Семь смертных грехов. Альтернатива.

Время с создания на Британии небес и преисподнии: 1460 лет. Магическая напоминалка сработала и заиграла соловьиную трель. Зелдрис потянулся и, коснувшись сферы, услышал послание : "Слышь! А ну не спать! Ты продал душу дьяволу и замешкался в опасном деле! Поднимай свой королевский зад и марш завтракать! И не заказывай глаза, я все вижу!". "Спасибо моему любимому братику." - подумал Зелдрис. Очень вдохновляющее сообщение отбило желание спать сразу же. Задорный голос Мелиодоса не задал хорошее начало дню. Да что там, оно уже испорчено. Битва с сильнейшим магом всей преисподней обеспечена. Смерть тоже в некотором роде, но ее можно будет избежать с вероятностью в 25%. Такой воодушевляющий шанс не мог заставить сдвинуться младшего принца с места. Но вероятность нашествия очень не хорошей персоны на крепость нервов Зелдриса была ещё больше, поэтому пришлось напяливать боевую форму и звонить Кьюзаку. - С пробуждением, господин Зелдрис! На завтрак сегодня жаренная гречневая каша, перемешанная с куриными яйцами, с кружкой чая и салатом. Не сильно-то волнует состав завтрака. Приоритеты давно сместились за пределы границы "важность содержания завтрака". Зелдрис наскоро завтракает и следует по направлению в восточное крыло, то есть в комнату брата. Встав у стены рядом с дверью, Зелдрис прождал 10 минут и с учтивостью постучал в дверь. Раздалось глухое "Входи!". Зелдрис, скрипнув дверью, вошёл в обитель зла. Золотистая макушка стояла перед зеркалом в одних трусцах и смотрит в открытый шкаф, задумчиво разглядывая одежду. - Я вот думаю, чего бы такого надеть? - у Зелдриса не нашлось слов от возмущения и удивления. - Мы ... Мы же на битву собираемся, в смысле что надеть?! Перед кем ты собрался выёживыться?! - а нет, все таки нашлось. - Ну... Я хотел что-то оригинальное надеть... Знаешь, ярко зелёная форма поднадоедает. У тебя она хотя бы бордовая. Глаз не режет. Может белую? Или... - рука потянулась за формой, и из глубин шкафа вынырнул рукав мягкого зэсалатового цвета. - Может эту? - Давай эту, - выдохнул Зелдрис, понимая, что если он скажет "Другую" или "Все равно", то ситуация будет куда хуже и сложнее. Салатовая форма - кофта салатового цвета, кожаный ворот, доходящий до носа, который при желании можно сложить, пояс из свиной кожи с петлёй для ножен, черные штаны, высокие сапоги - берцы. Мелиодос надел все это на себя и с сияющими глазами двинулся к двери. Зелдрис поплелся следом. - План повторить? Или помнишь? - спросил Мелиодос. Зелдрис посчитал это удачей. - Давай кратко пробежимся по основным пунктам. - Хорошо. Я приглашаю Гаутера прогуляться неважно где. Ты с Монспиетом следуешь за нами по пятам. Я подам условный знак, скажу : "Я ведь прав, что долг превыше всего?" или что-то похожее. И вы с Монспиетом выскакивает из укрытия и окружает Гаутера. Он может оказать сильное сопротивление, а потому биться будем насмерть. Главная задача - не уничтожить его, а отправить в тюрьму Преисподней. Все ясно? - Так точно, - расслабленно и вяло ответил Зелдрис. Они прошли к парадному, где их уже ждал Монспиет. - Утречко, глава и заместитель. Все по плану? - Изменений нет. - Значит выдвигаемся. Мелиодос с помощью специального магического заклинания открыл портал в средний мир. Тройка двинулась к людскому поселению. Огороженное частоколом село не отличалось особой красотою. Глиняные небольшие купола, изредка что-то на подобии землянок и деревянных шалашей. Людей не особо много, все одеты в пестрые звериные шкуры. - Напомни, почему мы мирно проходим мимо этих жалких людишек и не разрушим деревню? - шепнул Зелдрис брату. Мелиодос нахмурился. - Мне бы не хотелось убивать кого-то без надобности. На поле боя - да, пощады знать не надо, но здесь другое. Они не представляют опасности. Особенно большая землянка, откуда выходили и входили первобытные люди, была местом, куда троица направлялась. Зайдя внутрь, они увидели темную комнату с глиняными сосудами у стен. Посреди землянки стоял солидного возраста мужчина, разговаривая с каким-то ещё одним человеком. В нем Мелиодос узнал Гаутера. Подойдя ближе, Мелиолос услышал, что они торгуются. - Ну же, старина, сбавь цену. У меня шкур не много. - Нет, я сказал 10 лисьих, значит ни шкуркой меньше. - Это мои последние, вымогатель. - А ты хочешь что бы я обменял три сосуда своего сладчайшего белого меда на 5 шкур? Да ты рехнулся, друг мой. Гаутер заметил Мелиодоса с Зелдрисом и Монспиетом и тот час же прекратил торг. - А, глава! Какими судьбами? - Мы-то по делу, а вот что ТЫ здесь делаешь? - По делу. Так что за дело? - То же могу спросить и у тебя. Мы поговорить хотели. - Я тут мед пытаюсь выторговать. Сладенький такой. Ну, ладно. Ближе к сути, если можно. Теперь уже четверка вышла на свет. Маг хитро улыбался, а Мелиолос хмурился. Жизнерадостность изчезла из его тона, и появилась железная твердость и холод. - Я же сказал, что поговорить надо. Отойдем? - спросил Мелиодос, обменявшись взглядом с Зелдрисом и Монспиетом. Те едва кивнули, давая понять, что они на готове. - Я тоже не против с тобой обмолвиться парой слов. Мелиодос и Гаутер направились к лесу, игнорируя подозрительные взгляды первобытных. Когда они отошли достаточно далеко, Гаутер начал диалог. - Я знаю, вы здесь, дабы схватить меня. - Неважно, будешь ты оказывать сопротивление или нет. Ты проиграешь, - напряжённо предупредил Мелиодос. Надеясь, что товарищи не подведут его, Мелиодос подгадывал момент для условного знака. Ладони вспотели и сжались в кулаки. - Но я хотел узнать, почему ты начал совершать преступления? - Я, пожалуй, оставлю этот вопрос без ответа. - Если бы ты мне сейчас рассказал, я бы понял тебя обязательно. Пусть ты мне и был другом, - вобрав в себя побольше воздуха, Мелиолос продолжил повысив голос. - Но ведь долг превыше всего, я прав? Монспиет и Зелдрис мгновенно оказались по бокам от Гаутера. Он лишь улыбнулся, как-то по-доброму, но не без хитринки. Зелдрис обнажил меч и и приготовился рассечь шею Гаутера, Монспиет покрыл ладони магией огня и встал в боевую стойку. - Итак, Гаутер, заповедь Бескорыстия из Десяти заповедей, ты арестован по подозрению в государственной измене. При попытке сопротивления мы будем обязаны незамедлительно убить тебя. Ты приговариваешься к 1050 годам заключения в тюрьме Преисподней. Мелиодос одел магические кандалы на вытянутые руки Гаутера, щёлкнул пальцами, и они оказались в тюрьме. Гаутера сковали десятью цепями в подвешенном состоянии. Зелдрису было жаль, что такой сильный маг оказался противником заповедей и королевства. Монспиет хранил молчание и невозмутимое выражение лица. Мелиодос быстро подстраивался под ситуацию, и Гаутер почти сразу стал врагом, а не товарищем. Ему легко было принять перемены и сделать их своей новой нормой. Монспиет попрощался с Мелиодосом и Зелдрисом и улетел к Дериер. Мелиодос нахмурился. - Знаешь, в последнее время Гаутер частенько пропадал дома, что-то мастерил и разрабатывал. Но на иаспросы не отвечал или отшучивался, мол : "Телескоп сделать хочу" или "Домработника из железа делаю". Боюсь, эти его изобретения повлияют на нас и все королевство. Помнишь его адрес? - У него не было адреса. Он жил в среднем мире в пещере. Дорогу я помню. Старший и младший принцы перенеслись с помощью магии к пещере. Ну как, к пещере. Скорее в чашу леса, не далеко от пещеры. - Почему ты не телепортировал нас прямо в пещеру? - взлетая, спросил Зелдрис. - Мне помешал территориальный магический щит. Он блокирует любую вражескую магию и телепортативную магию тоже. Пришлось приблизиться на сколько это возможно. Внутри пещеры было наудивление сухо и не душно. За деревянной дверью находилась просторная зала, на полу которой всюду валялись мелкие гвоздики, иголки, стружки и другой мусор. У стены стоял громадный шкаф из темного дерева. Под потолком висел горящий магический шар. Стол напротив шкафа был завален чертежами, бумажками, смятыми в комок, записками, рисунками. Табурет был перевернут, несколько бумаг лежало на полу рядом с табуретом, а одна была аж возле шкафа. - Пыльно тут. Будто давно никого не было, - заметил Зелдрис. Серая пыль властвовала на поверхности всего, что находилось в этой зале. Мелиодос подошёл к столу и стал всматриваться в рисунки. Зелдриса заинтересовал шкаф. Внешне он напоминал гардероб из собственной комнаты младшего. Внутри на полках лежали деревянные руки и ноги, шарниры, мотки железной проводки, катушки розовых ниток. Ничего примечательного. - Такое чувство, будто он скульптором хотел стать. Или механиком, - сказал Мелиодос, отрываясь от рисунков. - Он рисовал одежду, части тела и самих людей. Похоже он и правда нечто на подобии куклы собирал или проектировал. Кукла - сама по себе вещь не опасная. Плюшевая игрушка навредить никому не сможет. То ли дело робот или марионетка. Робот железный, вместо разума и сердца программа, которая может дать сбой. Марионеткой могут управлять не самые умелые руки. Вопрос в том, что конкретно Гаутер создал или планировал. Мелиодос придерживался мысли о том, что Заповедь Бескорыстия всё-таки не успел завершить работу. От размусоливания этой темы голова начинала пульсировать от каждого сердечного удара. - Все. Давай, полетели от сюда. Голова болеть начинает, - Мелиолос направился наружу. Зелдрис, не медля, последовал за братом. Висевший под потолком шар света не освещал один из углов просторной пещерки. В темном углу над шкафом левитировала темная сфера и тускло мигала фиолетовым светом....