* * *
В этом году четвёртое декабря пришлось на вторник, так что день выпадал хлопотливый. Вольф предложил отпраздновать день рождения Даалы в штаб-квартире, устроенной в подземельях. Немного поразмыслив, Северус согласился, что место весьма удобное: никто, кроме них, о нём не знает или уж, во всяком случае, не имеет точного представления, где оно находится, можно спокойно посидеть в исключительно своей компании сколько угодно – хоть до рассвета… Единственным, что заставляло задуматься, была реакция Вольфа на вопрос, к какому именно часу лучше подготовить комнату. Северус спросил об этом безо всякой задней мысли, просто пояснив, что Таркин, наверное, захочет сначала принять поздравления и подарки от однокурсников и только затем отправиться на долгое и обстоятельное празднование к друзьям. Но Вольф в ответ болезненно поморщился и попросил ни в коем случае не поднимать тему софакультетников Даалы при ней. А к комнате подойти сразу после уроков. Сложить два и два было несложно – хотя подробностей, по-видимому, было не дождаться, но в целом было ясно, что на сколько-нибудь серьёзное празднование, даже в пределах спальни третьекурсниц Когтеврана, Таркин рассчитывать не приходится. Северус не был этому особо удивлён – он сам считал её невероятно зазнаистой личностью с таким самомнением, что большей части слизеринцев можно было бы смело поучиться. А если ещё учесть, что самомнение это Таркин не только не скрывала, но и откровенно демонстрировала всем направо и налево… Ничего удивительного, что на своём факультете друзей у неё не нашлось. Равно как и её отношение к Вольфу – ещё бы она не выказывала ему всемерную поддержку, если учесть, что он единственный, кто с искренним радушием к ней относится… Однако же, что бы сам Северус ни думал о Таркин, правила приличия требовали хотя бы на таком празднике держать это при себе. И ещё – озаботиться подарком. Это тоже был вопрос ещё тот – что дарить-то? Особенно если учесть не лучшее финансовое состояние в карманах. Поначалу Северус подумал над вариантом каких-нибудь духов ручной работы или чего-то ещё подобного. Но потом отказался от этой идеи. Даже если Таркин всё же по случаю праздника удержится от очередной язвительной реплики, хватит и одного её взгляда, чтобы понять, что она думает о подобных самоделках. Да и к тому же – как ни крути, но даже самым простым настоящим духам то, что он сейчас может создать, будет уступать серьёзно. Красивый флакон, опять же – где такой достать? Трансфигурировать? Опять-таки, уровень не тот будет. Даже если попросить Вольфа помочь, всё равно до тех изящных фитюлек, что Северус видел когда-то в парфюмерном магазине, куда однажды зашёл из любопытства, будет далеко. Тогда что же? Северус даже поинтересовался у Вольфа, а что тот сам собирается дарить. Лестрейндж задумчиво пожал плечами и ответил, что ещё не решил. Регулус же радостно сообщил, что закажет большой набор пирожных. Услышав такое от представителя «благороднейшего и древнейшего семейства Блэк», Северус с трудом удержался от того, чтобы прочистить пальцами уши, не будучи уверен, что не ослышался. - Набор… пирожных? - Очень большой! – бодро заверил Блэк. - Просто пирожных? – уточнил ещё раз Северус. - Это будут элитные пирожные! – гордо заявил Регулус. Возможно, в этом что-то было – Северус припомнил, что когда-то где-то читал о том, что худые женщины любят сладости, а толстые – цветы. Даала отличалась отменной фигурой, хотя ни на каких диетах не сидела, так что, возможно, вариант с пирожными действительно мог прокатить. Но он был уже занят. Промаявшись до самого декабря с этим вопросом, Северус наконец решил сделать ход конём и подарить то, до чего точно не додумаются ни Вольф, ни Регулус. На эту мысль его натолкнул квиддичный журнал, который он однажды решил почитать от скуки – все домашние задания были закончены, идти куда-либо было лень, а в спальне никого, кроме него, не было. На кровати Вольфа были разбросаны как раз эти самые журналы – Лестрейндж что-то внимательно изучал в них, сверяясь с несколькими номерами сразу, перед тем, как уйти на тренировку. От нечего делать Северус полистал один из них. Половину журнала составляли разные новости об игроках, ещё четверть была посвящена недавним матчам разного уровня. Были и схемы некоторых из них – судя по тому, как были исчёрканы страницы с этими схемами, именно этот раздел привлекал наибольшее внимание Вольфа. А в конце несколько страниц было отведено рекламе. Северус уже собрался закрыть журнал, но внезапно его взгляд зацепился за объявление, предлагавшее «уникальное манга-пособие от «Тоёхаси Тэнгу»». Припомнив, что манга – это особый японский стиль рисования, а также то, что Таркин имеет привычку любоваться пейзажами, Северус аккуратно переписал указанный в объявлении почтовый адрес, решив, что, даже если сама по себе тема рисования и не заинтересует когтевранку, по крайней мере, ситуацию спасут «Тоёхаси Тэнгу». Об этой команде Северус практически ничего не знал, но всё же был осведомлён, что она считается лучшей в Японии. Таркин должна была оценить – квиддич она любила не меньше Вольфа. На то, чтобы полностью привести комнату в праздничный вид, ушёл не один час, даже несмотря на дружную работу втроём. Но наконец всё задуманное было подготовлено, и Вольф, разодевшийся по такому поводу в пух и прах, отправился приглашать виновницу торжества. Ждать пришлось недолго – похоже, Таркин коротала время явно не в когтевранской башне. Как бы Северус не относился к ней, но он не мог не признать, что видеть её было приятно. Таркин грациозно шагнула в штаб-квартиру, приветственно улыбаясь и с восхищением обводя взглядом обстановку. А та капитально отличалась от обычной – все стены были увешаны гирляндами, в центре комнаты располагался изящный столик, ломившийся от угощений, вокруг него кольцом располагались диваны и кресла, и плюс ко всему – Вольф раздобыл где-то ароматические курения, испускавшие в углах штаб-квартиры тонкие, еле заметные струйки дыма. Запах, впрочем, был вполне ощутим – какая-то сложная гамма благовоний. - Какая прелесть! – восторженно сложила руки на груди Таркин. – Спасибо! Это прекрасно! - Да, мы старались, – с некоторым даже смущением пробормотал Северус, глядя на неё. Хотя за стенами замка уже лежал снег, и озеро большей частью успело покрыться льдом, но здесь, в хорошо натопленном помещении, про зиму легко можно было забыть. Особенно при взгляде на когтевранку, которая, словно в насмешку над декабрём, была одета в лёгкое персиковое платье, длиной лишь чуть пониже колен. А на ногах у неё были изящные алые туфли. С её появлением в комнате словно повеяло даже не маем – июлем. Вольф, успевший закрыть дверь и подойти к остальным, засунул руку в карман и деликатно кашлянул. Таркин с готовностью обернулась к нему, лучась улыбкой. - Четырнадцать лет! – не без пафоса начал Лестрейндж, на манер античного оратора протягивая вперёд левую руку – правая оставалась в кармане. – Как это много значит! Дважды по семь – что символизирует одновременно вечный дуализм мироздания, сопряжённый с сильнейшим магическим числом! Семь планет в астрологии. Семь металлов знали древние. Неразлучны день и ночь, неразрывна связь меж солнцем и луной! Так желаю тебе всегда, когда ты окажешься на седьмом небе, иметь возможность вернуться туда второй раз! Правая рука Вольфа, наконец, плавно вынырнула из кармана. В ней был аккуратный продолговатый футляр, отделанный какой-то дорогой тканью. Северус не очень разбирался в этом – то ли бархат, то ли вельвет… Да и вообще, вельвет – это точно не бархат? Но все эти раздумья улетучились в один миг, как только пальцы левой руки друга, еле заметно напрягшись, откинули тугую крышку футляра. Глаза Таркин расширились в потрясении, а рот приоткрылся. Северуса же пронзило жгучее чувство досады и зависти. Конечно, он понимал, что Вольф никак не виноват в том, что его семья неизмеримо богаче, чем семья его друга. Но всё-таки, хоть зависть и была белой… как же неприятно было смотреть на лежащие в ювелирном футляре заколки и осознавать, что ему ради такого подарка пришлось бы и после школы, наверное, год копить, ничего не тратя на себя! - Я… – Таркин неуверенно подняла глаза на прищурившегося Вольфа. – Послушай, мне, конечно, очень приятно, но… - Только не говори, что не можешь принять, потому что это дорого! – закатил глаза Лестрейндж. - Но это… ну… Это же на самом деле… - Даала, во-первых, это не то, что ты, вероятно, подумала, – вздохнул Вольф. – Это – не рубины. Ну, если хочешь, можешь называть балэ-рубинами. Но более распространено название «благородная шпинель». - А, шпинель, – смущённо улыбнулась Таркин, заметно расслабляясь. – Я слышала что-то об этом камне… - На рубин действительно очень похож, но, в отличие от него, не меняет своего оттенка при смене угла зрения, – Вольф посмотрел на покоившиеся в футляре заколки и слегка покачал его в руке, играя отблесками огня на густо-красных гранях. – Ну, а во-вторых, у нас дома этого добра немало. А носить некому. Так что отец был совсем не против, когда я попросил разрешения. - Некому? – удивлённо нахмурилась Таркин. – А как же твоя мать и жена твоего брата? - Мать предпочитает более спокойные тона, а Белле алый не слишком подходит – с её-то волосами, – объяснил Вольф. – Становится похожей на катафалк. Северус невольно прыснул, вспомнив густую, цвета воронова крыла шевелюру Беллатрисы. - А тебе как раз подходит, – и Вольф протянул футляр ещё ближе к девушке. Таркин глубоко вдохнула и бережно приняла его. Её взгляд теперь то коротко вскидывался на Лестрейнджа, сияя благодарностью и восторгом, то снова бросался вниз, на великолепные украшения. - Если хочешь посмотреть, как будет выглядеть на тебе, то зеркало вон там, – услужливо подсказал Вольф, кивая в сторону одного из столиков, на котором, действительно, располагалось красивое небольшое зеркало. - Соблазнитель, – с деланным возмущением выдохнула Таркин, поспешно направляясь туда. Теперь, когда заколки были вынуты из футляра, Северус получил возможность рассмотреть их полностью. Крепления были довольно длинными и, судя по цвету, золотыми, но главное внимание привлекали не они, а крупные камни, составленные из двух ступенчатых частей так, что общая форма была пирамидальной. На каждой из заколок было по такой пирамидке. Таркин поспешно, но аккуратно перебрала свою причёску, сделав что-то с прядями и закрепив заколки с обеих сторон примерно посередине между макушкой и затылком. Придирчиво осмотрела себя в зеркале, чуть не вывихивая шею, ещё немного поправила новое украшение и, счастливо вздохнув, развернулась и едва не свалила с ног Вольфа, повиснув с разбега у него на шее. - Я даже не знаю, что сказать… Сказала бы, что ты прелесть, но этого явно мало! - Ну, можешь поцеловать, – предложил Вольф, подставляя щёку. Даала от души чмокнула её, а потом, развернув голову Лестрейнджа за подбородок, и вторую. Немного отстранилась, подумала, а затем, оперевшись на плечи Вольфа, ловко коснулась губами и кончика его носа. - И контрольный – в лоб, – подсказал Вольф, наклоняясь. Таркин от души засмеялась, но поцеловала его и в четвёртый раз. Северус сам улыбнулся, глядя на эту картину. Его глаза слегка затуманились. Он представил на месте Вольфа себя, а на месте Таркин – Лили. Какие нежные у неё, должно быть, губы… И такие тёплые… Что же он мог бы такого сделать, чтобы быть награждённым хотя бы одним поцелуем? - Что, тоже охота? – донёсся до его ушей чей-то близкий голос, по-видимому, обращавшийся к нему. - Да, только… – начал было Северус, и тут резко осознал, что, вообще-то, это уже не грёза. Судорожно заморгав, он обнаружил прямо перед собой ехидно улыбающуюся когтевранку. - Ну и кого же конкретно, можно узнать? Меня или вожака? - Хм! – возмущённо смерил её взглядом Северус. – Ну у тебя и фантазии, Таркин! - Кто б говорил! – отбрила его девушка. – Да у тебя самого сейчас только что слюна не текла! - Врёшь, – тревожно выдохнул Северус, машинально проверяя уголки губ. Таркин едва пополам не согнулась от смеха. - Ну так что? На кого же мы слюнки пускали, а? - Ни на кого, – холодно сообщил Северус, нацепив на лицо маску суровости. – И, кстати, с днём рождения. Таркин с любопытством покрутила в руках довольно объёмный пакет, мгновенно переключившись на вручённый подарок. Потрясла, прикладывая к уху. Наконец терпение у девушки явно закончилось, и она просто разорвала обёрточную бумагу. Северус незаметно заложил за спину правую руку и скрестил на удачу пальцы. - «Тоёхаси Тэнгу»? – удивлённо произнесла Таркин, оглядывая довольно тяжёлую книгу. – Не знала, что ты интересуешься квиддичем! - Я-то нет, – пояснил Северус. – Но вот ты – да… - Спасибо, – отложив подарок на ближайший диван, Таркин мимолётно обняла дарителя, обдав тонким запахом духов. – Обязательно почитаю. И порисовать попробую, давно задумывалась, но всё как-то руки не доходили… - Да… Конечно. Рад, что угадал, – немного запнувшись, ответил Северус. Такой тёплой реакции он никак не ожидал. Но, похоже, по случаю своего дня рождения даже Таркин решила быть милой и приветливой. - А у меня – вот! – гордо объявил Регулус, доставая из-за спинки дивана здоровенную коробку. Размеры у неё были такие, что Блэку приходилось держать её двумя руками. – Просто, но со вкусом! Кажется, это называется каламбур. - Ничего себе «просто»… – пробормотал Северус, оглядывая выстроившиеся ряд за рядом, словно древнегреческая фаланга, самые разнообразные пирожные – от простейших «устриц» и эклеров до настоящих мини-тортов. – Где ты такое раздобыть ухитрился? - А в Лондоне заказал, – беззаботно ответил Регулус. – Даала, с днём рождения! - Похоже, твоё соблазнение заразно, вожак, – театрально заломила руки Таркин. – О, моя несчастная фигура! Но сегодня я хочу быть счастливой и ни о чём не думать. Рег, ты знаешь, как сделать приятное девушке. Блэк залился краской, похоже, как и Северус, услышав в последней фразе неприличный намёк. Но ответить было нечем – парирование в духе «у тебя все мысли об одном, да?» в любом случае было бы обеспечено. Рассевшись за праздничным столом, друзья принялись пировать. Большую часть всего Вольф с Северусом притащили с кухни, но кое-что потребовалось позаимствовать за пределами замка. А именно – градусные напитки. Вольф решительно заявил, что они все уже достаточно взрослые для этого и достаточно благородные, чтобы не упиваться каким-то там сливочным пивом. В результате, переданные по цепочке братьев Лестрейнджей, на столе сейчас красовались шардоне, вердело, совиньон, мерло… Одним словом, у Северуса была манящая возможность в полной мере ощутить на себе томную упадочность аристократии. Хотя, это у магглов она упадочная, а в Магическом мире ещё отнюдь нет… Посередине пиршества был организован музыкальный перерыв – Вольф озаботился и этим. Северусу было очень странно видеть на столе граммофон, выглядевший так, словно был утащен прямиком из музея, посвящённому девятнадцатому веку. Но ещё страннее было то, что, несмотря на свой антикварный облик, звук этот аппарат издавал на диво чистый, создавая полную иллюзию маленького оркестра. Видимо, тут не обошлось без серьёзных чар. Северус заслушался, опустив голову на руку и прикрыв глаза. Даала весело отплясывала вместе с Регулусом посреди комнаты что-то морское, ничуть не смущаясь тем, что музыка по темпу подходила не очень – энергии у когтевранки хватало с избытком на всё. Вольф, развернув своё кресло к камину, глядел в его пламя, рассеянно проводя пальцами правой руки по подбородку. На подлокотнике его кресла стоял бокал, полный «Морской крови», ловящий огненные блики хрустальными гранями. - У тебя здорово всё получилось, – отстранённо обронил Северус, ощущая во всём теле блаженную разморенность. Продегустировать весь выставленный на стол набор он уже успел, и теперь знал о себе сразу две вещи: во-первых, ему больше нравятся белые вина, а во-вторых, его от любых клонит в сон. - У тебя тоже, – Вольф улыбнулся, не поворачивая головы. – Ты ловко придумал с этой книгой. - Смеёшься? – вино поселило в Северусе какую-то мягкую апатию, благожелательность ко всему на свете удивительно мешалась с неким равнодушием относительно любых бед и неприятностей. – Вот ты, это да… Вожак… Такую классную вещь подарил… Лестрейндж, наконец, соизволил обернуться, левой рукой ловко перехватив бокал и оперевшись правой на освободившийся подлокотник. - Завидуешь? Не стоит. Для меня это действительно ничего не стоило. А вот ты потратил время на то, чтобы узнать, что ей нравится. Сам купил, сам запаковал… - Паковал не я, – прервал его Северус, – прислали уже так… - Да неважно! Главное, что ты проявил понимание, понимаешь? Серьёзное такое… Ты молодец, Сев. Может, не поверишь, но я считаю, что ты круче меня придумал. - Смеёшься? – грустно хмыкнул Северус. – Эти твои заколки стоят раз в сто больше, чем то, что я подарил. - О Мерлин, можно подумать, что ценность подарка определяется его стоимостью. Сев, ну не в ломбард же Даала пойдёт сдавать то, что мы подарили. Я всего лишь раздобыл подходящее украшение – просто. Всё просто и даже банально. Вспомнил, что у нас такое есть, ну и… – Вольф неопределённо махнул рукой. – Прихватил. А ты… А ты интеллект приложил, да… Странно, но именно это слово внезапно успокоило Северуса и примирило его с окружающей действительностью. Интеллект. Всё правильно. Он может гордиться своим интеллектом, это ещё мама ему с детства повторяла. Пусть у него нет таких золотых закромов, как у Лестрейнджей, зато у него есть отборный интеллект. И он ему поможет пробиться в жизни, да. Каждый хвастается чем может, и у него тоже есть чем похвастаться. А Вольф – хороший. Очень хороший! И Регулус хороший. И Таркин – стервоза, конечно, но до чего хороша! Всё хорошо. - Вот именно, хорошо, – согласился Вольф, и, пока Северус соображал, только ли последнюю фразу он умудрился произнести вслух, Лестрейндж наполовину осушил бокал, плавно встал и, отойдя к углу, вернулся с лютней. Самой натуральной. - Ты играешь на лютне? – от удивления Северус даже сел прямо, разгоняя в голове лёгкий винный дурман. - Играю, – подтвердил Вольф, бережно устраивая её на коленях и проводя пальцами по струнам. Северус удивился, как он в таком их количестве не путается – гитара уступала лютне по этому параметру по крайней мере втрое, если не больше. - А я и не знал… - О, просто играю я, когда коварная сентиментальность подкрадывается ко мне сзади и начинает… обволакивать со всех сторон, – пальцы Вольфа снова пробежались по струнам, но на этот раз уже заставляя их издать дрожащий перелив. – Я даже пою в таких случаях. - Здорово, – мечтательно протянул Северус, снова распластываясь грудью на подлокотнике. – Спой что-нибудь, а? - Это можно, – с неожиданной грустью в голосе согласился Вольф, – сейчас – можно… Изящные, но крепкие пальцы уверенно легли на гриф лютни, тронули длинный ряд струн над чёрным отверстием в середине корпуса. Короткие, переливающиеся друг в друга, глуховатые и тревожные звуки поплыли по комнате. Солоно золото крови твоей, Шёпот теснится в ушах. Сковано время у крепких дверей. Тяжек последний шаг. Голос Вольфа возвысился, наполняясь тревожным напором. Струны зазвучали громче, словно напряжение передалось и им. Знай, что сомнений твоих маета – Демонам блюдо на пир! Сделай свой выбор, открой врата! Открой, впусти меня в мир! Северус не сразу понял, что граммофон замолчал, а позади него кто-то стоит. Впрочем, было ясно, кто – Таркин захотела послушать своего вожака, ну и Регулус, понятно, тоже. Интересно, что она скажет? Песня-то, конечно, красивая, вот только не очень праздничная… Вольф тем временем взял в прежнем темпе ещё несколько переборов и отстранённо уставился в пламя камина, словно пытался разглядеть что-то то ли в нём, то ли за ним. Ветер холодный ударит в лицо, Но ты уже выбрал – шагай! Пальцы сжимают стальное кольцо – Ну так тяни иль толкай! Двери и ты, и вокруг пустота; Звенит, прогибаясь, эфир. Сделай свой выбор. Открой врата! Впусти меня в этот мир! Тембр плавным нырком ушёл вниз, снова становясь приглушенным, словно хищник прятался в кустах. В комнате уже не было слышно ничего, кроме звуков лютни, которые причудливо перекликались с дразнящими ароматами благовоний. Скоро закончится время живых – Воле положен предел. Мелодия внезапно снова взмыла ввысь охотящейся на голубя куницей. Мёртвые боги в руинах своих Ждут тех, кто силы хотел! В прошлом метания и суета, Нынешний миг – фронтир! Плечи Вольфа напряглись, а глаза прищурились. Голос его стал вкрадчивым и одновременно напористым. Шаг пред тобой: пред тобой – врата… Впусти в меня этот мир! Лютня затихла. Лестрейндж вновь расслабился и откинулся назад, положив правую ладонь на струны. Тёмно-карие глаза полузакрылись, а на губах заиграла грустная улыбка. - Чья это песня, вожак? – негромко спросила Даала. - Не знаю, – так же тихо откликнулся Вольф. – Я её услышал этим летом. Дворецкий бабушки напел… - Красивая… Только тревожная, – Даала опустилась в соседнее кресло. – Скажи, у тебя что-то случилось? - У меня? – задумчиво переспросил Вольф, ласково перебирая струны. – Нет, у меня ничего не случилось. Мне просто захотелось сыграть что-нибудь такое… под сентиментальное осеннее настроение. - Но сейчас уже зима. - Ну вот видишь, как я задержался, – Вольф разом допил всё, что оставалось в бокале, задержал дыхание, а потом глубоко выдохнул. Северус затруднился бы сказать, пьян или нет был его друг. Глаза Лестрейнджа подёрнулись влажным блеском, но голос звучал вполне твёрдо и осмысленно. Наверное, Вольф сейчас как раз находился в той стадии, когда от выпитого тянет на откровенность… Правда, Северус сильно сомневался в том, что услышал всю правду, хотя и был уверен, что друг не лжёт. - В этом мире люди всегда стремятся к добру. И всегда, заметьте, друзья мои, всегда почему-то получается так, что кратчайший путь к нему оказывается злым. Возможно, если у них хватит духу пройти к цели до конца, что-то и получится – но почему тогда в истории ещё никому с этим не повезло? Где мы допускаем ошибку? Мы призваны править этим миром, но зачастую не в состоянии управлять даже самими собой. Мы достигаем вершин благородства и рушимся вниз во впадины бесчестия. Мы способны стирать с лица земли города, но не в силах воскресить даже раздавленного комара. Мы знаем тысячи способов отнимать жизнь, а дарить её способны лишь одним… И самое смешное в том, что это не мешает нам процветать. Вольф помотал головой, взглянул на посерьёзневшие лица друзей и рассмеялся. - Не слушайте меня. Иногда я становлюсь до ужаса сентиментальным, и меня тянет на философские размышления о смысле бытия. Особенно в такие моменты, как сейчас. Здесь мне хорошо. - А по тому, что ты решил сыграть, так не скажешь, – скептически заметил Северус, но Вольф лишь снова засмеялся и вновь наполнил свой бокал. - Ты так уверен? Человеку спокойней всего, когда он может позволить себе откровенность. Когда ему не нужно бояться, что, когда его неправильно поймут, у него будут… Ха! Дурные последствия… - А почему ты так думаешь, что поймут непременно неправильно? - Так всегда бывает, – обронил Вольф, глядя сквозь бокал на камин. Или просто на бокал – Северус сомневался, что через несколько дюймов тёмного вина можно что-нибудь увидеть. – Родители не понимают детей, а дети – родителей… если верить родителям, конечно же. Брат не понимает сестру, а сестра – брата. Это так забавно, когда люди слышат все слова, но не в состоянии понять ничего из того, что за ними стоит… Лестрейндж сделал паузу и с наслаждением пригубил бокал, полный солёной, терпкой тёмно-алой влаги. - Но когда рядом друзья, ты можешь быть спокоен за себя. Ты можешь не забивать себе голову тревогами. И этим друзья ценны особенно. - Ты тоже для меня очень ценен, – кивнул Северус, решив последовать примеру Вольфа и позволить себе неприкрытую откровенность на один вечер. - И для меня, – подтвердила Даала. - Да для нас всех! – присоединился Регулус. Вольф негромко хохотнул и отсалютовал всем сразу бокалом. - Забавно, что мы, слизеринцы, – ну, и когтевранцы, – уточняюще кивнул он Таркин, – считаемся самыми сухими и непроницаемыми среди других факультетов. При том, что, по идее, мы должны бы, наоборот, позволить себе большее, раз уж мы стоим выше их по разуму… по происхождению… Бокал размеренно покачивался в пальцах. - Мы, аристократы, так бесконечно далеки от мира, в котором были рождены. Так ли уж ценна власть, если ради неё приходится навеки скрывать свою душу под защитной мантией маскировки? Маскировать свои чувства, мысли, желания, надежды… А ведь человеку нужно совсем немного, чтобы душа его жила в мире. И это не власть, не деньги – о, нет… От герцога до последнего простолюдина – сколько бы он ни прожил, человек, тварь такая, любит любить… несмотря на то, что реальность бывает против. И это всё, что надо если не для счастья, то хотя бы для того, чтобы не быть несчастным – чтобы было, кого любить… - И чтобы тебя любили тоже, – добавил Северус. - Ну, я бы так не сказал. Возможно, это наследие моих предков, которые навоевались всласть, но мне больше нравится любить, чем быть любимым. Приятно, когда инициатива за тобой, это верно не только для войны. - То есть тебе не нужна любовь? – изумлённо спросила Таркин. - Ну отчего же? Любовь – это приятно и полезно. Просто… она не всегда бывает взаимной, – Вольф снова осушил бокал в несколько глотков, не отрываясь от него. – А в таких случаях лучше, наверное, всё же любить самому, чем тянуть за собой чужую любовь. В конце концов, даже безответная любовь придаёт сил… А может, и врут. Не знаю, недостаточно данных. Он хрипловато засмеялся, кашлянул и снова издал смешок, уже мягкий. - Кто знает, что ждёт нас в будущем? Боюсь, друзья мои, что оно будет не самым гладким. Не знаю, что конкретно нас ждёт, но у меня такое ощущение, что до тихой гавани нам ещё плыть и плыть… это если мы, конечно, вообще туда захотим. - Я бы захотел, – вздохнул Регулус. – Ну, то есть, поплавать в море тоже здорово, но так, чтобы всегда назад можно было вернуться. А вы? - Никогда не любил шторма, – поморщился Северус. – Но, увы, есть такие гавани, к которым нет пути по спокойной реке. - Особой подлости придаёт то, что штиль бывает хуже шторма, – хмыкнул Вольф, снова покачивая уже пустой бокал. – К примеру, когда ветер стих, а вода на исходе… Верно я говорю, Даала? - Всё так, вожак, – согласилась Таркин. – А что ты сам? Где тебе больше нравится – на свободе или в порту? - Если бы я знал… – протянул в ответ Вольф. – Может, я из тех неприкаянных душ, которым нигде нет покоя – от берега их тянет в море, а из моря – к берегу. - Тоже неплохо, – Таркин поднялась на ноги, обогнула Северуса и присела на пол возле кресла, в котором сидел Лестрейндж, положив голову ему на руку. – Значит, у тебя всегда будет цель. - Цель… – Вольф полуприкрыл глаза и мягко провёл другой рукой по живому пламени волос Даалы. – Цель – это хорошо… Ещё лучше будет, если в процессе её достижения я не утяну за собой кого не нужно куда не нужно. - Это намёк? – улыбнулась девушка, приподнимая голову и заглядывая ему в глаза. – Боюсь, единственное, чего ты никогда не сумеешь – это прогнать меня… Делай то, что тебе хочется. А я всегда буду рядом. - И чем же я заслужил такую преданность? – полюбопытствовал Вольф, вопросительно приподнимая брови. - Какая разница, вожак? Просто знай, что на меня ты всегда сможешь положиться… - Не только, – с невольной ревностью добавил Северус. Ещё чего, уникальная нашлась! – На меня тоже! - И на меня! – немедленно подхватил Регулус. – Мы ведь друзья, верно? Мы здесь все друг другу друзья. А значит, мы всегда будем вместе, и с любой бедой сможем справиться! Ведь так? - Побольше бы таких людей, как ты, Рег, – заметил Вольф. – Тогда бы и бед меньше было. - Да ну… – смутился Блэк. – Я же… ну, ничего такого… Я просто хочу, чтобы всё было хорошо! - Это уже немало, – Вольф посмотрел на часы и задумчиво склонил голову. – Хм… Похоже, что сегодня уже стало завтра. - Но у нас ещё есть чего съесть и выпить, – оживилась Даала, весело тряхнув своей длинной гривой. – Думается, надо закончить этот праздник до конца! Вольф тихо рассмеялся и снова коснулся рукой её волос. - Ночью надо спать. Но некоторые сказки можно рассказывать только по ночам. – Он поднял голову и обвёл всех взглядом. – Вам бы тоже… отдохнуть. - Это мы успеем, – Северус налил себе ещё вина и отрезал торта. – На худой конец, припоздаем завтра на первые занятия. Невелика беда. - Оу, – грустно покивал Вольф, но в глазах его затаилась смешинка. – Так, Северусу больше не наливать.* * *
В этом году первый поход в Хогсмид почему-то был организован на удивление поздно. Обычно в первый раз туда отпускали уже в октябре, но на этот раз по непонятным причинам директор тянул с этим до первого месяца зимы. Всеобщее воодушевление, конечно, от этого было только ещё больше – заждавшиеся ученики со всех факультетов с третьего курса по седьмой чуть ли не изнывали от предвкушения. Особенно, конечно, третьекурсники – им-то ещё, за редкими исключениями, не доводилось бывать в единственном во всей Магической Британии населённом пункте, где жили исключительно волшебники. Что, в свою очередь, означало, что маскироваться от магглов незачем и можно вовсю наслаждаться всеми прелестями волшебного отдыха. Джеймса с Сириусом больше всего интересовал, разумеется, магазин розыгрышей и шуток «Зонко». Ремус только вздыхал про себя, представляя, что начнётся, когда в руки его друзьям попадут в достаточном количестве ещё и всевозможные технические и магические штучки для приколов. Самого его куда как больше интересовал канцелярский магазин, где можно было удобно затовариться, не отвлекая лишний раз родителей своими просьбами прислать дополнительных чернил или перьев. Ну, и в «Сладкое королевство», разумеется, тоже хотелось зайти. Ремус не был особенным сладкоежкой, но шоколад любил, а там, как говорили, был хороший и приличный по цене выбор. Поход был назначен на девятое число, но готовились все, естественно, заранее. И сразу же после завтрака народ начал собираться во дворе школы, готовясь к выходу – здесь имелся пристальный контроль, и покидавших замок сверяли по списку тех, кто имел разрешение посещать Хогсмид. А на это, во-первых, должно было иметься согласие родителей или опекуна, а во-вторых, отсутствие, как минимум, в ближайшее время дисциплинарных взысканий. Джеймса с Сириусом этот факт особенно огорчал, так как им приходилось умерять свою активность уже недели две. Нет, конечно, потайной ход, ведущий из замка в деревню, им был прекрасно известен – более того, они им уже не раз пользовались. Но всё-таки отдыхать хотелось с чувством, не торопясь и не озираясь во все стороны на предмет наличия преподавателей, которые в Хогсмид заглядывали гораздо чаще учеников. А для этого нелегальная вылазка не годилась. Да и честно, в открытую, как ни забавно, протащить в школу то же добро из «Зонко» было проще, чем по подземному ходу – пакеты на входе никто не проверял, а вот рисковать внезапно попасться с ними в замковых коридорах Филчу или преподавателю было куда как хуже. Тут уж без проверки не обошлось бы, особенно если учесть наличие набитых пакетов из Хогсмида в день, к посещению магической деревни никак не относящийся. А тогда серьёзного взыскания было бы уже не избежать, не говоря уже о риске «запалить» потайной ход. Ремус, конечно, сильно сомневался, что о нём не знает, как минимум, директор, но пока что возле него не было никаких дежурств или иных препятствий к его использованию – значит, если Дамблдору и было о нём известно, то директор предпочитал закрывать глаза на мелкие шалости учеников. Но всё равно следовало соблюдать нормы приличия, даже неписаные. Как и почти все остальные, Мародёры после завтрака быстро добрались до своей спальни, где переоделись, быстро накинув приготовленную с вечера тёплую одежду, и помчались вниз. Снова оказавшись в холле, они обнаружили немного впереди себя каким-то образом успевших чуть опередить их сокурсниц. Лили, Марлин и Алиса уже направлялись к выходу из замка, оживлённо болтая. Сириус закатил глаза, едва заметив, как Джеймс оживился при виде своей обожэ. Это вообще было явлением безотказным – стоило Лили появиться на горизонте, как Джеймс немедленно забывал про всё на свете и в лучшем случае поминутно бросал на неё взгляды, сопровождая их широкими улыбками, а в худшем – начинал показывать себя с лучшей стороны. Или, иначе говоря, всячески привлекать к себе внимание и красоваться перед Эванс. Та при этом обычно или вообще никакого внимания на него не обращала, либо вообще принималась отчитывать, но пыл Джеймса это ни в коей мере не охлаждало. Вот и сейчас друг не замедлил приосаниться, небрежным жестом растрепать себе волосы и уже податься вперёд, когда из бокового коридора, выходившего в холл недалеко от ворот, появилось несколько слизеринцев, сокурсников Вольфа, – правда, ни его самого, ни кого-либо из его друзей рядом не наблюдалось. Как выяснилось очень быстро, это можно было считать везением. Мальсибер, не успев поравняться с гриффиндорками, язвительно поинтересовался у Лили, чувствует ли она, грязнокровка, себя счастливой оттого, что сразу две достойные представительницы чистокровных семей взяли её на прогулку. Джеймсу подобной реплики более чем хватало, чтобы вспыхнуть и немедленно вступиться за честь своей Прекрасной Дамы. Слово за слово – и вот уже обе стороны схватились за палочки. Ремус не одобрял силовых методов решения противоречий, но сейчас вынужден был тоже вступить в схватку, чтобы не оставлять Джеймса с Сириусом вдвоём против троих. Впрочем, слизеринцы явно не могли похвастаться особыми дуэльными успехами, так что особой угрозы в любом случае не было. Джагсон уже валялся на полу под заклятием Парализации, Сириус легко теснил Эйвери, а Джеймс, обезоружив Мальсибера, театральным жестом направил ему в лицо волшебную палочку. - Экскуро! Помой язык, умник, в следующий раз будешь думать, что говоришь! Мальсибер в ответ только неразборчиво замычал, отплёвываясь от мыльной пены, залепившей ему весь рот. - Немедленно прекрати это, Поттер! – рассерженно крикнула Лили. – Нечего уподобляться им! - Эванс, да я тебя же… Договорить Джеймс так и не успел, потому что получил в затылок мощный Ступефай и рухнул, где стоял. Одновременно с этим Локомотор Мортис сковал Сириусу ноги, и, пока тот шатался, отчаянно пытаясь не упасть, прилетевший следом Экспеллиармус вышиб у него из руки палочку. Ремус резко крутанулся на месте. Оказалось, что Лестрейндж и Снейп всё же были неподалёку и успели дойти до холла, пока длилась стычка. И не упустили возможность нанести внезапный удар в спину. Ремус поспешно вскинул свою палочку, переводя её с одного противника на другого, но было ясно, что положение в любом случае складывается скверное. Он не был уверен, что и с одним Снейпом бы справился. - С дороги, – спокойно сказал Лестрейндж, коротко дёрнув палочкой в сторону. – Не сопротивляйся. - Не приучен сдаваться, – коротко ответил Ремус, с невольным удивлением оглядывая слизеринца. Вместо обычной куртки или полупальто на нём была… пожалуй, больше всего это походило на шинель, но полувоенного вида, безо всяких знаков различия и всего прочего. А так – двубортная зелёная шинель, добротно сшитая, с широким опушённым воротником и такими же широкими отворотами на рукавах. На двух рядах то ли серебряных, то ли посеребренных пуговиц поблёскивали блики факелов, горевших у входа в ещё один коридор, а пояс Вольфа был обхвачен чёрным ремнём с массивной пряжкой из того же материала, что и пуговицы. Вдобавок на Лестрейндже было серое кепи, тоже какого-то полувоенного вида. Создавалось впечатление, что слизеринец заглянул за одеждой на текстильную фабрику после конверсии. Разве что изображение морского змея на пряжке давало понять, что это не так. - Ну и что ты на меня так уставился? – поинтересовался Вольф. - Не знал, что ты на армейских складах одеваешься. - Балда, – на удивление миролюбиво фыркнул Лестрейндж. – Это просто на заказ сшито. Для тепла. С дороги, кому говорю. Вместо ответа Ремус просто направил на него палочку. - Ну и глупо, – сообщил Вольф. – Нашли время драться, умники. Пропусти лучше, и мы пойдём. - Ага, а в спину, значит, бить – это так, мимо проходили. - Сами виноваты, – несмотря на полную готовность к продолжению боя, Лестрейндж не торопился пускать в ход волшебную палочку. – Нечего было на наших нападать. - Да кончите вы болтать или нет?! – крикнул Сириус, не обращая внимания на то, что Эйвери держит его на прицеле. – Рем, оставь их, надо Джеймсу помочь! - Ах, какая прелесть! – с Вольфа мгновенно слетело всё спокойствие. – Да можешь не волноваться, ничего с ним не сделалось! Сотрясение мозга невозможно по причине отсутствия такового! - Так это ты его?! – дёрнулся Сириус, яростно сжимая кулаки. - А если я, то что? В обморок упадёшь от возмущения? Между прочим, отличный результат – с двадцати ярдов точно в голову! По движущейся мишени! - Сейчас я покажу тебе мишень! – Сириус тоже явно забросил самообладание куда подальше. – Рем, расколдуй меня! Вольф, я вызываю тебя на дуэль! - Ха, да пожалуйста, – фыркнул слизеринец. – Прямо здесь и сейчас! - Да прекратите вы или нет? – с болью в голосе воскликнула Лили. – Вам что, делать сейчас нечего, кроме как драться? - Да не волнуйся, Лили, я его отделаю по-быстрому, и мы пойдём дальше, – «успокоил» её Вольф. - Вот совпадение, я думаю точно так же! – хищно улыбнулся Сириус, подхватывая с пола свою палочку. – Рем, помоги Джеймсу, наконец! Ремус вздохнул, но спорить не стал. Помощь действительно требовалась, в конце концов, Оглушающее в затылок – это серьёзный удар. Неожиданно к нему самому подоспела подмога – Марлин МакКиннон опустилась возле Джеймса на колени практически одновременно с самим Ремусом. - Я помогу, у меня тётя – целительница, – коротко пояснила она, засучивая рукава. Ремус кивнул и благодарно улыбнулся в ответ. Лили и Алиса подошли поближе, причём Эванс усиленно старалась делать вид, что ничего из происходящего её не интересует и она тут просто так, за компанию. Но тревожный взгляд выдавал девушку с головой. За спиной тем временем два голоса наперебой выкрикивали заклятия, причём Сириус делал это намного чаще. Мысленно пожелав ему удачи, Ремус привёл Джеймса в себя, пока Марлин придерживала импровизированный холодный компресс у его головы. - О-о-ох, – простонал Джеймс, приоткрывая глаза. – Что случилось? Голова трещит… - Лестрейндж в тебя залепил Оглушающим, – коротко пояснила Марлин. - Что? Лестрейндж? А… откуда он вообще взялся? - Из подземелий, я полагаю, – невозмутимо ответила МакКиннон. – Голова сильно болит? - Да не очень вроде… Сейчас уже лучше. Спасибо, Марлин. - Да не за что, – спокойно ответила девушка, снова накладывая на компресс охлаждающие чары. - Ммм… Всё равно спасибо ещё раз. Так, стоп, кто это там дерётся? – Джеймс попытался встать, но Ремус нажал ему рукой на грудь. - Не делай резких движений! - Да я в порядке, Рем! Что… Сириус! - У них дуэль, – со вздохом объяснил Ремус. – Из-за тебя. Лицо Джеймса приняло такое выражение, что даже хладнокровная МакКиннон не удержалась от лёгкого смешка. - Ну, из-за того, что Лестрейндж в тебя Ступефаем запустил со спины, – поспешно уточнил Ремус. - Сириус! – Джеймс всё-таки вскочил на ноги, хватаясь за быстро подставленное плечо Ремуса. Почти сразу же раздался знакомый звук падающего на пол тела. - Ещё один, – вздохнула Марлин. Оглушённый Сириус валялся посередине холла, его волшебная палочка снова лежала в нескольких ярдах от хозяина. Лестрейндж медленно убирал свою палочку в карман, тяжело восстанавливая дыхание. - Ты! Сволочь! – Джеймс попытался рвануться вперёд, но его перехватил Ремус – в нынешнем состоянии он точно был не соперник Лестрейнджу, всё закончилось бы только повторным Ступефаем в голову. – Рем, пусти меня! Пусти! - Инкарцеро! – раздался девичий крик откуда-то сбоку, и Ремус ощутил, как магические верёвки крепко сматывают его с Джеймсом в некое подобие варёной колбасы. На ногах им удержаться не удалось, и оба благополучно повалились на пол. Положительно, сегодня у него был урожайный день на гриффиндорцев. - Ублюдки! – решительный, дробный стук каблуков приближался к ним. – Вчетвером на двоих, да? Ах вы же бешиссен аршлохер! Вожак, я правильно говорю? - Аршлёхер, – безмятежно уточнил Вольф. – И «ш» мягче тяни. - Ага, ладно. - Забыл упомянуть, как со спины нас атаковал, – пропыхтел Джеймс, пытаясь перевернуться так, чтобы выбраться из-под приземлившегося прямо на него Ремуса. Получалось не очень – судя по количеству верёвок, Таркин залепила в них Связывающим заклятием от души. - Сами виноваты, – повторил Вольф. – Напали тут, понимаешь, на наших, и ещё обижаются… Эдвард, Джервис, Мелвин, вы как? - Да ничего, нормально, – донёсся сзади голос Мальсибера, похоже, уже успевшего справиться с последствиями заклинания Джеймса. - А ничего, что эти «твои» назвали Лили грязнокровкой? – с необычным для него ехидством спросил Джеймс. - М-да? – задумчиво переспросил Вольф. – Печально. Парни, я же просил вас этого не делать. - Извини, Лестрейндж, случайно получилось, – приторно-фальшивым голосом заверил его Эйвери. - Смотрите! – угроза в тоне Лестрейнджа была чисто символической. Похоже, и этого слизеринца не особо волновал факт подобных оскорблений. Джеймсу, по-видимому, пришли в голову те же мысли. - И ты ещё называешь себя другом Лили?! – со злостью дёрнулся он в своих путах. – И позволяешь называть её грязнокровкой? - Между прочим, ты это слово уже дважды произнёс, а я – ни разу, – заметил Лестрейндж. – И вообще, сам я это не одобряю и так Лили никогда не называл. - Ну да, разумеется, – горько усмехнулся Ремус. – Благородный Вермахт никогда не совершает военных преступлений. Он просто даёт по мозгам всякому, кто пытается помешать СС заниматься ими… Он сам затруднился бы сказать, что именно заставило его выплеснуть свою горечь в таких словах. Наверное, чувство разочарования – хотя Вольф Лестрейндж и был самым опасным для них противником на Слизерине, но Ремус помнил его доброту. - Что ты сказал?! – взревел Вольф, кидаясь вперёд и резко вздёргивая его за воротник – ну, точнее, пытаясь вздёрнуть, всё-таки силы на то, чтобы оторвать от пола двух связанных вместе сверстников, у него не хватало. – Ах ты же… ты же… Тварь ты эдакая! - Хватит! – негромко, но твёрдо произнесла Лили, вклиниваясь между ними и с усилием разводя их в стороны – или, учитывая их положение, скорее просто отодвигая в сторону Лестрейнджа. – Вольф, пожалуйста, забирай своих и иди. С Мародёрами я сама разберусь. - Ну… Ну ладно… – недовольно проворчал Лестрейндж, выпрямляясь и с неохотой отпуская воротник Ремуса. - Фините Инкантатем, – деловито произнесла Лили, и, не успел Ремус облегчённо повести освобождёнными от верёвок руками и ногами, как почувствовал на своём ухе крепкие пальцы девушки. Судя по ойканью Джеймса, ему ухо ещё и выкручивали. До Хогсмида они в итоге всё же добрались – всем участникам стычки здорово повезло, что никто из преподавателей не оказался свидетелем случившегося, иначе точно пришлось бы снова пробираться подземным ходом. Джеймс пол-дороги дулся из-за того, что Лили не оценила его рыцарственного порыва в её защиту. Это обижало его даже больше, чем внезапная атака Лестрейнджа и Снейпа, – немного поостыв, он признал, что сам бы на их месте, скорей всего, повёл бы себя так же, ну разве что не стал бы бить в спину без предупреждения. Но в драку бы точно влез, не заморачиваясь на тему равного количества участников. К счастью, Хогсмид не располагал к тому, чтобы предаваться унынию. Здесь хватало мест для того, чтобы сбросить грусть, и первым из них, с точки зрения друзей, был магазин «Зонко». В нём Мародёры провели битый час, прежде чем, наконец, вспомнили о том, что в Хогсмиде ещё и другие классные места есть. Когда они вышли из «Сладкого королевства», теперь уже вдвойне нагруженные пакетами, Джеймс предложил ещё посидеть в «Трёх мётлах», самом популярном деревенском пабе, предлагавшем широкий ассортимент для всех возрастов. Предложение не вызвало возражений, и друзья уже было отправились туда, как вдруг Сириус резко затормозил, хватая Джеймса за руку. - Что случилось? – насторожился тот. - Гляди, – негромко ответил Блэк, кивая на противоположную сторону улицы. – Видишь? Посмотрев в указанном направлении, Ремус обнаружил Вольфа, шедшего почему-то в одиночку. Ни Снейпа, ни Таркин рядом с ним не было, и к тому же Лестрейндж вздёрнул воротник вверх, спрятавшись в него по уши. Если бы не стычка этим утром, Ремус бы его и не опознал. Слизеринец шагал быстро, засунув руки в карманы и бросая настороженные взгляды по сторонам. Он явно не хотел, чтобы на него обратил внимание кто-то из учеников. - Так, надо за ним проследить, – сразу же принял решение Джеймс. – Пит, возьми-ка наши пакеты и жди нас в «Трёх мётлах» – вчетвером мы под мантией-невидимкой уже не поместимся. - Но… – расстроенно протянул Питер. - Давай уже! – цыкнул на него Сириус, всучивая ему свои покупки. – Хоть обозом послужишь, всё лучше будет. - Сириус! – с укоризной сказал Ремус. - Что «Сириус»? – раздражённо обернулся к нему Блэк. – Когда мы дрались, он ничего не сделал, чтобы нам помочь! - Но меня на прицеле держали! Снейп… - А до того? - Ну так… – совсем смутился Петтигрю. – Некрасиво бы вышло… Ты же сам говорил, что мы гриффиндорцы, и вчетвером на троих… - Ну-ну, – скептически хмыкнул Сириус. – Ладно уже, давайте быстрее! Передвигаться под мантией-невидимкой втроём было тоже непросто, хотя она явно и была рассчитана на взрослого мужчину солидной комплекции. К счастью, подобной слежки за собой Лестрейндж никак не предполагал, да и оглядывался по сторонам всё реже по мере того, как уходил всё дальше по гораздо менее оживлённым боковым улицам. Пройти пришлось не так уж мало, и Сириус начал уже раздражённо шипеть себе под нос, еле слышно, но с большим чувством поругивая Лестрейнджа, которого понесло невесть куда и невесть зачем. Ремус про себя с ним соглашался, но идти на попятный было и глупо, и поздно. Да и к тому же дело становилось всё интересней – Вольф явно неспроста и друзей где-то оставил, и стремился уйти незамеченным так далеко. Они дошли почти до самой окраины деревни, когда из-за какой-то старой постройки навстречу Вольфу шагнули две тёмные фигуры. Ремус всем боком почувствовал, как напрягся Сириус, но Лестрейндж лишь опустил воротник и приветственно поднял руку. Похоже, он именно этих людей и ждал. Встречающие приблизились, и Ремус узнал обоих. Это был старший брат Вольфа, Рудольфус, со своей женой Беллатрисой. Оба закончили Хогвартс два года назад. Интересно, зачем им понадобилось встречаться с родственником, соблюдая такие меры предосторожности? И почему тогда здесь нет ещё одного Лестрейнджа – Рабастана? - Привет, Руди, привет, Белла, – к счастью, голоса Вольф не понижал, так что всё было слышно даже за десяток ярдов. – Что случилось? Зачем такие сложности? - Тоже не знает, – прошептал Джеймс. - Захотели тебя повидать, – как-то грустно улыбнулся Рудольфус. – И предупредить. - Предупредить… – тоскливо протянул Вольф. – Руди, ты и так уже в письмах меня намёками забросал. Скажи ты, наконец, по-человечески – что там у вас творится? - Тебе лучше сразу или издалека заходить? - Сразу давай, – мрачно махнул рукой Вольф. - Попытки мирно продвинуть новую систему законов не увенчались успехом, – лицо Рудольфуса посуровело. – Слишком много оппонентов. Цепляются друг за друга. Лорд принял решение… ускорить процесс. Несколько секунд слышался только шелест ветра между домами. - Вы всё-таки намерены начать войну? – ровным голосом спросил Вольф. - Нет, – покачал головой Рудольфус. – Лорд пока не предполагает этого. Думаю, мы обойдёмся… скажем так, точечными ликвидациями. А возможно, кое-кого понадобится просто пугнуть. Ремус, Сириус и Джеймс, и без того стоявшие тихо, замерли, почти не дыша. Теперь уже не приходилось удивляться тому, что младший Лестрейндж явился сюда один и маскируясь. - Какова вероятность того, что этим не обойдётся? – всё так же ровно задал новый вопрос Вольф. - Ну, досконально мы, конечно, не считали… – хмыкнул его брат. - А зря, – недовольно покачал головой Вольф. - Ох, да хватит тебе уже! – вмешалась Беллатриса. – Лорд лично будет руководить нами, ясно? Наши ряды растут с каждым днём! Скоро все проблемы будут решены! - Что меня в тебе всегда восхищало, так это твой оптимизм, – насмешливо ответил Вольф. - Ты смеёшься надо мной, что ли? - Ну надо же! Ты уже начинаешь понимать, когда я это делаю. Прогре-е-есс… - Ах ты маленький… Рудольфус перехватил свою супругу за руку, подавшись вперёд, и Ремус с любопытством прищурился. Похоже, Вольф был в своей семье не один такой любитель полувоенной зимней одежды – на его брате была очень похожая «вроде-как-шинель», разве что размером побольше да цвет ещё не густо-зелёный, а чёрный. - Прекратите оба. Немедленно, – в голосе старшего Лестрейнджа только что сталь не лязгнула. - Извини, Руди, – невинно ответил Вольф. – Просто твою благоверную так легко доводить, что мне удержаться очень сложно. Сириус затрясся от безмолвного смеха. - Гриффиндорцев доводи, – отрезал брат. - Уже, – хохотнул Вольф. – Только сегодня поцапались. - И по какому поводу? - Да ерунда, Поттер всё, как обычно… На Эдварда с приятелями полез, ну, мне и пришлось обрадовать его Ступефаем. С двадцати ярдов точно в голову попал, – похвастался своим достижением Вольф. - Всего-то? – язвительно спросила Беллатриса. – Я с пятидесяти могу. - Белла, хватит! – снова рявкнул Рудольфус. – И ты молчи, Вольф! Опять вы за своё? - А сейчас она первая начала, – буркнул Вольф. - Ну, просто от представителя нашей семьи ожидаешь… многого, – издевательски-ласковым тоном объяснила Беллатриса. – А тут всего с двадцати ярдов… - Почти без подготовки, с тайным выходом в тыл и с первого раза! – вспылил Вольф. – И вообще я офицер, а не снайпер! - Офицер! – расхохоталась Беллатриса. – Пятнадцатилетний капитан… то есть, тринадцатилетний лейтенант! - Кончай ржать! – сжал руки в кулаки Вольф. – Ты вообще и собой-то командовать не умеешь! - Ах, вот как? – прищурилась Беллатриса. – А вот это видел? Миссис Лестрейндж извлекла из внутреннего кармана мантии лист пергамента и гордо продемонстрировала его деверю. - Вот! На случай, если всё-таки придётся драться – Лорд лично учит нас приёмам боя! И я – я! – действительно отобрана как потенциальный командир боевой группы! - А это у тебя что – учебное пособие? – склонил голову набок Вольф. - Почти угадал, – довольно усмехнулась Беллатриса. – Это план условного населённого пункта, который по условиям задачи требуется зачистить. - От кого? От магглов, авроров, ополченцев? – деловито спросил Вольф. У Ремуса в груди появилось нехорошее ощущение – уж больно сосредоточенно был задан вопрос. Впечатление было такое, что Вольф, увидев перед собой подобную задачу, забыл обо всём на свете, кроме неё – так пристально он вглядывался в нарисованную схему, лист с которой просто забрал у Беллатрисы. Та, впрочем, что удивительно, не возражала. - По условиям – вот здесь, здесь и здесь находятся дома грязнокровок. Их надо вычистить, не привлекая излишнего внимания магглов и по возможности быстро, чтобы минимизировать вероятность появления авроров. - Фи, всего лишь карательная операция, – Вольф стоял к Мародёрам спиной, но по голосу было ясно, что он поморщился. – И какие же силы у тебя и у врага? - У меня – десяток наших бойцов. В каждом доме-цели – по грязнокровке, исключая средний, в нём сразу двое. Плюс по четыре-пять магглов. - А эти стрелки ты рисовала? - Конечно! – высокомерно заявила Беллатриса. – Я уже, как видишь, всё решила. В два счёта, между прочим! - Оно и видно, – презрительно фыркнул Вольф. – У тебя задача стоит конкретные цели найти или парадом по главной улице пройти? Удары наносятся поочерёдно, половина человек остаётся на улице, действия внутри зданий не расписаны… И почему у тебя по полчаса на дом отведено? Ты загородные колледжи собралась зачищать или дворянские усадьбы? - Знаешь что, – вызверилась Беллатриса, – если ты такой умный… - То что ты сам предложишь? – перебил её Рудольфус, глядя на брата с резко возросшим интересом. - Первое. Сразу же надо блокировать все три дома, – сосредоточенно начал Вольф, размеренно водя пальцем по листу. – Второе. Блокировка проводится силами двух человек, один у чёрного входа, второй у парадного. Третье. Первый удар наносим по дому с двумя противниками. Необходима разведка. Магглов может блокировать кто-то один, на врагов – по двое, ещё один в резерве, чтобы немедленно помочь в схватке с более опасным противником. Лучше всего ударить, когда все в здании будут находиться в одной комнате, к примеру, во время вечернего просмотра телевизора. Тогда можно накрыть всех разом площадными заклинаниями, возможность манёвра врага будет снижена за счёт помех со стороны своих же. Удар производим по максимально расширенной дуге, в идеале со всех сторон сразу – нужен «котёл». Перед началом атаки набрасываем кольцом вокруг дома магглоотвлекающие и заглушающие чары. Концентрируем усилия на самом опасном враге или же на том, кого проще всего вывести из строя – смотря по ситуации. Если пространства хватает, то лучше сначала вынести того, кто послабее, чтобы иметь возможность сразу же сосредоточить все силы на том, кто опасней. Если места мало – наоборот, первым делом его. Авадами. Затем чем попало добиваем второго, зачищаем магглов и переходим к следующей цели. Действуем по тому же алгоритму, но там враг только один, там будет проще. Снимаем более ненужное оцепление со второго дома и перебрасываем его на последний вторым кольцом или уплотнением первого, смотря по ландшафту. Операция внутри дома будет необходима даже здесь, чтобы гарантировать, что никто не сможет спрятаться под обломками, если, скажем, просто снести дом Бомбардами. Заканчиваем, проверяем на наличие выживших, сбор, помощь раненым, перекличка, уходим. На всё про всё… Если не считать время на разведку, подготовку и окружение, то сама операция должна занять от силы минут десять, и это я ещё с запасом кладу. От дома к дому просто аппарировать можно. Где там у тебя по полчаса на объект ушло, я не понимаю? Ремус слушал и не верил своим ушам. Вольф, тот самый Вольф, который предлагал ему помощь в Визжащей Хижине, ещё ничего толком не понимая в ситуации, теперь увлечённо расписывал план хладнокровного уничтожения чуть ли не двух десятков человек. - Это где у тебя ушло десять минут, – надулась Беллатриса. – Ну ладно, на уничтожение больше не надо, а поразвлекаться? - Это противоречит требованию минимизировать вероятность появления авроров, – сухо сообщил Вольф, возвращая пергамент. – Чем быстрее и слаженней будет проведена операция, тем больше шансов, что авроры узнают обо всём только из утренних новостей. Ах да, совсем забыл – перед самой операцией хорошо бы провести учения если не на точных копиях коттеджей, то хотя бы на условной модели. Отработать различные непредвиденные ситуации, чтобы сделать их предвиденными. Ну вот, в целом так. Конечно, это только простой набросок, и детальная разработка плана требует большего времени, но все основные линии я наметил. - Герр обер-лейтенант Лестрейндж доклад закончил, – зло спародировал Джеймс. - Тише! – прошипел Сириус. Рудольфус с глубокой задумчивостью смотрел на младшего брата. - Ты не задумывался о том, чтобы в будущем присоединиться к нам? - Вот ещё! – фыркнул Вольф. – Делать мне нечего… Э-э… Стоп, секунду. Ты ведь сказал, что войны не предполагается, да? Вот этот план – это же чистая тренировка, абстракция, да? Никакого отношения к реальному населённому пункту… Теперь его голос стал тревожным. Кажется, до него только сейчас дошло, что именно он так лихо расписывал на пергаменте, и как это будет выглядеть в реальности. Причём тревога в голосе Вольфа была вполне искренней. Ремус даже пожалел его – теперь складывалось полное впечатление, что младший Лестрейндж просто обрадовался возможности показать свои способности и пофорсить перед невесткой, и только потом сообразил, что немного поторопился. Вот ещё любопытный вопрос – а где он всему этому научился? Ремус не мог назвать себя специалистом в военном деле, но на его неискушённый слух всё выглядело весьма убедительно, и ещё больше впечатляло то, что Вольф шпарил без запинки, словно отвечая на уроке хорошо выученную тему. Помнится, Сириус упоминал когда-то, что его бывший друг – большой фанат военного искусства. Да Ремус и сам помнил тот эпизод в Центральном музее Магической Британии, когда Лестрейндж в подробностях описывал битву, даже не глядя на информационные листы. Да ещё и старичка-экскурсовода поправил. Тогда он точно так же смотрел на карту, точнее, в тот раз это был макет, и так же уверенно комментировал свои слова прямо по нему. - Никакого, чисто умозрительность, – успокоил брата Рудольфус. - Ну ладно, – облегчённо вздохнул Вольф. – Тогда – ладно… Значит, миром дело решить точно не удалось? - К сожалению, – развёл руками Рудольфус. – Но тебе не о чем волноваться. - Вот как? – подозрительно спросил Вольф. – И поэтому ты назначил мне встречу здесь, и чтоб я один пришёл, и никому не говорил? - Меры предосторожности – чисто на всякий случай, – ответил Рудольфус, но Ремусу показалось, что он чего-то не договаривает. – Ты же понимаешь, что в серьёзных делах это важно. - А, ну это да, естественно, – согласился Вольф. – Это понятно. - Ну вот и отлично. Просто на всякий случай следи за новостями. Мало ли что… - Руди, но ты, надеюсь, не будешь рисковать? – встревожился Вольф, подаваясь вперёд и заглядывая брату в лицо. - А мне, значит, можно? – усмехнулась Беллатриса. Вольф недовольно посмотрел на неё. - Ну ладно, ты тоже… так уж и быть, себя побереги, – выдавил он таким тоном, что было ясно – пожелание мотивировано исключительно вежливостью. - Спасибо, волчок, как-нибудь справлюсь, – не менее ласково ответила Беллатриса. - Ну что вы всё время как кошка с собакой, – устало вздохнул Рудольфус. – Ладно, Вольф, мы пошли. Не будем больше тебя отвлекать. Не забивай себе голову лишним, веселись. - И почему мне что-то не хочется? – грустно усмехнулся Вольф. Он обнял на прощание брата, коротко склонил голову перед Беллатрисой, отступил на несколько шагов, махнул рукой, развернулся и пошёл назад. - Быстрее! – шёпотом взмолился Сириус, торопливо сдвигаясь в сторону мелкими шажками. Медлить, действительно, было просто нельзя – Вольф возвращался по собственным следам, а Рудольфус с Беллатрисой ещё никуда не успели уйти. И, если они обнаружат, что у такого разговора были свидетели… Им невероятно повезло – рядом не было сугробов, а Вольф шёл, не торопясь, и к тому же был погружён в свои мысли. Он прошёл в каком-то ярде от них… почти прошёл. Потому что внезапно под ногой Сириуса скрипнул снег. Вольф вздрогнул, резко выхватывая волшебную палочку, разворачиваясь на каблуке и направляя её прямо в лицо Ремусу. - Кто здесь? Несколько мучительно-долгих секунд, каждая из которых шла за десять, гриффиндорцы не дышали. Ремус был удивлён до глубины души, что Вольф ещё не слышит бешеный стук его сердца, а лишь настороженно водит палочкой туда-сюда. Какая она длинная… изогнутая, словно старинный пистолет, и удивительно светло-серого окраса, почти белая… - Показалось… – наконец пробормотал Вольф и убрал палочку в карман. Слизеринец двинулся дальше, с каждым шагом увеличивая расстояние между собой и Мародёрами. Со стороны старого строения донеслись два приглушённых хлопка аппарации – Рудольфус и Беллатриса отправились своей дорогой. Но друзья ещё долго стояли, не шевелясь, пока спина Лестрейнджа не скрылась за поворотом. Джеймс молча сбросил мантию. Они переглянулись. Ремус не знал, что сказать. На Сириуса даже смотреть было тяжело – до того отчаянно-тревожный у него был взгляд. - Они хотят утянуть и его за собой, – подрагивающим голосом произнёс Блэк. – А ведь они явно готовят войну! - Может, ещё обойдётся, – попытался утешить его Ремус. – Ты же сам слышал, что говорил его брат – пока ещё они этого не предполагают… - Ох, да не стали бы они тогда вообще сюда являться! – простонал Сириус. – Всё это так, лапша на уши! Я летом достаточно от матушки наслушался. Этот Волдеморт, он с самого начала предполагал возможность силового достижения своих целей. Тихой сапой не вышло прокрасться во власть, значит, силой брать будет. - Но кто тогда за ним пойдёт… – начал было Ремус. - Да найдётся кто! – отмахнулся Сириус. – Готов поспорить, что Белла не врала, когда говорила, что к ним каждый день добровольцы присоединяются. Судя по тому, что обсуждали мои родители, у этого так называемого Лорда сторонников хватает. А ведь Регулус сейчас там! – Сириус махнул рукой туда, куда ушёл Вольф. – С ним, понимаешь? И он теперь слушает его, а не меня! Если Вольф в Пожиратели Смерти отправится… Он же всех за собой утянет! Ладно Нюниус с Таркин, но ведь Рег! - Успокойся, – твёрдо сказал Джеймс, кладя ему руку на плечо. – Не надо изводить себя раньше времени. Во-первых, пока ещё ничего не случилось. Во-вторых, у твоего брата тоже голова на плечах есть. В-третьих, Волдеморт должен быть полным психом, чтобы тащить на войну подростков. Ну и, наконец… Знаю, насколько смешно это звучит, но я сейчас поверил Лестрейнджу, когда тот сказал, что не хочет войны. - Он так не сказал. - Так, может, и не сказал, но смысл был точно такой, – упрямо качнул головой Джеймс. – Я уверен, что у него нет никакого желания ни самому лить кровь, ни других на это вести. Да ты же сам всё видел – как он спрашивал, не реальный ли это план. - Ты так думаешь? – с надеждой взглянул на него Сириус. - Мерлин, Сириус! Ты или я с ним несколько лет дружил? Ты должен его знать получше меня! - Да, – со вздохом согласился Сириус. – Но за два с половиной года он мог измениться. Но я очень, просто-таки очень хочу, чтобы ты был прав. На нос Ремуса приземлилась снежинка, легонько кольнув холодом. Тяжёлые, тёмно-серые зимние облака нависали всё ниже. В противоположную от Хогвартса сторону далей было уже не видно за надвигавшейся снежной пеленой. Ещё немного, и одна снежинка сменится тысячей, а тысяча – миллионом. Не самая лучшая погода для прогулок. - Пойдёмте-ка лучше в «Три метлы», – предложил Ремус, озабоченно поглядывая на небо. – По-моему, вот-вот начнётся вьюга. Лучше её пересидеть там, где тепло.