***
Джинни ушла в субботу вечером с Лавинией Кларк, пригласив Гермиону присоединиться к ним. Но Грейнджер предпочла остаться, чтобы дальше развивать свои новые увлечения. Она зашла в Лабораторию зелий, чтобы показать Снейпу исчезнувшую букву «Г» на её руке и нанести Растворение Шрамов на красный шрам в виде буквы «Р». Снейп неохотно согласился не доносить на неё до тех пор, пока не будет очевидных побочных эффектов. Потом ведьма направилась в библиотеку и была удивлена, узнав в «Феях и безумствах», что Любовные гномы были настоящими существами — породой докси, обычно невидимых невооружённым глазом. Гермиона также исследовала другое экспериментальное зелье, на этот раз под названием «Вопящий дождь». Плюс нужно было подумать об ожерелье Астории, хотя Грейнджер изо всех сил старалась не думать о последствиях ожерелья подчинения, которое душило его обладательницу, когда она не подчинялась. Ужас. Гермиона была на полпути к «Бриллиантам судьбы: иллюстрированная история проклятых драгоценностей», когда почувствовала присутствие у своего стола. Она оторвалась от книги, и её рот скривился от отвращения. Тео. — Что такое, Нотт? — спросила она, пытаясь казаться скучающей. Они не разговаривали после сцены в кабинете МакГонагалл. Гермиона осторожно попросила Слизнорта вернуть Тео обратно на Зельеварении. Партнеры и профессор согласились. Гораций теперь тоже занимался с Драко в частном порядке. Мужчине нравятся тихие уроки. Тео вздрогнул, когда она назвала его фамилию. — Я хотел бы поговорить с тобой, Гермиона, — сказал он. Слизеринец был одет во все чёрное, и его широкая рука, украшенная окровавленным перстнем с печаткой, сжимала кожаный ремешок сумки. — Пожалуйста. — Проваливай, — сказала Гермиона, вернувшись к странице о Чёрном бриллианте Орлова, который, как говорили, доводит его владельцев до самоубийства. — Иди соблазни другую маглорождённую ради продвижения своей семьи. — Это было не так, — напряженно сказал Тео. Гермиона перевернула страницу. — Это было именно так, — Гермиона перевернула страницу. — Ты всегда знал, когда появиться, а когда уйти. Настоящий стратег. Я думала, что это типичная слизеринская черта, но это было нечто большее, не так ли? Небольшая игра в шахматы с Белой Королевой в качестве приза, — она посмотрела вверх, глаза сузились. — Завоюй её доверие. Привлеки её своим обаянием. Объяви себя беспомощно поражённым. Мат. Тео бросил свою сумку и без приглашения сел напротив неё. — Это было не так, — повторил он. — Я докажу это, — он достал бутылку и поставил её на стол перед ней. Крошечная бутылочка была наполовину заполнена прозрачной жидкостью. — Сыворотка правды. — По твоим словам, — Гермиона фыркнула. — Тогда попробуй, — сказал он. — Выпей и попробуй сказать, что тебя зовут Гарри Поттер. Они встретились взглядами, и словно сама по себе рука Гермионы протянулась и взяла бутылку. «Слизеринцы. Всегда выбирают короткий путь». — Я не должна была, — сказала она, поднося его к свету лампы. — Что бы ты ни говорил, это ничего не изменит. — Ты больше не будешь чувствовать себя глупо, — сказал Тео. — Я знаю, как ты ненавидишь чувствовать себя глупо. «Верно». Гермиона откупорила бутылку и поднесла к губам одну каплю: «Меня зовут Г…Г …». Она не могла этого сказать; она не могла сказать: «Гарри Поттер». Девушка поставила открытую бутылку на стол, и Тео взял её, коснувшись её пальцев. Он выпил жидкость одним глотком и снова опрокинул бутылку. Его челюсть сжалась. Гермиона коснулась своей палочки на столе, наложив на них заклинание Оглохни. Она посмотрела на парня, но ничего не сказала. Это была его вечеринка. — Моя бабушка беспокоилась о моём возвращении в Великобританию. Она читала статьи «Пророка» об угрозах чистокровным. Гермиона закатила глаза. Кричащий заголовок «Пророка»: «ОБЩЕСТВО ТРЕБУЕТ СМЕРТИ ПОЖИРАТЕЛЯМ СМЕРТИ!» в июле, безусловно, вызвало много проблем среди чистокровных матерей. — Пожирателей смерти арестовывали, — продолжил Тео. — Всех судили, потом либо казнили, либо сажали в тюрьму, либо приговаривали к поцелую дементора. Моего отца тогда только что казнили, — он глубоко вздохнул. — Тогда я встречалась с Роном, — нахмурившись, сказала Гермиона. — Это было в газете. Еще один раздражающий заголовок: «ДВОЕ ИЗ ЗОЛОТОГО ТРИО НА СВАДЬБУ?» — Леди Гретхен сказала, что это ненадолго. Она жуткая в этом смысле. «Поверь мне, Теодор», — сказала она, указывая на твою фотографию, — теперь у человека есть вкус к опасности, — Тео нахмурился. — Она, безусловно, была права. — Осторожнее, Нотт. — Гермиона посмотрела на него. — Леди Гретхен предложила мне заключить выгодный брак, чтобы восстановить репутацию моей семьи. Она считала тебя лучшим кандидатом, — Тео нервно кашлянул. — Я прошу прощения. Ты должна понять, Гермиона, браки по расчету типичны для чистокровных. Обычно мы женимся ради стратегического преимущества. Грейнджер какое-то время задумчиво смотрела на него, а парень смотрел прямо на неё в ответ, его зелёные глаза так походили на глаза Гарри — та же прямота. За исключением случая с Тео, откровенное выражение лица, вероятно, было полностью Сывороткой правды. — Да, — сказала Гермиона, — но в чистокровных браках обе стороны являются частью договоренности. В нашем случае ты не позиционировал себя как стратегическое преимущество. Ты представлял нас как брак по любви. — Не совсем, — сказал Тео. — Я не совсем понял концепцию любовного союза. Не думал, что ты выйдешь за меня только из-за меня, поэтому я все время упоминал о своих деньгах и политической проницательности, — он покачал головой. — Я совершенно неправильно тебя понял, имею в виду, вот ты, тоскуешь по человеку в двух шагах от Азкабана… — Второе предупреждение, Нотт, — прорычала Гермиона. — Предупреждение? —Тео моргнул. — Тебе есть что сказать? — она закатила глаза. — Дело в том, Гермиона, что когда я увидел тебя на гриффиндорской вечеринке… — Он к тебе пристаёт? — вмешался голос. Гарри возвышался над ними двумя, выглядя разъярённым. Весь ужин он был задумчив, совершенно не в восторге от того, что Джинни уехала со Гарпиями. — Нет, Гарри, — ответила Гермиона, стараясь не краснеть. — Всё в порядке. — Как ты можешь с ним разговаривать, когда он… — Пожалуйста, Гарри, — процедила она сквозь зубы. Поттер посмотрел на него. — Я буду вот там. Наблюдать, — аврор ткнул пальцем в сторону ближайшего столика и зашагал к Запретной секции. Гермиона повернулась к Тео. — Тебе лучше поторопиться. Гарри — нетерпеливый человек. — Когда я увидел тебя на гриффиндорской вечеринке… — Тео сглотнул, — я имел в виду то, что сказал. Ты была видением. Я хотел тебя, а не твою репутацию. Гермиона, даже если бы не было плана, я бы все равно преследовал тебя, — он посмотрел ей в глаза. — Мне нужно, чтобы ты в это поверила. Всё это было для меня по-настоящему. — Недостаточно настоящим, — с горечью сказала она. В воздухе повисло единственное слово: Астория. Тео выглядел пристыженным. — Ты меня возбудила… расстроила. У меня никогда раньше не было таких проблем с женщиной. А Астория продолжала… — он покраснел, но Сыворотка правды заставила его продолжать. — Она то и дело появлялась в моей комнате, на ней было только это чёртово ожерелье, и она… — Пожалуйста, не говори больше ничего, — быстро сказала Гермиона. — Я умоляю тебя больше ничего не говорить. Слишком много информации! — Когда мы встретили Асторию возле той кладовой, её слова… — Тео опустил голову. — Я чувствовал себя мусором. Я знал, что только унижаю себя с ней. Я закончил это той ночью, сказал ей, чтобы она играла в свои маленькие игры с Драко, — он глубоко вздохнул. — Я никогда не прикасался к ней после этого, клянусь. Гермиона с сомнением посмотрела на него, но Тео всё-таки находился под действием Сыворотки правды. И, что более важно, ей действительно было всё равно. Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Гарри вернулся с огромным окровавленным фолиантом и громко хлопнул им по столу. — Я не знаю, что ты ждешь от меня, — сказала Гермиона Тео. — Твой первоначальный план был обречён на провал, но не из-за Драко. Выходить замуж не планирую, в ближайшее время. Мне всего 19. Шесть месяцев назад закончилась война, которая семь лет поглощала мою жизнь. Я даже не знаю, кто я. — Ты знаешь, кто ты, Гермиона, — Тео мягко улыбнулся. — Ты знаешь себя лучше, чем кто-либо, кого я когда-либо встречал, за исключением, пожалуй, Луны Лавгуд. Как и она, вы танцуете под мелодию, которую никто другой не слышит. Мы просто бредем за тобой, надеясь не отставать. Девушка смотрела на него с открытым ртом, чувствуя себя почти так же, как когда Тео перечислял три вещи, которые ему нравились в ней на уроке Блюмбелл. — В любом случае, я не ожидал немедленной свадьбы, — продолжил Тео. — Долгая помолвка была бы ещё лучше, — его глаза сверкнули, — долгая страстная помолвка. — Третье предупреждение, — сказала Гермиона, вставая. Гарри тоже тут же поднялся, хотя девушка лёгким взмахом руки удержала его. Тео, конечно же, встал, когда она это сделала. — Надеюсь, ты достиг своих целей, — сказала она своим лучшим тоном МакГонагалл, — потому что это последний раз, когда мы обсуждаем это. Я ценю, что твои чувства были настоящими, по крайней мере такими же реальными, как и мои. Но я не люблю тебя, Тео, и никогда не буду. Даже если мы с Драко действительно расстались, — она сжала кулаки при этой мысли, — я никогда не вернусь к тебе. — Тогда мы могли бы стать друзьями… — Нет. — Ты дружишь с Уизли… Гермиона посмотрела на него. — Мы дружили с Роном семь лет, прежде чем стали парой. Он всегда был честен со мной. Слишком честным, — добавила она с лёгкой ухмылкой. — Рон доказывал мне, снова и снова, на что он способен. И потребуется больше, чем небольшое плохое поведение, чтобы отогнать меня от него навсегда. Теперь Гарри подходил ближе, и Тео с опаской посмотрел на аврора, прежде чем снова повернуться к Гермионе. — Я всё ещё забочусь о тебе, Гермиона, и ты явно несчастна… — Ты прав, я совершенно несчастна, — сказала девушка. — Я так скучаю по Драко, что не могу дышать. Это то, что ты хочешь услышать? Я люблю его. Но если ты не заметил, меня окружают друзья. Один практически дышит тебе в затылок, — она снова нахмурилась. — Тебе нужно оставить меня в покое, Тео. — Ты назвала меня Тео, — усмехнулся слизеринец. — Проваливай, Нотт. Тео взял свою сумку и подмигнул. — Сейчас, так уж и быть. Он пошёл прочь, как будто что-то выиграл, хотя Гермиона и представить себе не могла, что это было. Она снова опустилась на стул, и Гарри тут же присоединился к ней. — С тобой все в порядке? — спросил друг. Гермиона только застонала и уронила голову на руки. — Ты прав, Гарри. Мне нужно держаться подальше от слизеринцев. — Удачи с этим, — сказал Гарри. — Невилл сказал мне, что змеи планируют вечеринку Слизерин-Гриффиндор. Межфакультетское единство. — Мерлин, пощади нас, — выдохнула Гермиона. Судя по тому, что она слышала, слизеринские вечеринки были сценами полного разврата высокой моды. Её репутация никогда не переживёт этого. — Я не думаю, что он пощадит, — сказал Гарри с внезапной ухмылкой. — Мерлин тоже был слизеринцем.***
Гермиона задержалась в коридоре третьего этажа, закутавшись в чёрную мантию. Было утро понедельника, и она должна была быть на Нумерологии, но вместо этого стояла возле статуи одноглазой горбатой ведьмы. Грейнджер расхаживала там уже полчаса, пытаясь набраться храбрости. Так много может пойти не так. Она снова провела молчаливую инвентаризацию. На Гермионе были джинсы, сапоги из драконьей кожи и тяжелый черный джемпер, а её заплетённые волосы были украшены всеми тремя украшениями Глорианы. Длинный ремешок розовой сумочки, расшитой бисером, висел на её груди. Девушка была готова ко всему. Ко всему, только не к человеку, которого она увидела, вышедшего из тайного прохода к Сладкому королевству. Горб ведьмы раздвинулся с громким скрипом, напугав Гермиону, которая отшатнулась назад. Затем она уставилась с открытым ртом, когда голова и плечи Рона высунулись наружу. — Гермиона! — удивление и изумление отразились на его веснушчатом лице, он выскользнул из статуи и приземлился перед ней. Грейнджер была поражена не только присутствием Рона, но и выражением его лица. Он действительно выглядел взволнованным, увидев её, как будто не мог поверить своей удаче. Друг потянулся, чтобы обнять её, но Гермиона отступила еще дальше, достаточно оправившись, чтобы посмотреть на него. — Я удивлена, что ты захотел прикоснуться к шлюхе Пожирателя Смерти, — ледяным тоном сказала она. Рон побледнел, веснушки на его щеках резко выступили. Он опустил взгляд, и когда он снова посмотрел на неё, его темно-синие глаза были полны боли. — Прости, Гермиона, — сказал он. — Мне очень жаль. — Я все еще злюсь на тебя, Рон, — девушка продолжала смотреть. — И мне всё равно, отпустила ли тебя Молли, я не… — Мама не отпускала меня, — сказал Рон. — Я просто пришёл. — Ты что? — Гермиона удивленно уставилась на него. Слово Молли было законом в Норе, особенно после смерти Фреда. Её дети сделают всё, чтобы никоим образом не огорчать её. — Но… но Молли… — Я больше не мог оставаться в стороне, Гермиона, — серьёзно сказал Рон. — Я знаю, что ты не хочешь меня видеть, но я не мог заставить тебя поверить, что я думал, что ты… — Шлюха, — холодно сказала Грейнджер. — Я просто хотел сделать тебе больно, потому что мне было больно, — голова парня поникла. — Я не мог вынести мысли о том, что он прикасается к тебе так, как я… — его кулаки сжались. Гермиона замерла, не в силах говорить. Рон поднял голову и встретился с ней взглядом. — Мне очень жаль. Я знаю, что у тебя нет причин меня прощать. Я ненавижу Малфоя. Прости, но я ненавижу его. Но я не могу ненавидеть тебя. Не могу думать о тебе плохо. Если тебе нужен этот слизеринский мудак … тогда ладно, — его рот скривился. — Ты всё равно будешь делать, что хочешь. — Да, буду, — сказала Гермиона. — И я ожидаю, что ты будешь уважать меня и хорошо относиться ко мне, даже если ты ненавидишь мой выбор. — Так сказал Гарри, — Рон посмотрел на неё с беспокойством. — Он рассказал мне всё о Малфое, Зелье крови и его родителях. Ты уверена, что с тобой всё в порядке? Гермиона скрестила руки на груди, всё ещё раздраженная. — Я в порядке. — Он сказал, что Малфой не подпускает тебя к себе, не хочет, чтобы ты вмешивалась. — Да, — коротко ответила Гермиона. — По крайней мере, в чем-то я согласен с Хорьком, — Рон оглядел пустой коридор и снова посмотрел на Гермиону. — Я думал, что смогу поймать тебя до обеда — мы могли бы сходить в «Три метлы» или куда-нибудь… подожди… — его взгляд упал на её мантию, сапоги и, самое убийственное, на её розовую сумку, — ты прогуливаешь уроки? Куда ты идешь? — На улицу. — Одна? — Рон огляделся, словно кто-то прятался за гобеленом. — Где Гарри? — Мне не нужен Гарри, — сказала Гермиона. — Это моё дело, Рон. — Куда ты идешь? — повторил Уизли, сузив глаза. — Тебе не обязательно знать, — Гермиона начала карабкаться во всё ещё открытый проём. — Иди к Гарри. И Джинни. Ты тоже должен перед ней извиниться. — Позволь мне пойти с тобой, — сказал Рон. Он держал её за руку, чтобы она не упала с горки в туннель. — Я не доставлю никаких хлопот, я не скажу ни слова… ты ведь не встречаешься с Малфоем, не так ли? — Нет, — сказала она, пытаясь просунуть другую ногу в проход. — Отпусти меня, Рон. — Я скажу Гарри, — глаза Рона заблестели. — Скажешь ему что? Что я иду в Сладкое королевство? Отпусти меня или я оглушу тебя прямо здесь. — Я знаю, ты ещё злишься на меня… — Чёрт возьми, да я ещё злюсь на тебя… Рон отпустил её и отступил. — Ты делаешь то, что Гарри не понравится, — сказал он, нахмурившись. — Бьюсь об заклад, Малфою это тоже не понравится. Ты куда-то ускользаешь. Уверен, он догадается, куда ты направляешься. Гермиона в шоке посмотрела на Рона. Это было ужасное время для случайных вспышек стратегической проницательности рыжеволосого. Даже если она оглушит своего друга, он в конце концов очнётся, и они с Гарри отправятся к Драко. Затем Драко уйдет, чтобы найти её, и если он не вернется к полуночи, он нарушит условия своего испытательного срока. К тому же она не могла оставить Рона обездвиженным на несколько часов, даже в чулане. Тем не менее, Гермиона знала, что она сможет обойти всё это. Дело в том, что она не хотела идти на эту миссию одна. Она практически тряслась от этой мысли. Получит ли она необходимую информацию или сделает всё только хуже? Она задумчиво посмотрела на него, одна из её ног была внутри статуи. Друг, на этот раз уловив её едва уловимые сигналы, просто оглянулся на подругу. Он был одет в плотную чёрную мантию поверх своей шокирующей оранжевой куртки «Всевозможные вредилки Уизли». Может быть. — Ты прав, — наконец сказала Гермиона. — Я иду в опасное место, и если бы Гарри, Драко или даже Джинни знали, они попытались бы меня остановить, — она посмотрела ему в глаза. — Ты собираешься остановить меня, Рон? — Нет, — парень шумно сглотнул. — Если я позволю тебе пойти со мной… — Гермиона замолчала. Её разум бормотал: «Что ты делаешь? Это Рон! Он всё испортит! Он просто комический персонаж, и если есть что-то, что вам не нужно…» Грейнджер отбросила последнюю мысль. Нет, это был не её голос, это был голос Драко. Но Рон был больше, чем комическим персонажем, он мог быть чем-то большим. — Если ты пойдешь со мной, ты не будешь тем Роном, которого я видела в Норе, — сказала она, глядя ему в глаза. — Ты не будешь тем, кто был в Хогвартсе в этом году. Мне нужен Рон, который перехитрил шахматы МакГонагалл. Мне нужен тот, кто проник в логово акромантулов, пронзил крестраж мечом Гриффиндора. — Я хочу быть этим Роном, — хрипло сказал парень и подошёл ближе, — и могу быть им. Пожалуйста, Гермиона. Девушка ещё мгновение смотрела на него. — Хорошо, — сказала она наконец. — Ты можешь пойти. Лицо Рона расплылось в широкой счастливой улыбке, которую она не видела с тех пор, как умер Фред. Гермиона вздохнула. Может быть, она была дурой, обманывая себя, потому что не хотела идти одна. Но, учитывая количество рисков, на которые ей пришлось пойти в этом году, что ещё могло случиться? Теперь Уизли обнимал её, явно взволнованный тем, что его выбрали для опасной миссии, о которой он ничего не знал. Честно говоря, от Писклявых мышей было бы больше пользы. — Идиот, — ласково сказала она. — Это не праздник. Теперь отпусти меня. Он так и сделал, и девушка спустилась на пол туннеля и зажгла палочку. Рон быстро присоединился к ней, всё ещё пребывая в эйфории. — Так куда мы идем? — он спросил. — Лютый переулок? Опять Гринготтс? Хочешь освободить ещё одного дракона? Гермиона посмотрела на него, и что-то на её лице стёрло его улыбку. Друг вопросительно посмотрел на неё, его веснушчатое лицо было в миг серьёзным. — Мы идем в Азкабан, Рональд, — сказала она. — Мне нужно увидеть Люциуса Малфоя.