Ты виновата (дорогая, ты дурно отзываешься о любви).

Она отдала должное другим обитателям башни; когда она сказала им, что беременна, ни один из них не спросил, кто отец ребенка. Стив посмотрел на нее так, словно подозревал, но заслужил вечную благодарность Дарси за то, что ничего не сказал. Наташа была в конце группы, и выражение ее лица было таким, как будто она только что откусила от лимона. Дарси демонстративно не смотрела в ее сторону, и убийца одарила ее такой же милостью. Пеппер была единственной, кто предложил сводить ее по магазинам, и Дарси определенно согласилась, особенно когда она воспользовалась карточкой Тони. Тони сам перевел ее в еще более просторный номер, в одном из которых была спальня, втиснутая по последнему слову детской техники. В двенадцать недель — задолго до того, как Дарси даже подумала об этом — Тор попытался устроить ей традиционный для Асгарда baby shower, но, учитывая, что это включало спортивную охоту на гигантских животных, Дарси пришлось отказаться от этого. Вместо этого Тор работал с Джейн, чтобы сделать самую красивую кроватку, которую она когда-либо видела. Казалось, она была вырезана из цельного куска дерева и была достаточно прочной, чтобы, даже если бы у нее была тройня (а ее врач, к счастью, сказал, что это не так), она с легкостью вместила бы их всех. Было много других подарков, Брюс подарил ей посылку, в которой были шапочка ручной вязки, пинетки и детское платье. На дне свертка лежало даже роскошно мягкое одеяло в приглушенную радужную полоску. Его глаза чрезвычайно широко раскрылись, когда Дарси обвила руками его шею, прижавшись своим едва заметным животом к его животу. Затем его руки обняли ее, и Брюс обнял ее в ответ. На шестнадцать недель Стив подарил ей три наброска в красивых рамках: один с изображением Пуэнте-Антигуо, один с башней, видимой из Центрального парка, и один с квинджетом в полете по бескрайнему небу. Дарси позволила гормонам взять верх, и она заплакала слезами счастья, уткнувшись в безумно огромное плечо Стива. На той же неделе Сэм принес ей несколько настольных книг, сказав, что некоторые из них он любил в детстве, а некоторые были о приключениях Мстителей. Дарси очень понравился фильм о «Молоте» в Нью-Мексико, потому что она даже снималась в нем. Ванда подарила ей мобильный телефон, чтобы она повесила его над кроваткой, который считывал настроение Мармеладки и соответственно играл или вращался. Это было прекрасное волшебство, и Дарси не могла перестать восхищаться им в течение нескольких дней. Ей была почти двадцать одна неделя, и теперь ее живот был виден во всем, кроме самой мешковатой одежды, когда она услышала, как квинджет приземлился на платформу Башни. Дарси вздохнула, вставая и складывая крошечные комбинезоны в самый маленький комод, о существовании которого она до недавнего времени даже не подозревала. — Похоже, твой папа дома, Мармеладка. Я задавалась вопросом, вернется ли он когда-нибудь. Через несколько минут раздался стук в дверь, который удивил Дарси. Когда она открыла ее, там стоял Клинт, похудевший, каким она его никогда раньше не видела, с темными кругами под серыми глазами и жидкой бородкой, закрывающей нижнюю часть его лица. Он был пыльным и грязным, и Дарси, честно говоря, не знала, что о нем думать. — Мне жаль, — были первые слова, слетевшие с его губ. Дарси просто стояла там, не приглашая его войти, но и не захлопывая дверь у него перед носом. Черт возьми, она сказала ему, что ему не нужно быть частью жизни своего ребенка, если он этого не хочет. Но, может быть- — Мой отец был неистовым алкоголиком и жестоким ублюдком, — продолжил он, и бессвязные мысли Дарси резко оборвались. — Я ни хрена не смыслю в том, чтобы быть хорошим отцом. Я не уверен, что готов к… — он сглотнул, опустив взгляд на ее живот, а затем снова подняв его к лицу. — Я не уверен, что хочу отношений с какой-либо женщиной прямо сейчас. Но я точно знаю, что не хочу, чтобы этот ребенок рос с таким дерьмовым отцом, как у меня. — Не могли бы вы, пожалуйста, дать мне шанс быть хорошей девочкой? Дарси посмотрела на него долгим и пристальным взглядом. Клинт был не просто худым, он был таким изможденным, каким она никогда раньше его не видела. На его щеке был наполовину заживший порез, а темный круг под правым глазом больше походил на синяк, чем на что-либо другое. Вздохнув, Дарси отступила назад и открыла дверь. — Заходи, прими душ и побрейся, а потом я покажу тебе последние фотографии этой маленькой мармеладки. Мармеладка на самом деле уже не была мармеладкой, скорее напоминала большой грейпфрут, но Дарси так долго называла малышку, что это прижилось. Кроме того, она не хотела знать пол, пока не родит. Этот ребенок уже был сюрпризом; что может быть еще одним? Клинт только что вышел из ванной, чисто выбритый и одетый в свежий спортивный костюм, когда Дарси почувствовала легчайшее трепетание в животе. Она ахнула, уронив снимки УЗИ, которые держала в руке, и ухватилась за спинку стула, позволив другой руке упасть и лечь на то место, где она почувствовала движение внутри себя. Клинт через мгновение оказался рядом с ней, от него исходило беспокойство. — Что не так? Все в порядке? Он протянул руки, обнимая ее, но не прикасаясь. Дарси ухмыльнулась ему, поправляя при этом очки на носу. — Мармеладка знает, что папа дома, — сказала она, беря его за руку и кладя ее на то место, где ребенок брыкался. Через несколько мгновений он ударил снова, и лицо Клинта просияло, как будто это было Рождество и его день рождения одновременно. -Это первый раз, когда я почувствовала, как он шевелится, — сказала она. Клинт опустился перед ней на колени, не убирая руки с того места, куда она ее положила. — Привет, маленькая мармеладка, — сказал он мягким и полным удивления голосом. — Мне жаль, что меня так долго не было, но я вернулся и не планирую уезжать снова. Дарси задрала рубашку на животе так, что рука Клинта оказалась прямо на ее коже. Ножки мармеладки — должно быть, это были ножки — снова затрепетали, и Клинт, закрыв глаза, наклонился вперед и благоговейно поцеловал это место. Затем он поднял глаза на Дарси, и этот взгляд заставил ее сердце расплавиться. Она обхватила его щеку одной рукой, проведя большим пальцем по подбородку. — Средство для очищения неба? — спросила она, уже чувствуя слабость в коленях. Клинт ухмыльнулся, поворачивая голову, чтобы запечатлеть поцелуй на ее ладони. Затем он встал, и, несмотря на свою худобу, Клинт подхватил ее на руки и понес в свадебном стиле в спальню. Там он осторожно усадил ее на край кровати и встал между ее ног, которые в эти дни автоматически раздвигались всякий раз, когда она садилась. Он наклонился и обхватил ее лицо обеими руками, затем приблизил свои губы к ее губам в легком, как перышко, поцелуе. Дарси обвила руками его шею сзади и притянула его к себе еще глубже. — К черту эти гормоны, — выдохнула она, когда, наконец, смогла глотнуть воздуха. — Я был так чертовски возбуждена примерно с девятой недели, и это было ужасно. Она скорее почувствовала, чем услышала смех Клинта, когда он поцеловал ее в шею. Он медленно скользнул руками ей под рубашку, и Дарси подняла руки, когда он стягивал ее. Затем его взгляд переместился с ее лица на грудь и, казалось, застрял там. Дарси ухмыльнулась ему, заведя руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Ее и без того пышная грудь увеличилась на полтора размера с тех пор, как она узнала, что беременна, и врач сказал, что она, скорее всего, станет больше. В довершение всего, теперь она была сверхчувствительна. Клинт понял это, когда взял одну из них в ладонь, и она застонала еще до того, как он приблизился к соску. Он улыбнулся, и в его глазах появилось что-то от злого юмора, которого Дарси давно не видела. Он уложил ее спиной на кровать, положив руку на одну грудь, а рот — на другую. Дарси пошевелилась под ним, чувствуя, какой влажной она уже была, и его живот слегка коснулся ее выпуклости. Каждое облизывание и посасывание его рта и языка вызывало молнии острого удовольствия, пронзавшие ее тело. Затем он перешел на другую сторону, и все, что Дарси могла сделать, это не кончить тут же, не переставая стонать. Затем, к своему большому удивлению, она это сделала. — О, черт, — простонала она, низко и протяжно, влагалище ни на что не давило, когда ее голова откинулась назад. Клинт опустился на колени между ее ног, на его лице ясно читалось удивление. — Я же говорила тебе, — выдохнула Дарси, когда снова смогла дышать. — Гребаные гормоны. На этот раз смех Клинта разнесся по комнате. Когда Дарси вылезла из своих эластичных шорт, он отбросил рубашку и спортивные штаны в сторону. Порезов и синяков было больше, чем просто на его лице. Дарси медленно переворачивала их, пока Клинт не лег на спину на кровати, а она не оседлала его бедра. Его член был красным и твердым там, где он покоился, упершись углом в живот. Дарси одной рукой поправила очки на носу, а другой нежно обняла его. Клинт слегка напрягся, затем глубоко вздохнул, когда она начала медленно поглаживать его по всей длине. Дарси наклонилась вперед и поцеловала его, кончик его члена при каждом ударе касался ее набухшего живота. Она вернула его руку к желеобразному бугорку. — Мы сделали это, — тихо сказала она, запечатлевая поцелуй на его свежевыбритой челюсти. — Это было не нарочно, но мы сделали это. Мы кое-что приготовили. У Клинта перехватило дыхание, и Дарси поняла, что попала в самую суть его проблемы. Он так привык только разрушать и брать, что никогда не думал о созидании. Дарси медленно приподнялась на коленях и пристроилась рядом с членом Клинта. Так же медленно она со стоном опустилась вниз, пока ее зад снова не уперся в его бедра. — Так чертовски хорошо, когда ты внутри меня, — простонала она, закрывая глаза. Руки Клинта легли на ее бока, баюкая живот, пока Дарси приспосабливалась к его размерам. Она знала, что не потребуется много усилий, чтобы она снова кончила, не с тем, как он наполнил ее. Так же медленно, как и сидела, Дарси снова приподнялась, пока только кончик его члена не оказался внутри нее. Затем она соскользнула вниз. Она шла медленно и ровно, наблюдая, как Клинт наблюдает за ней. Его взгляд продолжал перебегать с ее лица на живот, наконец сосредоточившись на том месте, где начинал выпирать ее пупок. — Мы сделали это, — прошептал он, и в его голосе прозвучало благоговение, даже когда он зазвучал. Дарси сильно сжала его при следующем подъеме, заставив его застонать. Эй, ее врач сказал ей, что упражнения Кегеля помогут во многом, ясно? — Мы это сделали, — сказала она. — Готов к реконструкции? Клинт рассмеялся, и Дарси ускорила свои движения, делая их при этом короче. Руки Клинта переместились на ее бедра, и он начал двигаться ей навстречу. Дарси тяжело дышала, ее груди подпрыгивали, когда она встретилась с ним взглядом. Затем Клинт прижал большой палец к ее клитору, и — благодаря этим гормонам — Дарси закричала, когда кончила. Клинт застонал, толкаясь еще несколько раз, прежде чем крепко прижал ее бедра к своим и вошел в нее. Не похоже, чтобы это могло изменить их маленькую ситуацию с мармеладкой. Клинт уложил ее обратно на кровать, нежно убирая с ее лица мокрые от пота волосы. Дарси снова поправила очки, когда он соскользнул с кровати, тяжело дыша через нос. Он еще раз поцеловал ее в живот, а затем просто лежал там, нежно поглаживая ее выпуклость. Дарси наклонилась и запустила пальцы в его собственные влажные волосы. — Я обещаю, маленькая Мармеладка, — сказал он достаточно тихо, чтобы Дарси не подумала, что она должна была услышать. — Я собираюсь быть самым лучшим отцом, каким только могу быть.