, не желает ли кто-нибудь из них сражаться за меня? Что-то — или кто-то — заставило мою милую сестру, драгоценную дочь Севера, бежать как бездомную собаку к бастарду-дозорному. Она даже пыталась покончить с собой, прыгнув в огонь. Кажется, у меня много врагов на юге. Станнис взял в плен несколько тысяч вольных людей, разбив их кавалерией перед Стеной. Джон Сноу заключил сделку с некоторыми вождями о безопасном переходе на юг после того, как стал Лордом-командующим. Ему также удалось спасти из Сурового Дома еще семь тысяч человек, хотя большинство из них были женщинами и детьми. Если хотя бы половина бойцов согласится следовать за ним, его шансы на успех против Болтонов значительно возрастут. — Я спрошу о тебе, Лорд-Ворона. Но я не думаю, что у тебя возникнут проблемы с тем, чтобы наши люди последовали за тобой, — Тормунд одарил его счастливой улыбкой. — Ты сражался за нас и умер за нас, а это важно для жителей истинного Севера. Особенно после того, как ты вышел из того огня. Если ты позовешь, они последуют за тобой. Но позови сам. Джон с благодарностью кивнул ему. Вскоре появились предатели. Скорбный Эдд и еще пять братьев притащили Марша, Ярвика, Алистера Торне и Олли во двор в цепях. Обезглавливать их одного за другим не хотелось и ему вдруг пришла в голову отличная идея. — Принеси мне еще три блока, — он повернулся к предателям. — Если у вас есть последние слова, сейчас самое время. — Ты не должен быть жив, это неправильно! Джон просто фыркнул и перешел к следующему мужчине. — Моя мать все еще живет в Белой Гавани. Не могли бы вы написать ей? Скажите ей, что я погиб, сражаясь с одичалыми. Как будто он потратил бы дорогой пергамент на предателя, особенно когда его мать, вероятно, даже читать не умела. Его лицо оставалось застывшей маской, когда он перешел к Аллисеру Торну. — У меня был выбор, Лорд-командующий. Предать вас или предать все, за что Ночной Дозор сражался тысячелетиями. Вы привели на наши земли армию одичалых. Армию убийц и налетчиков. И Болтонский бастард вскоре настигнет нас за помощь проклятому Баратеону. Если бы мне пришлось делать выбор снова, я бы его сделал. Джон уже собирался возразить, когда послышался тихий визг и яростное хлопанье крыльев. Винтер приземлился ему на плечо и внимательно посмотрел на связанного рыцаря. Лицо Торна на мгновение застыло от страха, прежде чем покраснеть от ярости. — Я сражался и проиграл. Теперь я отдохну. Но ты, лорд Сноу, будешь вечно сражаться в их битвах. Джон посмотрел на лицо озлобленного старика, который решил в последний раз насолить ему словесно, прежде чем сдохнуть. В то время как у Джона Сноу внутри осталась какая-то мягкость, Гарри давно погасил такие бесполезные порывы, особенно по отношению к врагам. — Тебе просто нужно было открыть свой злобный старый рот, не так ли? Я могу вечно сражаться в их битвах, но ты тоже не увидишь покоя. Он вернулся с дикой ухмылкой. И повернулся к ночным братьям, держащим его. — Отведите пока сира Торна в сторону. И кто-нибудь, принесите мне веревку. Он посмотрел на Олли. Он ждал каких-то последних слов, но парень непоколебимо смотрел на него. Всю его семью убили одичалые, и ему некуда было идти, кроме Дозора. Мальчик страстно ненавидел их, поэтому не должно было быть сюрпризом, что он решил предать его. Вскоре принесли еще три деревянных пня, и Марша, Ярвика и Олли поставили перед ними на колени. Джон обнажил Длинный Коготь. В его руках он казался слишком легким. Он глубоко вздохнул. Один мощный взмах, и три головы одновременно скатились на землю. Джон Сноу казнил Яноса Слинта, но это было всего лишь воспоминание, сейчас же был первый раз, когда он сам казнил людей. И это было намного тяжелее, чем отнять жизнь в бою. Джон понял, что все его тело было напряжено, и он тяжело дышал. Сосредоточившись, он передал Длинный Коготь Сатину для очистки и сказал Эдду: — Сожгите тела. Наконец он повернулся к Торну. — Ты будешь висеть на виселице. Затем твое тело будет помещено в ледяные камеры. Если боги пожелают, ты воскреснешь как умертвие и поможешь мне сражаться во всех тех битвах, которые меня ждут. Джон схватил последнего предателя и без особых усилий потащил его на виселицу. Старый рыцарь, вырывающийся из его хватки, пытался брыкаться и кричать, но хватка Джона была железной. Он сам надел петлю на шею Торна, другой конец веревки перекинул через деревянную перекладину, схватил ее и потянул. Аллисер продолжал болезненно дергаться, пока медленно задыхался. Вольные люди и некоторые дозорные смотрели на Джона с уважением. Однако некоторые ночные братья были мрачными и озлобленными. Минуту или две спустя Торн перестал дергаться и Джон уронил веревку, позволив телу рухнуть, как мешок с картошкой. — Бросьте его труп в ледяные камеры и крепко свяжите цепями. Не забудьте запереть дверь камеры на случай, если он снова начнет двигаться. По мысленной команде Винтер слетел с него. Джон снял свой плащ и бесцеремонно передал его Скорбному Эдду. — Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим? — удивленно спросил тот. — Носи его. Сожги его. Что хочешь. Мой дозор окончен. Черный Замок твой. Джон повернулся и пошел через двор под пристальными взглядами остальных братьев, оставив Эдда ошеломленным с плащом в руках. На пороге его комнаты к нему подбежал Сатин. — Лорд комм… Сноу, — поправился его бывший стюард, бросив на него острый взгляд. — Меня попросили сказать вам, что ваша сестра проснулась. — Спасибо, Сатин, и ты можешь звать меня просто Джон. Теперь я ни над чем не властен. Он благодарно кивнул своему бывшему стюарду и бросился к покоям Сансы, сопровождаемый взмахами крыльев Винтера.