«За гранью свода небес»

⠀⠀На часах четыре ноль-ноль. Уже давно распрощавшись с понятием «режим», Леви уверенно заявляет: четыре часа – это ещё ночь. И пять часов тоже. Шесть – уже утро, но до этого ни минутой позже, ни минутой раньше – ночь. Намного же лучше звучит «я лёг ночью», чем «под утро». Какая разница, что это «ночью» отличается от так называемого утра на пять минут, какие мелочи. ⠀⠀Восходящее только-только солнце, чьё свечение видно в промежутках между пластинами жалюзи, неприятно напоминает о времени, так быстро пробежавшим за работой. ⠀⠀Леви с тоской смотрит на включённую настольную лампу, которую можно было уже и выключить за ненадобностью. Скоро видно будет всё не хуже, чем по вечерам, и не придётся щуриться, глядя в противно мерцающий в темноте монитор ноутбука. Глаза от подобных фокусов ужасно болели, особенно в новых очках, которые его заставили купить почти насильно, если он не хочет в ближайшем будущем бегать с Луссурией по оптикам. ⠀⠀Посмотрев на скопившиеся кружки, распиханные во все концы стола, чтоб работать не мешали, А-Тан уныло замечает, что убирать их лень. Лень уже как неделю, потому что сама мысль, что стол надо привести в порядок, посещает офицерскую голову лишь поздней ночью. ⠀⠀Ещё через пять минут усталость одерживает верх, и крышка ноутбука с тихим щелчком закрывается, тухнет и монитор, оставляя всю оставшуюся работу на момент «когда-то там после пробуждения». Следом выключается лампа, и, оставаясь в полумраке, Леви думает, что не против поспать прямо здесь, за рабочим столом, даже если тело с утра будет ломить. Он даже кладёт голову на предплечья, как вдруг до его слуха доносится что-то неприятное. Звонкое пение птичек, исходящее из открытого окна, сейчас не кажется чем-то приятным и успокаивающим. Единственной чёткой мыслью, помимо желания поспать, становится медленное выворачивание шеи каждой из тех поющих под окнами гадин, и Леви даже не посмотрит, насколько жестоко это будет. ⠀⠀Когда через ещё минуту пение не утихает, то злость доходит до своего пика, и он рывком поднимается и закрывает чёртово окно, после чего все посторонние звуки смолкают. Приятная тишина. ⠀⠀Можно вернуться за стол, но ведь он и так уже встал... ⠀⠀Леви усиленно трёт глаза, стараясь хоть ненадолго отогнать сонливость, и решает переместиться к дивану, чтобы поспать уже там. ⠀⠀Зевая и на ходу стягивая майку с рисунком-молнией, он добирается до своей временной остановки и сразу же ложится. Но сон, как на зло, идёт туго. Подлокотник, временно заменяющий подушку, оказывается неудобным и твёрдым, а ноги не вмещаются и свисают с другого края дивана. Несмотря на все попытки лежать с закрытыми глазами и не шевелиться, что-то обязательно чесалось, затекало или ещё как-то давало о себе знать. Тогда было решено сменить стратегию. Но, немного поворочавшись из стороны в сторону, Леви понимает, что это тоже не даёт никакого эффекта, кроме расшатывания его и так не самого лучшего настроения. ⠀⠀Уже даже не пытаясь заснуть, офицер просто смотрит в потолок, концентрируясь на лампочке над головой. Когда и это занятие надоедает, он приподнимается на локтях и смотрит на время. Пять часов. Какой ужас. ⠀⠀С тяжёлым вздохом А-Тан сползает по подлокотнику на сидушку. Есть ли смысл ещё тут валяться? Очевидно, нет. В очередной раз за час перебарывая себя, он – как есть, не одеваясь – выходит из комнаты в кухню, чтобы там взбодрить себя кофе и прибавить ещё одну кружку в свою коллекцию, которая так не вязалась с общей аккуратность и чистотой вокруг. ⠀⠀На кухне, к счастью, никого не оказалось. Забывать о том, что среди коллег тоже могут быть ранние пташки не приходилось. ⠀⠀Кое-как справившись с кофемашиной, Леви усаживается на ближайший стул и ставит подбородок на столешницу, зарываясь пальцами в волосы. Очень скоро бодрость к нему вернётся. ⠀⠀Через пять минут кофе готово, но никто за ним так и не поднимается. Сопя и пуская слюни, Леви задремал. Через пелену сна до него доносится лишь раздражённое: ⠀⠀– Какого чёрта он снова здесь заснул?!