Дачные гоблины

      Минджэ успел покушать бутербродиков, выпить чаю, посмотреть в окно, подоставать Чонхуна (он один не спал), посмотреть новости, спеть песню о любви, а прошло только полчаса. Он сидел на верхней полке и болтал ногами, а хотел бы с кем-то. Но в его купе все кроме Чонхуна спали, а Чонхун свое уже отстрадал. Сеын как занес Юджуна, так и свалился вместе с ним, и теперь они оба храпели и толкались, пытаясь уместиться на спальном месте, на двоих не рассчитанном. Над ними, свесив руку, дрых то ли Хёну, то ли Джунмин… ну, кто бы это ни был, его придется потом выгнать в другое купе, потому что рано или поздно Сеын с Юджуном проснутся и устроят битву за верхнюю полку.       Минджэ спустился со своего нагретого местечка. Нужно прогуляться и посмотреть, как дела у остальных. В соседнем купе, насколько он помнил, были Сумин с Джиншиком. Сюда он соваться не будет, Минджэ хотел сам кого-нибудь достать, а не чтобы доставали его. Методом исключения он установил, что в последнем купе Хантер с Ечаном и Джунмин (или Хёну, смотря кто из них спит в его собственному купе).       Он осторожно приоткрыл дверь и увидел, что - ура! - Хантер не спал. Он сидел за столиком и читал какую-то очередную книгу. Минджэ просочился внутрь, сел напротив него и огляделся. На одной полке свернулся калачиком Ечан, на другой - Хёну. Ясно, значит выгонять придется Джунмина. Хотя, раз это Джунмин, то Сеын вряд ли захочет долго слушать его нытье и просто утащит Юджуна к Сушикам. Сам Минджэ бы так и сделал.       – Что читаешь? – спросил он у Хантера.       – Искусство войны.       – Зачем?       – Чтобы быть готовым, – ответил Хантер и посмотрел на него своим фирменным взглядом "хён, не тупи".       На Минджэ этот взгляд не действовал, поэтому он продолжил засыпать его вопросами:       – К чему готовым?       – Ну как, к войне с врагами, о которых говорил Юнхо-хён.       – С какими еще врагами, блин, Хантер?       – С земляными крабами.       – ЧТО?! Скажи нормально.       Хантер вздохнул, закрыл книгу и принялся объяснять Минджэ элементарные вещи.       – Юнхо-хён сказал, что огород захватили эти вот земляные крабы и они жрут картошку и другие корнеплоды. И что нам нужно будет от них избавиться.       Минджэ начал усиленно думать и попытался вспомнить, что слышал краем уха, пока быстро пил ворованный кофе, убегая от Чонхо.       – А! Ты про медведку? Такая, размером с палец и с лапками, похожими на клешни?       – Да, земляной краб, – кивнул Хантер.       – Как с тобой сложно-то, бля…       – Да, вот с ней тоже надо бороться.       – С кем с не… – тут Минджэ понял немного быстрее, – тля?       – Да.       Минджэ долго-долго смотрел в окно со сложным выражением лица, которое прекрасно отражалось в стекле, потом встал, пожал Хантеру руку, пожелал ему удачи и ушел от греха подальше. Или поближе, смотря с какой стороны посмотреть, потому что он все-таки решил зайти к Джиншику с Сумином. Зашел и будто попал в их с Джиншиком комнату в доме: Сумин пылесосил занавесочки карманным пылесосом, Джиншик грыз печеньки и крошил на пол. У Минджэ отпали все вопросы по поводу пылесоса.       – О, привет, будешь тараканов? – спросил Джиншик. Минджэ в очередной раз подумал, что ему нужен переводчик.       – Каких тараканов, Сумин?       – Чаги купил формочки для печенья в виде тараканов, – объяснил Сумин, переместившись с пылесосом к Джиншику и его крошкам. Джиншик скормил ему таракана и повернулся к Минджэ:       – Они вкусные, вообще-то.       – Угум, – закивал Сумин и выключил наконец пылесос.       Минджэ бесконечно любил Джиншика как друга и соседа по комнате, но также знал его хитрозлодейскую натуру, которая вылезала в самые неожиданные моменты. Так что благодаря Сумину он хотя бы понял, что печеньки минимум безопасные. Он подошел ближе и, протянув руку, получил свою порцию теоретически вкусных таракашек.       – Чем народ занят? – спросил Сумин.       – Чонхун смотрит экспресс-курс по сельскому хозяйству, Хантер читает Сунь Цзы…       – Опять?! – воскликнули они одновременно.       – Он что, читал уже? – удивился Минджэ.       – Он его раз в месяц перечитывает, – закатил глаза Сумин.       – Мда… остальные спят. А вы что делали?       – Вообще или сейчас? – уточнил Джиншик.       – Мы с тобой живем вместе, я знаю, что вы делали вчера, не надо напоминать, до сих пор глаз дергается, – затараторил Минджэ.       Сумин развел руками:       – Мы предупреждали, что будет марафон “Пилы”.       – Но не до трех часов ночи же!       – На, скушай таракана, успокойся, – Джиншик спрыгнул с полки и засунул ему в рот пару печенек. Потом потянулся, посмотрел в левый верхний угол и серьезно сказал: – За кипяточком схожу.       – Позови Чонхуна, когда будешь возвращаться, я вас в одиночку терпеть отказываюсь, – крикнул ему вдогонку Минджэ.       Сумин почесал затылок и уже открыл рот, собираясь что-то сказать, как вдруг у соседей раздался грохот и громкий китайский мат. Парни переглянулись и покачали головами. Пусть Хантер ведет свою войну в одиночку.       – Интересно, чем мы там будем заниматься, – нахмурился Сумин.       Минджэ пожал плечами:       – Тем же, чем и всегда. Постараемся выжить?       – Да это понятно, но…       Что “но” Минджэ так не узнал, потому что в купе ввалились Чонхун, Сеын и Юджун. Минджэ стоило только бросить взгляд на искаженное страданием лицо Сеына, как он все понял.       – Джунмин проснулся?       – Да.       – Я его к нам заберу, – послышался позади них голос Джиншика. Он протиснулся в купе, поставил чайник с кипятком на столик и глянул на часы, – минут через двадцать. Как раз чаю успеем выпить.       – Бли-и-ин, а я чай не брал, – спохватился Минджэ, хлопая себя по карманам, будто там он и должен был быть.       – Я знаю, – сказал Чонхун и протянул Джиншику пачку чая. Сушики переглянулись и заржали. Минджэ даже спрашивать не собирался, у них там вечно своя атмосфера.       Распитие чая затянулось настолько, что в итоге в купе собрались все и мероприятие плавно перетекло в обед. Кое-как разместившись в пространстве, слегка маловатом для десятерых парней, молодые организмы набирались энергии перед, скорее всего, длинным и насыщенным днем. А также строили планы на ближайшее будущее.       Сеын ругался на все еще сонного Юджуна за испачканную соусом футболку и угрожал, что такими темпами его украдут еноты. Ечан громко рассказывал свой невероятно детализированный сон о том, как они все попали в заколдованный дом. Джунмин впечатлился и теперь хотел вернуться домой. Хантер тихонько убеждал Хёну, что им надо будет выкопать ров перед воротами дачи. Сумин с Джиншиком сидели в углу и только посмеивались, за что Минджэ был им очень благодарен. Чонхун продолжал одним глазом смотреть свой курс (сейчас там уже было что-то про кусты и деревья), а сам Минджэ ковырял палочками остатки остывшего рамена и думал.       И не просто думал, он начал серьезно планировать их будущее на три месяца вперед. Такое с ним периодически случалось и обычно ни к чему хорошему не приводило, но никакие казусы и проблемы не мешали Минджэ пытаться снова. Он постарался вспомнить те части инструктажа старших, которые касались непосредственно дачи. Далеко за городом, почти в лесу, стоит небольшой дачный поселок всего на пару улиц. Соседей немного, конкретно у них будет только один, слева: “тоже не местный, на лето приезжает”, как сказал Сан. Дом справа сдается уже пять лет и никак не может сдаться. А напротив домов нет вообще, там лесополоса, за которой спуск к реке. Звучало прекрасно. Им друг друга хватает с головой, так что почти полное отсутствие соседей будет только плюсом. Минджэ рисовал себе заманчивые картинки веселого сбора ягод в лесу, рыбалки, прополки перца и сам не заметил, как задремал.       Разбудили его, как и всегда, крики. Минджэ подскочил, огляделся и встретился взглядом с Сумином. Тот смотрел на него поверх телефона, а потом вздернул брови:       – Че?       – Почему я тут, где все и кто кричал?       – Потому что, где-то там, Ечан.       Минджэ тяжело вздохнул. Потом еще раз. И снова. Пока Сумин не шикнул на него:       – Да ты достал, потише будь, не видишь что ли, чаги спит?       – Уже не сплю, – ответил Джиншик, слезая с верхней полки на нижнюю.       – Ух, бля, – Сумин повернул голову в сторону двери и сощурился.       – Так почему я тут вообще? – Минджэ понял, что задремал, но только он заснул сидя за столом, а сейчас вполне с комфортом лежал.       – Когда ты уснул, тебя вытолкали из-за стола, поцеловали в носик и оставили спать тут со словами “нам все равно от одного надо было избавиться”, – объяснил Джиншик.       – ЧТО-О-О? Да как они…       – Ладно, шучу, никто тебя не целовал.       – Да я не об этом. Почему они решили избавиться именно от меня? – Минджэ едва не расплакался, такого предательства он не ждал.       Тут сверху послышался шорох и в поле зрения появилась голова Чонхуна:       – Проще было перетащить вещи, чем тебя.       – А, ну ладно, – Минджэ успокоился и достал из кармана телефон, чтобы узнать время. – Я СПАЛ ТРИ ЧАСА?!       – Да че ты столько орешь-то, блин? – возмутился Сумин, укладывая голову Джиншику на колени.       – Маленький гриб дальше летит.       – Что?       – Тайская пословица, Хантер рассказал.       Сумин хмыкнул и покачал головой:       – Вот подождите, скоро он перейдет к своей коллекции вьетнамских поговорок…       В купе вошёл Хёну со словами: "я отказываюсь участвовать в этом безобразии". Минджэ заволновался, потому что раз уж Хёну не хочет участвовать, то безобразие там действительно страшное.       – В каком? – обеспокоенно спросил Джиншик.       Хёну махнул рукой:       – Хантер убедил Ечана и Юджуна в том, что копать нужно не грядки, а окопы. Сеын пока держится, но вы его знаете, он все равно будет им помогать.       – Скорее следить, чтобы Юджун не отхреначил лопатой какой-нибудь кабель или себе ногу, – уточнил Сумин.       Минджэ вскочил на ноги.       – И это похвально, но нам надо как-то отговорить Хантера от этой затеи, а то он за день превратит дачу в средневековую крепость.       Хёну вдруг поднял руку, призывая к молчанию.       – Приехали, – сказал он через пару секунд, но Минджэ уже и сам почувствовал, что поезд начал замедляется.       Сумин проворчал что-то себе под нос и поднявшись, стал собирать вещи, которые они за время поездки успели вытащить из рюкзаков. Чонхун уже непонятно как оказался в дверях с двумя рюкзаками, а вот Джиншик наоборот улегся на спину и закрыл голову подушкой. Минджэ сначала хотел сказать по этому поводу что-нибудь, но потом передумал. Джиншик проблема Сумина, а не его. У него самого есть важное дело - заставить Хантера не начинать свою воображаемую войну ни с медведками, ни с тлей, ни с кем бы то ни было в принципе.       Однако Минджэ не смог даже приступить к исполнению своего плана в следующие два часа: на вокзале их встретил отец Сана, загрузил в микроавтобус и минут сорок куда-то вез по проселочным дорогам. Минджэ в какой-то момент заволновался и даже нашел где-то фотографию Сана с его отцом, чтобы убедиться в том, что это действительно он. Потом их всех высадили возле какого-то оврага со словами: “тут недалеко, километров пять прямо в ту сторону”, и старший господин Чхве уехал. На самом деле он достаточно подробно все объяснил, пару десятков раз извинился за то, что не может довезти их прямо к воротам и очень спешит, но Минджэ запомнил только самое важное.       И вот спустя пять километров, несколько привалов на попить, покушать, сфоткать красивые цветочки и побегать за белкой с криками “Хонджун-хён!” десять (Минджэ пересчитывал их каждый километр) уставших демонят увидели наконец крыши дачного поселка. Все хотели побыстрее добраться до жилища, поэтому ускорили шаг и вскоре уже стояли в начале короткой улочки из трех домов, где в центре была их дача. Минджэ сразу же заметил возле дальнего дома серый внедорожник. Ага, значит их таинственный столичный сосед уже здесь. Он подумал, что надо будет занести ему чего-нибудь съедобного в качестве приветствия и познако… и тут Минджэ его увидел. Парень выглядел ровесником Сонхва и Хонджуна, стоял под яблоней, растущей между их участками, и угрожающе жевал травинку. Он обвел всех взглядом, когда они подошли к своим воротам и Сумин начал возиться с ключами, потом вытащил изо рта травинку и указал ею на них.       – Будете шуметь - бошки отгрызу, – сказал он и, хлопнув калиткой, скрылся.       Повисло молчание, а потом Сумин уронил ключи и все разом заговорили. Но шепотом.       – Это че за хрен с горы? – возмущался Сеын.       – Тц, это хрен из столицы, – поправил его Ечан.       – …так на меня посмотрел, будто уже прикинул, где закопает, – жаловался Джиншик Юджуну, пока Сумин отпаивал Джунмина валерьянкой.       Чонхун достал телефон и, судя по взгляду, начал пробивать номер машины, чтобы узнать о новом соседе все. Хёну отобрал ключи у Сумина и теперь пытался открыть ворота, чтобы наконец оказаться внутри. Минджэ глянул на соседний дом, потом схватил за рукав Хантера, заставил его наклониться и спросил:       – Лицо запомнил?       – Ну да.       – Вот наш враг, боец. Даю добро на все, кроме поджогов и дымовых шашек.       – Волк зайцу не дикобраз, – серьезно ответил Хантер.       – Тайская пословица, – со знанием дела кивнул Минджэ. – Еще как не дикобраз.