Введение в химию чувств

Вот он, тест. Все оказалось проще, чем Джеремайя думал. Конечно, он готовился, а многое знал ещё из школы, но перфекционизм заставлял его дрожать все утро. Ему даже хотелось выпить, но вовремя подвернувшаяся шоколадка из автомата практически спасла его жизнь, а ломка прошла. Сериал, однажды увиденный у брата на телефоне, где у алкоголика был «спонсор», занимавший его внимание сладостями, и правда помог. Глупость, но стоит чаще поглядывать Джерому через плечо. Может быть, он ещё какие-нибудь полезные вещи смотрит. Джереми вернулся в комнату ближе к четырём часам. Джером, видимо, только что проснувшийся, пытался прийти в себя, тёр глаза, зевал и потягивался. Его одеяло валялось на полу, а простынь с матраса комкалась с каждым разом все сильнее и сильнее. Джером зачёсывает назад рыжие пряди и смотрит на брата с такой наивной и даже немного опьяненной улыбкой. Кажется, слишком уж хорошо он спал. — Приве-е-т, - он растягивает слова и наконец поднимается с кровати, потягиваясь и понемногу приходя в себя. — Как там мой любимый братишка? Написал формулу, эээ… дискриминации? — Я в порядке… Наверное. И это называется «дискриминант», - Джеремайя ставит рюкзак около своей кровати и достаёт разряженный ноутбук. С одной стороны, ему нужно было продолжать работать над макетом в программе, с другой - хотелось отдохнуть, расслабиться. Причём сделать это именно с братом. Поцелуй все не выходил из головы. Он был очень, очень приятным. Ночной разговор и вовсе позволил отпустить все, что тревожило. Конечно, это все ещё не было правильным. Они все-таки братья. Но вряд ли с кем-то другим Джереми почувствует себя комфортно. Это даже его пугало. — Отлично! Рад слышать, - Джером звучал гораздо активнее и радостнее после стакана холодной воды. После вчерашнего он кирпичик за кирпичиком выстраивал на Джеремайю план. Моральная планка у Джерома была ниже, чем у брата. Это воспринималось, как игра. Вот только игры Джерома время от времени могли стать чем-то серьёзным. — Выглядишь только уставшим. — Ну, ещё бы, - Джереми жмёт плечами и потирает глаза через очки, которые потом и вовсе снимает и кладет около ноутбука. Джеремайя начинал волноваться. Ему было нужно это. Такой приятный адреналин, сладкий… Джереми все жмётся у стола, стесняется, но шанс упускать не собирается. Они уже говорили об этом. Так нельзя. Хочешь - действуй. — К черту. Джеремайя почти подлетает к брату и льнет к нему ближе, напоследок уловив чужой и уже такой наглый взгляд. Губы в момент сплетаются в поцелуй, сладкий и тягучий. На этот раз Джером решил взять верх над таким самоуверенным младшим братом. Он двигается вперёд, заваливая Джереми на его кровать, и губами спускается ниже, оставляя поцелуи уже там. Перейти к засосам не хочет: слышать потом ещё эту ругань о «зачем, нельзя так, как я на учебу пойду». — Джером, что ты… — Побудь хорошим мальчиком, помолчи, хорошо? Джереми мог быть хорошим мальчиком. Именно эта фраза заставила его вздрогнуть. То самое потягивание внизу, о котором он слышал отовсюду, наконец посетило и его. Джеремайя невольно простонал и тут же стеснительно прикрыл рот, когда холодные руки Джерома стали забираться под его рубашку. Жизнь перед глазами переворачивалась на все 180 градусов. Да, ему хочется этого. Только этого. — Нет, знаешь, у меня для тебя идея… - Джером сел на кровать поудобнее и задумчиво потёр подбородок, словно ничего и не происходило. — Вставай-ка для меня на коленки. Давай, я хорошо о тебе позабочусь, обещаю, - на лице появилась хитрая ухмылка. Казалось, что вот-вот, и Джером начнёт довольно потирать ручки. Джеремайя не мог никак воспротивиться. Если брат, у которого опыта явно было побольше, говорит сделать так, то стоило его послушать. Джереми послушно встаёт, как нужно, и прогибается в спине. Его щеки краснели с каждой секундой, проведённой в таком положении, а руки брата на собственных бёдрах заставили его прикусить губу. Джером радостно нависает сверху, но как только его пах через одежду прижимается к чужим ягодицам, ему уже становится не так весело. Руки медленно ползут с бёдер на талию, а такие сладкие и тихие вздохи брата заводили только сильнее. Языком Джером проводит по чужой шее и толкает Джереми ближе к себе, крепко прижимая и не давая никуда уйти. — Тебе ведь нравится, когда тебя хвалят? Когда я хвалю тебя? Конечно, ты от такого в восторге… и твоё тело тоже, - Джером почти ложится на спину Джеремайи и расстёгивает его ремень. Хотелось поскорее избавиться от этой ненужной одежды и наконец получить желаемое. Щеки краснели, обстановка накалялась, возбуждение только росло. — Такой ты у меня послушный… Джеремайя, теперь удерживаясь на одной руке, расстегнул свою рубашку. Мягкая веснушчатая кожа теперь была обнажена почти полностью. Джереми чувствовал, как Джером раздевал его сзади, и это не могло не смущать. Раньше Джереми справлялся с таким один, но в этот раз… — Посмотри, ты уже такой твёрдый. И о чем ты только думаешь, м, Джереми? Так и хочется залезть в твою умную головушку, - Джером нежно обхватывает член Джеремайи ладонью и двигается ближе, прикусывая чужую мочку. — Какие секреты ты ещё от меня прячешь? Может быть, такие, о которых мне и знать не хочется? - рука скользит по такому напряжённому органу с выступившими венками, а вторая уже давит на мягкую грудь, зажимая чувствительный и затвердевший сосок. Сладкий голос Джерома, его действия - все это заставляло Джеремайю тихо стонать. Это был его первый раз, все его тело отзывалось на любое касание брата, его слова, даже дыхание. Он не хотел отвечать, брату и правда не стоило бы знать. Чужая рука на члене только подливала масла в огонь: хотелось большего. Казалось, что брат просто дразнится, заводит так, чтобы ничего не дать в самом конце, но как только Джереми слышит шуршание чужих шорт, то понимает, как же сильно он ошибся. — Джером, будь аккуратнее, у нас нет ничего под рукой, - Джеремайя оглядывается через плечо и сильно краснеет от того, в какой позе он сейчас находился, от взгляда брата, от того, как старший уже вот-вот собирался войти. — О, я буду аккуратным, братишка, не переживай. Только не все сразу. Поможешь мне? - Джером потянулся ближе, уже устраиваясь членом между чужих ягодиц, дразня. Он провёл рукой по чужой шее, поднялся ближе, надавил двумя пальцами на подбородок и проник ими между влажных искусанных губ. Кончики пальцев проходят по языку, обволакивая кожу в слюне, а на лице Джерома появляется наглая и довольная улыбка: Джеремайя был таким податливым и послушным только для него. Ему бы хотелось надеяться это. Вытащив пальцы, Джером осторожно обводит сжимающееся в нетерпении колечко мышц. Как же Джерома умиляло тело Джереми, да и он сам. Средний палец входит внутрь, всего на две фаланги, и Джером уже надавливает на чувствительное место внутри. Джеремайя вздрагивает в его руках и довольно стонет, хватается за одеяло и падает грудью на постель, зарываясь лицом в подушку. — Не стесняйся. Я буду рад услышать твой голосок ещё раз, - Джером целует Джереми в спину и довольно улыбается. Свободной рукой он проводит по его боку, сжимает бедра и насаживает на свои пальцы. Когда Джером уже смог войти на три пальца, он наконец позволил Джереми отдохнуть немного. И правда, ни презервативов, ни чего-то другого у них не было. Джеремайя уж точно должен быть «чистым», а вот про себя Джером не знал. Он был осторожен, не хотел, чтобы через девять месяцев на него свалилась неожиданная ответственность, но иногда позволял себе не следовать правилам. — Давай, вдохни глубоко. Выдыхай, когда я войду. Джеремайя последовал совету и тут же зажмурился и резко выдохнул, когда Джером оказался внутри. Было больно, страшно, все новые ощущения казались неправильными, от того и стыдными. Отовсюду говорили «расслабься и получай удовольствие», но Джереми просто не мог себя заставить. Он зажимал Джерома, не давая ему сдвинуться с места, пока сам сжимал простынь в руках. — Мне страшно, - Джереми тихо пробормотал и оглянулся через плечо, прекращая тем самым попытки брата пытаться сдвинуться хоть куда-то. — Будь осторожнее, пожалуйста… — Не нервничай, все супер, - Джером улавливает момент и начинает входить глубже, но темп по просьбе брата не увеличивает, пусть это и было трудно. Тяжело удержаться, когда под ним так красиво извивался младший брат. Он был… красивым. Не настолько красивым, как Джером, конечно, но уже скоро сможет разделить с ним первое место. — Давай помогу, - Джером нависает над братом, крепко держась одной рукой за его бедро, а другой вновь обхватывает чужой член, медленно двигая по нему рукой. Джером оставляет ласковые поцелуи на шее, вопреки возможным причитанию делает несколько укусов и входит все глубже, незаметно оказываясь внутри до конца. Толчки были маленькими и короткими, Джером нежно прижимался к чужой коже, почти не отстраняясь. Ему больше нравился грубый секс, но оказалось, что братишка способен повернуть в нем что-то на 180 градусов. — Мне кажется, я не смогу в конце, ну… - Джереми вздыхает и подаётся навстречу движениям Джерома, стыдливо опуская голову. Ему казалось, что он не впишется в какие-то рамки, ожидания, которые сидели у него в голове уже много лет. Джереми слишком анализировал все даже сейчас, когда следовало бы отключить голову. — Ты сможешь, все в порядке, - Джером целует брата в макушку и продолжает двигать рукой, зажимая большим пальцем чувствительную головку и водя им по кругу. Хотелось дать Джереми достаточной стимуляции, дать ему «освободиться» и перестать бояться. Когда-нибудь он бы все равно с таким столкнулся, и там другая сторона уже могла быть не такой понимающей. От узости Джеремайи Джерому только и оставалось, что шипеть и останавливаться время от времени. Джереми был хорошим, даже отличным для первого раза, но эти его страхи нужно было убрать поскорее. Рука все быстрее скользит по члену, вместе с ней и движения бедрами становятся более рваными и даже местами грубоватыми. Джерома распирало от счастья, когда до него доносились сладкие стоны снизу. Просто музыка для его ушей, не иначе. Когда под пальцами уже ощущаются пульсирующие венки, на лице Джерома вырисовывается хитрая улыбка. — А говорил, что не сможешь, - Джером двигается все быстрее, наслаждаясь стонами, и на удивлённый и незаконченный вопрос Джереми только входит глубже. Уже через несколько таких толчков Джером рычит и заливает все внутри Джеремайи белой и густой жидкостью, а после протяжного стона снизу чувствует такое же тёплое семя и на своей ладони. — Вот так. Умничка, - Джером бегает глазами по комнате и на ватных ногах поднимается с постели, находя в своём шкафчике запрятанную пачку салфеток и бутылочку лубриканта. — О, я забыл про эту фигню. Ну ладно, - он жмёт плечами и бросает издалека пачку, радуясь, когда она точно попадает на ее поверхность. Он заползает обратно к брату на постель и помогает ему лечь на бок, наблюдая, как из него вытекала сперма. — Извини, не буду так больше. Мва! - Джером целует Джереми за ушком и для начала вытирает себя, а потом и брата. По крайней мере так, как мог. — Это было странно… - Джереми прижал колени к груди и стыдливо отвёл взгляд. Он не отрицал, что ему это понравилось, но полная беспомощность и невозможность что-либо сделать самому его угнетала. Немного подумав, Джеремайя устало оглядывается через плечо. — Я хочу быть сверху в следующий раз. Джерому сначала показалось, что он услышал что-то не то. Он нахмурился и с вопросом в глазах посмотрел на брата, поднимая одну бровь. — А? — Сверху. Джером ничего не ответил, только ухмыльнулся и чистой рукой потрепал рыжие и взмокшие волосы. — И что у тебя в этой голове только скрыто, а?