***
Арья Старк. Перешеек Арья прихлопнула еще одного большого комара. В болотах было полно змей, а насекомые были размером почти с небольшой кулак. Но был здесь и кое-кто гораздо более опасный. Она старалась держаться на расстоянии не менее дюжины ярдов от того, что выглядело как деревянное бревно в мутной воде неподалеку. Арья знала — это был львоящер, только и ждущий, пока добыча упадет в болото или хотя бы подойдет достаточно близко. — Надо быстрее пройти через Перешеек. Мы можем легко прокрасться вокруг Рва Кейлин, — проворчала Арья, подражая голосу Амбера. — Глупец! В этот момент мы даже не увидим Рва. Нам нужно было взять лодку и пересечь Укус. Теперь мы застряли посреди этого проклятого болота без лошадей. — Откуда мне было знать, что Королевский тракт затопило? — возмущенно воскликнул Большой Джон. — И неизвестно, найдешь ли хотя бы живого рыбака, не говоря уже о каких-либо лодках. Почти все Речные земли были разорены войной. Мы могли бы искать лодку много лун и не найти ни одной. Два дня назад дамба буквально исчезла прямо посреди болота. С тех пор они осторожно бредут вперед, пытаясь избежать гибели по пути на Север. Они быстро поняли, что не смогут ехать верхом и поначалу шли пешком и вели лошадей за собой. Темп их продвижения был невероятно медленным, так как им приходилось проверять каждый свой шаг, чтобы не застрять в мягкой трясине или не упасть в опасные воды. Любое неверное движение могло стоить жизни. Они убедились в этом, когда одна из лошадей оступилась и упала в болото. Ее почти мгновенно утащило в темные глубины то, что они поначалу посчитали безобидным куском дерева, плавающим по поверхности. Львоящер набросился быстрее, чем они успели среагировать, и прежде чем лошадь исчезла, все, что они увидели — вытянутую пасть, полную острых, как бритва зубов. Остальные лошади испугались так, что удержать их стало невозможно. Неудивительно, что все они стали обедом, так же, как первая. Все это произошло в первый же день. Самым неприятным было, что они потеряли и большую часть вещей и припасов, взятых из Переправы — все это было привязано к седлам. — А где же все кранногмены, которые с радостью помогут нам, лорд Амбер? Я еще не видела ни одного. Все, что я вижу, — это болота, львоящеры и насекомые размером с крысу, — устало вздохнула Арья. Они заблудились в этих проклятых болотах. Не было ни пути вперед, ни пути назад. Ей повезло, что она дожила до сих пор. Ночью негде было нормально отдохнуть, и они просто жались к скале и почти не сомкнули глаз. Вокруг было холодно и сыро, и они не могли даже разжечь костер. Арья едва могла закрыть глаза из-за почти постоянного жужжания насекомых вокруг них. Она легко могла понять, как в прошлые века целые армии андалов терялись и умирали в болотах еще до того, как нацеливались на Ров Кейлин. Если они не найдут выход в ближайшее время, ее и Большого Джона ждет ужасный конец здесь. Вместо этого им следовало попытаться найти лодку и переплыть на ней Укус. — Вы можете найти нас, кранногменов Перешейка, только когда мы хотим, чтобы вы нас нашли, леди Старк, — раздался голос неподалеку. Арья быстро огляделась и вдруг поняла, что они окружены. Группа невысоких людей, вооруженных трехконечными копьями и кожаными щитами, окружила их, появившись словно из воздуха. Лицо того, кто стоял впереди, было закрыто капюшоном. Она схватилась за рукоять Иглы. Частью ее обучения с безликими было обнаружение засад, и ее чувства были очень острыми. Арья устала, но она все равно не могла поверить, что стольким удалось подкрасться к ней незамеченными. Несмотря на свой рост, все эти мужчины с каждой секундой выглядели все более и более опасными. — Откуда ты знаешь, что я Старк? — подозрительно спросила Арья. Не то чтобы она или Лорд Амбер могли что-то сделать против трех дюжин кранногменов посреди болота. — Тебе нечего бояться нас. Кровь Королей Зимы всегда приветствуется здесь, на Перешейке, — сказал человек впереди и опустил капюшон. У него была дружелюбная улыбка и мягкие зеленые глаза. — Я могу узнать тебя где угодно. Ты очень похожа на свою тетю Лианну. — Хоулэнд Рид, это ты, ублюдок? Я бы тебя, блять, поцеловал прямо сейчас, если бы у тебя были сиськи! Меня тошнит от этих болот. Большой Джон чуть не подпрыгнул от радости. Наконец-то Арья расслабилась. Хоуленд Рид был известен как один из самых близких друзей ее отца. И он наверняка знал, как выбраться из этого адского болота. Они были спасены. — Я не думаю, что моя жена Джианна оценила бы это, Джон, — с улыбкой ответил кранногмен. — Я полагаю, вы направляетесь в Винтерфелл? — Да, мы действительно направляемся туда. Дому Болтонов есть за что заплатить, — Арья стиснула зубы. — Вы не могли это узнать. Король Джон Старк и Санса Старк спустились со Стены и разгромили свежевателя и его союзников в битве. Дома Болтонов больше нет, и все северные лорды были призваны в Винтерфелл, чтобы принести клятву верности. Я как раз направлялся на север, когда мои часовые доложили о необычной паре путешественников. Рядом с ней Большой Джон начал громко смеяться: — Значит, старая Мейдж выжила и сумела передать указ Молодого Волка! Арья была ошеломлена. Лорд Амбер упомянул последнюю волю ее брата, но также сказал, что она, вероятно, так и не была исполнена. Почти два года ничего не происходило, и последнее, что она слышала, это то, что Джон был избран Лордом-командующим Ночного Дозора. И все же реальность оказалась другой. — Сир Мерин, сир Иллин, королева Серсея, — пробормотала Арья себе под нос. После смерти Уолдера Фрея и Болтонов в ее списке осталось только три имени. Она была близко. Может быть, ей стоит повернуть назад и отправиться в Утес Кастерли. Все трое, вероятно, были при дворе Томмена Баратеона. Но стоило ли оно того? Что, если бы она умерла здесь? Она больше никогда бы не увидела Джона и сестру. Ее рука инстинктивно снова сжала рукоять Иглы. Нет! Она была Арьей Старк из Винтерфелла, и некоторые из ее семьи были живы. Ей очень хотелось увидеть своего любимого брата… и даже Сансу. И она всегда могла оставить последние три имени на потом.***
Санса Старк Последние несколько часов пролетели как в тумане. Ее мысли мчались неудержимо, как дикие лошади. Она не знала, что думать или даже делать, и просто ждала, когда наступит вечер. После того, как встреча с лордами закончилась, Джон, наконец, позвал ее. Через несколько минут она поняла, что они идут к крипте. Около входа ждали Призрак и все три дракона. Ее брат подошел к Винтеру и нежно почесал ему шею, темно-синий дракон почти мурлыкал от удовольствия. — Леди Бриенна, боюсь, вам придется остаться и помочь охранять вход, — сказал Джон. Бриенна на мгновение выглядела готовой возразить, но быстро передумала и встала на страже перед старой дверью из железнодрева. Санса и Джон спускались в глубины склепа. Джон зажег факел, и это был единственный источник света в окружающей тьме. Санса едва могла видеть, куда ступает, спотыкаясь об узкие и извилистые каменные ступени. Джон провел ее на уровень, где были похоронены последние поколения Дома Старков, и остановился перед статуей Лианны Старк. — После того, как я очнулся на том погребальном костре, у меня начались эти видения, — ее брат или … двоюродный брат? начал с некоторой заминкой. — Видения? — Да, мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я вижу кусочки жизни другого мира, — объяснил Джон. — И какое это имеет отношение к нам? — спросила Санса с легким раздражением. В прошлом ей снились самые разные сны, но те немногие, что она помнила, обычно были очень расплывчатыми. Однако она пришла сюда не за этим. — Большое. Все в этих видениях были способными волшебниками. И хотя большая часть магии, которую я испробовал, не сработала… некоторое сработало, — затем Джон сделал тонкий жест пустой рукой… и пламя вырвалось из факела ему на руку и принял форму женской фигуры. Затем пламенная дева начала танцевать на его ладони, медленно приобретая пурпурный оттенок. Глаза Сансы расширились от удивления. Но спустя мгновение она подумала, что это должно быть какой-то трюк. Джон, должно быть, понял это по ее выражению. Его собственное лицо скривилось от напряжения, и внезапно, воздух вокруг нее наполнился драконами, волками и всевозможными животными из ярко-фиолетового пламени. Она чувствовала жар, когда воздух вокруг стал быстро нагреваться. Все факелы вдоль гранитных столбов вспыхнули фиолетовым пламенем, ярко осветив весь уровень склепа, как будто это был день. Еще один жест и все пламя погасло, кроме того маленького огонька на ладони Джона. Затем огонек прыгнул обратно к факелу, который теперь горел ярко-фиолетовым оттенком. — Практикуясь, я стану сильнее. Смогу уничтожить целую армию. Как и драконы, когда подрастут. Санса, наконец, осознала масштабы возможностей. Это был не трюк. Завоеватель покорил семь королевств силой драконьего пламени. Если кто-нибудь узнает, что Джон может проделать такое даже без драконов, многие люди не успокоятся, пока не добьются его смерти. Снова. — И постарайся сохранить это в секрете. Мало кто в это поверит, но я бы предпочел иметь способность, которая станет для всех сюрпризом. На всякий случай. Санса полминуты не могла даже подобрать слова. Она только тупо кивнула, прежде чем ее брат продолжил: — Но есть несколько других направлений магии, которые все еще работают, — Джон обнажил свой меч и передал его Сансе. Она неуверенно взяла его в руки, едва сумев удержать. Он даже выглядел тяжелым и казался выкованным. из бронзы? Она осторожно провела пальцем по замысловатым черным прожилкам, протянувшимся по всей длине лезвия. — Зачарованная бронза. Не хуже валирийской стали, если не лучше. Нерушимая и невероятно острая, и я отказался от легкости ради другой функции. Доспех, который я носил во время битвы, сделан из того же материала. Стоимость его изготовления, однако, очень высока. Затем он осторожно забрал меч и воткнул острием в каменный пол. Клинок вошел на несколько дюймов, как будто пол был сделан из масла. Джон легко вернул меч в ножны и полез в кожаный мешочек на поясе. Его рука исчезла внутри до самого локтя, хотя сам маленький кошель выглядел нетронутым. Санса была ошеломлена увиденным. Но не успела она даже спросить, закончились ли сюрпризы, как Джон вытащил еще один. — Это бездонный мешочек. Он намного больше внутри и зачарован, чтобы быть почти невесомым, — объяснил он, вынимая бронзовую брошь в виде головы лютоволка с такими же черными прожилками, как и меч, и вручая ей. — После того, как я закончил свою броню и решил сделать тебе подарок, у меня остался металл. — Спасибо, Джон, — Санса аккуратно взяла брошь. Украшение было теплым в ее руке, и она бережно прикрепила его к платью прямо на груди. А потом улыбнулась ему радостно и искренне. Сейчас она просто чувствовала, что Джон не лжет — он действительно может творить чудеса. Но тут она вспомнила предупреждения Старой Нэн и мейстера Лювина, которые слышала в детстве, нерешительно склонила голову и заговорила. — Разве магия не похожа на меч без рукояти? Предполагалось, что не существует безопасного способа контролировать ее… — Да, магия действительно очень опасна для тех, кто действует вслепую и не знает, что делает. Но если у вас есть знания и навыки, магия будет вашим самым большим преимуществом, — ответил Джон. Он никогда не был хвастуном, и у Сансы возникло подозрение, что он знал намного больше, чем показывал. Хотя это дало ответ на некоторые из ее вопросов и подняло многие другие, это все же не объяснило главного: — И как это связано с твоим происхождением? Ты действительно сын тети Лианны? — Магия помогла мне увидеть, — кивнул Джон и устало провел рукой волосам. — Представь мое удивление, когда я посмотрел, кто мои родители с помощью рунической магии, и увидел, что мой отец не Нед Старк, а Рейегар Таргариен. И что Лианна Старк каким-то образом вышла замуж за наследного принца… Имя, данное мне при рождении — Эйемон Таргариен. Санса моргнула. Она не могла представить своего брата, нет, ее кузена с именем Эйемон. Хотя у этого имени была светлая история, все же Джон был Джоном. — Как Рейегар мог жениться на Лианне, если он уже был женат на Элии Мартелл? — с любопытством спросила она, теребя от волнения волосы. — Мои предположения такие, как и твои, — фыркнул он и задумчиво потер подбородок. — Это может все изменить, Джон… — На самом деле это ничего не меняет. — Но ты законный наследник… — Только Винтерфелла, — снова перебил он ее. — В какой бы фиктивный брак ни заставили или заманили вступить мою мать, его легко можно было бы признать недействительным. Она была несовершеннолетней и взятой без согласия ее лорда-отца. Не говоря уже о том, что у Рейегара была жена. Дом Таргариенов уже погиб, сейчас железный трон принадлежит Баратеонам по праву завоевания. Думаю, у принцессы Ширен гораздо больше прав, чем у меня. Она не особо заботилась о магии и прочем дерьме. И в данный момент ее не волновал Железный трон. Разве он не понимал? Он больше не был ее братом. Это значило, что ее чувства к нему не были… неправильными или плохими. Санса видела, как его глаза скользнули по ее фигуре, и знала, что он тоже к ней привязан, но никогда не сделает первый шаг. Она была слишком расстроена, чтобы выразить все это словами, поэтому просто обняла Джона и поцеловала его. Он замер на мгновение. Как только она подумала, что он что-то неправильно понял, Джон так же яростно ответил ей. Его руки начали блуждать по всему ее телу, заставляя ее задыхаться и краснеть. Момент казался бесконечным или невероятно коротким, пока он не убрал руки и слегка не оттолкнул ее. Потом он начал посмеиваться. — Что смешного, Джон? — спросила она, фыркнув. — Ты стала очень смелой, Санса. Но это было бы ошибкой. Она отшатнулась и почувствовала, как ее внутренности сжались от его заявления. Джон сторониться ее? Из-за того, что она уродлива или испорчена? — Нет, не по тем причинам, о которых ты думаешь. Ты донесла свои мысли громко и ясно. И, клянусь богами, я очень близок к тому, чтобы прямо сейчас сорвать с тебя одежду, и ты совсем не будешь возражать, — вздохнул он. Она не могла найти слов, чтобы ответить, поэтому просто кивнула, поскольку Джон был прав. — Если я сделаю это, я хочу, чтобы это было искренне. Я не уверен, действительно ли я такой тебе нравлюсь, или я тебя просто привлекаю, потому что я единственный, кто относится к тебе достойно и защищаю тебя без каких-либо скрытых мотивов. Каждый мужчина в твоей жизни за последние четыре года был либо откровенно жестоким, либо имел скрытые мотивы, — мягко объяснил Джон, — это не политическая сделка и не торговля. Я всегда буду защищать тебя изо всех сил. Будь ты сестра, кузина или жена, я все равно буду оберегать тебя. Санса наконец расслабилась и начала думать. Ее… двоюродный брат остановил это из-за беспокойства за нее. Если бы на месте Джона был кто-то другой, ею бы уже давно воспользовались, и она была бы вынуждена делать что-то против своей воли. Возникли ли ее чувства из-за того, что он был первым мужчиной, искренне добрым и заботливым к ней за долгое время? Джон глубоко вздохнул и продолжил. — В конце концов нас с тобой будут называть братом и сестрой ублюдками, а наших детей будут называть отродьями или мерзостями? Несмотря на правду, мы были воспитаны как брат и сестра, и люди все равно считали бы это извращением. Некоторые, вероятно, даже зашли бы так далеко, что сказали бы, что я выдумываю историю только для того, чтобы трахнуть свою сестру и жениться на ней. Хотя никто в Винтерфелле не будет высказываться против этого, остальные лорды и дамы будут говорить. Или это будет шепот за спиной. Я могу игнорировать слухи, меня мало волнует мнение других. Но выдержишь ли ты это? Ей нужно было время подумать. Джон… был слишком логичен и разумен, и Санса не могла оспорить ни один из пунктов, которые он выдвигал. Все, что перечислил Джон, могло легко случиться. Ее брат… нет, ее кузен много думал об этом. Джон положил руку ей на плечо и продолжил: — Но даже если ты решишь, что не хочешь, чтобы между нами что-то произошло, я не буду заставлять тебя выходить замуж за кого-либо и уезжать из Винтерфелла, если, конечно, ты сама этого не захочешь. Санса, у тебя сейчас уникальное положение. У меня почти абсолютная власть и никто не может противостоять мне как монарху, и ты можешь делать все что угодно в пределах разумного. Ты даже можешь решить остаться в Винтерфелле и стать старой девой. Или путешествовать по миру. Учится сражаться, закопаться в книгах или даже бездельничать дни напролет. Независимо от выбора, я поддержу тебя. Пока я король Севера, а ты останешься здесь, ты будешь защищена. В этом я клянусь землей и водой. Клянусь медью и железом, льдом и огнем. Когда его слова раздались в склепе, Санса почувствовала, как по коже побежали мурашки. Сам воздух казался тяжелее. Можно было почувствовать силу клятвы, и она знала, что это правда. В этот момент она чувствовала себя эмоционально и физически истощенной. Битва, которая произошла только сегодня утром, казалось, была луны, если не годы назад. Сегодня произошло слишком много всего. И ей нужно было время, чтобы обдумать все это. — Это не то, к чему следует относиться легкомысленно, потрать некоторое время, чтобы все обдумать. Ты не обязана отвечать мне сейчас.***
Джон Старк Вчера вечером Джон чуть не потерял контроль. Либидо тела на пике юности было высоким. Похоже, последствия ритуалов лишь усилили это. К счастью, ему удалось взять себя в руки, прежде чем он сделал что-то глупое. Он знал, что не остановится, если возьмет Сансу и к черту последствия. Но его двоюродная сестра была слишком молода, чтобы в полной мере осознать масштабы таких отношений и их последствия. Он был не против жениться на ней, так как уже знал Сансу и испытывал к ней физическое влечение. Но она могла просто принять за любовь первое же доброе отношение от единственного близкого человека в ее окружении, а вкупе с бушующими подростковыми гормонами им было легко получить рецепт катастрофы. Джон предпочел бы иметь здоровые и прочные отношения, а не построенные на шатких предпосылках. Утро было ветреным и холодным. Единственной причиной, по которой земля во дворе не промерзла, было тепло подземных горячих источников Винтерфелла. Первым делом он заказал статую Робба Старка, чтобы поставить в крипте. Как и у Рикона, не осталось костей, которые можно было бы похоронить, поэтому могилы будут пусты. Во второй половине дня состоится небольшая похоронная церемония для них обоих. Он решил проводить казни во дворе. Там было самое открытое пространство. Все важные лица собрались, чтобы посмотреть. Первую партию мужчин подвели к дубовому пню, который должен был служить блоком. Он выслушивал их последние слова партиями, затем быстро произносил их и переходил к следующей группе. — Какие-нибудь последние слова? — От одной мысли о том, как были осквернены останки Рикона, его кровь закипала. Ему пришлось собрать всю волю, просто чтобы сохранять спокойствие. Как король, он должен был поддерживать традиции. Нельзя отказать человеку в праве высказаться перед смертью. — Помилуй, помилуй, ваша светлость, пожалуйста… — Где была ваша милость, когда вы направили свои мечи на своих собратьев-северян на Переправе? Где была ваша милость, когда вы напали на Родрика Касселя и его войско и разграбили Винтерфелл? Ваш лорд мог отдать приказ, но это сделали ваши руки. Это вы делали, так что теперь и вы заплатите, — со сталью в голосе перебил Джон и пошел дальше. По правде говоря, это были люди, которые просто следовали приказам, поскольку они не могли ослушаться своего сюзерена, не потеряв при этом жизни. Но они также убивали мужчин и женщин в Винтерфелле и северных солдат без всякой причины и с помощью обмана. Он не мог освободить их, он не доверял им настолько, чтобы использовать их, и при этом он не хотел, чтобы все они оказались на Стене, где они могли создать проблемы. Большинство умоляли или плакали, некоторые решили промолчать. Последний из них понял, что спасения нет, но избрал другую тактику. — Да пошел ты, ублюдок, и твоя шлюха… — Гловер, прикрывавший ему спину даже сейчас, сильно ударил сквернослова по голове рукой в стальной перчатке. Пленник упал лицом в грязь. — Ты будешь обращаться к Королю Старку и Принцессе с уважением, — пророкотал мужчина. После этого никто не осмеливался говорить лишнее. Вскоре Джон обнажил свой клинок, и головы покатились. Он полностью скрыл свои чувства, так как не мог позволить себе колебаться. Это была его первая казнь в качестве короля перед самыми верными сторонниками Дома Старков. Прошел час, и он едва обезглавил сотню человек. Его тело было достаточно сильным, чтобы продолжать размахивать мечом целый день, даже с руническими ограничениями, но его разум… был другой историей. Особенно с той нагрузкой, которую создают жертвенные ритуалы. Джон начал чувствовать усталость, несмотря на использование окклюменции. Хладнокровно обезглавить сотню беззащитных мужчин было очень тяжело для психики. Он почти пожалел о решении лично вершить правосудие. Но традиция Первых людей должна быть соблюдена. И люди должны знать о последствиях измены, обмана и убийства северян. Прошло немногим более двух часов, пока не упала последняя голова. Окружающая земля была красной от крови, а воздух вонял дерьмом и мочой. — Сожгите все тела. И насадите все головы на пики у входа в Винтерфелл. Пусть все увидят, что происходит с перебежчиками, которые наносят удар Дому Старков в спину, — ровно приказал он. Окклюменция помогала контролировать и подавлять эмоции, но делать это постоянно было крайне вредно. Эмоции накапливались внутри и, в конце концов, могли прорваться и захлестнуть его. Это нужно было пережить, поэтому Джон снял щиты и тут же ощутил всю ярость, вину, ненависть и усталость. Они захлестнули его. В то время как он жил веками в своей прошлой жизни и был измучен этим, телу и разуму Джона Старка было всего двадцать лет. Все, что ему было нужно, это немного тишины и покоя, а также место, где можно успокоиться, смириться и разобраться со всеми этими чувствами. Джон знал идеальное место. Он все равно хотел посетить богорощу, сейчас самое подходящее время. Его детские воспоминания об этом месте не оправдались. Это невозможно было ощутить в полной мере через видения или память. Роща была древней. Некоторые деревья здесь были старше самого Винтерфелла. Горячая вода била из недр земли, а в богороще было несколько прудов. Над ними клубился туман. Мшистая зелень рядом с прудами сменялась острой ледяной белизной, покрывавшей остальную часть богорощи. Вдали от источников воздух был привычно колючим и свежим. Вверху плотный полог из сплетенных ветвей и листьев был покрыт инеем. Побродив некоторое время, он наконец остановился в центре, перед чардревом. Оно росло на небольшой полянке, не страдая от мороза, несмотря на отсутствие поблизости источника горячей воды. Багровые листья чардрева казались неземными среди окружающих деревьев, увенчанных льдом. Приблизившись, Джон почувствовал это — сердцедрево практически гудело от первобытной магии. Но сейчас было не время баловаться неизвестной магией. Не в его нынешнем состоянии. Он сел, скрестив ноги, сосредоточился, позволив своим мыслям и эмоциям течь свободно, и начал медитировать. Его разум постепенно расслабился, и он почувствовал себя менее обремененным. Примерно через час он открыл глаза и увидел вырезанное лицо. У него было меланхоличное выражение. Джон осторожно провел рукой по белой коре, чувствуя шероховатую текстуру. Затем он с любопытством позволил себе выпустить немного своей магии. Как только его сила коснулась чардрева, мир закружился перед глазами. Высокий человек в бронзе ведет атаку на более мелкие человекоподобные фигуры. У них была коричневатая кожа с бледными пятнами и прищуренные глаза. Джон быстро узнал в них Детей леса. Они пытались дать отпор, но великан был непревзойденным и безжалостно вырезал их. В конце концов, озеро неподалеку стало красным от крови. Джон попытался разорвать связь, но это не сработало. Он застрял в этом видении. В конце концов, мир снова закрутился. Насколько хватало глаз, берега были усеяны пиками с гниющими головами. Драккары, полные вооруженных людей стремились к берегу. Но увидев пики, замедлялись. Некоторые уплывали прочь. Он видел все больше и больше разных сцен, в основном коротких. Некоторые были полны сражений, в то время как другие были довольно приземленными. Как бы Джон ни пытался, он не мог помешать своей магии излиться на чардрево. Мужчина с красными глазами, седыми волосами и неестественно бледной кожей, с огромным родимым пятном цвета вина на лице быстро складывал в мешок три драконьих яйца. Мужчина-альбинос был богато одет, на его груди был дракон, но знак был белым, а не красным, как геральдика Дома Таргариенов. И у дракона была лишь одна голова. Джон разглядел цвет яиц — темно-синее, лиловое и малиновое. Мужчина лишь успел завязать и схватить сумку, как в комнату ворвались вооруженные люди и увели его. Не имея другого выбора, он начал преобразовывать свою магию в элемент огня и стал все больше и больше накачивать дерево. Видение бледного человека, которого утаскивают прочь, резко прекратилось, и его разум подвергся жестокому нападению. К счастью, даже его пассивная защита была более чем надежной. В противном случае, его разум превратился бы в месиво от силы ментальной атаки. Но он достиг своей цели, и связь прервалась. Он открыл глаза и быстро отошел от дерева. На ранее белой, как кость, коре была единственная маленькая обугленная линия, проходящая через то место, где ее коснулся Джон. Сейчас он чувствовал себя очень глупо. Он действовал так, как будто у него была сила из его прошлой жизни. И даже тогда магическое древо, десять тысяч лет служившее религиозным тотемом, не было шуткой. Оно не было по-настоящему разумным, но обладало очень сильной и странной формой легилименции и способностью давать видения или иллюзии прошлого. Джон уставился на Чардрево. Раньше оно выглядело обманчиво безобидным, но теперь из вырезанного лица начал медленно сочиться малиновый сок, придавая ему жуткий вид. Он думал, что прошла всего дюжина минут, но, судя по положению солнца, прошло как минимум три часа. Тихо ругаясь, Джон бросился в крипту. Сейчас должны начаться похороны и он не мог позволить себе опоздать.