Галстук

Вэй Ин не мог вспомнить, когда эта деталь в чужом образе стала иметь для него первостепенное значение. Так получилось само собой. Он рос рядом с Цзян Чэном, наследником корпорации, они были почти как братья, и когда в старшей школе родителей Вэй Ина не стало, Цзян Фэнмянь уберёг его от детского дома, став опекуном. Потому с какого-то момента вокруг Вэй Ина постоянно появлялись мужчины в дорогих костюмах и галстуках. Должно быть, что-то именно тогда запало в душу. Он не мог сказать наверняка. Свой первый галстук Вэй Ин получил на шестнадцатый день рождения, и после этого его коллекция пополнялась и ширилась. Цзян Чэн поначалу подкалывал его, потому Вэй Ин превратил это в сущности безобидное хобби в маленькую тайну, и только Цзян Яньли, старшая и лучшая сестра, знала обо всём и продолжала баловать Вэй Ина подходящими подарками. К двадцати двум годам Вэй Ин признал, что у него есть фетиш, но не собирался ничего с этим делать. Едва закончив университет, и Цзян Чэн, и Вэй Ин получили подходящие должности в «Юньмэн Цзян». И пусть госпожа Юй относилась к Вэй Ину с прохладцей, даже она одобрила подобный шаг супруга. В конце концов, на потоке Вэй Ин был лучшим студентом, и его пониманию основ бизнеса не могли не найти применения в корпорации. Казалось бы, жизнь стала простой и размеренной, но, как это и бывает обычно, внезапно всё переменилось. Совершенно всё. *** — …и этот контракт очень важен для нас, — говорил Цзян Фэнмянь. Вэй Ин впервые прослушал добрую половину его слов, потому что… залип. Представляя корпорацию «Гусу Лань», с которой «Юньмэн Цзян» собиралась подписывать крупный контракт, Цзян Фэнмянь предоставил Цзян Чэну и Вэй Ину необходимые документы… и фотографии. И вот именно от них Вэй Ин оторваться не смог. Коммерческий директор «Гусу Лань», некто Лань Ванцзи, был не только хорош собой, но и носил потрясающий галстук. Светло-голубая ткань даже на снимке, казалось, слегка переливалась, а зажим с фирменной символикой удивительно гармонировал с едва заметным облачным рисунком. Захотелось коснуться этого произведения искусства! Ощутить под пальцами, а может, даже поправить узел, потом медленно поднять взгляд на удивительной красоты холодное лицо и… Вэй Ин не успел представить дальше, потому что Цзян Чэн, чуть нахмурившись, пихнул его локтем. Прежде Вэй Ин всегда был внимателен, но на этот раз точно упустил нить разговора. Впрочем, он всё же сумел взять себя в руки и вместе с Цзян Чэном уверил Цзян Фэнмяня, что они непременно справятся с переговорами. В конце концов, это же было не впервой. Им предстояло лететь в Сучжоу, и Вэй Ин понадеялся наверстать то, что прослушал, прямо во время рейса. *** Корпорация «Гусу Лань» отличалась традиционным подходом, потому, прежде чем говорить о делах, будущим партнёрам предписывалось встретиться за ужином. Для этого Вэй Ин и Цзян Чэн прибыли в фамильное поместье Ланей, стоящее на берегу озера Тайху. Обстановка там была не то чтобы неформальная — всё же представители семьи Лань оказались весьма строгих правил, — но постепенно Цзян Чэн сумел найти общий язык и завязать непринуждённый разговор с нынешним главой корпорации — Лань Сичэнем. Коммерческий директор Лань Ванцзи большей частью хранил молчание, удерживая в руке бокал с безалкогольным коктейлем. Взгляд его казался устремлённым в пространство, куда-то немногим выше Вэй Ина, что немного смущало. Сам Вэй Ин — обычно сердце любого подобного мероприятия — впервые не мог вымолвить ни слова. Ланьские галстуки были великолепны. Похожие — и всё же чем-то неуловимо отличающиеся — они завораживали и притягивали его. Вэй Ин признался себе, что не в силах противостоять возникшему влечению, но не мог же он, в самом деле, перегнуться через стол, чтобы дотянуться до вожделенной ткани. И всё же ему улыбнулась удача: в какой-то момент Лань Ванцзи, слегка поклонившись, поднялся и отошёл на балкон. В зале, где они находились, не было так уж душно, но Вэй Ин тут же извинился и встал, двинувшись следом. Он оправдался перед собой, что тоже хочет вдохнуть свежего вечернего воздуха. С балкона открывался удивительный вид на озёрную гладь, всё ещё сохраняющую отблески почти угасшего заката. Лань Ванцзи остановился у перил и смотрел вдаль, на удобном диване в дальнем углу сидел кто-то ещё, но Вэй Ин совсем не обратил на это внимания. Он прошёл прямо к Ванцзи и обратился к нему: — Прошу прощения, могу я задать вопрос?.. — Мгм? — оглянулся на него Ванцзи. Последние блики света скользнули по узору галстука, выделив облачные завитки, холодно блеснули в фигурном зажиме. — Такой необыкновенный галстук, — Вэй Ин протянул руку и коснулся кончика, не удержался, пропуская сквозь пальцы. — О, потрясающая ткань! Я хотел бы знать, где купить подобный… И только тут он осознал, что Лань Ванцзи смотрит на него, не мигая, и, кажется, слегка побледнев. — Да что ты себе позволяешь? — раздался голос наверняка очень старого человека. — Ванцзи, заставь его отпустить! Вэй Ин с сожалением выпустил кончик галстука и повернулся. — Простите? — обратился он к приближающемуся весьма крепкому и сразу видно, что неприятному старику. Как раз из тех, чей характер не смягчить ни вежливостью, ни улыбкой. — Я всего лишь хотел… — Замолчи! Никто не смеет касаться галстуков членов семьи Лань, — оборвал его старик. — Дядя, — всё же вмешался Лань Ванцзи. — Господин Вэй, вероятно, не понимает… — Тем хуже для него, — тут же отрезал старик. — Прогони его прочь, слышишь?.. И деловой обед действительно пришлось прервать. *** Цзян Чэн, обычно крайне вспыльчивый, на этот раз был настолько обескуражен, что даже не стал делать Вэй Ину выговор. — Ты… потрогал его галстук? — повторил он в миллионный раз. — И что, всё только из-за этого?.. Лань Сичэнь, попросив их покинуть особняк, туманно намекнул, что заключение контракта всё ещё возможно — но не сразу, следует немного подождать, пока страсти не утихнут. Так что Вэй Ин как будто бы не превратил в руины все их старания, и всё же требовалось немедленно посоветоваться с более мудрыми представителями семьи. Сначала, не сговариваясь, Цзян Чэн и Вэй Ин отправили сообщение Цзян Яньли. Несмотря на то, что старшая сестра семьи Цзян как будто бы собиралась замуж за наследника корпорации «Ланьлин Цзинь», а значит, не особенно участвовала в делах семейной компании, она всё же была лучшим знатоком этикета. Попросить у неё помощи было разумно… и, конечно, Цзян Яньли обожала обоих братьев и умела утешить их, а это им обоим требовалось не меньше. Когда экран ноутбука высветил мягкие черты лица Цзян Яньли, и Вэй Ин, и Цзян Чэн вздохнули с облегчением. Но, выслушав их, сестра только пожала плечами: — Я не могу вспомнить ничего такого, — призналась она. — Ситуация очень странная, и тут было бы лучше спросить маму. — Госпожу Юй? — выдохнул Вэй Ин. — Ох. О, они все прекрасно знали, что обратиться с подобным вопросом к госпоже Юй чревато выволочкой. Но Цзян Яньли только печально кивнула. — А-Сянь, — сказала она. — Семья Лань могущественная, у них долгая история. Они… крайне традиционны, и до последнего времени главой корпорации был Лань Цижэнь, дядя нынешнего главы. Он совершенно не хотел идти на выгодный контракт только потому, что это противоречило каким-то там старым правилам! Так что приходится считаться с подобным. Хорошо ещё, что новый глава так открыт и не решил забыть о переговорах раз и навсегда! Вэй Ину пришлось признать, что она права. Цзян Яньли всегда была права. Но едва она отключилась, не забыв сказать, что у неё самые лучшие братья, как Цзян Чэн категорически отказался сам звонить матери. — Ты всё испортил, тебе с ней и говорить, — заключил он, сложив руки на груди. — Я тоже считаю бредом эту историю с галстуком, но, поверь, не собираюсь выслушивать ругань в свой адрес. Вэй Ин ещё некоторое время набирался смелости, но потом всё же решился. Ещё было совсем не поздно, так что госпожа Юй ответила на его звонок сразу. И с одного взгляда на его виноватое лицо всё поняла: — Что ты такое натворил, Усянь? — спросила она. — Лани вышвырнули вас с переговоров? — Нет… не совсем, — Вэй Ин сглотнул. Даже с экрана ноутбука суровый взгляд госпожи Юй не казался менее опасным. — Я… я только дотронулся до галстука Лань Ванцзи, и… в общем, нас попросили уйти. — Ты. Коснулся. Галстука? — чётко выделяя каждое слово, повторила госпожа Юй. — Вэй Усянь! — Да что в этом такого-то? — встрял Цзян Чэн, усаживаясь с Вэй Ином рядом. — Я не понимаю. Госпожа Юй закатила глаза, оглянулась, как будто бы нашла взглядом Цзян Фэнмяня. — И ты забыл упомянуть про галстуки? — спросила она. Что там ответил Цзян Фэнмянь, было не слышно, но госпожа Юй, обернувшаяся снова к ним, казалась уже не столько строгой и мрачной, сколько саркастичной и насмешливой. — Ну что ж. Я не буду вдаваться в историю, но, Усянь, прикосновение к галстуку кого-то из семьи Лань — то же самое, что прилюдное изнасилование этого самого члена семьи. Несмотря на то, что новый глава не собирается тащить за собой багаж прошлого, это всё равно серьёзное оскорбление. — О, но… — Вэй Ин почувствовал в этом… что-то понятное. Для кого-то галстук значил так же много, как и для него. Он вспомнил облик Лань Ванцзи и осознал до конца, что, быть может, хотел бы не только дотронуться до галстука, пропустить его между пальцами, но… и ослабить узел и осторожно развязать, чтобы в одно мгновение эта полоска переливчатой ткани оказалась у него в пальцах целиком. Пусть на Лань Ванцзи останется и рубашка, и брюки, даже пиджак, но он всё равно как будто предстанет нагим. А потом Вэй Ин бы набросил галстук обратно на шею Ванцзи и притянул его к себе для… — Вэй Усянь! Вэй Ин осознал, что очень замечтался. — Я… сознаю свою ошибку, — сказал он, только чтобы не злить госпожу Юй ещё сильнее. — Но что мне теперь делать, чтобы её исправить?.. — Тебе нужно принести извинения. Пригласи этого Лань Ванцзи в традиционную чайную на церемонию чаепития, — приказала госпожа Юй. — Будет лучше, если ты изложишь это в письме — каллиграфия на рисовой бумаге, конечно, — А-Чэн передаст послание через Лань Сичэня. Он теперь всё равно что глава клана. Вам всё ясно? И Цзян Чэн, и Вэй Ин синхронно кивнули. *** Вэй Ин терпеть не мог традиционную каллиграфию, но это вовсе не значило, что он не умел писать кистью на рисовой бумаге. В конце концов, когда он стал частью семьи Цзян, его учили наравне с Цзян Чэном. Пусть иероглифы выходили не слишком изящными и до мастера Вэй Ину было далеко, он вполне был способен написать пристойное письмо. Когда то было готово и запечатано по всем правилам, Цзян Чэн оставил его в гостинице, а сам отправился к главе Лань Сичэню. Одиночество подстегнуло фантазию Вэй Ина. Он снова вспомнил, как смотрел на него Лань Ванцзи, когда он коснулся кончика галстука. Интересно, а как изменился бы его взгляд, если бы Вэй Ин снял с него галстук и связал им его запястья?.. Или — позволил бы сияющей ткани с едва заметным рисунком плотно обхватить собственные?.. Мысли его были далеки от пристойности. За холодностью Лань Ванцзи Вэй Ин уже видел необыкновенную чувственность, и потому в нём крепло вполне понятное желание, которое он, конечно же, никак не мог осуществить. «Это всё галстук, — закрыл Вэй Ин подушкой лицо. — Подумать только, я, кажется, вкрашнулся в этого Ванцзи из-за грёбаного галстука!» Может, Вэй Ин и показался тому старику — наверное, он и был Лань Цижэнь? — образчиком распущенности, но на самом деле он никогда не позволял своим мечтам переходить границы. Он ни с кем ещё не встречался и даже… О, у него даже первого поцелуя ещё не было. Так за что же теперь ему все эти горячие образы с Лань Ванцзи в главной роли прямо под веками?.. И как он будет смотреть ему в глаза на этом… традиционном чаепитии в качестве извинения? Вэй Ин малодушно пожелал, чтобы Лань Ванцзи не согласился, но жизнь была к нему жестока. Подозрительно воодушевлённый Цзян Чэн вернулся только вечером и передал Вэй Ину столь же традиционное и запечатанное по всем правилам ответное послание. Каллиграфия Лань Ванцзи была безупречна. Он обозначил время, когда явится в чайную, что предложил Вэй Ин, и не добавил более ни одного иероглифа. Всю ночь Вэй Ину снилось, как сияющий галстук развязывается сам по себе и соскальзывает прямо в ладонь. И когда он сжимает ткань в пальцах, Лань Ванцзи смотрит на него и медленно облизывает губы. *** В назначенный час Вэй Ин перешагнул порог чайной, и девушка увлекла его в отдельную комнату, где всё уже было готово к традиционному чаепитию. Мастер церемонии был заранее предупрежден, что акцент — на принесении извинений, и обещал, что сделает всё как следует. Вэй Ин очень надеялся, что его знаний достаточно, чтобы удовлетворить такого строгого судью, как Лань Ванцзи. Когда тот вошёл — лишь на несколько минут позже, чем сам Вэй Ин, сердце непрошено дрогнуло. Великолепный, как и в прошлый раз, Лань Ванцзи не забыл про свой драгоценный галстук. Но Вэй Ину показалось, что узел у него затянут чересчур сильно, даже, возможно, причиняет неудобство. Ах, как захотелось немедленно его ослабить, но он только сел на указанное мастером чайной церемонии место и затих. Лань Ванцзи изящно опустился на свою подушку. К церемонии «Знак извинения» мастер подобрал удивительную мелодию, где звуки гуциня сочетались с высоким голосом дицзы. Неспешные движения и мягкий голос его очаровывали и заставляли теряться во времени, но Вэй Ин в какой-то момент понял, что смотрит только на Лань Ванцзи. На его руки, удерживающие пиалу с чаем, на то, как он осторожно делает глотки, как прикрывает глаза, отчего на ресницах на миг рассыпаются крошечные блики света. Он едва ли чувствовал вкус чая, настолько был заворожён открывающимся зрелищем. И этот галстук, конечно, продолжал пробуждать желания далеко не невинные! За всё время церемонии они не сказали друг другу ни единого слова, и только когда мастер закончил, Лань Ванцзи повернулся к Вэй Ину и проговорил: — Извинения приняты. — Послушай, — не удержался Вэй Ин, — быть может, нам… пообедать вместе? Раз теперь между нами нет размолвки? Лань Ванцзи застыл, глядя на него очень внимательно. Теперь только Вэй Ин осознал, что глаза у него светлые, как янтарный, просвеченный солнцем чай, необычные… прекрасные. Вэй Ин всё ещё сидел в традиционной позе, и руки его спокойно лежали на коленях, но теперь пальцы сжались сами собой, будто желали удержать ускользающую мечту. Он даже опустил голову, понимая, что этот Лань должен немедленно ему отказать! — Хорошо, — вдруг раздалось в ответ. — Давай пообедаем вместе. *** Вэй Ин выбрал ресторан на той же улице, где находилась чайная, справедливо рассудив, что там подают столь же традиционные блюда. Он так и не разобрался, насколько для Лань Ванцзи важны все эти семейные заморочки, но очень не хотел снова с ним поссориться. И когда наконец официант принял их заказ, осторожно спросил: — Надеюсь, ты был не слишком оскорблён моим поведением, я… — он стушевался и замолчал. — Извинения приняты, — повторил Лань Ванцзи, взглянув на него с едва заметным удивлением. И Вэй Ин, кажется, уловил что-то ещё. — О, ну одно дело традиционно принять извинения, совсем другое — чувствовать лёгкое неудовлетворение, — пожал он плечами. — Насколько я понимаю, нашим корпорациям выгодно сотрудничать, и потому тебя могли принудить… В общем, я хотел бы точно знать, что ты — именно ты, а не вся «Гусу Лань» — нисколько на меня не злишься. — Зачем? — переспросил Лань Ванцзи, чуть вздрогнув. Вэй Ин распахнул глаза от изумления. — Но это твои чувства, они важны, — сказал он, совершенно обескураженный подобным вопросом. — Чувства не имеют значения, — Лань Ванцзи как будто с листа читал. — Благо семьи — вот что важно. — Ох, ну нет же! — Вэй Ин подался вперёд, слишком захваченный своими эмоциями. — Нет! Если всё это только из-за блага семьи… просто скажи, как мне искупить вину именно перед тобой? — Но… её нет, — Лань Ванцзи действительно едва заметно облизнул губы и тут же отвернулся. — Господин Вэй, не нужно больше тратить усилий на это. — А можем мы… стать друзьями? — тут же спросил Вэй Ин, хотя ему было очевидно, что дружеского общения с Лань Ванцзи ему всегда будет недостаточно. — Друзьями? — снова золотой взгляд остановился на нём. Кажется, губы готовы были выпустить новое «Зачем», но Вэй Ин сдался и выпалил: — Ладно, не друзьями. Я… о, я никогда ещё не был так сильно кем-то очарован. Я… — и тут вспомнились слова госпожи Юй «прикосновение к галстуку — всё равно что прилюдное изнасилование», — я хотел бы ослабить узел твоего галстука, потянуть за кончик на себя и… Вэй Ин смотрел прямо в глаза Лань Ванцзи, произнося это, и от него не укрылось, как стремительно у того расширяются зрачки. — И?.. — одними губами прошептал Ванцзи. — Развязать его полностью, — не в силах противостоять, продолжил Вэй Ин. — А после?.. — Дать тебе захватить им мои запястья, — признался Вэй Ин и зажмурился, ожидая грохота отодвигаемого стула. — Согласен, — послышалось вместо того. Вэй Ин коротко взглянул Ванцзи в лицо. Тот дышал чуть чаще, чем прежде. Галстук его был затянут всё так же чрезмерно. Не понимая — или, напротив, слишком хорошо сознавая, — что делает, Вэй Ин протянул руки и немного ослабил его. — Такое позволено… только супругу, — прошептал Лань Ванцзи. И Вэй Ин заметил, как медленно розовеют его уши. — Господин Лань делает мне предложение? — сорвалось у него с языка прежде, чем он сумел осознать до конца, что собрался сказать. — Без всякого сомнения, — кивнул Лань Ванцзи. — Тогда зови меня Вэй Ин. — Лань Чжань, — назвался Ванцзи. Они едва прикоснулись к заказанным блюдам — и то потому, что уходить, не попробовав ничего, было бы совершенно невежливо, но сразу после того Лань Ванцзи — Лань Чжань — предложил Вэй Ину отправиться в собственную квартиру. — Я не живу в доме дяди, — пояснил он. — Слишком… удушающе. Вэй Ин не мог не согласиться с ним. *** Едва они переступили порог квартиры Лань Чжаня, Вэй Ин, уже изнывающий от неясных желаний, потянулся к его галстуку. Если в ресторане он только немного расслабил узел, то теперь медленно потянул, полностью его развязывая. Лента галстука заскользила по ткани рубашки серебристо-голубой змеёй, и Лань Чжань сглотнул, а взгляд его мгновенно стал тяжёлым и тёмным. Вэй Ин, воодушевлённый этой реакцией, заставил галстук выбраться из-за воротника и улечься ему в ладонь, как то было во сне. Он показал добычу Лань Чжаню, и тот негромко спросил: — Что ты будешь делать теперь? — А чего хочешь ты, Лань Чжань? — провокационно переспросил Вэй Ин и услышал в ответ короткое рычание. В ту же минуту Лань Чжань вжал его в дверь, а галстук обхватил запястья очень плотно, совсем как мечталось. Удерживая за конец, Лань Чжань повёл его за собой — прямо в спальню, и Вэй Ин ощутил приятные мурашки, хотя прежде никогда не представлял себя в подобной ведомой позиции. Когда же Лань Чжань толкнул его на постель, Вэй Ин осознал, что даже самые откровенные его грёзы ни в какое сравнение не идут с тем, что происходит с ним прямо сейчас. Лань Чжань поймал узел его галстука зубами и потянул, ослабляя, но не стал распускать полностью. Потом он заставил Вэй Ина улечься на подушки и, запрокинув руки, замереть в ожидании, пока его запястья не окажутся привязанными к кованной узорной спинке кровати — совсем не традиционной, раз уж на то пошло. Когда же Вэй Ин оказался вот таким — пленённым, пойманным — Лань Чжань расстегнул его рубашку и принялся выцеловывать грудь, спускаясь всё ниже. Он хотел бы спросить, неужели тоже понравился Лань Чжаню с первого взгляда, едва не попытался поинтересоваться, отчего тот так очаровательно торопится, но все слова забылись за ярким удовольствием, за невозможным наслаждением. Лань Чжань положил ладони на застёжку его брюк и впился Вэй Ину в губы. Когда они прервали поцелуй, ширинка уже была расстёгнута, а пальцы этого невыносимого Ланя лежали прямо на напряжённом члене Вэй Ина. Но прежде чем продолжать, Лань Чжань прошептал: — Скажи только, ты правда хотел именно этого?.. — Именно этого, — согласился с ним Вэй Ин. И тогда Лань Чжань развязал его галстук полностью, рванул с него брюки и в несколько витков обвязал алую полоску ткани вокруг основания члена. Вэй Ин нисколько не возражал. Совсем. *** Вэй Ин удерживал в пальцах потрясающий галстук семьи Лань и едва заметно улыбался. Лань Чжань, вошедший в комнату с ещё влажными волосами и в пока расстёгнутой рубашке, замер, заметив это. Глаза его немного потемнели. — Их шьют на заказ, — сказал он совсем тихо. — Но… — и он приблизился, — такой же точно полагается тому, кто входит в семью. — То есть ты совсем не шутил, когда называл меня супругом? — усмехнулся Вэй Ин. — Это же невозможно. — Наша семья живёт согласно правилам, которые появились задолго до того, как установились современные законы, — почти безразличным голосом отозвался Лань Чжань. — Правила позволяют привести в семью супругом того, кто коснулся… галстука, — он чуть замялся и добавил: — Младшим супругом. — Но твой дядя, вероятно, будет против, — предположил Вэй Ин. — Но глава семьи не дядя, а брат, — Лань Чжань смотрел на него, не отводя взгляда. — И он не будет возражать. Вместо ответа Вэй Ин начал медленно застёгивать его рубашку, затем поднял воротник и со всей осторожностью, соблазнительно и обещающе набросил галстук ему на шею. Затягивая узел, он уточнил: — И младший супруг должен делать так каждое утро, верно?.. — Каждый день, — серьёзно согласился Лань Чжань. Вэй Ин улыбнулся. Ему это подходило.