***
Тэхён стоял на вымощенной булыжником дороге и в непонятках хлопал своими огромными голубыми глазами. Вот вроде пять секунд назад он был ещё в комнате безвременно почившей бабули Ким. А теперь стоит в абсолютно неизвестном для него месте. — И как вообще такое могло случиться? Разве так бывает? Может, Тэхён, ты надышался этой дряни из склянок в комнате и теперь у тебя галлюцинации? — размышлял в слух омега. Он осмотрелся. Это место очень смахивало на ад или как минимум его преддверие. Ни одного деревца вокруг, даже захудалого кустика не было видно. Только огромные дюны и барханы из песка. Пустыня в общем. Обочины странного вида дороги напоминали большую помойку. Чего здесь только не было: битые машины, куча старой сломанной техники, горы всякого мусора, хлама и разлагающихся помоев. Вонь от жжёной резины, горящей неподалёку, забивалась в ноздри, отчего омегу начало подташнивать. Солнце палило так, что Тэхён в своём кашемировом пальто чувствовал себя курочкой, засунутой в гриль. В горле пересохло и жутко захотелось пить. По лицу стекал солёный пот. Ему казалось, что ещё чуть-чуть и он сгорит, превратившись в горстку пепела. Если бы не его аристократическое воспитание, то с удовольствием бы скинул с себя всю одежду и остался нагишом. Даже трусы содрал бы, к херам собачьим, чтобы хоть чуток проветрить медленно поджаривающиеся бубенцы. Но всё, что он мог себе позволить — это снять испорченное пальто и остаться в оливковой шёлковой рубашке и брюках. Но сука, легче не стало. «Что происходит? — подумал он про себя. — Я, что умер и попал в чистилище? А может просто сплю?» Если он и спал, то это был очень плохой сон. И Тэхёну он явно не нравился. Внезапно вдалеке послышался рёв множества моторов. Через пелену поднявшейся пыли он увидел, как к нему приближается небольшая банда байкеров на огромных мотоциклах, похожих на монстров. Поравнявшись с ним, буквально в паре миллиметров от его ног, остановился огромный розовый «Харлей», к багажнику которого проволокой была привязана массивная колонка. Из неё доносилась уже знакомая Тэхёну музычка его новоиспечённого братца Юнги. «Неужели кто-то это слушает?» — подумал он. На железном чудовище сидел весьма крутого вида омега в чёрных обтягивающих кожаных штанах, подчёркивающих рельеф ахуенных ляжек, сапогах-казаках из крокодиловой кожи, в драной белой майке с надписью «Идите на хуй!», потёртой «косухе» и с ярко-розовыми выкрашенными волосами. Но самое главное, наглым и хитрым еблетом, примерно таким же, как у его только что приобретённого кузена. Он окинул парня презрительным взглядом, затем спрыгнув на землю, подошёл, мастерски крутя в руках деревянную биту с надписью. «Тестомес». Тэхёну даже на секунду показалось, что у него дежавю. Настолько эти двое были схожи. А когда розововолосый омега открыл рот, то убедился в этом окончательно. (ментальные близнецы, не иначе.) — Завались, Гремлин! Не шипи, блядь, мне на ухо. Успеешь ещё наиграться. Гляньте-ка, парни, какого пижона к нам занесло. Эй, малахольный, чё вылупился? — тонким фальцетом захохотал он, почесывая за ухо, сидевшего у него на плече, огромного серого котяру с грязно серой комковатой шерстью, торчащую во все стороны, подпаленными усами, абсолютно бешеными глазами и острыми крючковатыми когтями. Котище сразу же злобно зашипел, как только увидел Тэхёна, намереваясь напасть и попортить своими огромными когтищами его прекрасное миловидное лицо. Омеге стало не по себе. Он нервно сглотнул и его стало мелко потряхивать, глядя на это явно психически неуравновешенное существо. Кличка «Гремлин» подходила ему на все сто процентов. — Простите, любезнейший, но кто вы? — Тэхён попытался взять себя в руки. — И позвольте полюбопытствовать. Где я нахожусь? Я умер? Это ад? Да? — с недоумением спросил он, глядя, как у омеги-байкера цвет волос поменялся с розового на пшеничный. Магия, не иначе. — Ад? Для тебя так точно да, — громко захохотал тот, не переставая гладить злобно косившегося на Тэхёна, кота. — Ты в Борахосе, малыш. — В Борахасе? А это где? — с непониманием посмотрел на него тот. — Где, где? На звезде, чудик, — цыкнул омега. — Страна такая. Вкурил? — Но это невозможно! Я ведь только что… — Тэхён не успел договорить. — Да, да, конечно! Только что ты был дома, а потом… бац и оказался здесь. Да, бля! Эту грёбаную историю я слышал уже дохуя раз. Скучно! Вечно вам, попаданцам, нужно всё объяснять, — скривил он недовольно пухлые губы. — Ты, дебил, расквасил волшебный шар и очутились в волшебном мире магии и волшебства. Круто, да? Но знаешь, что самое заебательское? Ты никогда отсюда не выберешься. Потому, как вход есть, а выход открыт только избранным колдунам. Охуенно придумано? Так что, теперь ты мой попаданец, раз я нашёл тебя первым. Будешь, милашка, моим личным рабом. — Он весьма злорадно улыбнулся и потрепал Тэ по щеке. Тэхёну начало казаться, что это очень-очень плохой сон и ему просто надо проснуться. Он даже крепко зажмурил глаза, ожидая, что всё это пропадёт и он окажется дома в своей тёплой и уютной кроватке, под белоснежным балдахином. Но к сожалению, ничего не изменилось. Хитрющее лицо омеги, у которого волосы поменяли цвет с пшеничного на угольно-чёрный, смотрело на него с наглой ухмылкой, а стрёмный котяра шипел на него так, выпучив свои бесцветные глазища, что у Тэхёна начал нервно дергаться глаз. — Какой ещё магический мир? Что значит никогда не выберусь? Это шутка такая? — омеге хотелось разреветься, что он собственно и сделал. — Я не хочу тут. Не хочу рабом. Я хочу домой. Хочу в Париж, к маме. Отправьте меня назад. Пожалуйста! Я же ничего плохого не сделал. — Громко завыл он, грохнувшись перед байкером на колени. Омега, волосы которого снова поменяли цвет и теперь были ярко-рыжие, слегка растерялся, увидев такую реакцию. Даже его стрёмный питомец перестал шипеть. — Эй, придурок! Ты чего, блядь, воешь, как маленький? К мамочке он хочет. Не вернёшься ты к своей мамочке. Понял? Только истеричек мне не хватает. Заканчивай сопли на кулак наматывать. Не будешь слушаться, превращу тебя в жабу и закину в самое дальнее болото мира. Будешь своего принца со стрелой миллиард лет там ждать, красавчик, — пригрозил он, видя, как парня окончательно разбила истерика и он, скрутившись в позе эмбриона на камнях у его ног, не переставая рыдал. (Жалкое зрелище, короче.) Аргумент подействовал. Тэхён мгновенно подскочил, вытирая слезы и сопли рукавом оливковой рубахе. — Не надо в жабу. Вообще ни в кого не надо. Я буду послушным, честно, — шмыгал он носом. — Ну, вот и заебись. Тебя, пижон, как зовут-то хоть? А то, если хочешь, могу звать тебя просто «раб». — Ренуар де Буасси, — манерно поклонился Тэхён, как будто находился во дворца на приёме у принца, а не посреди помойки с каким-то невежeй. (Аристократическое воспитание, хуле) — Ренуар… чего блядь, носи? — сощурил глаза омега. — А нормальной «погремухи» нет, что ли? Ты чё, французский граф на хуй? «Ещё один! Ну, точно омежья копия этого моего кузена Юнги», — закатив глаза, подумал Тэ, а вслух произнёс, гордо вскинув подбородок: — Да! Я действительно французский граф в шестом поколении. Тэхён — моё корейское имя, данное мне моей матерью при рождении, но отец настоял, чтобы французское имя было Ренуар. Родители долго спорили, а дедушка по папиной линии, вообще хотел назвать меня «Майклом», потому что был фанатом Майкла Джексона, но его жена, моя бабушка… — Ой, блядь, заткнись. Буду звать тебя просто ТэТэ, — перебил его тираду омега, закатывая глаза, у которого цвет волос менялся со скоростью света. В данный момент он был бледно-лиловым. — Ты такой душный. Меня зовут Пак Чимин, без всяких там писи-миси. Для друзей «Хамелеон». Я маг третьего ранга. Это, чтоб ты знал, круто. Могу вообще тебя на атомы расщепить, в случае чего. Но ты будешь звать меня мастер Чим, потому что ты мой раб. Усёк, ТэТэ? Тэхён обречённо кивнул, закусив нижнюю губу. — Вот и молодец. А теперь прыгай на моего железного коня и погнали, — он показал в сторону всё ещё заведённого мотоцикла. — Повезу тебя в свои «шикарные» хоромы. Да не трясись ты так. — Заржал он, видя, как Тэхёна всё ещё потряхивает от страха и абсурдности происходящего. — Пошутил я. Не буду тебя на атомы расщеплять. Но в жабу точно могу.***
Омега жил на самом краю большого мрачного и ужасно захламленного города, похожего на свалку. Складывалось такое ощущение, что люди выкидывали весь свой мусор прямо на улицу, отчего на них образовывались горы. В центре стоял огромный чёрный дворец с длинными кривыми башнями и флюгерами в виде драконов, где, со слов Чимина, обитал их главный Маг. Очень могущественный и злой колдун, которого боятся абсолютно все. Но больше всего Тэхёна удивило, что все жители, включая верховного колдуна, были омегами. Ну, по крайней мере, он ни одного альфы на улицах города не увидел. А спросить об этом у своего новоиспечённого хозяина не решился. Хотя он видел, как по захламленным улицам, как по лабиринтам, бегали сопливые чумазые детишки. «Откуда-то они взялись? Ну, не почкованием же они размножаются?» — мелькали мысли в его голове, пока розовый железный монстр ловко лавировал между мусорных куч. Тэхен с любопытством рассматривал чиминовские хоромы. Они мало отличались от той помойки, что царила здесь повсеместно. Дом мага оказался небольшим одноэтажным зданием с обшарпанными стенами и полуразрушившимся крыльцом. На окнах висели грязные красные занавески в белый горох. Посреди небольшой гостиной стоял кожаный диван, с прорвавшейся местами серой обшивкой, на котором валялась куча грязного не стираного белья. На полу обёртки от разных продуктов, шкурки от фруктов и какие-то засохшие объедки. Большая кружка с отбитой ручкой заменяла пепельницу и была доверху набита бычками от сигарет. На пыльном столике гора немытой посуды, местами покрывшаяся плесенью. Повсюду разбросаны бутылки, банки от пива и другой весьма «полезный» мусор. Тэхён, с его врождённой чистоплотностью, брезгливо морщился, пока его вели до его комнаты, искренне не понимал, как можно жить в таком сраче. Из одной комнаты, на дверях которой отсутствовала ручка, а вместо неё был привязан кусок верёвки, вышел заспанный и лохматый омега с разноцветными волосами и в семейных трусах с весёленькими танцующими скелетами. Протерев сонные глаза, он с любопытством уставился на гостя. — Чим-Чим? Ты что попаданца нашёл? Круто! Ни фига себе, ты везунчик, — надул он пухлые губы, такие же как и у Чимина. — Я тоже хочу личного попаданца. Дашь попользоваться? Аааа? Ну, хоть на часок? Ты же знаешь, что ты мой самый любимый братик? — заканючил он, вцепившись в руку брата. — Отъебись, Мингю! ТэТэ мой. Сломаешь ещё. Ты же знаешь, что у тебя руки крюки, что не возьмёшь, всё по пизде идёт, как и у папашки нашего. Лучше в школу вали, тупица. А то мне твой учитель все мозги выебал: «Ваш Мингю тупой. Гены пальцем не заткнёшь! Ему только на светлой стороне учиться с такими же тупицами, как и он.» — передразнивая голос наставника, проскрипел омега. — Хочешь к светлым? Могу устроить. — Не хочу, брат. Они же там рафинированные до блевотни. Я там сдохну от скуки. И я не тупой. Просто этот гандон препод придирается всё время, — огрызнулся младший омега. — Не будешь прилежно учиться, отправишься к папаше Джину во дворец чистить клетки с драконами. Усёк? — Чимин отвесил смачный подзатыльник младшему брату, а волосы вновь поменяли цвет на ярко-розовый. — Душнила! — показал ему язык Мингю и быстренько, чтобы не отхватить ещё трындюлей, скрылся в своей комнате. — Мелкий засранец! — фыркнул в его сторону маг. — Вот превращу тебя в слизняка. Будешь знать! — Не превратишь! — послышался смех из-за дверей. — Ты же не умеешь. Ты ж бракованный. Забыл? — Заткнись, придурок! — вспыхнул Чим, испуганно покосившись в сторону Тэ, а волосы в это время стали бледно-голубыми. Тэхён вслушивался в разговор и не понимал, почему про него говорят, как про вещь. «Может они собираются превратить меня в стул или тостер? Или того хуже!» — От этих мыслей он нервно поёжился. Хотелось куда-нибудь спрятаться или сбежать. «Точно! Сбежать!» Внезапный план побега из этого дурдома стал зреть в его пепельной аристократической головушке.