Alive in the night

Stay - Better start to pray Killing me today Feel the war inside yourself And burn them all away Leather hides my face Blood is on my trace Until the end of days… Powerwolf «Behind the Leathermask»

Во времена Средневековья, где-то в Тюрингском лесу (в нынешней по сей день Германии), под покровом ночи, ослепившей полностью луну, отчего всё казалось таким мрачным, что даже ветви высоких, почти дорастающих до небес деревьев и елок, покрытых длинным, свисающим, влажным мхом от после недавнего проливного дождя, были похожи то ли на призраков, то ли на лесных духов из детских страшилок, которые рассказывают непослушным детишкам на ночь… Непонятно. Воздух вокруг был пропитан запахом сырости, грязи и прогнивших от влаги опавших листьев и сломанных веток, и другим смрадом, который можно перечислить. Кое-где из-под земли вырывались большие, толстые, массивные корни, словно они пытаются захватить любого незваного гостя, убить, а затем поглотить жертву в себя. «Ведьма здесь правит! Это она оживляет деревья!» - скажите вы. Нет, это просто иллюзия вашего столь богатого воображения, которая появилась у вас в голове. Да, можно представить глаза вместо дупла, из которого устремился совиный взор, а потом как вздрогнешь после того, как она закричит своим пугающим голосом. Тут и душу можно отдать. Вдруг дождевые тучи разошлись в разные стороны, и серебристая луна осветила весь лес, открыв человеческому взору весь свой настоящий облик. И правда, в это осеннее время года он похож на чудовище, огромное чудовище, состоявшего из коряг, практически лысых деревьев, напоминающих поломанные кости, да низкой травы, кое-где испачканной в грязи и обросшей инеем от холода. С высоты птичьего полета можно было разглядеть какое-то странное свечение огней. Это была бушующая, разгневанная, злобная, кричащая толпа, состоящая из вооруженных деревенских жителей и отряда солдат, присланных по просьбе одного барона, правящего на этой территории, якобы на него и его семью покушаются убийством. Но в эту ночь, в часовне, там, где он молился за себя и за всех, был жестоко убит, как и остальные тоже. Деяние не осталось не замеченным, поэтому кто-то растрезвонил на всю деревню, что его превеликий барон фон Вольф лежит в луже крови. Тут-то и началось самое интересное. Сначала подняли всю сонную стражу, все ещё находившуюся в алкогольном опьянении после очередного торжества (наверное, кого-то в рыцари посвящали, хотя, в таком-то местечке это навряд ли, судя по тому, как здесь «удачно ведут хозяйство»), а некоторые даже не соизволили встать. Плохая дисциплина, однако… Потом на улице разожгли факелы, в воздухе запахло горелым, и сами жители вооружились вилами, да топорами, дабы найти и расправиться со злоумышленниками, но, как оказалось, они уже были в двух километрах от деревушки, поэтому их нигде не удалось найти: ни в замке, ни в конюшнях, а когда их собирались искать в том месте, где находилась вся казна, то в помещении оказалось пусто, ни монетки, ни единого камешка – все обчищено до краев. А та группа, состоявшая из пяти человек, уже шагала по скользкой дороге, неся за спиной мешки с тарой, которые успели прихватить с собой после убийства. Решили взять невыплаченную им компенсацию за причиненный им ущерб, но это совсем не наше ума дело… - И куда теперь? Ты точно знаешь дорогу, а Аттила? - Не знаю. Может на восток или на север. - Опять в Румынию? Мы же ведь там уже были недавно. Какого хрена нам там делать? Это же полный срач! Неужели ты скучаешь по своей помойке? Ты – цыган чертов. Ахахах, - Роэль решил подействовать Аттиле на и так уже растрепанные нервы, поэтому он так саркастически подшутил. Нравится ему это. Сам он этого никогда не отрицал. За эту выходку сам он получил подножку от Дорна, который шел позади, встретившись своим лицом с грязью и повалив все на землю. Потом все остальные, проходя мимо, начали ржать как лоси. - Не опять, а снова. И во-первых, я не цыган. Во-вторых, хватит приравнивать всех румын с цыганами… Мы – совсем другая нация. Ты бы вместо того, чтобы штаны протирать и пить, наукой позанимался бы что ли. Мозги бы поразвивал. Видишь – алхимиком станешь или кем там-нибудь ещё, - начал умничать Дорн, словно он тут самый мудрый, самый лучший и так далее, хотя, так и было. В этой пятерке он считался самым сообразительным, да и был он старше всех, поэтому никаких возражений не было, - И в-третьих, прекрати называть мою родину срачем!!! – басом проорал он, - Ай, ну твою ж мать, разбросал здесь все как у себя дома! В следующий раз падай поровнее, теперь собирай все, время драгоценное трать и башку свою лысую вытри, смотреть противно. - Слушай, тебя больше волнует весь твой гребаный багаж, чем моё состояние, - Роэль привстал, вытирая грязь с лица, - Скотина ты бездушная. Я ему тут в планах помогаю, оружие чищу, а он… Где, блин, твоя благодарность! - Иди-ка ты в пекло. Мне до твоего состояния по барабану. И если хочешь, чтобы я относился к тебе с уважением, а не как к драному сорванцу. Пожалуйста, соизволь не действовать на мои нервы, ибо за твое так называемое «состояние» я не ручаюсь. Эй, Мэтт, помоги этому олуху собрать все пожитки, - крикнул он, шагающему впереди толпы мужчине в капюшоне, но тот его не слышал, был погружен в свои мысли, - Ты меня вообще слышишь? Хватит летать в облаках! Иди сюда и помоги! Тот обернулся, сняв с себя капюшон, и его длиннющий, густой, рыжий хаератник рассыпался по плечам и спине: - А самим в лом? Где вы все стоите, а где я. Не вижу смысла меня звать за милю. Я вам не слуга, знаете ли. Вы, мать вашу – ленивые задницы! - Ну, как видишь, ручки-то наши заняты другим грузом, так что не соблаговолишь… Ты ведь, вроде бы особо не загружен… - Ох, достали уже, идиоты…, - почти не слышно проговорил Мэтт, неохотно идя собирать рассыпанные по полу богатенькие вещички, - Вот слабо поставить все на землю, собрать, нет нужно именно свалить на кого-нибудь всю работу, вот на меня, например, как обычно. «Мэтт сделай то, Мэтт сделай сё, Мэтт ты пробираешься в замок первым и обезвредишь всех, а мы пройдем спокойно, как ни в чем не бывало». Вы уже надоели, понимаете, - скорчил он свою недовольную гримасу, делая за всех всю работу. - Молчи давай. И пошустрее, - недовольный Дорн дал ему по макушке, чтобы тот поторапливался. - Да я тебя сейчас…, - Мэтт сразу же накинулся на Аттилу, взяв его за ворот, устремившись в него своим полным ярости взглядом, но тут вмешался Чарльз с Фальком оттащив двух злобных волков друг от друга, пока они совсем не растерзали друг друга. - Прекратите, нет времени для разборок. Неужели вы не видели дым от огня, который виднеется там, вдалеке, - Чарльз указал им рукой в сторону горизонта, - Нас, возможно, уже ищут, а вы тут как малые дети. Кто о чем, извините. Недовольно посмотрев друг на друга, и промолчав, Мэтт загрузил себя ношей, а Аттила, фыркнув, повернулся и пошел впереди всех, не оборачиваясь. Ночь была чернее черного, где-то из глубин леса доносился волчий вой, и где-то хрустнула ветка, свалившись в лужу, да с таким грохотом, что даже вороны, сидевшие на деревьях, разлетелись в разные стороны, издавая свое карканье по всему небу. Подул ледяной ветер, носивший с собой запах гари из той деревушки, а также запах чего-то зловещего, не предвещавшего ничего хорошего. Вот так и эта компания шла под такую симфонию ночи, но это их не пугало, каждый думал о своем, не обращая внимания ни на что. Они бы даже не заметили впереди идущего человека. Так бы и столкнулись с ним. - Мэтт… Мэтт. Ты меня слышишь? – потряс его по плечу Фальк, заметив на лице задумчивый, и слегка омраченный вид, - Выйди наконец-таки из астрала. Мэтт потряс головой, но лишь гулкое эхо раздавалось в его ушах. - Я так полагаю, это из-за сегодняшнего несчастного случая, - добавил к своему комментарию Фальк, идя рядом, - Поверь, так надо было. Здесь уж ничего не поделаешь. И ты же не знал. - Да, надо было. Но если бы не эта кромешная тьма в подвале, то я бы не спутал их со стражей. - Просто случайность… - Случайности не бывают случайными. Я лишил жизни тех двоих беспомощных детей, у которых все только начиналось. А та девочка… Как на меня смотрели её глаза, когда я зажег факел. В них был такой страх и ужас, что меня до сих пор вырвать хочется от самого себя. Мы просто… - Лучше забудь, - прервал его философские рассуждения Фальк. - Нельзя это забыть. С этим только нужно научиться жить. - Ну, а что сказал Аттила и остальные? - Аттиле все равно. А остальным было не до этого… - Поверь, все забывается. Пусть это будет для тебя как страшный сон, кошмар, который забывается на следующий же день, - Фальк как-то пытался отвести мысли Мэтта в другую сторону, - Вот увидишь, завтра мы окажемся где-нибудь на востоке, и будем жить прежней спокойной жизнью. - Да что ты там понимаешь! Не тебе мне диктовать условия жизни! Оставьте меня в покое все! Дайте мне, наконец побыть наедине самим с собой, - ускорив шаг, Мэттью чуть ли не сбил с ног Роэля, который до сих пор очищался от грязи. Потом вдруг неожиданно остановился, увидев, что Дорн поднял руку, давая сигнал. Все встали, притаившись, лишь как всегда у Роэля повернулся язык сказать лишнее в ненужный момент: - Что, опять испугался случайного шороха? В последнее время у тебя сплошные галлюцинации. Ха-ха. Меньше читай всякую научную бурду. Вот и казаться ничего не будет. - Т-с-с-с, закрой свою пасть… Иначе попадешь под стрелу, - сразу же заставил замолчать его Чарльз, пригрозив рукой, дабы тот прикусил свой язык. Снова воцарилась тишина. Признаков находившихся рядом других людей не обнаружилось, поэтому все вздохнули с облегчением. - Ну, вот кто тебя просил, а? Кто тебя просил орать на весь лес. Всю нечисть разбудишь, - Аттила было уж начал выходить из себя, - А если б тут и вправду были те, кто за нами охотится? М? Мы бы тебе такое «большое спасибо сказали»… - Так-так-так, тише. Главное, что все обошлось. Вроде бы ты говорил, что мы идем на север? Так ведь? – спросил Фальк. - Подожди, подожди, мы сейчас на восток идем, как бы… Хоть я и не разбираюсь во всей этой географической ерунде, но мы идем другим путем. Или мы все-таки заблудились? – Мэтт посмотрел в сторону Дорна, намекая ему, что он не один тут самый умный, и ещё намекая на то, что он специально ведет всех туда, куда ему именно нужно. - К чему ты клонишь? Зря ли я вчера всю карту местности рассматривал? Я точно знаю, а ты тут не выпендривайся. Самый умный что ли? Выпендрежник хренов…, - Аттила уже перешел на свой коронный прием – стеб. Но когда этот стеб идет в сторону Мэтта, то может такое начаться… - И это говорит мне человек, из-за которого мы сегодня чуть не оказались по уши в дерьме… Ты понимаешь, о чем я. - Хах, если бы не я, вы бы все уж точно оказались именно там, и ваши бездыханные тушки тоже. - Ага, ага, а я вообще стоял в стороне и наслаждался, блин, пейзажем. Делать мне было нечего. Хернёй решил пострадать. - Иди в зад. Если хочешь, сам давай как-нибудь. Здесь никто никого не держит. - Ребят. - Заткнись, Роэль! Тебя никто не спрашивал, - Дорна совсем взбесила эта ситуация, да и сам Роэль тоже, - Не видишь, двое взрослых дядей пытаются разрешить между собой конфликт. - Отлично, уж больно надо, - прибавил Мэтт немного рычащим голосом. - Ребята…, - Роэль снова пытался достучаться до этих двоих, дабы те обратили внимание. - Ну что ещё? - Кажись… я тут кровью истекаю, - Роэль указал на свою правую ногу, из которой торчала стрела ниже колена, проткнувшая всю мышцу насквозь, отчего нога онемела и он, пошатнувшись, упал на землю. Вдруг из-за деревьев показались огни от факелов, и какие-то крики с призывом схватить и убить всех злоумышленников. Люди из той деревушки – они их нагнали. Не растерявшись в ситуации, Аттила приказал Чарли и Мэтту поднять Роэля. Оба быстро, не возразив, и бросив все, подбежали к нему, подхватили его под руки и ринулись в лес, как и остальные тоже, но Дорн не хотел покидать свои, добытые тяжким трудом, сокровища барона, поэтому Фальк насильно потянул его в сторону леса, толкая сзади обеими руками: - Брось! Сейчас это не столь важно, как важны наши жизни. Бежала вся компания по темному лесу, спотыкаясь о коряги и скользя, словно по льду, грязи, а за ними - огромная толпа. И вот незадача, перед преследуемыми оказался небольшой обрыв, который они не разглядели в темноте, и все покатились кубарем с него и плюхнулись в неглубокую холодную речушку. Промокшие, уставшие, грязные, еле дышащие – они решили немного отдохнуть странным образом, сидя в воде, а хотя ладно, им было уже как-то все равно, несмотря на такую мерзкую погодку. - Если бы кто-то не начал тут трындеть, то мы бы вот так вот тут не сидели, - похоже и так было понятно, кого имел ввиду Чарли, - Ну и еще кое-кто. Вот они. Два. Сидят, - кивнул он в сторону, сами знаете кого. - Тихо, похоже, они близко, - опять-таки острый слух Аттилы почувствовал приближение незваных гостей. Да, он был прав. Сверху слышались какие-то возгласы, да ругательства. Подождав, пока все разойдутся, и пока окончательно все не стихнет, наша бесстрашная компания встала и вновь отправилась вперед, куда глаза глядят. И снова лес, и снова светящиеся совиные глаза, выглядывающие из дупла, как будто они пытаются предупредить о чем-то, и снова же волчий вой, доносящийся из далека. На этот раз вся группа сбавила шаг, путаясь в паутине, свисавшей на ветках, будто бы это куски марли разбросали по всему лесу. Нога Роэля была в не лучшем состоянии, так как из раны капали струйки крови, оставляя за собой след на траве, листьях, и на кустах, на которых все ещё находились некоторые из лепестков. Боль была дикой и невыносимой, будто бы ногу раздирала тысяча хищников. Устроив, наконец, небольшой привал, Чарльз с Фальком пытались вытащить стрелу… Вытащили, но сделали только хуже: кровь теперь хлыстала во всю, а шансов найти ближайшее безопасное убежище и подлататься, всё меньше. - Говорил же, предупреждал, а ты то что? Кто тебя за язык тянул? Вот и оказался… в одном месте, - Чарльз как всегда занимался «воспитанием» Роэля, читая ему нотацию «О том, как спасти свою… ногу» скажем так, а Мэтт, которому надоело все и было ему до происходящего как то по барабану, решил вздремнуть, привалившись под деревом. - Эй! У кого-нибудь есть тряпка, или ещё что-нибудь, чем можно перевязать этого «умирающего лебедя»? - Конечно, Чарли. Всегда для таких случаев специально ношу с собой. Получите и распишитесь, - Мэтт, подложив под голову руки, сделав такой вид, как будто бы он ни к чему не причастен, и ничего от него никому не надо. Ничего не ответив, Чарльз порвал край штанины Роэля вместо повязки, на что тот возразил: - Ты чего делаешь? Я тебе разрешения не давал. - Щаз. Буду я ещё на тебя свое тратить. Жалко мне, понимаешь. Сам виноват… Не хер было нас всех выдавать. Мы бы тут не сидели, а ты бы не доставал других со своей ногой… Слушай, я тебе не лекарь. Руки есть? Есть. Так что сам давай… Давай, давай. Полезно. - Народ, вы там закругляйтесь с беседой, - резко прервал Аттила диалог между теми двоими, - Надо дальше идти, а то за одну ночь от нас лишь одни косточки останутся. Тюрингский лес вам не хухры-мухры понимаете ли. Все двинулись в путь, и опять их дорогу разделяла широкая полноводная река. Вода оказалась в ней ещё холоднее, чем в той мелкой речушке. Но им ничего не оставалось делать, как плыть. Сначала никто не хотел, якобы все итак замерзли, но вариантов оставалось немного, так что кое-как переплыв, ругаясь через каждое слово нецензурной лексикой, они оказались на другом берегу. Пройдя ещё некоторое расстояние, из-за ветвей деревьев показалось какое-то строение. Потом подойдя поближе, увидели, что это была какая-то давно заброшенная церквушка в готическом стиле, окутанная дымящимся туманом: скрипучие двери полуоткрыты, а на цветных витражах окон изображены образа, только не совсем обычные, а с волчьими головами, на верху здания располагался крест. Войдя внутрь, там ничего особенного не обнаружилось: подсвечники и сами свечи, и воск, валявшийся на полу, старенький, ветхий и пыльный орган, который тоже был в воске, стоял в углу, и паутина, развешенная по потолку и углам, и больше ничего особого не было. - Даа, похоже, судьба нам сегодня по церквям ходить. Или это какой-то намек? – сказал Мэтт, оглядывая с любопытством все помещение вдоль и поперек, - Никогда раньше такого не видел. Эти образы, они совсем необычны. Интересно, что они означают? - Зато можно здесь переночевать. Не сыро, сухо, и довольно безопасно. Это, по крайней мере лучше, чем находиться посреди ночи среди диких зверей, - добавил Дорн к словам Мэтта, - Ладно, давайте отдыхать, а завтра идем на восток. На этот раз все согласились без каких-либо разногласий, им лишь бы выбраться из этого жуткого леса, и остаться в живых. Все расположились кто где захотел: Мэтт в дальнем углу на втором этаже, где не было паутины, Фальк, Роэль, Аттила и Чарли на первом. Так и уснули через несколько минут. Лунный свет проскакивал через витражные окна, а дверь от сильного ветра аж тряслась. Затем на небе появились дождевые тучи, сверкнула молния, и далее прогремел гром и снова полил дождь как из ведра. Потом тишина и звук от капель воды, и заново. Ветер усилился, и на улице стояла жесткая буря, которая чуть ли не побила все окна и не вынесла дверь. Вдруг, Мэтта начали беспокоить, ни с того ни с сего голоса, звучащие в его ушах. Они нашептывали ему слова, да такие, о которых знает только он. Голос его звал: - Мэтт… Сначала он думал, что это всего лишь сон, но голоса все повторялись и повторялись, не давав покоя, отчего Мэтт начал ворочаться. - Мэтт, - снова раздалось эхом в голове, - Я знаю, что ты сделал, я знаю, каков твой грех. Мужчина начал бурчать спросоня. - Это непростительно, - опять тот же голос, - Ты должен отплатить… Мэтт резко встал, вспотев и еле дыша, и перед ним, на самом верху предстал образ скалящегося человекообразного волка с крестом в своей когтистой руке, изображенного на круглом витраже. Он внимательно вглядывался в тот образ, и ему показалось, что эти глаза смотрят на него и злятся. Опять гром и молния с волчьим воем, затем последовал смех, сводящий с ума. Мэтт вздрогнул и попятился назад от страха. Грозный, рычащий голос снова зазвучал со всех сторон: - Ты грешен, Мэтт… Очень грешен. - Отстань от меня! Уходи! Прочь! – вскричал мужчина, отмахиваясь руками. - Я не уйду. Я всегда буду напоминать тебе о содеянном. Ха-хах. - Кто ты? – обратился он к образу. - Я твой кошмар. Мэтт, обхватив голову, дабы все это прекратилось у него в голове, начал кричать как сумасшедший, тем самым пробудив всех ото сна. Первым поднялся Аттила. Взобравшись по лестнице, он увидел, как Мэтт сидит, обхватив колени и что-то бредит, выпучив глаза. Дорн пытался до него достучаться, тряся его за плечи. Он сразу же очнулся. - Он знает! Он все знает! – кричал Мэтт, ухватив мертвой хваткой запястье Дорна, затем увидел волчью тень позади Аттилы. - О чем ты? Кто это он? Тут следом поднялся Фальк, и, недоумевая, посмотрев на них, и зевая, спросил: - А в чем собственно дело? - Ничего, просто… Мэтт резко встал, оттолкнув Аттилу, спустился и пошел к выходу. - Ты куда? – попридержал его Чарльз. - Подальше. - На улице такая непогода, - пытался переубедить его он, но Мэтт только отпирался, - Да что это с ним? Мэтт пытался открыть дверь, но безуспешно. Кто-то или что-то заперло её снаружи. Внезапно, тот же смех, и его слышали абсолютно все, до единого. Похоже, это было совсем не на шутку. Сбившись в кучу, все стали посреди помещения. - Люди, какие же вы жалкие. Всего боитесь, - доносилось из того изображения. - А ты кто ещё? Покажись! Мы тебя не боимся! – указал пальцем Аттила, смотря вверх. В ответ снова смех, - Ты демон, дьявол? - Нет! – прозвучал грозный ответ, - И впредь не смей при мне произносить ЕГО имя! Он враг мне! - Так кто? - Не тот, о котором ты подумал, жалкое существо. Вы все – грешники! И ваш сегодняшний поступок непростителен! Я видел все! Каждое действие, каждое деяние. Я видел именно ваши грехи – и прошлые, и настоящие. И я знаю все о каждом вдоль и поперек. Особенно тебя Мэтт. Браво! Убить невинное дитя, у которого все только начиналось. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, знаю все твои мысли, переживания, и о том, как ты страдаешь… Как же вы низко пали! Все, до единого! - Ложь! Этого не может быть! – вскрикнул Аттила. - Ах да, ещё ты, Аттила. Убийство в священном храме… - Прекрати! Из того изображения начал литься свет, да такой яркий, что слепил глаза. Дальше, отставив руку от лица, вся группа увидела перед собой нечто. Оно было с телом человека и головой волка, с острыми клыками и когтями, и светящимися оранжевым светом глазами, а на голове располагалась то ли корона с зубцами, то ли ещё что-то, сделанное из металла и отделанное камнями, одежда на нем была до самого пола, темно-серого цвета, рукава продолговатые, на шее свисал крест. - Вот вы и здесь. Я ждал вас, - заговорил он, - Вы хотите знать, кто я? Ладно, я - Бог волчий, я – отвечаю за таких, как вы. - Чего тебе от нас надо? – спросил Мэтт грубым тоном. - Что нужно? – возникла пауза, - Я предлагаю искупить вам ваши… грязные грехи. - Искупить? Но как? – снова влез Аттила. - Все просто. Я предлагаю сделку. Вы будете служить мне, и вы все получите бессмертие и небывалую силу, при этом отдав мне свои души. Но, если вы откажитесь, то ваша участь не завидна, так как та разгневанная толпа уже пошла по вашему следу, и почти находится у реки. Так что выбирайте – либо вы будете моими верными солдатами и выполнять каждый мой приказ, либо они прикончат вас, а силы вам ох как нужны. Ну что, по рукам? Или дать вам поразмышлять? Они начали голосовать, и, похоже, тех, кто против, не было. Все пришли к единому мнению. Никто из них не хотел закончить жизнь вот так, от рук какой-то простой толпы деревенских. - Мы согласны, - с уверенностью ответил Дорн, - Что нужно делать? - Так вы все-таки решили вечно искупать свой грех. Хм, мудрое решение. И ещё раз хочу узнать, вы точно согласны? - Да, - хором ответили все. - Что ж, да будет так. Встаньте на колени! Все встали пред ним. В руках этого волка появилась чаша с кровью, его кровью, и он дал каждому испить её. Они это сделали. Потом он взял с них клятву верности служить ему вечно, заставляя повторить их за ним слова на латыни: - Повторяете за мой, слово в слово,- и началось, - Cantus lupus, Satura luna… Agnus totus, Animus mortus, Ave deus sinistra… Cultus lupus, Opus damnatus, Metus mortis nocturna… Terra sanguis, Padre occultus, Sanctus pupus anima… После этих слов они почувствовали пожар внутри себя, и то, как будто их что-то ломает изнутри. Верно, человеческая душа угасает, а волчья возрождается. От адской боли они упали на пол и их сильно крутило, они изворачивались, словно змеи, кричали как резаные, тряслись. Дальше их кожа сильно побледнела, стала серовато-белой, щеки и область вокруг глаз стали темными, что создавало такое ощущение, как будто они впали внутрь. Ногти стали острыми как бритвы, уши тоже заострились, и из них потекла кровь. Вместо нормальных человеческих зубов, которые начали выпадать с сильными кровоподтеками, выросли новые волчьи клыки, и их оскал приобрел ещё более устрашающий вид, а зрачки глаз стали черными, а рана на ноге Роэля затянулась долей секунды… Внутренняя боль успокоилась. Они уже были не людьми, а чудовищами. Стали верными солдатами своего хозяина. - Прекрасно, просто прекрасно, - произнес волчий Бог, - Теперь, вы в моей власти. И в качестве первого задания, я приказываю уничтожить этих деревенских, которые осквернили своим присутствием мою территорию, заодно и поохотитесь. Ступайте! Выйдя за порог, новоиспеченные обратились в зверей побольше – черных, диких, свирепых и очень быстрых оборотней с красными как кровь глазами. Нашли они своих жертв быстро, без особого труда. Притаившись, они ждали нужного момента и выждали, схватив одного и полыснув по нему когтями, да так, что кровь хлынула рекой, затем вторых, третьих и остальных. Не все поняли, что это было, но когда этих зверей озарил свет от факелов, то некоторые стали убегать, испугавшись, но их судьба была печальной. Остались лишь от них внутренности да кости, лежащие на земле. Именно в эту ночь свершился первый кровавый пир волков, и впервые в жизни они почувствовали себя по-настоящему сильными, и превосходящими над всеми людьми. Теперь ночь – это их время, а кровь – вино, дающее им приток сил. Несколько столетий они свершали кровавые деяния, охотились за пищей, выполняли все приказы своего повелителя. И им это очень нравилось, а особенно их новая сила. В них не осталось ни капли любви, ни милосердия, ни добра. Никто из них никого не жалел и не щадил. Даже некоторые деревни опустошались из-за них. Они устраивали набеги, забирали в своих когтях жертв с собой в убежище, в пещеру где-то в горах. Многие сторонились Тюрингского леса, так как знали, что пойти туда, значит пропасть навсегда и не вернуться. Спустя какое-то время эта история превратилась в легенду, и все относились к ней просто с глубокой иронией. Но кто же спасет их души? Как и когда они станут людьми и избавятся от этого кошмара? Ответ пока неизвестен.