Септет Гринграсс

      Род Гринграсс, как одна из наиболее почётных чистокровных семей в магической Британии, обладал богатой родословной и интересной историей, тесно сопряжённой с множеством тайн и секретов. Представители династии оставили свой след во многих исторических событиях мира магглов и магов, начиная от Нормандского завоевания и основания Хогвартса, и заканчивая Второй мировой вместе с возвышением Гриндевальда. К несчастью, подобно многим семьям из "Священных двадцати восьми", ко второй половине XX века Гринграссы начали переживать упадок — побочные и младшие линии, в большинстве своём, вымерли от различных конфликтов, проклятий и инцеста, в то время как основная родословная, восходящая ещё ко временам англосаксонской Гептархии, сильно сократилась в численности и ослабла. Фактически от семьи остались только две женщины, и поэтому, беременность одной из них была важнейшим событием, исход которого должен был решить судьбу всей династии.       Сама София Гринграсс относилась к миссии продолжательницы рода с некоторым скепсисом и лицемерием. Сначала её готовили к этому родители, а затем и старшая сестра, которая, между прочим, сама детей заводить не спешила. Вот же лицемерка! Хотя… в этом её винить сложно. Из-за специфического проявления родового проклятия, Нолидж была неспособна выносить ребёнка, что автоматически перекладывало все хлопоты по сохранению рода на хрупкие плечи младшей сестры. Хорошо хоть Софии повезло с супругом, и даже не в плане матрилинейного брака — подобранный родителями жених из близкой Гринграссам семьи пусть и не был любовью всей её жизни, но был достаточно приятным и понимающим человеком… если закрыть глаза на его нездоровое увлечение идеологией Пожирателей Смерти, заставляющее его часто пропадать из дома на долгое время. Ну, тем лучше молодой роженице. В компании сестры было как-то уютнее, а чем там супруг занимался это уже его дело.       Беременность Софии протекала нелегко и со множеством осложнений. Неудивительно. Чаще всего проклятие нацеливалось именно на будущее семьи — женщины Гринграссов страдали от тяжело протекающих беременностей, зачастую случались выкидыши, а если дети и рождались, то были крайне болезненными и обладали слабым здоровьем. В наше время уже неизвестно, кто и когда наложил на династию подобное заклятье. Существует лишь легенда о том, что когда-то предки рода совершили страшный грех, предав короля Гарольда Годвинсона и перейдя на сторону Вильгельма Бастарда, за что англосаксонские маги и прокляли их на долгие века.       Как бы то ни было, за пределами относительно тихого поместья Гринграссов, вовсю гремела война Волдеморта. Пожиратели Смерти открыто боролись за власть в магической Британии с Министерством и Орденом Феникса. Одержимый бессмертием и чистокровностью Тёмный Лорд неуклонно шёл к своей цели, истребляя всех на своём пути... сами сёстры оставались вдалеке от этих событий, но как чистокровные аристократы, придерживались похожих мнений, а муж Софии и вовсе непосредственно участвовал в боевых действиях. В семейном особняке, однако, домовые эльфы всё так же вели хозяйство, Нолидж зачитывалась книгами в библиотеке, а её младшая сестра вынашивала ребёнка. Всё было спокойно…       Пока не произошёл один инцидент.       В один из мрачных дней магической войны, у ворот поместья объявилась неизвестная со множеством ран, отчаянно просившая дать ей убежище и сохранить всё в тайне. Откуда она такая взялась, ни у Софии, ни у Нолидж, не было ни малейшего понятия. Пожирательница? Что-то она не похожа ни на кого из чистокровных или даже полукровок. Магглорождённая, преследуемая Пожирателями? Возможно, но тогда почему она не спряталась у Министерства или Ордена Феникса, а пошла прямо в объятья рода, поддерживавшего Лорда? Скорее всего, истиной не были оба предположения, но гадать далее можно было до невозможности.       Девушку, представившуюся как Скарлетт, всё же приняли в доме Гринграссов, несмотря на все подозрения, опасения и "грязное" происхождение. Нолидж просто не могла пройти мимо обладательницы такого редкого и ценного артефакта, как Маховик Времени! Скарлетт разрешено было остаться в поместье в обмен на Маховик и верную службу, к которой благодарная магглокровка приступила незамедлительно после восстановления. Её существование держали в тайне от всех вне семьи (от мужа Софии, в свою очередь, скрыли обстоятельства появления Скарлетт), как и просила новая главная горничная особняка, платившая своим благодетелям бесконечной верностью и трудолюбием. Взяв под своё управление домовых эльфов семьи, она поддерживала в огромном доме идеальный порядок, работая без устали почти непрерывно благодаря Маховику. Конечно же, когда его исследованием не занималась Нолидж... моральное противоречие чистокровного воспитания и присутствия магглорождённой в доме оказалось решено довольно быстро — она же им прислуживает, вот и хорошо. Не факт, что другие Пожиратели и им сочувствующие разделяли такое мнение, так что это был ещё один повод держать всё в тайне.       С появлением в доме Скарлетт, внутри стало немного живее, и улучшение общей атмосферы положительно сказалось на беременности Софии. Ну как положительно... о ней начали лучше заботится. Кто угодно был бы лучше в деле ухода за роженицей, чем рассеянная и болезненная Нолидж.       Однако, без эксцессов всё же не обошлось. На седьмом месяце роды начались преждевременно, состояние младшей Гринграсс заметно ухудшилось, её сестра слегла с очередным приступом астмы, и только вмешательство горничной с Маховиком позволило доставить обоих в Мунго достаточно быстро, после чего доверие к Скарлетт значительно выросло.       Дафна Гринграсс появилась на свет 16 марта 1980 года в больнице Святого Мунго. Девочка родилась недоношенной и крайне болезненной, но благодаря усилиям колдомедиков, тёти и главной горничной, взявшей на себя обязанности няни, её удалось спасти — Дафна с горем пополам начала набирать вес и догонять в развитии своих сверстников, хоть и почти всегда отвечая лишь нижнему потолку нормы роста. По случаю рождения дочери даже далёкий от семьи отец стал появляться в доме чаще. Брайан Херрингтон, чистокровный волшебник из древнего рода, бесконечно преданный идеям Волдеморта и посвятивший свою жизнь борьбе, несмотря на всё это, проникся к дочери нежной любовью. Обычно жестокий член Пожирателей Смерти заметно добрел в редкие моменты встреч, баюкал Дафну на руках, рассказывая ещё младенцу разные истории, но как прирождённый эмпат, девочка прекрасно чувствовала переживания отца.       Необычная одарённость ребёнка выяснилась почти сразу после рождения. Колдомедики, все как один, говорили о её большом потенциале — насколько Дафна была слаба физически, настолько же способна в магическом плане, в особенности, в таком редком и сложном направлении, как легилименция. Девочка начала проявлять экстраординарные способности к чтению настроений и мыслей в первые же месяцы своей жизни, вторгаясь в чужие разумы с необычайной лёгкостью, и реагируя на смену настроений смехом или же плачем. Жителям поместья Гринграсс вскоре пришлось поголовно учить окклюменцию и запасаться защитными ментальными артефактами, но силы Дафны возрастали с каждым днём... единственной, чьи мысли девочка не могла прочитать, была Нолидж, так же весьма способная волшебница. Она же и занялась вопросом выдающегося дара ребёнка в легилименции, пытаясь то создать артефакт-ограничитель, то преподавая домочадцам окклюменцию, то лично занимаясь с Сатори, как она прозвала Дафну за способности и необычно густую от рождения шевелюру. Как прогнозировала тётя, уже через несколько лет дар девочки может обратиться большими проблемами, ибо неосознанная, крайне сильная легилименция, которая работает в пассивном режиме без возможности приглушить её, могла стать для Дафны настоящим проклятьем.       Младшая Гринграсс достаточно долго восстанавливалась от всех последствий беременности, однако её выживание само по себе было везением — проклятие чаще всего косило матерей во время или после родов, но София уже в скором времени вернулась в родное поместье неподалёку от Глостера в добром здравии. Относительно добром, ибо частые болезни и общая слабость, присущие ей и ранее, никуда не исчезли. После выписывания из Мунго, колдомедики передали им список укрепляющих зелий и посоветовали заняться чем-нибудь вроде лечебной физкультуры или оздоровительных упражнений... так что, спустя примерно полгода после рождения Дафны, в доме появилась новая жительница — гонконгская иммигрантка Хуй Мейлин, мастер Тайцзицюань и прочих тайн восточной медицины, философии и магии.       Китаянка получила должность тренера, целителя, а также стражницы ворот, ибо в последнее время около родового особняка зачастили пролетать авроры Министерства, не спеша нападать, но явно что-то высматривая. Брайан по этому поводу молчал, как и по смене своего имиджа на чёрный кожано-латексный костюм, но усиление охраны в доме воспринял положительно, даже взяв у Мейлин пару уроков техники дыхания. Скарлетт, в свою очередь, сильно не нравилась лень китаянки и её склонность подремать на посту. Несмотря на все уговоры и доказательства Хуй, что она может нести дежурство даже во сне, горничная нет-нет, да выделит время бросить в привратницу трансфигурированным ножом, который та неизменно поймает лбом без особых последствий. Чудеса восточных техник укрепления тела...       Жизнь шла своим чередом. Брайан воевал за дело Пожирателей Смерти по всей Великобритании, периодически появляясь в поместье чтобы сразу же аппарировать по зову Чёрной метки, Мейлин учила сестёр Гринграсс оздоровительной гимнастике и сторожила ворота, иногда получая по шапке от поддерживающей везде чистоту и порядок Скарлетт, Нолидж читала книги и занималась исследованиями, София занималась Дафной, в воспитании которой, помимо всего прочего, в той или иной степени участвовали все обитатели особняка. На первый день рождения девочки, помимо близких, собрались также и гости из других семей, несмотря на несколько отстранённую позицию Гринграссов в последнее время. С визитом приехал старший брат отца, Уильям Херрингтон со своим мужем Ваном, желающие познакомить новорождённого сына Гейлорда с кузиной, со своей семьёй явился Люциус Малфой, близкий друг Брайана, как и Северус Принц-Снейп, и даже Родольфус с Беллатрикс пришли навестить кузин... на самом деле, точная степень родства трёх семейств была весьма сложна, но они предпочитали называть сестёр проще.       Праздник прошёл довольно весело и не без разразившихся страстей. Сперва братья Херрингтон спорили на почве предательства младшим многовековых традиций рода — предок рода, бывший норманном на службе у византийского базилевса, научился там "греческой любви" и вернулся в Британию с мужем-ромеем, положив начало уникальному, чисто мужскому роду английских волшебников. К счастью, конфликт быстро сошёл на нет, ибо традиция давно изжила себя, и братья помирились. Муж Уильяма, восточный мистик Ван, не без некоторого пренебрежения, но всё же поделился с заинтересованными Нолидж и Хуй парой секретов вьетнамского волшебства, а чуть позже к ним присоединился и Северус. Люциусу пришлось обещать изрядно подвыпившему после примирения Брайану, что когда-нибудь в будущем они породнятся, через брак Дафны и Драко или же других будущих детей. Наконец, чета Лестрейнджей, ещё не имеющая отпрысков, с удовольствиям возилась с детьми друзей, хотя Уильям и немного побаивался подпускать безумную Беллу к своему сыну Гейлорду. На самом деле, опасения были напрасны, так как с малышами урождённая Блэк вела себя более чем прилично и заботливо. Проявила себя и Дафна. Родольфус, почувствовав "касание" о его разум, вооружился палочкой и был готов пустить Аваду в прокравшегося лазутчика, но младший Херрингтон быстро объяснил ему одарённость своей дочери в определённых сферах магии. Наконец, поздравив годовалую дочь Брайна и Софии, и подарив ей несколько платьиц с игрушками, гости удалились — кто просто домой, укладывать детей спать, а кто по зову Лорда прямо на очередную мясорубку.       Время шло, и к началу лета 1981 года Дафна начала учиться говорить простые слова и предложения, порой озвучивая мысли окружающих, что приводило всех в ступор. Ход войны постепенно начал склоняться не в пользу Пожирателей Смерти, что беспокоило Софию и заставляло Брайана пропадать всё чаще и дольше... однако, это не помешало им рискнуть и попытаться завести второго ребёнка — привратница вместе со старшей сестрой по звёздам нагадали им успех. Дело вскоре было сделано и София спустя чуть больше года после рождения Дафны забеременела вновь.       До поры до времени, всё протекало хорошо и стабильно. Колдомедики обещали матери здоровую девочку, что уже противоречило утверждениям Мейлин о том, что у пары обязательно родится мальчик, но это было сочтено фактом несущественным. В самом деле, в роду издавна рождалось больше девочек, что некоторые связывали с ещё одним из эффектов проклятия. Тем не менее, женщины Гринграсс прекрасно справлялись с делами династии и причитающимися обязанностями, и проблему в этом видеть перестали уже века полтора.       Будущую младшую сестру Дафны уже заранее нарекли Асторией, в честь одной из предков, и всё бы хорошо, если бы 31 октября 1981 года Тёмный Лорд Волдеморт не был повержен годовалым младенцем. Что произошло в ту ночь в Годриковой Впадине — достоверно неизвестно никому, но по её итогам, Волдеморт пропал без вести, и его угроза для магической Британии, казалось, исчезла навсегда. Новость вызвала широчайший ажиотаж во всём обществе, Министерство и Орден, ликуя, тут же признали это великой победой, а ряды Пожирателей Смерти, в свою очередь, охватил ужас и паника. Отдельные оппортунисты пытались претендовать на мантию Тёмного Лорда и взять власть в свои руки, внося разлад в итак уже распадающуюся организацию, кто-то, бросая всё, уходил в бега и скрывался, часть Пожирателей, чувствуя куда дует ветер, начинали сдавать Министерству товарищей, а оставшиеся ультралоялисты, отказавшись признать смерть Волдеморта, начали ожесточённое сопротивление "магглолюбцам и предателям", веря в его скорое возвращение.       Как бы то ни было, после пропажи главаря его слуги потеряли всякое подобие организации, которая и делала их такими опасными, и вскоре были полностью разбиты. Магическая война закончилась. Началась тяжёлая эпоха восстановления и судебных разбирательств...       Брайан и Ван, как Пожиратели-лоялисты, практически сразу после их поимки ближе к началу зимы, были приговорены к пожизненному заключению в Азкабане по обвинениям в убийствах, пытках, и применении Непростительных заклятий. Одним из свидетелей, помимо всего прочего, выступал Люциус Малфой, которому от ответственности удалось уйти с помощью больших взяток, личных и родовых одолжений. Стоял он на позиции оправдания действий друга Империусом, но учитывая то, что сам Херрингтон с презрением отверг эту версию и заявил о бесконечной верности Волдеморту, что должен будет вернуться, когда наступит некая Полночь, ничего не вышло. Очевидно, что на почве потери своего идола, Брайан тронулся рассудком, и только вмешательство Малфоя спасло его от поцелуя дементора. Ван же, в свою очередь, отличался меньшим радикализмом и лишь попрощался с мужем, что никогда не был почитателем Тёмного Лорда, прежде чем авроры связали вьетнамца кожаными ремнями и отправили его в самое глубокое подземелье Азкабана.       Судебное разбирательство не обошло стороной и сестёр Гринграсс, как сочувствующим слугам Волдеморта, коллаборационистам, и многим другим нелестным терминам, высказанным в ходе обвинения. Одних этих оснований было недостаточно для заключения, которое София и Нолидж в любом случае не пережили бы по состоянию здоровья, поэтому Гринграссов обязали выплачивать крупные суммы в качестве штрафов и компенсаций, часть имущества рода была реквизирована, самим сёстрам было запрещено занимать определённые должности в Министерстве или как-либо участвовать в политике. Пусть последнее для неработающих и безучастных аристократок было практически незаметно, но после всех судебных разбирательств, финансовое положение рода значительно ухудшилось. Недвижимость либо изъяли, либо её пришлось продать, чтобы выбраться из тяжёлого положения, и в собственности семьи, фактически, осталось лишь родовое поместье близ Глостера.       Единственный источник заработка сестёр в виде нескольких патентов Нолидж на хозяйственно-бытовые заклятья и зелья, оказался не настолько прибыльным. Чтобы заработать денег на более-менее приемлемое существование, старшей пришлось продать часть своих книг, прекратить активные алхимические и магические исследования, дорого обходившиеся бюджету династии. После этого стало хватать хотя бы на необходимые вещи, зелья и лекарства для Софии и Нолидж, зарплату Мейлин и Скарлетт. Последнюю, всё же, пришлось немного уменьшить, но ни одна из работниц не была против. Горничной больше нужно было убежище, чем деньги, а привратнице негде было жить в Британии, ибо возвращаться в Гонконг после слухов о том что его собираются передать Китаю, ей не хотелось. Как однажды призналась Хуй, раньше она была хунвейбином, а после конца Культурной Революции, коммунистическая партия их не очень жалует.       Естественно, все эти события не могли не отразиться на беременности Софии. Пережитый стресс сказался на ней самым худшим образом, здоровье матери и плода оказалось под угрозой, младшую сестру снова поместили в больницу, где колдомедики старались не допустить выкидыш, возможные преждевременные роды и смерть. Маленькая Дафна осталась на попечительстве тёти, которые часто навещали мать в Мунго. Она чувствовала переживания близких, периодически пытаясь их подбодрить или же наоборот, присоединяясь к общей тоске.       Первое время мать держалась молодцом, даже идя на поправку, но вскоре, снова раньше срока, стало ясно, что Астория в ближайшее время появится на свет. Состояние Софии ухудшилось, и на этот раз всё кончилось трагично. Проклятие забрало её жизнь 14 февраля 1982 года, во время родов. Новорождённую младшую дочь удалось спасти, но отныне, Дафна и Астория стали сиротами на плечах убитой горем Нолидж, слёгшей от шока с обострившейся астмой и анемией. Похороны миссис Гринграсс-Херрингтон, забота о детях и их тёте, легли на плечи Скарлетт и Мейлин, которым ничего не оставалось, кроме как двигаться вперёд. Не бросать же нанимателей в такой момент, тем более, обе успели привязаться как к семье, так и друг к другу.

***

      — Эй, Китай!       Наша стражница как всегда спит на посту, забыв обо всех своих обязанностях. Ох, как бы ей сейчас влетело, если бы это увидела Скарлетт! Пришлось бы Мейлин отбиваться от летящей в неё кучи ножей, которые горничная создаёт прямо из воздуха. Вроде бы, этот раздел магии называется "Трансфигурация", и Скарлетт в этой области просто гений.       Как, например, я гений в чтении мыслей! Хуй сейчас будет оправдываться и говорить, что она спала с открытыми глазами и была начеку, но я-то знаю, что это не так. Можно ли быть начеку, если ты во сне дерёшься с каким-то драконом и даже не замечаешь как я подошла к воротам, Китай? Никакие барьеры и окклюменция не спасут от моей сильнейшей легилименции.       Впрочем, тётя Нолидж может защититься, но только если я не слишком сильно стараюсь и ношу ободок, который она мне подарила на шестилетие. Он эту силу как-то ограничивает, и вообще-то это даже хорошо. Без него мысли других уже без моего разрешения лезут мне в голову. Мысли эти бывают очень неприятные, их очень много, слишком, а ещё в голову могут начать проникать всякие кошмары, переживания, и всякое — разозлившийся человек передаст своё настроение мне, от испуганного придёт страх и тряска, а уж если я без ободка случайно прочитаю какого-нибудь сумасшедшего... страшно думать.       — А, Даф... мисс Гринграсс? — раньше привратница обращалась ко мне, как сказала Скарлетт, "фамильярно", но сейчас горничная приучивает всех домашних к подобающему обращению. — Вы что-то хотели? И кстати, почему вы так одеты? На улице холодно.       Мейлин явно забеспокоилась, и отблеск её эмоций частично передался мне. Хорошо, что на мне ободок и всё это чувствуется очень слабо, почти незаметно. Она быстро поменяла тему, сославшись на наступивший февраль, но я ведь была в куртке...       — Я тепло оделась, — отмахнулась я, получив в ответ подозрительный взгляд, — что я хотела, так это спросить, что подарим Астории? У неё скоро день рождения.       — А-ах, вы об этом... — Хуй вздохнула с облегчением, — Скарлетт и леди Гринграсс наверняка приготовили ей что-то важное. Нам остаётся подарить... ну, что-нибудь мелкое? Ваша сестра недавно говорила, что у меня крутая шапка и она тоже хочет себе похожую. Посмотрим ей красивую шляпу в Косом Переулке!       Стражница заулыбалась, стянула с себя свою фуражку, и протёрла красную звёздочку на ней. А ведь действительно, хорошая идея. Астории, в отличие от меня, всегда нравились дурацкие чепчики и платья, которые нас заставляла носить тётя Нолидж. Сама она тоже ходит весь день в спальном колпаке и пижаме, и выглядит это просто ужасно. Так почему бы не купить Астории нормальную, взрослую, красивую шляпу?       — Тогда вперёд, Китай! Я оставлю записку Скарлетт и подпишу. Будет как официальный отгул тебе на сегодня. — хорошо, что тётя Нолидж уже давала мне посмотреть на документы, с которыми она периодически работает.       — Спасибо, мисс Гринграсс!       Уж не знаю, как давно я была в Косом Переулке. Возможно, не была вовсе, а ностальгические чувства мне передались от кого-то другого. Не знаю.       Это место очень интересное и захватывающее, но... тут слишком много людей. Даже с ободком их мысли постоянно лезут мне в голову. "Надо купить учебники!", "Ох, какая сумка огромная!", "А мы ничего не забыли?", "Вот бы поесть сейчас..." — и так непрерывно, пока проходишь рядом с толпой людей. Обычно, чтобы прочитать мысли мне нужно сделать небольшое, но усилие, но вот в толпе... в толпе все какие-то рассеянные и поверхностная часть их мыслей прямо витает в воздухе, заставляя меня хвататься за голову и скрежетать зубами.       — Мисс Гринграсс, вы в порядке? Может, вернёмся и отдохнём? Вам нельзя перенапрягаться... — тут же забеспокоилась Мейлин.       — Ах, нет, нет, всё нормально... только давай быстрее зайдём в какой-нибудь магазин, где будет поменьше людей.       Привратница, взяв меня за плечи, провела меня к ближайшему магазинчику, на вывеске которого, по счастливой случайности, была нарисована ведьмина шляпа. Конечно, это могла оказаться лавка каких-нибудь алхимических ингредиентов, или мётел, но догадка насчёт головных уборов оказалась правильной — внутри, в окружении разных шапок и шляп в шкафах и на вешалках, сидел какой-то добродушный дедушка, пришивающий жёлтую ленточку к чёрной фетровой шляпе.       Даже не глядя на другие, я поняла, что это как раз то что нам нужно. Уверенность стопроцентная. На прошлой неделе, я мельком заглянула в разум спящей Астории, и там встречался похожий образ. Плюс, папина шляпа, которую иногда носит сестрёнка, почти такая же. Идеально!       — Китай, вот эту хочу, я думаю Астории понравится, — я потянула Хуй за рукав, привлекая её внимание.       — Вот как, мисс? По-моему, она больше мужская, но если вы так хотите... — она погладила мои волосы и обратилась к продавцу, — Эээ... мистер, а вот шляпа которую вы сейчас шьете, она продаётся?       Она продавалась. Чуть подогнав шляпку по примерным размерам головы Астории, которые мы с привратницей показывали руками, дедушка согласился отдать её за пару сиклей. Один из них я великодушно пожертвовала со своих карманных денег. Хотя, зная с какой искренностью в мыслях Мейлин купила эту шляпу на собственную зарплату, которую ей платят раз в полгода, и то через раз продуктами из сада, которые они выращивают вместе со Скарлетт, я понимаю как нам с ней повезло. И со Скарлетт. Они обе мне как родные, вместе с тётей, взамен мамы и папы. Люблю их.       — Ну и где вы были? Мисс Гринграсс, вы должны были хотя бы предупредить меня и вашу тётю о вашем уходе. Леди не должна вести себя так беспечно. — по возвращению домой, главная горничная была тут как тут. — А ты, Китай... кто разрешал тебе, во-первых, покинуть пост, а во-вторых, отправиться с мисс Гринграсс неизвестно куда?       — Эээ... да я ничего, нет-нет... — стушевалась Мейлин, в её душе расцвело беспокойство, — А...       — Не "А"! — Скарлетт жёстко осадила стражницу. — Ты слишком часто отлыниваешь от своих обязанностей. Мне тебе сейчас прочитать лекцию, или сразу отправить тебя в яму?       На слове "яма" глаза Хуй расширились, и без всякой легилименции стало понятно, как ей страшно. В её мыслях сразу возник образ тёмного, холодного подземелья, в котором творятся ужасные вещи, и это испугало даже меня — да, Скарлетт конечно очень строгая, но чтобы настолько?       — Не надо ничего, не наказывайте Китай! Это я её попросила, вот, я даже документально всё подтверждено!       Наконец вмешавшись и переведя внимание горничной на себя, я протянула ей бумажку, в которой моим кривым подчерком было написано об отгуле для привратницы на сегодня. Внизу значилась моя неумелая подпись, а рядом непонятный иероглиф Мейлин. Нотариально заверенный документ! Был бы, если я была юристом или Хуй мандарином. А так...       — Это, конечно, похвально, что вы так об этом позаботились, — всё же немного успокоилась Скарлетт, — но не извиняет вашей безответственности. Стоило хотя бы сказать мне лично, что вы отправляетесь... а собственно, где вы были?       — Мы искали подарок Астории! — с гордостью продемонстрировав Скарлетт купленную нами шляпу, произнесла я, а горничная окончательно оттаяла.       — Эх... ладно. Потом с вами поговорю. Думаю, завтра ваша сестра будет очень рада, а я, если позволите, проконтролирую покупку ингредиентов для торта домовыми эльфами. — с небольшим поклоном, Скарлетт достаёт Маховик Времени и мгновенно исчезает из поля зрения.       Да... в эффектных появлениях и уходах наша горничная знает толк. Переглянувшись с Мейлин, что была счастлива отмене наказания, мы зашли внутрь.       День рождения Астории настал через два дня — моей любимой младшей сестре исполнилось пять лет. Она уже такая большая! Мы все собрались в обеденном зале поместья, обычно пустующем. Всё-таки, нас тут маловато чтобы каждый раз пользоваться им, а гостей у нас не было уже очень давно. Как говорит тётя Нолидж, семья Гринграсс и до того как победили Того-Кого-Нельзя-Называть пребывала в упадке, а сейчас, когда нас осталось всего-то две маленькие девочки и одна больная затворница, мы и вовсе потеряли весь оставшийся престиж, оказавшись на задворках магического мира. Аристократические чистокровные династии более не считают нас равными себе, для обычных семей и Министерства мы фанатики, тёмные маги. Сейчас нам, кроме длинного списка предков, похвастать и нечем. Однажды тётя водила меня в Гринготтс, и вид огромной секции, в которой осталась лишь небольшая горстка золота в уголке, был достаточно печальным. Ещё и проклятье это...       Наконец, после тихого стука, в зал вошла Скарлетт, ведущая скромно склонившую голову вниз Асторию за руку. В моём сознании сразу же болезненно закололо — признак легилименции, вторжения в чужой разум самым грубым образом.       Ох... сестра всегда была гораздо сильнее меня. Если мои способности начали проявляться во младенчестве, когда я неосознанно будто бы касалась чужих разумов рукой, то Астория ещё до своего рождения давила на людей так, что в одной комнате с беременной мамой было просто невозможно находиться. Не представляю, какого было самой маме...       Родившись, Астория заставила колдомедиков-акушеров слечь с мигренью или вовсе упасть в обморок. Сила её легилименции была соврешенно непредставимых масштабов. Думаю, она бы могла просто сжечь чей-то разум, если бы ей этого захотелось, но, во-первых, почти никакому контролю способности Астории не поддаются— они проявляются неосознанно, по отношению ко всем вокруг, без всякой техники, ментальная атака грубой силой, продавливающей защиту сознания до ужасной головной боли. А во-вторых... несмотря на всё это, Астория всего лишь маленькая девочка. Она, как и я, как и все дети, хочет играть, общаться, веселиться, а не сидеть взаперти из-за своей опасности для других. Она не хочет, чтобы её боялись или ненавидели, но из-за собственного дара, скорее похожего на проклятие, это неизбежно.       Даже сейчас, мы, самые близкие Астории люди, испытываем эти чувства. Хуй пытается медитировать и очистить разум, но эту ширму быстро и без всякой трудности сшибает легилименция сестры, вытаскивая наружу страхи и опасения стражницы перед Асторией. Тётя ставит ставит барьер окклюменции, прячет истинные мысли под двумя слоями подложных, но даже я могу прочитать её дискомфорт и переживание, про младшую сестрёнку нечего и говорить. Только холодный разум Скарлетт остаётся спокойным, она терпит боль, вообще не пытаясь как-либо противостоять попыткам вторгнуться в её разум. Её мысли посвящены только организации праздника, и кажется, только это и заставляет Асторию стоять сейчас здесь, а не убежать в слезах в свою комнату подальше от всех. В том числе и от меня, ибо я сама тоже полна подсознательного страха перед силой Астории, многократно превосходящей мою.       Ох... не представляю, какого вообще моей младшей сестре, если и меня самой зачастую опасаются окружающие.       — Присаживайтесь. Я сейчас принесу... торт... — сквозь зубы процедила горничная, исчезнув и уже через мгновение вернувшись с подносом. — Угощайтесь.       Астория, всё ещё смотря в пол, неспеша забралась на стул, стоящий чуть в отдалении от остальных, и взяла в руки вилку. Впрочем, Скарлетт ещё не спешила разрезать и накладывать праздничный торт, сперва поздравления и подарки.       — Дорогая сестра, — я взяла слово первой, — с днём рождения! Надеюсь, тебе понравится мой подарок, и ты запомнишь этот день, как самый счастливый и весёлый в твоей жизни!       Астория повернулась ко мне и вынужденно улыбнулась. Давление на мой разум усилилось, пришлось немного закусить губу, но я всё же вручила сестрёнке коробку с бантиком. Впрочем, она уже должна была знать, что находится внутри, прочитав мои мысли.       — Спасибо, Дафна... — сестра открыла коробку и примерила шляпу, резкий всплеск радостных эмоций дал понять, что она ей понравилась. — Красивая. Моя шляпа — мой друг! Она помогает мне расслабиться.       И действительно, лицо Астории, держащейся руками за поля шляпы, приобрело более безмятежный и расслабленный вид. Даже головная боль от постоянной легилименции чуть уменьшилась. Странно. На ней вроде бы не было никаких чар, слишком дорого, да и зачем, когда тётя сама может неплохо зачаровывать вещи?       Кстати, её очередь поздравлять.       — Астория, сегодня тебе исполнилось пять лет... — Нолидж слегка закашлялась, то ли из-за своей астмы, то ли от повышенного внимания племянницы, — и я желаю тебе всего самого наилучшего. Прежде всего, конечно, научиться управляться со своим потенциалом, кхем... и поэтому, я дарю тебе друга, который с этим поможет.       Тётя взмахнула палочкой, и откуда-то из-за дверей аккуратно прилетела клетка из зоомагазина. Отперев её магией, Нолидж аккуратно отлевитировала спящего котёнка в руки удивлённой Астории.       У тёти ведь аллергия, разве нет?       — Ничего себе, котёнок! Спасибо, тётя, спасибо-спасибо! — искренне порадовалась сестрёнка, тут же обнимая животное.       — Не просто котёнок. — заметила Нолидж, предварительно наложив на себя заклятье головного пузыря. — Книззл. Магический кот-фамильяр должен помочь тебе синхронизовать потоки маны и научиться контролю, что самое главное. Точнее, кошка. Это девочка.       Скарлетт как-то едва заметно вздохнула, понимая сколько шерсти придётся убирать, а Астория наоборот, не могла нарадоваться. Редко вижу её счастливой.       Тётя подобрала хороший подарок, хоть и рискнула своим здоровьем. Сестре нужен хоть какой-то друг, и питомец отлично подходит — образ мышления у животных отличается от человеческого, и понимать их сложно. Точнее, это отдельная способность. Вот например, Сами-Знаете-Кто, как змееуст и легилимент одновременно, мог читать мысли змей, а вот я нет.       — Я назову её... Орин. — котёнок на руках у Астории проснулся, зевнул, и получил палец в рот вместе со смешком хозяйки.             — Э-эм, ну я думаю, что вашу тётю с подарком мне не переплюнуть, но всё же, — подала голос Мейлин, после того как сестра уложила котёнка спать в подаренной мною шляпе, — вот, это вам. Поздравляю с днём рождения!       Привратница дала Астории пакет с маггловскими игрушками — набор кукольного чаепития и коробка с игрушечным телефоном. Или как называется эта штука, на которой крутишь колёсико и получаешь в ответ либо гудки, либо чью-то речь?       — Спасибо... — заглянув внутрь, скромно улыбнулась Астория. — Будем играть с Орин в чаепитие и... телефон?       Наконец, последней должна была дарить Скарлетт, и она, учтиво поклонившись младшей госпоже, произнесла:       — Я поздравляю вас с вашим пятым днём рождения, и с наилучшими пожеланиями, передаю вам этот скромный подарок.       Горничная достала вешалку с висящим на ней костюмчиком из жёлтой блузки с зелёным воротником, и юбкой более светлого зелёного оттенка. Ещё эти забавные тёмные рюшечки на рукавах, воротнике, и подоле юбки. В общем, выглядит красиво, и шляпка, которую я подарила, тоже неплохо к этому всему подходит.       — Спасибо, Скарлетт, спасибо вам всем. — Астория поблагодарила всех, смотря за тем, как горничная зажигает свечи на торте. — Если вы не против, я бы хотела попросить вас кое о чём...

***

      Сегодня был знаменательный день — утром мне наконец пришло письмо из Хогвартса, которое я так долго ждала. Сова оставила его в почтовом ящике, и Скарлетт, проверив его перед завтраком, разбудила меня с приятными новостями, перевернувшими весь дом с ног на голову.       Тётя Нолидж побаивалась отпускать свою единственную племянницу куда-то далеко, за стены замка, где со мной могло случиться всё, что угодно, особенно учитывая мои способности к легилименции — вдруг мысли толпы меня просто сломают? Пускай я уже значительно лучше справляюсь с контролем инстинктивной легилименции и даже могу ходить по Косому Переулку почти без головной боли, воспринимая мыслей не больше, чем просто на слух, концентрация может дать трещину, и тогда поток сознания меня совсем сметёт. Да и мысли условных чистокровных читать может быть опасно, родители наверняка снабдили их защитными артефактами, и если они засекут вторжение в разум, даже пассивное, то проблем будет много. Но обучать меня на дому тётя не решилась, ограничившись тем, что весь последний год предупреждала меня о том, что, по её мнению, мне нельзя делать в школе.       Китай и Скарлетт же меня поддержали и поздравили с таким знаменательным событием в жизни, хотя ни та, ни другая, никаких магических школ не посещали. Вроде бы. Но Хогвартс уж точно.       По такому случаю даже Орин объявилась, начав ластиться и мурлыкать на ушко. Бесстыдница. Пропадает целыми днями, а к домой возвращается только за едой или почёсыванием за ушком. Такое ощущение, как будто я ей не хозяйка, а вообще чужой человек. Наверное, все коты себя так ведут, особенно гордые и независимые книззлы.       — Что ж, раз уж ты получила письмо, настало время подобрать тебе палочку. — после плотного обеда сказала мне тётя. — Обычно родовые палочки достают, когда у мастеров не находят подходящей, но мы сделаем наоборот. Сначала "примерим" те, что лежат у нас дома, а потом, если не окажется подходящей, навестим Олливандера.       Спорить с Нолидж я не стала, уж слишком сильно предвкушая получение собственной палочки. Теперь я смогу колдовать как тётя! Она единственная в доме, кто пользуется волшебной палочкой — Скарлетт каким-то неведомым образом использует для магии Маховик Времени, творя бытовые заклятья и трансфигурацию с помощью часовой стрелки, а Хуй практикует восточное Ци, далёкое от понимания западных варваров. Во всяком случае, я мало что смогла усвоить из её редких уроков. Вот у тёти успехи были побольше.       Мы прошли в библиотеку, где Нолидж проводит большую часть своего времени, в окружении книг, зелий, и прочих магических предметов. Здесь же располагается и её лаборатория, где она проводит свои опыты, исследования, эксперименты... тётя вообще очень серьёзный учёный. Сидит в своей библиотеке целыми днями и разрабатывает некие тайные знания, которыми не желает делиться ни с кем. Однажды мне удалось пробежаться глазами по страницам её opus magnum про западные и восточные системы магии, но ничего из заумных терминов герметизма, элементализма, и прочего, мне не было понятно. К тому же, она меня потом наказала.       — Вот, для начала, попробуй эту. — тётя Нолидж заклинанием Акцио достала с верхней полки продолговатую коробочку, которую передала мне. — Это волшебная палочка твоей матери. Мы покупали её у Олливандера. Дай-ка вспомню... дуб, волос единорога, двадцать один сантиметр, твёрдая.       В мыслях тёти возникли образы того дня, эмоциональный фон резко сменился на более печальный и меланхоличный. Мне стало грустно. Я почти не помню свою маму, только отрывки её чувств из самого младенчества, но благодаря Нолидж и её мыслям, я хорошо знакома с ней косвенно, и иногда мне даже кажется, что я сама — старшая сестра своей матери.       Странно. Возможно, это просто желание иметь младшую сестрёнку, которой у меня никогда не было, суммируется с образами из головы тёти.       Как бы то ни было, я открыла коробочку и коснулась маминой палочки, но не получила желаемого отклика. А жаль. Было бы символично. Но наверное, это к лучшему.       — Не подошла? — нахмурившись, заключила Нолидж. — Ладно, попробуем другие. Хоть бы столетние доставать не пришлось...       Пришлось! Тётя успела вытащить волшебные палочки дедушки, бабушки, двоюродного дедушки, прадедушек и прабабушек, и более далёких предков, которых не знала лично, ориентируясь лишь по небольшим надписям на коробках и копии родового гобелена, и никакая из них мне не подошла. Отчаявшись, она даже свою мне предложила, но и та оказалась неподходящей.       — Ох, Сатори, с тобой всегда так много проблем... — устало вздохнула Нолидж, протянув мне ещё коробочку, — вот это последнее, что мне удалось найти. Если не подойдёт, пойдём к мастеру.       Я взяла одну и пригляделась к надписи на ней. Она, хоть и была написана старым, малопонятным английским, гласила следующее:       "Эту палочку выиграл и забрал как трофей Видукинд Гринграсс в дуэли с венгерским талтошем Яношем Педёфи в 1710 году. Ранее Педёфи убил неизвестного по имени трансильванского вампира и использовал его клык в качестве сердцевины для своей палочки из вишни."       Ух ты! Какая интересная и древняя история скрывается за этой неприметной коробочкой.       Открыв её, я хорошенько рассмотрела этот артефакт. Древесина, за эти годы, заметно усохла и затвердела, но всё же сохранила свои свойства и большую часть гибкости благодаря магической обработке. Сама она была немного неправильной формы, будто Педёфи делал её из маленькой ветки, но хвататься было удобно.       Ну и самое, конечно, главное — взяв эту палочку в руку, я сразу почувствовала некий всплеск энергии, необычный комфорт и спокойствие. После аккуратного взмаха, кончик палочки взорвался снопом ярких искр, сложившихся в красивый узор... однако, то, что это "моя" палочка, я поняла и без этих фокусов.       — Красота. — с улыбкой произнесла тётя Нолидж. — Ещё не знаю ни одного мага, кто умудрился бы потерять собственную палочку, но всё равно, храни её, как зеницу ока. Отныне — она твой лучший друг и союзник. Не отпускай её ни при каких обстоятельствах. Можешь даже привязать её к руке, лишним не будет, особенно если в тебя прилетит Экспеллиармус.       — Конечно, тётя. — кивнула я, прижимая палочку к груди. — Ну что, сейчас в Косой Переулок?       — А вот это уже со Скарлетт. Даже быстрее выйдет, а у меня что-то уже голова кружится.       Ну, так даже неинтересно. Скарлетт может купить всё нужное за пару секунд, а весь азарт первого предшкольного похода в Косой именно во времени, проведённом там. С другой стороны, там наверняка такая толпа, что у меня сразу начнётся мигрень...