Кулинарная книга Джека

Тридцатое сентября наступило очень быстро. Брок даже не успел толком понервничать, как пришло время отправиться в замок. Ранним утром он с группой других подростков ожидал у ворот Хогвартса, чтобы впервые переступить его порог в статусе ученика, а не посетителя. Из знакомых ребят здесь были только Грег Мальсибер и Монти Писсарро, оба старшекурсники, но Брок быстро со всеми перезнакомился, обратив особое внимание на «молодняк». Заочники не распределялись на факультеты, но в ближайшие годы они будут ежемесячно встречаться при прохождении промежуточных тестов. Калитка открылась, и все пошли по аллее, ведущей к центральному входу в донжон, вслед за высоким мужчиной. Тот представился начальником замковой охраны, что вызвало восхищённые взгляды двух мальчишек в магловской одежде, видно, являющихся поклонниками рыцарских романов. Брок бы тоже восхитился таким персонажем, вот только он отлично знал, что рыжебородый здоровяк Эрик Карпентер только на службе выглядел таким мрачным и серьёзным. Приходя же с компанией друзей в «Чайный пакетик», тот любил петь матерные частушки под заунывные вопли волынки, приняв на грудь не одну пинту пива и десяток-другой стопок огневиски. Джек называл это развенчанием кумиров и даже сочувствовал Броку. Тот видел солидных джентльменов, ведущих себя совсем не соответственно высокому статусу, что лишало любых иллюзий. Действительно, сложно проникнуться пиететом к людям, которые танцуют, сверкая ягодицами под задорно взлетающими килтами или соревнуются в «кто кого перепьёт». Уж насколько ему был интересен Армандо Диппет, долгожитель и, по слухам, обладатель личного философского камня, но и тот упал с пьедестала после нескольких визитов в «Чайный пакетик». Компания седобородых старцев обычно снимала vip-зал с кинопроектором, где всю ночь крутили порнофильмы, и алкоголь лился рекой под разговоры о том, кто сколько раз мог того-этого в молодости. Так что, глядя на развесёлых клиентов, Брок окончательно уверился в том, что даже прославленные и героические волшебники на поверку ничем не отличались от обычных людей. В районе, где он раньше жил, встречался не один десяток подобных хвастунов и пьяниц, которые на словах могли сбить самолёт из воздушного ружья и завалить гризли из рогатки. Эрик Карпентер незаметно подмигнул Броку и, поправив бляшку ремня с чеканным чертополохом, сообщил всем: — Сейчас вы отправитесь на завтрак, а после него будете сдавать тесты, но об этом вам расскажет заместитель директора по учебной части. Вечером, после ужина, я провожу вас обратно до ворот и передам родственникам. Маглорождённых развезут по домам на «Ночном рыцаре», на котором они прибыли сюда. Есть вопросы? — Нет! — дружно ответили заочники, которым уже не раз рассказали о том, как будут проходить их учебные дни в Хогвартсе. — Ну, вот и хорошо, — с видимым облегчением вздохнул Эрик и взмахнул руками, как наседка крыльями, подгоняя «цыплят» к двери, у которой ожидала молодая женщина, одетая в форменную мантию с вышитым гербом Хогвартса на уголках воротника. — Меня зовут Помона Спраут. Можете называть меня профессор Спраут или декан Спраут, — представилась она, добродушно улыбнувшись. — А сейчас завтрак. Ничего не бойтесь, это не страшно! Брок шёл рядом с Грегом, рассказывающим о предназначении помещений, мимо которых они проходили. Впрочем, внизу смотреть особо было не на что. До двери в Большой зал они увидели только просторный холл со статуями, коридоры, уходящие вправо и влево, и лестницы, ведущие наверх. Зато в самом зале было антуражно, словно в парадной трапезной средневекового королевского замка. Четыре длинных стола тянулись до возвышения, на котором расположились места преподавателей. На стенах висели гобелены и знамёна факультетов. В нишах поблескивали доспехи. Под высоким потолком, показывающим хмурое небо, затянутое тучами, парили зачарованные свечи. Сквозь высокие арочные окна в помещение проникал тусклый из-за непогоды свет. Вновь прибывших устроили за одним столом, декан Спраут осталась с ними, чтобы помочь в затруднительной ситуации или ответить на вопросы. Минут через пять появились первые ученики, которые с любопытством посматривали на заочников. Хотя большинство из них уже обучалось в Хогвартсе, их новый статус вызывал интерес. И, конечно, новые лица привлекали внимание. Брок уже привык к тому, что его частенько разглядывают что взрослые, что дети. Британцы будто искали подтверждение того, что американцы устроены по-другому, чем они. Например, имеют заострённые эльфийские уши или хвост, как у демонов. И очень расстраивались, не обнаружив ничего подобного. Вот и сейчас он отлично видел направленные на него взгляды и слышал громкий шёпот: «Смотри, это же американец. Тот, что в синей куртке. Ага, он маглёныш, но усыновлён мистером Ли. Да-да, американец! Говорят, что он собирается летать на металлических птицах! А ещё он владеет половиной кинотеатра, представляете? Интересно, он опасен? Говорят, в Америке живут настоящие дикари!» Брок только глаза закатил, когда Грег посоветовал: — Не обращай внимания на этих придурков. Для многих из них «Иллюзион» — восьмое чудо света. — Да ладно! Чего я, не встречался с ними раньше? — отмахнулся Брок, который и правда имел большой опыт общения с юными волшебниками. Те заполоняли кинотеатр каждые выходные во время учебного года и ежедневно на каникулах и вели себя, как голодающие, дорвавшиеся до еды: сносили закуски с прилавков, раскупали игрушки, постеры и журналы… В общем, всячески обогащали семью Ли-Рамлоу. — Ага, а в школе они ещё хуже, чем на воле, потому что им скучно, — хохотнул Грег, положив на свою тарелку пару колбасок и ложку фасоли. Брок осмотрел стол, вздохнул и порадовался, что успел перехватить дома тост с шоколадной пастой и клубникой. В принципе, еда в Британии ему нравилась, хотя до сих пор удивляла любовь местных жителей к кеджери или коллопам. Он не был капризен, но на завтрак предпочитал кашу на молоке, гренки и блинчики. Ну, или обычные сэндвичи, когда хотел поспать чуть подольше и из-за этого опаздывал в школу. В Хогвартсе кормили традиционно: колбаски с шалфеем, копчёная рыба, овсянка на воде, омлет; жареные бекон, помидоры и грибы; фасоль в томатном соусе — всё это было разложено в большие металлические поддоны, стоящие на столах. Помимо этого были тосты, сливочное масло и джемы. В общем, ничего особенного, но сытно, как раз для начала активного дня. Без четверти девять прозвучал сигнал колокола, предупреждающий о скором начале занятий. Ученики заторопились, заканчивая завтрак, кто-то побежал в общежитие за забытыми учебниками. Спраут повела заочников в аудиторию на втором этаже, где стояли парты по количеству человек. — Итак, сегодня у вас первое тестирование. До обеда вы будете письменно отвечать на вопросы, а после обеда продемонстрируете практические навыки, — напомнила она, раздавая перья и пергаменты с написанными вопросами. — Вы будете находиться в одном классе, хотя вы с разных курсов, так как вас пока немного. Не нервничайте. Мы оцениваем ваши реальные знания, чтобы выдать рекомендации вашим репетиторам. Вопросы есть? — Профессор, а почему нам выдали перья? — уточнил Брок, подняв вверх руку. — Они зачарованные, — ответила Спраут. — Привыкайте, потому что выпускные экзамены вы будете писать именно такими. Брок недовольно вздохнул, повертев в пальцах гусиное перо, вставленное в костяной наконечник. Держать его было неудобно, не то что авторучку или «Паркер», подаренный братом в честь поступления в среднюю школу. Репетиторы, в том числе и Питер, заставляли его использовать перья для практики, но любви к ним от этого не появилось. Пергаменты тоже не отличались особым удобством. Конечно, они были не настоящие из кожи молодых телят, козлят или овец, а просто плотная светло-коричневая бумага, которая сворачивалась в трубочку. Приходилось зажимать её в специальном креплении или придерживать руками, что не доставляло радости. Зато вопросы были лёгкие по сравнению с теми, которые задавали репетиторы при тестировании. Правда, их было очень много, сразу по всем предметам, поэтому пришлось поторопиться, чтобы успеть ответить за выделенное время. Теоретическая часть экзамена длилась три часа — столько продолжались утренние занятия у учеников Хогвартса. Декан Спраут прохаживалась по классу, но никого не отвлекала от работы. Наконец раздался сигнал колокола. Брок, успевший проверить ответы, сдал свой пергамент и, потянувшись, покрутил корпусом туда-сюда, разминая затёкшие мышцы. Просидев столько времени за партой только с одним коротким перерывом на посещение туалета, он хотел немного подвигаться, чтобы сбросить напряжение. Заочников снова проводили в Большой зал. Брок, оглядев накрытые столы, на которых стояли поддоны с едой, нахмурился, не понимая, зачем подавать блюда, не соблюдая порционность. Большая часть оставалась нетронутой или испорченной хулиганами, которые ради шутки надкусывали запечённые куриные ножки или пирожки, а потом просто бросали их, как мусор. Заметив его недовольство, один из парней, сидящий за соседним столом, насмешливо протянул: — Что, грязнокровка, тебе жалко объедки? Так собери их для своих дружков-бродяжек из Лютного, вместе поужинаете. Или вы привыкли питаться отбросами из помоек? — Алан! — Грег подскочил на ноги, но не успел ничего сделать, как Брок рванул вперёд так быстро, что соседи и преподаватели не успели его задержать. Драться он не любил, но умел почти профессионально, наученный уличными стычками, тренером по боксу и Баки Барнсом. Рослый старшекурсник не смог устоять против его ударов и даже не успел достать волшебную палочку, как оказался на полу с разбитым в кровь лицом. Подняться он не мог, потому что его запястье придавили грубым ботинком, нос которого был укреплён металлической пластиной. — Надо будет, мы и тебя в котёл закинем, мудила, — чуть слышно прошипел Брок и, плюнув на пол, провёл большим пальцем по горлу. — Мистер Рамлоу-Ли, после завершения тестирования зайдите ко мне, — раздался голос Спраут, которая вскочила со своего места. — Мистер Эйвери, жду вас после уроков в дисциплинарном кабинете. А сейчас идите к целителям, пусть вас приведут в порядок. Старшекурсник наконец поднялся с пола и, зыркнув на Брока, вышел из зала. Грег проводил его внимательным взглядом и тихо произнёс: — Вот же идиот. — Твой дружок? — уточнил Брок, достав из поясного кармашка небольшой фиал с заживляющим эликсиром, который носил с собой по настоянию Джека. — Мой сокурсник, — ответил Грег, без аппетита ковыряя вилкой запечённую рыбу. — Он неплохой парень, просто малость повёрнут на чистокровности. Извини его. — Бог простит, — жёстко усмехнулся Брок, прекрасно знавший, что такое расизм. В их районе воевали банды чернокожих, латиноамериканцев, азиатов и итальянцев. Причём всем было плевать на суть конфликтов, главное было найти причину, чтобы устроить массовое побоище стенка на стенку. Пока окружающие шушукались, обсуждая короткую стычку, он быстро поел, не кривясь из-за отсутствия привычных специй, которыми щедро сдабривал еду Джек. Спраут, осведомившись о его состоянии и получив нейтральный ответ: «Всё в норме», — повела их в тот же зал, где проходило письменное тестирование. За время обеда парты убрали, а стулья для учеников выстроили вдоль трёх стен, освободив центр помещения. Столы преподавателей расположились перед доской, и за ними уже сидели двое мужчин. Свободное место предназначалось для Спраут, которое та заняла, распределив подопечных. Практика прошла намного веселее, чем сдача теории. Броку даже понравилось выполнять заклинания, которые изучали первокурсники. Настолько простое колдовство можно было творить и без применения волшебной палочки, к которой он не питал никакого пиетета. Всё равно она была детской, купленной у Джима Кидделла «на вырост». Взрослую палочку обещали подарить нарисованные предки, у которых был неплохой запас в семейном сейфе. Только надо было дождаться четырнадцатилетия, когда окончательно разовьются магические потоки. Если честно, Брок иногда сомневался в реальности происходящих с ним событий и не верил, что он настоящий волшебник, а не обычный ребёнок. Наверное, поэтому ему иногда снились кошмары о том, что Джек не пришёл за ним в распределительный центр. У него было несколько приёмных семей, обычных, магловских. Потом он учился в военной академии, но не на лётчика, а на пехотинца, поступил на службу в армии. Обычно видения были смазанными, но Брок знал, что ничего хорошего с ним не происходило. Вернее, его жизнь была очень простой, рутинной. В ней не было магического мира, волшебных существ, семьи и дома, который подстраивался под хозяев. Зато он почти как наяву чувствовал собственные напряжение и усталость, а ещё разрывающую душу безнадёгу… После таких снов Брок просыпался весь в испарине, с колотящимся от волнения сердцем. Не в силах терпеть фантомную боль, он, прихватив с собой плед и подушку, прокрадывался в спальню Джека, тихонько залезал на его широкую кровать и, устроившись на самом краешке, вглядывался в его спокойное лицо и вслушивался в размеренное дыхание, чувствуя, как отступает ужас, и на душе становится легче. Утром Джек, конечно, ворчал, что Брок уже слишком большой, чтобы спать с ним в одной постели, но никогда не ругался всерьёз, а на завтрак готовил что-нибудь сладкое из его любимых блюд. Он никогда не спрашивал причину, по которой тот ходит за ним хвостом, только гладил по голове, как маленького ребёнка, и тяжело вздыхал, словно тоже видел что-то страшное, но не во сне, а наяву. Брок не рассказывал ему о своих кошмарах, понимая, что пока не готов к таким откровениям. Ему было страшно признаться даже себе, что это могло быть его собственное неслучившееся будущее или жизнь «близнеца» из другого мира. Из уроков прорицаний он знал, что слова могут стать материальными, поэтому боялся рисковать и тревожить мутную воду.