Встречи, дающие надежду.

Поздний вечер, на фоне какой-то плейлист, который не слушаю уже который час. Луна сегодня очень красивая и яркая. Полнолуние. Захотелось курить. Тугой узел чего-то холодного и противно-склизкого появился в районе груди. Выхожу на балкон. Пачка сиротливо лежит на краю подоконника. Оглядываюсь в поисках зажигалки, пока достаю раковую палочку и подношу ее к губам. Зажигалка найдена. В темноте чиркает и появляется слабый огонек. Гробовая тишина. Что-то редкое для выходных. Обычно хотя бы одна компания подростков сидит снизу на детской площадке. Там очень удачно деревья закрывают вид на беседку и лавки. Смех и разговоры откуда-то сначала двора. Я вздрагиваю от резкого звука и поворачиваю голову в сторону источника. Под фонарем проходили двое: мужчина за сорок, за его руку держалась девочка, на вид ей было около десяти. Они о чем-то громко переговаривались, не замечая ничего вокруг себя. В груди стало больно. Двое уже давно скрылись за дверью подъезда, а я все продолжала залипать в пустоту. Сигарета потухла. Чертыхнувшись, достаю вторую и снова чиркаю зажигалкой. Холодно. На улице точно плюс, а ощущения такие, будто вокруг февраль. Ох. Февраль. Точно. В этом году было шесть лет. Быстро летит время. В голову лезут ненужные мысли и воспоминания. Вот папа приехал домой после рейса и улыбается так, словно не видел нас с мамой пару лет минимум. Вот он обнимает девочку и поднимает ее на руки. Вот черный пес бегает с девочкой, а папа наблюдает и чинит что-то. Вот они смеются с всякой чуши из телевизора, вот вы на море и девочка пытается уговорить папу пойти плавать, вот он хвалит, вот ругает, вот треплет по голове, вот улыбка, сверкающие голубые глаза. Громкий кашель, свет, исчезающая искра в глазах, слезы, скорая, крик, истерика, снег, много снега, мама, люди, гроб, бабушка. Бабушка? Пусть валит отсюда. Предатель. Лжец. Она тоже виновата. И я виновата. Это все я, я и только я. Снова слезы, страх, отъезд из дома, плохая компания, панические атаки каждые два дня, первое лезвие, алкоголь, сигареты, наркотики. Мама болеет, страх, истерики, чувство вины, одиночество, подруга, много людей, много алкоголя, пачка сигарет всегда в кармане, пьяные трипы на разных квартирах, секс, забытие, лезвия, кровь, предательство. -Блять. – слово отдается горечью на губах и першением от дыма сигареты. -Хватит думать, дура. Все уже хорошо, ты отошла. – бью себя по щекам несколько раз до красных отметин и выдыхаю дым в небо. – Чего вообще приспичило вспомнить все это? – вздох. Бычок летит в пепельницу, скрипит дверь балкона и в голову бьет музыка, полностью выветривая из головы все мысли. Потягиваюсь всем телом, напрягая все затекшие мышцы и иду на кухню. Свет включать не хочется. В темноте нахожу чайник и ставлю на кипячение. Жутко хочется кофе. В самый раз в рабочую ночь. Подхожу к окну и вглядываюсь в ослепляющий шар луны на небе. В голову снова лезут мысли. Как бы я в детстве отреагировала на все, что сейчас происходит? Я бы посоветовала чаще говорить родителям о своей любви к ним и почаще их обнимать. Сейчас этого не хватает. Надо утром маме позвонить. А на то, какой я стала? Мне кажется, она бы ругалась. Обещала себе одно, а вышло что-то совсем другое. Ни одного своего обещания не выполнила. А нет, выполнила. Я ни разу не состояла в отношениях. Хотя, с тем фактом, что произошло кроме этого, это точно не самое лучшее, что надо было выполнять. Чайник оповещает о конце работы и я подхожу к шкафу. Рутинный набор действий, который делается по тридцать раз на дню и кофе, если так можно назвать растворимую бурду, плещется в кружке. Возвращаюсь к ноутбуку, выключаю музыку и приступаю к работе. Ночь обещает быть долгой. Громкий вскрик и звук разбивающейся посуды. Что за хрень? Раннее утро. Продираю глаза и осматриваюсь. Моя комната, я стою в дверях с шокированным видом. Чего это я удивилась так? И тут до меня дошло. Подрываюсь на ноги и с тихим ужасом осматриваю свою комнату. Комнату, в которой я жила лет пять назад, перед тем, как из дома капитулировать. Что за нахуй? -У меня тот же вопрос! -Я это вслух сказала? – ото сна не остается ни следа. Больно щипаю себя руку, но сон не уходит. Я зеркалит и делает тоже самое. -Ты… - она мнется, не зная, как правильно задать вопрос, но набрав воздуха выдает, - Кто вообще такая? Я сейчас позвоню в полицию и маме! Я усмехаюсь. -Позвонишь участковому? Да конечно. Стасу же точно не плевать. – по недоуменному взгляду исправляюсь, - Это имя нашего участкового, на будущее. Пару раз бухать с ним будете. -Что? Бухать? Я же не пью. -Начнешь, не переживай. Я замечаю, что моя маленькая версия нахмурилась и взялась за палку от турника, который висел над дверью. -Ой, да ладно тебе. Я не собираюсь тебе вредить. Мне больше интересно, как я воспроизвела такой реалистичный сон. Я вряд ли помню все настолько досконально. Я подхожу к полке с игрушками и взглядом натыкаюсь на Лилю, розового слона, которого папа привез из Москвы. На душе становится неспокойно. -Он тебе уже рассказал, как вез тебе Лилю? – поворачиваюсь корпусом к мини-версии, чтобы ей было спокойнее и улыбаюсь. -Д-да. – ты запинаешься, все еще страшно. Ну конечно, еще бы ей страшно не было. Сидела себе дома, а тут появляется баба, которая похожа на тебя, только взрослее. – А ты откуда знаешь про нее? Не верю я в то, что ты и правда я из будущего. Хоть и похожа. -Ну, я бы тоже не поверила, однако, похоже, что меня и правда перенесло в прошлое. Либо я лежу под трипом и мне видится всякая хрень. Или я умерла от того количества кофе, что пью ежедневно и мой воспаленный мозг показывает мне это. – я развожу руками. - Или это какая-то мистическая хуйня и мы и правда стыканулись. – у меня от всего этого начала болеть голова. Захотелось курить. -Давай ты положишь турник, и мы пойдем покурим и поговорим, а? -Покурим? Не могла я еще и курить начать! Обещала, что никогда не буду. – ты теряешься и снова хмуришься, но железку убираешь и отходишь, давая мне пройти в другую комнату. Никогда не говори никогда, хах. -Это долгая история и я ее расскажу, раз уж здесь, но только после пары сигарет и кофе. За окном утро и щебет птиц. Да уж, в городе я такие звуки природы редко слышу. Осматриваю зал и натыкаюсь на кресло. Папино любимое место. Опять душу посещает тревожность. В голове мелькают сцены из фильмов и сериалов с подобным сюжетом. Может, я здесь должна что-то исправить? Или что-то такое. Может сделать так, чтобы пяти лет отвращения к себе не было? Блять, не могу думать. Мозг пухнет, мне нужна сигарета. Хлопаю по карманам и понимаю, что сигарет нет. Приходит понимание, что я в домашнем и пачка осталась дожидаться меня в будущем. -Да что же это за подстава-то? – мини-версия смешно дергается и смотрит вопросительно, - У меня с собой сигарет нет. Придется идти в магазин. Ты подлетаешь пулей ко мне и хватаешь за рукав кофты. -Нет, нельзя. А если они поймут, что ты на меня похожа? Или кто-то увидит, как ты идешь к нам домой? – почему-то пресловутое «нам» херачит по мозгам, и я хмурюсь. -Дай подумать. – прохожу на кухню и беру свою любимую детскую кружку, засыпая туда кофе. -Эй, это моя кружка. -Я знаю, и моя тоже. Остальной процесс наливания проходит в молчании. После пары глотков в голову приходит мысль. -Я придумала. – ты смотришь вопросительно, но вопросов не задаешь. Ждешь. Ну да, в детстве была куда терпеливее. Встаю, подхожу к маминому столу и достаю по памяти нужную косметику. Мне двадцать или двенадцать? А, да. Вон она, моя двенадцатилетняя версия сидит и чай пьет, с любопытством посматривая на меня. По истечению небольшого количества времени я отхожу от зеркала подальше и любуюсь результатом, подзывая к себе мини-себя. Из зеркала смотрят два совершенно разных человека. Раз уж природа решила с возрастом меня сильно не менять, косметика всегда скроет что нужно. Обуваю мамины шлепки и выхожу в подъезд. Ты только смотришь и молчишь. Надеюсь, что не придется потом мучиться и просить тебя открыть. Я понимаю, что ты усиленно думаешь, не до конца веришь. Ну вот, пока я буду ходить, как раз что-то решишь. На улице свежо и очень красиво. На лавочках уже сидят местные старушки-наседки и я лишь молюсь проскочить незамеченной. Не хочу, чтобы были вопросы к соседям или семье. Тут все друг друга знают, а это вдруг пигалица какая-то. Через пару минут ныряю в дверь магазина, пропуская девочку и понимаю, что это моя школьная подружка. Боже ж мой, Лера, я и забыла, что ты была такой милой, пока не начала «по-взрослому» жить. Ты уходишь, а я подхожу к кассе и сходу прошу сигарет. Теть Надя смеряет меня подозрительным взглядом, но ничего не говорит, пробивая сигареты. Ох, теть Надя, знали бы Вы, что умрете через три года. Обидно, хорошая женщина. И Аню, ее несовершеннолетнюю дочь, тоже жаль. По привычке достаю из кармана двести рублей и только по недоуменному взгляду понимаю, что сигареты сейчас намного дешевле и отдаю сто. На сдачу взяла сырков. Если я правильно помню, я их любила. Возвращалась медленно, потягивая сигарету как в первый раз. Странно идти и спокойно курить, зная какой сейчас год и что на данный момент мне двенадцать. В квартиру меня пустили без вопросов, но на панике. На вопрос, что случилось я получила довольно смешной ответ. -Я подумала, что я сошла с ума. Что это все мне показалось и тебя тут не было. Я очень испугалась, если честно. Я тихо похихикала и потрепала тебя по голове, протягивая презент. Твои глаза сразу загорелись и мне стало грустно. Много же тебе еще предстоит пережить. Пока мы сидели на кухне, воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом упаковок и моими глотками. Атмосфера была… Семейной и уютной? Давно я такого не ощущала. Через пару минут я совсем забылась. Спустя еще неопределенное количество времени на глаза попалась папина кружка, и я подумала о том, что надо съездить на кладбище к нему и дедушке. После осознания я резко вздрогнула и пролила на себя кофе, чертыхнувшись. Ты перестала шелестеть и подняла взгляд на меня, подозрительно сощурившись. Мне стало стыдно. Ты же задашь эти вопросы, и я отвечу со всей честностью. В этот момент атмосфера испарилась, и ты задала вопрос, которого я боялась и избегала. -Теперь я могу получить ответы? -Можешь. Пойдем сядем в зал. Разговор предстоит долгий. Мы встали синхронно, из-за чего ты улыбнулась. Прошли в комнату и сели на кресла. Ты заняла папино место, и моя душа снова заболела, если она есть. Ты недолго обдумывала свои мысли и за эти короткие мгновения у меня пронеслась вся жизнь перед глазами. Больно будет. -Сколько тебе лет? -20 -Ого! Получается, восемь лет. Ты на кого отучилась после школы? -Ни на кого. Я отчислилась два раза. -Что? Почему? И как мама с папой отреагировали? Твой интерес, мое скованное тело. -Своеобразно. -Оу, ладно. Кем ты работаешь? -Удаленно, с компьютера. В мое время намного проще с интернетом, так что просто найти работу в интернете. Я администратор. -Классно. Как там Лера? -Мы не общаемся. После школы перестали. Ты не сильно расстроилась, не переживай. Она будет уже не той, с которой тебе нравилось общаться. -Жаль… А новые друзья? -Ты с Мишей до сих пор общаешься. Тот, у которого пес классный был, мохнатый такой. И с Соней. Остальные, кто был, уже давно ушли. -С Мишей? Ого. А… Отношения там? Мальчики, девочки? Не то чтобы я их хотела, но раз столько изменилось, может и это изменилось. -Отношений нет. И не было никогда. Не хочу. -Хоть что-то неизменно. – смешок – Ты еще читаешь фанфики? Я улыбнулась. -Да, читаю. И довольно часто. Но теперь в моей жизни появилось еще и много различных интересных книг. -Книги – это хорошо, да. А как… Ты поняла, что у тебя за ориентация? -Сейчас их так много, что порой уже непонятно, кто ты. Простыми словами, ты можешь спать с кем угодно, но отношения и любовь тебя не интересуют. Ты задавала еще много вопросов и в какой-то момент моя голова начала болеть от всего этого. Ты слишком жизнерадостная, я уже отвыкла быть такой. И от этого как-то… Грустно? -Хорошо. Почему ты начала пить и курить? Вот оно. Начинается. -Тебе было очень плохо. -Почему? – черт. -Ну, подростковый период, знаешь. Плюс много плохого произошло. -Пока рано об этом спрашивать, да? Я вижу, что тебе некомфортно. – ох, ты моя хорошая. -Все равно придется рассказать, но если придержишь этот вопрос к концу, буду благодарна. -Хорошо, без проблем. – ты улыбнулась, но уже как-то грустно. Я знаю этот взгляд. Ты считываешь меня, пытаясь понять, что произошло. Хах. -Что ж, продолжим. Я купила машину? -Нет. -Получила права? -Нет. -Блин, почему так? -Ну, пока как-то некогда. -Это все отмазки. Тебе просто лень -Все может быть. – я усмехнулась. Атмосфера предстоящего разговора перестала так сильно давить. -Как там брат? -Вы с ним часто выпивали в свое время. Сейчас уже не те времена. У него жена и ребенок, кстати. -Чего?! Я надеюсь, я ему не нянька? -Конечно, нет. Я вообще сказала, пока ребенок не пойдет в школу, меня не зовите. -И правильно. Так его. – ты задумалась с улыбкой на лице. Снова захотелось курить, и я предложила продолжить разговор на балконе. Аккуратно, чтобы не быть замеченными с улицы, мы выскользнули и прикрыли дверь. Ритуал поджигания и вот он, спасительный дым, проникает в мои легкие. -Так, что еще? – ты задумалась. – Ты все еще поешь? Я вздрогнула. И снова все скатывается к этой теме. -Нет, не пою. -Что? Почему? Мне же нравится. -Так сложились обстоятельства. Ты уехала, да и других дел по горло было. В голову ударили воспоминания. Вот я показываю папе свои выступления первый раз, а на следующий день он умирает. Зря я так стеснялась ему показывать их раньше. Он очень мной гордился тогда. У меня начинает щипать глаза, и ты это замечаешь. -Ты чего? – ты беспокоишься. Мило. -Дым в глаз попал. Я вижу, что ты не веришь и возвращается этот изучающий взгляд. Ты скоро все поймешь, а мне придется подтвердить твои догадки. Плохо. Ты, как ни в чем ни бывало, продолжаешь «допрос». -Я хотела попугая, мы его заведем? -Да. Даже двух. Кана и Ричи. Волнистые. -О, класс. – ты на секунду замалкиваешь и выдаешь – Их уже нет, да? -Да. Как ты поняла? -Я изучала вопрос потому что хотела попугая. Вспомнила, сколько они примерно живут. – ты вздыхаешь, - Но ладно, такова жизнь. Барона же тоже когда-то не станет. – ты говоришь это, как факт, а мне плохеет и я, трясущимися пальцами, достаю из пачки новую сигарету. В твоих глазах вспыхивает понимание. Я не смогу больше скрывать. Прости. -Он… Он же не..? – ты мрачнеешь. -Ты уже и так поняла, осталось принять. В уголках твоих глаз скапливаются слезы. -И когда? – голос ломается. -Два года назад или около того. – больно. А ведь самые плохие новости впереди. -И как ты отреагировала? -Я билась в истерике несколько часов. Мама сказала мне только через неделю. -Но почему? -Потому что не была уверена. -Что с ним случилось? -Его задавила фура. Предположительно. Этого мы уже не узнаем наверняка. Он убежал за сучкой и не вернулся. Через неделю мама нашла его… - я запнулась, выбирая формулировку, - останки на дороге и сразу узнала. Ты уже в открытую шмыгала носом и плакала. Да и чего греха таить, у меня у самой глаза на мокром месте. -Это должно было случиться, рано или поздно. -Да. Воцарилась тишина. Я курила, ты плакала. -Почему ты начала курить и пить? – видимо, пора. Я долго молчала. Сначала хотелось как-то подобрать слова, преподнести новость в какой-нибудь мягкой форме, но блять, какая тут нахуй мягкая форма? Ты терпеливо ждала моего ответа на вопрос, и его, вконец, пришлось из себя выдавить. -Папа умер. – слова дались с трудом и услышала я их сквозь нарастающий с каждой секундой шум в ушах. На тебя я не смотрела, пока не услышала сиплый испуганный и очень надрывный шепот. -Нет, нет, нет, нет… - на грани слышимости и распахнуты красные от слез глаза. Я молчу, не зная, как тебя утешить. Но ты меня удивляешь, хоть по сути и являешься мной. Ты ревешь. Слезы градом падают на пол, но ты не проронила ни звука, закусив губу до крови. Через продолжительное количество времени ты делаешь глубокий вдох, я закуриваю еще одну сигарету и готовлюсь к ответу. В тишине раздается тихий и охрипший голос. -Как это случилось? -Ты уверена, что готова? -Да. Я вздыхаю и затягиваюсь, давая себе время обдумать. Наконец звучат слова. -Через, - я прикидываю в мыслях временной промежуток, - примерно год у папы будет инфаркт, - ты шумно вдыхаешь воздух, - он перенесет его на ногах и узнаешь ты о нем от мамы на следующий день и не придашь этому должного значения. Мама еле затащит его в больницу на обследования. – ты снова плачешь, но уже с громкими всхлипами, и я беру твою руку в свою, свободную от сигареты. – Тебе исполнится четырнадцать и через два месяца он умрет. За день до смерти он первый раз увидит, как ты поешь. Он очень тобой гордился и всем хвастался, что ты его дочь. – я грустно улыбаюсь, и ты зеркалишь мою улыбку. -Как я узнала о… - ты запинаешься, не до конца веря в происходящее, но стойко продолжаешь, - как я узнала о его смерти? -Тебе это не понравится. -Я готова это услышать. Мой вздох. Ты сильнее сжимаешь мою руку. -Ты узнала напрямую. Вы были вдвоем дома, когда это произошло. Мама была на смене, а бабушка еще не вернулась с дачи. У него заболело сердце. Попросил таблетку и прилег полежать. Ты сидела и играла в ноутбуке, когда услышала кашель и не услышала ответа, все ли хорошо… - ты ревела во всю, да и я отпустила себя и плакала. История продолжалась, и я уже не могла остановиться. Хотелось выговориться. – Потом бежала к Наташе потому что в голове набатом стучало «Если что-то случится, беги к соседям». А потом обрывки. В домашнем ты бежишь на улицу встречать скорую, люди, тебя выгоняют из комнаты, не давая посмотреть, что происходит. Ты тогда молилась первый и последний раз, но бог тебя не услышал. – из груди вырывается тихий смешок, - А дальше подъезд, крик Наташи. Я вбегаю на порог и с души падает камень. Откачали. Она выходит бледная и говорит, что Саша умер. Дальше темнота. Я упала на порог и начался ад. Истерика, неверие, крики. Меня выводят на улицу и в этот момент приходит бабушка. Потом было уже неважно. Лера, звонок от брата, приезд мамы и лютое нежелание заходить в квартиру. Я замолкаю, и мы долго сидим в тишине. В какой-то момент ты поворачиваешься ко мне и обнимаешь. Я слышу быстрый стук твоего сердца и твой шепот о том, что все будет хорошо. Ты скорее успокаивала себя, чем меня. У меня с этого дня уже больше шести лет прошло, а тебе только предстоит пережить этот ад. Я обнимаю тебя в ответ. Ты дрожишь, но слез уже нет. Ты устала. В один момент я понимаю, что ты уснула. Нервы. Я понимаю. Стараясь не разбудить, я перетаскиваю тебя на диван и сажусь на пол. Это был сложный разговор. Через пару часов я слышу лай. О Боже. Тут же еще жив Барон. Я, спотыкаясь, рванула к входной двери. Ключ, ручка, щель, и в коридор влетает это любимое чудо. Слезы снова начинают капать по щекам, и я долго еще сижу с псом на руках и плачу. Почему вокруг так много смертей? К вечеру ты просыпаешься. У тебя ужасный вид. Я кормлю тебя, и мы долго сидим в обнимку на полу кухни: я, ты и Барон, который, как мне кажется, вообще не вдупляет, что происходит, но молча дает мокнуть своей шерсти. Потом мы долго разговаривали. Я рассказала тебе вообще все. Никогда мне еще не было так легко на душе. Ближе к полуночи я, уже не скрываясь, выхожу на балкон и закуриваю. Ты тихо шмыгаешь следом и встаешь рядом. Мы молча смотрим на звезды и огромную луну. И тут я понимаю. Вот оно. Полнолуние. -Может, я попала сюда потому что была полная луна? -Ты о чем? -Вчера ночью я смотрела на луну и думала о том, что бы сказала прошлой себе и вот оно, свершилось. -Кто знает, может шутки про желания и полнолуние не такие уж и шутки. -Однако, если все это правда, то надо просто пожелать уйти, и я вернусь. Хоть мне и кажется до сих пор, что это сон или трип. -Не попробуешь, не узнаешь. Мне больше интересно, забуду ли я эту встречу, как только ты уйдешь. -Хороший вопрос. Я не помню этой встречи. Так, к слову. Ты грустно вздыхаешь и закрываешь глаза. На фоне мелодия из звуков: сверчки и лягушки запели ночную песню, приятный летний ветер треплет волосы, шурша листьями деревьев, лает собака у кого-то на даче, бегает одинокая кошка где-то под балконом, редкие машины проносятся по главной дороге, которую не видно с этой стороны дома, что было прекрасно, не нарушало идиллию. Вдруг, ты вырываешь меня из водоворота ночи. -Какой совет ты бы мне дала? -Ни о чем никогда не жалей. Что сделано, то сделано. -Еще? -Прозвучит обыденно, но не будь доверчивой и удобной. Люди не все хорошие. Доверяй, но проверяй, как говорится. -Что-то еще? -Говори родителям почаще, что ты их любишь. -Хорошо. Если я буду помнить эту встречу, я буду следовать этим советам. -Надеюсь. Мы снова замолчали. Я курила, выпуская дым в ночное небо, ты стояла рядом и очень громко думала. -Ты думаешь слишком громко, что такое? Ты смущенно протягиваешь мне сжатый кулак, в котором оказывается зажата цепочка, если я не ошибаюсь из-под крестика, и маленький кулон на ней. Я помню его, он мне очень нравился, а потом я его где-то потеряла. Было обидно. -Это тебе. Не знаю, сон это или что-то реальное, но я хочу, чтобы это было у тебя, как напоминание обо мне, если это все-таки не сон или, как ты это назвала, трип. -Спасибо. Я буду его хранить. В тишине раздается приближающийся гул и грохот. В зоне видимости появляется машина. Не может быть… Сигарета выпала из моих рук и улетела вниз. Это папа. Его машина. Я этот френч где угодно узнаю. В панике я посмотрела на тебя, но ты тоже была не менее ошеломленной. -Это папа. -Я вижу. Куда мне прятаться? -Нет, ты не поняла. Это папа! Ты можешь его увидеть хотя бы здесь, пока не уйдешь. Это же… Увидеть, услышать голос. О господи. -Но как мы объясним мое нахождение здесь? -Пошли на улицу. Скажу, Барона выгуливала и на тебя наткнулась. Мало ли, спросила что-то, не местная. Ты тянешь меня на улицу. Барон скачет следом. Мы выбегаем из подъезда в момент, когда машина подъезжает. Не верю глазам. Спустя пару минут уже из припаркованного грузовика выходит папа и глаза снова щиплет. Ты кладешь мне руку на спину и сжимаешь, призывая успокоиться. Это работает. Он подходит, и я слышу его голос. Слышу разговор дочери с отцом и вижу его со стороны. Я хочу запомнить это. Я вижу любовь в папиных глазах и по телу разливается тепло. Даже если в моем времени его нет рядом, в сердце он со мной и сейчас я вижу его живым, что уже невозможно. Мне задают вопрос, но я его не слышу. Я смотрю на папу и хочу его обнять. Не успеваю я обдумать эту мысль, как руки сами тянутся. Быстрое объятие и вдох. Родной запах пропитывает легкие и я отстраняюсь, таким же быстрым объятием прощаясь с мини-собой. Пора, я чувствую это. По твоему взгляду я вижу, ты тоже понимаешь. Папа в шоке, и это моя фора. Я последний раз окидываю его взглядом и бегу. Дальше, куда ведет. Кричу слова благодарности и реву. Странные ощущения. Но мне нравится. Я будто бы ощущаю жизнь, текущую по моим венам. У нас все будет хорошо. Я уже не слышу и не вижу этого, но папа смотрит мне вслед, а на сердце у него тяжело. Он удивлен, поворачивается к тебе и в замешательстве спрашивает, что это только что было. Ты лишь делаешь непонимающее лицо, зря что ли на театралку ходишь, и пожимаешь плечами. Темнота. Просыпаюсь с неприятной болью в ноге. Упала где-то что ли? Открываю глаза. Почему я лежу на полу? Медленно встаю и как ни в чем не бывало иду на кухню. Мне нужен кофе, я будто марафон пробежала. Чайник, кружка, окно. Окно… Черт, окно! Воспоминания ночи наваливаются кучей и набатом стучат в висках. Это все-таки был сон, а жаль. Эта встреча вызвала много эмоций, которые будто бы даже помогли мне. После пары глотков кофе я иду в ванную и умываюсь ледяной водой, чтобы остудить горящие щеки. Все тело ломит, а на коленках обнаруживаются ссадины. Болят. В голове проносится мысль «а вдруг?» и я со вздохом поднимаю глаза на зеркало. В глаза тут же бросается кулон-луна на короткой цепочке и сон как рукой снимает. В районе груди появляется горячий ком, на глаза наворачиваются слезы, а на губах расползается глупая счастливая улыбка. Я помню.