***
Джон Старк Винтерфелл был полон магии. Почти так же, как Хогвартс, построенный на магическом источнике. Едва войдя через ворота, Джон почувствовал, как его словно омывает древняя магическая защита. Ему не терпелось изучить все это, но крайне осторожно, конечно. Становиться королем не входило в его планы. В своей предыдущей жизни он никогда не жаждал политической власти, поскольку к ней прилагался большой багаж проблем. Особенно он не желал заниматься политикой и находиться под чужой властью. Быть обремененным расплывчатым пророчеством, с требованием покончить с Томом Риддлом и его веселой бандой кровожадных злодеев — это уже больше, чем можно было ожидать от подростка. Но он понимал, что здесь, даже без завещания Робба Старка, он, вероятно, все равно был бы объявлен королем Севера. Еще до последних войн очень немногие из северных лордов хотели подчиняться югу. Единственное, что их останавливало, так это верность Неду и то, что они сражались с Робертом Баратеоном во время Восстания и уважали его как воина. Он был побратимом Эддарда Старка, поэтому мысли о независимости Севера отложили в долгий ящик. Но теперь ни Неда, ни Роберта уже не было в живых. Джон не мог отказаться от титула без больших последствий, да и некому больше было принять корону. Север не стал бы следовать за королевой, которая не шла с ними в бой. Особенно, если рядом был способный и проверенный мужчина, независимо от его предполагаемого не слишком благородного происхождения. Теперь он был королем со всеми вытекающими отсюда привилегиями и обязанностями, которые отнимали большую часть его времени. И его оставалось крайне мало как для магических тренировок, так и для исследования Винтерфелла. Он не стал отказываться от титула еще и потому, что король имел высшую власть. Нахождение на вершине политической пирамиды означало, что он мог делать почти все, что пожелает, в разумных пределах. Джон мог использовать всю мощь Севера в любых своих начинаниях, тем более что все внутренние противники Дома Старков были либо мертвы, либо находились в подземельях Винтерфелла. Единственная небольшая проблема была в том, что он был сыном вовсе не Эддарда Старка, а Рейегара Таргариена. Даже имея за плечами сотни лет опыта, Джон не был уверен в точных обстоятельствах своего рождения в этой жизни. Руническая матрица родословной показала, что его настоящее имя было либо Эйемон Таргариен, либо Джон Сноу, и что он был главой дома Таргариенов. Это означало, что законность того брака сомнительна в глазах магии. Кроме того, самопровозглашенный Эйгон Шестой на юге был фальшивкой, поскольку, если бы он действительно был старшим сыном Рейегара, Джон не был бы главой дома Таргариенов. Наследный принц каким-то образом женился на Лианне, несмотря на то, что Элия Мартелл была жива и у нее были двое наследников. Если, конечно, его отцу не удалось каким-то образом аннулировать свой брак с дорнийской принцессой. Он проверил в библиотеке, что браки могут быть аннулированы, но это не то, что может легко и тихо сделать даже наследный принц. Только сам король мог повелеть Вере сделать это. У наследника не было таких полномочий, если только не была замешана взятка или измена. Чтобы как-то иначе расторгнуть брак, Элию должны были принудительно отправить к молчаливым сестрам или убить. И то, и другое привело бы к мести со стороны ее семьи. Да и законнорожденные дети от этого брака не потеряли своих мест в линии наследования, согласно закону, введенному Джейхейрисом I. Единственным другим вариантом было, если бы Рейгар взял Лианну в качестве второй жены, несмотря на Доктрину Исключительности. Джейхейрис I и Вера Семерых пришли к соглашению: Вера будет терпеть инцест дома Таргариенов, но не полигамию. Кроме того, могла ли четырнадцати-пятнадцатилетняя Лианна Старк, которая даже не достигла совершеннолетия, согласиться на этот брак? Ее охранники были убиты, а она, судя по всему, была похищена. Это произошло на острие меча? В конце концов, как девушка могла устоять перед дюжиной взрослых мужчин в доспехах? Был ли у нее вообще выбор? Или она была просто благородной девушкой, обманутой цветочными обещаниями опытного и взрослого наследного принца? Его мать либо была глупой, молодой, и доверчивой, либо ее похитили и заставили. Это были наиболее вероятные сценарии, и Джону не нравился ни один из них. Если ему каким-то образом не удастся вызвать Воскрешающий камень через измерения, он вероятно, никогда не узнает правды. Поскольку все, кто имел хоть какое-то представление о том, что произошло, были давно мертвы. Даже Хоуленд Рид и Эддард Старк прибыли только, чтобы увидеть конец истории, и у них даже не было уверенности, что Лианна еще жива, когда они подошли к Башне Радости. Лорд Сероводного Дозора уже был вызван в Винтерфелл, чтобы присягнуть на верность, и вскоре Джон узнает все, что знает Рид. В любом случае, он не любил Дом своего биологического отца. Его дядя взял его к себе и вырастил как своего собственного сына. Большинство дворян не могли позволить себе даже те ресурсы, которые были у Джона как у бастарда Винтерфелла, не говоря уже о миллионах простых людей или рабов в Эссосе. Эддард Старк сделал все это, несмотря на потенциальные проблемы, которые его действия могли вызвать в его браке. Он мог просто оставить Джона умирать, передать его новому королю или отправить в далекий уголок мира со слугой или верным знаменосцем. Во всяком случае, любовь его дяди к своей семье была неоспоримой. По сравнению со Старками, Дом Таргариенов мало что значил для Джона, и он не хотел иметь ничего общего с сомнительным наследием безумцев. После просмотра некоторых законов, у него появилось несколько идей о том, как справиться с этой потенциальной проблемой. С его фиолетовыми глазами и драконами, рано или поздно, некоторые люди начнут устанавливать те же связи, что и Барбри Дастин. Джон был удивлен, что никто не понял этого до нее. Прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как вылупились драконы, и его глаза изменили цвет. До его воскрешения, слов Эддарда Старка было более чем достаточно, чтобы заставить всех думать, что его мать была той, у кого была валирийская кровь. Очень помогло то, что у Джона был такой же цвет волос, как у его дяди. После разговора с вдовой Дастин, Сансе не терпелось получить ответы, но он едва успел успокоить ее обещанием разговора по душам после ужина. Как у короля, у него были более срочные дела. Например знакомство с сокровищницей. Большинство вещей, которые он планировал сделать, стоили денег, поэтому было важно выяснить, сколько золота было в казне Винтерфелла. На пути к сокровищнице он услышал приглушенные голоса из-за угла. — Говорю вам, матерью короля была старая королева! — возразил яростный женский голос. Джон тихо остановился и с интересом прислушался. — Какая королева? У нас было много за последние несколько лет, — с любопытством заявил другой. — Королева Рейлла, конечно. Я сама видела это двадцать лет назад. У них с лордом Старком было тайное свидание после Турнира в Харренхолле. Она тайно родила короля Джона на Драконьем камне и отослала его, чтобы защитить от гнева Безумного короля! — мудро объяснил первый голос. Он едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Это была одна из самых нелепых вещей, которые он слышал. Насколько он знал, Эддард Старк никогда даже не видел Рейллу Таргариен лично, и королева не смогла бы скрыть беременность и внебрачного ребенка. Хотя, принимая во внимание, что простые люди, как правило, не умели читать и не могли выполнять даже простые математические операции, не говоря уже о том, чтобы понимать большую часть связей дворянского сословия, было не слишком удивительно услышать эту дикую теорию. Кажется, что Барбри просто повезло иметь все факты под рукой и она достаточно сильно ненавидела его дядю, чтобы не доверять его словам. — Да, ты должна быть права. Это объясняет драконов. Джону снова едва удалось подавить хохот. Теперь он полностью понял, как Эддард Старк спрятал его. Объявив его своим бастардом, его дядя мастерски отвлек внимание людей на загадочную личность его матери. Лорд Старк просто молчал о женщине, которая якобы заставила его нарушить брачные клятвы, и никогда ничего не подтверждал и не опровергал. Со временем все выдвигали свои дикие теории, и очень немногие, кто вообще могли бы приблизиться к истине, были введены в заблуждение еще в самом начале. Джон чувствовал, что он зря волновался, так как он мог легко использовать ту же тактику. Он спокойно продолжил путь к сокровищнице, игнорируя остальную часть разговора. Джон ожидал найти казну почти пустой, если не полностью, но был приятно удивлен увиденным. Казна Винтерфелла была переполнена. Это была увеличенная версия того, что он увидел в одиннадцать лет в своем трастовом хранилище. В конце комнаты было так же много закрытых сундуков. Дому Старков не понадобятся деньги в ближайшее время, если он потратит их с умом. Состояние перед ним без магии можно было бы считать целую вечность, поэтому он направился к солярию лорда и призвал мейстера. Джон был занят, пытаясь разобраться в документах, оставленных Эддардом Старком и Русе Болтоном, когда вошел Волкан. — Вы звали меня, Ваша Милость? — Да, мейстер Волкан. Вы знакомы с состоянием казны Винтерфелла? — Да, Ваша Милость, — ответил мейстер. Он задумчиво потер бороду. — Вы знаете, сколько драконов в сокровищнице? — Сейчас в наличии около миллиона семисот тысяч золотых драконов. Треть из них в серебре, — рассказал Волкан. — Как Болтонам вообще досталось столько золота? — Все богатство осталось от Старков. Дредфорт и окружающие земли не приносят большого дохода. Рамси Сноу разграбил казну во время разграбления Винтерфелла, и в конце концов все это было возвращено сюда, когда Русе Болтон стал Хранителем Севера. Он потратил триста тысяч драконов на ремонт Винтерфелла и щедро наградил всех болтоновских латников и ополченцев, потратив еще пятьдесят тысяч, — мейстер Волкан начал заметно потеть. Джон задавался вопросом, действительно ли он так ужасен, или старика легко напугать. Вероятно, второе, учитывая, что он служил в Доме, где активно практиковали свежевание. — И как Дом Старк накопил столько богатства? — У лорда Болтона был тот же вопрос ко мне, Ваша Светлость. Мне потребовалось некоторое время, чтобы изучить бухгалтерские книги, но я выяснил причину. Дом Старков собирает в среднем немногим более ста тысяч золотых драконов в год как налог со своих земель и земель всех вассалов. Часть его была в натуральном виде — еда, железо, пиломатериалы или другие ресурсы. Десятая часть шла в Королевскую Гавань в виде налога золотом. Стоимость содержания Винтерфелла и всех его домашних расходов редко составляла более сорока тысяч золотых драконов в год. Все оставшиеся материалы были проданы с целью получения прибыли. Мейстер Волкан вытер пот со лба и продолжил свое объяснение: — Почти каждый лорд Старк со времен Завоевания копил от двадцати до сорока тысяч золотых драконов или серебряного эквивалента в год, чтобы оставить казну более полной, чем они получили ее после кончины предыдущего лорда. До смерти лорда Эддарда, Старки воевали только пять раз за триста лет. В сочетании с тем, что они имели до Завоевания, богатство в казне Винтерфелла стабильно возрастало с годами, — наконец, устало закончил мейстер. Джон понял, что старик работал с ранеными с тех пор, как битва закончилась. Получив ответы на все свои вопросы, король быстро отпустил Волкана: — Спасибо, мейстер. Теперь Джон остался один, чтобы строить планы в солярии лорда. Нет, теперь, когда Винтерфелл снова стал королевской резиденцией Дома Старков, это был Королевский Солярий. В обеих своих жизнях он никогда не делал что-то наполовину. Если бы он собирался стать королем, он будет чертовски хорош в этом.***
Бринден «Черная рыба» Талли Какие бы сомнения в Джоне Старке он не имел прежде, они быстро рассеялись после битвы. Мальчик заслужил должность Лорда-командующего Ночного Дозора своими собственными заслугами. Немедленное аннулирование браков Сансы и возвращение ей прав, только еще больше подтвердило, что он был верен только Старкам и Северу. Последние несколько часов были довольно лихорадочными, так как ему было поручено удалить из Винтерфелла все следы Болтонов, включая слуг. Бринден должен был поговорить с каждым человеком в крепости, но вскоре стало ясно, что очень немногие были верны этим любителям ножей, если вообще когда-то были. Кто бы мог подумать, что террор и пытки не внушают любви и лояльности? Тем не менее, он отослал большинство тех, кто пришел из Дредфорта. После короткого ужина, все собрались в Большом зале, чтобы отчитаться перед Джоном Старком. Его внучатая племянница, Санса Старк, казалась особенно беспокойной и с потерянным выражением лица смотрела на своего сводного брата. — Сир Давос, сколько людей мы потеряли? Это был шестой король, которого Бринден видел в своей жизни. В юности он встречал Эйгона V и Джейхейриса II. Первый был глуп в своих представлениях о простом народе, а второй всегда был бледным и болезненным. Даже в молодости в Эйрисе II была искра безумия, и ничто не могло надолго удержать его внимание. Время только заставило его безумие расцвести, и после Сумеречного Дола оно превратилось в бушующее пламя. Бринден лично видел, как Роберт Баратеон спал со шлюхами и много пил во время Восстания. По общему мнению, его правление продолжалось в том же духе, и с течением времени король-олень только больше погрязал в своих пороках. Несмотря на всю свою доблесть на поле боя, Молодой Волк был глуп в сердечных и политических делах и дорого заплатил за это. Это не было неожиданностью. Теперь Джон Старк выглядел более царственно, чем остальные пятеро, надев простой дуплет и искусно вышитый плащ, который сшила его внучатая племянница. Его плечи были расправлены, взгляд остер и он зарекомендовал себя как легендарный воин в первом же сражении, легко убив почти сотню врагов. У него даже были драконы на побегушках. Бринден видел Демона Трезубца, сира Барристана Смелого и Меч Зари в расцвете сил, и он не сомневался, что Джон расправился бы с любым из них, не вспотев. Некоторые мужчины даже начали называть его Демоном Винтерфелла, поскольку Джон сражался как одержимый. Даже когда он был всего лишь бастардом, он добивался уважения и повиновения от других лордов, не выказывая при этом алчности или жадности. Он не был ни особо властным, ни слишком скромным, и все тянулись к нему. Одичалые следовали за ним и уважали его силу. Большинство поклонялись самой земле, по которой он ходил. Король был поразительно похож на Роберта Баратеона в юности, но, к счастью, не проявлял склонности к пьянству и распутству. Однако для того, чтобы стать настоящим правителем, требовалось гораздо больше, чем умение хорошо обращаться с оружием. Бринден искренне надеялся, что Джон Старк справится с политикой лучше, чем его брат, иначе эта игра, возможно, погубит еще одного северного короля. — Мы потеряли немногим меньше семисот человек и одного великана. Раненых вдвое больше. Торген Флинт, Слепой Досс, Хауд Странник и братья Харле пали в битве, Ваша Светлость, — сказал Луковый Рыцарь, вырывая Бриндена из его мыслей. — А как насчет потерь противника, сир? — Около трех тысяч шестисот, Ваша Милость. Три тысячи сдались, а остальные бежали. Большинство из них освобождены после того, как поклялись на Чардреве никогда больше не выступать с оружием против Дома Старк. Голова Рамси Болтона найдена. Артур Карстарк был убит вместе с Роджером и Родриком Рисвеллами. Хозер Амбер, Рус Рисвелл, Барбри Дастин и Харвуд Стаут заключены в подземельях. После того, как Луковый Рыцарь закончил свой доклад, король на несколько мгновений погрузился в свои мысли. — Подготовьте кости всех павших дворян и верните их в их родовые крепости с небольшим эскортом освобожденных воинов. Останки Торгена Флинта должны быть возвращены его клану. Всех остальных сожгите. — Одичалые тоже? — спросил сир Давос. — Да, они сжигают всех своих мертвецов, — кивнул король. — Лорд Вулл, что выбрали солдаты Болтона? — Только пятьдесят выбрали Черное, король Старк. Остальные две сотни предпочитают потерять голову, — ответил старый Вулл низким голосом. — Лорд Лиддл, вы выяснили, что случилось с останками Рикона Старка? — Да, король Старк, — очень мрачным тоном произнес горный вождь. — Ублюдок Болтон скормил его тело своим собакам, и даже его кости мы не можем найти… Санса в ужасе ахнула. Бринден покраснел от ярости, а лица вокруг него исказились от гнева или отвращения. Рамси Сноу сумел нанести еще одно жестокое оскорбление. Лицо короля превратилось в ледяную маску, но его фиолетовые глаза ярко сияли, и у Бриндена похолодели внутренности. — Лорд Лиддл, я хочу, чтобы все собаки были усыплены и сожжены дотла. Достаньте голову Рамси Сноу и наденьте ее на пику у ворот Винтерфелла. Хозяин псарни Болтона также будет казнен вместе с латниками. Не надо тратить еду на мертвецов. Завтра я лично возьму все их головы, — резко сказал Джон Старк. На мрачных лицах северян светилось уважение. Бринден знал традицию Первых Людей, но не думал, что молодой король захочет сам убить две сотни человек. Черная Рыба приказал повесить многих преступников, но никогда не убивал вне боя собственноручно. Если бы Джону Старку удалось обезглавить их всех, он получил бы еще больше уважения на Севере и подавил бы любые потенциальные предательские мысли. — Леди Мормонт, возьмите триста человек и добейтесь капитуляции гарнизона Дредфорта. Кастеляну отправлено сообщение о гибели Дома Болтон. — Что, если он попытается удержать его, Ваша Светлость? Мы не можем взять Дредфорт с тремя сотнями, — спросила Мейдж. — Я пошлю с вами Штормового Странника, — увидев их растерянные взгляды, король кашлянул и начал объяснять: — Темно-синего дракона зовут Винтер. Фиолетового — Штормовой Странник, а багрово-красного — Кровавый Пламень. Я буду каждый день присматривать за развитием событий. Если они будут упрямиться, несмотря на присутствие дракона, я омою стены драконьим пламенем и сожгу ворота. Драконы были устрашающими созданиями даже в юном возрасте. Бринден видел, как во время боя они ломали ряды ветеранов за считанные секунды. Даже самые выносливые и самые дисциплинированные воины не останутся и не будут сражаться, когда с неба льются огонь и смерть. Мать Джона Старка, должно быть, была очень красивой, раз ей удалось соблазнить Эддарда Старка. Кейтилин предполагала, что король был зачат после их свадьбы. Двадцать лет назад мало кто был красивее его племянницы. Из знатных дам на ум пришли только Эшара Дейн и Серсея Ланнистер. Зная Неда, он был склонен скорее поверить, что в порыве юношеской страсти тот переспал с какой-то прекрасной девой из драконьего выводка с лиловыми глазами и золотыми волосами. Он мог даже встретить ее в Долине или на обратном пути на Север в начале Восстания, до женитьбы на племяннице. И если Джон Старк был плодом этого союза, это значило, что его добрый племянник никогда не нарушал своих клятв, данных Кейтилин. А у его сына было достаточно валирийской крови, чтобы оживить драконов и управлять ими. — …Вы сказали, что на Перешейке осталось четыреста уцелевших латников? — Голос короля вывел его из оцепенения. — Да, король Старк, — кивнула леди Мормонт. — Джорель Мормонт поедет с двумя сотнями человек и несколькими каменщиками на юг, ко Рву. Если у Лорда Пиявок остался какой-нибудь гарнизон, и они откажутся сдаться, обратитесь за помощью к кранногменам и захватите Ров Кейлин. Оставшиеся башни могут устоять, но я хочу, чтобы ремонт начался немедленно. Призовите добровольцев из уцелевших, а остальных отправьте домой. — Можем ли мы позволить себе ремонт, Ваша Светлость? — осторожно спросил Джорель. — Можем. Более того, Ров Кейлин необходимо восстановить как можно быстрее. Мы не можем остаться незащищенными с юга, — сказал Джон Старк. После задумчивой паузы он достал из мешочка тонкий кусок черного камня и положил его на стол. — Это драконье стекло. Лорд Гловер, я хочу, чтобы вы послали людей собирать его в Волчьем лесу. — Зачем вам столько этого черного камня, Ваша Светлость? — с любопытством спросил Галбарт Гловер. Он взял кусок и надавил на него большими пальцами, разломив его пополам. — Он довольно хрупкий. — Холодные ветры снова дуют с земель Вечной Зимы, лорд Гловер. Наши предки победили врага во время Долгой Ночи, но не уничтожили его. Иных лишь оттеснили. Брандон Строитель построил Стену в семьсот футов высотой и триста миль длиной не по прихоти. Драконье стекло — одна из немногих вещей, способных уничтожить врага. Как ты думаешь, почему я позволил Вольному Народу пройти к югу от Стены? — тихо спросил Джон Старк. Тишина снова окутала Большой зал. Бриндену потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что сказал король. Судя по мрачным лицам, окружавшим его, все верили Джону Старку. Бринден отчаянно хотел, чтобы это было шуткой, но учитывая то, что он видел до сих пор, причин сомневаться не было. Да и король был почти болезненно честным, у него не было причин лгать. Во время их марша к Винтерфеллу Бринден видел гремящий ящик, полностью скованный цепями. Одно лишь воспоминание об этом до сих пор вызывало у него озноб. В любое время ящик охраняли полдюжины мужчин, и когда он осведомился о содержимом, в ответ ему испуганно пробормотали про «мертвых». — Это драконье стекло можно найти повсюду в горах, король Старк. Я могу послать весть членам клана, чтобы они собирали его, — мрачно предложил Хьюго Вулл. — Да, пошлите сообщение, лорд Вулл. Нам нужно столько, сколько мы можем достать, — король потер лоб. — Торрхенов Удел все еще удерживается железнорожденными. Через два дня после суда над лордами я поеду на юго-запад с Ларенсом Сноу, двумя сотнями всадников, Винтером и Кровавым Пламенем, чтобы снять осаду. Я хочу, чтобы пятьсот человек служили гарнизоном Винтерфелла постоянно, а остальная армия может быть распущена. — А как насчет одичалых, Ваша Светлость? — спросил Галбарт, потирая бороду. — Они вернутся в «Дар», лорд Гловер. — Я слышал, как некоторые говорили о том, чтобы поселиться в Винтерфелле, Ваша Светлость. Бринден внутренне фыркнул. Дар был одним из самых холодных мест на всем Севере, а за Стеной было еще хуже. Вполне естественно, что часть тех, кто жил в тех суровых условиях, предпочитали теперь осесть поближе к Винтерфеллу. Джон Старк через несколько мгновений тяжело заговорил. — Они могут остаться здесь только в том случае, если присягнут мне на верность и преклонят колено. В противном случае они, так или иначе, вернутся в Дар. Этот ответ, казалось, удовлетворил северных лордов. Это означало бы, что так называемые «вольные люди» не получат никаких льгот. Одичалые сражались за Джона Старка, да, и у них были отличные отдельные бойцы. Но как народу, дисциплины им не хватало, даже по сравнению с членами горных кланов. Они были известны своей неистовой независимостью и отказом преклонять колени или следовать законам Семи Королевств. И это без учета тысячелетней вражды между одичалыми и северянами. Они были здесь как гости, возможно, пока даже союзники. Однако, если они хотели жить на Севере, они должны подчиняться законам королевства, как и все остальные. С теми, кто решит напакостить, расправятся по закону. — А что насчет юга, ваша милость? — спросил Бринден. Он задавался вопросом, может ли он получить некоторую помощь, чтобы вернуть Речные земли. Робб Старк был объявлен Королем Севера и Трезубца. Владения Джона, как его наследника, естественно, включали Речные земли. — За двадцать лет Дом Старк потерял двух верховных лордов, наследника, короля и дочь на юге. И все это было напрасно. Юг? Больше чужих войн, вот что это. И где они были в наш час нужды? В большом зале повисла гробовая тишина. Бринден хотел высказаться и возразить, но промолчал поняв, что единственная причина, по которой он вообще здесь, — это судьба его внучатой племянницы. — Никому нет дела до Севера или Дома Старк там, если только им не нужна наша армия. Даже Станнис пришел, потому что это был его единственный шанс на успех. Угроза Северу, с которой нужно иметь дело — вот, что важно. Джоффри Уотерс, Тайвин Ланнистер и Русе Болтон мертвы. Уолдер Фрей тоже получит свое, но я не пойду на юг с армией и не полезу снова в бесконечную войну на всех фронтах, как это сделал мой брат. Томмен Уотерс и Эйгон Таргариен могут убить друг друга из-за своих мелких титулов и железных стульев. Если кому-то из них нужен Север, они могут попробовать прийти и силой вырвать его из моих окоченевших мертвых рук! — загремел Джон Старк и ударил кулаком по столу. Все в зале взорвались одобрением. Со Рвом Кейлин и драконами Север было практически невозможно завоевать извне. Все северные лорды, которые противостояли дому Старков, только что были разбиты. И даже ослабленный после Красной свадьбы, Север был готов восстановится и полностью сплотится под руководством Джона Старка. По словам одного Дома с восьмитысячелетней историей, приближалась зима. Армии не могли выжить в северной глуши зимой — метели могли продолжаться дни или даже недели напролет. Любое потенциальное нападение на Север придется отложить до весны или лета, а к тому времени драконы уже полностью вырастут. Бринден устало вздохнул. Король не был связан с Домом Талли и Речными Землями, как Робб. Зная Кейтилин, она была очень холодна к нему в детстве. У Джона Старка едва ли были причины заботиться о будущем Речных земель, особенно когда они были так открыты для нападений со всех сторон. В то время как король, вероятно, мог бы легко победить любую армию на Трезубце с помощью своих драконов, Дом Талли не мог предложить ничего значимого взамен. А история показала, что, хотя с помощью драконов можно выигрывать сражения или даже захватывать замки, с ними нельзя удерживать землю. У Джона Старка не было реальных прав на Речные земли, и он не стал бы утруждать себя походом на юг, когда мог бы просто сидеть на Севере и позволить всем своим врагам умереть в болотах Перешейка или перед Рвом Кейлин. Зал погрузился в усталую тишину. Они обсудили почти все, что имело непосредственное значение. Все устали, так как не спали с рассвета. После почти двух лун в походе, битвы и целого дня активности мало у кого останутся силы. Джон Старк, казалось, заметил это и решил закончить собрание: — Собрание окончено, милорды. Желаю всем вам спокойной ночи. Когда люди уходили, король снова заговорил: — Сир Бринден, останьтесь. Когда окружающие мужчины уходили, Джон Старк провел рукой по своим вьющимся волосам и заговорил. — Сир Бринден Талли, в мое отсутствие я назначаю вас мастером над оружием и кастеляном Винтерфелла пока меня нет. Вы согласны? Черная Рыба был ошеломлен. Такого он не ожидал. Через несколько мгновений он наконец понял причину этой просьбы. У него был опыт и при нем его внучатая племянница и Винтерфелл были в безопасности в отсутствие короля. У Сансы не было поддержки и возможности узурпировать права своего брата, особенно с ее браками с Ланнистером и Болтоном. Бринден также сможет иметь больше возможностей для защиты и благополучия его внучатой племянницы, и именно поэтому он приехал сюда в первую очередь. Если бы он поклялся служить Джону Старку, он мог бы сделать это и получить надлежащее место в Винтерфелле. Он считался преступником к югу от Перешейка, а Речные земли находились в руках Ланнистеров. Даже если их освободят, главным будет его глупый племянник, у которого даже был ребенок от его жены из Фреев. Как он ни старался, Бринден просто не мог заставить себя благосклонно смотреть на проклятый плод союза с Фреями, зачатый во время Красной Свадьбы. На юге для Бриндена мало что осталось, и такому многообещающему королю, как этот, нельзя просто так отказать без уважительной причины. — Я предлагаю свои услуги, король Джон Старк. Я прикрою вашу спину, буду держать ваш совет и отдам за вас свою жизнь, если потребуется. Клянусь в этом Старыми богами и Новыми, — старый рыцарь преклонил колени. — И я клянусь, что вы всегда будете иметь место у моего очага, и мед и мясо за моим столом. И я клянусь не просить у вас того, что могло бы обесчестить вас. Клянусь Старыми Богами и Новыми. Встаньте, сир.