Волчья стая

О! Катари, нас ждёт с тобой блаженство! О! Я теперь сплошное совершенство! Но во мне сплелись наша любовь и наша Честь, Ведь я такой из-за тебя, какой я есть! С победой я к тебе примчался наконец, Моя любовь, я даже лучше, чем отец! Да! Тебя я вырву из Олларовских сетей И воспитаю, как своих, твоих детей. Приди ко мне, тебя заждался твой герой… Ну что же ты никак не встретишься со мной? Вид Мой всегда спокойный и бесстрастный: Придд, Словно айсберг, кораблям опасный… И к твоим коленям я поднялся из глубин: Любить способен и холодный Валентин. И Суза-Муза тоже может быть смешон, Живя надеждой и страдая всей душой. Да! Тебя заботит наша бедная страна, Ты так прекрасна, благородна и умна. Играю я весьма опасную игру. И если надо, для тебя одной умру… Канцлер Ги, «Катари». Шумела вода. Кабинки в душевой были открытыми, так что звук остальных работающих душей прекрасно разносился по всему помещению, но это Вольфу даже нравилось. За журчанием и гулом водяных струй легко можно было отвлечься, закрыть глаза и ни о чём не думать. Настроение у Лестрейнджа было паршивое. Да, ему удалось неплохо себя показать, но подбить Поттера в критический момент так и не получилось, и во многом из-за вопля Сириуса. Как некстати! Если бы не он, бладжер бы если и не отправил гриффиндорского ловца на землю, как их второго загонщика, то, по крайней мере, уж точно не дал бы вовремя добраться до снитча. В проигрыше Вольф винил себя, и заверения команды, что он играл хорошо и просто сложилась неудачная ситуация, здесь мало помогали. Про себя Лестрейндж решил, что к следующей игре нужно будет тщательно подумать над тем, как не допустить повторения сегодняшнего расклада. Шум постепенно стихал – остальные игроки один за другим покидали душевую. Вольфу не хотелось лишний раз встречаться с их взглядами, пусть даже подбадривающими и ободряющими. И уж подавно не хотелось слушать, что они скажут. Тем более что почти наверняка кто-то из них да приписывает поражение ему, а Вольфу было вполне достаточно и собственных мыслей об этом. Так что он грелся под тёплыми струями ещё минут десять после того, как остался в душевой один, и только потом выключил воду, вытерся и вышел в раздевалку, разделявшую собой душевые парней и девушек. К его недовольству, она оказалась не пустой – хотя это недовольство всё же смягчалось тем, что из всей команды там осталась только вратаресса, аккуратно укладывавшая волосы перед зеркалом. Девушки во всех факультетских сборных, а в слизеринской особенно, встречались реже парней, и уж подавно редко они занимали место вратаря. Однако Саманта Фоули обладала на редкость хорошей реакцией, да и сложена была весьма неплохо, что и позволило ей не только пройти конкурс в прошлом году, но и удержаться на своём месте в этом. Она была на два года старше Вольфа, так что в росте ему почти не уступала. В команде её любили за дружелюбность и хорошее знание своего дела. Правда, насколько было известно Вольфу, парня у неё пока не было, хотя на внешность ей вряд ли стоило жаловаться: длинные светло-русые волосы, большие жемчужно-серые глаза… Она была симпатичной. Вольф молча прошёл к своему шкафчику и принялся надевать верхнюю одежду. Сейчас надо было решить, куда отправиться. Задача была сложнее, чем могло показаться: идти в гостиную и выслушивать сочувственные слова друзей не хотелось – хотелось как раз того, чтобы не доставали. Тишины и спокойствия, чтобы муть на душе успела улечься. Но, с другой стороны, если сейчас отправиться куда-нибудь… скажем, на Астрономическую башню или к Запретному лесу и пробыть там до темноты – так ведь друзья непременно встревожатся. Начнут искать. И даже если не найдут, после его возвращения наверняка будут думать, что он, Вольф, ещё сильнее нуждается в утешении, раз дело обстоит так. - Вольф, – мягко позвали его сзади. Лестрейндж с лёгким вздохом обернулся. Саманта стояла рядом с ним и мягко улыбалась. - Спасибо тебе. Ты мне здорово помог. - Как? – со вздохом спросил Вольф, отводя взгляд в сторону. - Ты же сбил того гриффиндорца, – слегка удивлённо ответила девушка. – Им стало сложнее прорываться к нашим кольцам, моя нагрузка облегчилась… Так что спасибо. - Да не за что, Саманта, – мрачно пожал плечами Лестрейндж. – Всё равно главного я не сделал… - Не вини себя, – спокойно покачала головой Фоули. – Ты сделал всё, что мог. Я следила за вами. Если бы Блэк не завопил, предупреждая Поттера, твой бладжер угодил бы точно в цель. Ты же не мог сбить одновременно и его. Скорее уж тут вопрос к капитану, не предусмотревшему такой вариант и не отработавшему слаженный перехват обоими загонщиками вражеского ловца. Последняя фраза по-настоящему заинтересовала Вольфа, и он с интересом посмотрел на вратарессу. - Ты интересуешься тактикой? - Не так чтобы очень… ну, всей, – немного смущённо ответила Саманта. – Моя ведь задача всегда одна – ловить квоффл. Ну, периодически от бладжеров уворачиваться… Но вообще, да, немного интересуюсь. - Приятно это слышать, – кивнул Лестрейндж. – Вообще, как по мне, нам следовало сделать вот что… Фоули внимательно выслушивала его, сосредоточенно прищурившись и время от времени согласно кивая. Когда разбор полётов закончился, она задумчиво посмотрела на Вольфа. - Мне кажется, что ты можешь метить на должность капитана. - Пока у меня мало опыта, – спокойно ответил Вольф, – но в принципе, да, мне бы хотелось однажды оказаться достойным этого. - Не волнуйся, я не собираюсь ничего говорить Оукстоку, – неожиданно улыбнулась Саманта. – Я согласна с тобой, что он не лучший капитан. К сожалению, другого у нас пока нет и не предвидится, так что нам остаётся только делать максимум из того, что возможно. - Согласен, – кивнул Вольф, набрасывая на плечи рубашку и принимаясь её рассеянно, но методично застёгивать. Саманта снова окинула его задумчивым взглядом. У Вольфа создалось ощущение, что она что-то про себя вычисляет или прикидывает. - Не хочешь выпить чашечку кофе? Или горячего шоколада? - Не откажусь, – Вольф удивлённо поднял брови, – но где ты их сейчас достанешь? - О, мне известно одно очень уютное местечко, – довольно улыбнулась Саманта. – Прямо здесь, в замке. - Ну что ж… Я согласен! – улыбнулся Вольф, одновременно решая как следует присмотреться к ситуации под прикрытием вежливой дружелюбности. У него было стойкое ощущение, что его не просто так приглашают. Неспроста. - Я подожду тебя снаружи, – сообщила Саманта и, надев школьную мантию, спокойно вышла из раздевалки. Вольф тем временем уже принялся продумывать, что и почему происходит. До замка они неторопливо дошли рука об руку, как и до главного холла. Здесь Фоули остановилась, внимательно осмотрелась и прислушалась, после чего, сделав призывный знак рукой, нырнула в один из коридоров. Вольф последовал за ней. После нескольких разворотов, миновав целую кучу бочек, Саманта остановилась у небольшой картины с натюрмортом. - Я обнаружила это место чисто случайно, – с улыбкой сообщила она, обернувшись. – По-моему, о нём мало кто знает, хотя вряд ли я единственная. Смотри! Девушка протянула руку и пощекотала пальцем зелёную грушу на картине. Та неожиданно захихикала и внезапно превратилась в медную ручку. Саманта с довольным видом потянула её на себя, открывая потайную дверцу. - Добро пожаловать на кухню Хогвартса, Вольф. - Ух ты, – восхищённо протянул Лестрейндж, заглядывая внутрь. Помещение было огромным и хорошо освещённым. Здесь стояли длинные ряды котлов и шкафов, по стенам были развешаны разные поварские принадлежности, а с потолка свисали пучки пряных трав. Повсюду суетились занятые готовкой домовые эльфы. Несколько из них уже заметили гостей и поспешили к ним, торопясь поприветствовать и узнать, чего желают господа. Саманта избавила Вольфа от необходимости размышлять, ловко выцепив из группы одного домовика, по-видимому, ей знакомого, и быстро заявив, что им нужен достаточно укромный уголок, горячий шоколад и хорошее ассорти булочек к нему. Выполнения всех пожеланий ждать долго не пришлось. На кухне они просидели довольно долго. Вольфу здесь понравилось – хотя и было немного шумновато, но шум этот звучал довольно-таки… по-домашнему, и был куда как теплей ресторанного гула. Их с Самантой пристроили на небольшом диванчике, придвинув к нему столик со всем требуемым. Здесь было тепло и уютно, но Вольф полностью всё равно не расслаблялся, напоминая себе, что Фоули явно чего-то от него хочет. Явно на что-то рассчитывает. Но вот на что? Может, всё это ловушка и на самом деле она шпионит на капитана, выявляя в команде неблагонадёжных игроков? Да нет, вряд ли. Как бы там ни было, а за Лестрейнджем вот так, в открытую, она вряд ли посмеет присматривать. Тогда что? Грела душу мысль, что Саманта просто оценила его и решила подкатиться к тому, у которого большие шансы добиться в будущем капитанского места. Так сказать, заранее застолбить благосклонность командира. Но Вольф, всё обдумав, со вздохом отказался от этой мысли – зазнайство ещё никого до добра не доводило, а понять, что сейчас он при любом раскладе очень далёк от капитанства, было несложно ни ему, ни ей. И что там будет в будущем, это ещё вилами на воде писано. Можно было бы ещё предположить, что Саманта ищет в нём будущего патрона – как ни крути, а Лестрейндж есть Лестрейндж, и Фоули входят в Кольцо рода. Определённые отношения продолжают сохраняться, пусть и больше по традициям, чем по документально оформленным правилам… Но всё-таки. Правда, почему тогда в таком случае он? Наследник – Рудольфус. Ладно, пусть его в Хогвартсе нет уже два года, а Саманта тогда была только на третьем курсе. Но сейчас в школе есть ещё Рабастан! Он, Вольф, третий и младший сын. Хорошие отношения с ним далеко не так важны, как с тем же Басти. Или то, что сейчас происходит – это такая «закладка», он играет роль плацдарма, заняв который, можно с большей уверенностью двигаться дальше? - О чём ты задумался, Вольф? – спросила Саманта. Лестрейндж вздрогнул, сообразив, что он в своих размышлениях уже довольно давно нахмуренно сдвинул брови, подпёр рукой подбородок, одновременно держа в ней надкушенную булочку, а о горячем шоколаде вообще забыл. - Извини, – поспешил улыбнуться он, снова кусая свежевыпеченную сдобу и беря в левую руку чашку с шоколадом. – Так, ничего особенного… Саманта внимательно и серьёзно посмотрела на него. - А мне, если честно, так не кажется. Позволь, угадаю – ты раздумываешь над тем, зачем я тебя сюда позвала? Вольф замер, а затем аккуратно отложил еду и питьё на столик, после чего развернулся к Фоули. Та, как ни странно, выглядела уже заметно спокойней, чем при задавании своего вопроса. - Так я и думала, – ответила девушка, дождавшись кивка Вольфа. – Что ж… Надеюсь, ты не против, если я буду говорить прямо? - Только за. - Отлично, – вздохнула Саманта, нервным жестом поправляя выбившуюся из причёски прядь волос. – Я высокого мнения о тебе, Вольф. Я видела тебя на тренировках, видела на матче, видела, как ты спорил с Оукстоком. А сегодня ты подтвердил мои мысли, когда сказал, что мечтаешь быть капитаном. У меня с тобой связаны большие надежды, чем с нашим нынешним… хм, «руководителем». Тем более что этот год для него – последний, он же семикурсник. В следующем году у нас будет новый капитан, и Слизнорт будет выбирать и подавать директору на утверждение кого-то из нас. Я хочу, чтобы капитаном был ты. - Вот как, – задумчиво проговорил Вольф. – А почему не ты? - Потому что я понимаю, где я лучше сижу. Мне нравится быть вратарессой, но контролировать игру всей команды и разрабатывать всякие хитроумные планы… нет, это не для меня. Я могу обучить нового вратаря, если на моё место придёт кто-то потенциально лучший, но я не хочу взваливать на себя больший груз. А вот для тебя, похоже, это не груз – или же груз приятный. - Ты так считаешь, что я стану капитаном? – поднял брови Лестрейндж. – Почему? Я всего лишь третьекурсник. Ну, буду четверокурсником в следующем году. - А ты думаешь, это так много значит? Я вижу, что у тебя тот склад ума, который нужен капитану. Я видела, как во время матча ты следил за всем, происходящим на поле, и старался наносить по противнику наиболее чувствительные удары с учётом всей складывающейся обстановки. Как ты менял свою тактику. Как ты… думал, а не просто летал. - Как внимательно ты, оказывается, следила за мной, – медленно провёл пальцем по скуле Лестрейндж. – Зачем? - Я вообще за всеми наблюдаю, – пожала плечами девушка. – У вратаря ведь других забот большей частью времени и нету, кроме как следить за остальными и прикидывать, когда надо будет квоффл ловить. А ты меня привлёк. Я считаю, что у тебя хорошие перспективы. Уж поверь, за всеми играми я наблюдаю – и наблюдала – ещё до того, как сама попала в команду. - Ну хорошо… Но как тогда с этим связано… гм, всё это? – Вольф обвёл рукой диван и столик со всем, что на нём было. - Можешь считать, что я о тебе так забочусь, – улыбнулась Саманта. – Мне показалось, что тебе надо развеяться, и я решила поделиться с тобой тайной этого местечка. Губы Вольфа изогнулись в лёгкой улыбке, он расслабился и, откинувшись на диван, снова протянул руку за своей чашкой. - Прошу простить за эдакий… расспрос, но у меня последний есть вопрос. - Да ты ещё и поэт, – засмеялась Саманта. – Конечно, Вольф. Спрашивай о чём хочешь. - Чего ты ждёшь от меня? Ты же не просто так, я полагаю, решила мне помогать? - Не думай, что я так пытаюсь подлизаться, – брови девушки сдвинулись. – Я, между прочим, от чистого сердца. - Да я и не сомневаюсь, – поспешил заверить её Вольф. – Просто мне самому неловко: ты тут обо мне заботишься, горячим шоколадом отпаиваешь, комплименты говоришь, а я просто сижу и ничего взамен не делаю. Нехорошо как-то. Саманта расслабилась и снова широко улыбнулась. - Прошу простить за мои подозрения. На самом деле я ничего особенного от тебя не жду – мне просто захотелось установить с наиболее вероятным будущим капитаном более близкие отношения, чем обычные внутрикомандные. - Хммм… – на этот раз нахмурился уже Вольф. – То есть я для тебя важен просто как капитан? И ты бы любого так обхаживала? Саманта задумчиво посмотрела куда-то поверх его головы. Затем снова на него, уже оценивающе. А потом мягко, но решительно подалась вперёд, кладя ему руки на плечи, и в следующее мгновение Вольф ощутил на своих губах упругие, тёплые, сладкие от шоколада губы Саманты. Ему ещё никогда не доводилось целоваться, хотя теоретически этот вопрос был им изучен. Впрочем, то ли воображение у него было хорошее, то ли сам процесс действительно был несложен, но освоился Вольф быстро, склонив голову набок и мягко двинув губами в ответ. Ему понравилось. - Ну как? – спустя несколько секунд прошептала Саманта. - Здорово, – откровенно ответил Вольф. - Я не претендую на роль твоей девушки… И вообще ни на что особенное не претендую, – довольно улыбнулась Фоули, утыкаясь носом ему в шею. Секунду поразмыслив, Вольф осторожно обнял её и прижал к себе. Судя по тому, что к нему после этого прижались уже и виском, а руки девушки обвили его в ответ, решение было правильным. - Я просто хочу, чтобы… чтобы нам было хорошо, – продолжила Саманта. – Считай это взаимовыгодным предложением. У тебя будет свой человек в команде – конкретно и безоговорочно твой, а не Оукстока. Я во многом могу помочь. А у меня будут отличные перспективы на будущее благодаря дружеским контактам с тобой. Можешь быть уверен, тебе не придётся держать меня в команде только по старой памяти – я хорошо играю. - У меня такое ощущение, что ты рассчитываешь дальше, чем на… несколько лет совместной игры, – осторожно проговорил Вольф. - Сложно загадывать на будущее. Но союзнические связи пригодятся нам и после Хогвартса, верно? – Саманта подняла на него глаза. Вольф глубоко вздохнул. Его ещё раньше никогда вот так не обнимали девушки. И не целовали тоже. И ему до жути хотелось снова занять рот кое-чем поприятней, чем дипломатические прощупывания обстановки. Но всё же оставался ещё по крайней мере один серьёзный вопрос, который надо было решить. - Буду откровенен до конца… Ты имеешь в виду, что я – Лестрейндж? - И это тоже, – кивнула Фоули. - Но тогда почему я? Рабастан на шестом курсе, он знает и умеет намного больше меня. Я не видел, чтобы ты к нему подходила. А ведь… хм… Я слышал, что обычно девушки предпочитают парней постарше. И уж точно не обращают внимания на тех, кто моложе их. М? Вольф вопросительно поднял брови, пристально глядя Саманте в глаза. Но та только тихо засмеялась в ответ. - Твой брат… Прости, если моё мнение о нём тебя обидит, но он слишком ветреный и беспечный. Неспроста же он никогда не пытался ни в команду пройти, ни старостой сделаться. Мне кажется, его больше интересует лёгкая и беззаботная жизнь. С широким выбором девушек. - Хм… – смущённо протянул Вольф. Насчёт девушек это была чистая правда, Басти действительно поменял уже не одну. Да и насчёт любви к беззаботной жизни спорить не приходилось. - Я не спорю, что он хороший человек, – немного задумчиво продолжила Саманта, – но ты мне кажешься куда как перспективней. Ты… более основательный, так, пожалуй. Дальше и глубже думаешь. Целеустремлённей. А ведь именно поэтому девушки обычно и выбирают, как ты выразился, «парней постарше» – с ними обычно перспектив больше. Вот только это не всегда зависит от возраста. Лично я считаю, что ты своего брата психологически уже перерос. - Оу… ну… спасибо, – Вольф ощутил, что краснеет от удовольствия. Ну и от объятий красивой девушки тоже. - Так что – полагаю, если ты останешься на прежнем пути, то взлетишь повыше его. Ну и наконец, чтобы ты не думал, что я совсем уж бесчувственная особа, думающая только о том, как бы к кому поважней прицепиться, – ты мне действительно нравишься. - Правда? – радость в голосе Вольфу сдержать так и не удалось. - А у тебя были сомнения? – удивилась Саманта. – Ты ведь симпатичный, разве не знаешь? Мне уж точно вполне даже нравишься. Ну так что? Как насчёт союза? Я не претендую на тебя на пределами стадиона и не пытаюсь никуда навязываться. Зато здесь я тебе всегда помогу. Ну и… ты меня тоже не забудешь, ладно? - Что значит «не забудешь»? – слегка недовольно спросил Вольф. – Я, знаешь ли, не имею привычки бросать союзников. Договорились, Саманта. Военно-политический союз в пределах квиддичного стадиона. С обменом данных и помощью по необходимости. - Отлично, – промурлыкала Фоули. – Скрепим договор? - М… пера нет… да и пергамента тоже. Саманта весело рассмеялась, и Вольф не удержался от того, чтобы мягко привлечь её к себе посильнее. Уж очень волнующие ощущения были от её груди. Приятные. - А кто говорит о пергаменте? – Саманта приподнялась и снова поцеловала его. На этот раз поцелуй вышел куда как более долгим. Причём по обоюдному желанию. Когда где-то через час или полтора Вольф наконец появился в спальне, ему навстречу резко поднялся Северус. - Ну наконец-то! Где ты был, Вольф? Я уж и в раздевалку вашу заглядывал – там уже заперто, и весь путь до гостиной в оба конца прошёл… - Извини, Сев. Я просто… м… немного погулял. Северус, настороженно прищурившись, окинул его взглядом с ног до головы. - Ты выглядишь… бодро. - Ну да, а с чего бы нет? – весело ответил Вольф, подходя к своей кровати и небрежно сбрасывая на неё мантию. – Гриффов мы в следующий раз разгромим непременно, а пока… всё хорошо! Северус, взглянув на него ещё подозрительней, внезапно шагнул поближе, встав почти в упор, и, наклонившись к плечу и груди Вольфа, глубоко втянул носом воздух. - Ты чего?! – изумился Лестрейндж. - Хм, – Северус выпрямился с ехидным и немного завидующим видом. – И кто она? - Как… ты догадался? – поражённо спросил Вольф. – По запаху? - Ну, видишь ли… раньше ты женскими духами не пах. Если только ты не решил для чего-то облиться ими сам, остаётся сделать только один вывод, – Снейп многозначительно развёл руками. - Тьфу ты! В следующий раз в душ сначала надо будет зайти… – Вольф озадаченно провёл рукой по волосам. - Учитывая, что пропахла твоя рубашка, это вряд ли поможет, – заметил Северус. – Разве что прихватить с собой ещё и смену белья. - М-да. Ладно, спасибо. Учту. - Ну так кто она? Вольф немного помедлил, решая, что стоит говорить, а что нет. - Наша вратаресса. Саманта Фоули. - Угу, понятно. И вы… целовались? Хм… Можешь не отвечать. - А что, видно? – озабоченно спросил Вольф, подходя к зеркалу и внимательно осматривая своё отражение. - Да нет, не особо, – хмыкнул Северус, – если не считать твоей жутко довольной физиономии. - М-м… – Вольф прикрыл глаза и расплылся в улыбке. – Ну да, ну да… - Замечательно! – театрально всплеснул руками Снейп. – Я тут его жду, волнуюсь, и Регулус тоже, а ты целуешься! - Сев, попробуй сам. Тебе понравится. Ответа не последовало. Обернувшись, Вольф с удивлением отметил, что его друг весь залился краской. - Что, тоже уже…? - Нет! – поспешно воскликнул Северус. – Я не… То есть, я пока не могу, и вообще, вот так… – он выписал руками в воздухе неопределённую спираль, а потом отстранённо уставился куда-то в угол. - Как знаешь, – Лестрейндж снова повернулся к зеркалу и легонько провёл пальцем по губам, с удовольствием вспоминая поцелуи Саманты.

* * *

В Общей гостиной Гриффиндора, в противоположность слизеринской, царило веселье. Чуть ли не весь факультет собрался сейчас здесь. Отовсюду слышался смех, радостные возгласы, кто-то напевал бравурный марш. Все столики были завалены разными закусками, сладостями, бутылками с лимонадом и сливочным пивом… Сириус со всеми удобствами устроился на широком диванчике вместе с Ремусом и Питером. Ещё одно место они придерживали для Джеймса, пока того вовсю чествовали в центре гостиной. Жизнь была хороша. Отличная примета – победа в первом матче нового учебного года! Теперь бы ещё только удержать за собой полученное… Блэк вздохнул, наливая себе ещё лимонада. Собственно, от сливочного пива он бы сейчас тоже не отказался, но не хотелось сейчас рисковать с ним перебрать – опьянеть от него, конечно, не опьянеешь, хоть полдюжины бутылок в день выпивай, но на людях, всё равно… Дурной тон. А жаль – на душе было неспокойно. И виной этому, как обычно, был некий слизеринец. Который Мордред его раздери как жаль, что не гриффиндорец. С одной стороны, не давали покоя те слова, брошенные Вольфом напоследок. Из-за них не получалось толком расслабиться и всё время думалось, насколько именно будет сложней следующий матч и с какими ещё уловками придётся столкнуться. А с другой – Сириусу, несмотря ни на что, было немного стыдно. Как-то всё веселье разом притухало, стоило подумать о том, что из-за того же, из-за чего они веселятся, Вольф сейчас с мрачным видом сидит где-то в подземельях в окружении таких же мрачных игроков своей команды. Конечно, знай Сириус о том, что именно в этот момент Вольф сейчас не сидит, а лежит, и не в подземельях, а на кухне, и не с мрачным видом, а совсем даже наоборот, и не в окружении мрачных игроков, а в обнимку с вратарессой, то у него был бы совсем другой настрой. Впрочем, и сам Лестрейндж, целующийся восемью этажами ниже, понятия не имел, что одному гриффиндорскому игроку праздник так-таки сумел подпортить. У него был свой праздник. На диванчик с размаху плюхнулся Джеймс, с гирляндой вокруг шеи и бокалом в руке. Судя по всему, ему наконец-то удалось вырваться к друзьям от желающих лично его поздравить. Едва усевшись рядом с Сириусом, Джеймс немедленно опустошил бокал и тут же налил себе ещё. - Что, устал отвечать на поздравления? – хмыкнул Блэк. - И не говори! – мотнул головой Джеймс. На кончиках его растрёпанных волос блестели капельки пота. – На двадцатом рукопожатии со счёту сбился. - Вот она, обратная сторона славы, – шуточно-назидательным тоном сообщил Сириус, откидываясь на спинку дивана. - Да, есть немного… Но оно того стоило! Джеймс отсалютовал полным бокалом и с довольным, умиротворённым видом обвёл глазами зал. Внезапно его взгляд замедлился, а потом и вовсе вернулся назад. Да так и остановился. Через несколько секунд Сириус решил полюбопытствовать, на что же это так уставился друг. Оказалось – не на что, а на кого. Ярдах в десяти от них, ближе к стене, на другом диванчике сидела Эванс со своими подружками, Марлин и Алисой. Сириус внимательно осмотрел всех троих, пытаясь понять, в чём проблема. Девчонки мирно сидели и тоже отмечали победу – правда, по меркам Сириуса, скромно и тихо. Спокойно вели разговор о чём-то, улыбались, периодически смеялись чему-то… В общем, всё было совершенно нормально и обычно. - Джеймс, ты чего? – осторожно поинтересовался Сириус, оборачиваясь к другу. И прежде, чем тот вздрогнул и тоже обернулся, успел увидеть кое-что, что ему не очень понравилось. Дурацкую улыбку на губах. Особенно дурацкой выглядевшую в сочетании с мечтательным выражением глаз. - А? Я… Да так, ничего особенного… - Ты что, влюбился? – сдвинул брови Сириус. - Я? Я… Ну… - Опаньки-опаньки… – протянул Блэк. – Ну, и в кого конкретно? Надеюсь только, не в Эванс? Заметавшийся взгляд Джеймса и смущённое выражение его лица сделали ответ ненужным. Да и уши снова покраснели. - Ну молодец, Джей… – вздохнул Сириус. – Выбрал себе ту, которая ближе всего со слизеринцами общается. «И с Вольфом тоже», – мысленно добавил он. - И что? – недовольно сложил руки на груди Джеймс. – Это ничего не значит! То есть, наоборот, это значит, что она добрая! Очень! - Да я не про то. Ты подумал, как она отреагирует на тебя – если учесть, какие у нас отношения со змеями? Мы же с ними каждую неделю цапаемся как минимум. А если учесть Вольфа с его… компанией, то и вдвое чаще. - Уууу… – Джеймс уныло провёл рукой по лбу. – Да, пожалуй… Ну да ладно! Я ей объясню, и она всё поймёт! Джеймс физически не умел долго грустить. Обычно это только радовало Сириуса, но сейчас могло сыграть дурную шутку. - Джеймс, – попытался Блэк ещё раз образумить друга, – ну что ты в ней нашёл? Заучка и ревнительница правил. Тогда уж МакКиннон выбрал хотя бы – она спокойней и симпатичная! - Ты не понимаешь, Сириус, – покачал головой Джеймс, снова не отрывая взгляда от Эванс. – Она… Я… Затрудняюсь это объяснить… Она такая… Светлая, тёплая… Я вот смотрю на неё: какие у неё чудные волосы… А глаза? Ты обращал когда-нибудь внимание, какие у неё глаза? - Зелёные, – честно ответил Сириус, подумав. - Как изумруды… – мечтательно протянул Джеймс. – А ты когда-нибудь обращал внимание, как она улыбается? Сириус издал тоскливое скуление и схватился ладонями за виски. Он нутром почувствовал, что сейчас Джеймс начнёт по очереди перечислять все достоинства Эванс, которых, на взгляд самого Сириуса, у неё наблюдалось ровно четыре. Ну, два, если объединить попарно. И всем не мешало бы ещё подрасти. - У нас скоро будет поход в Хогсмид, – ляпнул Сириус первое, что в голову пришло, лишь бы не слышать оду о достоинствах Эванс. Ну, не нравилась она ему, вот и всё… – Почему бы тебе не пригласить её? - Точно! – обрадовался Джеймс и, глубоко вдохнув, вскочил на ноги, пригладил шевелюру (правда, как всегда, с нулевым эффектом) и, оправив воротник, направился прямо к Эванс. - Сириус, а чем тебе так не нравится Лили? – поинтересовался Ремус, который, как обычно, больше слушал их разговоры, чем сам говорил. – По-моему, она хорошая девушка. - Не знаю, – буркнул Сириус. – Ну вот не люблю, и всё! Прислушавшись к себе, он с неохотой понял, что на самом деле имеет, как минимум, одну вполне определённую причину для не слишком приязненного отношения к Эванс. И заключалась эта причина в том, что она-то, в отличие от него, могла не просто спокойно общаться с Вольфом, но и поддерживать с ним вполне приятельские отношения. А уж если теперь эта рыжая ещё и внимание Джеймса на себя переключит… Впрочем, кажется, пока тревога была лишней. Сириус с двойственным чувством наблюдал за тем, как Джеймс, лихо ероша себе волосы, подходит к Эванс и что-то ей говорит, а она, выслушав его, скептически окидывает ухажёра взглядом с ног до головы, отвечает что-то язвительное и отворачивается к подругам. Глядя на понурое лицо возвращающегося Джеймса, Сириус сам не знал, чего сейчас в нём больше: радости от того, что Эванс ответила его другу отказом, или расстройства от печали Джеймса. И плюс – стыда от этой радости, ведь Джеймс-то явно не слишком ожидал отказа – вон какой вид у него обиженный… - Ничего, не расстраивайся, Джей, – торопливо сказал Сириус ещё до того, как Джеймс успел раскрыть рот, – в другой раз повезёт больше. Она сказала, почему отказала? - Сказала, что я выпендрёжник, задавака и нахал, – мрачно сообщил Джеймс. – И с чего она это взяла? - Может, она просто не видит тебя настоящего? – бодро предположил Сириус. – Я же говорю, посмотри себе кого-нибудь ещё… - Точно! Ты прав, – расцвёл Джеймс. Сириус облегчённо вздохнул – и тут же выяснилось, что он поторопился. - Я покажу ей, что на меня стоит обратить внимание! – весело тряхнул головой Джеймс и уверенно улыбнулся. – Я покажу ей себя настоящего! Сириус пробормотал что-то, что, как он надеялся, прозвучит одобрительно и выдул свой бокал залпом. Уже на следующее утро Джеймс начал осуществлять свой план. Прямо за завтраком. - Привет, Эванс! Как дела? - Хорошо, – Лили на мгновение оторвалась от разделывания бекона. – А будут ещё лучше, если ты сядешь на своё место. - Не вышло, – спокойно констатировал Сириус, когда раздосадованный Джеймс уселся на лавку рядом с ним. - Ничего, это только начало! - Удачи, – пробормотал Сириус и уткнулся в газету, надеясь отвлечься. Но первая пара статей, попавшихся на глаза, были слишком скучными. А вот дальше… - «Идут активные дебаты по поводу недавно предложенного законопроекта…», – вслух прошептал себе под нос Сириус, торопливо обегая глазами весь текст. – «Необычно большое количество голосов… Похоже на новую фракцию, возникшую в результате объединения… Напоминаем, что законопроект предусматривает… Модификации контактов с магглами… Подробности смотрите внизу статьи…» Тьфу ты! - Что случилось? – первым отреагировал Ремус. - Смотри, – мрачно ответил Сириус, показывая статью. – Кажется, Волдеморт этот снова голову поднял. Или не он, но пытаются протащить новый закон, предусматривающий ограничение дружественных контактов с маггловским миром. И, наоборот – вот тут, видишь? – «…в случае агрессии со стороны магглов волшебнику разрешается применение Непростительных заклятий». - Да, такой закон не слишком-то дружелюбен к магглам, – Ремус внимательно просматривал ровные газетные строчки. – Но, мне кажется, главное даже не в этом… - А в чём? – насторожился Сириус. - В том, что это может быть только началом, – Ремус положил «Ежедневный Пророк» на стол и серьёзно нахмурился. – Если пройдёт этот законопроект, то дальше можно будет по накатанной дороге продвинуть новые. Скажем, об ограничении прав магглов в смешанных семьях – таких, как моя… Или ещё что-нибудь. А там, когда прижмут магглов, состоящих в контакте с Магическим миром, можно будет и к магглорождённым подступиться. - Ну-ка, дайте мне! – вмешался Джеймс, требовательно протягивая руку к газете. Настораживало ещё и то, что на этот раз в зале не очень-то обсуждали статью. Может, просто здесь было не так уж много специалистов по юриспруденции или хотя бы немного разбирающихся в ней, а может, мало кто интересовался хитросплетениями законов… Хотя вот среди слизеринцев явно наблюдалось особенное оживление, и у многих в руках был этот утренний выпуск «Пророка». Завтрак заканчивался, и ученики начали расходиться по классам. Обычно ни слизеринцы, ни гриффиндорцы не горели желанием сталкиваться в дверях друг с другом, но сегодня, казалось, некоторые сокурсники со «змеиного» факультета намеренно задерживаются в холле у самого выхода из Большого зала. - Эй, Эванс! – окликнул гриффиндорку Эйвери с ехидной миной на лице. – Слышала новость? Скоро с предками только по особому разрешению общаться будешь! И неприятно засмеялся. Сириус сжал кулаки – что бы там он сам ни думал об Эванс, но она была гриффиндоркой и своей, так что нечего было этому Эйвери лезть, куда не просили! Он уже было собраться как следует отбрить его, но тут Джеймс опередил друга. - Катись к себе в подвал со своими бреднями, Эйвери! Тебя не спрашивали! - Ой-ой-ой, вы только поглядите, – обратился тот к своим дружкам, и те с ухмылками закивали в ответ. – Грязнокровочку несчастную обидели! - Как ты её назвал?! – взбеленился Джеймс, выхватывая волшебную палочку. - Поттер, хватит! – вмешалась в спор сама Эванс, но тут прилетевшее сзади Обезоруживающее заклятие выбило палочку из рук не ожидавшего этого Джеймса. - И что тут происходит? – недовольно поинтересовался Вольф, неторопливо подходя к собравшимся и держа собственную палочку в обманчиво расслабленной руке. - Лестрейндж! – Джеймс гордо посмотрел на него, складывая на груди руки. – Скажи своим прихвостням, чтобы они не смели обижать Лили! - Прихвостням?! – взвился Эйвери. - Поттер! – одновременно с ним рявкнула Лили. – Кто тебя вообще просит… Вольф вскинул ладонь вверх и вперёд, требуя тишины, но Джеймс, похоже, снова задался целью показать себя перед зазнобой как можно лучше. - Джентльмен не может допустить, чтобы при нём оскорбили леди! Лестрейндж, – Джеймс развернулся к нему, видимо, решив «вести переговоры» с самым важным из присутствовавших слизеринцев, – имей в виду: Лили под моей защитой! Если вы посмеете что-нибудь сделать с ней – я это же самое сделаю с вами! - Вот как? – поднял брови Вольф, убирая палочку в карман и делая несколько неспешных шагов вперёд. – Прямо-таки то же самое? - Да! – решительно подтвердил Джеймс. – Всё, что вы сделаете с ней, я сделаю с вами! Вольф мягко улыбнулся – так, что Сириус сразу же понял, что он что-то затеял. Но, не успел он открыть рот, как Лестрейндж плавно положил правую руку на плечо Лили, привлекая её к себе и перехватывая левой рукой её правую руку, нахально переплетая при этом свои пальцы с её. И… поцеловал её. Все остальные застыли как громом поражённые – и гриффиндорцы, и слизеринцы. У Сириуса от изумления отвисла челюсть. Он встретился глазами со Снейпом, выглядевшим ничуть не менее ошарашенным, – похоже, в кои-то веки они были солидарны друг с другом. Поцелуй, впрочем, длился недолго – как только Лили пришла в себя от неожиданности, она упёрлась свободной рукой в грудь Вольфа, и он насильно удерживать её не стал – охотно выпустил, да ещё и подмигнул при этом. А затем, широко улыбаясь, обернулся к Джеймсу и сложил руки на груди, копируя его собственную позу какой-то полуминутой ранее. Спустя пару секунд до Сириуса дошёл весь прикол. Блэк поперхнулся, с трудом удерживая смех. Молчание затягивалось. Эйвери, Мальсибер и Джагсон, глядя на покрасневшего от бешенства Джеймса, тоже тряслись, прикрывая рты ладонями. Ремус прикрыл не рот, а глаза, но и у него подрагивали плечи. Вольф же невозмутимо глядел на Джеймса, изящно приподняв бровь. - Ну, гриффиндорец? - Я с тобой ещё разберусь, – прошипел Джеймс, бросил взгляд на не менее красную Лили и, стремительно развернувшись, двинулся в ближайший коридор. Сириус знал, что ему сейчас следует, так сказать, «прикрыть тылы» и выразить хохочущим слизеринцам своё откровенное мнение о них, но беда заключалась в том, что его самого разбирал смех. Да и в какой-то степени он был даже благодарен Вольфу – авось, это маленькое приключение притушит пыл Джеймса к Эванс… Первым уроком на сегодня выпадали прорицания, и Вольф охотно отправился наверх, весело посмеиваясь и вспоминая выражение лица Поттера, когда на его глазах поцеловали объект столь пылкой защиты. Хотя с тем, что появилось после того, как до «джентльмена» дошло, что он теперь должен сделать во исполнение собственного слова, оно всё равно не шло ни в какое сравнение. Кабинет прорицаний находился на верхнем этаже. Со всего третьего курса Слизерина Вольф был единственным парнем, который посещал этот предмет – все остальные представляли собой прекрасную половину факультета, причём в полном составе. Собственно, Даала тоже выбрала одним из факультативов прорицания – как и уход за магическими существами, то есть в этом плане у неё с ним расписания полностью совпадали. Увы, они не совпадали в реальности, поскольку спаренным с Когтевраном ни один факультативный предмет не был. Северус выбрал древние руны и нумерологию, да и Регулус планировал взять себе то же самое. Получалось, что на факультативах их компания всегда будет полностью разделена. Ну да ничего страшного, в целом-то – всё равно все новые предметы чаще раза в неделю не встречались. Вольф выбрал узээмэс просто потому, что любил природу и животных – хотя, знай он тогда, что на этом же курсе будет присутствовать половина Мародёров, он бы, наверное, серьёзно задумался над вариантом древних рун. Ну, а прорицания он выбрал совсем не по той причине, какую не замедлил предположить Рабастан – высокого процента девушек на этом предмете. Нет, всё было ещё проще – как следует изучив информацию о всех предлагаемых на выбор предметах, Вольф счёл, что прорицания в силу своей неопределённости будут самым лёгким. Как говорится – только синоптик может ошибаться в половине случаев и при этом не терять работу. Прорицания вёл почтенный седобородый волшебник по фамилии Комсток. Несмотря на седину, старым и согбенным он ещё не выглядел, хотя и не было сомнений, что ему не меньше шестидесяти. Первые уроки он посвятил рассказам об истории прорицаний – и рассказывал интересно, настолько, что даже увлёк этими повествованиями Вольфа, первоначально намеревавшегося прикорнуть где-нибудь в уголке на время урока. Теперь же, по идее, пора было двигаться дальше. - Доброе утро, – с улыбкой поприветствовал собравшихся профессор Комсток. – Рад видеть вас в добром здравии. Поскольку мы уже прошли краткий курс истории прорицаний и вы имеете основное представление об истоках этих древних искусств, мы можем приступить к практике. Как вы видите, перед вами на столиках стоят чашки с кофе. Думаю, вы уже поняли, чем мы сегодня займёмся, не так ли? Да, вы абсолютно правы, мисс Селвин, гаданием по кофейной гуще, пришедшем к нам с Ближнего Востока. Итак, объясню процесс. Для начала кофе требуется, как ни странно, выпить… По классу пронёсся смешок. - Но при этом требуется, чтобы на дне чашки осталось где-то около столовой ложки кофейной гущи, – весело кивнув классу, продолжил профессор. – Далее нужно взять чашку в левую руку и мысленно сосредочиться на интересующем вас вопросе, делая при этом полных три круговых движения чашкой по часовой стрелке. При вращении гуща должна достигать краёв чашки – это делается для того, чтобы осадок от кофе равномерно распределился на её стенках. Затем чашку необходимо быстро перевернуть на подготовленное заранее блюдце. После этого считайте до семи и спокойно снимайте чашку с блюдца. И вот тогда уже можно будет спокойно изучать формы и пятна, которые у вас получились в чашке. Краткие правила записаны на доске. Комсток плавным жестом указал на выведенные витиеватым почерком строчки. - Пятна кофейной гущи, которые растеклись в блюдце – показывают прошлое. Пятна гущи, находящиеся в чашке – показывают будущее. Гуща, которая расположена дальше от края и ближе к центру, сообщает о более отдалённых будущих событиях. Пятно из гущи рассматривается сначала слева направо, потом справа налево, затем – только на дно. Символы рассматриваются в направлении от края чашки к центру дна. Для большей объективности задание будет выполняться в парах – после того, как выпьете кофе, обменяйтесь чашками с соседом и попробуйте узнать, что сулит ему будущее. Приступайте. - А сосредотачиваться на вопросе надо на своём или на чужом – в смысле, соседском? – уточнил Вольф, безразлично заглядывая в свою чашку. В то, что это гадание имеет хоть какой-то смысл, он не верил. Хорошо хоть, на кофе жаловаться не приходилось. - В зависимости от того, что вас больше интересует, мистер Лестрейндж, – со смешком прищурился Комсток. – Впрочем, я бы советовал соседский – кажется, ваш вопрос и так интересует многих. Вольф удивлённо поднял голову – и обнаружил, что, похоже, ещё секунды назад между слизеринок разгорелась серьёзная гонка за то, кому удастся подсесть к нему. Во всяком случае, Джулия, устраивавшаяся рядом с довольной улыбкой, выглядела растрёпанней, чем раньше, и не она одна. Пообещав себе подумать над тем, с чего это вдруг такой интерес к его секретам, Вольф принялся неспешно потягивать кофе. Допив до указанного уровня, он со вздохом уставился внутрь, соображая, над каким вопросом думать – толку, конечно, никакого, но всё лучше, чем не думать ни о чём. Наконец он решил просто-напросто сосредоточиться как раз на том, почему все или почти все хотели подсесть к нему. Закончив весь процесс, Вольф снял чашку с блюдца, обменялся ею с Джулией, раскрыл учебник и принялся сравнивать увиденное с написанным. - Так… Похоже на дом. Причём какой-то кривой… – пробормотал он себе под нос, сверяясь с учебником. – Будут проблемы с соседями. Удивили, они у меня всегда… Что ещё? Дуга. Враг близко. Спасибо за предупреждение… Ботинок… ладно, будем считать, что похоже на ботинок. И что тут у нас? Так, плохо прорисован… меня не любят. Тьфу ты, да есть тут что-то хорошее или нет? О, а это… пожалуй, сойдёт за вулкан! Извергающийся! Так, и это…? Хм. «Вас захлестнут одни страсти. Вам предстоит разрешать личные проблемы». Как мило. Грусть моя, напои меня… досыта, да не допьяна… Джулия, а у тебя там что? - Стремление к высотам, – девушка сосредоточенно вглядывалась в чашку. – В новом предприятии тебя ждёт успех. И ещё, если это – дерево… о, тебя ждёт слава. И успех благодаря твоей силе и трудолюбию. - Хм. Трудолюбию, говоришь? – скептически хмыкнул Вольф. – Вот уж не знаю, радоваться или не очень. - А ещё… – Джулия принялась вертеть чашку. – Профессор, вот это похоже на женщину… или нет? Вольф замер на месте. Остальные, впрочем, тоже – при этом бросая на него любопытные взгляды. - Женщину, говорите? – профессор Комсток подошёл к ним и аккуратно принял из её рук чашку. – Вот это? Да, пожалуй. И рядом роза – это означает… - Любовница для молодого человека, – на весь класс жарко прошипела Селвин, оторвавшись от учебника, который перед этим оживлённо листала. Вольф, покраснев, прикусил губу и покосился в стоявшую перед ним чашку. Может, зря он вообще влез в эти прорицания? А ладно, всё равно никто ничего не докажет. Если что, всё отрицать! Прорицания – предмет неточный, это везде написано! - И все на меня сразу вытаращились, – закатил глаза Лестрейндж, уже вечером рассказывая о произошедшем Северусу. – Так, словно я не знаю… Словно ожидали, что я сейчас признаюсь! - Так вы вроде будущее предсказывали, – хмыкнул Северус. - Тогда, надеюсь, на меня уставились не из-за того, что… хм. Вольф поджал губы, обеспокоенно подумав о том, что, возможно, кое-кто мог подумать о себе. Скажем, та же Яксли. - Нет, нет, – помотал он головой и плеснул себе в лицо прохладной водой, – глупости всё это… Сев, а что ты думаешь по этому поводу? - Ну, – немного напрягся друг, – если только ты не метишь в Лили… Вопрос был задан с явным напряжением, но Вольф, поглощённый своими мыслями, этого не заметил. - Да нет, конечно! – рассеянно фыркнул он, потирая руки под струёй воды. – Сегодня это я так, захотелось Поттеру нос натянуть… - А, – с облегчением протянул Северус, – тогда – ладно… Вообще, я просто так, интересуюсь… - Да нет, я же сказал, я на неё в этом смысле не претендую… Она просто друг. - Да, – с трудом улыбнулся Северус, – конечно. - Я пойду, ладно? – зевнул Вольф. – Ты что-то сегодня медленно… - Извини, это я так. Задумался, – быстро последовал ответ. - Аахмм… В кроватях подумаем, Северус, давай быстрей… Лестрейндж покинул ванную комнату, наскоро проведя по лицу полотенцем и, не глядя, повесив его на крючок. Северус, дождавшись, пока за ним не захлопнется дверь, тяжело вздохнул и, глядя в зеркало, сумрачно провёл пальцами по стеклу. А затем грустно усмехнулся. Что ж, хоть какая-то надежда, значит, остаётся… А Поттера Лили всё равно отправила лесом!