Все еще инкуб, но зачем А/Б/О? Боги!

После «месяца альфы» они с а-Цзю взяли перерыв, чтобы пережить стресс и обсудить изменения. В целом, они решили, что вышло не плохо. Партнер особенно высоко оценил то, что даже на инстинктах Юань не бросался на него. Его стандарты оставались омерзительно низкими. Еще метки везде он назвал очень милыми. Почти романтичными. Что Юаню показалось самой постыдной дичью, альфе зашло, как хомяку семечки. Раз такое дело, инкуб продолжил метить столбики постели и тайно лапать некоторые веера. А-Цин очаровательно рделся и сверкал глазами, когда находил его метки тут и там. У него однозначно стал лучше сон, что стало приятным бонусом. Юань резко перенес эту черту альф из «дикости» к «полезное» и сделал заметку, как здоровые проявления собственничества необходимы для психического благополучия младших членов стаи. Одно дело, читать о том, как важно младшим получать подтверждение своей значимости в динамике стаи, а другое видеть на практике. Интересно и полезно. Будучи только альфой, Юань не слишком страдал, но стоило ему вернуть свою привычную гибкость, как он с наслаждением завернулся в нейтральные бета-омега феромоны и вернул мягкость, которая была ему более свойственна, чем жестковатая манера альфы. Окружающие люди будто все разом получили по щеке. Появилось даже такое ощущение, что Юань их предал своим смещением с привычной роли. Они ведь только привыкать начали!.. Омеги-ученики перестали так отчаянно ластиться, альфы, которые хорохорились, растеряно сдули грудки. А-Цзю посмеялся на его вопросы и сказал, что это ничего серьезного. (То есть, его этот эффект полностью устраивал). Хуже всего восприняли смещение некоторые особые расистичные лорды, не будем показывать пальцем в По Циндао. Он и прежде на Юаня щурился и отказывался воспринимать нормально. После ссоры с Самолетом это встало особенно остро, что понятно. Во время фиксированной роли стало полегче. Видимо, простота восприятия играла роль. Но стоило Юаню сменить шкурку феромонов, как у него сдали нервы, стоило им с а-Цином появиться на Цюндин. — Что ты вообще за существо? Есть ли в тебе хоть что-то настоящее? — зарычал он, чем вызвал неодобрение ключевого большинства. Все-таки Юаню удалось с некоторыми подружиться или наладить отношения до нейтралитета. Разошлись ни с чем. Что на такое вообще можно ответить? Однако, инкуба, чувствительного к подлянкам окружающих, зацепил оценивающий взгляд, брошенный на а-Цина. Следовало опасаться подлянки. После собрания, когда все покинули помещение, и Юань заново прилип к а-Цзю, щебеча с Самолетом, им в спины воткнулись талисманы. Не успели они испугаться, печати сделали безобидный «пуфф», пропустив волну очищающей ци по телу и одежде. Какая-то разновидность очищающего талисмана? Инкуб передернулся и прибавил энергии на внешний слой, который стесало. Вместе с инородной бумажкой «пуф» сделали и их запахи. А-Цзю схватился за горло. Его запах взметнулся беззащитным страхом и скрылся, взятый под контроль. Быстро, но недостаточно быстро, чтобы люди не заметили. Юань застыл и с клокотанием развернулся. Прикрыл любовника защитной агрессией альфы. Сегодня диди был с феромонами и проецировал настроение. Без зелья ущербность его запаха стала ясно видна, потому что все настроение альф в целом шло с порцией защиты и агрессии. А уж в испуге и удивлении было естественно показать раздражение или злость. Не то, что диди мог. — Лживый уродец и его опущенная шлюха, — торжествующе резюмировал альфа. — Как этот и предполагал. Шень Цинцю, ты позор поколения «Цин». Покажи свое истинное лицо, хватит прятать его за веером! — Шисюн! — шокированно рявкнул Му Цинфан, и он был единственным, потому что остальные пытались найти слова. Целитель вышел вперед, чтобы встать между альфами. Все продолжали быть глубоко шокированы, как будто в жизни не слышали о таком явлении. Юань зарычал, намереваясь таки вцепиться в горло ублюдка, который вздумал рушить жизнь и карьеру диди. Раз Юэ Цинъюань не собирается делать свою работу старшего брата и главы секты, он сделает. Диди вцепился в шкирку инкуба в последний момент, не дав метнуться. Будто собаку за поводок дернул. Юань обиженно и послушно унялся. А-Цин позволил своему запаху, на удивление спокойному, даже насмешливому раскрыться. Он закрыл веер. Его лицо потеряло общечеловеческое нейтральное выражение в знакомом злом и веселом искривлении: «Ну ты и скотина!», которое Юань видел довольно часто и которое никогда не складывалось на его чертах на публике, потому что было утрированой гримасой. Лорды и леди ахнули. А-Цин исправил выражение в свое обычное. — Шиди получил, что хотел? — скучающим тоном спросил он, вертя веер, но не закрываясь. — Этот мастер не видит, как мой вторичный пол, его презентация и предпочтения его касаются. Насколько мне известно, это личное дело каждого, что они делают в постели. Если только шиди не желает присоединиться? В таком случае, этот мастер вынужден отказать, шиди не в его вкусе. — Как же, — зло фыркнул бугаистый лорд пика талисманов и включив самые агрессивные и территориальные феромоны попер на а-Цзю. Тот даже не дрогнул, хотя многие люди отшатнулись на инстинкте, даже если не стояли у него на пути. Очевидно, что он сделает, если Шень Цинцю НЕ упадет к его ногам, мастер По не продумал. Он растеряно остановился в двух шагах от парочки. — Это все? — невпечатленно уточнил диди. По его меркам это и правда была нестрашная демонстрация. Он только сжал руку на шее Юаня и с силой отодвинул, потому что инкуб хотел вцепиться в говнюка. Однако, этот жест был истолкован неправильно. Как поиск поддержки. Шестой лорд пренебрежительно махнул рукой на них: — Ты лживый подлый змей, который получил титул задницей. Красивая обертка и фальшивый запах — вот и вся твоя сила! И тебе не место среди нас! Это было понятно еще в тот момент, когда ты притащил своего демонического хозяина! Лорд подцепил воротник инкуба и отмел, как мусор: — Такая же подделка без вкуса и запаха. Неужели так хорошо дерет, что стоит всех хлопот? Впрочем, наложникам все равно, кому подставляться! С Юэ-шисюном не вышло, решил найти замену поудобнее? — презрительно задел он. Юаню надоело. Он заступил между любовником и заклинателем. Лорд не сдвинулся. Шаг назад сделал а-Цзю. — Ты в самом деле хочешь, чтобы я показал лицо и запах, которые на самом деле мои? — переспросил инкуб опасно-спокойным тоном. Шестой лорд поднял брови и сощурился. — А у тебя есть, что показать, тварь? Юань дернул мышцей в микро-выражении презрения и повернулся к а-Цину. — Извини, вынужден тебя на минуту прикрыть, чтобы не провоцировать, — совсем другим тоном повинился он, накладывая на нос и рот альфы ладонь. По Циндао в отвращении сделал шаг назад. Понятно, что он подумал. Что Шень Цинцю не упал на нем, потому что «тренированный». Но если вкинуть объезженому феромоны сильного альфы, он все равно упадет тому в ноги. Наивный. Приготовился встречать лбом устрашающего альфу. — Мастер Му, прикройтесь тоже, мой настоящий запах довольно тяжел для восприятия, и я не хотел бы вас зазря беспокоить, — попросил Юань. — Никогда не думал, что у вас есть собственный запах, — поддержал доброжелательный тон целитель, ощущая себя остро некомфортно во всей этой ситуации. Он достал маску, пропитанную нейтрализатором, которая у него всегда была с собой. Целители часто ими пользовались в работе. — Ах, у всех есть, — улыбнулся омеге Юань, — но он непригоден для ежедневного использования, особенно среди традиционно настроенных людей. Концентрация его феромонов в комнате как раз достигла заметного уровня, и все люди обнаружили себя оцепеневшими и без причины напуганными. Вот они и на месте. Детей суккубов не было видно потому, что они не умели пользоваться феромонами на должном уровне. Держать собственный запах в узде было первым, чему он научил дочь. Забавно, что эту смесь Юань действительно считал самой комфортной для себя. Она была уютной на его вкус, очень успокаивающей. Так пахло дома. Люди же от коктейля феромонов делались послушные и угодливые — дышать боялись лишний раз. Это был идеальный микс омежьих успокаивающих транквилизаторов и альфачьих контролирующих феромонов, который заглушал все, как белый шум, внушал опасение и давил на инстинкты нереально. При этом недостаточно угрожающий, чтобы спровоцировать «бей или беги» эффект, что особенно важно. Давящее, неотвратимое чувство страха от запаха только нарастало и разоружало тем, как вкрадчиво ощущалась угроза. Волшебные кнопки, они такие волшебные. Их предки вывели идеальное оружие и пестовали в своих детях. Альфа побледнел и под тяжелым взглядом отступил. Юань вообще не любил серьезно смотреть, не любил страх, обращенный на него. (Не любил, как ему это нравится). Но давить присутствием умел без проблем. Смерть могла такое сделать с человеком. Смерть семьи могла сделать такое с демоном. Терапия а-Цзю, на худой конец, могла такое сделать с ним. Люди начали давиться и дрожать — в долгосрочной перспективе его запах еще и кошмары вызывал, выкручивая тревожность. По Циндао явно уже был не рад инициативе. Юань сделал подзывающий жест, и альфа послушно сделал шаг вперед. Едва не упал на колени, но смог удержаться. Молодец. — Как видите, не все из нас одарены природой в плане запахов, мастер По. Иногда искусственные феромоны — это единственный выход для всеобщего удобства, особенно для тех, кто следует традиционному восприятию запахов, — мягко сказал он и вежливо показал волчьи клыки в улыбке. — Ваша удача, что я понимаю, как далек мой запах от человеческого и некомфортен в повседневной жизни. Я предпочитаю мирный и дипломатический подход без насилия, и уважаю ранимые человеческие чувства. И все, чего я прошу, это уважения в ответ. Надеюсь, больше таких недостойных инцидентов не повторится. Мой партнер до сих пор находится на лечении, и эта служанка предпочтет воздерживаться от шоков, которые могут его расстроить. Мы друг друга понимаем, мастер По? Альфа подавился своим согласием, глядя на Юаня, будто тот был хтоническим злом. Это они еще старших суккубов не встречали. Демоны вообще часто обладали по человеческим меркам устрашающими запахами, агрессивными. Не потому, что были правда всегда злые, а просто их тела были такими. Физиология тех, кому на феромоны других видов закономерно посрать, если хотите. А суккубы специализировались на манипуляциях инстинктами и умели бить исподтишка. Единственный, кто справлялся с ситуацией нормально — это лорд Кусин. Аскет профессионально отстранился от инстинктов своей природы и ждал развязки, предпочитая невмешательство. Остальные люди справлялись со стрессом хреново. Омеги вовсю дрожали, хотя Му Цинфан выдал им запасные платки со средством. Ци Цинци, единственная женщина-омега в стае, обхватила себя руками и согнулась на его руках. Беты и альфы крупно дрожали, будто олени в свете фар. Юань начал медленно сворачивать свой запах. Он своего добился — дальше было лишь насилие. Юэ Цинъюань во всем этом хаосе стоял как столб и продолжал стоять в некоем трансе. Бесполезный, как всегда. Пните его, кто-нибудь. А-Цин вдруг тронул его за запястье, и Юань тут же отвлекся: — Да, милый? — Убери руку, — попросил он за заглушкой из концентрированных омежьих феромонов. Ему пахло мягко и сладко. — Ты уверен? У тебя инстинкты, — только и переспросил Юань, потихоньку заменяя агрессивный запах на знакомые всем кофе и шоколад. Люди уже начинали облегченно глотать воздух, будто выныривая. Ну, считай, выгребли. Когда флексили феромонами, победителями выходили те, кто не убежал, поджав хвост. Так что лорды выстояли все, даже слабейшие из них… В действительности, слабейшие как раз показали себя лучше передовых бойцов. — Я справлюсь, — уверенно нажал а-Цзю. Его, видимо, невероятно заинтриговала реакция окружающих. Юань был готов поспорить, что все люди сейчас приготовились к еще одному постыдному эпизоду… Да только не в том смысле. — Ну что ж… По крайней мере, Му Цинфан тоже здесь, — вздохнул демон. Он снизил концентрацию запаха до половины, когда люди уже могли дышать и не трястись. Хотя всех до сих пор остаточно потряхивало. Медленно и осторожно отнял руку, и стоило ди только начать вздох, как в Юаня вылетело лезвие ци широким секущим движением веера. Инкуб едва успел увернуться и зажал задетый край шеи. Половина волос также отпала. Ну хоть голова на месте осталась. Успел! — О боже, прости, а-Юань! Я случайно! — бросился на помощь а-Цин, испугавшись. Он тут же закрылся рукавом. — Я не успел перехватить лезвие, хотя был готов. — Он попытался убить тебя? — шокировался целитель, подскакивая к инкубу через силу. Его руки дрожали, но он уже начал передавать целительную ци. — А-Цин, ты молодец, — успокоил инкуб. — Отлично справился. — Он попытался тебя убить!!! — напомнил Му Цинфан громче. Потому что только отбитый самоубийца бросится на существо с таким запахом, как у Юаня. Да, он в курсе! — Вот именно потому я и не использую этот запах в нашем доме, — поднял брови Юань и проверил шею. Глубокий порез уже минимально затянулся. — Он только перестал пытаться убить обычных альф, если они подходят к нему на расстояние шага или пытаются давить запахами в его присутствии! Это прогресс! В первый раз он попытался отгрызть мне руку, а потом шею! Он был законно горд их прогрессом на ниве воздержания от убийств в постели, но остальные люди были настроены очень скептично. — Прости, — неловко вставил а-Цзю, на которого теперь смотрели, как на опасную зверюгу. (Что было лучше, чем альтернатива). Взгляды всех присутствующих все еще оставались глубоко шокированными произошедшим. Юань их мало винил… Нет, винил сильно, и пускай кошмары будут им уроком. Он встряхнулся, ощупывая половину гривы. Ах, придется сегодня растить заново. Хэ легко срезал остатки ножиком, чтобы не идти домой как клоун с половиной прически. Ученикам тут все равно убираться. А-Цин издал расстроенный звук горлом и нахмурился, пропуская пальцы через обрезки. — Прости, — нахмурился он драматично. — Такие реакции ожидаемы, мы для этого и работаем, — напомнил ему Юань и спрятал нож в ножны на поясе. — А если честно, то как тебе запах? Сильно плохо? Юаню вообще нравился его родной запах. Феромоны в принципе очень сложно и интересно пахли в большинстве своем, а это была целая симфония! Если бы он мог не травмировать этой смесью людей, он бы ходил со своим настоящим запахом. Хотя кофе с шоколадом тоже неплохое сочетание, ностальгичное. — Пахнет знакомо, — безжалостно пожал плечами мужчина, принюхиваясь к остаткам в воздухе. — Ах! Если слегка разобрать на составляющие, на вкус как твои первые попытки в строительстве гнезда. Люди подавились, очевидно, не находя это нисколько не успокаивающим запахом, пригодным для создания деликатной атмосферы секретного домика. — Нет, — поправил с нажимом Юань. У него была оригинальность. Он. Мог. В. Оригинальность. — Нет-нет, я точно помню, — помахал веером а-Цзю. — О чем и говорить, твоя композиция и сейчас в бамбуковом доме такова! Юань попытался припомнить, и… боже, это правда. Только без агрессивных составляющих. Он бы вжал голову в плечи, но им сейчас занимался Му Цинфан. Он как мог сотрудничал с целителем на телесном уровне. Рана срасталась хорошо. — Потому что это очень милая композиция, — переобулся в прыжке инкуб и обиделся. — Я цветочек, а-Цин. — Несомненно, — искренне согласился тот. Юань рассмеялся, осторожно откидывая голову в сторону — целитель его бинтовал. Лицо Му Цинфан делал, конечно… Будто Юань жертва домашнего насилия и отпетый маньяк одновременно. Инкуб легко погладил омегу по скуле, нанося сложную композицию, которая могла смягчать его воздействие. Своего рода, противоядие от него самого. Трясти быстрее перестанет и кошмаров не останется. Омега разжался. — Какой же ты отбитый, боги! В самом лучшем смысле этого слова, — восхитился Юань со всем уважением. — Я тебя обожаю, диди. — Я тебя тоже, — скованно признал на публике цундере. — Но надеюсь, что впредь ты воздержишься от подобных демонстраций. Мои шиди и шимэй все же чувствуют запахи в традиционной манере. — О, кошмары будут всего неделю, — оптимистично и солнечно улыбнулся окружающим Юань. Те поежились. — Возможно, в следующий раз они будут мудрее и не станут поощрять оскорбления в твой адрес. Если они хотят глумиться над пострадавшими, то куда проще им посетить Цаньцао! Или спуститься с горы к смертным, мало ли бед у мирян! — Это совершенно другое, — вякнул По Циндао. Юань посмотрел на него. Мало получил, что ли? Альфа вжал голову в плечи. — Объясните, каким образом, бессмертный мастер, — он кивнул Му Цинфану, который закончил крепить повязку, и поднялся. — В ходе травмирующего инцидента человек теряет способность делать нечто, что могут многие остальные люди. Многие после подобного опыта ломаются, многие выживают и учатся с этим жить. Вот и все. В следующий раз, когда вас одолеет беспричинная агрессия, найдите какого-нибудь беднягу на своем пике, а лучше помедитируйте молча, но моего партнера трогать не смейте. Он больше не безродный сирота, и его есть, кому защитить. Юэ Цинъюань вздрогнул и съежился от отравленной подколки в его бок. Остальным тоже сказать было особенно нечего. А если и было, то они пока не могли придумать, как выкатить претензии вежливо и не нарваться на Юаня, который сохранял ноту своего запаха, хоть и не агрессивную. Так, многозначительно напоминал о приличиях. — Благодарю, мастер Му, — кивнул инкуб снова и языком тела обозначил готовность валить. А-Цин, когда он прицепился к его локтю привычным жестом, провел по носу инкуба в исследовательской манере. — Теперь понятно, кто были те многочисленные черные ленточки в гнезде Цзянь. Суккубы, которые оставили человеческие приличия. Юань кивнул. Хотя бы в секте они могли себе позволить не заморачиваться. Общение с некоторыми и вовсе начинало походить на фантасмагорический опыт, потому что они произвольно выражали эмоции то лицом, то запахами, то вообще лишь жестами. Это было утомительно даже для других суккубов. — У тебя довольно жесткий запах даже по меркам твоего вида, — отметил а-Цин. — Не находишь? Те суккубы пахли не так резко. Инкуб пожал плечами. — Я вообще жесткий и неприятный тип, — философски заметил он, — поэтому предпочитаю носить улыбчивую маску, которая пахнет сладостями. Уж не знаю, почему на нее вообще ведутся. А еще я больше демон, чем суккуб человеческого происхождения. Многие демоны имеют угрожающие запахи, это не показатель их характера. — В самом деле… Стоило им направиться в сторону выхода, как очнулся от спячки Юэ Цинъюань и окликнул брата. Юань даже не постеснялся сделать на него лицо. То есть, пока его брата обижают, он будет стоять и смотреть, как бесплатный концерт, а когда Юань уже решил его заболтать и увести, чтобы утешить неминуемую истерику диди, он выкатился c речью. И что ему есть сказать? Да поаккуратнее чтоб. На его красноречивую морду глава Юэ осекся: сглотнул и несчастно моргнул. — Ш-шень-шиди, когда это произошло с тобой? — тихо спросил он все равно. А-Цин выпрямился на это «Шень-шиди» и промерз до самого дна. Юань сжал его руку, будто мужчина намеревался упасть вот сейчас. Потому что из всего случившегося самый страшный удар произошел сейчас. Возможно, это просто плохой подбор слов, но Юэ Цинъюань вербально отстранился от брата, узнав об «опущенности». Это провал размером с Бездну. — Отвечая жаньмен-шисюну, на момент когда мы встретились на Собрании Бессмертных, этот ничтожный уже был чужой сукой, и Юэ-шисюну следовало быть более осмотрительным с тем, кого он приглашает в секту, чтобы теперь не сожалеть о том, что нельзя исправить, — даже Юань съежился от ненависти к себе и презрения в тоне. А-Цзю, они же обсуждали. Юэ Цинъюань не мог и надеяться когда-нибудь собрать обратно те микроскопические кусочки своего лица, что остались после такого удара. А-Цзю покачал головой разочарованно и продолжил степенное шествие на выход. Теперь настроение окончательно испортилось. И Юань знал, что после их ухода лорды будут сплетничать. — Шень-шиди не ничтожество, а важный член моей стаи, второй альфа после меня, — прервал его Юэ Ци со слезами на глазах. — И я никогда не пожалею об этом своем поступке! А-Цин крупно вздрогнул от альфа-голоса и шуганулся от брата. На такой ответ он не рассчитывал. — Тогда у главы Юэ странные способы это показывать, — успел прошипеть мстительной змеей Юань до того, как любовник его спешно утащил. Инкуб не стал упираться. Тыкать раскаленными иглами мудилу всю их бессмертную жизнь можно, а утешать а-Цзю сейчас надо. Лишь дома альфа позволил себе развалиться над разломанной жизнью, доломанной в щебень репутацией и неожиданным признанием брата. Юань все принял и запаковал, как чемпион. Если они теперь отстранят диди от дел и заставят уйти в «длительную уединенную медитацию», как это вежливо называется на публике, это их потеря. Им есть, куда пойти. И это было ожидаемо, что однажды такое может произойти. Они обсуждали возможные варианты последствий и свои действия. Просто на практике разбитое сердце приходилось склеивать все равно. Шень Цинцю несколько часов кряду душераздирающе рыдал, как прекрасная дама, на руках Юаня. А потом заявился Бог Войны орать им под окна. Они вздрогнули. А-Цин оживился, заслышав свое имя в исполнении соперника, который был ближе всех к тому, чтобы считаться другом. Альфа звучал после новостей неровно и возбужденно в плохом смысле. Не трясся только потому, что физический культиватор, тяжело дышал. Было неясно, зол ли он. Юань уже хотел сходить отшить его, но если кто и стоял первым в очереди бога на раздаче ненависти к себе, то это был диди. Он мгновенно жахнул в сторону оконную раму, едва не разбив стекло: — Лю Цингэ! Выгонять из секты пришел? — восторжествовал он по-злодейски. Лорд Байджан едва не упал на задницу, отступая от него в страхе. — Что? Нет! — слабо воскликнул он. — Я пришел извиниться за… И-и а-Цин подло воспользовался минутой слабости у благородного рыцаря, чтобы сорвать злость, утолить бессилие и отбить давнему сопернику в рожу, пока тот не сопротивляется. Это для души, ваша честь. Лю Цингэ путался, что корректнее: отвечать на удары шисюна или не бить калеку. А-Цзю неправедно наслаждался дилеммой и подливал масла в огонь, вынуждая дать ему сдачи. Юань посмотрел за потасовкой заклятых друзей и пошел делать чай, а также искать мазь от синяков и ссадин. Лю Цингэ не выдержал и, презрев пиетет к инвалиду, бросился на него с ревом дикой кошки. А-Цзю возликовал и остервенел окончательно. Да, им обоим понадобится мазь. И еще бинт. Смех а-Цзю звучал абсолютно счастливо под треск его собственных костей.