Маг стихий

*** 5 апреля 1987 года. Дом на Гриммо-плэйс 12. Майкл Тонкс. *** — Нет... Я определённо делаю что-то не так.... Хм... А если попробовать несколько иначе? «Может быть я ещё мал, но это не значит, что глуп и не умею слушать. Взрослые в последнее время явно чем-то серьёзно озабочены и даже встревожены, будто бы постоянно ожидают какой-то подставы или же нападения. А это означает, что мне нужно быть к этому готовым. Я должен быть способен защитить себя и своих близких!» Скоро Майклу должно было исполниться семь, но даже не смотря на это, старшие всё равно пока не собирались учить его серьёзной магии. Это, естественно, злило Майкла, но их доводы он принимали и понимал. Пусть заклинаниям и проклятьям с применением палочки его пока не обучают, но теорию магии ему уже как год преподают. И первым делом, как только его стали вводить в мир волшебства, ему объяснили опасность и глупость попыток колдовать посредством магических конструктов. Так что всё, что покуда ему было доступно, это изучение теории магии, практика в метаморфизме и приготовление простых зелий под присмотром наставников. Ах да.... Ещё была йога с Абхой и его девочками! Слишком нестабильно пока его волшебное ядро, нагружать которое до наступления одиннадцати лет было чревато опасностью повредить магический ноус. Но так было только с классическим волшебством. А вот беспалочковое, волевое, считающееся недоступным для большинства, он практиковать мог, да только все его попытки на этом пути развития до недавнего времени заканчивались ничем. И так было ровно до тех пор, покуда он не научился управлять своей жизненной силой и не прочувствовал прану. А как только у Майкла появился минимальный контроль над энергиями его первых двух оболочек души, ему удалось уловить в себе токи собственной магии и с этим уже можно было работать. Теперь ему было от чего отталкиваться. И с этого момента он приступил к экспериментам, причём в своих опытах он стремился к конкретной целе. Минувшей зимой он в библиотеке памяти добрался до сохранённых Магнусом воспоминаний об очень любопытном и интересном аниме, в котором оказался очарован силой и возможностями главного героя, а им был – Куросаки Ичиго. В особенности его детский и впечатлительный разум был поражён сильнейшей техникой Ичиго с использованием меча, а именно – Гецугой Теншоу. И вот совпадение, он то ведь тоже уже больше года, как изучает путь меча. А это, само собой разумеющееся, сподвигло мелкого к проведению параллелей и сравнению. К слову, за то, что он теперь учиться сражаться с катаной, стоит сказать спасибо крёстному, который смог отыскать на просторах Европы сквиба из древнего японского княжеского рода. Харуто Харамунэ был опытным и умелым мечником, который оттачивал своё мастерство не в тренировочных залах, а на полях сражений и человеком он был во всех смыслах удивительным. Не каждый современный волшебник способен прожить столько, сколько лет уже топчет землю Харуто. Отсюда-то и растут ноги его боевого опыта, ведь он начинал свою службу ещё в эпоху сёгуната, затем служил напрямую Тэнно и вышел на пенсию после капитуляции Японии во второй мировой. Сейчас же ему было уже сто девяносто три года и пусть он выглядел как старый сухофрукт, силы и проворности ему было не занимать. Этот старый воин лишь за счёт глубины своего вникания и понимания боевого искусства, смог отыскать в себе внутренние резервы и самостоятельно овладеть навыками обращения с жизненной силой. Да, Харуто создал примитивными, самобытный стиль и методика применения жизненной силы для собственного усиления, не идущий ни в какое сравнение с тем, чему обучает Майкла Абха, но тем не менее он по своему был эффективным и действенным. Бесспорно, изящества он был лишён и не имел потенциала стать чем-то большим, но как первичная база для освоения токов жизненных сил, он был неплох. Майкл не знал, каких трудов стоило Гюнтеру чтобы осуществить его мечту обучаться у истинного последователя Бусидо, но он был ему премного благодарен за это, ведь старый самурай щедро делился с ним всем своим накопленным опытом полученным в кровавых сечах. Сегодня у Майкла не было тренировок с сенсеем, так как некому было его переправить в Ригу, в пригороде которой находилось додзё мастера. А всё потому, что Гюнтер, Магнус и Дора сегодня отправились на торжественный приём в Малфой-мэнор, тогда как он с братом, мамой и отцом в это время пребывали в доме на Гриммо. Как уже упоминалось, Майкл был мальчуганом наблюдательным и кожей чувствовал напряжённость царившую с недавнего времени в их семье. Это проглядывалось во всём, в том числе и в том, что они теперь никогда не передвигаются в небольших компаниях. Каждое же перемещение куда бы то ни было, больше похоже на военную операцию по сопровождению ценного груза. Утешением же было то, что стоит им только оказаться в стенах защищённого поместья, и пригляд за ним был уже не такой строгий и дотошный. Например сейчас, будучи находясь в тренировочном зале, за ним присматривал лишь домовой эльф. Тогда как Финеас практически никогда не покидал рук матери, образно говоря. Андромеда всегда находилась подле своего младшего сыночка. И это было как нельзя кстати, ведь в данный момент Майкл собирался попробовать воплотить в жизнь пришедшую ему в голову идею о том, каким образом можно попытаться создать желанную Гецугу. Харуто уже начал учить его методики концентрации своей жизненной силы в мече для усиления удара и увеличения остроты его режущей кромки. И когда вчера он оттачивал этот приём, который худо-бедно, но уже начал у него получаться, ему пришла в голову мысль: «А что будет, если я вложу в клинок не только свою жизненную силу, но ещё и магическую энергию?» Причём у него даже уже имелась предположение, каким образом это можно осуществить. У него ведь всегда при себе имеется дар метаморфизма, который как раз-таки работает с энергией тела и с силой его магического ноуса. Так почему бы не использовать его в качестве фокусировщика и через него же направить силы в клинок? Тем более у него уже есть достойное оружие, которое «выковал» для него онии-сан из гоблинской стали, а зачаровал крёстный. Так-то катана, которую создали персонально для него, была на вырост и сейчас он был слишком мал для неё. Но это было сейчас не столь важно. Он ведь не собирается с ней тренироваться и оттачивать приемы. В данный момент она ему нужна лишь для проверки своих гипотез и проведения эксперимента. — Кричер. В случае непредвиденной ситуации, немедленно позовешь маму. – Произнёс в пустоту Майкл, но он точно знал, что его слова были услышаны. Может быть он пока не обладал необходимой степенью чувствительности и астрального восприятия, дабы суметь ощутить скрывающегося рядом домового эльфа, но этого и не требовалось. Приставленный к нему для присмотра домовой эльф никогда бы не нарушил приказа матери, а значит он обязан быть где-то рядом и пристально следить за ним. Может быть Майкл и был ребёнком, но ребёнком далеко необычным. Тут стоит учесть и воспитание, которое он получает, а также тот факт, что уже несколько лет Майкл является заядлым любителем просматривать воспоминания Магнуса в омуте памяти. А это очень плодотворно сказывается на стремительном развитии его ментального тела. Но что ещё немаловажно, так это само наполнение воспоминаний, которые он любит смотреть. И тут речь не о визуальной и звуковой дорожке, то бишь контенте, а об информационном содержимом энергий, благодаря которым он может лицезреть чужие воспоминания. Каждый раз, когда например братья Доры погружаются в опыт памяти, в который загружено воспоминание Магнуса о просмотренном им когда-то аниме или фильме, они соприкасаются своей душой не только с видимой картинкой и сюжетом демонстрируемой истории, а проникаются сопереживаниями и впечатлениями, которые имел непосредственно сам Магнус по поводу того же Блича и всего остального, что было когда-то любо Андреем Брянцевым. И, естественно, это не могло не сказать на мировоззрении впечатлительных и податливых детских душ, коими сейчас являются Майкл и Финеас. Сам того не зная, Магнус организовал очень могущественный инструмент влияния на умы и воспитания подрастающее поколения. Возвращаясь же к мелкому, то хоть сегодня Майклу и не удалось побывать в додзё мастера, это не означало, что он мог себе позволить лениться и пренебрегать физическими нагрузками. За минувший час он провёл выматывающую тренировку, во время которой отрабатывал стойки и удары боккеном. И пока его тело практически без участия разума оттачивало приёмы с муляжом меча, он размышлял на тему предстоящего эксперимента. Но вот наконец он завершил выполнять установленный мастером минимум повторений заданных к отработке ударов и стоек, а это значит, что пора приступать к совершению задуманного. Кричер был оповещён и предупрежден, что необходимо делать, пойди вдруг что-то не так и получи он травмы, а значит можно не переживать за свою безопасность и целостность. «Да и что может пойти не так? На мне защитное снаряжение, которое не уступает боевым мантиям мракоборцев!» Майкл для себя всё решил и отступать от своей затеи был не намерен. Пора было доставать главный инструмент, необходимый в его эксперименте. Артефактный меч, что создали персонально для него и который был привязан к его душе, временно хранился в браслете со свёрнутым пространством на правом запястье. Так что много времени на то, чтобы отложить в сторону деревянный меч и призвать в руку свой истинный, у Майкла не ушло. Онии-сан обещал ему, что когда он подрастёт и станет совершеннолетним, а его аура перестанет быть уязвимой и хаотичной, обретя необходимую плотность, то один из китайских мастеров и слуг старшего брата нанесёт ему татуировку с пространственной печатью и тогда он точно навсегда окажется неразлучен со своим клинком, но это будет потом. Сейчас же ему приходится довольствоваться браслетом в качестве хранилища. — Привет, красавица! – Каждый раз, когда он держал в руке свой меч, который пока что был для него изрядно великоват, Майкл не мог удержать в себе своего восхищения. – Пей моя хорошая.... Майкл с головы до пят проникся духом Бусидо и пути меча, отчего считал, что обнажать меч без причины, есть огромное неуважение к себе и к клинку. Святотатство – одним словом. Но раз ему сегодня придётся это сделать, то он посчитал необходимым отплатить своему защитнику за помощь в эксперименте, напоив тот собственной кровью. У парня сложилось какое-то особенное, пограничное представление о духе меча, навеянное ему реальными фактами и подтвержденной информацией, почерпнутой из научной волшебной литературы, а параллельно с этим из того, чего он успел нахвататься в просмотренных аниме. Его детское воображение уже наделило клинок разумом и волей, то бишь духом, и теперь он каждый раз кормил его собственной кровью в качестве платы за то, что клинок без необходимости защищать и разить врагов оказался вне ножен. Стоило же только мелкому вспороть себе ладонь острой кромкой катаны, как меч стал наливаться багряным цветом и не одной капли не пролилось на пол. И в представлении Магнуса, происходящее было наглядным подтверждением его убеждённости в своей правоте по поводу того, что меч благосклонно принял плату и что он всё делает правильно. Да только всё было несколько иначе. Пусть Майкл и был смышлёным не по годам мальчуганом, но ему катастрофически не хватало знаний, дабы суметь понять истинную суть своего меча. Сама по себе гоблинская сталь обладала свойством поглощать любую активную, жидкую волшебную субстанцию и тем самым продолжая собственную закалку, а вместе с этим перенимая некоторые свойства магического реагента, который вступает с ней в контакт. Кровь же Майкла была очень особенным и ценным магическим субстратом, так как он был не абы кем, не простым волшебником, а метаморфом с полностью раскрывшимся даром, что возносили его кровь в рейтинге ценности на уровень таковой как у Фейри и прочих мифических тварей вроде древнего василиска или же кракена из Чёрного озера. Так что вполне себе объяснимо, с чего вдруг гоблинская сталь с такой «благосклонностью» и «радостью» принимает кровушку Майкла и всё никак не может ей напиться. Но это только одна из причин, по которой меч может поглощать кровь. Дело ещё в том, что при создании меча, Магнус применил все свои проверенные и отработанные на практике знания, которые ему открылись в тауматургии после эволюции его мутантского волшебного дара и благодаря коим он вознёсся в иерархии кровососов до патриарха, а также диаблери высшего вампира, который тоже обладал некоторой базой знаний по данной расовой магии вампиров. Магнус не поскупился и наделил будущий меч Майкла очень интересными свойствами. Сигилы, использованные им в создании катаны, давали возможность мечу поглощать жизненную силу своих врагов, в чью плоть тот проникал, а также чистую прану и магическую энергию, но уже в меньшем объёме. Резервуар же хранилища энергии в мече был вроде как бездонным. По крайней мере выяснить его границы и пределы Магнусу не удалось. Сколько бы он силы в него не вливал, тот даже не думал подавать признаков, что меч уже полон. Энергия же, которую катана тянула из врагов, в последствии могла использоваться Майклом в качестве буста. С её помощью он как минимум мог восстанавливать собственные силы, что в итоге сделало меч чуть ли не эпичным артефактом. Впрочем до этого ещё было далеко, Майкл-то и с собственной силой пока обращался кое-как. Переживать же за то, что он может оказаться украден и быть использован против Магнуса и его семьи, не приходилось. Кровная привязка, которая была совершена и вторичное зачарование на доступ к мечу были таковыми, что в данный момент им мог пользоваться исключительно Майкл и кровные, а также его магические родичи. То бишь, в будущем, взять в руки Кровопийцу, а именно такое имя дал своей катане Майкл, смогут исключительно члены будущего рода, который только собираются основать Магнус с Дорой и куда соответственно войдёт Майкл. Но на данный момент, покуда рода ещё не было, а Майкл, так сказать, был самостоятельным субъектом на взгляд магических законов и постулатов, никто кроме него с данным артефактом обращаться не мог. Возвращаясь же к его эксперименту, то сейчас Майкл принял оптимальную стойку для нанесения вертикального, рубящего удара и находился с катаной, занесенной над собственной головой, в максимальном напряжении. Пусть он уже обладал некоторыми навыками, которые позволяли ему манипулировать собственной маной и жизненной силой, но их было катастрофически недостаточно для того, чтобы совершить задуманное им. Но благо, у него имелся дар метаморфизма, который отчасти мог нивелировать недостаток контроля и взять на себя обязанности по управлению и корректировки потоков энергий, с которыми он собирался взаимодействовать. Несколько минут ушло у Майкла на то, чтобы вникнуть в свой дар метаморфизма и обратившись к нему, суметь озадачить тот своими хотелками. А хотел он ни много, ни мало, чтобы его магическое наследие вместо того, чтобы взаимодействовать с его телом и изменять то по желанию своего владельца, направило энергии его души (ману, жизненную силу) не на осуществление трансформации, а в меч, который он держал в руках. Причём сделать это нужно было двумя разными потоками, то бишь не допустить их синергии и реакции друг на друга до того, как эти две разномастные силы сконцентрируется в лезвии клинка. И о чудо! У Майкла это получилось, вот только желаемого результата достичь не вышло. Его жизненная сила и мана, словно вода утекающая в песок, уходили в хранилище энергии меча, не добираясь непосредственно до самого клинка, а слова пролитая вода в знойной пустыне утекала в песок. Майкл уже был весь в поту от напряжения, ведь ему, ни много ни мало, пришлось не только выделять часть своих ментальных сил для жёсткого контроля собственного дара, который занимался перераспределением его энергии из тела вовне, направляя ту в меч, но как оказалось, ещё необходимо было наладить связь с мечом и заставить тот перестать поглощать его силы, позволив тем сконцентрироваться в кромке меча. Ещё десять минут умственного напряжения ушло у не в меру одарённого и гениального пацана на то, чтобы справиться и с этой задачей. Упорства ему было не занимать. Вот только дальше всё пошло не по плану. Когда меч от избытка силы сосредоточенной в клинике стал переливаться тьмой и багрянцем, а его тёмное сияния стало корёжить пространство, Майкл посчитал, что катана вобрала в себя достаточно энергии для того, чтобы он мог попробовать создать Гецугу. Старший сын Андромеды не стал затягивать с выполнением финального акта и резко взмахнув своей катаной, поведя той сверху вниз в направлении тренировочного манекена, он параллельно с данным действием, своим ментальным и волевым посылом, которым обратился к мечу, пожелал высвободить силу и это возымело некоторый эффект, но точно не таковой, которого он желал достичь. Вместо цельного слэша, в сторону от него и в направлении куда он махнул мечом, сорвалось множество небольших, с детский кулачок размером, разнообразных геометрических фигур, которые на протяжении всего своего полёта от Майкла и до манекена со стеной позади цели, в хаотичном порядке меняли свою форму. И всё бы хорошо, если бы не прогремевший взрывы, которые оказались вызваны детонацией магических образований, что были созданы Майклом. Сила взрыва была таковой, что не будь тренировочная площадка защищена похлеще любого современного бомбоубежища, то от дома на Гриммо-плэйс 12 нихрена бы не осталось. На пацане же его неудачный эксперимент никак не сказался. Ему повезло, что рядом находился Кричер, который мгновенно аппарировал вместе с Майклом в гостиную, где сейчас находились Андромеда и Финеас. Старый домовой эльф пребывал в ужасе, ведь стоило ему только увидеть результаты опытов Майкла, как все его редкие волосёнки на теле встали дыбом. Хрень, что была создана любознательным и богатым на фантазию пацаном, будучи продуктом синергии магии Блэков, которой ныне оперировал Майкл и его же жизненной силы, несла в себе невиданную до сели Кричером угрозу, от одного взгляда на которую у бедного домового эльфа тряслись поджилки. Майкл не успел увидеть последствий столкновения своего творчества с защитой небольшого тренировочного полигона, но когда его задница приземлилась на мягкую софу рядом с мамой, что держала на руках Финеаса и которому она читала сказку, он смог их прочувствовать. Дом сильно тряхнуло, ведь на втором подземном этаже, в помещении, в котором он недавно находился, его стараниями чуть не случился прорыв в первозданный хаос. —Крииичер!!! – Раздался крик-призыв Андромеды, а когда оный появился перед взволнованной женщиной, то он тут же подвергся допросу. – Что случилось, это.... это нападение? А что ещё могла подумать бедная мать, которой пришлось пойти на добровольное заточение и лишиться возможности покидать защищённые пространства, способные выдержать долгую осаду, дабы обеспечить безопасность её детей? Она как никто другой серьёзно отнеслась к угрозе, которую могут представлять для их семьи вампиры. — Нет, госпожа. Это последствия тренировок Вашего старшего сына. – С ужасом, ни и с плохо скрываемой гордостью за подрастающее поколение, отчитался Кричер, что с восторгом и обожанием смотрел на Майкла. А Майкл тем временем, с каждым произнесенным Кричером словом, старался сделаться меньше и вжаться в мягкую сидушку софы как можно сильнее, дабы оказаться незаметным. Вот только это ему не сильно помогло. — Майкл... Мелкий засранец!!! Что ты на этот раз натворил? – Прошипела теперь уже не напуганная, а взволнованная и переполненная яростью мать, что свободной рукой, которой не держала своего младшенького, искала и пыталась найти рядом с собою розги. Сегодня чья-то жопа будет пылать! *** 5 апреля 1987 года. Малфой-мэнор. *** «Мда..... Очередная ярмарка тщеславия! Но чего здесь не отнять, так это несомненного наличия чувства стиля и вкуса у организаторов данного торжества.» Созданная Малфоем атмосфера на сегодняшнем праздники производила сильные впечатления и порождала восторженные эмоции. И это даже несмотря на то, что я ни разу не был любителем подобного рода антуража. Лоск и богатство! Два слова, которые как нельзя лучше характеризовали интерьер и сопутствующий ему декор. Огромное количество золота, слоновой кости и дорогих пород дерева светлых тонов, а также много натурального и волшебного шёлка в качестве драпировки, подчёркивающих несметное благосостояния хозяев дома – вот что мы могли лицезреть и это мы были лишь в каминной комнате. — Магнус, отомри пожалуйста. Мы задерживаем прибывающих гостей. А это меня поторопила Нимфадора, когда я залип на очень интересный образец артефактных дверей, перед которыми замер словно вкопанный. — Тоже впечатлился? – Включился в нашу беседу Гюнтер. — Ага... И мне очень интересно, кого это Малфоям удалось разграбить, дабы заполучить такое сокровище. Такие вещи не продаются. С чего я вдруг оказался столь впечатлённым? Так не каждый день сталкиваешься с работой истинного мага. Огромные двери, которые находились на выходе из транспортной комнаты, в которой располагались несколько каминов и аппарационная площадка, были способны выдержать атаку и запереть в стенах данного помещения, тем самым защитив от несанкционированного проникновения в Малфой-мэнор, даже кого-то уровня Архимага! А при желании хозяев дома, они и вовсе могли выбросить названного или же нежелательного гостя в случайной точке пространства за пределами мэнора. И это творение было безусловно рук какого-то древнего эллинского архимага-артефактора. — Сам удивлён... – прозвучало мне в ответ. – Но Дора права, нам нужно поторопиться. А то ещё чуть-чуть и Люциус у нас в спине дырку прожжёт своим недовольным взглядом. — Ещё бы ему не нервничать, когда перед одним из главных артефактов его мэнора, что стоит на страже безопасности поместья, замерли магистр ритуалистики и мастер артефакторики, а впридачу к нему самый молодой мастер зельеварения. Как по мне, то это очень резонная причина быть обеспокоенным. – Недовольно шептала нам Дора и которая, к облегчению Малфоя, утаскивала меня и Гюнтера за руки от заинтересовавших нас дверей в сторону коридора, что должен был вывести нас прямиком в зал, где проходил торжественный приём. Ну так по крайней мере нам поведал Люциус. Мол идите прямо и попадёте куда нужно. Сопровождения-то нам не выделили, а просто указали путь, пройдя который мы должны были оказаться в банкетном зале. И это оказалось правдой. Вот только следую по незамысловатому маршруту, я обратил внимание, что и в этом поместье не обошлось без игр с пространством. Данный коридор никак не мог вывести нас к нужному помещению. Но всё же он это сделал. И попасть из него в нужный зал мы смогли только благодаря прохождение широко распахнутых дверей, что находились в конце коридора и которые были зачарованы пространственным чарами по уже схожему мне на примере исчезающего шкафу методу. Если транспортная комната и коридор, по которому мы шли, находились на первом этаже, то зал для торжеств, в котором мы оказались, был на втором. И оглядывая его, было понятным, что прибыли мы сюда далеко не первыми. Нашему взгляду открылось огромное помещение, которое не сильно отличалось своим убранством и интерьером от каминного зала, за одним исключением, здесь были огромные панорамные окна и стеклянные двери, ведущие на огромный, вдоль всего зала, широкий балкон, с которого открывался чудесный вид на парковый комплекс со множеством фонтанов и скульптур в античном стиле, что были подсвечены мягкими люминесцентными чарами. В общем, вид из окна открывался сказочный, это если учесть тот факт, что экспонаты скульптурной галереи парка изображали не только героев и богов древней Эллады, также среди них встречались представители мифических созданий вроде кентавров, сатиров, медузы-горгон и прочих тварюшек, встреча с коими в живую и в реальности не предвещала бы неудачнику ничего хорошего. Наше пришествие не вызвала какого бы то ажиотажа среди гостей, но это скорее всего было потому, что никто из тех, кому мы успели попасться на глаза, не знал нас в лицо. Единственное, так это то, что они отдали должное и оценили наши наряды. Каждое такое вот мероприятие с присутствием на нём высшей аристократии волшебного сообщества для простого обывателя показалось бы удивительным и было бы в его представлении больше похоже на сюрреалистичный бал-маскарад, нежели на встречу серьезных господ. А всё потому, что среди данной публики можно было встретить разумного одетого и в греческую тогу, а рядом с ним же человека облачённого в средневековый наряд восточного кроя или же вовсе индивида в шкурах. Разброс этноса нарядов и их эпох, к которым они могли принадлежать, охватывали всю историю и территорию планеты Земля. Вот и сегодня, на празднике организованном Люциусом, было всё соответствующим образом. Гости же, которым выплата честь присутствовать сегодня здесь, были выходцами практически со всех уголков Европы, отчего я имел удовольствие наблюдать самые разнообразные костюмы. — Нам туда... – Повёл я в центр зала Гюнтера и Дору, ведь именно там сейчас находились Маргарет с Эриком, Евангелина, а также их родители. — Угу.... – Дора тоже уже успела просканировать банкетный зал на наличие в нём наших знакомцев и друзей. Так что ей было ведомо, в какую сторону нам было нужно направляться. Ну а деду же было на всё это наплевать. Ему здешняя возня уже была не столь интересна. Это каких-то несколько лет назад он был бы счастлив оказаться приглашённым на подобного рода мероприятия. Теперь же всё было несколько иначе. Он уже вкусил сладостное чувство ощущения в себе могущества присущего магистру и наконец он вновь смог прочувствовать себя на вершине этого мира. Пусть он пока что ещё не стал родовитым магом, но сила-то имеется и теперь никто не посмеет уничижительно к нему обращаться, говоря с ним сквозь поджатые губы. Путь к нашей подруге и её жениху, если по прямой, не был длинным, но нам приходилось виражировать и маневрировать, обходя множество небольших компаний, разместившихся между нами и нашей целью. — Лорд Розье, Лорд Пьюси, Лорд Солсбери, леди.... – Поприветствовал наших знакомцев, поддержав свои слова кивком, Гюнтер. Мы с Дорой тоже не остались в стороне и благожелательно улыбаясь, продублировали действия деда. — Ох.... Какой прелестный на Вас наряд! Это ведь реплики костюма Арльской сиды? Если бы не наличие рядом посторонних, то Маргарет уже набросилась бы на нас и стала бы вертеть и щупать, в попытках как можно лучше и детальнее разглядеть наши костюмы и прочувствовать их текстуру. Но из-за не подходящей для этого обстановки, пришлось ей ограничиться одним лишь визуальным осмотром, без каких бы то тактильных разбирательств. На счёт же того, кто такая эта самая арльская сида, то мне это было неизвестно. Но судя по тому, как улыбалась Дора, она прекрасно поняла о ком ведётся или о чём ведётся речь. Дизайн же наших костюмов, что так впечатлил Маргарет и не оставил равнодушным её близких, был полностью за авторством Доры, которая при его создании вдохновлялась не вышедшей в этом мире экранизации «Властелина Колец» Толкиена, а если быть точнее, то нарядами эльфов в нём. Преобладание изумрудных тонов, серебряная фурнитура и множественные растительные орнаменты. А если к этому добавить плащи из шкуры василиска и красоту нашей внешности, то облик у нас и впрямь выходил сказочным. — Не знаю, кто такая арльская сида, но дизайн наших костюмов это полностью работа Доры. — А сшито в ателье Хьюго. – Подметил очевидное Венсан Розье, который уже прикинул в уме, сколько может стоить наш наряд и сильно впечатлился полученной сумме. Впрочем, мы точно были в этом плане не самыми мажористыми на сегодняшнем мероприятии. По пути к нашим знакомым, нам довелось пройти мимо одного чудаковатого старичка, на котором из одежды был килт и шкура поверх него. Так вот, шкура, которую он использовал в качестве плаща, принадлежала эриманфскому вепрю. Данная тварюшка была настоящим бедствием Древней Греции и вроде как последнего из его представителей уничтожил Геракл. Этот монстр был всеядным и очень сильно жаловал человечинку, отчего всё в ближайших окрестностях от его ареала обитания сжиралось под чистую. И посевы, и люди в том числе! Так вот, шкура этого вепря по своей ценности превосходила шкуру василиска. Не сказать, чтобы на очень много, не на порядок точно, но стоимость имела значительно выше. А всё это потому, что являлась невосполнимым ресурсом и была потребна для изготовления эликсира силы. Силу же данное средство увеличивало кратно и прибавка эта была постоянной. «Хм..... Интересно, а можно ли будет её выкупить у этого горца?» Я плохо разбираюсь в клановых узорах и цветах шотландцев, но дедок явно был главой какого-то клана. Нужно будет позже провентилировать этот вопрос и спросить у деда, возможно ли будет приобрести эту шкуру. Естественно, в данном случае, речь может идти лишь о бартере. Никто и никогда, если конечно не оказался в отчаянном положении, такое сокровище за презренный металл продавать не будет. А пока я был занят думами на этот счёт, меня аккуратно и ненавязчиво оттёрли от моей супруги, отчего я оказался как бы вне компании семьи и наших союзников. Маргарет же, та самая виновница того, что я оказался на обочине, уже подхватив мою супругу под ручку, как бы ненароком, щупала ткань её облачения и кожаный плащ. — Это надолго и мы здесь явно лишние.... – С ноткой наигранной обречённости, озвучил мне свои мысли Эрик, глядя на наших воркующих жён, которые поймали свою волну и теперь были потеряны для окружающих. – Кстати, удивлён и очень рад тому, что Вас тоже пригласили сюда сегодня. Не в обиду, если что, но сам понимаешь. Как бы извиняясь, пожал он напоследок плечами. — Для нас тоже данное приглашение оказалось сюрпризом. Беседовали мы с Эриком не глядя на друг друга и в пол оборота к залу, дабы иметь возможность наблюдать воочию феерию красок и роскоши представленных сегодня вечером здесь гостей. И всё было бы прелестно и хорошо, если бы не целеустремлённо маневрирующая в нашу сторону компания, весь вид которой кричал о её задиристости и целью которых был, определённо, я. То, что их телодвижения были мною замечены, я виду не подал. Зачем же портить сюрприз, которые они решили мне сделать? Я всё также неспешно переговаривался с Эриком и продолжалось это ровно до тех пор, покуда троица не поравнялись со мною с лева, и находясь как бы всё ещё вне поле моего «зрения», один из этих идиотов, ближайший ко мне, нарочито всплеснув руками, якобы он запнулся, этот хлыщ наигранно изобразив падение в мою сторону, хотел в полёте ухватиться за мой плащ. Да только его задумка не увенчалась успехом. Я чуть сместился вправо и сделал небольшой шаг назад, и таким образом разминулся с рукой, которая собиралась зацепиться за мой ворот. Оставлять же такую наглость без ответа, я, естественно, не собирался, а потому, как только он проскользнул мимо меня, я чуть ускорил этого идиота слабым воздушным тычком чуть ниже поясницу. А то, что воздушный конструкт, который я использовал в качестве волшебного пендаля, имел конусообразную форму и угодил туда, где не светит солнце. Ну так думать нужно, на кого прёшь! И если ранее, он ещё смог бы устоять на ногах, то после моих астральных манипуляций, глупец распластался на полу, совсем не эстетично ткнувшись мордой в паркетный пол и сопровождалось всё это истошным криком. А дальше стало ещё интереснее. — Тварь! – Взревело это чудо в перьях, стоило ему только справиться с первыми впечатлениями от знакомства своей задницы с магией воздуха и снова оказаться на ногах. И про перья это была не аллегория. На чудаке, который решил до меня докопаться, было французское платье семнадцатого века, а на голове парик и широкополая шляпа с огромным, цветастым пером какой-то волшебной южноамериканской птицы. – Вы паскуда и мерзавец, месье! – Оскорбило меня это несуразное нечто, тыча в меня своим указательным пальцем. Естественно, происходящее уже привлекло внимание окружающих, а сам же инициатор данного представления теперь выжидающе и самодовольно уставился на меня. Мне и всем вокруг было ясно, что этот павлин ждал от меня вызова на дуэль. Так что я не стал разочаровывать публику. — Дуэль. Здесь и сейчас. Выдумывать какие-то витиеватые оскорбления я не стал, а незатейливо и незамысловато озвучил своё намерение. «Хех.... А вечерок-то перестал быть томным!»