Джульетта для профессора Блэк

      Гермиона чувствует шелк постельного белья и тяжесть одеяла, когда наконец просыпается. Вчерашний вечер, кажется, прошел на славу, будь проклят этот Малфой, который укатил из бара встречать закат с какой-то старшекурсницей, оставив пьяную Гермиону буквально на Кормаке Маклаггене. Мажористый блондин на два года старше девушки весь вечер одаривал её вниманием и выпивкой, и, в конце концов, все это окупилось. Последнее воспоминание Гермионы — она целует парня, ногтями царапая его затылок. Дальше круговорот воспоминаний засасывает её, заставив девушку застонать от разочарования. Как там говорят, отвага и слабоумие? Точная характеристика вчерашнего поведения Гермионы.       Сбоку от неё чувствуется шевеление, и Маклагген, поняв, что его гостья проснулась, дергает шатенку за полоску стринг, заставив её охнуть от удивления. В считанные секунды он меняет свое положение и теперь нависает над ней. Девушка, решив не обращать внимание на внутренний голос, громко кричащий ей, что совершать ошибку на ошибке — тотальная ошибка, тянется к парню и страстно целует его, проходясь короткими ноготками по накаченной спине. Ей остается только надеяться, что потомственный юрист не засудит Грейнджер за нанесение увечий, но она, кажется, знает способ избежать судебного иска.       Секс получается слишком медленный для утреннего, сначала парень дразнит её, потом она — его, но в конечном итоге они стоят под потоками воды в душе, смывая с себя прошлую ночь, а Гермиона — еще и сегодняшнее утро. В голове внезапно возникает образ её профессора английская литературы, и девушка, не обращая внимания на жмущегося к ней парня, проводит руками вниз по собственному телу, по пути обхватывая грудь. Пальцы сами находят путь к пульсирующему центру, и она старается представить себе, что стоящее тело сзади нее — не молодой парень, а Блэк. Кормак, заметив движения и приняв все на собственный счет, сжимает одной рукой грудь девушки, а губами находит бьющуюся жилку на шее. Вторая рука находит её руки внизу, и, обхватывая, направляется ко входу, заставляя девушку громко простонать. Парень, несмотря на весьма ощутимое желание и свое, и девушки, делает все медленно, то входя, то выходя из неё пальцами. Тогда Гермионе остается только водить бедрами, задевая чувствительную головку и не давая большего. Она знает, что юноша не станет ничего предпринимать без презерватива, поэтому он все-таки позволяет ей кончить, пока в голове у девушки мелькает образ Беллатрисы Блэк в разных ипостасях, в обмен на минет в душе.       Потом они перемещаются на кухню, Кормак решает не одеваться, накинув на себя кухонный фартук, его накаченная задница все время направлена в сторону Гермионы, пока он готовит завтрак. Сама девушка уже полностью одета во вчерашнее, из сумочки она достала крем для лица, который она сейчас методично мажет. Краситься ей не хочется, да и с собой у неё только тушь и бальзам, а какой толк от бальзама, если она будет кушать? — Слушай, Гермиона, трахаешься ты божественно, а сосешь — еще прекраснее, — от такого комплимента девушка кривится, едва сдерживая порывы рвоты. — Сомнительный комплимент, Маклагген, — девушка смотрит на парня, улыбающегося ей, — Ты тоже неплохо дразнишься, но я хотела бы тебе сказать, что это, — она машет руками, показывая то на парня, то на себя, — разовая акция. — А, по-моему, это была даже четырехразовая, — парень смеется, а после становится в миг серьезным, — Но я тебя понял, отец настрого мне запретил с кем-то связывать себя отношениями до выпуска, и, несмотря на твою фигуру, ум и талантливый ротик, я с тобой согласен. И предлагаю особо не трепаться об этом.       Гермиона даже рада, что они сошлись с ним во мнении, избегать юриста в Хогвартсе хоть возможно, но очень сложно — крыло гуманитарных наук расположенно отдельно от всех прочих. А его предложение молчать — ну, она бы сказала только Малфою, и то потому, что парень бросил её, пьяную, на произвол судьбы. Попадись там не Кормак, а какой-нибудь извращенец… Девушке даже страшно думать о последствиях.       Они пьют кофе и кушают яичницу, наспех приготовленную парнем. Он рассказывает о деле своих родителей, она — о своих, а потом весь разговор сходится на обсуждение учебы. Гермиона не дура, она прочитала множество книг, и кое-как она, не вдаваясь в подробности, способна поддержать разговор о юриспруденции. После парень оплачивает ей такси до Драко и, провожая из своей квартиры, целует в щеку, обнимая девушку будучи все еще голым. Какой джентельмен.       До Драко она добирается недолго, ведь её друг также живет в Вестминстере, как и Маклагген, хоть ей и приходится немного постоять в пробках утром субботы. По дороге она пишет Драко, что едет к нему, на что получает сухое «ок». Говнюк, даже не беспокоился о своей подруге.       Она останавливает таксиста перед домом и, выпорхнув из машины, громко вздыхает. Драко часто показывал фотки из своего детства на своем стареньком телефоне, на фоне постоянно фигурировал этот белый особняк, чьи истоки исходят с начала девятнадцатого века. Дом часто реставрировался, после чего попадал на аукционы, и вот в один из таких дней дедушка блондина, Абраксас Малфой, приобрел этот особняк с видом на Темзу. На фотографиях от этого здания веяло величием, но в жизни… черт, она никогда не видела ничего такого, что заставляло бы её сердце трепетать от одной только возможности находиться здесь.       Девушка аккуратно постучала в дверь, стараясь выглядеть как можно сурово. Вот откроет ей дверь блондин, так она ему сразу треснет. За вчерашнюю ночь и сегодняшнее утро красавчику достанется сполна.       Но дверь ей открывает не Драко, а взрослая женщина, практически с такими же светлыми волосами, как и друг. Она, кажется, не особо рада видеть гостей в субботнее утро, но, стоило ей заметить Гермиону, черты её лица смягчаются. — Гермиона, дорогая, здравствуй, — девушку крепко стискивают в объятьях, практически перекрывая ей доступ к кислороду, — Драко сейчас моется после вчерашнего. — Ну да, этот засранец бросил меня на произвол судьбы, а сам умчался восвояси, и чувствует себя прекрасно.       На это женщина только хмыкнула, пропуская шатенку внутрь. Вместе они идут на кухню и выбирают чай, который будут пить на втором для Гермионы завтраке. Около плиты готовит Девор — личный повар семейства Малфой. Когда-то он с нуля добился звезды Мишлен для своего ресторана, а теперь он вышел на заслуженную пенсию и устроился к Малфоям, оставив дело своим потомкам. — На завтрак будут блины и оладьи, мэм, — говорит он, ловко орудуя приборами. Постепенно две тарелки с названными блюдами пополняются. — Очень хорошо, — ответила миссис Малфой, заваривая чай.       Семейство Малфой было довольно… разношерстным. Дедушка Драко, Абраксас, был военным и состоял в корпусе королевских инженеров; его сын, Люциус, работает барристером и выигрывает множество дел; мама Драко, Нарцисса, — владелица сети салонов красоты в состоятельной части Лондона, её услуги очень востребованы. Ну и есть Драко, её лучший друг, который, с его слов, будущий успешный журналист и обладатель Пулитцеровской премии.       «Вспомнишь солнце — вот и лучик» — подумала Гермиона, наблюдая, как парень с мокрой головой после душа спускается к ним на кухню. На нем какие-то спортивные штаны и белая футболка, и даже не скажешь сейчас, что в университете он постоянно появляется в дорогущих костюмах. Нет, Гермиона, конечно, тоже не бедствовала, но подобное считала расточительством — уж лучше бы книг купил. — Драко, дорогой, — девушка встает со стула и, подойдя к парню, крепко его обнимает, — Вот он, современный Иуда, — шипит она ему на ухо, а после замахивается коленом в причинное место. Бьет не сильно, но ощутимо, что заставляет парня согнуться в три погибели.       За столом слышится ужасно замаскированный кашлем смех от миссис Малфой, и девушка может только улыбаться ей. Она оставляет бедного парня и возвращается на свое место. — Святая Богородица, за что? — недовольно хнычет парень, едва ли не плача. Он ковыляет до соседнего стула и, подозрительно посмотрев на Гермиону, падает на него. — Вполне заслуженно, знаешь ли. Подобрал какую-то девушку в баре, а о подруге забыл! Ни сном ни духом! — Ну не драматизируй, — Драко показушно закатывает глаза, но встретившись с двумя свирепыми взглядами, направленными на него, утихает, — Я знал, что ты умная девочка и не пропадешь. — Иуда, — недовольно бормочет девушка, накладывая к себе в тарелку блинов, — Тебе повезло, что била я не со всего размаху.       Завтрак проходит спокойно. Они обсуждают учебу, работу миссис Малфой, работу родителей Гермионы и, кажется, вовсе наслаждаются идиллией. Затем Драко вскользь упоминает о театральной постановке, и Гермиона недовольно корчит лицо, когда парень говорит о напряжении между ними из-за ролей возлюбленных. Но миссис Малфой, хвала ей, удачно сглаживает углы, мягко намекая сыну, что от Ромео у него только знание итальянского. Подобное «унижение» заставляет особу столь королевских кровей насупиться.       После трапезы Драко предлагает ей остаться в особняке на две ночи, чтобы потом, в понедельник, вместе поехать на занятия. Когда Гермиона напоминает парню, что его машина вообще-то осталась на парковке университета, блондин уточняет, что их повезет его отец. — А что, метро не для нашей королевы драмы? — интересуется Гермиона, сидя на диване парня в комнате. Она, на самом деле, не частый гость поместья, от своей квартиры в Сити ей, конечно, добираться не долго, но напрашиваться к Малфоям девушке лишний раз не хочется. — Ты смеешься надо мной, — недовольно заключает Малфой своим самым надменным тоном, падая рядом с ней, отчего девушка подпрыгивает на месте, — Я скорее пройду пешком через Ламбет, но в метро не ступлю ни ногой, — парня, кажется, осмысливает сказанное, потому что после добавляет, — Нет, через Ламбет пойду только с ружьем и битой. — Ага, а еще с нательным крестом, — фыркает девушка, улыбаясь, за что в ответ получает удар подушкой.       И субботу, и воскресенье друзья проводят в особняке. Они играли в приставку и обсуждали комиксы; делали домашнее задания вместе: Драко писал конспект по основам журналистики, Гермиона читала «Войну и мир» для занятий по классической литературе. Они успели приготовить два обеда и два ужина вместе с Девором, а потом, вечером воскресенья, отец Драко вернулся из рабочей командировки в Шотландию. Вместе с мужчиной они обсудили утреннюю поездку до университета, а потом сыграли две партии в шахматы — мистер и миссис Малфой против Драко и Гермионы. Хотя играли между собой скорее мужчины, ведь дамы обсуждали последние светские новости, но потом присоединились и мужчины. — Так значит вы, мисс Грейнджер, учитесь на литературном факультете, — поинтересовался у девушки мистер Малфой, высокий мужчина, имеющий такой же цвет волос, как и его сын, только они были уложены по-другому: если Драко носил на голове аккуратный беспорядок, как его прозвала шатенка, то отец парня предпочитал короткую стрижку, — Кем планируете работать в будущем? Довольно-таки узкий список потенциальных профессий. — На самом деле, сэр, я увлекаюсь переводами. Мой друг, Энтони Голдштейн, предложил мне присоединиться в будущем к его семейному бизнесу. — Голдштейн, да? Это ведь они владеют издательским центром, дорогая, — осведомился мужчина у своей жены и, получив утвердительный кивок, продолжил, — Им удавалось найти писателей, которые позже становились известными на весь мир. Вы же знаете, что они первыми начали популяризировать ту историю про мальчика, который… Как же там говорится? — Мальчик, который выжил, пап, — сказал Драко, откладывая столовые приборы, — История Кларка Кента, который смог улететь в последний момент со своей уничтоженной планеты, а потом стать героем. — Точно, да, — мужчина хлопнул в ладоши, заразительно улыбаясь, — что ж, мисс Грейнджер, может быть, вам понадобится хороший адвокат? Готов предложить свою кандидатуру, практически за бесценок. Очень жаль, что мой сын не стал наследником семейного бизнеса, однако, как говорят некоторые, он лучший на потоке журналистики в Хогвартсе. — Лучший на потоке, сэр, все верно — Гермиона посмотрела на своего друга, который что-то пытался сказать ей глазами, и продолжила, — на самом деле, по успеваемости среди первокурсников я первая, сэр. — Это все потому, что у тебя больше предметов! Разве ты не слышала поговорку, что главное не количество, а качество? — Нарцисса, черт, когда ты пыталась меня убедить, что отказ нашего сына от математики — не такая уж и большая проблема, я поверил тебе, но тут… — Дорогой, слава Богу, наш сын будет журналистом, а не бухгалтером, — миссис Малфой взяла свою кружку с чаем и, сделав глоток, пошутила, — по крайней мере, ему не стоит давать освещать сюжеты, связанные с финансами, иначе он обвалит биржу раньше времени. — Да что я такого сказал, мам, пап? — глядя на смеющихся родителей, блондин обиженно надул губы, — Гермиона, объясни мне сейчас же! Прекратите смеяться…       Гермиона вместе с мистером и миссис Малфой продолжали улыбаться и переглядываться, пока блондин непонимающе смотрел на них. Девушке первой пришлось успокоиться, и, подняв руки в примирительном жесте, она допила свою чашку с чаем. Шатенка подбежала к парню и потрепала его волосы, обвивая руки вокруг шеи. Кажется, ей придется объяснить ему тему дробей из средней школы.       После столь комичного разговора встал вопрос одежды Гермионы: не очень-то хотелось появляться в одной и той же одежде в университете два дня подряд, тем более приходить в таком виде к профессору Блэк. Тогда Драко выпросил одну рубашку у своей мамы, которая с радостью согласилась поделиться гардеробом с шатенкой. В качестве временной домашней одежды блондин выделил девушке свою форменную футболку со времен его недокарьеры в волейбол, а на низ — не очень длинные для Малфоя шорты, которые Гермионе доходили практически до колен.       Несмотря на наличие гостевых комнат, с Драко они спят на его диване, предварительно достав второе одеяло. Сначала парень пыталась пошутить, обещая, что он не будет сильно приставать, однако свирепый взгляд подруги говорил громче слов. За две ночи они успевают обсудить все на свете, и Кормака, и временную знакомую Драко, и даже профессора Блэк. После чего блондин сгребает хрупкую девушку в крепкие объятья, кладя на её макушку свой подбородок.       Гермиона засыпает в воскресенье абсолютно счастливая, еще не зная, что её ждет на следующий день.