Обратно в прошлое

      "Давно хотел это сделать"? Знали бы вы, сколько предположений у меня возникло в поисках ответа на вопрос, что именно он имел в виду.       И нужно иметь представление, какой я в то время была наивной и неосведомленной дурой, потому что все мои версии сводились к банальным вещам. К примеру, он хотел унизить меня. Вроде я хилая, не устояла на ногах. Или старомодная, и это был намек на мою косу. Или вообще все вместе.       Настолько я была уверена, что он задумал недоброе, что неделями после этого случая была наготове. Но его поведение было каким-то странным. Вынуждал оставаться, а сам брал стул, садился напротив и наблюдал, как я делаю за него задания. Новая его стратегия вам сильнее вгоняла меня в паранойю. Подозрения росли еще больше. Этот пронзительный взгляд… Замечавшийся на разных частях моего тела, он заставлял делать предположения, которые, кроме упомянутой паранойи, прибавляли еще и комплексы.       Вообще-то раньше я никогда не обращала внимание на такие вещи, как внешний вид. Период взросления и гормональной нестабильности прошел для меня незамеченным. Хотя, скорее всего, причина в том, что я пережила его через призму книг. На моей полке все еще стоят книги, которые помогли мне. Когда мои сверстницы влюблялись и мечтали о парнях, я сходила с ума по Рэтту Батлеру. Бессмыслица, скажете вы, а я на тот момент была уверена, что более идеального мужчины нет в мире.       Когда живешь чужой жизнью, ты забываешь об окружающем мире. Твои мысли – это скорее бы вернуться к себе в комнату и наконец погрузиться в сказку.       Поэтому именно сейчас, когда твое время перестает быть твоим, а человек напротив буравит тебя взглядом, ты выходишь из зоны комфорта. В твою голову лезут мысли, которым там раньше не было и места.       — Ты что, заснула? — Я опомнилась от неожиданного замечания в свою сторону.       — Уже заканчиваю. Минутку…       Лишь на секунду оторвалась, а он уже недовольно сложил руки на груди.       — Дай-ка посмотрю, что ты там уже решила.       Вы только посмотрите, какой умник!       Яворский развернул тетрадь к себе и сделал вид, что проверяет.       Только тратит мое время.       — Во втором примере ошибка. Ты подставила неправильное уравнение.       Что?       Я склонилась к столу.       Да, и вправду…       Отвлекшись на задание, я и не заметила, как он тоже наклонился поближе к столу. Подняв голову, наши лица оказались рядом. Его глаза. Они были так близко! Голубые… Необычно голубые. Его рука потянулась к моей щеке... Какая-то секунда... Меня парализовало от неожиданности, но этого хватило, чтобы он воспользовался. Мои очки оказались у него в руках.       — Отдай! — Я протянула руку.       — Подожди, — он поднес их к своему рту, подышал на стекло, а потом стал их вытирать концом своей рубашки. — Если уж носишь очки, следи за ними. Даже в них не видишь ошибок. И вообще, такая детская у них оправа.       Это замечание меня возмутило:       — Это и есть детские. Угадай, кто сломал другие?       — Те были не лучше. Перед тем как критиковать мой парфюм, лучше бы посмотрела на свои очки.       — От моих очков никого не тошнит!       — Ошибаешься, просто, в отличие от тебя, другие люди вежливые и не говорят, что им не нравится. К примеру, меня этот розовый цвет раздражает.       — Неужели! Тогда верни их мне! — Я протянула руку. — И верну! Руку убрала. Наклонились поближе.       Он что, болен?       — Не хочу. — Дурак какой-то…       — "Не хочу, не буду"... Кому сказал!       Он какой-то подозрительно странный. Что ему нужно?       Он держал мои очки и ждал.       Черт бы тебя взял! Хорошо.       Я оперлась ладонями о стол и наклонилась.       Раз, два, три…       — Почему ты закрыла глаза? — неожиданно прозвучало рядом.       Что? Как?       Первое, что я увидела, это лазурь. Его лицо было совсем близко.       Как так вышло? Почему закрыла глаза? По инерции? От страха?       — Я… — К чему эта растерянность?       Выровняв спину, я стала по команде смирно.       — Отдай уж мне эти проклятые очки! — Даже я почувствовала, как неуверенно прозвучал мой голос.       — Отдам-отдам. Ты почему такая взволнованная? Покраснела… — Опять эта лихая улыбка! — Признай, что я тебе нравлюсь.       Он, должно быть, сошел с ума!       — Ты с ума сошел? Чтобы мне понравился такой?       Он не дал закончить, перебив:       — Какой? — улыбаясь, произнес он и снова заставил меня растеряться.       — Какой?.. Придурок. — Действительно. Он хуже Тупака.       — Во как? Надо это записать, чтобы не забыть. А ну дай мне свою тетрадь.       Я не успела и спохватиться, как он взял со стола мой конспект и что-то в нем написал.       Вернул он мне его вместе с очками. Быстро забрал свои вещи и вышел из помещения, оставив меня в полном раздоре со своими мыслями. Но когда я развернула конспект и прочла, то потеряла последнее понимание происходящего.       На одной из страниц было написано: “Очкарик назвала меня придурком. Прощу, только когда она меня поцелует". Подпись: "Придурок".