***
— Пак Чимин-ши, ваш выход через пять минут, — раздался голос у дверей переполненной гримёрки. Чимин был уверен, что вот-вот потеряет сознание: дышать становилось всё труднее, ладони вспотели, сердце колотилось в груди, как отбойный молоток. Страх сцены ещё никогда не был так силён. Чимин продолжал цепляться за Намджуна и торопливо давать ему последние наставления. Его голос звучал как чужой. — Ты ведь помнишь, как начинать, да? И не забудь сделать паузу, когда… — Пак Чимин. Успокойся. Мы справимся. Ты справишься. — Намджун в последний раз поцеловал его в макушку, и они отстранились друг от друга и вместе поднялись на сцену. Казалось, что лестница шатается под дрожащими ногами Чимина. Он не понимал, как Намджуну удаётся сохранять спокойствие. От него веяло такой уверенностью и хладнокровием — полной противоположностью чувствам Чимина. Тэхён поднялся на сцену следом за ними, чтобы пожелать удачи. Их группа уже выступила с номером в стиле хип-хоп, где Тэхён занимал центральное место. По его лицу было видно, что он доволен собой. Квадратная улыбка не сходила с его лица с тех пор, как он вернулся в гримёрку. Последние два дня они репетировали почти без перерывов. К счастью, Намджун уже сдал итоговое задание. Иначе ничего бы не получилось. В последний раз делая растяжку, Чимин занял место с боку сцены. Он кивнул Намджуну, который стоял, скрытый от зрителей, с микрофоном в руках. Занавес поднялся. Лучи софитов упали на Чимина, и сердце забилось сильнее, чем прежде. Он был уверен, что упадёт или споткнётся о собственные ноги, что забудет движения и выставит себя полным дураком. Но когда зазвучал глубокий голос Намджуна, читающий стихи под современную классическую музыку, тело Чимина задвигалось словно инстинктивно. Вся прежняя неуверенность тут же забылась. Так было всегда, когда дело касалось танцев. Слова Намджуна вели его за собой. Чимину придавал силы один тот факт, что Намджун был рядом и сам читал своё произведение. Сначала в танце чувствовалась безысходность, но потом появилась жажда жить, развиваться, стать тем, кем он хотел быть, тем, кем мог быть. Тем, кем он должен стать, чтобы осуществить мечту. Крошечные и неуверенные движения к концу становились более грациозными и выразительными. «Положи руку на сердце И спроси, о чём мечтал На самом деле». И вот он стоял, раскинув руки в стороны и поднявшись на носочки, словно приветствуя жизнь. Занавес упал, заглушая бурные овации, прокатившиеся по залу. Намджун и Тэхён тотчас оказались рядом и обняли Чимина, пока он постепенно выходил из транса. Они поздравили его и потащили за кулисы, чтобы освободить сцену для следующего выступления. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: всё закончилось и он не облажался. Он выполнил каждое движение, каждый шаг, как задумывалось. Даже чёртов прыжок, который чуть не довёл его до нервного срыва. Как ни старайся, у него никак не получалось выполнить его правильно. А сейчас получилось. Наверное, примерно так чувствует себя человек под кайфом, хотя Чимин никогда не пробовал наркотики и даже не прикасался к сигаретам. Но по дороге в гримёрку он не переставал отпускать идиотские шутки и глупо хихикать. Намджун достал из сумки бутылку шампанского, чтобы отметить. — Знаю, ты ещё не получил оценку, но думаю, уже можно начинать праздновать, верно? — Намджун откупорил бутылку и протянул её Чимину. — За тебя, Чимин-а. — Спасибо, хён. В гримёрке не хватало свободных стульев, поэтому Чимин сел на колени к Намджуну и, откинувшись ему на грудь, поднёс бутылку к губам. Он засмеялся, когда лопающиеся пузырьки защекотали в горле. Тэхён примостился на столике, заваленном разными вещами. Они втроём делили бутылку шампанского, и это было самое идеальное мгновение в жизни Чимина. Только он и два самых дорогих человека. Всё забылось. Осталось только счастье. — Я так горжусь тобой, малыш, — прошептал Намджун на ухо Чимину. От такой близости по спине пробежали мурашки. — Это всё благодаря тебе, Джун. Именно ты сделал моё выступление особенным, — сказал Чимин и повернулся, чтобы поцеловать его в губы. Ему нравилось, что их глаза находились на одном уровне, нравилось, каким взглядом смотрел на него Намджун. Его глаза переполняла любовь, а ямочки, сияющие от нежной улыбки, вызывали у Чимина непреодолимое желание вновь поцеловать его. Он забыл обо всём на свете. Больше ничего не имело значения, кроме них двоих. Вместе. — Эм, Мини… Не хочу прерывать вас, но… Беспокойные нотки в голосе Тэхёна насторожили его, и Чимин неохотно повернулся. Когда он осознал, кто стоит среди беспорядка гримёрки, горло болезненно сжалось. — Мама, — прохрипел он. Намджун, сидевший позади него, напрягся, а затем резко встал, вынуждая подняться и самого Чимина. — Что ты здесь делаешь? — Я видела твоё выступление и хотела поздравить тебя. Лишь тогда Чимин увидел букет цветов у неё в руках и совершенно запутался. — Но зачем? А отец знает, что ты здесь? Желудок неприятно сжался, и Чимин почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Обычно мать подчинялась приказам отца. А он точно придёт в ярость, если узнает, что мать пришла на его выступление. — Ему необязательно знать каждый мой шаг, Чимин. Твой брат мне всё рассказал. А ещё он рассказал, что у вас сегодня концерт, поэтому я и здесь. Чимин не знал, что ответить. И что означало это «всё»? Его похищение в октябре? Или отношения с Намджуном? Мысли завертелись в голове. Видела ли она, как они целовались? — Познакомишь меня со своим другом? — спросила мать. Он не хотел. Но в то же время понимал, что так будет правильно. — Мама, это Ким Намджун. Джун, это моя мать. — Госпожа Пак, — коротко сказал Намджун и поклонился. Затем он протянул руку Чимину и крепко её сжал. — Можете передать своему мужу, что мы больше не собираемся играть в ваши игры. Не знаю, как много, вам известно о том, что произошло. Но я не собираюсь и дальше мириться с действиями вашего мужа. Я знаю, что тайны могут разрушать жизни. И я не собираюсь больше скрывать свою любовь к вашему сыну просто потому, что так потребовал человек, который даже не достоин называться его отцом. Пусть угрожаем чем угодно, но я всегда буду на стороне Чимина. — Д-джун, — запнулся Чимин. Рука Намджуна дрожала, и только это выдавало, что он не так уж спокоен и твёрд, как хотел бы казаться. — Вы очень смело высказываете своё мнение, молодой человек. — Только когда я настроен серьёзно, госпожа. — Я поняла. — Она протянула цветы Чимину. — Прекрасное выступление. — Спасибо, мама. Чимин не хотел и дальше продолжать этот разговор. Намджун сказал достаточно. Она всегда закрывала глаза на поведение отца и никак не поддерживала своего младшего сына. Один добрый жест не сможет загладить вину за все случаи, когда она была ужасной матерью. Она вновь кивнула и, развернувшись, ушла так же бесцеремонно, как и пришла. Намджун судорожно выдохнул, стискивая ладонь Чимина настолько, что было почти больно. — О боже, что я наделал? — Это было круто, хён. Ты показал, на что способен, — сказал Тэхён, глядя распахнутыми от восторга глазами. Чимина по-прежнему била лёгкая дрожь. Он не мог осознать, что сейчас произошло. Намджун не просто сказал, что любит его. Он заступился за него и был так красноречив, что впечатлил его мать. А её очень тяжело впечатлить. Эти слова надолго останутся с ней и заставят задуматься. Чимин был уверен. Окрылённый чувствами, он уткнулся лицом в шею Намджуна и прошептал: — Отвези меня домой, пожалуйста. Ему нужно уехать, побыть с Намджуном. Наедине. Нужно сказать, как много всё это значит для него и как сильно он его любит. Они собрали вещи и покинули здание через вход для артистов. Намджун переплёл их пальцы и не отпускал даже, когда они вышли на улицу. Намджун остановился у входа в общежитие Тэхёна и не стал заходить внутрь. — Спокойной ночи, Тэхён-а, — сказал он и без лишних слов потянул Чимина за собой. — Сладких снов, Тэ, — только и успел крикнуть Чимин и, встретившись с понимающим взглядом лучшего друга, почувствовал, как сердце затрепетало, словно крылья бабочки. Намджуну не нужно было ничего говорить. С каждым шагом напряжение между ними нарастало. Путь до общежития Намджуна казался бесконечным, хотя оно находилось совсем рядом. Не говоря ни слова, они поспешили вверх по лестнице, едва не срываясь на бег. Когда Намджун остановился у двери и стал возиться с ключами, они оба тяжело дышали. Чимин не сдержался и захихикал от их явного нетерпения. Стоило им войти в комнату, Намджун прижал его к двери. У Чимина перехватило дыхание, и не успел он вздохнуть, как губы Намджуна нашли его губы в темноте и жадно прижались к ним. Как же он соскучился! Соскучился по тому, как идеально сочетались их губы, и по тому, как Намджун прижимал его к себе. По тому, как нарастал жар в их телах. — Я скучал по тебе, малыш, — задыхаясь, прошептал Намджун, озвучив и мысли Чимина. Они углубили поцелуй. Сколько же времени прошло. Преступно много. Почувствовав, что язык Намджуна проник в приоткрытый рот, Чимин поймал его, засасывая глубже. Намджун издавал такие восхитительные звуки, что Чимин едва не сходил с ума. Их языки исследовали друг друга, проверяли и вспоминали ощущения. Лишь когда дышать стало действительно трудно, Чимин откинул голову к двери, отчаянно задыхаясь. Намджун сильнее прижал его к себе и принялся целовать, поднимаясь от изгиба шеи к уху и уделяя особое внимание виску. Чимин не смог сдерживать стоны, когда Намджун укусил нежную кожу и с нажимом провёл языком. Он зарылся пальцами в волосы Намджуна, чтобы удержаться на месте. Чимину так нравилось, что Намджун оставляет засосы, словно хочет закрепить слова, которые он произнёс накануне. Я всегда буду на стороне Чимина. Когда Намджун самодовольно оглядел его шею и провёл языком по уху, Чимину показалось, что его ноги не выдержат больше ни секунды. Горячее дыхание опаляло кожу, а рука на мгновение задержалась в районе промежности Чимина. — Ебать, Джун… — задыхался он, отчаянно хватаясь за широкие плечи своего парня. Намджун замычал, словно подтверждая или обещая то, что сорвалось с губ Чимина. — Я не это имел в виду… — Ладно, возможно, он имел в виду именно это. Намджун тихо усмехнулся. — Ну и что же ты имел в виду? — Я… Я… — Ты краснеешь, Чимин? Определённо. И низкий голос Намджуна ничуть не помогал. Тихо застонав, Чимин уткнулся головой в его грудь, пытаясь спрятать лицо, хотя в комнате было темно, и Намджун не видел ни его, ни пылающих щёк. Их нежные губы вновь нашли друг друга, и поцелуй стал медленным, почти томным. Они вкладывали в него все свои сокровенные чувства. Намджун вытянул белую рубашку из брюк Чимина и стал мучительно долго расстегивать пуговицы, продолжая покрывать поцелуями шею. От каждого случайного прикосновения к телу кожа горела, и ему хотелось поскорее сбросить с себя одежду. Сгорая от нетерпения, Чимин потянул рубашку Намджуна наверх, задирая её, и тот поднял руки. Когда последняя пуговица была расстёгнута, Намджун отодвинул рубашку с его плеча и осыпал мимолётными поцелуями ключицы, а затем отступил назад, глядя на него голодными глазами. — Какой же ты красивый, Чимин. Даже не знаю, чем я тебя заслужил. Чимин вновь покраснел, не зная, что на это ответить, и просто шагнул ближе, сокращая расстояние между ними. Ему отчаянно хотелось чувствовать Намджуна своей кожей. Намджун обнял его за талию и притянул ближе к себе. Это было так приятно: мягкая гладкая кожа, объятия сильных рук и опьяняющий запах тела. Чимин развернул его лицом к себе и толкнул на кровать. Намджуну пришлось сесть на край матраса. Чимин уже давно хотел кое-что сделать, с того самого момента, когда впервые увидел его член. Окрылённый смелостью, он опустился перед Намджуном на колени и расстегнул его ширинку. Но рука Намджуна мягко остановила его. — Что ты делаешь, Чимин? — хрипло спросил он, и его глаза потемнели сильнее, чем обычно. — Просто позволь мне. Пожалуйста. Я очень хочу это сделать. Хочу попробовать тебя на вкус. Хочу сделать тебе приятно. Чимин погладил грубую ткань джинсов и выпирающий член, желая подчеркнуть серьёзность своих намерений. Срывающиеся, полные предвкушения стоны Намджуна звучали словно музыка в его ушах. Чимин потянул за ремень. — Поможешь мне, хён? Намджун слегка приподнял бёдра, чтобы Чимин смог стянуть с него джинсы и нижнее бельё. Он задохнулся от неожиданного чувства уязвимости, и Чимин не мог оторвать от него взгляд. Конечно, ему и раньше доводилось видеть Намджуна обнажённым, но не так близко, не так открыто. То, как напряжённый толстый член прижимался к низу живота, какой медовой казалась его кожа в мягком свете прикроватной лампы и как на головке блестели капельки смазки, — у Чимина пересохло во рту от такой картины. — Ты потрясающий, Джун, — пробормотал он, протягивая руку, чтобы наконец коснуться. Кожа была такой восхитительно гладкой и упругой. До безумия хотелось попробовать Намджуна на вкус, и, не раздумывая ни секунды, Чимин наклонился и прильнул губами к его члену. Намджун рассеянно водил руками по плечам и шее Чимина, и каждый тихий стон усиливал их возбуждение. Не торопясь продолжать, Чимин нежно целовал член от самого основания. — Малыш, перестань дразниться, — задыхаясь, попросил Намджун, потому что Чимин только и делал что целовал, целовал и целовал его член. Чимин соврал бы, сказав, что не желал заставить Намджуна умолять. Он прекратил дразняще-медленные поцелуи, провёл языком по всей длине и обхватил головку губами. Облизнув её, он начал нежно сосать. — Блять, Чимин… — застонал Намджун и, запуская пальцы в волосы Чимина, неосознанно потянул за них. Чимин поднял взгляд: глаза Намджуна были закрыты, а голова — откинута назад, он тяжело дышал, и его приоткрытые губы так восхитительно припухли от поцелуев. Чимин так и не мог понять, чем заслужил этого человека и как они оказались здесь вместе. На мгновение потерявшись в своих мыслях, он продолжал сосать и, помогая себе руками, пытался сильнее насадиться ртом на член Намджуна, но вдруг снова почувствовал его руки. — Чимин, подожди. Я не могу… Я сейчас… — его голос срывался, дыхание участилось, и Чимин захотел, чтобы когда-нибудь Намджун кончил ему в рот. Но не сегодня. Ему понравилось отсасывать у Намджуна — солёный вкус на языке, шелковистая кожа и все эти трепетные ощущения. Чимин облизнул его член в последний раз и вызвал у Намджуна почти болезненный стон. Чимин поднялся с колен и хотел было сесть на колени к Намджуну, но собственные штаны сковывали движения и неприятно тёрлись о член. Смущённо захихикав, Чимин снял их. Абсолютно голый, с раздвинутыми ногами, он сидел на коленях Намджуна и, обхватив его лицо, бережно провёл по тем местам, где всегда появлялись ямочки, стоило Намджуну улыбнуться. Они вновь поцеловались. Сначала неторопливо, но, когда Намджун прикусил его губу, в голове у Чимина произошло короткое замыкание. Поцелуй становился всё глубже — языки, стоны, руки, вцепившиеся в волосы, и Чимин хотел, чтобы он длился вечно. Казалось, они пытались наверстать время, проведённое в разлуке, вернуть все потерянные поцелуи. Только когда Намджун обхватил рукой его член, Чимин отстранился и, задыхаясь, уткнулся в плечо Намджуна, принимая своё поражение. Но долго терпеть такие нежные прикосновения он был не в силах и, повторяя слова Намджуна, попросил остановиться. Чимин чувствовал, что готов, более чем готов. Одна мысль о том, что член Намджуна заполнит его, заставляла дрожать в сладостном предвкушении. — Джун, пожалуйста. Ты мне нужен. Сейчас, — он старался вложить в голос все свои чувства, чтобы Намджун почувствовал, как сильно он доверяет ему. — Посиди так, малыш, — прошептал Намджун и достал из прикроватной тумбочки тюбик смазки и презерватив. Чимин улыбнулся, когда понял, что кое-кто подготовился. Намджун притянул его к себе. От трения членов, покрытых липким предэякулятом, они оба стонали от удовольствия. Намджун выдавил немного смазки на ладонь, и Чимин почувствовал, как скользкие пальцы осторожно гладят его между ягодиц. Лёгкого давления хватило, чтобы он вновь застонал. — Готов, малыш? Намджун посмотрел ему прямо в глаза, и Чимин кивнул, поджав губы. Он не мог произнести ни слова. Намджун был таким заботливым, что захватывало дух, и в сердце Чимина творилось такое, чего ему никогда прежде не доводилось испытывать. Намджун аккуратно ввёл один палец. Чимин поморщился. Прошло много времени с тех пор, как кто-то трогал его в таких местах. Намджун тотчас остановился, чтобы дать ему привыкнуть к ощущениям. Он осыпал шею Чимина короткими влажными поцелуями, прислушиваясь к стонам, срывающимся с его губ. И вскоре Чимин почувствовал, что ему нужно больше. — Джун… — одного нетерпеливого стона было достаточно, чтобы понять, в чём нуждается Чимин. Он добавил второй палец, а через некоторое время и третий. Чимин беспомощно заскулил и выгнулся, пытаясь получить больше трения, получить больше Намджуна. — Больше, Джун, больше… Мне нужен ты. Он был готов. Чертовски готов сделать последний шаг и преодолеть последние границы между ними. Он ещё ничего не хотел настолько сильно, никогда не был так в чём-то уверен. Намджун мягко уложил его на кровать и подложил подушку под поясницу. Чимин наблюдал за его действиями. Намджун опустился на колени между его раздвинутыми ногами — теперь Чимин знал, что может целиком и полностью довериться Намджуну. — Блять, Чимин. Не смотри так на меня, — застонал Намджун. Он надел презерватив, выдавил побольше смазки и нанёс её на член. Вот и как Чимин мог отвести взгляд? В приглушённом свете на загорелой коже Намджуна блестел пот, придавая ему мягкий и мужественный вид. А то, как он касался себя, готовясь к самому главному? Чимин больше не мог формулировать связные мысли. Намджун добавил больше смазки и наклонился, чтобы поцеловать Чимина. — Ты в порядке? — прошептал он в губы. В глазах Намджуна было столько тепла, любви и заботы, и Чимин решил вместо ответа просто поцеловать его. Намджун медленно вошёл в него. Их взгляды были по-прежнему прикованы друг к другу. Давление было таким сильным и таким приятным, самым лучшим. Заполненный Намджуном, он вслушивался в стоны любимого мужчины и так сильно дрожал, что Намджуну пришлось убедиться, что Чимин по-прежнему с ним. — Я… Я в порядке, я… О боже, Джун, возьми меня? Пожалуйста? Намджун отстранился так, что внутри оставалась лишь головка, и одним плавным толчком вновь вошёл в него. Он двигался, и Чимин задыхался и стонал, обвивая ногами бёдра Намджуна, чтобы двигаться навстречу, насколько это вообще было возможно в таком положении. — Ты такой узкий, Чимин. Так хорошо, — задыхался Намджун, обхватив рукой болезненно твёрдый член Чимина и двигая ей в такт толчкам, снова и снова задевая простату. Чимин растворился в наслаждении. Он смутно осознавал, что кричал имя Намджуна, когда оргазм захлестнул его. Чувствовал, как сперма вытекала из его дёргающегося члена, запятнав их животы. — Ч-чимин, — запнулся Намджун, рвано дыша. — Можно я кончу в тебя, ты хочешь этого, малыш? Чимин кивнул, поглаживая Намджуна по щеке. — Кончи в меня, хён. Чимин никогда не забудет, как шумно задышал Намджун, услышав его ответ, как он стонал его имя и как член Намджуна оставался глубоко внутри, когда, кончив, он рухнул на Чимина. Эти воспоминания останутся с ним навеки. Это был идеальный момент. Их идеальный момент. — Джуни, ты меня раздавишь. — Чимин не сразу обрел контроль над своим голосом. — Прости, малыш, — прошептал Намджун, уткнувшись в шею Чимина. Он осторожно вышел, и с губ Чимина сорвался тихий стон от переизбытка чувств. Не обращая внимания на липкость их тел, Чимин прижался к Намджуну и умиротворённо вздохнул, окружённый комфортом, когда Намджун поцеловал его в макушку, успокаивающе гладя по спине. — «Джуни»? Серьёзно? — Намджун тихо засмеялся, и Чимин удивлённо поднял голову. — Если будешь меня так называть, я тоже придумаю что-то нелепо-милое, типа ЧимЧим. — Тогда как насчёт НамНам? — хихикнул Чимин. — Я тебе дам НамНам, ЧимЧим, — игриво прорычал Намджун и защекотал Чимина, но затем остановился и, нежно поцеловав в губы, посмотрел ему в глаза со всей серьёзностью. — Я люблю тебя, Чимин. И мне чертовски страшно признаваться в этом, потому что в прошлый раз, когда я говорил это, я не видел тебя больше месяца… И думал, что уже никогда не увижу. — Я тоже тебя люблю. И я буду здесь и завтра, и послезавтра, и через месяц, и через год. Ну если к тому времени я тебе не надоем. — Никогда.***
А утром начались звонки. В первый раз Чимин едва не упал в обморок и, повесив трубку, тут же с криками повис на Намджуне. И пускай это была всего лишь танцевальная студия, которая искала тренера, пускай, что они оба были абсолютно голые. Но после шестого звонка они решили встать с уютной тёплой кровати и неторопливо пошли в душ. Окончательно одевшись, они начали составлять список. — Не верится, что все они приглашают меня в свои компании, — качал головой Чимин, глядя на растущее число звонков в списке. Он не мог поверить, что такое простое выступление впечатлило всех этих людей настолько, что они практически умоляли его работать на них. — Я ведь говорил, насколько ты великолепен. И все эти люди, все эти компании? Они тоже увидели это в тебе. — Всё равно это безумие… Было даже несколько айдол-агентств, которые предлагали ему прийти на прослушивание. Но Чимин мечтал лишь об одном: стать частью компании, специализирующейся на современном танце. Теперь у него было три на выбор. Даже в самых смелых мечтах он не мог представить, что у него появится возможность выбирать, куда пойти. Но поскольку ему позвонили из компании его мечты, выбор был не таким уж сложным. Ему даже предложили место солиста, чтобы не начинать с самых низов. Это было настолько необычное предложение, что Чимин не мог перестать говорить о нём все выходные. В понедельник они оба сдавали последние письменные экзамены, и оставалось только дождаться результатов. Они решили отпраздновать в любимом клубе Тэхёна — кстати, он получил высокооплачиваемую работу в качестве ассистента учителя по хип-хопу. Хосок уехал на стажировку в Пусан сразу после экзаменов. Чимин расстроился, что не успел как следует попрощаться. У Намджуна был ещё один экзамен ближе к вечеру, и они договорились встретиться у Тэхёна. После экзамена Чимин направился в банк, чтобы снять немного налички на вечер, но банкомат сообщил, что счёт недоступен. К тому времени касса была закрыта, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как уладить проблему на следующий день. Только приехав в общежитие Тэхёна и обнаружив, что на телефоне вдруг пропала связь, Чимин понял, что случилось. Ему нужно было позвонить Намджуну. Немедленно. — Хён, — в его голосе отчётливо слышалась паника. — Кажется, он заблокировал все счета. — О чём ты говоришь? — Мой отец. На телефоне пропала связь, банковская карточка не работает. Я звоню тебе с телефона Тэ. Я так боюсь, что он придёт за тобой. — С нами всё будет хорошо, Чимин. Ты только что получил работу. Может, это даже хорошо, что ты больше не зависишь от них? Подожди, я скоро буду, — он положил трубку и через пару минут ворвался в комнату с обеспокоенным видом. — Ты в порядке, малыш? — Не совсем. — Всего два шага, и он оказался в крепких объятиях Намджуна, тут же почувствовав себя лучше. — То есть я знал, что однажды это случится. Но всё равно это случилось так неожиданно. — Так, утром мы первым же делом откроем новый счёт в банке и купим тебе новую сим-карту. А пока мы всё равно ничего не можем с этим поделать. — Точно, Джун. Давай просто отпразднуем? И они отпраздновали. В тот вечер Чимин осознал, что ничего не делает его счастливее, чем общение с друзьями. Намджун танцевал, обнимая Чимина со спины за талию. Он был ещё немного скован в танцах, но намного улучшил свои навыки. Неподалеку от них Тэхён танцевал с невысокой девушкой, показавшейся ему смутно знакомой. Чимин не сразу понял, что это та самая медсестра, которая ухаживала за ним в рентген-кабинете. Та самая, которая так решительно велела Тэхёну отойти. На лице его лучшего друга сияла счастливая улыбка, а когда он наклонился, чтобы поцеловать её, ей пришлось встать на цыпочки. Улыбаясь самому себе, Чимин повернулся лицом к Намджуну: — Боже, они такие сладкие, что зубы сводит. — Я тоже так подумал. Тэхён выглядит таким счастливым, — согласился Намджун. — Я думаю, мы все это заслужили. Быть счастливыми. Надеюсь, на этот раз счастье продлится долго. — Так и будет. Не то чтобы Чимин нуждался в поцелуе, чтобы поверить этим словам, но поцелуи Намджуна всегда могли сделать всё в сотни раз лучше.