Личное Дело Света. История Вторая. Принцип Вмешательства

Всё произошло так быстро, что Таиса даже не успела закричать. В одну секунду Матей Кучера еще вопил, пока суккуб высасывала личность и воспоминания из его невзрачной оболочки, в другую из тени появился Вальтер, весь в крови и с пистолетом наперевес. А в третью там, где стояла Дея, взорвалась световая бомба. Таиса замерла, широко распахнув чёрные глаза, в которых отражался кровавый пожар. Она не мигала, она вообще не могла двигаться, не могла осознать произошедшее. Вальтер убил Дею. Это её останки догорали на земле, пока заикающийся от страха человек пытался отползти. Он был весь в кровавой пыли, и это была кровь Деи. Которую убил Вальтер. Вальтер. Таиса моргнула, медленно перевела взгляд на него. Он тяжело дышал, пистолет всё еще был в его руке. На лице его не было ужаса, не было раскаяния. Была только решимость. Вальтер двинулся вперёд. Не в силах отвернуться, она наблюдала, как его тяжёлые ботинки вступают в лужу крови и ошмётков, оставшуюся от Деи. Он рывком поднял Матея Кучеру на ноги, поспешно осмотрелся вокруг, увидел Таису и замер. Она на автомате подняла руку в приветственном жесте. Внутри царили пустота и тишина. Валил снег с дождём. Тишину ночи взрезала весёлая мелодия: So won't you, please… Be my, be my baby Be my little baby? My one and only baby Say you'll be my darlin’, be my, be my baby Be my baby now! My one and only baby Whoa-oh-oh-oh Это была их песня. Хорошая песня. весёлая. Она стояла у Вальтера на звонке уже год, и они часто танцевали под неё, когда дежурный телефон прерывал их время вместе, призывая его в Дозор. — У тебя мобильный звонит, — сказала Таиса. Было странно вести себя, как будто ничего не произошло, но впасть в истерику она оказалась не способна, а телефон и правда разрывался. Таиса боролась с искушением подпеть уже ставшим родными словам: I'll make you happy, baby, just wait and see For every kiss you give me, I'll give you three Oh, since the day I saw you I have been waiting for you You know I will adore you 'til eternity So won't you, please… Be my, be my baby… Вальтер очнулся, оторвал взгляд от Таисы и взял трубку. — Да…. Что?… Я понял. Телефон, как обычно, отправился в задний карман его джинсов. — Кто звонил? — спросила Таиса. Она догадывалась: судя по тому, как Вальтер посмотрел на мужчину, висевшего у него на локте, он уже знал правду. — Диспетчерская. — Это он, — сказала Таиса. — Это он, — согласился Вальтер. — Отойди. Она медленно двинулась вперёд. Тело слушалось с трудом, но Таиса приказала ему выполнять свои базовые функции, хотело оно того или нет. Нужно было закончить начатое. Ради Деи. — Что ты делаешь? — с недоумением в голосе спросил Вальтер. — Завершаю Тёмную Охоту. Я нашла виновного и я имею на него право. Отойди. Вальтер всё смотрел на неё, словно не понимал смысла её слов, пока она не подошла к нему вплотную. — Отойди, Светлый! — прорычала она, глядя не на него, а в маленькие, полные ужаса глазки виновника всего произошедшего. Если бы не он… «То нашелся бы другой повод», — подсказал ей внутренний голос. Вальтер всегда недолюбливал Дею, и не скрывал этого. Недолюбливал, но вот готов ли был убить? Получалось, что да. Просто ждал удобного момента. В мозгу случилось очередное короткое замыкание от невозможности осмыслить произошедшее. — Таиса, что ты делаешь? — проговорил Вальтер, протягивая к ней руку. Она инстинктивно отшатнулась. Таиса уже не раз переживала истории, в которых тот, кому она доверяла, вмиг оказывался чужим и опасным. Но она никогда не думала, что это произойдёт с Вальтером, с добрым, честным, милым Вальтером. Оказавшимся хладнокровным убийцей. — Ты не такая, — сказал он, — ты не можешь просто взять и… — Не какая? — усмехнулась Таиса. — Не могу просто взять и убить? Лицо её исказилось от боли и ярости и Вальтер опустил глаза. — Он приговорён и он – моя законная добыча, — продолжила Таиса. — Ты не имеешь права мешать мне. Отойди! Она была права. И, несмотря на то, что всё его существо сопротивлялось этому, Вальтер отступил в сторону, отпустив человека. Матей Кучера вмиг боролся бежать, непонятно откуда взяв силы на этот последний, безоглядный рывок. Но ноги его лишь бессмысленно месили воздух — Таиса поймала его в силовое поле, чуть приподняла, лишая возможности скрыться. Вальтеру осталось лишь с ужасом наблюдать, как его любимая медленно, очень медленно подтягивала человека к себе, явно наслаждаясь его страхом. Как она криво улыбнулась, пробуя на вкус его отчаяние, как неторопливо принялась смаковать его энергию — сначала поверхностные эмоции, панику, безысходность, а потом более глубинные — гнев, чувство вины, обиды, алчность. Матей Кучера дёргался, как тряпичная кукла, пока Таиса выворачивала его чувства, он проживал их гипертрофированно, глубоко, лицо его, обуреваемое страстями, стало похоже на карикатуру, такие он корчил рожи. Он махал руками, он кричал о своих убеждениях, он требовал справедливости, он доказывал, что он не виноват, а мальчик сам выбежал на дорогу. В нём было столько тьмы, столько грязи, и Таиса всё пила и пила её, втягивала его тёмную энергию в себя, становясь всё более прекрасной. Кожа её засветилась в ночной тьме, глаза заблестели, щёки заалели. Вокруг неё клубился ореол силы, придавая ей мистические, даже демонические черты. Она была дьявольски красива, убивая этого человека. Вальтер же не мог подавить в себе отвращения. Она наслаждалась этим убийством, она хотела этой смерти. Хотела её для себя, для того, чтобы забрать силу этого преступника. И он не мог помешать ей, но он мог смотреть и запоминать, какова была Таиса на самом деле. Безжалостная. Жестокая. Тёмная. И Вальтер смотрел, не отрывая глаз. Казалось, прошли часы, годы, пока Таиса мучила человека, глумилась над ним, вскрывала в нём всё новые и новые грани мерзости, но вот, наступил решающий момент. Матей Кучера завопил, зарычал истошно, как первобытный дикарь, и с этим жутким криком оборвалась его жизнь. Таиса забрала у него всё, что он мог дать, и выпустила уже мёртвое тело из силового поля. Труп Матея Кучеры с тошнотворным звуком упал в лужу из снега, дождя и крови суккуба. Таиса стояла, закрыв глаза, на губах её блуждала сытая, блаженная улыбка. Она инстинктивно облизнулась, как после великолепной трапезы, и открыла глаза. Они сияли бархатной, непроглядной Тьмой. — Ну что, Светлый, поговорим? — Поговорим, Тёмная. Сомнений не было. Они стали совсем чужими друг другу. Потому что встали по разную сторону морали и правды. — Ты убил Дею. — Она напала на человека. — Она была в своем праве, этот человек был виновен. — Она должна была дождаться подтверждения от Ночного Дозора. Она знала правила. — А отступление от ваших правил карается смертью? — поинтересовалась Таиса, особенно выделив слово “ваших”. Вальтер не нашёлся, что ответить. Просто Таиса не видела, что сделал Петер с тем, другим Кучерой, и что он сделал с Дэнни. Не знала, что теперь творилось по всему городу. Или знала? И просто прикидывалась, играла с ним, наивным светлым, вела ту же игру, что и весь прошедший год? Он упрямо молчал, выжидая, пытаясь понять, кто же перед ним. Внутренний голос настырно заметил, что Таиса только что наглядно продемонстрировала, кто она. Хладнокровная убийца. И зря он выдумывал ей, тёмной, какие-то там душевные качества, зря он, как последний дурак, поверил в красивую иллюзию и слезливые истории про тяжёлое детство. — Итак, – задумчиво проговорила Таиса, — ты убил Дею, беззащитную… Вальтер не удержался и усмехнулся. Беззащитную! Подумать только! Да если бы не оружие Томаша, она разорвала бы и беднягу Кучеру и его самого голыми руками, даже не испортив маникюра. Эта тварь, хоть и умерла быстрее, чем высший вампир, была не менее опасна. А скольких людей она погубила за свою долгую тёмную жизнь, скольких покалечила?! Таиса же говорила об этом чудище, как о невинной жертве. Это было неудивительно — она всегда была в восторге от напарницы, это Вальтер был дураком, он должен был раньше сделать выводы. Теперь было уже поздно. — Беззащитную! — с нажимом повторила Таиса в ответ на его усмешку. — И, между прочим, не делающую ничего незаконного. Ты напал без предупреждения, со спины, и уничтожил её какой-то гранатой как дикого зверя. Это было не просто убийство, это было подлое, неоправданное убийство. Согласен? Конечно, Вальтер не был согласен. Он действовал по ситуации, и в тот момент он понятия не имел, законная Кучера добыча или нет, он видел лишь суккуба, напавшего на человека, и принял решение, которое спасло бы и человека и его самого. Да и не то, чтобы мир сильно пострадал от того, что эта тёмная тварь отправилась в небытие. — Не согласен, — протянула Таиса и склонила голову набок, разглядывая его. — Иначе, как и положено хорошему светлому, ты бы развоплотился по требованию совести. Вальтер ни разу не видел, чтобы Светлые развоплощались. Да, все знали об этом явлении, о добровольном уходе в сумрак под давлением груза собственной вины или от понимания того, что совершил преступление против морали и совести. Но в Праге такого уже многие годы не случалось. Возможно, их мораль и совесть слишком расшатались под влиянием добрососедства с Тёмными. Подумать только, до чего он сам докатился! Жить с Тёмной, игнорируя её мерзкую сущность, её предрасположенность ко злу, из которого она была соткана, которым питалась. Выдумать себе красивую сказку про инь и янь иного мира! Если бы он только понимал… Если бы в Ночном Дозоре Праги были такие Светлые, как те две, с которыми он столкнулся в клубе, опутанный и запятнанный Тьмой. Тогда всё было бы иначе. Теперь же он мог рассчитывать только на себя и своих соратников. Им только предстояло вернуться к настоящему Свету. А теперь было не время для сожалений и самобичевания. Кому-то могла понадобиться его помощь — Элайза сказала, что тёмные творят беззакония по всему городу. А это значило, что Ночной Дозор Вальтера продолжался. Он развернулся, чтобы уйти, но Таиса зло окликнула его. Вальтер рассеянно посмотрел на неё, когда-то бывшую для него всем, а теперь обычную тёмную пустышку, жадную до людских страданий. Ему не хотелось разговаривать с ней, не хотелось тратить на неё время, пока светлые иные и беззащитные люди погибали от рук, клыков и когтей таких же как она. — Дея была суккубом, — спокойно сказал он, желая прекратить этот бессмысленный разговор, — она несла зло и разврат каждую минуту своего существования. — Она соблюдала закон! — Таиса вдруг сорвалась, закричала истошно, её красивый грудной голос исказился, стал высоким и нервным. — Она ничего не нарушила! Она не убивала его, она применила поцелуй суккуба, чтобы подтвердить, он ли сбил ребёнка! Она любила детей! Было маловероятно, чтобы суккуб, обрабатывающая по несколько человек за ночь, так уж сильно любила детей. Но Вальтер решил не спорить, ему стало жаль эту Тёмную девчонку, по щекам которой бежали слёзы. Она ведь была не виновата, что в её душе царила Тьма, такой её сделала жизнь. Но она сама выбрала, как этой жизнью распорядиться. Она выбрала убить человека. Потому что захотела. Потому что могла сделать это безнаказанно. — Тебе не понять, — сочувственно проговорил Вальтер, — ты такая, какая есть, ты не видишь, что творишь зло, ты не способна увидеть, что Дея всю свою жизнь несла в мир одно только зло. — Я творю зло?! Какое зло? Вальтер бросил многозначительный взгляд на безжизненное тело Матея Кучеры. — Это вы приговорили его к смерти! — прошипела Таиса. — Это вы, светлые, решили, что он должен умереть. Но вы не захотели пачкать об него свои чистые руки! Нет, вы отдали его нам! Чтобы потом приговорить нас за то, что мы сделали то, что должно, то, на что у вас не хватило духу! Эти слова всколыхнули в нём новую волну гнева. Потому что она была в чём-то права. Ночной Дозор санкционировал Тёмную Охоту. В цивилизованном виде, но всё же. Ему еще предстояло разобраться, почему и для чего Томаш это сделал. Очевидно было одно — Тёмная Охота пролила свет на истинное положение дел. И пути назад уже не было. — Убийство того, кто не в силах себя защитить, — не дело светлых, — сухо ответил Вальтер. — Какая ирония! — Таиса поспешно вытерла слёзы. — Жаль ты её не видишь. — Она не была беззащитной! — взревел Вальтер. — Она была Тёмной тварью, и отправилась во Тьму, куда ей и дорога! — Тёмной… Тварью? — медленно повторила за ним Таиса. Она произнесла эти слова так, словно пыталась прочувствовать их вкус, продегустировать как дорогое вино. Она прокатила их по языку, выдохнула их в воздух. И рассмеялась. «Только припадка мне тут не хватало», — подумал Вальтер. Таиса не стоила того, чтобы препираться с ней, нужно было уходить. Многим нужна была его помощь, а здесь он ничего больше сделать не мог. И Вальтер молча ушёл в сумрак. Чтобы компенсировать потерянное время, он двинулся к машине по первому слою — на втором Вальтер никогда не был, с его пятым уровнем он максимум смог бы туда руку засунуть. Он бежал, держа фонарь наперевес и периодически оглядываясь, — слава Свету, Таиса не последовала за ним. Красный дежурный БМВ был припаркован у дома, где его напарник расстался с жизнью, и Вальтер бежал к машине, продираясь сквозь сумеречный мир, навсегда оставляя прошлую жизнь позади. Он уходил от своих заблуждений, от своих ошибок, от своих иллюзий. Он бежал туда, куда его направил разящий взгляд той женщины, что не давал ему спать по ночам. Он бежал к Свету. Каково же было его удивление, когда, выйдя из сумрака, он обнаружил, что у машины его ждёт Таиса. Спокойная и собранная. Злая. — Как ты?.. — начал было он, непонимающе озираясь. — Ты слеп, Светлый, — улыбнулась Тёмная алыми губами, — слеп, и глуп, и наивен. А я тёмная тварь, я полна сюрпризов! С этими словами она чуть дёрнулась, и что-то со свистом понеслось на него. Вальтер с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза, — Таиса вряд ли могла ему что-то противопоставить в магическом плане, даже с учётом энергии, полученной от несчастного преступника. Уровень у них был один. Вальтер машинально поставил сферу отрицания, которая с легкостью должна была остановить любое заклинание Таисы. Он не собирался с ней драться. Но свист не стих, атака Тёмной не разбилась о сферу, а прошла сквозь неё, Вальтер испуганно отпрянул, но было уже поздно. Два острых лезвия вонзились ему прямо в глаза. От боли и неожиданности Вальтер упал на колени. — Добро пожаловать во Тьму, Светлый, — когда-то любимый голос послышался близко, очень близко. Словно Таиса прошептала эти слова ему на ухо. Продираясь сквозь пелену боли, Вальтер попытался схватить её, но его руки загребли лишь воздух. Он замер на месте, пытаясь понять, где находится эта тварь. Его окружал обволакивающий, непробиваемый мрак. Таиса смотрела на него со смесью презрения и отвращения. Красавчик Вальтер, любимец фортуны, гордость Ночного Дозора, задуривший ей голову, теперь стоял перед ней на коленях, поверженный и ослеплённый. Бездумно светил своим дурацким фонарём во все стороны, надеясь задеть её. Два коротких метательных ножа — напоминание о её цыганском детстве — засели у него в глазницах, по щекам текли кровавые слёзы. Она смотрела, как Вальтер корчится от боли, как силится схватить её, и не отводила глаз. Она смотрела прямо в лицо своим ошибкам и своим решениям, потому что она была Тёмной. Потому что она не боялась нести ответственность за свои действия. Потому что она не искала общих путей. Она искала только свой путь. И сейчас на её пути был Вальтер. Так долго и так убедительно обманывавший её. Заставивший её поверить в то, что нет иных хорошего и плохого сорта, есть лишь те, кто соблюдает закон, и те, кто нарушает его. Чудовищная ложь, и он сам признался в ней. Даже соблюдая закон, Дея оставалась для него тёмной тварью, которую он терпел, потому что был вынужден. Но как там Дея говорила? «Темная Охота спишет всё?» Как только Вальтер понял, что может уничтожить суккуба и остаться безнаказанным, он сделал это, не задумываясь. Он не раскаивался, он даже усмехнулся в ответ на слова Таисы о том, что подло было нападать со спины. Ему было смешно, что может быть что-то подлое в таком светлом деле, как убийство тёмной твари. Они никогда не были равны в его глазах. «Интересно, — думала Таиса, — зачем он жил с ней? Воспитывал в себе терпимость? Верил, что сможет перевоспитать Тёмную? А может поспорил на неё, как тот цыган, о котором она обещала себе никогда не вспоминать?» Таиса кружила вокруг Вальтера, как хищный зверь, решая, как поступить с ним. В ней клокотала сила, высосанная из Кучеры, и вместе с тем томная, мрачная сила Деи. Когда погибает иной высокого уровня, его сила выливается в окружающее пространство. А Дея была очень мощным суккубом. Когда Таиса, подошла к месту её гибели, чтобы забрать жизнь Матея, то оказалась прямо в сгустке её концентрированной силы, такой знакомой, такой манкой, вязкой, игривой. Какой была сама Дея, пока один светлый, которого они подпустили слишком близко, не убил её. Этой силе было суждено развеяться как праху, уйти в сумрак, не оставив ни следа, но Таиса не могла этого допустить. Делая вид, что пьет Кучеру, она лишь продлевала его мучения, параллельно вбирая в себя столько энергии суккуба, сколько могла. А потом ещё. И ещё. И ещё. Таиса не хотела оставлять ни капли Деи этому отвратительному миру, что предал её, в ней уже не оставалось места для силы, а она всё тянула и тянула её в себя, пока что-то не подалось, пока какая-то стена внутри не рухнула, позволяя энергии свободно течь дальше, заполняя новые, еще неизведанные пространства в ней. Таиса забрала всё. А потом одним глотком выпила несчастного Кучеру, горький аперитив после прекрасного блюда. Она еще плохо понимала, что происходит, она еще не приняла полностью, кто такой Вальтер на самом деле. Но он помог ей. Он объяснил ей, что тёмные твари заслуживают смерти самим фактом своего существования, а игры в закон — лишь налёт цивилизации, который слетает легче, чем позолота с дешёвой бижутерии. А потом он ушел. И тогда Таиса осознала. Когда рухнула стена внутри неё, то что-то кардинально изменилось. Она стала сильнее. Она вышла на четвёртый уровень силы. Теперь она значительно превосходила Вальтера, теперь она могла отомстить. Нужно было только догнать его, ушедшего сквозь сумрак. Что ж. На втором слое время течёт медленнее, чем на первом. А Тёмная Охота спишет всё. Но теперь, стоя над ним, держа его жизнь в руках, Таиса сомневалась. Никому не нравится убивать. — Некоторые люди, — сказала она, — не стоят той силы, что в них скрыта. Вы, светлые, поверили, что у вас есть право решать, кому жить, а кому умирать. Но это большая ошибка. Мы, тёмные — санитары леса. Мы видим, какие особи отравляют стадо, мы способны их вычищать. Мы видим грязь в душах и питаемся ей. — Вы разводите её, как плесень, — прошипел Вальтер, — вы взращиваете её, развращаете людей самим своим существованием. — Курица или яйцо, — Таиса пожала плечами. — Развращается тот, в ком зло уже пустило свои корни. Мы лишь ускоряем процесс. Это мы должны решать, кому жить, а кому умирать. И теперь я сама буду решать. И мне плевать на ваш бессмысленный закон, который никого не защищает, а лишь служит для нас ошейником, делая нас рабами, которыми легко управлять. Отныне Тьма будет свободной! — Пока в мире есть хоть искра Света, мы будем противостоять вам, — звенящим голосом праведника проговорил Вальтер. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. — Ты хочешь сказать, что если я проявлю милосердие, такое светлое, такое благородное, то ты потом придёшь за мной? — спросила Таиса. Они оба понимали, что ответ на этот вопрос определит судьбу Вальтера. — Я приду за тобой и не остановлюсь, пока не убью тебя, — выпалил он, гордый в своём бессилии. Даже изувеченный, он всё еще был очень красив, её викинг, стоящий на коленях с таким царственным видом, как будто это он решал, жить ему или умирать. Это было вовсе не так. Таиса сотворила из тьмы острую как бритва катану и одним резким движением отрубила Вальтеру голову. Его тело еще некоторое время не признавало смерти, а затем медленно, с достоинством завалилось на бок, заливая кровью булыжники мостовой. Арманд обвёл взглядом собравшихся. Его Дозор, заметно поредевший, смотрел но него, словно пробуждённый от зимней спячки. В Тёмных глазах кипела ярость. Жажда мести. Решительность. На Тёмных руках была кровь. Человеческая кровь. Светлая кровь. Да, выжили не все, но теми, кто выжил, он мог гордиться. Это был другой Дозор.