La paura del buio — Måneskin.
Я заламываю руки, стоя на улице. В спину бьет холодный ветер, заставляя меня ежиться. По телу проходится волна мурашек. Петербург никогда не радовал хорошей погодой, особенно весной. Но на удивление на улице сухо. Дождей не было, и это действительно радовало. Я уже давно привыкла к этому климату и температурам, поэтому сегодня старалась одеться теплее, но даже это не помогло. Ко мне подбегает небольшого роста девушка, держа в руках термос с чем-то горячим. — Возьмите, это должно согреть, — говорит она, наливая в крышку от предмета ароматный чай. — Экстрасенсы должны прибыть с минуты на минуту. Я принимаю из ее рук напиток и благодарю. Ее последние слова успокаивающе действуют на меня. Перевожу взгляд, наблюдая за женщиной, из-за которой, собственно, я здесь. Скорее даже из-за ее сына. Моя главная незатянутая рана, которая кровоточит каждый раз при упоминании Леши, моего друга. Он был невероятно веселым и притягивающим к себе человеком. Мы познакомились с ним ещё в школе, учились в параллельных классах. Сразу же стали общаться, найдя общие темы для разговоров. Все считали, что между нами не просто дружеские отношения, но это были лишь глупые теории. Мы с Лешей были как брат с сестрой. Я доверяла ему все, что происходило в моей жизни, а он — в своей. Он был единственным человеком, которого я могла назвать «другом». Мы через многое прошли вместе, поэтому у нас не было друг от друга никаких секретов. По крайней мере мне так казалось. Год назад Леша умер. Я до сих пор помню тот день. До сих пор помню голос тети Марины Васильенко, его мамы, которая позвонила мне. До сих пор помню, как выронила из рук чашку с чаем. До сих пор помню, как выпрыгнула из такси, когда мы уже подъезжали к месту, потому что встали в пробку, а ждать было некогда. До сих пор помню, как бежала сломя голову, не обращая внимания на дождь. До сих пор помню его тело, которое погружали в карету скорой помощи. Он ещё был жив, но умер по пути в больницу. До сих пор помню, как рыдала взахлеб, как сидела на мокром асфальте, как кричала, не веря в происходящее. Его нашли в подъезде. Он сидел на лестничном пролете, прижавшись к стене. В руках нож. Вскрыл вены. Я помню Лешу. Я никогда его не забуду. Спустя столько времени воспоминания об этом белобрысом парне сжимали мое сердце. Самым ужасным было осознание того, что его больше нет. В первые дни было очень тяжело. Чертовски тяжело. Но я справилась. Выкарабкалась из этой ямы, но все равно плакала по ночам, листая галерею и просматривая видео с Лешей. Казалось, зачем нам помощь экстрасенсов? Обстоятельства смерти все портят, а также место происшествия. Конец города. Старые панельные дома. Неблагополучный район. Отвратные компании. Грязь. Ужас. Обратная сторона северной столицы России. Я никогда раньше не была здесь, а Леша тем более. Он не говорил мне, что собирался ехать куда-то. Уверена, что он сам район-то не знал. Вскрыл вены. Он бы никогда так не поступил. Леша был последним человеком, который захотел бы покончить жизнь самоубийством. У него были проблемы, были плохие моменты в жизни, но мы всегда проходили через это вместе. Он бы никогда не оставил меня. Поэтому в версию, которую поставил следственный комитет, мы не верили. Тетя Марина решила рискнуть, отправив заявку на проект. Ее одобрили, и она позвала меня. — Первый человек уже на подходе, — известил нас Илья Ларионов, вырвав меня из воспоминаний. Съёмочная группа завозилась, обращая на него внимания. Я, тетя Марина и Коля — брат Леши — выстроились в линию. Коля улыбнулся мне, даря внутреннее спокойствие, и я стала рассматривать первого экстрасенса. На вид он был моим ровесником, лет так двадцать пять. Его тёмные, как смоль, волосы растрепал ветер. Под воротом, прости господи, кожаной куртки была видна полностью забитая шея. Когда я смотрела на него, то мне стало холодно. Он был явно одет не по погоде. Мы все поприветствовали его, когда парень подошёл к нам. Ведущий сразу ввел его в курс дела, объясняя задание. Он вручил экстрасенсу, которого звали Дмитрием, конверт, в него мы поместили фотографию Леши. Мы стояли во дворах того самого района, недалеко отсюда нашли тело. Экстрасенсам нужно найти место и, самое главное, рассказать нам об обстоятельствах смерти. Я с интересом наблюдала за действиями парня, пока он проводил рукой по конверту. Взгляд его темных глаз бегал с одного человека на другого, пока не остановился на мне. Дмитрий подошел ближе, не прерывая зрительного контакта. — Вытяни правую руку, пожалуйста. — В его голосе слышалась хрипота. Я послушно выполнила его действия, а он прикоснулся своими холодными пальцами к моей ладони. — Кольцо носишь, которое он подарил, — в подтверждение своих слов парень провел по моему среднему пальцу, чувствуя холод металла. — Это шутка ваша общая. Неприличные жесты друг другу каждый раз показывали, поэтому и кольцо на среднем пальцем, чтобы красивее было. Сердце сжалось. Именно так и говорил Леша. Именно поэтому и подарил украшение. Я улыбнулась, чуть кивая головой. — Любил тебя сильно. Безумно. Отношения у вас теплые были, даже семейные. — Я снова кивнула. — Защищал тебя, помогал. В голове сейчас картинки, — Дмитрий покрутил рукой у головы, — как он с парнем каким-то дрался из-за тебя, потому что тот сволочью той ещё был. Я сразу поняла, о чем идет речь. Леша тогда слушал мою трехчасовую истерику из-за моего бывшего, который был сраным абьюзером. Васильенко тогда не выдержал и поехал бить тому морду, а после этого слушал уже мою гневную тираду насчет его действий, пока я обрабатывала ему раны. — Прощения просит за случившееся, — говорит Дмитрий. Я чувствую, что в уголках глаз проступают слезы. — Оставлять тебя не хотел. До конца держался. После этих слов внутри что-то предательски ломается. Поток слез вырывается наружу, и я начинаю рыдать, прикладывая руку ко рту. Экстрасенс обнимает меня, и я утыкаюсь в его шею, как делала это раньше, с Лешей. — Не вини себя, — шепотом произносит он. — Ты в этом не виновата. Внутри все рухнуло. Мне хочется кричать. Я так давно не чувствовала таких эмоций, но сейчас будто все накопленное за это время вырвалось наружу. Мне ужасно больно. Утрата сильно давила на меня, высасывая все силы, а слова Дмитрия просто добили меня окончательно. В сердце будто воткнули тысячу кинжалов. Воткнули и повернули, причиняя больше боли. Я дрожала, но не из-за холода. Мне было очень тяжело вспоминать Лешу. Вспоминать моменты с ним. Поэтому сейчас давили на больное. Я была под сильным впечатлением, экстрасенсу пришлось отвести меня к столу, который стоял для съемочной группы. Я старалась успокоиться, но у меня не получалось. Дмитрий подал мне бутылку с водой, помогая открыть. Он несколько минут постоял около меня, убеждаясь, что со мной все хорошо, а потом вернулся к тете Марине и Коле. Слушала, как Матвеев разговаривает с ними. Удивлялась фактам, которые он озвучивал, ведь знали их только мы. Тетя Марина не выдержала и заплакала тоже. Я оставалась сидеть на месте, пока все дружно не двинулись за Дмитрием, который направился к дому, в котором нашли Лешу. Мне пришлось сильно догонять их, потому что парень почти бежал. Мы зашли в тот самый подъезд и стали подниматься по лестнице. Остановились только на пролёте между вторым и третьим этажом. — Он стоит прямо на том месте, где нашли тело, — совсем тихо говорю я женщине из съемочной группы, которая стояла рядом со мной. — Он здесь же сидел. Закрываю глаза, желая убрать возникший образ друга. Мне тяжело находится здесь, поэтому я хочу поскорее уйти. Спустя несколько минут молчания Дмитрий заговорил: — Он не сам умер. Эти слова эхом проносились в голове. Эмоций было много, и они все смешались в кучу. Но было тяжело понимать, что Лешу за что-то убили. — Я не могу понять, — на лице экстрасенса отразилась растерянность. — Он больше ничего не говорит. Сухая догадка появилась у меня в голове. Не хочет. Не хочет травмировать. Не хочет пугать. Не хочет выводить на эмоции. Я тяжело вздохнула. — Дмитрий, может, вам потом стоит обсудить это на консилиуме с другими экстрасенсами? — спросил Илья, находясь под тем же впечатлением, что и мы. Чернокнижник задумался, но все же кивнул головой. Тогда все двинулись обратно. Я была впереди всех, желая скорее покинуть это место. Слишком больно. Выйдя на улицу, я вдохнула полные лёгкие воздуха, который сейчас мне так был нужен. — Ему больно видеть тебя в таком состоянии, — сказал Матвеев, пугая меня. — А мне больно слышать это, — я взглянула на него, быстро стирая дорожку слез. Мы неспешно двинулись вперед, возвращаясь к месту, откуда начали. — Ты не должна позволять отчаянию поглотить тебя полностью, — он внимательно изучал моей лицо. — Ты молодая, красивая, и я вижу огромные перспективы. Перестань винить себя в этой ситуации, тогда станет легче. Это непросто, знаю, но если ты хочешь двигаться дальше, то эту ситуацию нужно отпустить. Я знаю это, я понимаю, но мне сложно. Сложно отпустить Лешу. Сложно отпустить эту ситуацию. Сложно перестать думать о нем. Устремляю взгляд себе под ноги, рассматривая камешки. Чернокнижник успокаивающе обнимает меня за плечи. — Спасибо вам большое, Дмитрий, — говорю я, когда мы вернулись. — Не за что, мы можем лично поговорить с тобой после испытания, — предлагает он, и я сразу киваю головой, потому что действительно хочу этого. Дмитрий Матвеев уходит, и мы ожидаем следующего экстрасенса. Ко мне подходит Коля и обнимает, обвивая руки вокруг моей шеи. Он был выше меня, поэтому в моих возможностях было только дотянуться до его торса. — Все нормально, Изя, — говорит он, — все нормально. Но я-то понимаю, что все ненормально, особенно после слов Дмитрия о неестественной смерти Леши. Коля тоже понимает это, но говорит, чтобы я не раскисла раньше времени.Мертв внутри — Электрофорез.
Мы замечаем следующего экстрасенса. Действуем также, как и прошлый раз. Сейчас перед нами стоит Владислав Череватый. У него невероятно яркая улыбка, которая приковывает взгляд и очень добрые глаза. Он не похож на человека, который работает с демоном. Парень берет в руки конверт и начинает ритуал. Выдавливает свою кровь, шепча обратные молитвы. Я завороженно наблюдала за ним, потому что никогда подобного не видела. Владислав встает и в упор смотрит на меня. Он подходит ко мне, внимательно изучая. Прямо как Дмитрий несколько часов ранее. — На могилу часто приходишь, сидишь с ним, — говорит Череватый. — Он рад. Любит слушать твои рассказы. Счастлив, что не забыла его. — А как забыть-то можно? — шепотом спрашиваю я, глядя в глаза чернокнижнику. — Просит сигарет его любимых принести, а то курить пиздец хочется. Я улыбаюсь, потому что это очень похоже на Лешу. Сразу отмечаю для себя данную просьбу. — Недавно умер, год назад, наверное, — внезапно бросает Череватый. — Ты когда после этого домой приехала, то заметила, что ваша фотография с полки упала. Я удивлённо смотрела на экстрасенса. Уже сама давно забыла про это, а сейчас он напомнил. У меня действительно разбилась рамка с нашей фотографией, потому что она упала. Но мне до сих пор непонятно, почему так случилось. Животных у меня нет, живу одна, окна закрыты, сама не задевала. — Это он был, — словно услышав мой немой вопрос, ответил Череватый. — Свое присутствие обозначил. Как бы говорил, что он все ещё здесь, с тобой. Дыра в моем сердце стала ещё большое. Владислав так четко попал в больное место. На глазах вновь появились слезы, которые я сразу начала смахивать. Экстрасенс подошёл к тете Марине, беседуя с ней. Как и Дмитрий он говорил те факты и рассказывал те истории, которые знали только мы. Глаза тети Марины были на мокром месте, когда Череватый подошел к Коле. Они поговорили, и Владислав подошел ко мне вновь. Он взял меня за руку и смотрел в глаза, а потом потянул в сторону панельных домов. Мы стали отдаляться от места происшествия. Казалось, что экстрасенс запутался. Но внезапно я поняла, что мы следуем по маршруту Леши в тот день. Мы смотрели по камерам, как он оказался здесь, и в данный момент шли точно также. После такой «чудесной» прогулки, мы, наконец, приблизились к дому, где все случилось. Череватый вместе со мной сразу вбежал в подъезд, поднимаясь на нужный этаж. И сел на ступеньки, прислонившись к стене. Меня парализовало. Я приложила руку ко рту, не веря своим глазам. Парень сидел точно в том же месте, точно в такой же позе, как и Леша. Мне стало дурно. — Славика, говорит, не обвиняйте, — произносит Владислав. — Не он виноват, не он. — А кто же тогда, Влад? — спрашивает Илья. Экстрасенс начинает шептать, но ничего нам не говорит. Он сидит так несколько минут и, похоже, у него тоже не получается договориться с духом. — Боится почему-то, говорить не хочет. Больно. Очень больно. Уже второй человек говорит об этом. — Но он не знал, что так получится. Больше чернокнижник ничего не сказал, решив выяснить все на консилиуме. Его оккупировала тетя Марина, когда мы отправились обратно, поэтому я спокойно шла вперёд. Ну как спокойно. Бедным камням под моими ногами сильно досталось. Стали ждать последнего на сегодня экстрасенса. Я нервно проводила рукой по волосам. Слова предыдущих участников были словно два выстрела, попавших в тело, но не убивших. Я залпом выпила бутылку воды, которую мне дала та же девушка, что и чай. Старалась успокоиться, вернуть прежнее самообладание. Глубоко вздохнула, глядя на небо, и перевела взгляд на медиума, который уже спешил к нам.Снова — Беспокойник.
Мужчина с широкой улыбкой приближался к нам. Он был намного старше меня. Я завороженно смотрела в его неестественно голубые глаза. Во тьме ночи они казались мне светом луны. Когда мужчина стал говорить, то я заметила идеально белые зубы и острые клыки. Да он выглядел как вампир! Где же мой осиновый кол или топор? Эти мысли отвлекли меня, заставили улыбнуться. Мне стало легче. Медиуму объяснили задание, и он стал его выполнять. Смотрит на меня, снова. Подходит ближе, наклоняет голову, чуть откидывает ее назад. Леша делал также. На минуту мне показалось, что перед собой я видела не взрослого мужчину, а своего любимого друга, которого так рано забрали у меня. — Три раза, — говорит Александр, беря меня за руку. Сердце пропускает удар. Я понимаю сразу. — Таблетки, вены, опять таблетки. Я сильно закусываю щеку с внутренней стороны и чувствую привкус металла во рту. Слезы начинают литься из моих глаз сразу, я уже не контролирую их. — Он злится на себя за это. Не уберег, — медиум осторожно провел рукой по моей спине. Леша так делал. — Прощения просит. Дела бы решил и к тебе поехал. Хотел порадовать, привезти собирался твои пышки любимые, по пути бы заехал. Внутри все содрогнулось и надломилось. Мне было очень больно. Слова медиума были контрольным выстрелом, попавшим прямо в цель. Я дрожала в руках мужчины. Ноги подкосились, и я полностью опиралась на него. Александр обнял меня, уткнувшись в мою шею и вызывая новый поток слез. Так делал Леша. — Чего же ты расстраиваешься, сердце мое? Я рядом, — шепчет мне медиум на ухо. Я замираю в потрясении. Меня трясет. Слезы градом льются из глаз. Внутри меня все растоптали. У меня начинается истерика. Кажется, что я сейчас упаду. Так непременно бы случилось, если бы Александр не держал меня. Было больно. Было тяжело. Мужчина помог дойти до уже родного стола. Постарался успокоить меня. Он присел, чтобы наши лица были на одном уровне. Держал меня за руку, успокаивающе поглаживая. Я чуть не завыла. Леша делал также. Господи, мне хотелось, чтобы этот день уже закончился. Александр сидел со мной до тех пор, пока не понял, что я уже прихожу в себя. Потом он отошел к тете Марине и Коле. Ко мне подошла девушка из съёмочной группы. Предложила успокоительного. Я отказалась, сейчас ещё хотела здраво мыслить. Через время Шепс снова подошел ко мне. — Мне нужна твоя помощь. Позволишь ещё тебя побеспокоить? — спросил он. Я кивнула, вкладывая свою руку в его. Мужчина сразу повел меня в сторону дома и сразу зашел в подъезд. В этот раз мы поднялись на этажи выше. Сейчас стояли на четвёртом, у одной из квартир. — Вы знаете, кто тут живёт? — спрашивает медиум. Я в исступлении смотрю на людей, но они молчат. — Он был здесь в последний раз, спорил с кем-то. — Шепс хмурится. — Картинка смытая, я не вижу. Но уже в этот момент понимаю, что больше находиться здесь не могу. Стало ещё хуже. Я не выдерживаю. Перескакиваю через ступеньки, спускаясь вниз. На ходу смахиваю слезы. Черт возьми, я не думала, что этот вечер выбьет меня из колеи. Оказавшись на улице, сажусь на поребрик и достаю сигарету. Кажется, на улице появилось ещё больше людей. Помимо съёмочной группы тут ещё стоят самые обычные зеваки, которые узнали о съемках. Они все удивлённо смотрят на меня. С сигаретой во рту, пытаюсь найти в карманах зажигалку. Не могу. Злюсь. Уже хочу бросить никотиновую палочку и растоптать ее как следует. Позади раздаётся голос: — Огоньку? Оборачиваюсь, встречаясь взглядом с голубыми глазами. Все больше думаю, что это линзы. Мужчина подходит ко мне ближе и садится рядом. Киваю, и он помогает мне поджечь сигарету. Затягиваюсь, наполняя лёгкие едким дымом. — Ты не курила раньше, — нарушает молчание он. — После смерти Леши многое изменилось, — отвечаю, тупо глядя перед собой. — Даже Коля курить стал, — хором говорим мы. Я не удивляюсь. Почти. Только немного. — Вы, все трое, искали это место с помощью меня, почему? — задаю вопрос, который так сильно интересовал меня в этот момент. — Вы были сильно эмоционально связанны с покойником. Когда я увидел его, то он стоял прямо за тобой. Это о многом говорит. Ещё у тебя сильная энергетика, — объясняет он. Снова затягиваюсь. Думаю. Судорожно вздыхаю. — Он... Больше ничего не говорит? — Не хочет, — осторожно отвечает Шепс. — Возможно, втроём у нас получится лучше. Мы молчим. Каждый думает о своем. Вокруг слышны голоса людей. Они хватаются за нас с медиумом, словно вороны за драгоценности. Обсуждают нас. В частности меня. Пусть делают все, что хотят, сейчас мне плевать с высокой колокольни. Да меня в принципе всегда чужое мнение не колыхало, поэтому продолжаю сидеть, опустив подбородок себе на коленки. В голову приходит сумасшедшая идея. — Не хотите выпить после испытания, Александр? — смотрю на него, ожидая ответа. Сама понимаю, насколько комично и даже странно выглядит предложение, если учитывать всю ситуацию. — Простите за наглость, конечно, но я очень не хочу оставаться одна. Он улыбается и кивает: — Обращайся ко мне на «ты», идет? И можешь дать свой номер, пожалуйста, чтобы я нашел тебя после съемок?