Все еще инкуб, но зачем А/Б/О? Боги!

Они все же начали с инстинктов альфы. Месяц альфы, и треть его — в гоне, потому что альфы проводят треть года в этом возбужденном состоянии. Юань ушел медитировать в свою комнату. Привязывание инстинктов внутри него показалось ему даже зловещим. Как будто привязал струны на ручки и ножки куклы. А управляет куколкой кто? Он откровенно надумывал и за неделю нагнал на себя такого страху, что решиться на весь эксперимент он заставлял себя только силой воли. Никакого предвкушения или желания не осталось. Диди тоже сник и стих последние несколько дней, и вообще убрался в соседнюю комнату, чтобы не мешать, не уверенный, как будет принят его инстинктами. В медитативном трансе еще не было заметно изменение, но вынырнув в реальность, Юань оказался поражен неправильностью окружающего пространства. Просто… возмущен тем, как все не так. Будто енот-полоскун, он обтер столбики кровати своим запахом с шеи. А потом мебель, вещи, потрогал каждую вещь, и только потом унялся. Вся комната была его, его территорией. И на всем должен был оставаться его запах. На любимых предметах — даже больше запаха! Он высунул нос наружу. Дальше уже была территория а-Цина, поэтому метить там все подряд было нежелательно. Юань все равно повозил плечом по косяку двери. Для галочки. Он вышел в общее помещение. Мужчина сидел за столиком и делал вид, что читает, пристально и нервозно наблюдая за его появлением. За его реакцией. Юань расцвел, как и всегда, на диди. Его диди. Его партнер. Он почти начал его обмазывать секретом с шеи, как притормозил. А-Цин не вещь. Чуть больше уважения, нэ? — Я могу тебя отметить собой? — спросил он сначала. Альфа внимательно склонил голову. — А ты хочешь? Юань согласно моргнул и почти качнулся в сторону омежьих феромонов, чтобы усилить эффект, и споткнулся. Нет, он сейчас не мог так сделать. Тут же выудил записную книжку и начиркал любопытное ограничение. В действительности, при мысли показаться более уязвимым и слабым, чтобы тебе больше дали, а не заслуживать это, Юань ощутил некий внутренний протест. Альфа не должен был показывать себя слабым. Это интересно. Он с энтузиазмом сообщил об этом а-Цзю, и тот выслушал с доброй насмешкой, будто родитель — ребенка, который обнаружил в попе дырку. У всех, что ли, дырка?! Как же так? — Не смейся, я первый день альфа, — пихнул его Юань и втерся в его объятия. Принюхался к очаровательным розочкам его партнера. Теперь они показались еще более заманчивыми и нежными. Он протер кожу языком, не особенно отдавая себе отчет, что делает. А-Цин, сейчас не носящий никаких добавок, застыл и натянулся от страха. Это спровоцировало Юаня на объятия и шикающие звуки, и много-много поцелуев. Для инстинктов а-Цзю пах так… беззащитно. Доступно! Любой злодей мог съесть его конфетку! Он же совсем не мог себя защитить! Где шипы его драгоценного цветочка? Юань оглянуться не успел, как обмазал свое сокровище запахом с шеи и запястий. И сам обтерся его руками, чтобы не пахнуть, как сирота бесхозная. А-Цзю все стерпел, хлопая глазами. Только удовлетворенно отвалившись, инкуб заподозрил, что не получил согласия на все вот это, и альфе могло быть неприятно. Они прежде никогда так фривольно не обтирались друг об друга, и учитывая его историю… — Прости, — выдавил Юань напряженно. Быть виноватым альфой оказалось неприятно. Он как никогда ощутил себя щенком у желтой лужи. Лужу либо надо было срочно исправить, либо перестать терзаться. — Я не рассчитал. Если не хочешь, то можно смыть… Конечно… Я… При этом инкуба серьезно корежило от того, что а-Цзю останется беззащитный и почти голый без его меток. Это ощущалось, как будто он будет голый и униженный на потеху публике. Как может Юань надеяться его защитить, если а-Цин будет пахнуть вдобавок еще и «голым»? У Юаня выдалась весьма напряженная минута рестлинга со своими новыми инстинктами. — Все хорошо. Я оставлю, — успокоил его а-Цзю, и весь внутренний шторм Юаня унялся в ту же секунду, сделав его вновь довольным и пушистым. Хорошо бы еще Сюя пометить… В целом быть альфой оказалось не так плохо. Даже легко. Он, конечно, обметил дом, как скотина, но легко унялся, когда диди рискнул воспользоваться своими феромонами. Кажется, альфа переживал, как они уживутся вдвоем, но у Юаня вообще не возникло иерархических вопросов в этом плане. Он был только озабочен безопасностью партнера и их дома без запаха, и если тот мог запах обеспечить, необходимость все покрывать собой исчерпывалась. Лорд Цинцзин все же мог за себя постоять. Юань также нашел успокоение в том, чтобы быть отмеченным другим альфой, хотя а-Цин переживал о необычном поведении. Инкуб не совсем понимал, в чем это оно необычное. Альфы не только цапались с чужаками, но и могли сосуществовать, будучи членами одной стаи, воспринимая друг друга как братья, помощники и защитники. Диди однозначно был членом его стаи, так что носить его запах было абсолютно естественным. Вообще Юань испытывал проблемы с тем, чтобы отлипнуть от партнера. Его защитные настроения оказались особенно сильны в гон. Он чуть не подрался с каким-то придурком, который косо посмотрел на а-Цина в его же кабинете. Кабинет, кстати, тоже пометил. И был этому ужасно не рад. Вообще было отвратительно тяжело терпеть чужих альф в присутствии а-Цзю. Особенно, когда настал сезон. Юань плохо перенес даже вторжение Мин Фаня в их дом. Мальчишка уже презентовал, и для инстинктов выглядел как чужой альфа, даже если его гоны еще не обрели силу. Его пришлось отметить как сына и своего, чтобы унять инстинкты. И Нин Иньин, потому что омега семьи должна быть тщательно защищена от посягательств. Дети остались озадаченными произошедшим, но довольными, потому что а-Цин их также помазал, чтобы не было так подозрительно. Вот. Теперь их семейство в порядке. Юань в гон научился тысяче новых рычащих, клокочущих и угрожающих звуков, а также пассивно-агрессивным взглядам исподлобья а-ля «хмурый питекантроп». А-Цин был им оберегаем, как драконья жемчужина. Кажется, из взрослых людей только Му Цинфан и Шан Цинхуа не встретили большого сопротивления, и то — только в его присутствии. Он и им не до конца доверял, что они не обидят диди, стоит ему отвернуться. А-Цзю наблюдал за бесплатным цирком снисходительно и покровительственно. Его по большей части забавляло то, как Юань ноет и крутится. Совершает какие-то открытия и изобретает велосипед. Иногда подсказывал что-то, иногда просто молча делал какие-то выводы. Но по большей части любовник оказался польщен всей этой суетой, которую развел Хэ, и только это помогало инкубу продолжать эксперимент. Сам Юань уже давно не ощущал себя настолько униженным. Ограниченным своей собственной природой. Сам забор поставил — сам напоролся, что называется! Прекращать это он отказывался также из чистого противоречия. — Я могу, могу это сделать! — убеждал он любовника, когда тот предложил все это прекратить, если так невмоготу. — Только бесит! Он спрятался мужчине под челюсть и сопел. Был бы хвост, он бы им бил по постели. Просто чтобы что-то бить. — Что именно? — а-Цзю, как понимая, с силой гладил его спину, сгоняя нервное возбуждение гона. Юань в сезоне ощущал себя неусидчивым и взвинченным на ровном месте достаточно часто. Инкуб подышал его запахом, чтобы успокоиться. — Все! Еще и секса хочу! — Юань воткнулся лицом в подушку и громко застонал. Он знал, что возбужденный альфа в гоне — это не то, что а-Цзю захочет трогать, поэтому даже не предлагал. Инкуб, конечно, смягчал до женщины-альфы, но а-Цзю был достаточно опытен в разделении запахов и действительности, а потому не выкупал маленькую ложь. Хэ дернул полувставшим членом (Он уже постоянно такой! Долбанный сезон!) и зарычал на себя. Особенно выводило то, что Юань решил не мухлевать с телом, хотя всецело мог. — М-мы могли бы? — предложил неуверенно любовник. Юань вывернул голову чуть ли не как сова. — Ты меня трахнешь? — понадеялся он. Потому что ему сильно надоело быть альфой. Он просто хотел, чтобы его взяли за холку и выдрали так, чтобы мыслей куда-то бежать не осталось. А-Цин очевидно таких планов не разделял и отшатнулся. Юань упал в подушку и несчастно завыл. Ну конечно а-Цин не хотел! — Ты хочешь быть снизу? — с замиранием переспросил его партнер, осторожно касаясь поясницы. — Да! — горячо согласился инкуб, жуя простыни. Теперь у него встало колом. Не было печали. — Чтобы меня посадили на узел и зажали зубами. О-о, зубами на холке… Я так хочу большого альфу сверху! Диди, ты точно не хочешь? Мне не будет больно, задница-то у меня осталась прежняя, со смазкой! Юань попытался сделать галимые глазки котика, но альфы были херово приспособлены к подобному. Только глаза сломал. — Но ты ведь полноценный альфа, — растеряно сообщил а-Цзю. Как будто Юань не заметил, чем тут уже месяц занимается. Юань что-то упускал в ситуации. Он глубоко вздохнул и выдохнул, и продышал последовательность на спокойствие и умиротворение. Та не работала надолго из-за сраного гона, но на какое-то время он мог похвастаться чистой головой. — Да, я альфа, — выдохнул он, наконец-то осознав вопрос. — Существуют вполне здоровые отношения между двумя альфами, это не обязательно ломает кого-то из них. Ты мой альфа, и я принимаю твою силу и старшинство. Я чувствую, что ты можешь меня взять без каких-либо проблем. Но если ты сделаешь это пожестче, я буду счастливее? Диди? Он как мог подлизывался. Альфы не были рассчитаны природой на это. Но Юань старался, и а-Цин покорился его воле мокрой бумажкой. Инкуб возликовал и сорвал ненавистные слои ткани с себя. В возбужденном состоянии он ощущал себя голопузым пацаном, на котором не держится одежда, а его заворачивали, как барышню средних веков, в футляр! Доколе! Юань прижал к себе удивленно охнувшего диди загребущими ручками. Еще одно забавное наблюдение: если у омег появлялись лапки, то у альф — лапищи загребущие. Инкуб буквально ощущал необходимость сжимать и разжимать их, хватать, трогать все свое, пододвигать к себе, жамкать, вертеть. Еще была жажда прикусывать это и облизывать. Он так ножку стола в доме погрыз и остался глубоко шокирован своим поступком. А-Цзю еще несколько дней посмеивался, пока Юань прятал нос по углам, как виноватый пес. Это было нисколько не смешно и не сексуально. Вот и сейчас, дорвавшись до любовника, Юань увлекся облизываниями и поцелуями, и покусываниями, и всяческим лапаньем белого тела, что не заметил ошибки, пока карамель в феромонах мужчины не приобрела горелый вкус. Он тут же отвлекся от живота и с виноватым поскуливанием пошел отираться и вымаливать прощение. — А-Цин, никакого узла, ты чего, а-Цзю, — натирал он щекой ключицу, будто за полировку ему платили. Поцеловал несколько раз подрагивающую грудь, заглядывая в глаза. — Диди, я помню. Конечно, я помню. Я просто увлекся тем, какой ты красивый в обертке, как конфетка, и как ты вкусно пахнешь, и как чувствительно реагируешь. Я не хотел тебя пугать. Мужчина обхватил его и с облегчением выдохнул. Юань затих, ожидая, пока он отдышится и перестанет волноваться. Он сам так перенервничал, что теперь мог только прилепиться вареной макарониной, молчать и заглядывать в глаза. — И что я такого сделал? Я ведь уже ласкал тебя так, — тихо пробубнил он, опуская глаза. Они ведь не только в сахарном сиропе плавали. Случались у них и разгоряченные валяния по постели, и откровенно грязные домогательства с обеих сторон. Даже в сезоне. Они, правда, в течке диди не рисковали слишком агрессивно себя вести, но Юань не был сейчас как-то особенно груб. — Это просто запах гона на самом пике, — успокаивающе вздохнул а-Цзю. — Я реагирую острее. — Если не хочешь, диди… — серьезно отвлекся от своих гормонов Юань. — Я же не умираю, в самом деле. Ну загрызу подушку, отдрочу себе — и замнем. — Не говори ерунды. А я тебе на что? — фыркнул мужчина. — Чтобы любить, ценить и защищать, — тут же снобистски отвернул нос Юань. — Зачем еще по-твоему? Удобную дырку даже в дереве найти можно! А партнера уважать надо. Все, теперь он ничего не хотел! Его стоящий солдатиком член был с ним не согласен, но он мог умыться. Юань уставился на предателя. Тот качался и смотрел своим глазом на него, не разумея упрека. Все это соблазняло Юаня отречься от своего слова и взять бунт тела под контроль. Он инкуб и не обязан терпеть вот это все неуважение собственного организма! Он медленно повел лапы к преступнику, намереваясь задушить змею — исторгнуть проблему вместе с корнем! — Так. Все. Сюда иди, — прервал перемигивания а-Цин и уложил Юаня под себя. Инкуб больше не решался смело распоряжаться, поэтому он позволил партнеру освободить для них место от сброшенной одежды и навалиться на него, лаская. Когда пальцы погрузились в его анус, Юань аж зарычал от наслаждения. У него чуть ли не в глазах потемнело. В гон все тело горело и желало. И он желал уже очень долго. А-Цзю вздрогнул и убрался. Юань громко протестующе заскулил. — Верни-ись! — захныкал он, раскрываясь больше, и тут же собрался обратно от дискомфорта от позиционирования себя слабым перед кем-то. Заткнулся ошарашено от этого выкидыша подсознания. Юань мрачно сложил руки на свои треклятые инстинкты. Он хотел секса. Он нашел секс. Что им не так?! — Если не хочешь… — заново начал а-Цзю. — Это не про секс, — смог разобраться Юань. — И не про раскладку. Дай минуту. А-Цзю сел на пятках в ожидании. Юань еще немного повертелся, прикидывая логистику. Он то так прикладывался, то эдак, но его инстинктам это все казалось не подходящим. В итоге он лег животом и смог легко раскрыть ноги и задрать зад. Ха! Это мягкий уязвимый живот! — Дело в животе, диди! — возликовал он. И а-Цзю, его вечно терпеливый святой барашек, просто с ним согласился. Он послушно пристроился к тылу Юаня, как тот и попросил. Инкуб довольно захихикал. Вот теперь его инстинкты поза устраивала. Собачьи случки были диво как хороши! — Тебе такая поза удобна? — озаботился он чистосердечно, хоть и с запозданием. А-Цин не всегда любил быть «угрожающим». Сейчас же альфа краснел и возбужденно мял бедра и зад Юаня, к коим его приставили в процессе реорганизации. — Если ты не против, — согласился тот, не желая прямо признаваться, что его заводило быть главным в такой откровенной манере. Юань позволил возбуждению своего сезона нахлынуть обратно. Снова чего-то не хватало. Он упал лицом в матрас. Он отчаивался. Ну что еще?! Почему они не могут потрахаться? Он попытался понять. — А-Цин, навались на меня всем весом, — любовник аккуратно это сделал. — Восхитительно. А теперь мне надо, чтобы ты меня прямо жестко отодрал. Прямо не сдерживайся, покажи, кто тут альфа. Чтоб я имя свое забыл. Мужчина на нем спрятался в его волосах и издал умирающий звук. Его член уронил большую сочную каплю смазки на поясницу Юаня. — Еще кое-что, — озаботился тот. — Даже если я начну что-то бухтеть, когда ты начнешь меня натягивать, натягивай все равно. Клянусь, я знаю, чего прошу и чего хочу. Ты сейчас старший. Дальше веди ты. Альфа только устало вздохнул на него: — Ты сведешь меня в могилу своими требованиями, бесстыдное создание. Поимей хоть пару сы стыда! Я сделаю, что смогу. «Сделаю, что смогу», — спопугайничал Юань. Будто диди не был нервным перфекционистом с низкой самооценкой. Цундере его пихнул, заметив кривляния, и вдавил в матрас под хохот инкуба. А-Цин вначале ответственно убедился, что инкуб за альфа-феромонами не потерял в упругости сзади, и растянул немного кольцо мышц. Юань пытался подогнать, но альфа на него нарычал, и Хэ пригнулся, преданно ожидая обещанного. Такое забавное детское большеглазое ощущение подарка. Когда нетерпеливо прыгаешь, пока старший брат разворачивает сложную упаковку. И ты понимаешь, что отбирать смысла не имеет, старший игрушку и так даст, и сам ты нихрена не отколупаешь этот твердый пластик, но ждать сил просто нет! Юань покачался, пытаясь унять возбуждение в члене. Редкие прикосновения к простате только раззадоривали. — Я правда готов, — заскулил он. — Альфа, ну пожалуйста! Ну альфа! Возьми меня-а-агх. А-Цзю не выдержал нытья и вжал поясницу в постель, тем нажимая и на прижатый к животу член. Юань раскрылся и подставился, и получил великолепный член. Прямо в себя. А потом и вовсе началось великолепное. А-Цин насадил его целиком и до самых яиц, а когда Юань попробовал приподняться, взял за шею и пригвоздил к постели. И нажимая всем весом на холку, втыкая инкуба в постель, выдрал, как Юань и желал. И вертел им потом в процессе, как хотел. Когда надоело просто вбивать в матрас, перевернул на спину и, держа шею в удушающем захвате и за бедро до синяков, полностью разделал инкуба на части. Куда подевались инстинкты, вопящие про живот — кто знает. У Юаня были больше вопросы, как ему кончить без узла. Только когда альфа запечатал его и застыл, тяжело дыша, Юань осмелился подать голос: — Можно мне тоже узел, ди, — тихонько пискнул он. Потому что возбуждение было таким, что лопнуть можно. А-Цзю спохватился, будто очнулся, и в пару движений добился от Юаня оргазма. Они замерли вдвоем. Инкуб откровенно отлетел, ощущая и сокращение мышц вокруг узла партнера, и давление кулака на своем. Они распались и развалились на части. — Прости. — Это было охуенно, — сообщили они одновременно и вытаращились друг на друга. «Давай ты», — жестом показал Юань. А-Цзю утомленно вытерся и упал в постель лицом. — Давай ты, — дернул он рукой. — Это было восхитительно, — ответственно сообщил Юань, ставя локти на спину любовника. У него блестели звездочки в глазах. И он не чувствовал такой чистоты в мозгах с тех самых пор, как начал «гон». — Ровно то, что я хотел. Было бы еще круче, только если бы ты меня пришпилил не рукой, а зубами, но и так было очень круто. Ты молодец, сладкий мой. Боже, чувствую себя обратно человеком! А-Цзю без слов притянул его под себя и горько расплакался. При этом не пах дистрессом или чем-то плохим. Так что Юань решил переждать и просто держал его. Так они и лежали. Остывающие после соития, мягкие, и диди плакал в подушку на нем. Юань зацепил подбородок за его плечо и тихонько дышал, ощущая, как запах роз успокаивается. Без своих искусственных шипов он был такой нежный. Чем дольше Юань им дышал, тем нежнее он ему казался. Весь нежный, от хрупкого заклеенного сердца до тонкой кожи. И вместе с тем Юань ощущал острые кости и сильные мышцы под шелком кожи. Диди не нуждался в помощи, чтобы выживать. Юань просто не мог стерпеть мысли, что его деликатная шкурка может поцарапаться в какой-нибудь глупой возне. О, если бы а-Цин позволил, он бы ласкал его и вязал его… Юань очнулся от лобзания шеи любовника. Его загребущие лапищи уже жамкали задницу, а налитый член втерся между ног к животу. Юань расслабился на постели — есть ли хоть что-то, что заставит инстинкты отключиться хоть на пять минут?! Нет, стойте… Эксперимент! И а-Цзю не сопротивлялся? Инкуб с любопытством покосился на любовника, который глядел на него заплаканными глазами, тяжело дышал и был, кажется, не против. — Ты хочешь? — прямо уточнил Юань. — Я подготовлю тебя и возьму очень нежно. И ты растаешь на мне от того, как тебе будет хорошо, давай? Лицо альфы дрогнуло и сложилось в мягкое выражение. — А давай, — согласился он. Юань издал пищащий звук в его диафрагму от счастья и отстранился, дабы найти их чашечку со смазкой в тумбочке. — Тебя растягивать игрушкой или?.. — Пальцами, — покачал головой а-Цзю. Он не любил инородные предметы в себе. — Четыре пальца тогда, — сообщил Юань и настроился на длительную растяжку, раскладывая перед собой любовника. — Четыре? — немного неуверенно уточнил тот. Он поджал руки к груди. Прежде они если и игрались в ту сторону, то только до трех пальцев. — Это не настолько большая разница, — улыбнулся инкуб. — Тебя отвлекать или ты хочешь следить? — Следить, — отозвался мужчина. Юань со вздохом привлек его к себе и усадил себе на бедро. Чуть сместил, чтобы раскрыть любовника перед собой, и пересел к краю постели, чтобы было удобнее. А-Цин выглядел несколько удивленным такой позе, но нашел ее удобной и расслабился. Он легко приобнял его и также опустил ногу, чтобы найти равновесие. Устроился поудобнее на бедре. Он опустил голову на плечо Юаня, завершая их разомкнутый круг. Инкуб поощрительно погладил любовника и набрал густую, как желе, смазку. — И помни, что стоит тебе пискнуть, я все прекращу, — повторил Юань, поцеловав в макушку. Альфа только согласно хмыкнул и зарылся в шею Юаня. Первый и второй палец вошли легко. Третий тоже вместился — контроль над телом заклинателя был на уровне. Мужчина поджимался и пульсировал вокруг них, будто облизывал и не хотел отпускать. — Ты меня будто целуешь там, — с улыбкой сообщил Юань. А-Цин мгновенно выкипел и ударил его в грудь. Юаню было достаточно уткнуть большой палец в мостик под яичками, чтобы альфа замер и прекратил безобразить. Инкуб круговыми движениями размял местечко и выцеловал обратно расслабленное состояние любовника. — А сейчас вот аккуратненько, — предупредил он. Смазки было достаточно, чтобы она разводами собиралась на пальцах. Но для четвертого пальца Юань все равно добавил. И все четыре легко погрузились внутрь до самых костяшек. А-Цзю всхлипнул и поджался. Его нога, которой он опирался, задрожала. Инкуб привлек его вплотную к себе, чтобы тот не упал. Четыре пальца скользили внутри с громким чмокающим звуком, который а-Цзю невероятно, почти до слез смущал. Юань его специально делал, потому что был маленькой говняшкой, которая любила дергать отличниц за косички, даже когда без этого лучше было бы обойтись. Альфа был красный, тяжело дышащий, дрожащий от напряжения и стыда, горячий весь, и Юань счел его готовым. Он легко опустился на спину, и а-Цзю оказался лежащим на нем. Это мужчину взволновало. Он неуверенно завозился. — Чш-ш. Юань успокаивающе завибрировал альфа-голосом, и а-Цин уже умел воспринимать его правильно. Он откликнулся своим раскатистым рыком, и вместе они завибрировали в унисон. Это было глубоко заземляющим ощущением. Инкуб провел носом по мокрой линии волос на лбу любовника. — Я начну очень медленно, — заверил он. Постепенно член впервые погрузился в а-Цина, и тот с раскрытыми глазами и в полном сознании его принял. Юань дал ему привыкнуть и оценить, что боли не происходит. — Это весь? — сжался вокруг а-Цзю. — Пока нет, — погладил его поясницу и бока инкуб. — Мы ведь только пальцами растягивались. Этого недостаточно, чтобы растянуть глубже. Сейчас мы очень тихонько покачаемся… А-Цин дрожаще от волнения выдохнул и «покачался». Юань неспешно и постепенно вошел в узкую дырочку и усадил любовника на себя полностью. Альфа не спешил моргать или убирать волнение с лица. Он не расслаблялся — Юань чувствовал, как дрожат продольные мышцы спины, и разминал их и поясницу любовника. Но они соединились до конца. А-Цзю возбужденно приподнялся на Юане, будто не в силах поверить, что они это сделали. У него сердечко колотилось в горле сто ли в секунду. — Вот и все, — погладил его Юань и поджал колени, и огладил партнера, сворачиваясь вокруг него. — Вот и все, ты мой сладкий, ты сделал это! Какой ты восхитительный… А-Цзю казался растерянным. — А двигаться? А узел? — в замешательстве уточнил он. Будто ожидал, что Юань обезумеет и немедленно начнет его с размаху драть. — Куда ты торопишься? — нежно погладил его щечку Юань и покачал головой. — Тем более, если я начну двигаться сейчас, я спущу немедленно. Дай мне сохранить лицо и привыкнуть к тому, какой ты тесный. А-Цин покраснел вместе с ушами. — Ты бесстыдник! — выплюнул он. — Истинно так, зато твой, — горячо согласился Юань и поцеловал его в ушко. — А теперь ответь мне, я могу начать двигаться? Альфа покраснел и что-то промямлил, и спрятался в груди инкуба. Юань начал аккуратно покручивать бедрами, вращая внутри член, и поднял брови домиком. — Ах, что-то я не слышу. Наверно, не надо пока, — деланно горестно вздохнул он. А-Цзю всегда лучше всего реагировал на злость, ощущая себя более уверенным в этом чувстве. Мужчина его шлепнул по груди и сжал в себе до звезд. Юань немедленно прекратил и сдался на милость победителю: — Я начну, я начну, только не сжимай так тесно, — зажалился он. Цундере гордо фыркнул и отвернулся, полыхая щеками. Демонстрация власти его приземлила. Инкуб начал медленно двигаться все теми же покачиваниями. Первое же полноценное движение из тела высекло из а-Цзю высокий стон на вдохе. Он выгнулся с широко раскрытыми глазами и раскрылся еще сильнее. Юань прижал его поясницу, чтобы член между ними не лишился стимуляции. Они начали медленное движение навстречу. А-Цин очень скоро уже забыл про стыд и тонкое лицо. Он упал на грудь Юаня и издавал маленькие довольные звуки на каждое движение внутрь. Инкуб положил руку на его холку и сжал. Руки мужчины судорожно дернулись от удовольствия, будто контакты на место встали. Инкуб оглянулся и нашел смазку. Набрав немного, он сунул руку между ними и в тесноте тел сжал головку. Альфа по-львиному взрычал и поднялся над ним цунами, позволяя себя и ласкать, и трахать. Он и выглядел как стихия, как зверь с оскаленной пастью. Юань не ощущал для себя опасности, как было в их первый раз. А-Цзю просто следил за ним внимательно и интенсивно черными опасными глазами. И порыкивал для порядка, лишь от привычки. Все это заводило неимоверно. Жар, дрожащие от напряжения бедра, оскал, их движения друг к другу… Юань согнул любовника, держа за шею. Тот выгнулся строптивой дугой, упершись лбом в плечо инкуба. Он не вырывался, но хотел ощущать хватку. — Я скоро, а-Цин, — предупредил демон, ощутив, как сбился в первый раз ритм между ними. Ему ответом был только рык погромче. Юань дотерпел, когда конец альфы начал подергиваться, и опустил узкий кулак на взорвавшийся в него узел. Прижал к животу, чтобы давление было ровным по всему диаметру. Только потом позволил себе раскрыться внутри. Вид у а-Цзю был абсолютно дикий. Он едва ли осознавал, что выглядит как скалящееся божество с полотен какого-нибудь храма. Мужчина выдохнул с огромным облегчением, мгновенно растеряв сходство, и запрокинул голову. Он пульсировал внутри и покачивался, инстинктивно выдаивая узел. Сам выливал все, что у него было — осталось после их прошлой вязки. Юань даже не находил в себе сожаления о том, что цзин терялся. Все место в его голове занимал оргазм. Опустошающее блаженство. Спустя долгие, бесконечные минуты они закончили и зашевелились. А-Цзю завозился первым. — Секунду, — попросил Юань. Его узел еще сдувался. Они упали на постель и откатились с мокрого пятна подальше. Юань машинально растер по себе маленькую лужицу. — Это было охуенно, — выдохнул а-Цин с таким осоловелым видом, что впору озаботиться, вернет ли он себе когда-нибудь нормальное лицо. Юань согласно рмякнул и облизнулся. Он хотел пить. — Обожаю, что ты не кончаешь спермой, — продолжил не затыкаться мужчина. Он будто куда-то хотел уползти на остатках нервной энергии и ерзал. — А я обожаю, как ты не фильтруешь сейчас речь, — признался инкуб. Как дебил. Потому что он тоже ничего сейчас не фильтровал. А-Цин только отмахнулся, даже не разозлился. Он завозился, поджимая пятки, и Юань, уже зная за ним это, прикрыл ладошкой его беззащитно мягкую дырочку. Альфа тут же унялся и стих. Он отключился, уронив голову на руку Юаню. Следовало все тут расчистить и убрать. Но лицо а-Цзю было умиротворенным и чистым. И Юань решил, что лучше им приклеиться, чем его потревожить.