Деление/Fission

Шёл дождь, когда Сэм выбрался из своей квартиры. Он поморщился, натягивая капюшон на голову и запирая за собой дверь. Небо было тёмным и серым, омрачая окрестности. Сэм спустился по двум ступенькам, прежде чем перешёл тротуар и огляделся, идя вниз по дороге. Улица была относительно пуста, если не считать грузовика Райдер, припаркованного посреди квартала. Сэм перешёл дорогу и пошёл по тротуару. Дождь барабанил по тротуару, заливая ливнёвки мутными стоками. Сэм сгорбился в своей куртке. Бостонская погода всё ещё была ему не по вкусу даже после шести лет проживания на восточном побережье. Небо становилось темнее, пока Сэм шёл по городу. Тихие районы Нижнего Роксбери уступили место суете южной части. Сэм миновал больницу и собор, прежде чем пересёк перекрёсток, направляясь к Бэк-Бей. К тому времени, когда Маккадам появился в поле зрения, уже почти стемнело. Маленький паб располагался в подвале многоквартирного дома на ничем не примечательной улице. Свет уже был включён, отбрасывая тёплый свет на мокрый тротуар. В этой части города было более оживлённо, автомобили стояли бампер к бамперу по обеим сторонам улицы, а пешеходы, несмотря на дождь, слонялись по улицам. Сэм поспешил вниз по бетонным ступеням, распахнул тяжёлую дверь и шагнул внутрь. О его прибытии сообщил звон колокольчика, прикреплённого к дверному косяку. Владелец и тёзка бара, Билл Маккадам, поднял взгляд, когда вошёл Сэм. Это был тяжёлый, пожилой мужчина с самыми густыми бровями, которые Сэм когда-либо видел в своей жизни. — Ты опоздал, — он проворчал своим сильным южным акцентом. Сэм одарил его извиняющейся улыбкой, расстёгивая куртку. — Извините. Я проспал. Билл хмыкнул про себя, продолжая протирать барную стойку. Блестящая дубовая столешница была предметом гордости и радости пожилого мужчины. Сэм подозревал, что потратил больше времени на её полировку, чем на обслуживание клиентов, но в этом нет ничего страшного. В конце концов, именно поэтому у Сэма была работа. — Там льёт как из ведра, — сказал Сэм, обходя барную стойку и хватая фартук с крючка на стене. — Он скоро кончится? Сэм завязал фартук вокруг талии, прежде чем оглядел помещение. Джон и Арнольд, завсегдатые, сидели на своих привычных местах в середине бара и, судя по выражению их лиц, вероятно, снова спорили о Ред Сокс. За столиками сидело несколько посетителей, но для вечера четверга было относительно тихо. — Я не знаю, — Билл ответил, прежде чем присмотрелся к нему повнимательнее. — Ты прошёл весь путь от Роксбери пешком? Да там же охренеть как холодно. — От меня двадцать минут до Т. Просто пешком было быстрее, — сказал Сэм, прежде чем Джон наклонился вперёд и поймал его взгляд, многозначительно жестикулируя пустым стаканом. — Привет, мистер Салливан. Что ешь? Джон пил то же, что и всегда, самое дешёвое разливное пиво в меню. Сэм налил ему стакан, поставив на выцветшую зелёную подставку перед собой. Пожилой мужчина сунул через стойку десятидолларовую купюру и велел оставить сдачу себе. Это было многообещающее начало вечера, который оказался гораздо более оживлённым, чем предполагалось. Ред Сокс играли с Блю Джейс на Фенвэй, и к тому времени, когда какой-то старый член Зала Славы забросил первую подачу, в баре уже все стояли. Сэм и Билл стояли плечом к плечу, принимая заказы и наливая напитки с лёгкостью, рождённой многолетним опытом. Тем не менее, Сэм почувствовал облегчение, когда Лиззи наконец пришла на свою смену. Официантка средних лет ненадолго исчезла в подсобке, чтобы переодеться, а затем присоединилась к ним за барной стойкой. — Извините, я опоздала. Я не могла найти няню, — она извинилась, повязав фартук на талии опытными руками. — Как ты себя чувствуешь, Сэм? Ты выглядишь намного лучше. Сэм слегка поморщился от беспокойства в её голосе. В прошлый понедельник, когда начались припадки, он был в подосбке, проводя инвентаризацию. Некоторое время спустя Билл нашёл его дезориентированным и в полубреду, лежащим на полу. Билл отправил его домой с грубым приказом отдохнуть, но Сэм всё-таки пришёл на свою смену. К его большому облегчению, Билл принял его возвращение без комментариев. — Спасибо, Лиз, — выдавил Сэм, с облегчением отметив, что в его тоне не было заметно никакого дискомфорта. — Мой док сказал, что, вероятно, это был стресс. Не о чем беспокоиться. Сэм записался на приём к специалисту после первого эпизода, более двух лет назад, но отменил его на следующее утро. Никто ничего не мог для него сделать, и он знал это — припадки пройдут или нет. Не иначе. Его отец побывал у всех специалистов на западном побережье, но ничто не помогло предотвратить его быстро ухудшающееся состояние. Ничто из того, что предлагали врачи, не помогло ни двоюродному дедушке, ни прапрадеду Сэма. Линия Уитвики была проклята. Губы Лиззи скривились в неодобрении. Сэм одарил её кривой полуулыбкой, прежде чем наклониться вперёд, чтобы выслушать полукричащий приказ следующего посетителя. Сэм взглянул на пожилого мужчину, чьё лицо раскраснелось от приподнятого настроения, прежде чем отступить, чтобы налить напитки: две порции водки, кружку Ворд-8 и пиво. Он ставил каждый стакан на поднос с напитками по мере того, как тот наполнялся, а затем наклонялся вперёд и прокричал: «Это обойдётся в 32$». — Что? — крикнул в ответ старший мужчина. Сэм поднял три пальца на одной руке и два пальца на другой руке: «32$». Пожилой мужчина вытащил из бумажника две двадцатки и передал их Сэму: «Пять долларов верни. Остальное на чаевые». Сэм пробил заказ, прежде чем вернул пятёрку покупателю, а оставшиеся купюры сунул в баночку для чаевых на задней полке. Пожилой мужчина ухмылялся, беря поднос с напитками, возвращаясь на своё место. Следующие несколько часов прошли достаточно легко. Они были загружены, а это означало, что у Сэма не было времени погрузиться в собственные мысли. Телевизор, прикреплённый к стене позади них, давал непрерывный поток спортивных комментариев, а бар наполнялся звуками оживлённой беседы и шумных возгласов. Лиззи проскальзывала из-за барной стойки и обменивала скомканные купюры на напитки почти так же быстро, как Сэм мог их наливать. — Сэм, ты можешь позвать парней в конце бара? — спросил Билл, бросая полотенце, висевшее у него на плече, в корзину под прилавком. — Мне нужно отлить. Сэм взглянул на Билла, который указал большим пальцем на двух мужчин, сидевших вместе через несколько мест от Джона и Арнольда. Они были молодыми парнями, может быть, около 30 лет, но выглядели странной парой. У парня, сидящего слева, была копна рыжих волос и широкая оживлённая улыбка, а его спутником был угрюмый блондин с каменным лицом. Они оба были одеты в деловую повседневную одежду, которая выделяла их среди спортивных свитеров и одежды Ред Сокс. — Порадуйся, Солнышко, — рыжий рассмеялся, вытаскивая свой бумажник, когда Сэм подошёл. — Это было лучшее научно исследовательское задание за годы. — Привет, ребята, — Сэм поздоровался, одарив их обоих вежливой улыбкой. — Что я могу вам предложить? Рыжий широко улыбнулась Сэму в ответ: «Я буду лимонный виски. Для моего выдающегося компаньона здесь ничего нет. Он не пьёт». Сэм взглянул на блондина в поисках подтверждения, но в ответ получил только угрюмый взгляд. Он пожал плечами, прежде чем взял с полки стакан и поставил его на стеклянную рейку. Сэм быстро налил бурбон, лимонный сок и сироп в шейкер. Он тряс его, пока металл не стал холодным на ощупь, а затем налил напиток и добавил гарниры. Закончив, он поставил стакан на подставку и подтолкнул его через стойку к рыжеволосому. — Спасибо, — рыжий усмехнулся, прежде чем сделал глоток и благодарно вздохнул. — Это феноменально. Сэм криво улыбнулся парню, прежде чем принял кредитную карту, которую тот протянул через стойку. — Пожалуйста. Хитрость заключается в обратном сухом встряхивании.       Сэм взглянул на карту, собираясь провести ею через платёжный терминал. Она была матово-чёрной и совершенно невыразительной. На ней не было номера карты, даты истечения срока действия или финансового логотипа. Сэм слегка нахмурился, переворачивая карту, чтобы посмотреть на обратную сторону. Она была такой же безликой, за исключением магнитной полосы. — Она работает, — сказал рыжий, правильно истолковав замешательство Сэма. — Это карточка компании. Сэм нахмурился ещё сильнее, но всё же провёл её через платежный терминал. Меньше чем через секунду лампочка замигала зелёным, а затем начала печататься квитанция. Сэм долго смотрел на платёжный терминал, прежде чем вернуть квитанцию и карту рыжеволосой. — Карточка компании? — он спросил, смущённый обменом мнениями, хотя и не был уверен, почему именно. — Вы здесь по делу? Я принял вас за местного. Рыжий усмехнулся, делая ещё глоток своего лимонного виски, прежде чем поставил стакан обратно на подставку. — Да, я из Бостона, родился и вырос, но давно не был дома. Я был очень занят из-за работы, — он усмехнулся, упёршись руками на перила бара и кивнув в сторону своего компаньона. — Я имею в виду, чёрт, из-за наших дел мы бегали по всему Бостону последние три дня, так что я, чёрт возьми, обязательно буду невероятно занят, чтобы наверстать упущенное. Сэм не смог сдержать хохот над изобилием смеха в голосе мужчины. — Что ж, наслаждайтесь напитком. Дайте мне знать, если захотите ещё один. Рыжий наклонилась вперёд, поймав взгляд Сэма, прежде чем тот успел уйти: «А ты? Ты тоже местный?» — Кто, Сэм? — Джон рассмеялся, резко встревая в разговор. — Неа, Сэм не местный. Он из Калифорнии. Джон произнёс название штата так, как будто это была местная шутка. Рот Сэма скривился в гримасе. Он знал, что за этим последует. Он не раз становился жертвой пьяных разглагольствований Джона. Конечно же, брови рыжего придвинулись ближе к линии роста волос: «Калифорния? Что ты здесь делаешь?» Джон рассмеялся, хлопнув по барной стойке ладонью: «Ребёнок получил полную стипендию в Гарвард и теперь торгует выпивкой. Разве это не что-то?» Сэм чувствовал, как краска заливает его щёки, но сохранял нейтральное выражение лица. Джон любил залезать ему под кожу. — Не получилось, — сказал он, добавляя в свой тон достаточно льда, чтобы намекнуть. Предупреждение вылетело из головы Джона. Пожилой человек рассмеялся, как будто это была самая смешная вещь в мире. Он взял свой полупустой стакан (его последний напиток, едко подумал Сэм), прежде чем сесть рядом рыжим. Джон полностью наклонился к личному пространству парня, прежде чем сказал. — Сэм — настоящий гений. Ты можешь в это поверить? Спроси его о чём угодно. Послушай, Сэм, какой квадратный корень из 7894? — Дайте мне знать, если захотите ещё выпить, — Сэм процедил, обращаясь к рыжему. Когда Джон допил последние остатки пива, Сэм покачал головой. — Не тебе. С тебя хватит. — Ой, да ладно, Сэм, — Джон пробормотал, широко раскинув руки. — Расслабься. Прежде чем Сэм успел ответить, белокурый незнакомец внезапно протянул руку и схватил Сэма за запястье. Сэм вздрогнул от неожиданности, электрический ток пронзил его руку, как провод, но хватка незнакомца была железной. Он смотрел на Сэма так пристально, что волосы на его затылке встали дыбом. — Какого хрена? — Сэм выдавил, безрезультатно дёргая руку. — Отпусти меня. Незнакомец долго смотрел Сэму в лицо, прежде чем резко отпустил его: «Секундочку, я думаю, что хочу Морской бриз». Рыжий, который повернулся на своём месте, чтобы наблюдать за необычным обменом мнениями, уставился на своего спутника с нескрываемым удивлением: «Что, серьёзно? Уверен?» Блондин кивнул головой, не сводя глаз с Сэма: «О, абсолютно». Внезапно рядом с Сэмом появился Билл. Лицо пожилого мужчины покраснело от гнева, и он ткнул пальцем в блондина, прежде чем указать на дверь: «Не поднимай руки на моих людей в моём грёбаном баре. Сваливай нахуй!» Выражение лица блондина на порядок помрачнело. Он поднял подбородок, сузил глаза и открыл рот, чтобы ответить, но рыжий оказалась быстрее. Он вскочил со своего места, хлопнул своего спутника по плечам и встряхнул его не слишком грубо, чтобы быть вполне дружелюбным. — Ты слышал этого человека, Солнышко, — сказал он с искусственной радостью в голосе. — Мы не хотим устраивать сцену. Пойдём. Блондин, Солнышко, повернулся, чтобы столь же холодно взглянуть на своего спутника: «Я не подчиняюсь тебе, Андерсон». — Хватит с тебя сегодня, — рыжий весело сказал. — Вставай. Прямо сейчас. Сэм затаил дыхание, когда Солнышко долго и напряжённо смотрел на своего спутника. Затем блондин, похоже, принял решение, потому что усмехнулся, слезая с табурета. Рыжий одобрительно похлопала его по спине, а затем извиняющимся взглядом улыбнулась Сэму. — Спасибо за выпивку. Это был лучший лимонный виски, который я когда-либо пил. Билл встал перед Сэмом, прежде чем скрестить руки на широкой груди: «Не позволяйте двери ударить вас по заднице на выходе». К этому времени все в непосредственной близости от них прекратили свои дела, чтобы посмотреть на ссору. Сэм чувствовал, как краска заливает его щёки от нежеланного внимания. Билл стоял как каменный часовой, пока двое незнакомцев пробирались сквозь толпу. Только когда за ними захлопнулась дверь, Билл повернулся и пристально посмотрел на Сэма. — Ты в порядке, пацан? — пробормотал он. Румянец Сэма усилился, растекаясь по лицу от беспокойства в голосе пожилого мужчины. — Ага, Билл. Всё в порядке. Спасибо за помощь, — он справился, криво улыбнувшись для достоверности. Густые брови Билла сошлись вместе, как будто в раздумье: «Ты хочешь уйти пораньше? Мы с Лиззи можем уладить дела до закрытия». Сэм внутренне содрогнулся от нежного обращения. Ему до смерти надоело, что с ним обращаются как с ребёнком. Он покачал головой, прежде чем усилить силу своей улыбки: «Нет, спасибо. Я ценю это». Билл ещё мгновение смотрел на него, прежде чем пожал плечами и направился обратно к барной стойке. Сэм смотрел, как он уходит, прежде чем судорожно вздохнул. Какая ужасная ночь. Подумал он, поворачиваясь глядя на посетителей, стоящих в очереди возле бара. Было очевидно, что они ждут выпивки, но никто не был уверен, можно ли подойти. Сэм тихонько вздохнул про себя, прежде чем вернуться в свой гостеприимный образ и жестом указал на ближайшего покупателя. — Что я могу вам предложить? Первый клиент заказал два разливных пива. Второй клиент заказал джин-тоник. Третий покупатель заказал Кровавую Мэри и два Мятных джулепа, от которых у Сэма заныли зубы. Он начал трудный процесс смешивания напитков, но вскоре его мысли начали блуждать. Ссора с двумя незнакомцами. Солнышко и Андерсон, как они сказали, продолжала воспроизводиться в его воображении, словно на повторе. Внешнее дружелюбие рыжего, кислое выражение лица блондина. Ощущение пальцев, сжимающих запястье Сэма, холодных и непреклонных, как стальные тросы. Это оставило болезненное чувство в глубине его желудка, и он понятия не имел, почему. За время работы в баре Сэму приходилось сталкиваться со всевозможными оскорблениями, с агрессивными пьяницами, снисходительными людьми из Кембриджа, разгневанными спортивными болельщиками… но ни один из них не заставлял Сэма чувствовать себя таким незащищённым, таким загнанные в угол, как сегодня вечером двое незнакомцев. Внезапно Сэм толкнул напитки через стойку, прежде чем повернуться и поспешить на камбуз. Он уже расстегивал фартук, когда Билл повернулся, удивлённо глядя на него. — Если подумать, я ухожу, — выдавил Сэм, его голос был слишком напряжённым, чтобы быть непринуждённым. — Увидимся завтра, да? Билл повернулся, когда Сэм бочком прошёл мимо, прежде чем окликнуть его: «Не забывай свои чаевые, пацан. Это была хорошая ночь». Сэм почувствовал, как краска снова заливает его лицо, но он повернулся, схватил потрёпанный конверт с задней стойки и засунул его в карман джинсов. Натягивая куртку, он поспешил из бара на улицу. Было холоднее, чем днём, но за последние несколько часов дождь прекратился. Кроме того, здесь было тише. В поздний час улица была почти пуста, за исключением нескольких седанов и блестящего спортивного автомобиля, припаркованных на углу. Сэм прошёл мимо, даже не оглянувшись. Прогулка обычно служила для прояснения разума, но сегодня вечером она сделала обратное, его разум был переполнен, как будто мысли толкались внутри черепа. Ссора с двумя мужчинами повторялась снова и снова, и с каждым повторением тугое давление беспокойства сжимало его внутренности, как тиски. — Ты невротик, — Сэм пробормотал себе под нос, ускоряя шаг. — Ты в порядке. Автомобиль свернул за угол, ненадолго осветив улицу светом, прежде чем разогнаться в противоположном направлении. Сэм поймал себя на том, что поворачивается, чтобы посмотреть, как проезжает машина. Он почти ожидал, что вспыхнут стоп сигналы или машина развернётся, но ничего не произошло. Через мгновение машина исчезла, поглощённая тьмой. —Это нелепо, — он процедил, поворачиваясь и ставя одну ногу перед другой.— Это паранойя. Это нереально. Пробормотанные заверения не помогли подавить ужасное беспокойство, которое неуклонно накапливалось в его животе. Сэм поймал себя на том, что натягивает на лицо толстовку, пока шёл через Бэк-Бэй. Он был уже почти у собора, когда тишину нарушили отдалённые гудки и возгласы. Он замер, как олень в свете фар, прежде чем до него дошло, что шум доносился со стороны парка. Ред Сокс, должно быть, выиграли игру. Сэм наклонил голову и снова направился к Нижнему Роксбери. Движение возле трассы № 9 было интенсивным, поэтому Сэм вместо неё выбрал глухие переулки. Ему потребовалось меньше двадцати пяти минут, чтобы добраться до дома, хотя это казалось маленькой вечностью. Что-то сжалось внутри него, разжалось при виде знакомой каменной дорожки, и он поспешил вверх по ступенькам, чтобы отпереть входную дверь. Он проскользнул внутрь бесшумно, как призрак, прежде чем запер за собой дверь. Только тогда, когда два засова были заперты, а цепной замок на месте, Сэм позволил себе вздохнуть с облегчением. Он на мгновение прижался лбом к двери, вдыхая запах дерева и старой краски, прежде чем, наконец, обернулся. Его квартира представляла собой студию площадью 325 квадратных футов, которая обходилась ему в 900 долларов в месяц, но не это было её самой примечательной особенностью. Её самой примечательной особенностью и причиной, по которой Сэм никогда не принимал гостей, были вырезки из газет, рисунки углём и странные символы, которые покрывали каждый квадратный дюйм его четырёх стен. Сэм прислонился спиной к двери, осматривая комнату. Он знал, что физические доказательства его состояния должны были его беспокоить, но это было не так. Наоборот, картина была странно успокаивающей, как старый свитер или любимое одеяло. Здесь он чувствовал себя уютно и безопасно, как нигде больше. Сэм расстегнул куртку и бросил её на старое кресло в углу. Его бумажник, ключи и конверт с деньгами остались на прикроватной тумбочке. Он неторопливо подошёл к стене, водя пальцами по наброску незнакомого городского пейзажа, который нарисовал после особенно яркого кошмара. Здания представляли собой тёмные монолиты на фоне затянутого дымом неба. Это было знакомо и странно одновременно. После нескольких минут тихого самоанализа Сэм повернулся и начал свою ночную рутину. Он начал с перепроверки замков на входной двери (засов, засов, цепь — да), а затем он отодвинул оконные жалюзи ровно настолько, чтобы проверить замки. Он постучал в окно, выходящее в переулок, убедившись, что защёлка в порядке, прежде чем протопать к маленькой кухоньке у противоположной стены. Сэм приготовил себе тот же самый ужин, который он готовил каждый вечер в течение последних четырёх месяцев: банка тушёнки, ломтик хлеба и закусочный торт Hostess. Он ел, сидя перед компьютером, экран отбрасывал голубоватый свет на комнату и длинные тени на пол. Он проверял свои сообщения, набивая рот ложкой тушёной говядины, но его почтовый ящик был пуст. Сэм ненадолго задумался о том, чтобы отправить Тиресию сообщение, но, в конце концов, он отказался от этого. Конспиролог никогда не отвечал на сообщения, когда не был в сети. Покончив с едой, Сэм прошёл на кухню и поставил тарелку в раковину. Он сполоснул её водой, прежде чем нырнул в ванную комнату, чтобы справить нужду, а затем устроился на кровати. Расшатанная старая рама скрипела и стонала, пока он ёрзал, пытаясь устроиться поудобнее. В конце концов, Сэм сложил руки на животе и закрыл глаза. Он долго лежал, прислушиваясь к отдалённому шуму машин и к тому, что кто-то ходит наверху. Было почти три часа ночи, когда он наконец задремал. Ему казалось, что он проспал всего несколько мгновений, когда резкий стук в дверь вернул его в сознание. Сэм моргнул и открыл глаза, увидев мягкий солнечный свет, струящийся сквозь жалюзи. Он тихо застонал, пытаясь сесть, прежде чем бросил взгляд на дверь. Наступило затянувшееся молчание, а затем стук раздался во второй раз. Сердце Сэма пропустило удар, прежде чем оно начало сильно биться в его груди. Он медленно поднялся на ноги, прежде чем пройти через комнату и встать перед дверью. Он прижал руку к дереву, желая, чтобы это была ещё одна галлюцинация, но стук повторился, на этот раз более настойчивый. Сэм сглотнул комок в горле, когда отпёр первый засов, затем второй, прежде чем приоткрыл дверь. На его крыльце стояли двое мужчин. Первый, белый мужчина средних лет, склонил голову на бок, когда они с Сэмом встретились взглядами. Второй, чернокожий мужчина, сложенный как бык, одарил его непринуждённой улыбкой. —Доброе утро. Вы Сэм Уитвики? Сэм подавил желание захлопнуть дверь перед их носом: «Кто спрашивает?» Белый парень взглянул на своего спутника. В их взглядах было что-то многозначительное, но мгновение спустя оно снова исчезло. — Меня зовут Уилл Леннокс, — белый мужчина представился, а затем жестом указал своему собеседнику. — Это Бобби Эппс. Мы можем войти? — Зачем? — спросил Сэм, и тревога, и подозрение, смешанные в его тоне, сделали его резким. Леннокс остановил его с извиняющейся улыбкой. — Я понимаю, что ещё рано, но мы не задержим вас надолго. Мы хотели обсудить вчерашнюю ссору у Маккадама. Сердце Сэма колотилось так сильно, что он был уверен, что двое мужчин должны были услышать стук. Он переводил взгляд с одного на другого, прежде чем спросил: «Билл дал вам мой адрес?» Леннокс склонил голову в знак согласия: «Да, он это сделал. Мы можем войти?» Кровь Сэма застыла в венах. Билл не знал его домашний адрес. Сэм использовал старый почтовый ящик во всех платёжных ведомостях. — Хорошо, — Сэм справился, крепче сжимая дверную ручку. — Дайте мне минуту. Я в пижаме. Он закрыл дверь, не дожидаясь ответа двух мужчин. Он долго стоял там, лихорадочно перебирая доступные ему варианты, когда услышал, как двое мужчин тихо разговаривают на крыльце. Внезапно весь мир Сэма сузился до ситуации, стоявшей перед ним: бей или беги, потому что уступчивость была невозможна. В момент ужасающей ясности Сэм вдруг понял, что ему нужно сделать. К счастью, прошлой ночью он заснул в одежде. Он быстро наклонился, натянув ботинки и схватив пальто, прежде чем достать из-под кровати сумку с книгами. Он открыл шкаф так тихо, как только мог, без разбора запихивая вещи в сумку, прежде чем поспешить к прикроватной тумбочке. Его бумажник, конверт, полный денег, и несколько старых удостоверений личности, которые он украл у Маккадама, легли в сумку рядом. Раздался ещё один стук, на этот раз резче, а затем приглушённый голос Леннокса спросил: «Сэм?» — Извините! — Сэм закричал. — Я в ванной. Дайте мне секунду. Сэм вытащил из ящика стола несколько предметов: старую коробку-головоломку, которую Сэм использовал для своего запаса на чёрный день, перочинный нож и зажигалку. Затем он пересёк комнату в сторону окна, выходившего на задний переулок, и, убедившись, что путь свободен, отпёр защёлку и открыл окно. Сэм уже был на полпути к окну с сумкой на плече, когда дверь распахнулась. Он замер, как и его сердце, когда Леннокс и Эппс вошли в комнату. У Сэма был краткий момент, чтобы заметить, как губы Леннокса сжались в мрачную линию, когда он увидел безумие Сэма, разбрызганное по стенам квартиры, но Сэм не стал ждать, чтобы услышать, что скажет мужчина. Он выскользнул из окна и тяжело приземлился на землю в семи футах ниже. —Сэм! — крикнул Леннокс, уже вылезая вслед за ним из окна. — Подожди! Сэм вскочил на ноги и помчался по переулку, а Леннокс преследовал его по горячим следам. Он был уже почти на улице, когда гладкая жёлтая спортивная машина перескочила через бордюр и преградила дорогу. Сэм не колебался, отчаяние и адреналин гнали его вперёд, и он бросился через капот ещё до того, как машина остановилась. Через мгновение он снова был на ногах и мчался через дорогу на громкие ругательства, визг шин и обиженные гудки. Мгновение спустя Сэм проскользнул в перёулок на другой стороне улицы. Если они хотят его, сначала им нужно его поймать.