Следы

Модернизированное здание полицейского департамента встретило двухтысячные отреставрированным вампирами на свой вкус. Построенное в первой четверти двадцатого века, бывшее депо претерпело полную реконструкцию в начале восьмидесятых, и сейчас оно было мало похоже на то, что прожило без единой царапины почти столетие. Высокие окна и просторные залы приобрели щегольство новой эпохи и деловой облик. Разве что людей теперь в него не пускали. Повседневная рутина Хэ Тяня последние лет сорок начиналась с пути от своей машины до тёмных каменных ступеней, ведущих в здание участка. Здесь он провёл много ночей, иногда дней, когда прочие его сородичи предавались излишествам праздной жизни. В сгущающихся сумерках он равнодушно прошёл мимо трясущей транспарантами и плакатами толпы недовольных крикунов напротив офиса. Каждый новый лозунг, требования людей были нелепыми и заунывными. Тянь скучал по временам, когда перед ним вдохновенно вопили «Гори в аду!», «Смерть нечисти!», потрясая вилами, штыками или винтовками. Нынешнее же неразборчивое блеяние Тянь игнорировал вместе с побочным шумом улиц. Он ощущал лишь тление догорающей сигареты между пальцев. Этим крикунам не следовало ждать братской любви в нездоровой связи между вампирами и людьми. Здоровой для одних и обычно смертельной для последних.  Люди были вечно недовольны. Недовольны, когда их ели. Недовольны, когда с ними пытались примириться. Недовольны, даже когда их защите «служили» сами вампиры.  Дел, что творили вампиры в городе, невпроворот, а вампиров, готовых разгребать всё это дерьмо, никогда не хватало. Им оставалось запретить всяким идиотам даже приближаться департаменту клыкастых, чтобы не тратить на них драгоценное время.  Тянь поднялся к массивной входной двери из морёного дуба, на которой виднелись яркие, почти хамские наклейки, запрещающие людей, курение и — как мелочно — роликовые коньки. Однако никаких указаний про животных не имелось. Вампиров нельзя упрекнуть в отсутствии привязанностей. — Вечера, Хэ Тянь, — поприветствовал дежурный.  Стрелки настенных часов позади него уже перевалили за девять вечера. Человек, наверное, мечтал выбраться из узкого рабочего места и отправиться домой. Окна участка не пропускали ультрафиолет, и вампиры могли свободно находиться здесь в светлое время суток. Но Тяню было всё равно: вампиры его возраста свободно разгуливали по улицам днём с зонтом или под капюшоном. Солнечный свет не испепелил бы его в одночасье, а лишь причинял дискомфорт вроде мгновенно заживающих ожогов. Конечно, это не позволяло ему появиться на пляже средь бела дня.  — Привет, Куки, — сказал Тянь полноватому полицейскому за стойкой регистрации. Куки был единственным человеком, прижившимся в этом департаменте надолго. Из-за его тучного телосложения вампиры в основном относились к нему со снисхождением. Почти как люди относятся к очень толстому коту. Едва переступив порог и успев открыть рот, Хэ Тянь учуял, что вокруг пахнет не как обычно. Холл пропах едой. Тем самым приглашающим, с лёгким флёром пикантности ароматом тёплого «сосуда», готового к употреблению.  Тянь вспомнил, что со дня на день должны появиться новички. Оставалось найти взглядом тот нервирующий источник запаха под названием «блюдо подано». Хэ Тянь считал себя достаточно невосприимчивым, смирившимся и привыкшим к пакетам донорской крови. Он мог в любой момент получить горячую свежую кровь от людей, готовых предложить себя за деньги или за удовольствие от его укуса.  На этот раз ощущения были новыми. Запах, что Тянь чуял, напоминал о неуловимом, забытом приятном ощущении. Он был сладкой грёзой, терпкий аромат тепла и страсти. Не имеющий названия, он провоцировал нечто первобытное из глубин его естества. И Хэ Тянь собирался найти ту шею, которая так жаждала быть укушенной.  Это был щегол в полицейской форме. Он наклонился к монитору коварной умнички Биби Фей, которая объясняла ему, как заполнять документы и где получать оружие и новый значок. Он даже не заметил, как бесстыдно та успела его обнюхать. Зелёный, вероятно, едва прошедший годовую стажировку после колледжа, он выставил свою тощую маленькую задницу десяткам глаз департамента. — Трахни-и меня, — так вовремя раздался голос Залмана позади Тяня, а после с ним поравнялся другой улыбающийся вампир. Он был легко узнаваем по аккуратной чёрной бороде, подчёркивающей белизну его клыков. — Я бы не стал кусать Куки, даже если бы все мои предки стояли на коленях и умоляли меня. Но здесь совсем другое дело! — со свойственным ему пафосом произнёс Залман. Тяню пришлось терпеть это нелепое обсуждение лишь потому, что он как идиот завис у входа.  Залман, конечно же, никого здесь не стал бы кусать, даже если бы ему очень сильно хотелось. Потому что гнев их шефа в разы опаснее. Элиэзер Сайерс — единственная здесь, кто старше Тяня. И они с Хаимом встречались. Кусающиеся полицейские к работе не допускались. Поправка: неосторожно кусающиеся. — Мой бог, младший, мла-адшенький детектив! — продолжал Залман, хлопая Тяня по плечу. — Ещё щетиной полноценной не оброс, а уже подался в смертники. Дади-им ему кличку? Зачем так смотришь? Что я сказал? — Если этот чудик случайно поранится, у кого-то из нас могут быть проблемы. И он не будет здесь работать, — ухмыльнулся Тянь, доставая сигарету.  — Плохой-плохой вампир Хэ Тянь! — промурлыкал Залман.

✣✣✣

Это был один из самых непредсказуемых в жизни Мо дней и самых волнительных. Настроение колебалось между оптимизмом и ужасом. Вдруг вампиры загрызут его всей толпой, если он поведёт себя как придурок? Мо уже успел оценить риски, и статистика была утешающей. Смертность коллег-вампиров, работавших с ними больше пяти лет, равна нулю. Смертность в обычной полиции — чертовски выше. Другое дело, что исследования проводились на несопоставимом числе людей. В любой ситуации с укусом, как и с нападением, злодеем становился вампир. Это напоминало нормальный общественный договор сильных со слабыми. Если они собирались жить рядом, то хотя бы не должны были кусаться. Как бы Мо ни гнал гнетущие мысли о том, как его примут, они скакали в его голове по кругу, как цирковые лошади. Он снова и снова придумывал невероятные сценарии своего увольнения. Можно было только мечтать о хладнокровии, когда Мо пришёл в убойный отдел после колледжа. Ему было глубоко насрать на людей вокруг и их отношение к нему. Когда Мо прошёл через парадную дверь с чёрной полосой «Вампирам только», его дыхание сбилось от затаённого ликования. Первый же представший перед ним человек вышел из-за стойки, стряхивая мелкие крошки со своей рубашки. — Квентин Кан, — он тепло потряс руку Мо. Имя казалось гораздо брутальнее его неказистой объёмной внешности. — Зови меня Куки. Мо запоздало представился и направился в просторный зал, где обалдел от того, каким это место было офигенным. Чертовски стильное, первоклассно организованное. Он с трудом верил в свою удачу. Одновременно все в помещении уставились на Мо, оценивая каждый дюйм его внешности и его реакции. После нерешительной паузы он вежливо кивнул детективам, с которыми встретился взглядом.  Он снова чувствовал себя первоклассником в одной из китайских школ, когда десятки пар азиатских глаз оценивали рыжего мальчика с необычайно светлыми карими глазами. Тогда дети не собирались пить его кровь, но некоторым хотелось с ним подраться.  Мо был уверен, что после пятнадцатого кивка стал похож на собачку с забавно болтающейся головой, которую ставят в автомобилях. Стиснув зубы, он шёл вперёд под жадными, любопытными, даже брезгливыми взглядами вампиров. Мо боролся с инстинктивным желанием вдавить шею в плечи, зная, насколько важно сейчас не показывать страха.  Его шрам! Проклятье, они пялились на ожог от цепи на его шее, выглядывавший из-под воротника рубашки, отчего Мо хотелось нервно почесаться. Он мысленно дал себе пощёчину — боже упаси его начать расчёсывать шею на глазах у вампиров. — Мо Гуаньшань, так? — его окликнула очаровательная брюнетка с тёмно-алыми пухлыми губами. — Иди сюда! — сказала она, нетерпеливо похлопывая ладонью по своему столу. Напряжение, сковывающее атмосферу, со звуком её голоса постепенно рассеялось, и вампиры вернулись к своим делам.  — Я Биби. Минутку, дай мне сообщить шефу, что ты здесь. — Ты серьёзно собрался с нами работать? — спросил вампир неподалёку, пытаясь запугать своей аурой. — Раз ты меня здесь видишь, — как можно более безразлично ответил Мо. Тот не спеша оценил его с ног до головы и, презрительно хмыкнув, отвернулся. — Он обычно не такой козёл, просто любит быть в центре внимания, — произнесла блондинка, от которой пахло мятной жвачкой. Неизвестно, как и когда она оказалась рядом с Мо. Её руки были скрещены на груди, и она опиралась бедром на стол Биби. — Блейк Хан, если что — обращайся. Хотя эта выглядела вполне нейтральной, протягивая ему руку. Мо внезапно понял, как его ладони ужасно вспотели. Он не рассчитывал даже на простую вежливость и был готов к тому, что никто не примет его с распростёртыми объятиями, а с некоторыми ещё предстоят разборки. — Это Биби, новичок здесь, отправить его к тебе? Нет, хорошо, всё устрою, — вторая вампиресса договорила по телефону.  Принтер выплюнул несколько бумаг, и она начала объяснять Мо предварительный распорядок. Она не тараторила, но загрузила его так, что он ни черта не запомнил. Любой человек обладает способностью замечать, когда на него без малого взасос пялятся. Мо оглянулся по сторонам, встречаясь с серыми глазами, которые долго и недвусмысленно его поедали.  В каждом офисе бывают идолы, плейбои, главари банды — похоже, этот полный боекомплект. Безбожно красивый чувак стоял с приятелем, изучая Мо своими жуткими вампирскими глазами. Жилы на его лице дёрнулись, когда он затянулся сигаретой прямо посреди офиса, выпуская дым в его сторону.  «Мрак», — оценил Гуаньшань.  Он не заметил, как чья-то ладонь опустилась ему на спину, вышибая из лёгких весь воздух. — Так здесь правда человек! — кто-то гаркнул на весь офис. Из-за какого-то кретина фуражка слетела с головы Мо, и он едва не повалился на ближайший стол. Более унизительную ситуацию трудно представить — что его буквально начнут катать по полу. — Юго Мора, тебе следует запомнить это имя, новичок! Ты слабак, которого следует просто выпить, — придурок был беспардонным и тупым. — Какого хрена ты творишь? — огрызнулся Мо.  Амбал ухмыльнулся. — Ну, маленькое ссыкло, успел помолиться, перед тем как заявиться сюда? Может, ответишь уже мне по-настоящему?  Стероиды — всё, что приходило Мо на ум. Ублюдок был на голову выше него, загораживая проход между столами. А его клыки выглядели настолько здоровыми, что, казалось, его рот полностью не закрывался. Похоже, этот темнокожий Халк, который с лёгкостью мог перекусить человеку горло, собирался находить время каждый божий день, чтобы портить существование Мо. — С чего бы я должен был отвечать тебе? — приводя себя в порядок, ответил Мо, заметив, что первый жуткий тип исчез и не был свидетелем его позора. — Если что-то тебя так взволновало, поделись этим с друзьями. Я не один из них. — Юго, руки прочь от человека! Я не собираюсь возвращаться к этому вопросу дважды.  Это был голос Элеэзер Сайерс, которая собеседовала Гуаньшаня раньше. Её офис находился здесь же на высоте нескольких ступеней.  — Увидимся, цыпочка. — После её появления Халк заметно потускнел и быстро сдулся. Сцена вообще ни у кого не вызвала интереса — все продолжали свои дела. Какое-то время у Мо заняло оформление, после чего ему показали участок. В подвале был архив и лаборатория. Офисы детективов и прочные камеры для задержанных — на первом этаже. Холодильники в столовой были забиты кровью, но радовало наличие кофеварки и автоматов с напитками. Основной деталью кухонного острова была гигантская металлическая раковина, почти на весь периметр, с широкими сливными сетками на дне. Там же валялись использованные пакеты с кровью и не должны были никого смущать. Это было похоже на какой-то вампирский свинарник. Вечный голод по-прежнему был проблемой для многих вампиров, и очень немногие из них — аккуратисты. Зал совещаний на втором этаже больше напоминал церковный приход с деревянными скамьями в два ряда. Мо был уверен, что сделали это по приколу. Абсолютно все впечатления компенсировал отличный спортзал и душевые.  К середине ночи Гуаньшань готов был упасть за свой маленький стол у стены, на котором для него собрали старенький компьютер. После минутного затишья в зал спустился темноволосый тип с сигаретой в зубах и стопкой папок подмышкой. Мо не курил, и любой хер, дымящий где ему вздумается, раздражал его. — Ты серьёзно?! — Биби возмущённо легонько потянула проходящего мимо позера за брюки. На что тот лишь ухмыльнулся. — Мо Гуаньшань. — Он положил стопку папок на край его стола. — Старший детектив Хэ Тянь. Мо вынужден был встать, протягивая ему руку, даже если знал, что им пренебрегут. Нахмурившись, Мо предпочёл сохранять молчание. Хэ Тянь выглядел слишком крутым в сравнении с ним. Портупея с кобурой подчёркивала широкую грудь, скрытую жилеткой. Серебряный значок небрежно крепился на один из ремней на его плече. Его галстук был искусно завязан, а рукава рубашки, закатанные до локтя, открывали сильные предплечья. Сигаретный дым клубился между ними, пока Хэ Тянь медленно переводил взгляд с руки Мо на его… шею. Когда его пристальный взгляд задержался на шраме Мо, словно анализируя его, неприятное ощущение тошноты подступило к горлу Мо. — Пожалуйста, не надо, — спокойно сказал Хэ Тянь, что не звучало угрожающе. Мягко, чтобы понял ребёнок. — Это должно быть в базе к завтрашнему дню. — Он постучал по стопке папок, прежде чем уйти. Гуаньшань шлёпнулся на стул, слыша, как крутятся по полу колёсики чьего-то кресла. Через монитор в Мо полетела маленькая коробочка, похожая на презервативы, после чего появилось приветливое лицо Блейк. — Если случайно поранишься, постарайся сразу обрабатывать любые мелкие порезы и прочее. Это очень нам поможет.  Мо посмотрел на коробочку у себя в руках — это оказались пластыри.  — Ещё, пожалуйста, позаботься об этом, тут немного. — Блейк так же быстро укатилась обратно, когда он успел заметить стопку документов у себя на столе.   После минутного шелеста вампиры, похоже, решили, что если не воспользуются ситуацией, то упустят отличный шанс спихнуть на новенького часть своей работы. Вскоре Мо пришлось перетасовывать документы на своём столе и даже складывать стопками на полу, чтобы те не развалились по сторонам. «Отлично», — сердился Гуаньшань. Он чувствовал себя сытым по горло этой ночью, чтобы начать заводиться из-за мелочей. Сейчас он потерпит и ничего не скажет. Он ни с кем толком не знаком и ничего здесь не знает. Его склочный характер совсем некстати, чтобы быть полезным в данный момент. Мо не станет выделываться. Но он разберётся со всем со временем.