Самозамещение Ичиго Куросаки

      С бешено колотящимся от страха сердцем и влажными от слёз глазами, он смотрел, как его дедушку окружает дюжина шинигами. И как бы не был искусен в бою Сокен Исида, прошлая схватка с адьюкасом, тело которого распалось в всплеске духовных частиц менее двух минут назад, отняла у него слишком много сил. Не оказав даже символического сопротивления, он был пронзён клинками в оба лёгкого и сердце. — Не забудьте установить датчики движения духовных частиц, чтобы мы знали, в каком районе Руконгая появится его душа. И аккуратнее пакуйте тело, бездари!       Как будто самого факта гибели любимого дедушки прямо у него на глазах было мало, этот тянучий голос и манера, с которой тот говорил о старом квинси как о шмате мяса на полке магазина, ударил по вискам ментальной молнией. Сжав свои маленькие кулачки, он сделал решительный шаг из укрытия, только чтобы замереть от навалившейся из ниоткуда тяжести, когда медные глаза загримированного чёрно-белого лица уставились прямо на него: — Ещё один экземпляр? Полагаю, ты его ученик и ещё слишком мал, чтобы скрывать что-либо интересное. С другой стороны, представители твоего вида могут оказаться довольно изобретательны. Так что до встречи в следующем веке, — направленные лично на него взгляд и голос первого встреченного им шинигами пробирали до костей и заставляли съёживаться внутренности живота. — Не волнуйся, если не успел с ним попрощаться. Когда этот старик попадёт ко мне на операционный стол, я выделю минутку на рассказ о том, как храбро ты стоял на месте и ничего не делал.       Затем ужасный шинигами отвернулся, и стоило только этому пугающему лицу скрыться из пределов видимости, как он вновь обрёл возможность двигаться. Следующим его действием стал дикий прыжок на спину своего главного врага... — Нет! Учитель, я вас спасу! — с боевым кличем Урью Исида врезался в ближайшую к кровати стенку, а его занесённый кулак раскрылся, чтобы дать ногтям заскрести по обоям. — Проклятье. Этот кошмар вернулся.       А ведь он уже почти успел позабыть его. Нет стоит сомневаться, тут сыграл свою бесячую роль Куросаки. Другого повода быть не могло. — Но хотя бы проснулся, — молодой человек подавил зевок. — В нынешней ситуации вообще глупо засыпать, ведь шинигами могут напасть с минуты на минуту. И всё же я отрубился. Должно быть, так дала о себе знать усталость, накопленная с боем против Куросаки, — брови Урю изогнулись в недовольстве. — Тогда выходит, что возвращение плохих воспоминаний пошло мне на пользу? Какой, однако, абсурд.       Далее его взгляд упал на прикроватные часы. Наиболее вытянутая стрелка ещё была на первом повороте нового круга, пока её меньшая коллега обманчиво застыла на пятёрке. Даже с подсказкой не до конца прояснившимся мыслям Исиды потребовалось значительное усилие, чтобы понять, который сейчас час. — Начало шестого. Значит, я проспал около трёх часов. Хех, повезло же мне, — смешок Урю вряд ли определялся как весёлый.       Если он собирался встретить школьных учителей за партой, а не у закрытых в данный момент ворот, Исиде предстояло провести приличное количество времени в относительно готовом к нападению виде. А там можно будет и подремать (не зря же учился спать с открытыми глазами и усиленно вчера штудировал учебники по предметам на следующий день), не опасаясь визита убийц из Общества Душ. Конечно, толпа духовно неосведомлённых школьников вряд ли могла остановить хоть одного жнеца душ, вздумай тот прикончить их одноклассника, но Исида был не совсем обычным одноклассником. Он был последним носителем крови квинси и его тело даже без присутствия там соответствующего духа могло заинтересовать того загримированного уродца или любого прочего шинигами если не как уникальный опытный материал, то как значимый трофей.       А умри он у всех на глазах, и на фальшивку труп подменить будет уже нереально.       Да, позиция откровенно сумасшедшая, но загнанная в угол мышка не в праве выбирать себе кота. Только принятие своей участи обеда или отчаянная надежда удачно прыгнуть мимо замаха когтистой лапы. И, вспоминая охоту на пустых в далёком детстве, Исида был очень умел в уходе от таких замахов.       Отбрасывая аналогии, его планом на будущий час было вернуться обратно в парк и, возможно, узнать больше о планах шинигами в его отношении.       Собираться долго не пришлось. По возвращении он не снимал с себя никакой одежды, всё также оставшись в традиционном белом костюме с коротким плащом. Боль от последнего бездумного удара Куросаки при напряжении уже почти не ощущалась. Практически, Урю нужно было лишь открыть окно и семнадцать раз выполнить скачок хиренкьяку. Возможно и десять, но тогда бы возникли сложности с отслеживаем окружающей обстановки, а это совсем не то, чем позволительно жертвовать с мишенью на спине.       Первый скачок оставил позади всякий намёк на сонливость. Прохладный ветер и приток адреналина просто не оставили ей ни единого шанса.       Второй, третий и четвёртый скачки заставили его мысли сосредоточится. Он сделал выбор, вместо мучительного ожидания предпочтя принять последствия.       С пятого по восьмой сосредоточенные мысли становились уверенными действиями. Вбитые бесконечными тренировками навыки обеспечили наивысшую эффективность и скорость перемещения, а сочетание зоркого глаза лучника и обострённого до максимума чутья на духовные частицы предупредило бы о любой угрозе.       От девятого до двенадцатого он просто наслаждался движением. Не расслабился, не потерял бдительность или перешёл на прогулочный шаг, но довольствовался общей слаженностью отработанной до совершенства техники.       На тринадцатом скачке закралось подозрение. Вдруг шинигами готовят там засаду, каким-то образом узнав, что ему понадобится вернуться в парк? Или же решили прочесать местность на предмет других гинто в форме ловушек, ошибочно полагая, что они могут навредить им и без команд Исиды?       Скорость четырнадцатого, пятнадцатого и шестнадцатого скачков заметно снизилась, как и их дальность. Угроза засады, да даже случайной встречи с неопределённым количеством шинигами имеет под собой логическую основу и не должна игнорироваться. Сколько бы их душ не уничтожит Урю, его кончина всё равно станет победой шинигами над квинси.       Это недопустимо. Впрочем, отступать тоже уже поздно. Оставалось лишь предпринять меры предосторожности.       Итак, девятнадцатый скачок хиренкьяку привёл его не совсем к запланированному месту, свернув в бок и продолжившись серией ещё пяти аккуратных прыжков вдоль периметра парка, чтобы дать черноволосому юноше возможность сформировать и просмотреть местные духовные нити. Увидев среди них одни только белые цвета без малейшего намёка на красный, что всегда характеризовал присутствие шинигами, Урю решился наконец забраться внутрь парка.       Там его интересовала уютная беседка в отдалении от остальных построек здорового досуга на свежем воздухе. Точнее, Урю нужно было добраться до её крыши, где ранее он заботливо запрятал устройство, прослушивающее всю парковую территорию.       В своём походе он надеялся выяснить подоплёку событий, происходящих вокруг Ичиго Куросаки и Тоширо Хицугаи. Особенно тех событий, которые начали развиваться после его вмешательства несколько часов назад. Уж больно значимыми они были для угасающего наследия квинси.       Вообще, вся эта история закрутилась со второй четверти месяца. Для одноклассников Исиды в тот день примечательным явлением стало добавление нового ученика, слишком низкорослого для своих лет, что уж говорить о его выборе в красителе для волос. Квинси же тогда больше насторожило изменение в реацу одного из своих старых одноклассников. Учитывая, что Куросаки никогда не умел скрывать своё духовное присутствие и, казалось, даже не осознавал своей паранормальной силы, его буквально вынудили пристально наблюдать за титулованным хулиганом на протяжении остатка дня. Безрезультатно. Куросаки вёл себя как обычно что среди столь же громкоголосого Кейго, что при ответах учителям своих любимых или, наоборот, ненавистных предметов. К последнему на тот день звонку Исида уже было смирился с дополнением к загадке реацу Ичиго и направился в ремесленный клуб, в качестве полумеры решив воспользоваться завалявшимся там биноклем и проследить путь другого подростка в ожидании странностей. Его примечательная рыжая голова должна была стать отличным ориентиром, но задача оказалась гораздо проще, ведь ныне таинственный Куросаки также остался в пределах школы, завязав оживлённую беседу во дворе. Собеседником, к ещё большему уровню подозрения Урю, оказался новый ученик. Прежде, чем в его прекрасно проводящем аналитику уме успела зародится хотя бы предварительная теория, Ичиго принял от Хицугаи какой-то предмет, сразу же съел и разделился на два отдельных Ичиго.       Первый остался в привычном виде но с кардинально обыденной реацу, а вот второй сохранил свою необычную ауру, но оделся в знакомое чёрное одеяние, а затем и вовсе исчез из поля зрения, унесясь по воздуху как самый настоящий шинигами.       Он всё ещё не понял, каким образом возможно разглядеть насквозь мистического духа с помощью обычного бинокля, даже при условии, что ты сам прекрасно можешь их видеть. Почему духовные частицы вообще отражают свет? Неужели Солнце вместе с фотонами также испускает и их? Какой тогда уровень духовного давления у звезды?! Или же всё дело в пользователе? К примеру, пассивно испускаемые им духовные частицы проникают в линзы очков или злополучного бинокля, тем самым делая их продолжением его восприятия в духовном плане, а видимые тени или засветы у шигигами и пустых объясняются попыткой сознания поместить паранормальные по своей природе виды в привычную картину? Воистину, порой он может слишком увлечься внутренними рассуждениями о духовном мире с помощью научного подхода.       К добру или худу, Исида решил поберечь свой мозг и подумать над решением более насущной проблемы. Например, какого чёрта случайный человек среди дня превращается в шинигами?!       Серьёзно, почему? Исида ведь читал исторические записи, в частности фрагмент, когда несколько сконфуженный находкой способных видеть духов людей проводник душ объяснял не менее удивлённым встречей с неагрессивным призраком квинси об основах устройства Общества Душ и Готэя 13, и знал, что шинигами появляются не так. Их набирают со всех земель потустороннего мира, ориентируясь на высокий уровень духовной силы, чтобы затем долгие годы обучать правильным образом использовать свою силу и свой зампакто. Полностью понятный процесс.       Что же могло переменится за прошедшие две сотни лет?       Сомнительно, что шинигами до сих пор восстанавливают численность после войны с предками Исиды. А сравнение тогдашней кампании по уничтожению квинси с унижением его дедушки в текущий век, наоборот, делает очевидным продолжение их нетерпимости к любой группе лиц, осмелившихся самостоятельно защищаться от пустых. С чего бы в таком случае вводить в свои ряды Куросаки?       У Урю ушла не одна бессонная ночь, потраченная на аккуратную слежку или поиск зацепок в семейной библиотеке, прежде чем его последний вопрос не открыл новую деталь.       Однажды, снова отклонившись от обычного маршрута из школы домой и заменив себя подделкой, Куросаки отправился на бой с вылезшим на юге города пустым. Исключительность данного боя заключалась в том, что рыжеволосый юноша отказался взяться за меч и бросился бить жабообразного монстра голыми руками. И не успел Исида отложить свой счастливый бинокль, отправившись спасать этого самоуверенного идиота, как упомянутый идиот без всякого вреда для себя принял удар разъярённого пустого, за секунду до столкновенья покрыв свой кулак сеткой сияющего реацу.       Ранее Исида видел подобную технику только в исполнении своего дедушки, назвавшего данный способ защиты блютом.       От такого закрутился новый виток размышлений. Какого чёрта случайный человек среди дня превращается в шинигами, а также начинает с лёгкостью выполнять приёмы квинси, самому Урю недоступные?!       Воспоминания прервались также, как и его путь закончился у порога заветной беседки. Там, в метре впереди и в двух метрах сверху, было подвешено за узорчатые крючки садовой крыши шесть серебряных трубок. Заклинание, вложенное им в каждую трубку, образовывало шестигранную энергетическую мембрану. Её адаптивно чувствительная поверхность игнорировала большинство видов духовных возмущений и улавливала лишь колебания с интенсивностью голоса, который будет исходить от призраков любого вида. Стороннее реацу, порождённое иным типом активности, просто обтекало тонкую грань мембраны. Не то чтобы Урю создал идеальный щит, пропускающий только звук. Нет, эту конструкцию мог ненарочно снести даже самый слабый пустой, а то и вовсе простой дух. В конце концов, сущность идеи данного конструкта гинто упиралась отнюдь не в долговечность, которая служила лишь фильтром, защищающую чувствительную поверхность от лишних движений. Ведь каждое такое движение посылало струйку энергии к седьмой трубке, подвешенной непосредственно под вершиной купола беседки, и будь они слишком частыми, внутренний контейнер трубки заполнялся бы с соответствующей быстротой. Урью и так почти провалился с данной задумкой, чтобы пытаться ещё дальше усложнить конструкцию, делая свой аналог диктофона более чем однокассетным. — Всё вроде бы работает нормально, — задумчиво протянул подросток, внимательно рассматривая мембрану, связующую нить и седьмой трубчатый контейнер на предмет всяческих расхождений. — Теперь, как там надо правильно разместить седьмую трубку? Ах да, точно. Перевернуть и обратить поток рейши с неё обратно на динамик. Иначе всё пойдёт задом наперёд.       Подскочив вверх, он ловко перевернул главный серебряный цилиндр и на прощание стукнул того ногтем. Собранные за прошедшие восемь часов крупицы рейши тут же стали биться о мембрану с частотой, с какой бились об обратную сторону в недавнем прошлом. Разве что их общая сила была увеличена ради нормального уровня громкости. Итак, удары складывались в звуки, а последовательность звуков образовывала слова: — Лейтенант Кучики, стойте! Результатом оказался командный женский выкрик, пронёсшийся сквозь беседку. За ним последовали остальные интересные вещи. Больше всего его интересовало, что же новоприбывшие шигигами сделали с Куросаки. Повторил ли тот судьбу Сокена Исиды? Все его уже упомянутые и неупомянутые размышления сводились к пробирающей до костей теории — шинигами пытаются имплантировать себе подобным способности квинси. Но им не хочется рисковать уже обученными кадрами и поэтому они находят неотёсанного Ичиго в мире живых, используют его обширную духовную силу как благодатную почву для внедрения рейши шинигами вперемешку с составляющей сил квинси, и смотрят, будут ли они работать вместе. Судя по инстинктивной активации блюта, работают ещё как. Из того, что Урю знал о тонкостях научного процесса и помнил о манерах руководителя прошлой группы захвата, следующим шагом стала бы вивисекция удачного образца с целью улучшить процесс передачи украденного наследия рода Исиды тысячам жнецам душ, что совсем недавно для своей бессмертной жизни осуждали квинси за их способности. Ничего подобного нельзя было допустить. Уничтожение изменённой души Ичиго Куросаки должно было как предотвратить оскорбление чести квинси, так и спасти самого Ичиго от судьбы хуже смерти. К несчастью для своего будущего, он оказался чрезвычайно вёртким новичком, и теперь Исиде оставалось только корить себя за столь фатальную неудачу. На деле прослушивание записи о разговорах жнецов душ в лесу скорее служило слабой надеждой хотя бы на частичный успех. Может быть то, как взорвалось реацу Куросаки в середине их боя, является свидетельством нарушения устоявшегося внутри него равновесия сил, и тогда шинигами хотя бы не смогут извлечь из его корчащегося нутра доказательство приживления способностей квинси? При таком повороте обстоятельств долг Исиды Урю как последнего монаха разрушения будет исполнен, но сам он вряд ли сможет этим гордится. Пускай Ичиго вовсе не был дедушкой Сокеном и избранный им метод его спасения можно было назвать добрым лишь с огромной натяжкой, но Урю хотелось победить жестокость, даже так грязно. Зачем? Вот зачем этот рыжий идиот рванул обратно в лес, да ещё захватив с собой ту девчонку, кидающуюся сосульками?! — Готово! Твой срок временного исполнения обязаностей лейтенанта Хицугаи в мире живых подошёл к концу. Какая же я молодец, что додумалась до такого сложного способа! А теперь давай проводим тебя до дома. Без сил шинигами и с такой длиной Цепи Души лучше вернуться в тело как можно скорее. Запись закончилась, но то была ни одна из полудюжины концовок, которые мог себе представить Исида. — Совсем никакого упоминания об эксперименте? Просто вернули силу Хицугае и проводили до дома? Даже если бы они остались в неведении о блюте, у них была бы причина забрать его для выяснения деталей неудачного смешения сил, — совершенно дикое осознание пронзило каждый его позвонок разрядом тока. — Если только они не знали ни о каком блюте. Тогда получается... Я не один?