Riding Waves and Drinking Cappuccinos

Чимин спал, безмятежно прижавшись щекой к груди Намджуна. Тепло чужого тела обволакивало его, пряча в каком-то ином, безопасном и уютном мире. Сквозь сон он чувствовал, как Намджун рассеянно играется с его волосами. Солнечный свет просачивался сквозь широкие окна и неприятно слепил глаза. Поморщившись, Чимин попытался натянуть на себя съехавший плед и услышал тихий смех. Неосознанно уголки его губ расплылись в улыбке, и он поднял голову, встречаясь со взглядом Намджуна. — Доброе утро, — прошептал Чимин. — Доброе, — ответил Намджун, помогая ему забраться под плед и заправляя за ухо прядь, упавшую ему на глаза. В одной руке он держал телефон и листал ленту в социальных сетях, одновременно обнимая Чимина, пока другой гладил его по волосам. Всё это казалось каким-то счастливым сном, но полупустые миски, оставленные на журнальном столике, напоминали, что вчерашний идеальный вечер был реальностью. — Давно проснулся? — спросил Чимин. Намджун бросил беглый взгляд на наручные часы и кивнул. — Ага, часа четыре назад. Ты так сладко спал, что у меня рука не поднималась тебя разбудить. Чимин нахмурился и протёр глаза, думая, что его подводит зрение, но стрелки на циферблате часов по-прежнему показывали половину девятого. — Ты что, проснулся в четыре утра? — с недоверием спросил он, уверенный, что ни один человек в мире не станет просыпаться так рано по своей воле. — В полпятого, — с улыбкой поправил он. — Ничего не могу поделать с этой привычкой. — Какой кошмар, — фыркнул Чимин. — А для меня рано вставать — настоящая пытка. — Просто по утрам на пляже ни души. Чувствую себя покорителем волн. Чимин улыбнулся, представляя Намджуна на доске для сёрфинга. Мокрые волосы, напряжённые мышцы и брызги воды, сверкающие на солнце. Но внезапная мысль омрачила его беззаботное настроение. — Получается, из-за меня ты не смог почувствовать себя покорителем волн. Извини, — нахмурился Чимин и сел, пытаясь выпутаться из пледа, хотя больше всего на свете ему хотелось вновь прижаться к груди Намджуна и провести так пару-тройку часов, просто наслаждаясь спокойствием и уютом. — Не велика потеря, — отмахнулся Намджун. — Я всё равно пойду на пляж. Как раз смогу заглянуть на завтрак к Большой Мамочке. Обычно я ухожу с пляжа до открытия, а тут такая возможность. Намджун гостеприимно предложил принять душ, даже дал чистое полотенце, но Чимин только умылся и вернулся в гостиную, где Намджун убирал последствия вчерашнего вечера. Чимин отпустил его в ванную и пообещал помыть посуду. Последние пару недель он редко вставал с кровати, подолгу спал, но всё равно чувствовал себя подавленно. Сил не было даже на какие-то базовые потребности. Если бы не забота и поддержка семьи Юнги, то Чимин точно умер бы от голода, занимаясь самобичеванием. Сейчас у него затекла спина и болели плечи после долгого лежания в неудобной позе. Но он уже давно не чувствовал себя настолько бодрым и отдохнувшим. Казалось, сегодня ему подвластно всё, стоит только захотеть. Погрузившись в свои мысли, Чимин не сразу заметил, что Намджун вернулся и взял полотенце, чтобы вытереть скопившуюся чистую посуду. — Слушай, а тебе не нужна компания? — вырвалось у Чимина прежде, чем он успел хорошенько обдумать уместность такого предложения. — Хочешь зайти вместе к Большой Мамочке или?.. — в голосе Намджуна не прозвучало ни намёка на сомнение или недовольство, и это придало Чимину сил. — Хочу посмотреть, как ты катаешься. Но если ты привык кататься один, всё в порядке. Не хочу мешать тебе. — Ты не помешаешь. Даже наоборот, — без раздумий сказал он. — Если ты будешь смотреть, мне придётся выложить на полную катушку. Они расправились с посудой и убрались на кухне. Чимину нравилось, с какой лёгкостью Намджун впускал его в свою жизнь и с какой непринуждённостью он сам в неё вписывался. Когда-то в начале их отношений с Чарли они тоже занимались домашними делами вместе, и Чимин немного тосковал по этому. Он мысленно отругал себя за то, что снова и снова думает о человеке, который остался в прошлом. — Мне нужно заглянуть домой, — предупредил Чимин, мечтая снять эти дурацкие джинсы и принять душ. — Ты подождёшь? — Без проблем. Встретимся через час у твоего дома? Чимин улыбнулся, уже предвкушая, что день будет замечательным. — Мне хватит и получаса.

⋆.  ˚　✦ ⋆. ˚ 　⋆

Кафе Большой Мамочки открывалось в девять, поэтому, когда они добрались до пляжа, внутри уже сидели первые посетители. Намджун то и дело с кем-то здоровался и обменивался рукопожатиями. Кому-то кивал в знак приветствия, махал, улыбался или даже выкрикивал пару фраз. Намджуна все знали и любили. И Чимин с лёгкостью их понимал. Большая Мамочка была рада их видеть и предложила стандартный завтрак из яичницы с беконом, панкейков или тостов с арахисовой пастой. — Мы возьмём что-нибудь на вынос. Хотим позавтракать на пляже, — с обезоруживающей улыбкой сообщил Намджун и повернулся к Чимину. — Что будешь? Я усыпил тебя своими документалками, поэтому просто обязан угостить тебя хорошим завтраком. Чимин не смог сдержать глупый смех и поднял взгляд на меню над прилавком. Но мысли хаотично вертелись у него в голосе, никак не желая фокусироваться на строчках, написанных разноцветными мелками на чёрной доске. Ему казалось, что и Большая Мамочка, и все посетители кафе следили за их разговором и строили догадки. Должно быть, со стороны они выглядели как парочка. К его щекам неожиданно прильнул жар. Ему хотелось, чтобы со стороны они выглядели как парочка. — Выбери что-нибудь на свой вкус. Намджун кивнул. — Такая ответственность. Надеюсь, не ошибусь с выбором. — Я всеядный, помнишь? — фыркнул Чимин. — Здесь как-то жарковато. Я подожду тебя снаружи, ладно? Чимин вышел на веранду и плюхнулся на стул рядом с белой доской для сёрфинга, которую они оставили у входа в кафе. Какие-то подростки слушали музыку на колонках. Морской бриз приятно колыхал волосы и охлаждал кожу, надёжно покрытую солнцезащитным кремом. Пока Намджун делал заказ, Чимин достал телефон, намереваясь позвонить Юнги. У него накопился по меньшей мере десяток сообщений разной степени встревоженности. И если вчера Юнги шутил, что Чимин явно весело проводит время, раз даже не может оторваться, то сегодня в его словах появилось больше нервозности. Когда Чимин вернулся, дома никого не было. На кухонном столе его ждали остывший завтрак и записка от Юнги с просьбой позвонить. Но Чимин так спешил поскорее принять душ и переодеться, что это совсем вылетело у него из головы. Теперь, не читая, он смахнул все уведомления, набрал Юнги, выслушал вполне ожидаемые подколы, на которые оставалось только закатывать глаза, и в общих чертах рассказал, как прошёл вчерашний вечер. — Я зайду к тебе в мастерскую, как только освобожусь, — пообещал Чимин перед тем, как попрощаться. Он отложил телефон в сторону и поднял взгляд. Намджун облокотился на прилавок и в ожидании заказа болтал с Большой Мамочкой. Чимину нравилось смотреть на него вот так издалека. Смотреть и подмечать детали. То, как он любил жестикулировать, когда что-то рассказывал особенно увлечённо. То, как часто он смеялся, и уголки его губ словно никогда не опускались и даже глаза улыбались так лучезарно, так по-доброму. То, как внимательно он смотрел на собеседника, понимающе кивал и всячески показывал свою заинтересованность. То, как отлично сидел на нём обтягивающий тёмный гидрокостюм, выделяя крепкие мышцы, а шорты открывали загорелые ноги и притягивали взгляд к бёдрам. Чувствуя, что его мысли вновь приближаются к опасной территории, Чимин поспешил отвести взгляд и снова схватил телефон. Нужно было отвлечься. Он хотел было привычно зайти в инстаграм, выложить пару фотографий на фоне калифорнийских пляжей и своего нового байка, посмотреть, как поживают его лондонские друзья, с которыми он совсем потерял связь за эти недели, и… Возможно, самую малость ему хотелось проверить, что творится в жизни Чарли. Выкладывал ли он новые фотографии? Может, вообще забросил соцсети? А может, уже нашёл ему удачную замену и играл в гольф со своим отцом? Чимин помотал головой, прогоняя настойчивые образы нового избранника Чарли, и зашёл в браузер. В его распоряжении было целое утро в компании Намджуна, и он не мог упустить такую возможность произвести хорошее впечатление. Поэтому Чимин принялся читать про современное искусство. — Ты там статьи по кибернетике изучаешь? Чего так хмуришься? — спросил Намджун, когда спустя несколько минут вышел на веранду с пакетом еды и двумя стаканчиками кофе. — Твой айс-капучино. — Да так, пустяки, — улыбнулся Чимин, пряча телефон в карман. Намджун пообещал показать своё любимое местечко на пляже, но предупредил, что это величайшая тайна, которой он делится лишь с избранными. Чимин клятвенно вытянул мизинчик, и Намджун обхватил его своим, скрепляя это шуточное обещание. Они неторопливо брели по песку, огибая редкие валуны. Намджун ловко взбирался по скалам и подавал Чимину руку, чтобы помочь. — Надеюсь, ты не маньяк, который задумал меня убить? Чимин сжал ладонь Намджуна и спрыгнул на песок. — Именно так, но сперва я собираюсь тебя накормить. Это часть моего коварного плана. Местность вокруг казалась более дикой, а людей было совсем мало. Неподалёку лежали брошенные вещи, пока сам сёрферы убежали ловить волну. На мелководье плескались дети, а их мама сидела в широкополой соломенной шляпе с книгой в руках и изредка поглядывала на них. Намджун выбрал место подальше от людей. Они расстелили плед и вытащили из пакета контейнеры с едой. Чимин был голоден, а хот-доги и бургеры — совсем как в детстве — выглядели так аппетитно, что желудок тоскливо сжимался. Но он решил дождаться Намджуна и позавтракать вместе. Утренняя прохлада постепенно сменялась жарой, и Чимин надел солнцезащитные очки, желая спастись от палящих лучей. Лёд в стаканчике таял, но Чимин не спешил допивать кофе. Он покусывал трубочку и неотрывно следил за Намджуном, который, помахав на прощание, ушёл кататься. Каждое его движение завораживало. На пару секунд он остановился у кромки воды и прищурился, а потом побежал дальше, разбрызгивая воду. Прожив полжизни у океана, Чимин так и не научился сёрфингу. Вся банда байкеров во главе с Юнги относилась к такому увлечению с открытым неодобрением, поэтому ему даже не приходило в голову, что можно покорять не только пригородные трассы, но и целый океан. Намджун катался так, что со стороны это казалось легче лёгкого. Он уверенно грёб вперёд, а потом ловко вскакивал и скользил по волнам. Чимин невольно вздрагивал и наклонялся вперёд каждый раз, когда особенно высокие волны накрывали Намджуна. На пару секунд он пропадал из вида, и сердце тут же замирало. Чимин готов был наплевать, что плавает он неважно, и тут же броситься на помощь. Но Намджун всегда выплывал и иногда даже умудрялся устоять на доске или выполнить какой-то впечатляющий трюк. И победная улыбка озаряла лицо Чимина. Он гордился так, будто это были его собственные достижения. От прилива восторга даже хотелось растолкать сонных людей и заставить их смотреть на Намджуна, такого сильного, гибкого и уверенного в себе. Но вместе с тем его разрывало иное, противоречивое чувство собственничества: он жалел, что на пляже есть другие люди и кто-то ещё может наслаждаться этим зрелищем. Он бы хотел, чтобы Намджун катался только для него. И тоскливо понимал, что не имеет на это никакого права. Всё-таки Юнги был прав: Чимин соскучился по ласке и человеческому теплу, он всегда был тактильным, нуждался во внимании и понимании и теперь искал замену Чарли. А Намджун ни капельки не заслуживал быть чьей-то заменой. Он заслуживал любви, непоколебимой, безусловной, такой, чтобы не приходилось её ни с кем делить. В конце концов, он был таким хорошим парнем. — Почему не ешь? Не нравится? — первым делом спросил Намджун, когда вернулся к Чимину. Он слегка обтёрся полотенцем и, часто дыша, упал на плед. По его взъерошенным волосам по-прежнему стекали капельки солёной воды. — Ты был шикарен. Я не хотел отвлекаться на еду, чтобы ничего не пропустить, — ответил Чимин, прислоняясь щекой к своему колену. Удовлетворённая улыбка Намджуна стала ещё шире. Наверное, он воспринимал эти слова как маленькую лесть или кокетливый комплимент, но Чимин и правда никогда не смотрел на сёрферов, затаив дыхание. — Рад, что ты тут не уснул от скуки. Давай скорее есть. Умираю от голода. Хот-доги, хоть и слегка остывшие, оказались даже вкуснее, чем запомнил Чимин, но в голове у него было слишком много мыслей. О Намджуне. О Чарли. О своих чувствах. Он слишком глубоко ушёл в себя, и на этот раз они ели в молчании. — Эй, у тебя тут на лице… — вдруг сказал Намджун и, видя непонимающий взгляд Чимина, наклонился вперёд и бережно стёр соус с его щеки. — Немного попачкался. Чимин смотрел на улыбку Намджуна, ещё чувствовал фантомную нежность его прикосновения и понимал, что не может больше держать свои переживания в себе. Он уже поступал так с Чарли, боясь лишний раз испортить ему настроение. Возможно, будь они оба честнее друг с другом, им удалось бы сохранить отношения. Чимин не хотел допускать те же ошибки. — Слушай, Намджун, — неуверенно начал он. — Между нами явно что-то есть, и я хочу поговорить об этом. Лучше я расскажу это тебе сейчас, пока всё не зашло слишком далеко. Намджун отложил недоеденный бургер и сделал большой глоток кофе. — Я весь во внимании. Чимин глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Оказалось, поделиться своими проблемами с другим человеком не так-то просто. — Помнишь, я рассказывал тебе про моего бывшего? — дождавшись ответного кивка, Чимин продолжил: — Дело в том, что я уехал из Лондона, потому что он меня бросил. Я просто не знал, как жить дальше. Я не мог находиться в стране, где всё напоминало о нём. — Мне жаль, — с искренним сочувствием сказал Намджун и подсел ближе, но даже не попытался снова коснуться его, хотя именно этого жаждала какая-то часть Чимина. — Спасибо, — грустно улыбнулся он. — Просто всё это так быстро. Ещё месяц назад я мечтал о нашей свадьбе, а сейчас… Прошло не так много времени, и я до сих пор его не отпустил. Я совсем запутался, и я… Кажется, я до сих пор его люблю. — Вы долго встречались, да? — спросил Намджун, и Чимин кивнул. — Мы познакомились на первом курсе. Наверное, я ужасно наивный, но я и предположить не мог, что он меня бросит. Это было мучительно. Видеть перед собой парня идеального во всех отношениях: не только привлекательного и накачанного, но и внимательного, понимающего, заботливого, безумно романтичного и умного. Такого интересного, такого притягательного. Видеть, что эта симпатия взаимна, и понимать, что не сможешь подарить ему всю свою любовь. Понимать, что прямо сейчас лишишь себя последнего шанса на счастье. — Я не готов к новым отношениям, и я не хочу использовать тебя, чтобы поскорее забыть бывшего, — тихо сказал Чимин. На какое-то время между ними воцарилось гнетущее молчание. Шум волн стал практически оглушительным, и Чимин безуспешно всматривался в лицо Намджуна, словно пытаясь проникнуть в его сокровенные мысли. Но Намджун задумчиво сверлил взглядом песок перед собой. — И надолго ты собираешься здесь осесть? — вдруг спросил он, соверешенно сбивая Чимина с толку. — Не знаю. У меня нет планов на будущее. Но и долго сидеть на шее у Юнги я тоже не могу. — Чимин тяжело вздохнул и потёр переносицу. — Я только окончил университет и хотел работать по специальности. До расставания всё складывалось так удачно. Мне сделали хорошее предложение, я и мечтать о таком не мог. А тут никаких возможностей. Может, устроюсь к Юнги. В машинах я кое-что смыслю. — А на кого ты учился? Я мог бы помочь тебе с поиском работы. Чимин горько усмехнулся. — На адвоката. Я уезжал отсюда в порыве юношеского максимализма, хотел начать жизнь с чистого листа. О том, чтобы вернуться, и речи быть не могло. Так что здесь мой диплом — просто бесполезная бумажка. Намджун вновь задумался. — Непростая ситуация, — пробормотал он и слабо улыбнулся. — Спасибо, что поделился. Я очень ценю это. В таких ситуациях глупо просить не переживать. На тебя сейчас столько всего навалилось. Но всё правда наладится. Со временем. Иногда бывает, что находишь своё место там, где совсем этого не ждал. Казалось, Намджун всё понимал. Даже то, что так и осталось не произнесённым. И этой чуткостью он вновь покорял сердце Чимина. — Я больше не хочу уезжать, — вдруг выпалил он. — Ты прав. Я как-нибудь выкручусь. Снова начну жизнь с чистого листа. Просто мне нужно время. — Так-то лучше. В такие периоды важнее всего верить в себя, — улыбнулся Намджун и похлопал его по плечу, а затем отсел чуть дальше. — Ну и жарища! Он стянул с себя мокрую футболку, откинул её в сторону и, закрыв глаза, лёг спиной на песок. Этот жест стал таким неожиданным, что на секунду Чимин потерял дар речи и забыл про меланхолию, почти захватившую его целиком. После таких разговоров было бы настоящим преступлением пялиться на загорелую кожу Намджуна, его накачанный пресс, широкую грудь и… проколотые соски. Глаза Чимина невольно расширились. Конечно, он видел такое на фотографиях в интернете, но в реальной жизни — никогда. Руки так и чесались от желания коснуться блестящего металла. — Знаешь, какой троп в любовных романах цепляет меня больше всего? — начал Намджун, заставляя его вздрогнуть. Он так и не открыл глаза, но Чимин всё равно смутился, как будто его поймали с поличным. — Какой? — на автомате спросил Чимин. — Подходящий человек, неподходящее время. — Намджун улыбнулся. — Я это к тому, что не против дать тебе время. Мне хорошо с тобой, и я тоже не ищу сейчас серьёзных отношений. Давай просто плыть по течению, а там посмотрим. Что скажешь? — Хороший план, — тихо сказал Чимин. Его переполняло такое безумное сочетание радости, облегчения и благодарности, что он не мог выразить всё это словами. — Значит, ты любишь романы про любовь? Дома у Намджуна стоял внушительный шкаф, доверху заставленный книгами. Вчера они не вызвали у него никакого интереса — он прошёл мимо, не зацепившись взглядом ни за названия, ни за авторов, и теперь жалел об этом. — Можно сказать, я их пишу, — усмехнулся Намджун, закидывая руки за голову. — Что? — глупо переспросил Чимин, уверенный, что это какая-то шутка или красивая метафора. Но Намджун рассмеялся и открыл глаза. — Я писатель. Или мне бы хотелось по-прежнему считать себя таковым. Я перебрался сюда чуть больше года назад в надежде, что вдали от городской суеты смогу посвятить себя новой книге. Как видишь, посвятил я себя только сёрфингу и бургерам Большой Мамочки. Чимин не мог поверить своим ушам. Конечно, он знал, что у Намджуна, как и у любого состоявшегося взрослого человека, есть работа, но он представлял себе что-нибудь, связанное с сёрфингом. Может, инструктор или консультант в специализированном магазине. Но странным образом это многое объясняло. Теперь-то понятно, почему Намджуну удавалось увлекательно рассказывать и про комнатные растения, и про южнокорейскую живопись. — Ты правда пишешь любовные романы? А что ты написал? Я могу это где-нибудь прочитать? — Чимин впервые общался с писателем, человеком искусства, и ему не терпелось задать сотни вопросов, только он не знал, с чего начать, и просто рассмеялся. — Я пишу о любви, но не совсем любовные романы. Мне нравится рассказывать про жизнь, про судьбы людей. В них есть и любовь, и страдания, и поиски себя, смысла жизни. — А хэппи энды? — И хэппи энды. Чимин улыбнулся и решил во что бы то ни стало прочитать всё, что написал Намджун. — Да вы настоящий Пол Варжак, мистер Ким. А богатые покровительницы у вас есть? — пошутил он, и Намджун перевернулся на бок, чтобы встретиться с ним глазами. — Разумеется, куда сейчас без покровительниц, — подыграл он. — А кто же будет моей Холли Голайтли? Уж не вы ли, мистер Пак? При свете утреннего солнца, сразу после такого серьёзного разговора, когда обстановка меньше всего располагала к романтике, такой откровенный флирт жутко смущал. Чимин рассмеялся, надеясь, что красноту щёк Намджун спишет на его неудержимый смех. — Не хватает только Безымянного кота. К малоприятным темам они больше не возвращались. В их разговорах появилась прежняя лёгкость, и Чимин радовался, что Намджун помог сохранить эти хрупкие, только-только зарождившиеся отношения. Они обсуждали книги, и Чимин признался, что редко читает что-то длиннее статей в интернете и ему больше нравится смотреть фильмы и сериалы. Намджун рассказывал о своих книгах, о каждой по отдельности. Он писал почти всю свою жизнь. Сначала сочинял рассказы, часто сказочные и мрачные, навеянные корейским фольклором, потом перешёл на детективы. Писал про приключения и про любовь. Подражал экзистенциалистам и постмодернистам. Пытался писать неовикторианские романы, антиутопии и философские притчи. Пробовал себя в поэзии. В драматургии. Намджун не боялся экспериментировать, пока не нашёл то, что было ближе всего его сердцу. Он всегда писал на корейском, даже сейчас. А потом сам переводил свои рукописи на английский, чтобы отправить в издательство. Намджун с детства особенно упорно изучал литературу и английский язык, надеясь в будущем переехать из Кореи. Отец вёл дела со Штатами, часто ездил в командировки и брал с собой Намджуна. С поддержкой родителей он смог осуществить свою мечту и поступил в колледж на севере страны. В те годы он писал днями и ночами, и вдохновение не отпускало его. Теперь Намджун вспоминал студенческие годы с лёгкой тоской. — Уверен, твой новый роман получится ещё лучше всех предыдущих! — с жаром сказал Чимин, завороженный этой историей. Намджун благодарно улыбнулся. Люди вокруг то приходили, то уходили, а они всё сидели на пляже с опустевшими кофейными стаканчиками. Им обоим не хотелось расставаться, но полуденное солнце палило беспощадно. И хотя Намджуну было не по пути, он всё равно предложил проводить его до автомастерской, а Чимин не смог отказать. — Кстати, Юнги подарил мне мотоцикл. Хочу его «выгулять», да повода нет. Намджун усмехнулся. — Значит, вот так Пак Чимин покоряет сердца? — Эй, я серьёзно! — шутливо надулся Чимин. — В музее современного искусства в Сан-Диего скоро откроется новая выставка. Как раз художники Азии! Хочешь, съездим, как будешь свободен? — И когда ты успел узнать об этом? Чимин улыбнулся, довольный, что сумел произвести впечатление. — Когда ты заказывал нам завтрак. Я время даром не теряю. Они договорились, что поедут в Сан-Диего на следующей неделе. Намджун уточнил, обязательно ли ехать на мотоцикле, ведь у него есть машина. Но Чимин настаивал на своей новой ласточке, пусть и не признавался, что просто хочет, чтобы Намджун почти целый час прижимался к его спине и обнимал за талию. Они почти разошлись у автомастерской, но Намджун вдруг окликнул его. Чимин обернулся. — У меня вопрос. Мы поедем туда исключительно как друзья? Или это свидание? — уточнил Намджун. Сердце Чимина предательски замерло. — Это свидание, — улыбнулся он и, не дожидаясь ответа, скрылся в дверях мастерской.