Содержание инкуба в домашних условиях

Двенадцать гор Цанцюн были величественным, прекрасным зрелищем, точно сошедшим со страниц книг. Ну, то есть… Юань замер, разглядывая пики разной высоты и формы с небольшими домиками внизу. Цюндин был самой высокой горой хребта, и с него можно было увидеть половину или четверть остальных. Все же стороны света еще никто не отменял, и пики, можно сказать, живописно кучковались вокруг центральной высочайшей горы. Они направлялись по прямой на соседний пик. Он был высокий и очень крутой в плане покатости. Юань искренне сомневался, что там много места для жизни. Казалось, на той горе в основном должны быть обрывы… и очень много ступеней. Гора также имела пушистый, сине-зеленый вид в середине весны. Должно быть, знаменитый бамбук, с весельем подумал Юань. А-Цзю имел самый милый пик! Он так и знал. Далеко-далеко внизу остались бескрайние долины, в которых жили обычные люди. С такой высоты они выглядели как видения другого мира. Родившись демоном, Юань никогда не надеялся увидеть нечто подобное хоть когда-нибудь… В этом мире было так красиво, и он мог это увидеть! Напряжение после случившегося медленно покидало его тело. Он прижался к плечу диди и потерся щекой. А-Цзю, не отрывая взгляд от горизонта, спросил: — Тебе совсем не страшно? Они ведь никогда не закончат это чертово «расследование». Я отнесу тебя вниз через неделю-другую и отпущу. Остальным скажу, что ты сбежал, усыпив мою бдительность. — Тогда тебя обвинят в заговоре с демонами теперь уже с доказательствами или назовут преступно халатным, что смешно. Ведь ты поручился за меня перед лордами, разве нет? — Юань знал, как такие вещи делаются. — И нет, мне не страшно. Ты же со мной. Я знаю, что на тебя можно положиться, диди. Шень Цинцю сопнул носом и выпрямил спину. Вопреки независимому виду, его руки сжались поперек инкуба сильнее. Юань улыбнулся, прекрасно зная, как сильно эти слова его тронули. Кому бы еще пришло в голову полагаться на знаменитого ублюдка Цинцю? А диди ведь был надежен как канат. В лепешку расшибется, а слово сдержит. Ну, ему же лучше. Все ему достанется. Юань захихикал, ощущая необычайную легкость. Сегодня он чудом избежал смерти и проживет еще много дней. Жизнь прекрасна! Но он печально поник, вспомнив и другие обстоятельства. Зеленый пик стал как-то уж слишком стремительно приближаться, или так показалось несведущему инкубу. Они сияющим росчерком миновали основные жилые массивы и плавно притормозили на каменном пятачке у небольшого одинокого домика посреди бамбукового леса. Видимо, это и было место обитания Шень Цинцю. Юань не ощущал никаких других людей или крупных животных поблизости. Только лес и ни следа чужого присутствия в блаженном умиротворении тихого пика. Впрочем, сейчас он был не лучше крота в плане энергетического зрения. Снаружи крепкий бамбуковый дом выглядел довольно большим, уютным и просторным. Внутри таковым, вероятно, и был. Инкуб с благоговением впервые ступил с меча на гору культиваторов. Три мечты в один день! Свежо! Юань озабоченно подумал, если в середине весны тут такое, когда на большой земле уже тепло начинается, то уж зимой здесь настоящий снежный дубарь, и надо будет озаботиться теплой одеждой. Он не культиватор и подмерзнет основательно. Раз уж он тут застрял надолго. Странно вообще, что так высоко в горах не было снега круглый год и так легко дышалось. Но, вероятно, это место недаром считалось «духовным». Причем богатым природной ян, так что Юань еще тут огребет как демон свою миску неудобств. Здешняя среда была максимально агрессивна к их виду. Хуже было бы только попади Юань прямиком в пещеры Линси. Там он бы загнулся быстро и мучительно, раздавленный, как жук — ботинком. Пока он не чувствовал давления чужеродной стихии в полной мере, но лишь потому что был в человеческих жилищах или его вплотную окружали сильные культиваторы, которые прикрывали его своим полем ци. Диди быстро пригласил его в дом и закрыл стеклянную дверь. Рыпнулся, было, в сторону чая для гостя, но инкуб поймал его за рукав. — Ди, возьми минутку выдохнуть, — размеренно сказал он. Обычный голос прозвучал омерзительно громко и весело в гробовой тишине местности, и Юань пугливо пригнулся, мысленно сделав зарубку, что в такой тишине даже топот мыши громче грома. — Обними и подержи меня, — смягчил он громкость и тон. — Вот так… Все хорошо. Мы оба в порядке и со всем разберемся. Ты прекрасно справился. Спасибо тебе большое. Ты молодец. Ты хочешь погрустить немного по поводу того, что случилось? Вместо ответа мужчина громко всхлипнул и помотал головой. — Есть еще дела, которые надо решить, — заупирался он. — Скоро подойдет Мин Фань… — Чш-ш-ш, когда подойдет, тогда и начнем заниматься делами, — Юань усадил их за столик. — А пока посидим и подышим. Давай со мной дыхательную последовательность на внутренний покой. Он помог а-Цзю начать дышать, а сам взял минуту, чтобы осмотреться в главной комнате. Мужчина на немой вопрос устало махнул, позволяя. По меркам современного человека, Юань бы сказал, что двухкомнатная (как минимум) жилплощадь — это более чем достаточно для одного человека. Но по местным меркам Шень Цинцю полностью оправдывал свой статус практически отшельника и жесткого минималиста. Даже внутреннего двора не было! Ни одного вшивого слуги не выскочило встречать господина! С его положением он ютился в лачуге, пил из черепка и закусывал сырым тофу. Истинный злодей, сказали бы люди, жестокий к себе и окружающим! Дом был теплым и добротным. Веранда — с красивым видом на лес. (Юань таких больших и чистых стекол в этой жизни вовсе не видел!) Там стояли одно бамбуковое кресло для живописного любования или чтения под навесом и столик. Внутри стены были украшены картинами… кисти а-Цзю, вероятно. Ах, нет, штампы принадлежали его отцу, учителю и предыдущему лорду Цинцзин. Юань присмотрелся к аккуратным безукоризненным мазкам на полотнах шелка. Таким объектам искусства было самое место в музее. Поверить было трудно, что Юань лично знает ученика подобного мастера и даже назвал братом. Младшим. Инкуб даже почувствовал что-то вроде смутного неудобства за собственную дерзость. А-Цин ведь точно может не хуже! Вся обстановка была оформлена в приятных коричнево-песочных-зеленых тонах с вкраплениями белого. Никаких ярких богатых цветов, красного или золотого, что дополняло общий блеклый образ. В центральной комнате-гостиной из наполнения были напольные подушки да низкий столик в середине комнаты, у которого они и припарковались. На столе-подставке у стены стояли наборы вейцзы, брошенные писчие наборы и прочие предметы для развлечения гостей. Несколько шкафов. Стенды с музыкальными инструментами и коллекцией вееров. Юань просительно повернулся к диди и получил еще одну индифферентную отмашку. На подставках стояли как простые аксессуары, так и драгоценные предметы искусства, и впечатляющие артефакты, и откровенное оружие. Инкуб открыл и закрыл парочку вееров для повседневного ношения. Аккуратно вернул на место. Ничего особенно личного в обстановке, и вместе с тем достаточно лично, чтобы всем было понятно, что у хозяина нет лишних комнат для приема гостей. И гости не приветствуются. Инкуб сунул любопытный нос в маленькую кухню за углом, а потом вернулся к аккуратной инспекции ящичков в шкафах. В основном там были мешочки-цянькунь, но имелись и всякие мелочи для работы, рисования и прочего. В нижнем ящике нашлись покрывала. Юань немедленно выудил одно и отнес а-Цзю, потому что он нуждался в шоковом одеяле, если судить по тому, как мужчина сник и съежился, всем своим видом умоляя об объятиях. Подводя итоги, вся обстановка в бамбуковом домике при своей неброской скромности отличалась утонченностью и, господи, ценой. Юань и не знал, как отвык жить в роскоши, пока его не ударило этим по лицу. Он помотал головой и обхватил диди одеялом. Тот тревожно ожидал оценки осмотра. При этом в нем улегся адреналин, и у него начали слипаться глаза. Он по своим меркам по-совиному моргал и выглядел как вырванная из постели жертва недосыпа. — Сладкий мой, — вздохнул Юань. — Я знаю, что мой визит очень неожидан и сопряжен с большими волнениями… А-Цзю иронично фыркнул, скрывая заново расцветший дискомфорт. Выпрямил спину и плечи, скрывая напряжение. Он опять забывал, что запах делал все яснее ясного. — И не говори, — он помолчал, будто собираясь с мыслями, но вместо этого сказал: — Я не чувствую себя достаточно хорошо. — Еб… блять, — Юань чуть не навернулся после такого признания. Он схватился за волосы: Шень Цинцю ведь сбежал из больницы! Как он мог упустить такого дракона в комнате! — Кто позволил тебе вставать на меч в таком состоянии! — воскликнул он, бросился в сторону кухни за водой, но запутался в складках покрывала. — Что я за гэгэ такой! А-Цзю тихо захихикал над ним, и это дало Юань шанс вздохнуть и собраться. При чем тут вообще вода… — Тебе нужна минута? — ехидно спросил мужчина. — Нет! Да! Минуту. Юань остановился и глубоко вздохнул. — Прости. Я знаю, как тебе трудно признавать такие вещи, особенно в ситуациях, подобных этой, — с расстановкой сказал он им обоим. — Спасибо, что сказал сейчас. Ты хочешь, чтобы я позвал местных целителей, или сам тебя осмотрел? Озвучив выбор, Хэ и сам поморщился в мыслях: после того выбрыка Му Цинфана шанс, что диди доверится медикам Цаньцао и оставит его беззащитным без присмотра — ноль. С минусом. Шень Цинцю предсказуемо потемнел лицом: — Му-шиди сделал сегодня достаточно, — сказал он раздельно и излишне громко. — Тогда могу я ощутить твою энергетику? — вздохнул Юань. А-Цзю протянул ему руку с ясным намерением. Инкуб скользнул по гладкому полу к нему ближе и привлек кулек в свои объятия. — Ты знаешь, чем тебя седатировали? Убери лапку. Мне надо будет тебя поцеловать в шею. — Я не знаю чем, — мужчина поджал губы и без слов отогнул голову. — Му Цинфан обычно использует состав десяти сонных роз на своих иглах, но я не уверен, что они не использовали что-то сильнее. Юань сочувственно поцеловал шею ди и погладил свой бедный комочек в одеяле. «Десять сонных роз» был классическим паралитическим составом, безвредным даже для смертных при одноразовом использовании. Вырубало людей всех уровней совершенствования на несколько часов. Культиватора с ядром такое на сутки точно не удержало бы. — Я скорее спрашивал, были ли это физическое вещество или чисто духовное влияние. У них разные процедуры вывода из системы, — вздохнул он и снова прижался к шее. — Тогда был яд, — вздохнул а-Цзю и обмяк на нем. Усталый и бессильный, будто смирившийся со страданиями у ветеринара зверь. — Буду отталкиваться от того, что воздействие было смешанным. Юань быстро нашел проблему в меридианах и разжал грубые сцепки из чужой ци. Промассировал излишне напряженные каналы, чтобы избежать возможных искажений. Найти проблему в человеческой крови оказалось сложнее. Он не решился применять классические суккубские фильтры. Еще не хватало тут какой-нибудь убойный афродизиак насинтезировать прямо в организме. При одинаковом цвете крови, у них была разная биохимия. Юань знал, как лечить энергетику, и представления не имел про тело. Вместо полевого экспериментирования он бережно стимулировал работу надпочечников и печени. Без духовных зажимов, тормозящих метаболизм, а-Цзю сам все отфильтрует. — М-хм, ты можешь теперь немного ускорить циркуляцию на внешнем кольце меридианов вокруг верхнего дяньтяня? — Юань погладил мужчину по груди, где те проходили, и поцеловал в макушку. — Сначала немного усыпит, но продолжай гонять. Это заодно поможет вывести адреналин и кортизол из системы… Тут же раздался требовательный стук в дверь. Юань запнулся. — …Ты сегодня выполнил квоту по переживаниям за месяц, — закончил он устало. Вот десять минут они подождать не могли. Он аккуратно ссадил диди за стол. Тот напоминал больную помятую птицу. Мужчина только вздохнул да пригладил сбитые волосы. Лицо сделал построже. — Выгони всех кроме Мин Фаня, — ясно велел Шень Цинцю. Юань мысленно поставил себе свечку. Диди, как он должен это сделать с местными культиваторами, ах?! Он раздвинул примитивные засовы и рванул на себя входную дверь. Черт, он на этой горе был слеп как котенок сейчас. И, е-е-е, как же хреново было оказаться в чистом солнечном ян без прикрытия чужой ауры. Он инкуб с демонической примесью, а не райская птица. Его это дерьмо реально жгло. Инкуб болезненно сощурился, будто с похмелья. Кто секс-демон? Не Юань. Не сегодня. Сегодня ночью он растит дополнительный слой брони на своей энергетике, ибо так больше жить нельзя. На пороге стояли знакомый Му Цинфан и юноша с аккуратным пучком на затылке. Парнишка был одет в бело-голубую форму с небольшими лычками в виде маленьких зеленых кисточек с орнаментом на воротнике, которые точно что-то значили. Простецкое довольно лицо, которое спасали только безупречные манеры и ум, написанный на челе. За ними теснились еще пяток учеников поменьше и помоложе, в форме попроще. Больше голубых элементов, нежели белых, без лишних деталей. Они со старшим учеником смерили друг друга одинаковыми взглядами. — Вы, я так полагаю, старший ученик Мин Фань? — спросил Юань без лишних церемоний. Стоять на пороге было неприятно. Парень сжал челюсти и кивнул. — Мастер Шень сказал пропустить только тебя, — посторонился он. Парень быстро нырнул в дом и сразу же поспешил к Учителю. Му Цинфан попытался нырнуть следом. Юань заступил ему дорогу. Было глупо ожидать, что он может сделать что-то реальное, но диди выдал ему понятное указание. У него не было ресурса сейчас натягивать свою публичную маску. Мин Фань считался своим, целитель — нет. И инкуба возмутило, как по-свойски тот намылился. Даже без приглашения. — Только Мин Фань. Ваши услуги не требуются, — спокойно указал он, слыша, как учитель с учеником здороваются и сразу переходят на выдачу-получение срочных указаний. Му Цинфан поджал губы и смерил его взглядом сверху вниз. Там было написано намеренье отодвинуть инкуба ногой, как особо мешающегося кота, и зайти, чтобы лично убедиться, что с Шень Цинцю все в порядке. — Можете прислать женщину-мастера своего пика. Вас не пущу, — сторговал Юань. — Оставь, а-Юань, — устало отозвался а-Цзю из комнаты. Хэ повернулся на голос. Му Цинфан немедленно проник в дом и бережно подхватил запястье совершенствующегося, точно волнующийся за здоровье ненаглядной муженек. Инкуб закрыл дверь, сжав ручку двери, чтобы не хлопнуть ею. — Тем более согласно недавнему распоряжению лорда Цаньцао этому мастеру не дозволено оставаться в комнате с одними только ученицами или женщинами-мастерами пика. Он слишком потакает своим низменным инстинктам, чтобы считаться безопасной компанией, — иронично продолжил говорить, якобы, сам себе а-Цзю. Юань не удержал низкого гортанного рычания, направленного на встрепенувшегося испуганно целителя, и чуть не заплакал от несправедливости в сердце. Когда а-Цзю был слаб и уязвим, он не принимал присутствия мужчин острее всего! Ничего удивительного, что Шень Цинцю предпочитал лечиться сам или искал пристанища в Павильоне. — Мне казалось, ты говорил, что вы наладили приятельские отношения, — зацепил острой иронией он Му Цинфана. — Как можно называть человека другом, но относиться как к насильнику, выше моего понимания. Если сомневаешься в человеке, не веди с ним дела, а если ведешь — не сомневайся. Целитель покрылся пудовым румянцем и бросил сердитый взгляд. Непременно, небось, подумал, что уж кто бы говорил. А-Цзю тоже съежился. Юань едва не заплакал от невозможности его утешить. Сейчас тянуть к нему руку было просто неуместно. Медик до сих пор держал его предплечья. Мин Фань появился с чайным набором на подносе и отчаянием в глазах. — Этот ученик займется выполнением указаний Учителя немедленно, — поклонился он спешно и попятился к двери. — Уборку второй комнаты начнут сейчас же. Эти ученики просят прощения за неудобство! И он убежал. Через минуту в дом зашли трое из младших подростков и шеренгой, не глядя на старших, ушагали в одну из дверей. Юань перестал обращать внимание. — Учитель, эти ученики сожалеют, что отвлекают по недостойным причинам. Но какие вещи им следует унести, а какие оставить? — вынырнул из комнаты подросток. — Юань-эр, — даже не скрывая усталости, указал а-Цзю, — это будет твоя комната. Ты можешь расставить все как тебе удобно. Все лишнее — в хранилище. Хэ не хотел оставлять подопечного, но посыл был ясным. Юань склонил голову и послушно вымелся. Высокие лорды остались говорить о своем, оградившись барьером для приватности. Инкуб постарался переключиться на обустройство своей комнаты, но нет-нет, да с беспокойством поглядывал на то, как а-Цзю что-то шипасто цедил без звука. — Учитель постоянно ругается с другими лордами, прекрасный господин-демон, — робко попробовал его успокоить самый младший ученик, сделав Юаня только грустнее. — Я знаю, — тихо ответил он и погладил ребенка. Ему и было-то лет тринадцать. Он уже был в десятки раз больше и сильнее Юаня. — Вы станете женой Учителя? — робко родил ребенок, глядя умильными круглыми глазами прожженого вымогателя сплетен. Остальные ученики в ужасе подавились и закопошились, панически пытаясь как-то убрать мальца с глаз Юаня, при этом не смея просто выдернуть его из-под руки демона. В иной раз инкуб бы и посмеялся. Сейчас настроения не было. — Таких планов нет ни у меня, ни у моего партнера по культивации, дитя. Тебе следует пока поумерить свое любопытство, — Юань подтолкнул нахаленка к работе. Шебуршение учеников, варварское перекапывание дома, режущее ножом тишину пика и напряженный, тяжелый для а-Цзю разговор с целителем продолжались еще около часа по ощущениям. Культиваторы за столом успели поспорить, закончить с выведением яда, выпить чая за беседой, во время которой диди выглядел как дворовый кот, который отказывался подходить ближе, несмотря на приманку со вкусной едой. То есть, это Юань так его видел. Публичная персона Шень Цинцю была непроницаема. Его выдавали только заинтересованные взгляды тут и там, да непримиримые повороты головы. В итоге целителю удалось подлизаться и умаслить жертву своей выходки. Инкуб очень надеялся, что он объяснил причины своего поведения и извинился, но судя по тому, как а-Цзю наливал чай гостю, были сомнения. Потом как-то стремительно все вновь сошло на убыль: уборку-перестановку закончили, все вторженцы, кроме Юаня, покинули дом. А-Цзю заново поник на своем месте и выглядел бито и тускло. Вандалы ушли, окна остались разбитыми! Юань рассердился. Как они смеют, так обращаться с его младшим! Еще и пахнет он теперь как облапанный сирота после целителя! Перемежая злое ворчание и сердитое фырканье, Хэ принялся целовать и теребить мужчину. Забрал в свои объятия, затянув на колени. Диди был таким поникшим, что даже не сопротивлялся. — Почему ты злишься? — спросил он с ноткой отчаянного «ну что еще!» и «почему ты не можешь просто не доставлять проблем?!». — Я же сказал, что смогу скоро выпустить тебя с горы. Совсем немного потерпеть… Это так сложно? Хэ Юань остановился, и его затопила печаль. — Я совершенно не злюсь на тебя, — пояснил он. — И если бы ты пригласил меня на свой пик и в свой дом добровольно, я бы с радостью принял приглашение. На любых условиях. — Тогда почему ты фыркаешь как злой кот? — в тоне а-Цзю появилась злая веселая нотка. Знакомый знак, что он выискивал, за что склочно зацепиться. Он даже отклонил голову как типичный плохой парень из аниме. — Потому что то, как они поступили, ужасно, а-Цзю, — Юань не поддержал скандал, на его глаза вылезли искренние слезы, которые инкуб быстро вытер, — и я злюсь на них очень сильно. Они нарушили очень много важных моментов в наших отношениях так легко… — Я знаю, что облава была неприятной, — неловко попытался посочувствовать Цзю-эр, тут же сменив линию поведения. — Этот не сомневается, что это было ужасным опытом — проснуться в незнаком месте, связанным, снова. Юань согласно выдохнул и взял ладонь человека, разминая. — Это было действительно так, — через силу признал он, хотя сейчас признавать свои проблемы казалось ему неуместным. — Но я больше зол за то, как они распорядились тобой. Как отравили и отнеслись как к предателю на основании лая каких-то мелких хулиганов. Я не могу согласиться с этим. Мне жаль, как я мало могу сделать, чтобы это изменить. А-Цзю выглядел… растерянным. Даже не печальным или понимающим. А как если бы столкнулся с очень странным поведением впервые. — Ты так зол за то, что они сделали со мной? — переспросил он. Как будто это было невиданное дело. Принялся теребить рукав. Инкуб ощутил себя абсурдно большим, сильным и несгибаемым. И очень-очень усталым. — Почему? — хрупко спросил Шень Цзю. — Почему я не должен? — поднял брови Юань. Он думал, что был понятен в своей привязанности. — Я знаю, что ты сильный культиватор, который может о себе позаботиться. Ты вполне спас мне жизнь сегодня. За это я благодарен тебе. Но я всегда буду сердиться и пытаться защитить тебя, если сочту, что окружающие ведут себя несправедливо по отношению к тебе. Как я могу называть тебя своим младшим, своим другом, но не заботиться о тебе? Ах, Юань снова начинал злиться, лишь думая о том, как помпезно крутил носом Юэ Цинъюань или оскорбился Му Цинфан на намек, что Шень Цинцю принял решение о собственном здоровье без его ведома! В следующее мгновение у него все его коленки и руки были заняты обнимающим его мужчиной. Тот не плакал, но сжимал так крепко и сопел так несчастно, что Юань молча обхватил его и позволил переживать свои эмоции.