На другой стороне

      Что если нас разделяет вода? Всего секунда полного погружения и ты в другом мире. Ты больше не можешь быть уверена, что под тобой теплый бассейн, а не атлантическая бездна, не можешь быть уверена, что вернешься в уютную комнату, ведь твоя комната уже достигла дна океана и тебе попросту некуда возвращаться.       Такая мысль посещает меня, как только я оказываюсь под водой. Сначала всё тело пробирает от холода, а после, когда осмеливаюсь открыть глаза, не могу увидеть ничего, кроме темноты. Внезапный приступ паники, овладевший мною в этот момент, заставляет как можно скорее вытолкнуть себя на поверхность, и вместе с вдохом выкрикнуть его имя.       В глазах проясняется. Огни помпезного судна ударяют в сетчатку и всё начинает обретать привычную форму. Прохладный ветерок обдувает мою мокрую голову, скорее приводя в чувства.       По румяному лицу Джека также стекает вода. Он глядит на меня с такой удивленной ухмылкой, будто бы я выдала какую-нибудь неловкость.       — Не бойся, они хорошие ребята. Но если что, — он понижет тон и выдерживает паузу, — знай, я тебя в обиду не дам.       Я даже не понимаю, о ком он говорит, до сей поры для меня существовал только он, лишь позже вспоминаю, что в бассейне ещё как минимум пятеро парней. Я приглаживаю мокрые волосы, стряхивая с них воду.       — Всё в порядке.       За исключением того, что десять незнакомых глаз с любопытством изучают мою наружность.       Наконец, Джек смекает, что я, должно быть, в замешательстве, оказавшись в чужой компании, и тут же берётся представлять мне своих круизных друзей. Я не то, чтобы плохо запоминаю имена, но услышав одно — знакомое, я так удивляюсь, что остальные попросту пропускаю мимо ушей.       Уэйн.       Я тотчас оборачиваюсь. Одного взгляда мне достаточно — он почти не изменился с того момента, как закончилась наша последняя смена в лагере: всё та же вьющаяся копна черных волос, торчащие из-под неё большие уши, и брови, сгущающиеся над крючковатым носом; разве что немного повзрослел.       — Добро пожаловать, — приветствует Уэйн, уловив тот короткий взгляд.       Он пьёт пиво даже в воде...       Ему должно быть сложнее, его память хранит образ совершенно другой Роуз. От той милой, стеснительной девочки с очаровательными рыжими кудрями вряд ли что-то осталось.       — Роуз моя новая знакомая! — теперь представляет меня Джек остальным. — И друг, я надеюсь, — добавляет тише.       — Друг, — подтверждаю я, чувствуя как моё лицо обдаёт жаром.       — Джек, ты так быстро заводишь новые знакомства. — Люси незаметно оказывается между нами. — Расскажи, как вы познакомились?       — В общем-то… — Он вопросительно смотрит мне в глаза, словно спрашивая разрешения, но не получая должного ответа, решает, что не вправе рассказывать, если я молчу, — всё банально и глупо на самом деле. Я едва не сбил её с ног, когда шёл к тебе утром.       Пусть это останется между нами, — будто бы мысленно шепчет он.       — Ну что за неуклюжий мальчишка, — в шутку ругается Люси и взбирается на спину Джеку, обвиваяя руками шею и обхватывая ногами его бёдра. — Надеюсь, он как следует извинился.       — Он…       Даже не виноват.       — …очень вежливый юноша, — отвечаю я с теплотой в голосе.       — Я провел Роуз.       — Мой умничка! — Люси уж очень хочется продемонстрировать мне своё превосходство: она целует Джека губы.       А тот, в смятении, но не в состоянии оказать сопротивления девушке, которая обвила его тело подобно змее, отвечает на поцелуй.       Зачастую я чувствую себя не очень комфортно, когда парочки внезапно переходят на всякого рода нежности при мне, напрочь забывая о моём существовании. Будь ты на месте Люси, ты вообще бы забыла о существовании всего! Однако сейчас мне по-настоящему горько. Горько свыкнуться с мыслью, что Джек никогда не был и не будет моим, что вся та история безупречной любви на тонущем корабле, какой бы реалистичной она не казалась, существует лишь в моей голове.       — Роуз? — Уэйна осеняет лишь тогда, когда я, желая поскорее выбраться из бассейна, подплываю к лестнице. Он щурится, чтобы разглядеть во мне знакомые черты. — Лагерь Конрада Вейзера, июль 2020-го? — Голос у него тоже изменился: уже не мальчишеский, но ещё не мужской.       Неубедительно киваю, будто бы вовсе не я узнала его первой.       — Ро-о-оуз! — вскрикивает Уэйн, расплываясь в улыбке. Должна признать, что брекеты пошли ему на пользу и теперь она у него действительно красивая. — Поверить не могу!       Ну почему он? Почему из всех людей, которых я знала, здесь оказался именно Уэйн?       Всё просто. Ты помнишь его, он помнит тебя. Он как живое доказательство того, что твоё прошлое не фальшивое.       Мне приходится остаться в этой компании ещё на какое-то время, Уэйн любезно делится полотенцем и пивом, усаживая меня и усаживаясь сам на шезлонг. Он рассказывает о своей жизни до и после нашего знакомства, а также о планах на Нью-Йорк.       Рыжеватый свет фонарей издали похож на разожженный огонь, в воздухе ощущается запах дыма, а пол из светлого дерева напоминает песок у озера, не хватает только стрекотания сверчков, чтобы я снова почувствовала себя в лагере.       — Люси красивая, правда? — резко обрывается Уэйн, чтобы задержать взгляд на девушке, что, выходя из воды, энергично взмахивает волосами. — Она из Техаса.       Я не могу с ним не согласиться. Люси красивая. Мне нравится её гладкая оливковая кожа, стройная фигура, и то, как короткие темные волосы подчеркивают её выступающие ключицы.       — Как они познакомились? — интересуюсь я, присоединившись к наблюдению за Люси и Джеком.       — О, это интересная история. Всё началось на этом корабле. Изначально я познакомился с Ноа, а потом завязал дружбу с Джеком. У нас была такая маленькая американско-еврейская компания для всякого рода тусовок. Иногда к нам присоединяются Себастиан и Финнеас, это те двое, которые сейчас в бассейне, они вроде как парочка, но я не уверен. В общем, когда мы остановились у берегов Франции на пару дней, а я знал, что Джек с детства грезил о Париже, я сразу решил, куда мы отправимся и, поскольку Ноа пожелал остаться в портовом городке, мы поехали вдвоём. Помимо очевидного, мы посетили арт-галерею моего двоюродного дяди, он довольно знаменит в кругах художников и почитателей современного искусства. Там-то мы и встретили молодую художницу Люси. Она собиралась возвращаться в Штаты, я же предложил ей поехать с нами, так как корабль всё равно поплывёт в Америку. Люси сразу согласилась. Она любитель принимать спонтанные решения. И мне казалось: я понравился ей… Я знаю, что я слишком юн, мне восемнадцать, ей двадцать два, я неопытен, я не так хорош и обаятелен, как Джек, мне требуется больше времени, чтобы завоевать девушку. Но Джек нагло воспользовался этим, воспользовался моей слабостью и отбил у меня Люси, — с досадой договаривает Уэйн.       — Вы встречались?       — Нет, но…       — Но он хотя бы знал о твоей симпатии к Люси? — уточняю я.       — Не знал.       — А она?       — Я… я оказывал ей знаки внимания.       Если это не было похоже на те знаки, что он оказывал мне в лагере, то у меня для него плохие новости.       — Тогда как ты можешь говорить, что Джек отбил у тебя Люси? — я слегка раздражаюсь от столь безосновательных обвинений. — Если бы ты сказал ему…       — Он бы просто посмеялся надо мной.       — Почему ты так думаешь? Ты не можешь этого знать!       — Ты вообще его не знаешь!       — Ты прав, — выдыхаю, сдаваясь. — Но он показался мне хорошим человеком.       — Да, я заметил, — смеется Уэйн. — Он тебе нравится. У него удивительная способность нравиться женщинам.       Называется: уважение.       — Знаешь, тебе следует быть настойчивее, — внезапно предлагает он, — ты тоже ему симпатична, это очевидно.       Ещё бы, тогда Люси будет одна, с разбитым сердцем, и Уэйну предоставится еще один шанс. Но кем буду я в глазах всей это компании, он даже не подумал.       — Я не буду влезать в чужие отношения!       — У них нет отношений. Это просто интрижка. Ну знаешь, страсть, обоюдный секс… все дела.       — Так дерзай, если твои чувства к Люси явно выше этого, — предлагаю я, поднимаясь с шезлонга, — это не моя история.       — Ты уходишь? — внезапно вмешивается Джек, замечая как я оставляю полотенце и укутываюсь в свой жакет.       — Да, мне пора, — мягко улыбаюсь, — мама уже, наверное, в ужасе.       — Тебя пр…?       — Я проведу! — Уэйн довольно ловко предугадывает, каким будет предложение Джека, и опережает его.       — Отлично! Так вы, выходит, давно знакомы? — спрашивает Джек. — Просто, чтобы я знал, что ты будешь в порядке…       Это так мило с его стороны.       — Да, мы…       — Роуз моя бывшая девушка, — снова выпаливает Уэйн, вгоняя меня в краску. — Мы были в одном лагере. Со мной она всегда будет в порядке, Джек!       — Я пропустила момент, когда мы встречались, — с неловкой улыбкой оправдываюсь я.       Джек смеётся, пока Уэйн, бледный как полотно, подбирает мои туфли, а затем прощается, отпуская нас двоих:       — До встречи, Роуз!       — Пока, красотка! — Люси машет мне свободной рукой, в другой — у неё пиво и сигарета.       Как бы ей не хотелось казаться приветливой и милой, я умею распознавать фальш.       — Пока! — машу ей в ответ.       А между тем тошнота всё ближе и ближе подступает к моему горлу, мне следовало бы поторопиться, чтобы не испортить этот вечер ещё больше.       — Могла бы и подыграть! — дуется Уэйн, едва поспевая за мной.       — Извини, но это неправда.       — Я бы не выглядел в глазах Джека неудачником, если бы ты немножечко солгала. Я бы сразу поднялся, как достойный соперник.       Меня не покидает ощущение, что Уэйну всё ещё пятнадцать. Он говорит и ведет себя как обиженный мальчишка.       — Уэйн… — Я делаю паузу, чтобы сравняться с ним, — врать про свой опыт в отношениях — это странно. Тебе не кажется?       — Да, странно, — соглашается он, — но когда рядом с тобой такой человек, как Джек, который при желании может соблазнить даже дерево, ты поневоле начинаешь комплексовать.       Приятная прохлада ласкает кожу. Мы движемся по лестнице вверх, она отделяет зону с бассейнами от остальной части палубы, вдоль которой нам еще предстоит пройти, прежде чем мы окажемся в помещении и я смогу подняться на свой этаж. В теории всё просто, но моё самочувствие стремительно ухудшается, а я всячески стараюсь этого не показывать.       Нужно просто вдыхать побольше свежего воздуха.       В баре, по левую сторону от нас, похоже, вечеринка только в самом разгаре, оттуда доносится настолько громкая музыка и шум, что я перестаю слышать Уэйна и все его слова о том, какой на самом деле Джек плохой парень.       — Да, и это не всё, чтобы ты знала и сильно не очаровывалась, он покупал шлюх! — слышу я, когда мы удаляемся на приличное от бара расстояние. — Да, самых настоящих шлюх. У него никогда не было девственниц, это всегда либо опытные женщины, либо шлюхи.       Я не знаю, сколько он выпил и насколько крепка их дружба, но что-то мне подсказывает, что Уэйн не самый надежный друг.       — А Люси из какой категории?       Он замалкивает, хмуря пушистые брови.       — Не из какой! Она вообще не должна была попасть в его список!       Почти достигнув цели, мы вынужденно останавливаемся перед двумя, говорящими на повышенных тонах, людьми: молодая женщина отчаянно доказывает сотруднику охраны, что её муж пропал без вести, не покидая каюты, и просит незамедлительно начать расследование. Поскольку эти двое заграждают нам путь к двери, мы невольно становимся свидетелями их разговора.       — Полагаю, ваш муж мог заблудиться на судне, мэм, — успокаивает тот. — Это часто случается.       — Он никуда не выходил!       — Вы могли не заметить.       — Не могла, я чувствительна во сне. На нашей кровати осталась пижама Престона, а самого Престона нет.       — У вас есть балкон?       — Нет, — качает головой она. — У нас маленькая внутренняя каюта.       — Мы просмотрим видео с камер наблюдений. Он обязательно найдется.       — Он не выходил! — спорит почти в истерике. — Его телефон, кошелек, ключ… всё на месте, он бы точно взял хотя бы что-то из этого! Объясните мне, что тут творится? Как это возможно?       — Проходите! — наконец, заметив нас, мужчина отшагивает. — И желательно поживее.       — Как думаешь, что произошло? — тихо спрашиваю Уэйна.       — Она сумасшедшая. Вот что, — отвечает он, хватая меня за руку.       Не одна она.       Прозрачные двери открываются перед нами, пуская в блестящий от чистоты и света коридор.       — Похоже, эта женщина действительно в отчаянии. — Я всё ещё могу наблюдать за ней через стекло.       — Идём!       — Вдруг она говорит правду?       — Перестань думать о ней! — требует Уэйн, после того как вызывает лифт.       — Перестань думать о Люси, — парирую я, уставше опираясь о стену.       — Мне начать думать о тебе? — он улыбается, кокетливо подёргивая бровями.       — Господи, нет!       Именно в этот момент я чувствую, что больше не могу держать весь выпитый алкоголь в себе.       — Извини, мне нужно удалиться на секунду, — я проскальзываю мимо Уэйна и бегу в уборную.       — Я придержу лифт! — кричит он мне в след.       С одной стороны, я рада, что Рут не увидит меня в обнимку с толчком, а с другой — мне немного совестно перед Уэйном, ведь именно его глупое заигрывание послужило последней каплей.       Я спешу вернуться, как только опустошаю свой желудок и немного привожу себя в порядок. Открываю дверь и сразу же оказываюсь в чьей-то западне. Сначала я вообразила Хокли, поджидавшего меня у туалета, как «истинный джентельмен», но вижу огрубевшие морщинистые пальцы, которые силой вцепились в нежную кожу моего запястья и тащат меня в угол. Поднимаю взгляд и в очередной раз встречаюсь с её жуткими глазами, настолько чёрными, что я не уверена в наличии в них зрачка.       Почему эта старуха преследует меня?       — Что вам нужно? — спрашиваю, вырываясь. — Вы меня пугаете! Пустите!       — Ты знаешь, что тебя не должно здесь быть! Ты знаешь, что покойник должен лежать в могиле! Ты знаешь…       — Я купила билет и имею полное право находиться здесь.       — Разве ты покупала билет на этот корабль? — усмехается она мне в лицо.       — Отпустите меня! Я закричу! Здесь рядом охрана.       — Кричи! — она крепко, до боли, сдавливает мою руку. — Ну?       Набираю воздух в легкие и понимаю, что не могу. Я не могу закричать. Как будто нахожусь в таком сне, где беспомощно открываю рот, хватаюсь за горло, но не способна издать ни звука.       — Так тебе страшно? — спрашивает старуха, заглядывая мне в глаза. — Это цветочки, скоро снова узнаешь, что такое настоящий страх!       Если это сон, то мне нужно проснуться.       — Покойник должен лежать в могиле! Покойник должен лежать в могиле! — назойливо повторяет она, прижимая меня к стенке. — Покойник должен лежать в могиле!       Покойник должен…       Я не могу вспомнить, как Уэйн оказался рядом. Он всё пытается меня успокоить, а я кричу и отталкиваю его.       — Всё в порядке, Роуз, это я. Посмотри на меня! Эй, — это не в характере Уэйна, но он хватает меня и встряхивает, — да посмотри ты уже на меня, чёрт возьми!       — Полегче! — делает замечание знакомый голос.       Джек тоже с ним?       — Уэйн… — я улыбаюсь.       — Слава Богу! Что на тебя нашло?       — Неужели это пиво? — насмешливо интересуется Джек.       — До этого было еще шампанское… — уточняю зачем-то я. — Вы видели старуху?       — Видишь, это не я! — заверяет Уэйн. — Я не пугал её!       — Отойди! — Джек грубо отталкивает его.       Когда он только успел здесь оказаться?       — Что за старуха, Роуз? — он осторожно кладет руки мне на плечи. — Как она выглядела? Ты помнишь её лицо?       — Я помню её глаза, они были ужасно… ужасно чёрные.       — Здесь должны быть камеры, — напоминает Уэйн.       — Она что-то говорила?       — Да. Что-то про покойников… Она… она преследует меня. Это из-за неё я чуть не…       Моя речь бессвязна, я почти проваливаюсь сон.       — Хочу спать.       — Я отведу тебя спать, — Джек полностью берет инициативу в свои руки, приобнимая меня. — Это точно был не Уэйн?       — Я похож на старуху? — возмущается тот, плетясь сзади.       — Иногда.       — Нет, это был не Уэйн…       Через какой-то небольшой промежуток времени, мы втроем оказываемся уже в лифте. Что подумает Рут, когда меня в таком состоянии приведут к ней двое мужчин?       — Скажите, как я выгляжу? — я начинаю нервничать. — Что с моими волосами?       — Э-э…       — Ты красотка, — заверяет Джек. — Всё отлично с твоими волосами, они уже практически высохли.       — Правда?       — Да не льсти ей, — перебивает Уэйн. — Роуз, ты выглядишь, как шлюха!       Зато честно.       — Никогда не говори такое девушке, — заступается Джек. — Это возмутительно!       — Это подруга.       — И?       — Я в порядке, спасибо, — отзываюсь я.       Хочу сесть на пол и уснуть, но Джек постоянно приподнимает меня за локоть. Наутро мне будет невообразимо стыдно, но сейчас я не перестаю благодарить вселенную за то, что он пришел мне на помощь. Он кажется мне таким взрослым, таким мудрым, таким понимающим на фоне Уэйна, который остался тем же мальчишкой из лагеря. Да, я понимаю Люси. Я по-настоящему понимаю Люси. И завидую ей.       Как только дверь лифта открывается, перед нами предстаёт Рут в черном шелковом халате, как раз подходящем для палача. Тонкие руки матери скрещены на груди, сама она выглядит невероятно спокойной, что несомненно настораживает.       Я сразу же отказываюсь от мужской помощи и подхожу к ней самостоятельно, стараясь держать пусть незначительное, но равновесие.       — Привет, мам… — изображаю что-то похожее на улыбку.       — В номер! Живо!       По-моему, теперь я начинаю понимать, о каком покойнике шла речь.