Смешанные

Это был ужас, настоящий кошмар. Мне пришлось бежать, чтобы просто не видеть ЭТО. Не видеть трупы под ногами, не слышать мольбы о помощи и отдалённо чужой вой в ушах, как умоляют в рыданиях о прощении, как обещают искупить всё свои совершённые грехи. Однако всё сжимается внутри при мысли, что до них это дошло лишь в последние секунды жизни. Когда я оказалась последней, кто увидела их. Их последний крик, их последний вздох. И таких людей… Их слишком много, слишком. Потери колоссальны. Я и забыла, когда в последний раз видела настолько кровавую бойню. На грани жизни и смерти. Никогда не наблюдала, как люди искажаются, мутируют в проклятья, меняются, а потом сжирают рядом стоявших таких же людей. Кровь. Она была на моих руках. Много крови. Много боли. Хотела ли я помочь тем людям? А могла ли вообще? Я не могла спасти всех. Это бесполезно. Самое лучшее решение, которое я смогла принять — убивать. Я убивала проклятья и людей подобных проклятьям. Я не помню сколько, я не вела счёт, однако где-то явно больше двухсот, намного. По сравнению с их общим количеством, я не истребила даже треть. В том месте я была одна. Совсем одна. Рядом нет Ай — она мертва, рядом нет Рэйдена — он не здесь, рядом нет Иэйри — она лечит пострадавших, рядом нет Сугуру — он занят, и рядом нет Сатору — он далеко… Среди ночной мглы и мигающих разными неоновыми цветами огней, нескончаемых высоток Токио, его магазинов, парков, лесов. Где-то в этом бесконечном лабиринте находилась я, среди десятков мёртвых тел. Снег падал, потом скрипел под ногами, а вскоре там распускались бутоны ярко-алых роз — брызги крови. Мои волосы слиплись, стали жёсткими и грязными, точно сосульки, явно не от воды или пота. Одежда пропиталась едким запахом железа, забивающим лёгкие, не давая возможности легко вздохнуть. Они хотели бы спасти всех. Только я одна знала, что это невозможно. Я всегда применяла сложные техники только в крайних случаях, но когда меня буквально окружили, то с губ сорвалось: «расширение территории…»

***

Двадцать четвертое сентября. Ровно три с половиной месяца до этого. Листья потихоньку начинали желтеть и опадать. Сакура давно перестала цвести. Вся природа готовилась в скором времени встретить зимние холода. Кто-то в часто выпадающих дождях видел особую атмосферу осени, а кто-то наоборот — терпеть не мог плохую погоду. Я же относилась ко второму типу людей. Нельзя сказать, что прям ненавидела, просто таскать с собой зонтик всякий раз утомительно. Я вообще не имела любимого времени года. Будучи не восприимчивой к температурам, я только при максимальных градусах могла возможно понять людское недовольство. Мой гардероб осенью никак не отличался от летнего, от чего незнакомцы на улицах удивлённо поглядывали на меня. Также бороться с Годжо за квартиру я закончила ещё августе. Под напором уговоров, уловок и моего тысячелетнего опыта общения с людьми он смерился просто подождать до ноября-декабря. (Не забуду упомянуть хмурого Якету. Переписывалась с братом изредка. Он спокойно поживал себе в нашем старом клановом поместье и не скучал один.) Однако не всё идёт так хорошо, как всем хотелось бы. Иногда хеппи энду так и не суждено случиться, больно сталкиваясь с айсбергом реальности. К сожалению, с чёртовым айсбергом я встречалась ни раз нос к носу и в каждый приходилось находить обходные пути. Трудно, но это так. Я думала ранее, что фестиваль по обмену проведут только в начале две тысячи восемнадцатого года — примерно в период января-февраля. Всерьёз была убеждена в этом. Конечно, Юта должен был показать себя во всей красе. Но случилось удивительное, его провели в сентябре две тысячи семнадцатого и участие принял не только Оккоцу, а также Маки, Панда, Инумаки и сестры Хасаба. По моим воспоминаниям и по канону, кажется, Юта в фестивале участвовал один, а не всей командой. И всё же, я ничего не могла поделать с этим. Обмен прошёл как никогда хорошо. Я наблюдала за развитием событий. Ученики из Киото были хороши, определённо. Обладали прекрасными техниками, но потенциал Маки и Оккоцу… Таких очень трудно прогнуть, такие не сдаются. Прикрывшись волосами, которые, кстати, за несколько месяцев успели вновь отрасти, я наматывала чёрный локон на нос, каждый раз повторяя действие, когда тот спадал с кончика. Пока детишки стремились не прирезать друг друга, атмосфера в комнате наблюдений царила вполне добродушная, что удивляло. Я кривила глупую улыбку и искренне забавлялась тому, как Утахиме из раза в раз реагировала на каждый чих и вздох Годжо подобно ядерному взрыву. Сейчас, опираясь правым локтем о подлокотник, я задумчиво умостила подбородок на ладонь, а палец у самих губ. Токийский техникум активно вырывался вперёд, от чего Сугуру и Сатору только веселели, а Иори, будучи не в самом хорошем расположении духа, лишь гневно краснела из-за настолько ярко выраженной реакции давних знакомых. Мы с Хасаба толком и не общались никак, они обходили меня стороной, и я понимала, почему — я ведь соврала в тот раз, что буду навещать. За столько лет я ни разу не приехала в Токио, и, если бы не Годжо, даже ноги бы моей не ступило на территории учреждения. Обмен подходил к концу. С осознанием этого я раньше всех поднялась с места и направилась к выходу. На меня обратило внимание лишь пару человек — до подозрения молчаливый директор киотского колледжа — Ёсинобу, и Сатору со словами: — Киёмидзу? Уходишь? — Да. Всё равно уже почти конец. Он хмыкнул, поведя плечами, и отвернулся к экранам обратно, с удовольствием наблюдая за своими учениками, прямо как Гето. Я же сама больше всего испытывала радости именно за Юту, не просто так столько сил вложила в обучение с ним, даже восстановила прежнее расширение территории. И прямо сейчас я как раз могла бы пойти к нему, однако я собиралась встретиться с Нанако и Мимико. Мысленно рассуждая в течении всего мероприятия, тупо сидя на одном месте, пришла к выводу, что настало время для серьёзных разговоров по душам. Ох. Как же их недолюбливал порой Сатору, но в последнее время стал общаться на подобные темы со мной легче и более открыто, а не отвечать, что тема достала и пора заканчивать капать ему на мозг. Дождавшись момента, я выловила девочек, когда те направлялись потные в сторону душевой. Они вечно держались вместе, с самого детства. Сложив руки на груди и склонив голову, я окликнула их. — Хасаба, нужно поговорить! И Хасаба ожидаемо смутились, потупили взгляды при виде меня. — Ты…? — начала в недовольном тоне Нанако. — Тебе что нужно, Якета? — вела себя уверение сестры, она говорила без формальностей, сразу на «ты». — Вы сегодня так хорошо постарались на обмене. — я же до сих пор считала, что у меня проблемы с детьми или подростками, что мне стоило вообще их сторониться. — Ваш сенсей так постарался. — незаметно сжимая края рукавов хаори, я спокойно подошла ближе, мечась серыми глазами по их форме. — В последний раз, когда мы виделись, вы… Меня прервали: — Только поэтому отвлекла нас? — А вы чем-то заняты? — уже съязвила в ответ. — Хватит. — хмуря взгляд, устремлённый на сестру и поджимая губы, отрезала вдруг Мимико. — Ага, предлагаешь молчать после того, как она с нами поступила? — Мы ведь недавно обсуждали это с учителем Гето… И Хасаба замолчала, что-то обдумывая, стояла от меня в трех метрах в пол оборота. Уж не знала я, какую тему они обсуждали с Сугуру, что это заставило Нанако замолчать, однако, пока появился момент, я решила озвучить то, из-за чего в принципе к ним подошла. — Я бы могла дальше игнорировать произошедшее, и мы бы все дружно делали вид, что ничего не произошло, но не хочу. Вы с самого начала знали причину моего ухода, а теперь злитесь? — Ты обещала навещать нас. Так никто не делает — просто соврала и ушла. — вновь завелась. — Вы уже не такие маленькие, как раньше. Не несите бред. Понятно ведь, раз меня выгнали, значит, мы никак не сможем встретиться. — мой взгляд показался холодным и более хмурым. — Зачем тогда надо было врать? — на этот раз спросила Мимико, заправляя мешающие торчащие волоски за ухо. — Да потому что я не хотела оставлять вас одних. Я хотела поддержать и дать надежду в случае, если Сугуру так и не захочет следить за вами. — Здесь присутствовала ещё обычная недосказанность: промолчала, не объяснила, не обратила внимание, ушла. Я вспомнила свой последний разговор с Ай — похожая ситуация. — Да кому нужна такая поддержка? — уже Нанако. — Я знаю, что вы хотите от меня услышать. — опуская руки. — Вы хотите услышать извинения. Вас ведь это задело, вам неприятно. — я перестала хмуриться и чуть наклонилась. Извинения для меня никогда не были чем-то особенным. Могла сказать их как искреннее, так и нет — просто слова. В этот же раз я постаралась звучать правдиво. — Простите меня, Хасаба, что заставила так долго ждать и нервничать. — мои волосы спали с плеч, наклоняясь вслед. Девочки напротив опешили, не ожидая подобных слов. — Ты серьёзно, что ли…? Но нас прервал Гето, бесшумно подходя сзади. Я выпрямилась, встречаясь с ним взглядом, и он обошёл меня, направляясь к ученицам. — Чем вы тут занимаетесь? — он показался довольным сегодня. Видеть его в форме техникума также стало для меня чем-то обыденным: Гето носил пиджак с небольшим воротом и брюки тёмно-фиолетовых тонов, также чёрные туфли. — Да тут Якета снова…! — Общаемся, сенсей. — спокойно ответила Мимико вместо сестры. — Заметно. — буднично произнёс. — Вы просто отлично справились сегодня. Токийский техникум победил в этом году! — и они перевели тему. Хасаба мигом переключились на другой лад, радуясь победе. Я хмуро наблюдала меньше минуты: Сугуру легко общался с ними, моментами упоминая про некоторые их недочёты. Бессмысленное стояние неподалёку и абсолютное моё игнорирование начинало выглядеть унизительно, потому решила просто развернуться и уйти. На улице было до сих пор тепло. Немного походив между коридоров общежития, примечая знакомые повороты и места, вышла с заднего входа. Здесь был открытый коридор, у которого открывался вид с пушистыми зелёными елями на тропинку дальше, а в середине был искусственный ручеёк, что переливался в бамбук: когда вода наполнялась, он опускался с глухим стуком и повторял прошлые действия вновь. Я опустилась неподалёку от ступенек, свесив ноги, томно наблюдая за картиной, погружённая в свои думы. Половицы заскрипели через пару минут, оповещая, что кто-то решил найти меня. По непринуждённому обладателю мужского голоса поняла, что сделал это он просто. — Ты здорово разозлила их, Киёмидзу. — шаман уселся рядом, положив левую ногу под себя, а правую согнул так, чтобы на колено можно было поставить локоть, расслабленно взглянув и подперев ладонью щёку. — Хорошо, что ты ушла, иначе хуже было бы. — Жаловались? — согнулась в три погибели. — Было дело, — со спокойным лицом отвечая. — но не сегодня. — Много слышал? — Достаточно. — я отвела взгляд в сторону. — Ты не обижайся на них. Хасаба бывают капризные, потом привыкнут. — Раньше я за ними наблюдала… — Хочешь, чтобы вернул назад? — Гето даже как-то наигранно округлил глаза, от чего стали заметны золотисто-карие радужки, хотя его эмоции не казались сейчас фальшивыми. — Нет. — без раздумий отказалась. — Я рада, что вы смогли найти общий язык и теперь они на твоём попечении. Так и хотела с самого начала. — А тебе не стыдно? Скидывать всю работу на меня? – щуря глаза и растягивая улыбку. Я забавно замотала головой в знак отрицания, украдкой так же поглядывая: — Я лишь совсем не задумалась над тем, что они начнут держать обиду на меня. Это не входило в мои планы. Гето хохотнул: — Ого-о, планы-ы… Ты продумываешь или самые хреновые, или самые идиотские. — Хреновые…? — Сатору ты ведь правду не рассказывала, верно? Он это не одобрит. – переставая щуриться. — Какую правду? — никак не могло дойти до меня. — Ты говоришь: «планы». Я знаю, что уход из техникума был частью твоих «планов». — я напряглась от его интонации. — Сугуру подловил меня, словно я совершила гадкое преступление. — Как и Нанако с Мимикой — тоже были планом. Я всё думал раньше, что ты бегаешь за мной, как угорелая собачонка… — вспомнил меня раньше, когда я старалась не дать ему сойти с ума. — А потом оказалось, тебе нужно было определённое задание, чтобы встретиться и найти девочек. — Тебе Хасаба рассказали? — И про то, что случилось в деревне. — Считаешь, я тоже не имею права отнимать чужие жизни? Почему бы не рассказать старейшинам? — вспомнились мне слова Сёко. — Я считаю, люди делятся на два типа: самые обычные, нормальные, которых приходится защищать. И подобные обезьянам, что защиты недостойны. — При упоминании обезьян по моей спине прошёлся холодок. Я была уверена, что избавила Гето от этих мыслей, однако и тут его суждения разнились с канонными. Я не знала их, столкнулась с ними впервые. Бывший сокурсник решил поделиться ими со мной — самое удивительное. — Значит, старейшинам не расскажешь… — подвела итог. Сугуру покрутил пальцем у виска. — Черт. Я догадывалась, что Хасаба всё расскажут тебе, но всё равно надеялась на обратное. Собеседник хмыкнул. — Мы зачем-то придумываем каких-то Богов, хотя сами находимся на вершине пищевой цепи. Для чего молиться кому-то выдуманному, когда шаманы и так ходят среди обычных людей? — Хочешь, чтобы тебе молились? — Звучит заманчиво, — тот улыбнулся. — но тогда бы появились проблемы среди верхушки, которые ведут себя не хуже обезьян. — Сатору бы тоже попросил объяснений. — Кивок — Так к чему клонишь…? — Убийство людей, которые мучили Хасаба — это было необходимостью. Такие недостойны защиты. — А про то, сколько живу в этом мире? Знаешь? Он говорил? — Да. — даже не вникая. — И тебя ничего не смущает? Первые мысли Сатору были, что я старуха. — Мне как-то плевать, будь тебе даже две тысячи лет. — разлёгся более вальяжно, а потом устало зевнул. — Тогда… — начала вспоминать своё прошлое, — меня не хватит казнить одного раза. По мере того, как менялись законы в магическом обществе и среди людей, сейчас я тяну на пожизненное. — а потом с серьёзным выражением лица повернулась к нему. — Если что-то произойдёт, не бросай Сатору и Сёко. Она — твоя девушка, а он без тебя уже будет не тот. — собеседник вскинул брови. — Ты ведь третий Сугуру. — В смысле? — искренне удивился. — Есть три Сугуру. Первый, который хотел защищать людей. — Загибала пальцы. — Второй, кого воротило при виде не шаманов. И третий, тот, что выбрал между — балансирует на грани. Возможно, это не делает тебя до конца счастливым, я не знаю, однако всё твоё окружение на данный момент уважает этого Сугуру и не все подозревают, что тебя от чего-то воротит. Не так важно, что именно делаю я и как живу в этом мире. В моём понимании, сейчас мир шаманов держится на сильнейших: то есть, это Сатору, ты и ещё парочку-несколько человек. Нарушить эту конструкцию — мир пошатнётся. Это будет эгоистичным желанием, но мне нужно, чтобы ты остался третьим Сугуру. — А если вдруг понадобиться изменить мир и Сатору будет за, что будешь делать? Что ж… Этого вопроса я не ожидала. Да как-то вообще о подобном не задумывалась. Разве изменить мир шаманов на данный момент возможно? А с чего взяла, что нет? Я замолчала на несколько секунд, глядя в одну точку. Мы вели самую обычную и простую беседу, однако в ней что-то было не так… Годжо… он способен перебить в одиночку две тысячи людей, если не больше и, если ему вдруг это понадобиться. А Гето? Делая выводы о нём, основываясь, что видела в течение нескольких месяцев, Сугуру сейчас будет посильнее, чем его версия в каноне. Не покинув в итоге техникум, тут он тоже тренировался и на данный период стоит где-то явно недалеко от шестиглазого Бога. Поэтому, используй он свои проклятья, ему точно не составит труда избавиться от тысячи. Медленно, но верно я поняла, к чему он клонит. В таком случае убийство старейшин станет первым этапом сея жуткого плана. Но вот есть проблема… Нужно ли это Годжо? Да хрен с ним… А Сёко? Думаю, она просто молча останется наблюдать за этим со стороны, как обычно — её никто не тронет. А что же скажет директор Масамичи? Он, вроде, слушался верхушку, мне не известно его точное мнение на их счёт. Мей Мей сразу согласиться — там, где деньги, там и она, главное их дать. Придётся не хило раскошелиться. Утахиме? Может, пойдёт в след за Сёко — тоже останется простым наблюдателем? Но у неё имеются свои принципы… Хм… А Нанами? Наверняка, у него появятся вопросы, но если людей не трогать, а лишь магов и попробовать его убедить… Это будет дикость. Я как-то это всё не представляю. А студенты? Ученики техникума? Их придётся в это ввязать рано или поздно. И это будет очень трудно… Лично я понятия не имею, как бы всё им потом объяснила. Велика вероятность, что против нас могут выступить также другие кланы, те, кто поддерживают старейшин. Возможно, это могут быть Зенин — тогда ещё хуже. Даже если перебить верхушку, разве их не заменят другие люди? Это всё надо продумать. Я поморгала пару раз, приходя в себя и убирая в сторону лишние мысли. Ещё рано о чём-либо рассуждать. У нас нет толком никакой мотивации для побуждения воссоздания резни таких масштабов. И всё же мой ответ удивил даже саму меня: — Тогда я помогу. — Гето казался спокойным, но я знала, что он изучал меня. Меня и мою реакцию. — Это моя последняя жизнь, больше нет тел, чтобы переродиться, поэтому… Если вдруг что… Зато мне будет, чем заняться. И он горько усмехнулся, прикрывая ладонью глаза и отворачиваясь. — Да ты сошла с ума… — Не знаю… Ещё не до конца. — лишь ответила с еле заметной улыбкой на губах. В тот день мне показалось, что я приняла для себя какое-то решение. Возможно, не для меня одной этот разговор дал почву для размышлений.