Странные сны

— Да заебало, блять!, — удар. Штукатурка и щебень посыпались на пол — Ебись оно все в сраку, ебучие пироги!, — ещё один удар, тумбочка опасно зашаталась, граненный стакан со звоном разбился об пол, а остальная мебель подпрыгнула на месте, люстра зашаталась, но, благо, крепко держалась за потолок. М-да уж, от стальных конечностей майора ничего целым и невредимым остаться ну просто не могло. Отдышавшись и успокоившись, П-3 посмотрел в окно. Была глубокая ночь, месяц и звёзды отражались в лужах после прошедшего дождя. Сергей взглянул на бардак... Что ж, теперь ему придётся убраться. Хотя бы есть, чем себя занять, ибо заснуть он не мог уже вторую ночь подряд. С момента его разговора с Сеченовым прошло уже две недели. Сны продолжали сниться, Екатерина приходила в них к нему вновь и вновь, но с каждым разом забываться в царстве Морфея становилось все неприятнее. Он пробовал пить выданные таблетки, но после них перед глазами начинали мелькать цветные пятна, образы в сновидениях становились все страннее, а попытки вспомнить предыдущие сны с Катей, сводились на нет. Он начинал забывать и обычные вещи, вроде того, что он ел вчера и что читал в газете утром. Ухудшение когнетивных способностей ему не нравилось от слова совсем. Первым делом Серёжа подумал о том, чтобы обратиться к академику с жалобой на здоровье. Но отчего-то его чуйка останавливался от этого, и потому он принял решение перестать пить таблетки и ни о чем не говорить, ни о снах, ни о побочных эффектах от лекарства. Майор был человеком простым, но простота не означала глупость. Наоборот, пускай Нечаев совершенно не понимал формул, заумных терминов и прочих вещей, которые он "нихрена не понимал, да и нахуй они ему нужны", смекалкой он обладал, иначе бы в боях тупо не выжил. Вот и тут, он смекнул, что лучше всего пока будет молчать. — Однако... Я все равно не могу все так оставить. Подойдя к телефонному аппарату, мужчина начал набирать номер — Да кто еб мать вашу в такую темень звонит? — на том конце явно не годовали — Але, отвечайте! — Расслабься, Литий, это я, есть разговор Литий - так когда-то прозвали юношу, когда он только-только поступил на службу. Высокий и худощавый, ещё совсем мальчишка только вернулся с войны. Казалось бы, кожа да кости, но паренёк был сильным, дошёл до Берлина, был награждён медалями за подвиги, был ловок и меток, да и здоровьем вынослив. Служил в одном отряде некогда с Серёжей, потом ушёл работать в разведку в КГБ, а Серёга пошёл в аргентум. Тогда, ещё в 42-ом году, Егор, будучи самым худым, получил прозвище Литий, в честь самого легкого металла. Но шли годы, мальчишка стал мужчиной, окреп, возмужал, крепче стала и его дружба с Нечаевым. Даже после ранения второго Литий умудрился связаться с другом, не без помощи своих связей, пояснив это тем, что былых товарещей забывать нельзя, даже после амнезии. — Плутоша, сколько лет, сколько зим! Давно не звонил, что, дело срочное какое? Давай ко мне, приезжай, жена с детьми к тёще уехала, так мы как в старые добрые по 50 грамм, ну, Серёг? — недовольный голос сразу сменился на задорный и весёлый — Да я прям слышу, как ты сомневаешься, давай, прям сейчас езжай, у меня как раз бутылка от жены припрячена, за одно и вопросик твой решим. На самом деле Нечаев был только рад увидеться с приятелем, может, он и прав, в дружеской обстановке поделиться насущными проблемами будет лучше всего. Через час Сергей уже сидел на чужой кухне, закусывая сельдью с луком и ломтиком бородинского. — Мне нужны проверенные люди, чтобы узнать побольше информации. Про таблетки, что они вообще такое, чтобы свои толковые врачи были, кто не разболтает. Да и в целом, если есть, архивы какие, про моё прошлое нарыть — Плутош, я уже говорил, про тебя не найти ничего. Можно, конечно, ещё поискать, но тогда Сеченов точно узнает. А таблетки я на экспертизу знакомому отдам, он точно кому надо не расскажет. Ладно, засиделись мы, ты заходи, если что, просто так, ты же знаешь, я только рад буду, да и Маринке с детьми ты нравишься — действительно, начинало уже светать, надо было идти к себе домой, приводить себя в порядок и бежать на службу: Серёже - к себе, Егору - к своим. Выйдя из подъезда на улицу майор вздохнул полной грудью и закурил. Солнце только-только встало, по мере продвижения к дому, на улице постепенно начали появляться люди: юные пионеры в красных галстуках бежали на уроки в школу, взрослые торопились на трамвай, чтобы успеть на работу, кто-то выгуливал собаку, проснулась и природа: о чем-то пели птицы на ветке, от ветра шелестели листья на деревьях, будто тоже торопясь куда-то, прямо как и люди. Хорошо жить на свете, да и в такой стране! И будь он проклят, Сергей обязательно её защитит, лишь бы дальше видеть вот такую суетливую, но в то же время спокойную и размеренную жизнь советских граждан. Осталось только разобраться со всем этим. Что-то неладное чувствовал П-3, академик явно прячет скелеты в шкафу, и если раньше агента это не волновало, ведь он считал, что не ему лезть в жизнь того, кто спас ему жизнь, тому, кто был как отец, то сейчас он решил, что обязан узнать то, что от него скрывал Сеченов. Что это за таблетки, кто такая Катя из странных снов и кем он был раньше. Он узнает. Всё, что мог, Литий ему уже рассказал. О том, каким Серёжа был в боях во время Отечественной войны, про то, что сам Сергей ему некогда говорил о себе. Но потом бывшие товарищи не виделись лет так десять, и нашёл Егор старого друга только после амнезии. Следовательно и знать про то, что было с Серёжей в этот промежуток времени, он не мог. Пытался узнать, пользуясь служебным положением, но едва ли нашёл какую информацию кроме той, что уже была ему известна. Солнце поднялось выше, обнимая своими ласковым лучами бывшего вояку, на улице становилось жарче, подул сильный порыв ветра, птицы резко спархнули с ветки, громко залаяла собака, раздался звонок. — Сынок, привет. Я вызываю тебя на Челомей. Ты мне нужен.