Все любят Шан Цинхуа

— Куда ты идёшь?! — требует Шан Цинхуа, голос срывается на самой грани истерики. Лю Цинге останавливается в дверях — …ухожу. — Куда? Он бросает свирепый взгляд через плечо на лорда пика Ань Дин. — На охоту. — Нет! — Шан Цинхуа швыряет свитки, которые держит в руках, на (редко используемый) письменный стол в кабинете Лю Цинге (тоже редко используемый). Его открытые ладони громко шлепают по дереву. — Лю-шиди, ты не можешь! Есть документы, которые ты должен заполнить за этот квартал! Формы, которые мне нужно, чтобы ты подписал! Лю Цинге пренебрежительно машет рукой. — Займусь ими, когда вернусь, — отвечает он. Шан Цинхуа моргает, наблюдая, как более высокий мужчина снова поворачивается, чтобы уйти. Лорд пика Ань Динь стискивает челюсти и издаёт низкое рычание, упираясь в стол. — Нет! Взрыв ци усиливает движение, и стол пролетает через всю комнату, врезаясь в стену рядом с дверью, всего в сантиметре от того места, где стоит Лю Цинге. Свитки и чернильница валяются повсюду, но останавливаются, не будучи сильно потревоженными. Лю Цинге отшатывается. Его рука взлетает к рукояти меча, и он резко поворачивает голову, чтобы недоверчиво хмуро взглянуть на своего товарища-лорда пика, чья голова опущена. — Тогда будет слишком поздно, мы уже будем далеко в следующей четверти, когда ты вернешься. Шиди должен сейчас заполнить бланки. Слова вырываются сквозь стиснутые зубы. Шан Цинхуа, всё ещё со склоненной головой и напряжёнными плечами, дрожа, хватается за собственные рукава и садится на подушку, которая когда-то лежала перед столом. Затем он поднимает голову и выжидающе смотрит на Лю Цинге с унылым и невыразительным выражением лица. — Шиди должен сейчас заполнить бланки, — говорит он снова, слово в слово. — Хорошо, — соглашается Лю Цинге низким голосом. Он убирает руку с меча, хотя всё ещё чувствует покалывающее сопротивление ци своего боевого брата, вращающейся в воздухе ограниченного пространства комнаты. Он протягивает руку, чтобы ткнуть ею в стол, который теперь стоит рядом с ним. Ничего не происходит, поэтому он настороженно смотрит на молчащего Шан Цинхуа, прежде чем немного отодвинуть мебель и сесть рядом с ней на твёрдый пол. Лю Цинге с отвращением разглядывает ассортимент свитков и папок, но он чувствует, как неотрывный взгляд лорда пика Ань Дин проделывает дыры в его спине, поэтому он хватает первый из стопки и разворачивает его. На то, чтобы просмотреть всю стопку, уходит три часа. Шан Цинхуа остаётся всё это время, ни разу не сдвинувшись со своей подушки, будто он думает, что Лю Цинге сдастся и уйдёт, не закончив оформление документов, если он не останется и не присмотрит за ним, чтобы убедиться. Что просто смешно. Лю Цинге бы никогда… Он опускает взгляд на финансовый отчёт о расходовании денежных средств секты Бай Чжань за последние несколько месяцев и искривляет губы, когда вынужден копаться в бумагах в поисках правильного соответствующего аудиторского отчёта, кисть другой руки крепко сжата, костяшки пальцев побелели. …Лю Цинге мог. Закончив, он вешает кисть на крючок и с сожалением смотрит на окно. Дневной свет уже начинает тускнеть, уступая место вечеру, и оптимальное время для отправления в путешествие уже прошло. С таким же успехом он мог бы просто остаться на остаток ночи в секте и рано утром следующего дня отправиться в свои запланированные охотничьи угодья, с большей скоростью. Лорд Бай Чжаня вздыхает, постукивая костяшками пальцев о ладонь, и оборачивается, чтобы посмотреть на своего незваного гостя. Шан Цинхуа, похоже, каким-то образом заснул сидя, пока ждал, когда Лю Цинге закончит. Он осел, голова склонена к полу, что не может быть полезно для его позвоночника, но нет ничего такого, чего не исправила бы небольшая циркуляция ци. Лю Цинге поднимается с пола и втирает это ощущение обратно в ноги. Они болят после того, как на них стояли на коленях в течение последних трёх часов без какой-либо подкладки под ним. Как подушка. Он оставляет стол на прежнем месте и пересекает комнату, чтобы ногой разбудить Шан Цинхуа. Он держит одну руку свободно на рукояти своего меча, на случай, если другой мужчина решит наброситься на него, как он сделал ранее, когда Лю Цинге предложил отложить оформление документов. Вместо этого Шан Цинхуа соглашается с его толчком, почти безвольно откидываясь на подушку. Он сонно поднимает голову и смотрит на Лю Цинге с некоторым замешательством в глазах. Его взгляд отстранённый, как будто он ещё не совсем его видит. — Ты забыл, где находишься? — холодно спрашивает Лю Цинге. Шан Цинхуа медленно моргает. — …шиди? — это вырывается невнятным бормотанием. — С оформлением документов покончено. Уходи. — …м-м-м… Лю Цинге чувствует, как у него от раздражения подрагивают брови. Он наклоняется и хватает хомячьего человека за воротник его мантии, грубо поднимая его и ставя на ноги. Это суровый, но эффективный метод разбудить кого-то и заставить его быстрее прийти в полную боевую готовность. Он постоянно использует это на своих лучших учениках. За исключением того, что Шан Цинхуа не становится бдительным. В тот момент, когда Лю Цинге отпускает его воротник, ноги мужчины подкашиваются под ним, и мастер меча вынужден обхватить его за талию, прежде чем тот сможет растянуться кучей на полу. Голова Шан Цинхуа безвольно падает вперёд, как у куклы, и упирается в грудь Лю Цинге. Именно в эту секунду Лю Цинге понимает, что что-то не так. Помимо того, что у Шан Цинхуа внезапно проявляется вспыльчивый характер, который невероятно нехарактерен для него, он намного разгорячён. Лю Цинге носит всего скромные четыре слоя одежды, но его одеяние из плотной ткани предназначено для сражений и спаррингов. Они отлично подходят для холодных месяцев, так как задерживают тепло, и хорошо работают в более жаркое время года, потому что солнцу требуется немного больше времени, чтобы просочиться сквозь ткань. Таким образом, Лю Цинге не должен был чувствовать жар, пульсирующий на лбу Шан Цинхуа, когда лицо мужчины было прижато к его мантии всего на несколько мгновений. Он сжимает руку в кулаке за пазухой мантии Шан Цинхуа и слегка оттягивает мужчину назад, чтобы взглянуть на его лицо, и ругается. Реки холодного пота стекают со лба лорда пика Ань Дин, который сморщен от боли. Его глаза закрыты, и, судя по добавленному весу, который ощущает Лю Цинге, мужчина, возможно, действительно потерял сознание у него на руках. Лю Цинге бросает взгляд через комнату на стопку документов, которые он только что закончил, словно они виноваты во всех его текущих проблемах, а затем наклоняется, чтобы подхватить ноги Шан Цинхуа. Он тащит меньшего и гораздо более легкого совершенствующегося в свои личные покои и кладет его на кровать Лю Цинге. Шан Цинхуа сворачивается калачиком, крошечный, задыхающийся всхлип вырывается из его рта, когда он тяжело дышит в простыни. Холодный пот, выступающий на его лице, почти сразу пропитывает подушку. Лю Цинге разворачивается на каблуках и направляется к выходу из дома. Он марширует по тропинке, пока не замечает стайку учеников, которые, вероятно, переходят с одной тренировочной площадки на другую. Или, может быть, в столовой, откуда, чёрт возьми, Лю Цинге знать. Во сколько сейчас ужин? — Ты! — зовёт он, и что-то внутри него сжимается от удовольствия при виде того, как все пятеро подпрыгивают при звуке, пытаясь встать по стойке смирно в ту же секунду, как осознают, что это он. — Один из вас, иди и немедленно позови Му Цинфана. — Шизунь? — спрашивает один из них, сбитый с толку, но тем не менее спешащий обнажить свой меч и взобраться на него прежде, чем у остальных появится шанс сделать это. Быстрый ум, вот кто. Возможно, Лю Цинге придётся как-нибудь взять его с собой на охоту. Он запечатлевает лицо мальчика в памяти и поворачивается обратно к дому. — Сделай это быстро, — бросает он через плечо, поднимаясь обратно по тропинке. Он обнаруживает, что стоит над Шан Цинхуа, глядя сверху вниз на своего товарища-лорда пика, в то время как мужчина лежит, свернувшись калачиком, на боку поверх одеяла. Шан Цинхуа обхватил себя руками, будто ему почему-то холодно, несмотря на бушующую лихорадку, которая пробегает по его телу. Теперь, когда Лю Цинге разглядывает его получше, он видит, что мужчина невероятно бледен; бледнее, чем может быть у здорового человека, а под глазами у него такие тёмные круги, что Лю Цинге не уверен, как он не заметил их раньше. Это почти так же, как если бы Шан Цинхуа обмакнул палец в сажу и сам нарисовал их под каждым глазом, настолько они отчётливы. От этого у Лю Цинге что-то неприятно скручивается в животе. В этот момент Шан Цинхуа выглядит слабым, и обычно эта мысль заставила бы Лю Цинге посмеяться над ним, потому что это соответствует положению лорда пика Ань Дин, но он никогда раньше не видел, чтобы кто-либо из его боевой семьи выглядел таким… болезненным. Он напряжённо стоит на коленях рядом с кроватью, когда дверь распахивается, впуская измотанного Му Цинфана, который бросает один взгляд на них обоих, прежде чем подойти и опуститься на колени прямо на кровать, чтобы нависнуть над Шан Цинхуа. — Что случилось? — требует доктор, осматривая бессознательного и вялого лорда пика на предмет травм, его пальцы блуждают от одной точки пульса к другой в исследовании его ци. — Он пришёл, чтобы заставить меня заниматься бумажной работой, — хрипло начинает Лю Цинге. — Остался, чтобы убедиться, что я её сделаю. И я её доделал, но он заснул, пока ждал, и когда я его разбудил… — мастер меча уставился на свои колени, вцепившись руками в ткань брюк. — И — что, шисюн? — нетерпеливо спрашивает Му Цинфан. Он прижимает ладонь к сердцу Шан Цинхуа, и выражение его лица не обнадёживает. — Он не мог стоять, — ворчит Лю Цинге, его взгляд становится всё более свирепым, несмотря на то, что у него нет другой цели, кроме его собственных рук. — Он потерял сознание, поэтому я положил его на свою кровать и послал за тобой ученика. Му Цинфан откидывается назад, теперь обе руки прижаты к груди Шан Цинхуа. Слабое свечение его ци окружает их, когда она изливается наружу и в каналы лорда пика Ань Дин. — До этого он тебе совсем не казался странным? Возможно, он действовал так, как обычно не поступает? — …да. Му Цинфан хмуро смотрит на него, отвлечённый от осмотра своего пациента. — На самом деле, это не даёт мне никакой информации, шисюн. -… — Лю Цинге переминается с ноги на ногу, как будто он какой-то младший ученик, стоящий на коленях в наказание за непослушание. Это почти то, на что это похоже. — Он швырнул в меня стол своей ци. Доктор действительно делает паузу. Его руки отрываются от Шан Цинхуа, когда он удивлённо смотрит на Лю Цинге. Лорд пика, находящийся без сознания, стонет, и Му Цинфан быстро возвращается к передаче ему ци, но он по-прежнему в шоке смотрит на Лю Цинге. — Он… швырял в тебя мебелью? Почему? Лю Цинге прочищает горло. Он переводит взгляд обратно на свои колени. — Я уходил, на охоту. — Но разве ты не говорил, что у него есть для тебя документы? — …да. Му Цинфан хмурится в замешательстве. — Тогда что… — его глаза расширяются. — Лю-шисюн! Ты собирался уйти, не сделав этого? Лорд Бай Чжань хмурится, защищаясь. — Я бы сделал всё, когда вернулся! — Насколько я могу вспомнить, почти пришло время для квартальных отчётов. Если бы ты ушёл, не сделав своей доли, ты бы оставил Шан Цинхуа заканчивать всё это за тебя, — Му Цинфан бросил на него прищуренный взгляд. — Как безответственно с твоей стороны, шисюн, пытаться переложить свои обязанности на нашего и без того явно перегруженного работой боевого брата. Неудивительно, что он отреагировал так бурно, особенно если… Доктор замолкает, бросая взгляд вниз на Шан Цинхуа, когда мужчина ёрзает под его руками. Лорд пика Ань Динь тихо скулит в подушку, пропитанную его собственным потом, извиваясь под одеялом, как будто ему больно. Судя по тому, как он вёл себя с тех пор, как Лю Цинге разбудил его, ему… вероятно, правда больно. — Если что? — требует Лю Цинге, приподнимаясь с того места, где он стоит на коленях, не сводя глаз с мужчины, который в данный момент занимает его кровать. Но Му Цинфан вскочил на ноги, теперь он отвлёкся. Его пациент просыпается. Шан Цинхуа моргает, глядя на них затуманенными глазами. Он тратит время только на один сбивчивый, хриплый вдох, прежде чем пытается сесть. Оба пиковых лорда кладут руки ему на плечи и ведут его обратно к кровати. Лорд пика Ань Дин сразу же выглядит пораженным. — Нет, нет, — говорит он, широко раскрыв глаза и побледнев. — Нет, нет, нет, нет! Мне нужно!.. мне нужно идти работать! У меня нет времени на… я-я собираюсь отстать! — Ложись, шисюн, — мягко настаивает Му Цинфан. — Я собираюсь отстать, — хнычет Шан Цинхуа, слёзы текут из его глаз. Он прерывисто вздыхает и поднимает обе руки вверх, как будто собирается отбиться от них обоих, но вместо этого он трёт ими лицо и издаёт ещё один печальный, обиженный звук, от которого желудок Лю Цинге завязывается узлом. — Я отстану, — повторяет Шан Цинхуа срывающимся голосом. Его глаза остекленели и полны слёз. — Ш-ш-ш, шисюн, — успокаивает Му Цинфан, убирая рукой с лица мокрую от пота чёлку их боевого брата. — Всё будет хорошо. Лю Цинге бесполезен, помогая удерживать Шан Цинхуа и беспомощно наблюдая, как лорд пика Цянь Цао делает всё возможное, чтобы утешить его. На самом деле это не слишком плодотворно работает, но Му Цинфану, в конце концов, удаётся уговорить Шан Цинхуа снова погрузиться в прерывистый сон. Лю Цинге скрещивает руки на груди. Его руки сильно трясутся, и поэтому он сжимает их в кулаки так сильно, что костяшки становятся белыми. Он поворачивается, чтобы посмотреть на доктора, в то время как другой мужчина заканчивает надёжно укутывать одеялом плечи тихо сопящего Шан Цинхуа. — Ну и? — требует он. Му Цинфан на мгновение замолкает, глядя сверху вниз на своего пациента с непроницаемым выражением лица. Он медленно качает головой, и Лю Цинге разжимает и сжимает кулаки, ожидая ответа. Наконец, Му Цинфан вздыхает и проводит рукой по своим волосам, нарушая ранее аккуратную причёску. — Этого не должно было случиться, — тихо говорит он. — Это не должно было быть в состоянии произойти. — Чего не должно было быть? — Лю Цинге скрипит зубами. — Что-нибудь из этого! — восклицает Му Цинфан и снова садится на край кровати, стараясь не потревожить её спящего обитателя. — Он даже не должен был доходить до этого момента! Его рабочая нагрузка не должна быть настолько тяжёлой, чтобы вызвать что-либо из этого, и всё же… — Так и есть, — говорит Лю Цинге и разжимает руки, чтобы обхватить ладонями рукоять своего меча. — Он выполняет свою собственную работу, в дополнение к большей части работы других лордов, включая… — он изо всех сил старается не обнажать свой меч, потому что единственный враг в этой ситуации — это он сам. От стыда его голос немного понижается. — Включая меня. — И меня, — быстро добавляет Му Цинфан, глядя сверху вниз на своего прерывисто спящего пациента с печальным выражением на лице. — Я не могу отрицать, что при случае я также перекладывал некоторые из своих обязанностей на его плечи. В одиночку это было бы не так уж много, но если я и десять других пиковых лордов делаем это, тогда… — Рабочая нагрузка растёт экспоненциально, — заканчивает Лю Цинге, нахмурившись. Он указывает подбородком на лежащего без сознания лорда пика в своей постели и говорит: — Тогда что ещё? Он взваливает это на свои плечи уже несколько десятилетий. Если бы он собирался сломаться от напряжения, это произошло бы раньше. Му Цинфан медленно кивает, протягивая руку, чтобы прижать тыльную сторону ладони ко лбу Шан Цинхуа, чтобы проверить его температуру. Гримаса, украшающая его лицо, заставляет Лю Цинге уставиться в пол, особенно когда доктор мягко хватает слишком тонкое запястье Шан Цинхуа и снова начинает циркулировать ци по соединению. — Его уровень совершенствования слишком высок, чтобы допустить какую-либо естественную болезнь. Его ядро затопит его иммунную систему и уничтожит любую болезнь, которая попытается завладеть им. Чтобы он вообще заболел, не говоря уже об этом ужасном — его ядру пришлось бы столкнуться с огромным дисбалансом. — Отклонение ци? — Лю Цинге отталкивается от стены и начинает яростно расхаживать по комнате. — Невозможно. Мы бы заметили. Му Цинфан отворачивает голову, молча передавая ци своему терпению. Лю Цинге останавливается и свирепо смотрит на мужчину. — Кто-нибудь бы заметил, — натянуто говорит он. Доктор не отвечает. Напряжённость его плеч, однако, говорит за него. Лю Цинге разворачивается на каблуках и выбегает из дома.