Кулинарная книга Джека

Специалистом, присланным гильдией, оказалась молодая симпатичная блондинка с внимательным взглядом. Коротко представившись Маргарет, она подписала договор с Джеком и исчезла из кафе, словно растворившись в утреннем тумане. — Круто, — задумчиво прокомментировал Брок. — Это ведь не трансгрессия и не тот способ, которым перемещаются домовики. — Неа, наверное, что-то специальное, ассасинское-джедайское, — подтвердил Джек, тоже впечатлённый действиями блондинки. — И выглядит она, как молодая Мэрилин Монро. Фигура потрясающая и эти лисьи глаза… — Влюбился? — подколол его Джек и легонько толкнул в плечо. — Ладно, будем ждать результата. Брок что-то проворчал, идя к лестнице, на которой неожиданно столкнулся с незнакомым мужчиной. Тот замер на ступеньке, недоверчиво разглядывая его, словно увидел привидение. Со второго этажа мог спускаться только постоялец гостиницы, поэтому он не представлял опасности для хозяев. — Что надо? — нахмурился Брок, поняв, что мужчина не собирается уступать дорогу. Конечно, можно было пройти по коридору и подняться по другой лестнице, ведущей прямиком на третий этаж, но с чего бы ему искать обходные пути в собственном доме? — Ничего… просто ты похож на кое-кого знакомого, — чуть запинаясь, хрипловато ответил тот и, наконец спустившись на первый этаж, поздоровался с Джеком и представился. — Привет. Спасибо, что приютили меня. Я Аластор Боргин. — Привет, — ответил тот, вспоминая, что знает об этом человеке. Выглядел Боргин совершенно обычно — худощавый сероглазый блондин лет тридцати на вид. И не скажешь, что он был одной из значимых фигур теневого бизнеса маг-Британии. — Владелец магазина «Боргин и Беркс», — как-то неуверенно сообщил Аластор. — Это же в Лютном? — прищурился Джек, уловив в его словах странную интонацию. — Верно, — кивнул Аластор. — Садитесь за стол. До открытия кафе ещё час. Хотите позавтракать или выпить чаю? — А кофе можно? — спросил Аластор, бросив взгляд в сторону бара, где стояла сверкающая хромированными деталями кофемашина. — Эспрессо или, может, латте? — уточнил Джек, заходя за стойку. — Лучше эспрессо, — выбрал Аластор и добавил немного растерянно: — Я не помню, как оказался рядом с вашим домом. — Я не видел этого, но люди, которые вас нашли, сказали, что вы просто выпали из воздуха. Может, неисправный портал или неудачная трансгрессия? — сообщил Джек, ставя перед ним маленькую чашку, наполненную кофе. — Я был в своей мастерской, это последнее воспоминание, — дёрнул плечом Аластор. — Скорее всего, что-то случилось с вещью, которую я осматривал. — Главное, что вы живы и здоровы, — дипломатично заметил Джек, который не собирался лезть в личные дела незнакомца. — Я верну потраченные на меня деньги, — пообещал Аластор. — И за проживание, и за целителя заплачу. — Хорошо, с вас семьдесят галеонов за всё, — не стал отказываться Джек. — Вы и дальше останетесь в «Чайном пакетике»? — Нет, мне надо домой, — отказался Аластор и, в два глотка опустошив чашку, поднялся с табурета. — Не возражаете, если я воспользуюсь лондонской дверью? — Всё нормально, конечно, идите, — махнул рукой Джек и вернулся к работе. Уже через час в кафе появятся те, кто желает позавтракать и пообщаться со знакомыми за чаем, кофе или чем покрепче. Аластор, кивнув на прощание и бросив взгляд на Брока, снова спустившегося в обеденный зал, выбрал выход в Лондон и, перешагнув порог, оказался под стылым дождём. Небо было затянуто тучами, а кривые стены домов потемнели от сырости. Холодный ветер нёс по улице обрывки бумаги и мелкий мусор. Поёжившись и запахнув поплотнее мантию, Аластор зашагал в сторону арки, за которой начинался Лютный переулок. Несмотря на раннее время, ему повстречалось несколько знакомых, которые торопливо прошли мимо, не забыв вежливо поздороваться с ним и пожелать хорошего дня. У грязной витрины он остановился, окинул взглядом вывеску и обшарпанную дверь и, немного постояв на улице, уверенно вошёл внутрь, почувствовав лёгкий укол, когда его рука поворачивала бронзовую ручку в виде собачьей головы. Вспыхнули свечи, осветившие торговый зал и витрины, заставленные разнообразными товарами. — Хозяин вернулся! — раздался глухой голос домовика, появившегося перед прилавком. — Здоров, — кивнул Аластор, снимая отсыревшую мантию. — Как тут что? — Иппи присматривал за порядком в доме и магазине! — доложил домовик, забирая у него одежду. — Пришли письма от клиентов. Заходило несколько человек, чтобы забрать оплаченные заказы. — Молодец, — похвалил его Аластор и неторопливо пошёл по залу, осматривая всё так, словно видит впервые. — Хозяин… болен? — неуверенно спросил домовик, плетущийся за ним следом. — Нет, меня вылечили. Ты знаешь, что произошло перед тем, как я исчез из дома? — Иппи слышал хлопок из мастерской! Когда Иппи пришёл на помощь, хозяина уже не было! — Домовик расстроенно подёргал себя за уши, виновато глядя в пол. — Меня выкинуло куда-то рядом с Хогсмидом. Там меня подобрали люди и отнесли в «Чайный пакетик», — сообщил ему Аластор и велел: — Возьми сто галеонов и отдай их владельцу, мистеру Джонатану Ли. — Иппи сделает немедленно! — заверил домовик и беззвучно исчез из зала. Аластор обошёл темноватое помещение и направился к лестнице, ведущей наверх. Там находилась его квартира — три небольшие комнаты, кухня и ванная — где он жил с самого рождения. Остановившись у зеркала в старинной деревянной раме, он долго всматривался в своё отражение, словно выискивая что-то знакомое, а потом пошёл в спальню, где тяжело упал на кровать. Несмотря на то, что название магазина подразумевало наличие партнёра, на самом деле владелец был один последние четверть века. Хотя на вид ему было не больше тридцати лет, Аластор был намного старше, просто сохранил молодость, как и большинство волшебников. Впрочем, пятьдесят — это ещё не старость даже для маглов, если те следят за здоровьем. Беркс, указанный на вывеске магазина, был партнёром прежнего владельца, отца Аластора, Томаса. Свою долю он продал тому очень давно, а после этого уехал в путешествие, из которого до сих пор не вернулся. Это случилось не из-за краха бизнеса, а просто потому, что ему надоело сидеть на одном месте больше века, вот он и решил кардинально сменить место жительства. Аластор, получив наследство от отца, сумел не только удержать его, но и развить. Из обычной лавочки, торгующей полулегальными и нелегальными артефактами, книгами и обычным барахлом, он создал антикварный магазин, в котором можно было найти или заказать что угодно. Главное, иметь достаточно денег, чтобы оплатить контрабанду, запрещённые зелья или темномагические (по мнению министерства) вещи. Клиентами стали не только жулики и преступники, обитающие в трущобах, но и вполне респектабельные господа, которые приходили, скрывая лица под масками и капюшонами мантий. А после того как в магазин зачастил британский тёмный лорд, его положение поднялось до недосягаемой высоты. Теперь «Боргин и Беркс» стал чем-то средним между офисом посредников и отделения информационной гильдии. Сюда обращались люди, которые могли оказать специфические услуги и предоставить информацию не вступая в другие гильдии и не подписывая долгосрочные контракты. Аластору пришлось, конечно, повоевать, чтобы занять эту нишу, но результат стоил приложенных усилий. И дело даже не в деньгах, а в положении и влиянии, ранее недоступные обычному лавочнику. Он занимал твёрдую позицию «нейтрала», что было правильным при его бизнесе. В конце концов, все клиенты платили деньги за услуги, и выбирать «светлых» в обход «тёмных» или наоборот было по меньшей мере недальновидно. Какая разница, с кого получать золото, если оно не пахнет? — Хозяин, сто галеонов переданы уважаемому мистеру Ли, — тихим голосом сообщил появившийся домовик. — Он прислал вам пирог. Сказал, что это… бонус от фирмы. Аластор невольно рассмеялся, услышав его слова, и добродушно велел: — Отнеси на кухню и приготовь мне кофе, сейчас искупаюсь и позавтракаю. Горячая вода пахла лимонным маслом. В тёмной глубине настенного зеркала отразилось бледное лицо. Сухие губы скривились в усмешке, словно в болезненном виде человека было что-то забавное. Он дотронулся до остро очерченной скулы, покрытой чуть заметным светлым пушком, и прошептал: «Ну что ж, неплохо». Домовик варил кофе, чутко прислушиваясь к шуму, доносящемуся из ванной комнаты. Хозяин слишком ослабел, поэтому надо было присматривать за ним, чтобы не допустить новой беды. Тот истощил себя в последнее время, работая над починкой артефактов, которые приносили клиенты, и совсем не следил за своим здоровьем. Аластор искупался, побрился, переоделся в домашние брюки и рубашку и отправился на кухню, где его ожидал домовик с готовым завтраком. Быстро съев половину пирога и выпив кофе, он взялся за письма, пришедшие за время его отсутствия. Ничего срочного в них не было: заказы, переговоры, предложения. Дождь закончился как раз ко времени обычного открытия магазина. Аластор спустился в зал. Над входной дверью звякнул колокольчик, и порог переступили двое мужчин, которые, увидев его, заметно приободрились. — Мистер Боргин, вы наконец вернулись из поездки! — воскликнул тот, что был повыше. — У вас всё в порядке? — Спасибо, жив, здоров, — ответил тот. — А вы как поживали? — Отлично! Вот, принесли кое-что на продажу. Мужчины выложили на прилавок табакерку с эмалевой крышкой, шкатулку с бронзовыми узорами, пару самопишущих перьев, книги и карманные часы. Все вещи выглядели довольно потрёпанными и даже поломанными. Аластор продиагностировал каждую и поинтересовался: — Сколько хотите за всё? — Эм… Ну… Сто галеонов? — неуверенно произнёс «высокий», взглянув на своего молчаливого напарника. — Серьёзно? — насмешливо приподнял бровь Аластор. — Д… восемьдесят? — Тридцать, — заявил Аластор и, заметив огорчённые лица мужчин, подсластил пилюлю: — И бонусом от фирмы получите два фиала укрепляющего зелья. Рабочий день покатился по привычной колее. Приходили поставщики и покупатели, заглянул осведомитель, принесший информацию об аукционе, где можно было разжиться домовиками и кое-каким имуществом недавно почившего старика Кента, у которого не было наследников. В три часа пополудни Иппи подал хозяину скромный обед: остатки пирога и миску овощного супа, после чего Аластор отправился в мастерскую. Под потолком вспыхнули зачарованные светильники, осветившие небольшую комнату с рабочим столом, на котором темнело выжженное пятно. Кроме него, не было никакого напоминания о происшествии, случившемся несколько дней назад. Обломки артефакта были аккуратно сложены на небольшом серебряном подносе. Аластор задумчиво уставился на них, не притрагиваясь. Несколько металлических колёсиков, разбитая колба песочных часов, золотистые крупинки — всё, что осталось от неисправного хроноворота. «И что могло пойти не так? — пробурчал Аластор, усевшись на стул. — Чары сбились? Песок времени взорвался? Даже думать об этом смешно. И всё же вот он я в чужом теле и с чужой памятью. Сказка? Фантастика? Значит, вся та хрень про попаданцев на самом деле правдива? И что делать дальше?» Умения и опыт первоначального Боргина достались ему в полном объёме, что заметно упрощало жизнь с учётом специфики его работы и особенностей этого мира. Когда после пробуждения нахлынули чужие воспоминания, то знакомые имена, понятия и названия поначалу ввели его в ступор. Лёжа в светлой спальне на удобной кровати, он постепенно усвоил поступившую информацию и соотнёс её со своими собственными знаниями. Как бы странно это ни было, но пришлось признать, что одна жизнь закончилась и началась другая, в которой он стал волшебником, пусть не из элиты, но достаточно сильным и, главное, взрослым. Страшнее всего для него было бы оказаться ребёнком, бесправным, зависимым от чужих прихотей. Второй раз переживать детство — то ещё удовольствие, особенно в условиях магического мира, застрявшего где-то в веке восемнадцатом, с нравами, описанными в книгах Диккенса. «Ничего, не впервой попадать в такую задницу, — усмехнулся Аластор, рассматривая свою-чужую руку с непривычно длинными тонкими пальцами и узкими запястьями. — Но какого хрена тут всё не как в каноне? И, главное, откуда взялись те, кого не должно быть в маг-Британии, и что с ними делать?»