Все еще инкуб, но зачем А/Б/О? Боги!

Разумеется, Юань лисицей побежал следом за диди, когда тот собрался с силами направиться на Цаньцао. Тот терпел метров сто. Оборачивался. Юань нагло останавливался. Но стоило движению продолжиться — шел следом. — Я могу справиться самостоятельно, — сообщил альфа, закатывая глаза. — Я знаю, — отозвался инкуб, не отставая. — Мне не нужна компания, — пробормотал мужчина снова. — Разумеется, — не повелся демон. — А-Цин, без сомнения, самый лучший. Но он сейчас очень уязвим после тяжелого искажения, и этот альфа не может отпустить его одного. На целую секунду, мужчина выглядел инстинктивно польщенным, уговорившимся, но взял себя в руки. — Ты не альфа, — напомнил он. Юань сделал соответствующий запах и поднял брови как победитель. Теперь альфа. — Пожалуйста. Я просто прослежу, чтобы ты был в безопасности и побуду моральной поддержкой. Вы говорить будете сами, — попросил он. А-Цин тяжело выдохнул и положил ладонь на холку инкуба, будто проводя инспекцию щенка. — Он решит, что я непременно нуждаюсь в покровителе, если я приду не один. Он и так… Лишь боги ведают, как низко он думает обо мне. Я не хочу ухудшать свое положение. — Брось меня снаружи здания, — возобновили они шаг. — Оставь в коридоре. Му Цинфан — целитель, он поймет. — Не поймет, — выдохнул а-Цзю и сник. Вся перспектива говорить с целителем об этом ему глубоко неприятна. Он прежде никогда не говорил об этом с человеком, которому не насрать на всю динамику омегаверса. Человеком, который заранее предубежден, что он бестолковая сука, которой когда-то вышибли мозги, заменив желанием ложиться под альф… Такие обычно его только презрительно трахали или избегали как прокаженного. Юань был практически уверен, что Му Цинфан умнее этого, но был и шанс того, что местный человек поведет себя полностью согласно традиции местных людей. А желая найти скрытые признаки опущения, что угодно разглядеть можно. Целитель, увидев Юаня, поднял бровь. У инкуба сложилось впечатление, что а-Цин тоже услышал, как поставили галочку в длинном списке признаков. Он бросил укоризненный и угрожающий взгляд на омегу, и устроился на стульчике под дверью в кабинет. Люди ушли в приемный покой лорда Цаньцао. Юань был благодарен своей прозорливости. Он прихватил с собой книгу, и ему было чем себя занять в ожидании. О чем они могли там так долго беседовать, неизвестно. А-Цин не был душой нараспашку. Диди вылетел из кабинета, как бык, едва не выломав дверь рогами со злости, пригвоздил взглядом Юаня, будто тот в чем-то виноват, приказал за ним не следовать и утопал в сад Цаньцао — наворачивать успокоительные круги. Юань быстро оценил картину и остался при кабинете. Заглянул внутрь. Му Цинфан сидел с лицом человека, который только что узнал размеры проблем и уже устал от всего этого дерьма. Мужчина был мрачен и тупо смотрел в противоположную стену исподлобья. В таком ракурсе у него обозначились нешуточные синяки под глазами и вообще крайнее бешенство. — Проходите, мастер Хэ, — процедил он. — Если хотите. И отчего бы Юаню не хотеть. Хоть омега сейчас и выделял практически репеллент, инкубу было все равно. Впрочем, он остался на почтительном расстоянии, ожидая, когда человек смягчится. — Как все прошло? — дипломатично поинтересовался он. Потому что ни один, ни второй лорд не выглядели готовыми бежать наперегонки до главы секты, так что были тут варианты. Целитель уронил голову в ладони. — Шень-шисюн не перестает шокировать меня своим пренебрежением к своему здоровью, — возвестил он, проводя по лицу. Тоже мне новость, фыркнул Юань. Целитель продолжал думать со сложным лицом и молчать, держась за переносицу. Инкуб продолжал ждать. — Как я не увидел все эти признаки? С него можно справочник опущенного писать, — всплеснул руками целитель и протянулся за пиалой успокоительного. Выдул, как алкоголь одним глотком. — Подвижное лицо, агрессивно-защитное поведение, остервенелая чувствительность к своему положению в иерархии, отсутствие феромонов… Он даже не скрывал до сего момента! Юань следил за ним достаточно пристально, ожидая хоть каких-то выводов. Му Цинфан, наконец-то, заметил это: — Успокойтесь, я не скажу. Сколько лет, действительно, шисюн исполнял свои обязанности… не вызывая нареканий, — целитель уставился в чашку настойки, будто там ответы были, с большим ужасом. Дрожащей рукой выпил еще и гулко сглотнул, едва не подавившись. — Что именно вас так выводит из равновесия? — наклонил голову Юань. Прежде целитель казался обладателем совершенно нерушимого основания, а теперь едва не искажался. Он подошел ближе и наполнил воздух заземляющими феромонами альфы. Омеги, когда заваливались в эмоциональный штопор, нуждались в спокойном альфе, чтобы прекратить метаться. Человек глубоко вздохнул и правда унялся. Начал дышать запахом и успокоился настолько, что убрал свое полуалкогольное средство. — Итак? Омега повесил голову. — Он страдал. Годами. Как я могу называть себя шиди, целителем, омегой стаи, к тому же, если все это время игнорировал его боль? Он рассказал про свое, — он скривил губы, скалясь, — детство, юность, про вас. Вы знали, что он выходил т-торговать собой до вас? Сколько это длилось? Мужчина кисло пах дистрессом и сожалением. Юань предложил ему, как было вежливо, руку и разгладил щечную железу омеги на скуле, нанося на него строгие альфа-феромоны и разминая ее. Это был жест поддержки и успокоения для членов одной стаи. Заклинатель поддался практически с видимым облегчением. Омеги особенно нуждались в такого рода жестах от альф и бет, чтобы функционировать. — Я знаю, — просто ответил Юань. — В конце концов, это моя работа — его слушать. Мне потребовалось почти полгода, чтобы заманить его к себе в гнездо. Ну, и построить само гнездо, разумеется. — А вы не строите? Ах, точно, — омега протрезвел и забрал лицо. Юань убрал руку. — Ему очень повезло встретить вас, — предложил человек. — И что вы согласились… обратить на него внимание, несмотря на отсутствие феромонов. Юань расправил плечи и расцвел железной, протрезвляющей строгостью. Человек немедленно выпрямился. — Ему повезло на меня наткнуться, потому что я был способен помочь ему с сердечными демонами, но я совершенно не вижу, как его феромоны или их отсутствие сыграли роль в том, что я согласился стать его партнером, — пресек он альфа-голосом. — А-Цин — очаровательный, умный, веселый и заботливый мужчина, который идеально соответствует моим предпочтениям во всем, а на феромоны мне глубоко побоку. Я принадлежу другому виду. Хотите знать, как выглядят ваши феромоны для меня? Никак. Мне на самом деле все равно, как человек пахнет, точно так же, как вы едва ли рассматриваете умение лепить горшки в своем партнере. — Горшки? — сбился омега. — Если бы вы выбирали любовника, стали бы вы его судить по умению лепить горшки? Теоретически, я понимаю, что неумение делать горшки это плохо для гончара. Может быть, кому-то это критически важно, — пояснил аналогию Юань. — Но на горшках мир не заканчивается. Неумение лепить не делает человека плохим. Существуют тысячи иных факторов, которые мне важнее, чем запах. Так что мне глубоко плевать, чем и кем является мой партнер в иерархии своего вида, меня больше волнует, чтобы он сам был доволен. Сыт, здоров и в тепле. Му Цинфан открывал и закрывал рот. Пока мудро не установился держать его закрытым. Его запах неопределенно и смешанно менялся. Наверно, будь он человеком-человеком, он бы гонял разные цвета или выражения на лице. Юань как обычно находил забавные параллели между людьми разных миров. Инкуб снова принялся проецировать ровную непоколебимость альфы. На пороге появился а-Цзю и неуверенно споткнулся на пороге, не смея прерывать. Юань ему улыбнулся и сладко моргнул, тут же сменив запах на теплое приветствие. Подскочил… — Надеюсь, мы прояснили ситуацию, — кивнул целителю Хэ, качнувшись обратно к нейтральному спокойствию альфы. Омега разве что не пригнулся. Юань и не знал, что может быть таким подавляющим, что здоровый лорд-культиватор Цанцюн приседать будет. У а-Цина он плавно перешел от альфы к бета-альфе и вообще серьезно снизил количество агрессивных феромонов в крови. К любовнику он уже подкатился безобидным мячиком. Тот строго осмотрел мячик сверху вниз и нашел предложенное достойным. Они удалились под ручку, распрощавшись с целителем, который снова принялся сверкать древесными глазищами. Инкуб затащил любовника в первую же нишу и взялся за осмотр. Ничего ли не помял своими эмоциями. Он сейчас был очень уязвим. Потом выдохнул и прижался к плечу, обнял-погладил своего диди вдоль спины. Тот автоматически разжижился в запахе омеги. Юань никогда не уставал от ощущения партнера в своих руках. Его тонкого, но крепкого стана. Его огромная энергетика сворачивалась, точно огромный мастиф, желающий уместиться на ручках, будто он все еще щенок. Спустя столько лет а-Цзю больше не жался замерзающим пингвиненком, который не уверен, что его не пнут прочь, а уверенно держал — в своем праве, крепко сжимая в ответ. Цзецзе с ним так хорошо поработала. — Мой драгоценный, ты настолько больше, чем какой-то запах, — закрыл глаза Хэ. — Как у кого-то может повернуться язык отвергнуть тебя, все еще не знаю. Альфа гордо сопнул, стараясь не поддаваться чувствам, но проиграл и спрятался в шее инкуба. Стиснул его и робко лизнул в шею кончиком языка. Юань втиснулся к нему тоже — они будто были две половинки расколотого целого. Потом немного разжались. — Ты мой сладкий, самый желанный, самый лучший, — продолжил ворковать инкуб любовнику в алеющее ушко и поймал худую кисть, сплетая со своей. — Такой вкусненький. Сахарный цветочек мой. Дай поцелую каждый пальчик… Юань, поглядывая на напрочь очарованного альфу, принялся пересчитывать губами подушечки и костяшки беглых пальцев музыканта. Рука заклинателя дрожала, а щеки были горячи как маки. Мужчина постоянно облизывал сохнущие губы, как умирающий от жажды, и слегка задыхался, когда губы касались его кожи. Еще никогда прежде Шень Юань не ощущал себя таким успешным героем-любовником, как сейчас. А-Цзю просто размазало его харизмой, и тот мог только принимать лобзания и донельзя глупо и трогательно таращиться, будто Юань тут фокусы показывал. Ловкость рук, однако. Инкуб шагнул ближе к любовнику… И тут их разогнал лорд Цаньцао, зашвырнув в их закуток пугалку в виде комка ци, и строго прикрикнув не безобразничать. А-Цин даже не сразу сориентировался, застигнутый подлинно врасплох, и бестолково куда-то завозился. Плевый пульсар от его ауры отскочил совершенно незаметно, но сам факт... Юань агрессивно зашипел на чужого, защитно прижимая диди к стене. Му Цинфан и сам отпрыгнул, осознав, кого напугать решил как малолеток. Все участники инцидента разбежались в противоположные стороны с совершенно красными щеками, надеясь больше никогда в жизни друг друга не видеть. Даже бесстыдный инкуб — и тот постеснялся! Хорошо, а-Цзю хоть и перепугался, и опозорился, не остался так уж недоволен. Его еще никогда не ловили за безобидными непотребствами, и альфа, как щенок, впервые переживал захватывающие эмоции от получения нагоняя за любовные подвиги в неуместных местах. И теперь, стоило им начать ворковать где-нибудь не дома, у него в глазах возникал хитрый отблеск и живая искринка, делающие его еще более привлекательным и неотразимым. Айя, Юань был с ним в такой глубокой яме!.. Медовая ловушка, вот что это. Даром, что запах мужчины не был приторно сладок. Губы у него были сладкие.