ломка
25 августа 2023 г. в 12:51
— Там твой питомец блюёт на пол, — громкий и чёткий голос Чонина раздался как гром среди ясного неба.
Хёнджин дёрнулся от испуга. Раскрыл глаза, чуть не падая с кровати. Одноклассник стоял посреди комнаты, скрестив на груди руки, словно и не выдернул Хвана из сна и совсем не чувствовал никакой вины. Он усмехнулся, увидев недовольное выражение лица Хёнджина, после чего взял бутылку с отстоявшейся водой и стал поливать свои комнатные цветы.
— Ты в своём уме? — всё-таки решил уточнить Хёнджин.
— Да.
— Какой, блять, питомец?
— Феликс, — как ни в чём не бывало ответил Чонин.
— А ты откуда знаешь?
— Проходил мимо комнаты и услышал, как его выворачивает.
Хёнджин вскочил с кровати, хватая со спинки стула свои джинсы. Запрыгнул в них, после чего надел футболку и выбежал из комнаты, прихватив с собой телефон. По пути к комнате Феликса поправлял на себе одежду, потому что даже в зеркало посмотреться не успел. Открыл дверь и замер, видя бледного одноклассника на кровати. Его рвало желудочным соком, потому что никакой еды в желудке не было. Парня уже выкручивало, потому что рвать было уже не чем, а позывы продолжались.
Блондин повернулся ко входу, видя пришедшего одноклассника. Положил голову на подушку. Рот не закрывал, пытаясь отдышаться после приступа рвоты. Ему было противно, что кто-то видел его в таком состоянии. Если бы он мог — накричал бы на Хёнджина, чтобы шёл прочь, однако сил совсем не было.
Хван прошёл в комнату, осматривая рвоту на полу. Феликс чуть сквозь землю не провалился. Он ещё никогда не чувствовал себя настолько жалким.
— Тебе нужно попить, — Хёнджин взял с тумбочки графин и налил воду в стакан. — Возьми.
Ли хотел возмутиться, сказать что ему не нужна никакая вода или какие-то другие подачки от Хёнждина, но рука сама потянулась за стаканом. Он сделал один глоток и тяжело выдохнул. Увидел, как Хван вышел из комнаты, а потом спустя минуту вернулся с ведром воды и тряпкой. Брюнет сел на корточки возле кровати и стал вытирать рвоту с пола.
— Что ты делаешь? — простонал Феликс хрипло. — Прекрати.
Ли вновь почувствовал себя хуже. Словно сейчас он находился на корабле, который мотало в разные стороны во время шторма. Голова кружилась и болела, к горлу то и дело подступало, а тело дрожало и покрывалось холодным потом. Желудок стянуло. Феликс еле успел оторваться от подушки, чтобы свесить голову с кровати. Парня вновь начало рвать, только в этот раз не только на пол, а ещё и на джинсы Хёнджина, что не успел среагировать и всё так же сидел на корточках.
Хван сдавил губы, чтобы не проронить ни звука. Снял испачканные штаны и бросил на пол. Взял растянутые треники Феликса и нацепил на себя.
— Прости, — выдавил Ли из последних сил.
— Ничего страшного.
Вновь усевшись на корточки, Хёнджин продолжил вытирать пол. Параллельно с этим посматривал на Феликса, оценивая его состояние. Кожа парня была бледной, губы серые, на глазах пелена слёз после рвоты. Он лежал, уставившись в потолок, и постанывал. Рука была на животе, словно пытаясь остановить тошноту.
Сунув тряпку в ведро, Хван вновь вышел из комнаты, чтобы вылить грязную воду и помыть руки. Вернулся в комнату так же быстро, как в первый раз. Он боялся, что за то время, что его нет, с Феликсом что-нибудь случится.
Сел на кровать в ногах у одноклассника, заметив на себе его взгляд. Вскинул брови, будто чувствуя, что Феликс что-то хочет сказать.
— Что со мной? — спросил Ли.
— А сам не понимаешь? — удивился Хёнджин. — Ты вчера смешал весь алкоголь, который был на тусовке. Ещё и травку курил. Что ещё принимал, пока я не видел?
— Не твоё дело.
— Ты ведь даже не помнишь ничего, да?
Феликс отрицательно мотнул головой и сразу же пожалел об этом. Его снова начало мутить, к горлу подступила рвота. Он свесил голову с кровати, уже открывая рот, чтобы прочистить желудок, но почувствовал ладонь Хёнджина на своём животе. Хван упёрся, не позволяя лишнего сдвинуться с кровати, дабы Феликс не упал.
— Тише, тише, — прошептал Хван, словно однокласснику это действительно могло помочь. — Больше не буду ругаться.
Парня не вырвало. Он лёг обратно на кровать и уставился на руку брюнета, что все ещё лежала на его животе. Хван нежно стал поглаживать, надеясь нормализовать состояние, а Феликс прикрыл глаза.
— У меня ломка, — сообщил Ли.
— Какой же ты проблемный, — выдохнул Хёнджин. — Мало того, не знаешь, что алкоголь с наркотиками мешать нельзя, так ещё и ломка. Как мне помочь? Я, блять, понятия не имею, как тебя теперь откачивать.
— Найди мне дозу.
— Совсем страх потерял? — Хёнджин вскочил с кровати. — Ты больше ни одной таблетки не увидишь! Никогда не проси меня об этом!
— Что тут происходит? — в комнату зашёл проходивший мимо директор. — Хёнджин, чего разорался?
Парень взглянул на своего отчима, даже чуть напугавшись. Он точно не должен был видеть Феликса в таком состоянии, но прямо в данный момент директор взглянул на бледного школьника и тяжело вздохнул, почти взрываясь от злости.
— У него ломка? — сразу понял Тхан.
Хёнджин кивнул. Директор закатил глаза.
— Сегодня будет родительское собрание, — обратился он к Хвану. — Так что уведи его отсюда. Не нужно, чтобы его кто-то увидел или услышал.
— Куда? — опешил Хван.
Как вообще можно было увести куда-то парня, который блюёт от любого движения?
— Хоть куда, — огрызнулся отчим. — Пансион закроют, если кто-то пожалуется на наркомана с ломкой, — залез в карман и достал ключи от машины, после чего бросил их в руки Хёнджина. — Домой к нам отвези, если хочешь. Только с машиной аккуратнее, чтобы полиция не остановила.
Хван вытаращил глаза. Кивнул, наблюдая, как отчим выходит из комнаты и раздражённо хлопает дверью. Обернулся к однокласснику, пытаясь понять, как довезти его до дома в целости и сохранности. Точнее, Хёнджин умел водить машину — его отчим и учил. Вот только торчка с ломкой довезти было не так просто. Если с ним по дороге что-то случится, Хвану даже за помощью обратиться будет не к кому, но выбора ему особо не предоставили.
Феликс сел на кровати, свесив ноги на пол. Качнулся и встал, упираясь об изголовье кровати. Сразу почувствовал головокружение и шатнулся, чуть не падая на пол. Благо, что Хван стоял рядом и подхватил одноклассника, помогая устоять на ногах.
— Хочу в туалет, — сообщил Феликс, повиснув на брюнете.
— Я тебя провожу.
Хван обхватил Ли за талию и медленно повёл в коридор. Так же неторопливо дошёл вместе с ним до туалетов. Всё это время Хёнджин чувствовал лихорадку Феликса. Его трясло и, скорее всего, ломка доставляла блондину боль, но он не проронил ни слова. Он не хотел выглядеть ещё более жалким.
— Сможешь сам? — отпуская одноклассника, уточнил Хван.
— Попробую.
Феликс дошёл до кабинки, держась за стены. Зашёл внутрь и не стал закрываться на случай, если потеряет сознание, чтобы Хёнджину было проще оказать ему помощь. Хван прислушивался к каждому шороху одноклассника, а потом дёрнулся, когда тот, справив нужду, вышел из кабинки. Ли дошёл до раковины и стал умываться холодной водой.
— Не хочу ехать к тебе домой, — сообщил Феликс. — Я и так достаточно перед тобой опозорился.
— Могу отвезти до твоего дома, — Хёнджин знал, что одноклассник не согласится.
— Тогда сразу можешь отбить мне ремнём руки и поставить коленями на горох.
Повисла тишина. Феликс закусил нижнюю губу, жалея, что слова сами вырвались.
— Тебя так наказывают? — Хван не скрывал удивления.
Ли кивнул и пошатнулся. Ухватился за локоть Хёнджина, чуть не падая. Хван быстро среагировал, хватая одноклассника за талию, чтобы он не влетел в раковину. Отодвинул блондина к стене, контролируя его движения и устойчивость.
— Я тебя не обижу, — сказал брюнет, заправляя прядь волос Феликса за ухо. — У меня дома спокойно. Отдохнёшь и придёшь в себя, а потом приедем обратно в пансион.
Феликс кивнул и вышел в коридор. Хёнджин даже удивился. Неужели одноклассник согласился хоть на что-то? Или он настолько ослаб, что не хватало сил сопротивляться или спорить?
Хван снова приобнял одной рукой Феликса за талию, чтобы тот не упал и не шатался. Довёл до лестницы и чертыхнулся, боясь, что спускаться будет намного сложнее. С горем пополам они миновали лестницу и вышли из пансиона. Хёнджин нашёл взглядом машину отчима и повёл Феликса к ней. Тот уже увереннее стоял на ногах, но трясся из-за ломки. Ему было больно.
Усадив блондина на переднее пассажирское сидение, Хван его пристегнул, а потом сел за руль. Завёл мотор и нажал на газ. По пути к дому постоянно поглядывал на Феликса. Тот закрыл глаза, боясь, что начнёт тошнить прямо в машине. Благо, что Хёнджин жил не так далеко от пансиона, и Ли смог перетерпеть своё тяжёлое состояние. Вылез из автомобиля и вдохнул свежий воздух в надежде, что это поможет.
На лифте парни поднялись на восьмой этаж. Хёнджин открыл дверь перед одноклассником, приглашая в дом. Феликс никогда не был в гостях у Хвана, поэтому нерешительно прошёл, разуваясь на коврике. Осмотрелся, не понимая, в какую комнату проходить. Хёнджин подтолкнул его к бежевой приоткрытой двери, а Ли чуть не упал, залетая в спальню одноклассника. Сразу сел на кровать, больше не в силах стоять на ногах. Он хотел бы лечь, но без спроса боялся.
Хван занавесил окно, чтобы солнечные лучи не раздражали блондина. Подошёл к кровати, взбил подушку, после чего упёрся ладонью в лоб Феликса, укладывая нерешительного одноклассника на кровать. Феликс поёжился, а Хёнджин достал из шкафа одеяло и укрыл его, не понимая, как можно мёрзнуть и покрываться холодным потом одновременно. Поднёс к кровати тазик на всякий случай.
Повезло, что успел, ведь Ли уже свесил голову с кровати и снова стал прочищать желудок. Его рвало, пока в желудке не закончился весь сок, а потом просто выкручивался и стонал, пытаясь выблевать хоть что-то. Вскрикнул, хватаясь за живот и падая на подушку.
— Хван, я умираю, — простонал, чуть не плача. — Мне так больно.
— Ты не умрёшь, — спокойно ответил Хван, протягивая стакан с водой.
— Найди мне хоть что-нибудь, — захныкал. — Я заплачу тебе, когда будут деньги.
— Меня не подкупишь. Можешь не просить, у меня все равно нет никаких наркотиков, а покупать я ничего не стану.
— Какая же ты тварь, — Феликс закрыл глаза рукой.
— Помнишь, ты говорил, что у тебя нет никакой зависимости? — усмехнулся Хёнджин.
— Пошёл ты на хуй, — огрызнулся, хотя сил совсем не было. — Никогда не прощу. Больше никогда не заходи в мою комнату и не смей трогать мои вещи. Даже прикасаться не вздумай. Я тебе руки оторву.
— Могу прямо сейчас предоставить тебе такую возможность, — Хван вытянул руки. — Отрывай.
Феликс цокнул и отвернулся лицом к стене, а Хёнджин опустил взгляд, отходя от кровати. Он пытался помочь однокласснику, а тот называл его тварью. Неужели Хван это заслужил?
— Не пытайся спасти меня только из-за того, что не смог спасти своего отца, — продолжил Феликс. — Я не виноват, что он умер от передоза, так что не нужно впутывать меня в своё чувство вины. Я не просил мне помогать, так же как и твой отец этого не просил, — Феликс закрыл лицо руками и стал плакать то ли от расстройства, то ли от боли. — Просто дай мне сдохнуть, Хван! — закричал во всё горло. — Дай мне сдохнуть!
Хёнджин не двигался, наблюдая, как одноклассник рыдает, продолжая дёргаться от боли. Он бы хотел его утешить, но знал, что не получится. Как только он попробует дотронуться до Феликса, тот развизжится ещё сильнее, а то и драться полезет. Успокоить словесно тоже вряд ли бы получилось. Оставалось только находиться рядом и наблюдать, чтобы Ли ничего не вытворил или не побежал за дозой. Хотя, кажется, Феликс был даже не в состоянии.
Он закричал, резко переворачиваясь на спину. Выгнулся в спине со стоном и вновь упал на кровать. Хёнджин, видя это, сделал шаг назад. Его пугал одноклассник. Было страшно от его вида, от осознания, какую боль приносит ему ломка. Он плакал и кричал всё громче и громче. Хван зажал уши ладонями и отвернулся к окну. На глаза стали наворачиваться слёзы, а мучающийся голос Феликса отражался эхом в голове. Как вообще можно было пережить такую боль, Хёнджин не понимал. И как помочь при этом — тоже.
Шум резко затих. Хван обернулся, уже представив себе худшие картины, однако Феликс лишь ненадолго затих, часто дыша и покрываясь потом.
— Нужно умыться, — прошептал Ли, поднимаясь с кровати.
Хёнджин подошёл ближе, придержав за плечо. Феликс позволил прикоснуться к себе, ведь прекрасно знал, что самостоятельно до ванной не дойдёт. В коридоре упирался ладошками в стены, помогая самому себе. Оказавшись в ванной, взглянул в зеркало, ужаснувшись от своего вида. Волосы висели сосульками, прилипая к мокрому лбу. Глаза красные от слёз, а губы пересушены и треснуты.
Феликс склонился над раковиной и включил холодную воду. Стал умывать лицо, а потом взглянул на душевую лейку. Перестроился, нагибаясь над ванной. Включил душ и склонился. От холодной воды становилось легче, а когда она попадала на голову, шею и даже немного на одежду, боль, кажется, отходила на второй план. Глаза закрылись от наслаждения, словно стало действовать обезболивающее. Но чувства были обманчивы.
Феликс не заметил, как отключился. Продолжая стоять ногами на полу, окончательно согнулся над ванной, падая туда головой вниз. Хёнджин выругался, забегая в ванную и хватая одноклассника. Вытащил блондина и попытался привести его в себя. Над бровью у Ли красовалась кровавая отметина от встречи с ванной. Хёнджину пришлось взять парня на руки и отнести обратно в комнату. Положил на кровать мокрой головой на подушку. Взял стакан, в котором оставалась вода, и плеснул в лицо одноклассника. Тот еле разлепил глаза, фокусируя взгляд на Хване.
— Умылся? — огрызнулся Хёнджин.
Нет, ну надо было ему с кровати вставать вообще? А если бы голову в ванной проломил?
— Хочу пить, — прохрипел Феликс.
— Принесу воду только при условии, что ты с кровати ни на секунду не поднимешься.
— Ладно.
Хёнджин вышел из комнаты. Дошёл до ванной и закрыл кран. Потом завернул на кухню, достал холодную воду из холодильника и стал наливать в стакан. Сам выпил несколько глотков, а потом долил недостающее количество. Взял и пошёл обратно в спальню. Толкнул дверь и взглянул на кровать. Феликс ёрзал по кровати, не находя себе места. Его выкручивало изнутри, парню было жутко дискомфортно и больно, а Хван это видел.
— Держи, — брюнет протянул однокласснику стакан, а тот выхватил его и стал пить так жадно, словно несколько лет не видел воды. — Тише ты, а то поперхнёшься.
— Твой отчим не расскажет моим родителям? — вытирая с губ капли, спросил Ли. — Они сегодня будут на собрании. Тхан не расскажет им, что я наркоман?
— Так ты наркоман? — вскинул брови Хёнджин. — Кажется, ты говорил мне, что не зависим от таблеток.
— Пожалуйста, ответь на мой вопрос.
— Не расскажет, — махнул рукой. — Я могу поговорить с ним об этом.
— Уверен, что он будет тебя слушать? — Феликс изобразил подобие улыбки. — Он тебя избивать начал, когда ты пытался поговорить с ним о матери.
— Вообще-то, я первый его ударил, — напомнил Хван. — Вряд ли он стал бы прятать ученика с ломкой в своём доме, если бы собирался рассказать родителям. Это, как минимум, странно.
— Когда мне станет легче? — очередной вопрос от блондина.
— Сколько времени ты принимал эти таблетки?
— Месяца три, наверное.
— И уже настолько к ним привязался, что ломать начало? — Хёнджин не скрывал удивления. — Ты в своём уме? Что это за таблетки вообще к которым за три месяца можно так привязаться? Что тебе продали, блять?
— Мне не сказали название, — Феликс опустил растерянный взгляд.
— То есть, в пансион ты попал из-за того, что распространял эту дрянь, а теперь ещё и сам подсел? А тебе покупатели не рассказывали, насколько это мерзкая дрянь, что может за такое маленькое количество времени подсадить человека настолько сильно? Где были твои мозги, когда ты делал это?
— Хватит на меня наезжать! — не выдержал Ли. — Мне было плохо, поэтому насрать на последствия! Я сам сделал этот осознанный выбор, потому что был вынужден отвлечься хоть на что-то! Мне плевать, что ты обо мне думаешь, Хван! Потому что ты мне не друг даже! Только бегаешь за мной и охраняешь, как будто я ребёнок какой-то! Мы ровесники вообще-то! И я не просил охранять меня и защищать! Ты только мешаешься! — Феликс сбавил тон. — Если хочешь набиться ко мне в друзья, то не советую. Мы никогда не дружили и уже никогда не будем.
Хёнджин кивнул. Опустил взгляд, часто моргая, будто переваривая информацию. Стал кусать щёку, даже не замечая, что в рот уже просочилась кровь.
— Значит, мы не друзья? — решил уточнить он.
— Нет, — уже не так решительно ответил Ли.
— Понятно.
Хван встал с кресла и направился на выход из комнаты. Только в этот момент Феликс понял, что совершил ошибку, вот только исправить её у него не было сил. Хёнджин вышел из спальни, хлопнув дверью, а Ли вздрогнул от дошедшего до него сквозняка. Закрыл лицо руками, сдерживая плач, а потом застонал от боли, которая вновь сковала его тело. Упал на кровать, морщась от неприятных ощущений и подступающей тошноты.
Хёнджин вышел на кухню. Сел за стол и отвернулся к окну. Закусил губу и шикнул — она была обветренная и тут же лопнула, выпуская кровь. Хван дотронулся до неё пальцем и закрыл глаза, ругая самого себя за неосторожность; за то, что позволил себе думать, что Феликс стал ему кем-то более близким, чем просто одноклассник; за то, что пытался помочь тому, кто этого не желал.
Громкий звук заставил Хвана вздрогнуть — захлопнулась входная дверь. Посчитав, что это сбежал Феликс, парень вскочил со стула, собираясь выбежать с кухни, но замер. Из прихожей послышался громкий женский плач. Сердце Хёнджина сжалось, потому что парень узнал голос мамы. Она думала, что дома никого нет, поэтому и выплёскивала эмоции так смело. Женщина зашла в свою комнату и не закрыла дверь. Хван подкрался, облокачиваясь на косяк и осматривая плачущую маму со спины. Прошёл в комнату тихо, боясь напугать.
— Сынок? — удивилась женщина. — Ты дома? — она сразу же стала вытирать слёзы и скрывать свою слабость. — Почему не позвонил? Я бы приготовила что-нибудь вкусное.
— Тхан тебя опять обидел? — сразу спросил Хёнджин, ведь всё остальное для него было неважно.
— Нет.
— Тогда почему плачешь?
Родительница поджала губы. Она не хотела ни о чём рассказывать сыну, но раз он стал свидетелем её слабости, решила признаться. Достала из своей сумки файл с документами и положила на комод, словно призывая Хёнджина взять их и прочитать. Он так и сделал — схватил их сразу же. Достал первые листки и стал бегло читать, после чего раскрыл рот, уставившись на маму, а та сглотнула ком в горле, пытаясь не расплакаться.
— Ты беременна? — задал вопрос Хван, хотя сам уже знал ответ. — Ты же, вроде, любишь детей… Почему тогда плачешь?
— Этот ребёнок от Тхана, — дрожащим голосом ответила она. — А я хотела с ним развестись.
Внутри Хёнджина что-то рухнуло. Неужели его мама планировала развестись с мужчиной, которого Хван так ненавидел? То есть, жизнь, наконец, могла наладиться? Всё могло быть, как раньше? А теперь из-за беременности мамы эта возможность пропала? Неужели теперь всё это можно было перечеркнуть?
Из соседней комнаты донёсся грохот, а Хван даже не сдвинулся с места, глядя в одну точку. Мать испугалась, и сразу же спросила у сына нет ли ещё кого-то в доме, но Хёнджин не мог ответить. Он просто стоял с документами в руке и не мог проронить ни слова. Тогда женщина выскочила из комнаты и забежала в спальню Хвана, взвизгивая от испуга. Хёнджин опустил глаза на документы, слыша, как родительница что-то кричит. Бросил их обратно на комод и сел на кровать, боясь упасть.
— Сынок, помоги мне! — закричала женщина.
Хван словно проснулся. Мотнул головой, выбивая все мысли, и побежал на помощь. Заскочил в свою комнату и замер. Феликс лежал на полу без сознания, а под его рукой осколки, которые раньше являлись стаканом. Несколько капель крови были размазаны по линолеуму, потому что родительница попыталась сдвинуть блондина с места, поначалу не заметив осколки, впившиеся в кожу парня.
— Это твой друг? — спросила она у Хёнджина.
— Нет, он мне не друг.
Хван стал поднимать парня с пола, и, как оказалось, Феликс был в сознании. У него еле хватило сил, чтобы открыть глаза и сказать что-то невнятное, когда Хёнджин перевалил его на постель.
— Зачем ты с кровати встал? — со злостью огрызнулся Хван. — Почему ты такой неугомонный, блять?!
— Хёнджин! — воскликнула женщина, не желая слышать матерные слова от сына.
— Что, мама? Я уже не могу с ним! Он какой-то магнит для проблем! Притягивает их к себе и притягивает! Зачем вот он встал с кровати, если я ему говорил этого не делать? Он никогда меня не слушает и продолжает искать проблемы на свою жопу! Я уже для него, как девочка на побегушках! Только и охраняю его, чтобы головой не ударился и не помер!
Мать увела Хёнджина в другой угол комнаты, а сама подошла к кровати, прикладывая руку ко лбу Феликса. Он начал плакать, а женщина стала успокаивать, поглаживая по плечу и груди. Дотянулась до руки парня и вытащила два осколка из ладошки. Поджала губы, чтобы самой не заплакать. Достала аптечку и села на постель, собираясь обработать ранки, пока Феликс плакал, закрывая здоровой рукой лицо. Он весь трясся, это видел даже Хёнджин, стоявший в другом конце комнаты. То стонал, то шмыгал носом после плача. Зажмурился, когда женщина стала обрабатывать ему ранки.
— Что он принимал? — обратилась она к сыну.
— Как ты узнала? — удивился Хёнджин.
— Я с твоим отцом много лет прожила. Думаешь, я не знаю, как ломка выглядит?
— Не знаю, что он принимал, — Хван скрестил руки, словно обиделся. — Этот тупоголовый сам ничего не знает! Он говорит, что таблетки какие-то три месяца пил. Разве после трёх месяцев может быть ломка?
— Может, если препарат сильный, — родительница вновь дотронулась до лба Феликса, то ли проверяя температуру, то ли желая почувствовать, насколько сильно он трясётся.
— Когда мне станет легче? — спросил Ли у женщины, ведь Хёнджин ему на этот вопрос так и не ответил.
— До вечера точно полегчает. Если ты принимал таблетки всего три месяца, ломка не должна долго тебя мучать, — родительница стала забинтовывать ладонь блондина. — Нужно поспать, тогда станет лучше.
— Ли, зачем ты с кровати встал? — не выдержал Хван.
— Хотел сходить за водой, — Феликс облизнул треснувшие губы. — Пить хочу.
— А попросить нельзя было? — вновь повысил голос Хёнджин и пошёл на кухню. Взял из холодильника бутылку воды и решил больше не переливать её в стакан, чтобы не бегать каждые пять минут на кухню. Дал Феликсу бутылку, наблюдая, как он начал жадно пить. — Мне оставь, — усмехнулся Хван.
Ли, как по сигналу, прекратил пить, протягивая севшему рядом Хёнджину бутылку.
— Я пошутил, — с грустью ответил Хван.
Он жалел, что накричал на одноклассника. Феликс выглядел таким наивным, добрым и измученным, что становилось его жалко.
Хёнджин подождал, пока одноклассник напьётся, поставил бутылку на пол возле кровати, после чего накрыл Феликса одеялом, пока мама собирала с пола осколки от стакана.
— Спи, — сказал Хван, подтыкая одеяло под бока одноклассника. — Даже если я тебе не друг — позови меня, если что-то понадобится.
Вышел из комнаты вслед за мамой и прикрыл дверь. Зажмурил глаза, чувствуя, как колотится сердце. Пошёл на кухню и сел за стол, наблюдая, как родительница выкидывает осколки в мусорное ведро. Она стала споласкивать в раковине руки, оглядываясь к сыну и наблюдая за его эмоциями. Женщина видела, что ему было грустно, и причина, кажется, была ей ясна. Сев за стол напротив Хёнджина, сложила руки, готовая слушать.
— Что? — не понял Хван.
— Рассказывай. Я же вижу, что что-то не так.
— Всё нормально, не переживай, — Хёнджин изобразил улыбку. Он не хотел волновать беременную маму своими незначительными проблемами.
— Так он твой друг, или…
— Феликс ясно дал понять, что не собирается со мной дружить, — пробубнил Хван. — Не знаю на что я надеялся.
— Он тебе нравится?
— Нет, — сам себе соврал брюнет. — Ненавижу наркоманов.
— Но почему-то помогаешь ему.
Хёнджин закатил глаза. Он не хотел больше разговаривать на эту тему.
— Почему-то помогаю, — кивнул, повторив за матерью.
— Иди тоже поспи, ты выглядишь уставшим. Если с Феликсом что-то случится, я тебя разбужу.
— Спасибо.
Выйдя из-за стола, Хван пошёл в спальню матери. Свалился на постель и закрыл глаза. Планировал просто отдохнуть, ведь Хёнджин не думал, что сможет заснуть днём. Так он и провалился в сон. Проснулся, когда уже вечерело, от того, что в комнату закрался Феликс, пока миссис Хван смотрела в гостиной телевизор. Ли подошёл к кровати, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Мял в руках подол своей майки, не зная, как разбудить одноклассника, но, благо, Хёнджин проснулся сам, когда почувствовал чьё-то присутствие в комнате.
Открыл глаза, осматривая Феликса. Кажется, ему стало лучше.
— Мне пора в пансион, — почти шепотом сказал Ли, будто всё ещё боясь разбудить одноклассника. — Сегодня на родительское собрание приедет мой отец. Он не должен увидеть, что меня нет в школе.
— Как ты себя чувствуешь? — Хван пропустил все слова мимо ушей.
— Всё ещё мёрзну немного, но уже не тошнит. Твоя мама разрешила мне сходить в душ, — задумался, подбирая слова. — Ты отвезёшь меня обратно в пансион? У меня нет денег на автобус.
— Отвезу.
Хёнджин встал с кровати, нащупывая в кармане ключи от машины отчима. Убедившись, что не потерял их, вышел вслед за Феликсом в прихожую. Стал обувать кроссовки и вздрогнул от испуга, потому что в коридоре появилась мама. Хван спросонья и забыл, что она была дома.
— Уже уходите? — удивилась она. — Сначала поужинайте.
— Нет, нам пора, — запротестовал Феликс. — Скоро родительское собрание. Моему отцу лучше не знать, что меня не было сегодня в пансионе.
— До родительского собрания ещё есть время, так что идите на кухню.
Парням нехотя пришлось согласиться. Оба сели за стол, пока родительница подавала им тарелки со свининой и овощами. Принялись есть, от смущения даже не поворачиваясь друг к другу, а женщина улыбнулась, видя, что они действительно не друзья — они нечто большее, хоть сами этого ещё не понимают.
— Тхан сам дал тебе ключи от своей машины? — спросила мама.
— Да, — кивнул Хёнджин. — Сказал, что нужно увезти Феликса из школы, чтобы никто из родителей не застал его ломку.
— Ты ведь ещё несовершеннолетний. У тебя нет водительских прав, и ты не можешь садиться за руль.
— Я аккуратно, Тхан ведь меня учил.
Женщина кивнула, уставившись на доедающего свой ужин Феликса. Глазела на него в наглую, пока парень не заметил.
— Не ругайтесь, — сказала она то ли сыну, то ли его однокласснику.
Ли глупо заморгал, спуская руку под стол. Схватился за штаны Хёнджина, которые по факту были его, ведь Хван переоделся в них, когда Феликса вырвало в пансионе. Пару раз дёрнул, привлекая внимание. Взглядом намекнул, что уже пора выезжать в пансион. Хёнджин встал из-за стола, кивая.
— Ну, мы поехали, — улыбнулся он маме, после чего подождал, когда Феликс выйдет с кухни. — Как я могу тебе помочь?
— Сама разберусь, — родительница хлопнула сына по плечу.
Хван кивнул, даже не представляя, что могут означать слова мамы. Как она сможет разобраться со своей беременностью? Либо сделать аборт и развестись, либо сохранить семью. Ни один вариант Хёнджина не устраивал.
Попрощавшись с женщиной, парни покинули квартиру. Вошли в лифт, осмотрев ехавших в нём людей. Хёнджин покосился на мужчину, что стоял с сигаретой и задымил всё замкнутое пространство. Никто ему и слова не сказал. Хван первым делом взглянул на Феликса, проверяя его состояние. Всё-таки он себя ещё не очень хорошо чувствовал, а тут дышать нечем.
— Вас не учили, что в лифте курить нельзя? — пробубнил Хёнджин и тут же почувствовал, как Феликс схватился за его руку, то ли от страха, то ли не желая, чтобы скандал продолжился.
— Тебе сколько лет, чтобы так со мной разговаривать? — усмехнулся мужчина.
— Достаточно, чтобы знать о правилах пользования лифтом больше, чем взрослый и состоятельный человек.
Благо, что лифт уже приехал на первый этаж, и диалог не продолжился. Хван первым выскочил из лифта, утягивая за собой Феликса, что всё ещё держался за его руку. Вышел из подъезда и нашёл взглядом машину отчима. Открыл дверь пассажирского сидения, помогая однокласснику занять место, после чего сел за руль. Завёл мотор и выехал на дорогу. Кусал свою губу, желая задать Феликсу вопрос, но решиться было сложно. Всю дорогу одноклассник молчал, а Хван уже начинал задыхаться в этой жуткой тишине.
— Что я должен сделать, чтобы стать твоим другом? — решился брюнет.
Феликс удивился. Повернулся к Хвану, желая посмотреть в его глаза, но парень специально не сводил взгляда с дороги.
— Зачем тебе со мной дружить? — не понял Ли.
— Какая разница? — Хёнджин боялся шелохнуться, всё ещё продолжая смотреть только лишь на дорогу. — Нравишься мне. Как человек, конечно.
— Мне ничего от тебя не нужно, — пожал плечами блондин. — Ты относишься ко мне не как к другу.
— Почему это? — усмехнулся Хван, наконец отрывая взгляд от дороги, чтобы посмотреть на Феликса.
— Друзья так не целуются.
Хёнджин засмеялся. После слов Феликса ему стало чуть легче, и он сам не знал почему. Диалог продолжать не стал.
Вскоре машина припарковалась напротив пансиона. Парни вышли из автомобиля и направились в корпус. Хван продолжал улыбаться, смущая Феликса.
Оказавшись в холле, парни заметили своих одноклассников на лавочках. Хван подскочил, вклиниваясь между Минхо и Чанбином. Понаблюдал, как Феликс скромно сел с края, и ударил Минхо по плечу:
— Какие новости, бандит?
Выражение лица Минхо было невесёлым, даже загруженным. Он не стал отвечать на вопрос Хёнджина, словно витая в своих мыслях.
— Что с ним? — Хван указал взглядом на одноклассника.
— Не важно, — мотнул головой Бан Чан, прекрасно знающий о поцелуе Джисона и о состоянии Минхо после этого.
— Влюбился наш бандит, — улыбнулся Чанбин. — Совсем изменился.
— Я не изменился, — огрызнулся Ли. — Если хочешь, чтобы я из тебя всю дурь выбил, подойди поближе, а то мне вставать лень.
— Лучше посижу, — Чанбин прекрасно знал, что одноклассник не будет его бить.
— В кого влюбился то? Кто этот несчастный человек?
— В Феликса, — решил пошутить Сынмин, понимая, что это заденет Хёнджина.
— Пусть попробует, — пробубнил Хван.
— Как выходные провели? — решил сменить тему Бан Чан.
— Отлично, — соврал Хёнджин. — Покатались на тачке отчима.
— Спиздил ключи? — усмехнулся Чонин.
— Да почему сразу спиздил? Он сам мне их дал.
— Ага, рассказывай.
Разговор резко прервался, потому что телефоны парней одновременно запиликали. Все открыли уведомление, которое пришло из группы пансиона. Повисла тишина. Одноклассники стали переглядываться, после слитой в группу фотографии. Изображённого на ней Джисона не было среди парней. На фотке он лежал на полу с пеной изо рта, но была там более важная деталь, ради которой и был сделан снимок. Мокрые джинсы. Как сказала Минхо медсестра — это последствие сильного приступа.
Минхо закашлялся, вытаращив глаза в телефон. Он не мог поверить своим глазам. Кто-то слил фотографию Джисона во время приступа. Во время того самого, мать его, приступа, когда Минхо был единственным свидетелем. Когда он избил Хана, а потом перепугался и побежал за медсестрой.
Все парни одновременно посмотрели на Ли. Они не знали, кто сделал фото, но почему-то думали, что Минхо был в курсе.
— У Джисона эпилепсия? — с сочувствием спросил Хёнджин.
Минхо растерянно тыкал в публикацию пальцем, пытаясь найти автора фотографии, но ничего не находил. Начали сыпаться комментарии с унижениями Джисона, а на глаза Ли стали наворачиваться слёзы. Он поднял взгляд, заметив Джисона, что неподвижно стоял на лестнице и смотрел на него. Увидел, что Хан, с которым после поцелуя они больше не разговаривали и не виделись, направляется к нему. Поднялся с лавки, готовясь к разговору.
— За что ты так со мной? — чуть не плача, спросил Джисон при всех одноклассниках.
— Неужели ты думаешь, что это я сделал? — еле сдержал нервную улыбку Минхо.
— Какая же ты мразь, — по щеке парня потекла слеза. — Насколько гнилым человеком нужно быть, чтобы слить фотографию, где я лежу в приступе в обоссанных штанах!
— Джисон, услышь меня! Я не фотографировал тебя!
Хан не сдержался и врезал Минхо по лицу кулаком. Ли упал на лавку, схватившись за ушибленное место. Он посмотрел на Джисона с такой обидой, от которой у любого неравнодушного человека разорвало бы сердце. Даже не попытался защититься, когда Хан вновь ударил его, а потом снова и снова.
Минхо, что никогда не позволял даже словесно обидеть себя, разрешал Джисону бить себя у всех на глазах. Парня остановили одноклассники, оттаскивая от Ли в сторону. Каждый из них думал, что Минхо сейчас взорвётся и убьёт Джисона. Старший вскочил с лавки, чуть ли не подлетая к Джисону, которого всё ещё держали за руки.
— Я никогда не поступил бы с тобой так! — закричал Минхо, почти плача. Его тоже подхватили, чтобы в случае чего было легче разнимать драку.
— Пошёл на хуй, Ли! Я всего лишь поцеловал тебя, а ты опозорил меня на всю школу!
— Иди сюда, мелкий, — обозлился Минхо. — Отпустите меня! Джисон, ты понимаешь, что несёшь?
— Больше никогда не подходи ко мне! — у Хана была истерика, он рыдал, почти задыхаясь. — Тварь, я ненавижу тебя! Ненавижу, сука! Чтобы ты сгнил вместе со своим отцом!
Кое-как Джисона смогли увести из холла. Минхо застыл, услышав последние слова. Даже не тронулся к Джисону. Развернулся и ушёл в противоположную сторону, обескуражив всех одноклассников, ожидающих драку.
Хан кое-как вырвался из хватки одноклассников. Побежал вверх по лестнице до третьего этажа, заскочил в свою комнату и запер дверь, согнувшись пополам от истерики. Опёрся рукой о кровать Сынмина, задыхаясь от слёз и всхлипов. Сел на пол и взвыл, закрывая лицо руками. Закашлялся, вытирая слёзы, а потом вновь заревел, утыкаясь в свой локоть.
Ему ещё никогда не было так больно; его ещё никогда так не предавали.