***
Кросс всегда старался не гадать о том, что случалось с Сансами, которых захватил Эррор и затащил в Анти-пустоту, чтобы их больше никто никогда не увидел. Ему хватало собственных кошмаров, не было нужды добавлять в арсенал своего сознания садистские ужасы, основанные на слухах. Анти-пустота была не тем местом, которое он хотел бы посетить вновь (разве что для восстановления Икстейла), но он предпочел бы изоляцию тому, что случилось с ним сейчас. Он висел над землей Анти-пустоты, обмотанный синими нитями и окруженный куклами, которые, как он знал наверняка, были набиты пылью жертв Эррора. Его руки были сцеплены над головой, ноги крепко стянуты, а душа обнажена и опутана нитями, которые могли погасить ее легким движением пальца Эррора. Нити были слишком крепкими, чтобы их можно было порвать, но они также пока не врезались в кости Кросса. Он знал, что отсутствие повреждений объясняется лишь желанием Эррора. Затруднительное положение Кросса давало ответ на несколько вопросов о том, сколько жертв Эррора, вероятно, погибло. Он никогда не хотел узнавать этот ответ. И все же он был здесь. Нет нужды говорить, что Кросс впервые оказался в таком положении. Он не мог вспомнить никого, кто бы выжил, чтобы получить возможность оказаться здесь во второй раз. Он поочередно надеялся на то, что с остальными все в порядке, на то, что Инк будет держаться подальше, и на то, что его собственная неизбежная смерть будет быстрой. Время в Анти-пустоте не шло, зависнув в каком-то неопределенном неизменном стазисе, поэтому Кросс не знал, сколько времени прошло на самом деле. Он знал только, что время летит незаметно, и Эррор может убить его в любой момент. Он был полностью отдан на милость Разрушителя, а все знали, что у Эррора ее нет. Кросс опустил подбородок на серебряные доспехи и безучастно уставился на свою душу. Возможно, это были первые признаки воздействия на него Анти-пустоты, но видеть целое полное сердце казалось неправильным. Его душа должна быть полупустой, так ведь? Половина ее была занята красной душой Х!Чары, а когда тот исчез, то половина исчезла тоже. Верно? Вот только она не была полупустой уже… очень давно. Когда это произошло? Как это случилось? Случалось ли это вообще? Это не имело значения. Кросс умрет здесь. Он мог только молиться, чтобы Инк не явился умирать вместе с ним. Отдай ̷ ̷м̷-̷м̷н̷е моего Защитника Создания, – прорычал Эррор. «Не думай об этом. Не думай об этом. Звезды, не думай об этом, не думай об этом, это тебе сейчас не поможет…» Краем глаза Кросс различил мелькание движущейся ткани. Ужас охватил его душу. Он дернулся на месте и так резко повернул голову, что у него заболела шея. Это был всего лишь шарф, повязанный вокруг одной из кукол Санса. Это был фиолетовый шарф, а не плащ. И уж точно не черно-белый шарф… Больше никого не было. Были только Кросс и Эррор. Только Кросс и Эррор. Только Кросс, Эррор и набитые пылью куклы множества убитых им Сансов. Нити вокруг груди Кросса были не настолько тугими, чтобы впиваться в ребра, но дышать становилось все труднее. В Анти-пустоте не было ощутимой "атмосферы", но воздух казался каким-то острым и неправильным, словно тысячи крошечных наэлектризованных иголок постоянно кололи его кости, пытаясь проникнуть внутрь, чтобы разорвать его изнутри. «Успокойся. Тебе нужно успокоиться. Соберись. Не теряй головы. Не пытайся увидеть то, чего нет». Треск привлек внимание Кросса к его похитителю. Эррор метался взад-вперед, шипя и глюча, пробираясь через, судя по всему, редеющие кучи пенополистирольных шариков. Он едва не споткнулся о куски рваной плотной синей ткани и небрежно прошелся по остаткам старого телевизора, еще больше разбросав обломки. Было почти забавно представить, что у Разрушителя могут быть такие вещи, как кресло-мешок и телевизор. "Почти", потому что это означало, что когда-то Эррор был достаточно вменяем, чтобы радоваться подобным вещам. А сейчас? Эти вещи были уничтожены давным-давно, от них остались лишь обломки. У Кросса возникло искушение окликнуть Эррора, но он знал по предыдущему опыту, что никакие крики и оскорбления не заставят Разрушителя убить его. Эррор ненавидел его (или он ненавидел "Гарда"), может быть, даже больше, чем других Сансов, но он был полон решимости держать Кросса в качестве заложника, а не кучки пыли. Единственный путь, по которому Кросс еще не пошел – это упоминание Инка, но логика (и его, несомненно, никуда не годный инстинкт самосохранения) заставили его придержать язык. Упоминание Инка было бы ужасной идеей, которая, скорее всего, погубит их обоих, если Эррор решит отправиться на его поиски. Бессвязное бормотание Эррора ничуть не помогало Кроссу сохранять спокойствие. Разрушитель почти не говорил. В основном он напевал себе под нос, кричал и издавал звуки, до жути похожие на плач. Одной из немногих вещей, более пугающих, чем блуждания и напевы Эррора, было то, как он произносил имя Инка. Кросс услышал знакомый шепот и подавил дрожь, жалея, что не может заблокировать свой слух, чтобы не поддаться безумию Эррора. – Инк… Инк… Инк… Инк… Инк… Инк… Инк… Инк… Найтмер мог показаться собственником по отношению к Инку, но до Эррора ему было далеко. Эррор произносил имя Инка с благоговением. Он произносил его как молитву, как будто это было имя его спасения. Он говорил так, словно имя Инка было единственным, что позволяло ему удерживать последние крупицы разума, и очень возможно, что так оно и было. Этой одержимости Эррору хватило, чтобы выследить Кросса и Инка (в частности, Гарда и в некоторой степени Шилда) по всей Мультивселенной, найти их домашнюю базу и спланировать нападение. Кросс не задумывался о том, как долго Эррор, должно быть, следил за ними. Если бы он это сделал, то паника, которая, как он чувствовал, медленно впивалась в его душу, вырвалась бы наружу и поглотила его. А может быть, ощущение жжения было вызвано нитями Эррора. Кросс сомневался, что Найтмер придет ему на помощь. Если бы он собирался отреагировать на страх Банды, то появился бы, когда их преследовали по коридорам Замка. Возможно, это был еще один "урок", подобный тому "уроку" для Инка. Кросс надеялся, что Инк в безопасности. Он надеялся, что Инк будет держаться подальше. Отдай ̷ ̷м̷-̷м̷н̷е моего Защитника Создания. «Пожалуйста, пусть он держится подальше». Кросс моргнул. А может быть, он заснул. Он знал только одно: когда он снова открыл глазницы, перед ним стоял Эррор. Он вздрогнул, отчего его тело слегка покачнулось, но Эррор схватил его за запястья, обмотанные нитями над головой, удерживая в неподвижном положении. Кросс напрягся, приготовившись к мучительному концу, но Эррор не уничтожил его своим прикосновением. Эррор протянул другую руку и осторожно стер большим пальцем белую краску со щеки Кросса. Затем он схватил фиолетовый плащ Кросса и с силой сорвал его с него. Плащ распался в его руках, разорванный в клочья, которые полетели на горящую белым землю. Нагрудник с руной Дельта полетел следом, оставив Кросса в черной футболке и штанах от доспехов. Эррор расхаживал взад-вперед в воздухе, из глазниц его текла смесь крови и глюков, настолько густая, что почти покрывала следы от слез на его щеках. Неожиданно он схватил Кросса за голову, заставив его вскрикнуть от боли, словно в его череп впились жалящие металлические клещи. Эррор запрокинул голову Кросса ровно настолько, чтобы заглянуть прямо в его глазницы. На его лице медленно расплылась злобная ухмылка. –Я ̷т̷-̷т̷ак и думал, – голос Эррора звучал еще отчетливее, чем в Замке Найтмера. – Ты… не ̷Р̷-̷р̷ыцарь Ты… принадлежишь ему. Перезаписчик. Он в твоих кодах. Кросс похолодел. – Откуда ты знаешь Х!Гастера? Эррор хмыкнул и отпустил Кросса. Он щелкнул по разбитому краю своего черепа, и от него отвалился еще один фрагмент. Он, казалось, не заметил, как приземлился на осколок кости и раздробил его в пыль. Его рука почти ленивым движением рассекла воздух. У Кросса было всего мгновение, чтобы собраться, прежде чем нити, удерживающие его в воздухе, оборвались. По-прежнему связанный и неспособный защититься, он пролетел двадцать футов и тяжело ударился о землю. Он почувствовал, как от удара хрустнуло одно из ребер, и едва сдержал крик боли. Кросс попытался подняться, но нити, извиваясь, словно змеи, заставили его встать на колени и приковали к пустому белому полу. Эррор улыбнулся. И продолжал улыбаться. Все шире и шире, пока края его рта не начали трескаться и крошиться. Он поднял руку и осторожно погладил воздух возле своего поврежденного черепа. – Самозванец ̷п̷-̷п̷ытался "исправить". Вместо этого он сломал. Кросс мгновенно сообразил, что сделал Х!Гастер. Анти-пустота всегда была холодной, но вдруг она стала еще холоднее, как будто сам воздух превратился в ледяное озеро Сноудина. Отрицание пришло быстро и болезненно, вырвавшись из Кросса сдавленным криком: – Нет! Он не мог бы этого сделать. Ты был таким гораздо дольше, чем он был активен. – Не он начал это, но ̷р̷а̷з̷б̷и̷л̷ ̷в̷д̷р̷е̷б̷е̷з̷г̷и̷, – сказал Эррор, чей голос так сильно исказился, что его радостный тон стал похож на болезненный вопль. Его улыбка исчезла, а огни глаз загорелись безумным светом. – Я… покажу тебе, каково это. По ребрам и позвоночнику Кросса поползли синие нити, медленно поднимаясь вверх, словно извивающиеся змеи. Они мерцали и глючили, обрастая видимыми красными и фиолетовыми ошибками, как коды Испорченных. – Что ты делаешь? – попытался возмутиться Кросс, но его голос дрожал от охватившей его паники. – Прекрати! Он яростно бился, тщетно пытаясь освободиться, пока по его шее ползли глючащие синие нити. Эррор смеялся над его попытками, по щекам его текли кровавые слезы, а звук искажался так сильно, что его смех походил на завывающие рыдания. – Глупый маленький Икс-Санс, дай отдохнуть своей больной голове~ – промурлыкал Эррор. – Не рой могилу для Гас-тера, он никогда не был мертв~… Нити скользнули по щекам Кросса, обхватывая его череп, и его глазницы расширились от ужаса: – Стой, стой, нет, пожалуйста…***
После побега из Андертопа Инк решил отправиться в пустые Руины Около-Геноцидного Андертейла. Это была негативная АВ, которая пострадала от едва предотвращенного Геноцида (Фриск упустил пару Вулкинов в Хотленде до того, как сразился с Меттатоном), оставив Альфис королевой Подземелья. Горе и негатив пронизывали Подземелье, но его коды были стабильны, и это был настолько распространенный тип AВ (или технически скорее "Альтернативной временной линии"), что она никого не интересовала. Эта Андертейл-АВ была одним из многочисленных владений Найтмера, однако она в основном являлась просто источником негатива. В отличие от таких миров, как Кошмарная Негативная История, здесь нападение на Инка было маловероятным. Монстры этого мира не были злобными. Они были усталыми, печальными и напуганными. Но они были живы. А это уже кое-что. Именно здесь Инк позволил себе обдумать произошедшее. Он притих и, не снимая маски, свернулся калачиком в углу возле кучи листьев в тихих и безлюдных Руинах. Осознание того, что здесь было выслежено и убито бесчисленное множество монстров, вероятно, не способствовало улучшению его психического состояния, но он предпочел бы, чтобы Найтмер пришел за ним, пока он один, чем рисковать еще одним миром, подобным Андертопу. Найтмер не возник из тени с острыми, как копья, щупальцами и дрожащими от ярости тенями, называя Инка предателем. Инк был предателем. Он вступил в сговор с врагами Банды. Он согласился работать с ними. О чем он только думал? «Звездные Сансы действительно хотят говорить! Я говорил со Звездными Сансами. Я думаю, что они были готовы увидеть, что другие – не просто их враги! Дал ли я им какую-нибудь информацию, которую они могут использовать против Банды? Мы сделали шаг к пониманию друг друга, вместо борьбы! Остальные возненавидят меня. Найтмер ошибается насчет Дрима! Найтмер меня не послушает. Он никогда не сможет поверить в добрую волю Дрима. Он увидит во мне предателя». Эмоции Инка были в таком бурлящем беспорядке, что казалось, его сейчас вырвет. Его волнение и страх висели на двух противоположных концах маятника. Как только он испытывал радость от достигнутого (Звездные Сансы были готовы к чему-то, кроме сражений!), он тут же переходил к ужасу (Найтмер не даст Инку шанса объясниться), и наоборот. Это не отменяло того факта, что его надежды на мирную альтернативу могли быть уже не просто надеждами. Это может быть необходимостью, потому что Найтмер явно ошибался, считая, что Мультивселенной нужно больше негатива. Конечно, Найтмер отнесется к этому с пониманием, если Инк объяснит ему… …Кого он пытался обмануть? Найтмер не отнесется к этому с пониманием. Скорее наоборот. Очередная дрожь пробежала по телу Инка. Он сунул руки под маску, чтобы закрыть ими рот и заставить себя замолчать. Ему так повезло и одновременно так не повезло. Гастер, подхвативший его, когда он упал без сознания, мог быть злобным, но Undertop!Гастер не был таким. Папирус, напавший на него, мог быть из тех, что пытают пленников, но Эдж не был таким. Дрим и Блу могли обмануть Арка, но не обманули. Ради Звезд, Инк молился, чтобы это было не так. Найтмер так и не появился. Если он и чувствовал эмоции Инка, то оставлял его в покое. Если Найтмер знал о том, что сделал Инк, это могло означать, что это была тактика манипуляции со стороны Дрима и Блу, чтобы завоевать доверие Инка (чтобы Инк усвоил этот урок). Если Найтмер не знал, это все еще могло быть тактикой манипуляции, но вероятность этого была гораздо меньше. В этом случае Найтмер точно увидит в Инке предателя. Инк был предателем. Он разговаривал со Звездами. Это было больше, чем он мог мечтать, но это не меняло того факта, что он напрямую пошел против приказов Найтмера. На этот раз не было никаких лазеек. Никаких способов размыть границы. Инк поступил вопреки прямым приказам Найтмера и поговорил с его братом. Если Найтмер узнает об этом, что он сделает с Инком? А как же все те, кого Инк хотел защитить, заключив сделку? Вернется ли Найтмер, чтобы убить их за то, что Инк предал его? Он уже убивал за спиной Инка. Теперь у него будет повод сделать это открыто. С другой стороны, ему не нужен был повод. Смерти королевы Андайн и Флауи ясно показали, что Найтмер убьет любого, кого захочет. А как насчет остальных? Как они отреагируют? Как отреагирует Кросс? Кросс снова и снова предупреждал Инка, чтобы тот не доверял Дриму, но Инк поступил именно так за его спиной. Если это была ловушка или уловка, чтобы добраться до остальных членов Банды, то все они могли пострадать, и в этом будет виноват Инк, так же как Инк был виноват в том, что все, кто видел его лицо, погибли. Инк надеялся, что Эдж и Топ сумеют сохранить этот секрет при себе. Они не заслуживали смерти. Никто не заслуживал. Именно поэтому Инк разговаривал со Звездными Сансами. Он просто хотел, чтобы обе стороны попытались поговорить, а не воевать. Разве это так ужасно? Это было ужасно, и в то же время нет. Ведь что, если это не было уловкой? Что, если каким-то чудом это действительно сработает? В этой временной линии Флауи, должно быть, мертв, потому что он не вышел, чтобы поиздеваться над Сансом, который задыхался в углу Руин. К тому времени, как Инк успокоился, у него разболелась голова и горело горло. Вероятно, он был обезвожен. И голоден. Он не спал, не пил и не ел со вчерашнего завтрака. Подождите, нет. Вчера он так и не позавтракал. Он должен был понять, что что-то случилось, когда Хоррор не спустился, чтобы позвать его есть. Если бы он не был таким глупым, то, возможно, смог бы остановить казни. …А вчера ли это было? Скорее всего, это было позавчера, если учесть время, в течение которого он был в отключке. Неудивительно, что у него болели желудок и голова. Инк заставил себя выпить одну из бутылок с водой и съесть монстро-конфету. Ему не хотелось, но Хоррор расстроился бы, если бы узнал, что Инк отказывается от еды. Инк потратил еще немного времени, стараясь заставить свой голос не звучать так, будто он на грани нервного срыва, прежде чем продолжить. Он знал, что ему нужно делать дальше, даже если и боялся этого. Как только Инк убедился, что у него больше нет гипервентиляции (и что он не проболтается о том, что сделал, как только заговорит с кем-то), он достал из сумки браслет-коммуникатор и надел его. Как только он вышел на связь, браслет завибрировал и зажужжал, сообщая, что он пропустил несколько звонков. У него заныла душа. Не успел он собраться с духом и попытаться проверить, работает ли воспроизведение, как браслет снова зажужжал. Значок указывал на то, что это вызов Хоррора. Инк с трудом сглотнул и ответил импульсом магии: – П-привет? Раздался звук, похожий на резкий вздох. – Арк, ты в безопасности? Каков твой статус? – Я в негативной AВ. Здесь довольно пусто, так что не так много монстров, которые могут напасть на меня… – Инк знал, что это прозвучало так, будто он плакал. Он действительно плакал. Он надеялся, что Хоррор этого не заметит. – …Пожалуйста, не говори мне, что ты в AВ с временной линией Геноцида, – в голосе Хоррора звучало отчаяние. – Нет, – Инк сказал правду. То есть технически это было правдой. – Тогда где… Не говори мне, где ты, – резко передумал Хоррор. – Ты провел там последние пару ночей? – Нет, – ответ Инка был невнятным и кратким. Конечно, Хоррор это заметил. – Арк, пожалуйста, поговори со мной. Ты в безопасности? – Теперь я в безопасности, – неловко объяснил Инк. – Прости, что не ответил раньше. Я был без сознания и связан в мастерской Гастера. А ты в безопасности? Наступила тишина. Инк понял, что он только что сказал, но было уже слишком поздно отпираться. – Ты в порядке?! Страх, прозвучавший в голосе Хоррора, вызвал у Инка новый приступ угрызений совести. – Он не пытал меня. И не пытался ставить на мне эксперименты. Или накачивать… Эм. Я… не уверен, накачивал ли он меня? Я был на улице в снегу и вроде как заснул, так что это могло быть как от холода, так и из-за успокоительного. Я свободен. И я проверил, что на мне нет никаких маячков, прежде чем уйти, и снова надел браслет, – дыхание Инка сбилось, но в целом он держал свой голос под контролем. – Прости, что я снял его. Я был глуп. Они оба знали, что он имел в виду. – Не называй себя так, – жестко сказал Хоррор. – Ты не глупый. Инк быстро заморгал и потянулся под маску, чтобы потереть глазницы. – Я не видел, что происходит прямо у меня под носом. – Найтмер манипулировал тобой, Арк, – теперь Хоррор звучал устало. – Мне жаль, что я не приложил больше усилий, чтобы остановить это. – Ты не смог бы. Он угрожал Хоррортейлу, так ведь? – Не… явно. Теперь Инк знал, что не может рассказать Хоррору о том, что разговаривал со Звездными Сансами. Не потому, что Хоррор не согласился бы с его поступком (скорее всего, не согласился бы, но даже если и так, то все равно постарался бы поддержать выбор Инка), а потому, что он сохранил бы тайну Инка. И Найтмер наказал бы Хоррора за это. Инк прислонился головой к холодному камню позади себя и уставился в потолок: – Когда он хочет, чтобы я вернулся? – Я не знаю, – уклончиво ответил Хоррор. – Ты уже хочешь вернуться? Инк не смог ответить сразу. Это само по себе было ответом. – Все в порядке, – успокаивал Хоррор. – Ты ему ничего не должен. – Я обязан ему всем, – сказал Инк дрожащим голосом. – Это не значит, что он может контролировать твою жизнь. – Он контролирует твою. Он мог представить, как Хоррор вздрогнул. – Может и так, но я хочу для тебя чего-то лучшего. – Я тоже хочу для тебя чего-то лучшего, – это было все, в чем Инк осмелился признаться. Он заставил себя даже не упоминать о своем разговоре со Звездами. – Ты не должен жить в страхе. – Ты тоже не должен, – голос Хоррора сохранял ту напряженность, которая сквозила в нем с самого начала разговора. Что-то произошло. Что-то было не так. Что-то, кроме того, что Инк остался один в Мультивселенной в образе Арка. Руки Инка задрожали. А затем дрожь охватила все его тело. Несмотря на теплую одежду и шинель, он ощущал холод, который, казалось, проникал в его кости. – Ты так и не ответил мне. Ты в безопасности? Кто-нибудь ранен? – Инк рывком поднялся на ноги. – Я возвращаюсь в Замок… – НЕТ! Не возвращайся туда! – крик Хоррора был настолько громким и яростным, что коммуникатор затрещал. Инк нервно огляделся по сторонам и плотнее прижался к стене: – Неужели Босс настолько взбешен? – Найтмер… сейчас не с нами, – уклончиво ответил Хоррор. – Он узнал, что Испорчен. Тебе нужно избегать Замка, хорошо? – Он что?! – Инк рванулся вперед, подняв руку, чтобы вызвать портал, но замешкался. – Где он? Я могу помочь ему. Ты… – Ледяная вода побежала по его позвоночнику, и магия испарилась с кончиков пальцев. – Ты так и не ответил мне. Кто ранен? Хоррор сделал несколько глубоких вдохов. Они были настолько громкими, что Инк мог слышать его через коммуникатор. – Ты будешь сохранять спокойствие. Ты не помчишься ни к нам, ни в Замок, ни куда-либо еще. Ты будешь сидеть там, где сидишь, и не будешь делать ничего безрассудного. Договорились? – Договорились. А теперь рассказывай, – потребовал Инк. – Сначала немного контекста, – сказал Хоррор, и Инк заподозрил, что он тянет время. – Я был тем, кто изменил свой голос, но это был не мой выбор. Понимание пришло раньше, чем Инк успел почувствовать нечто большее, чем вспышку боли. Ему стало плохо. – Найтмер использовал на тебе свою ауру. – Да. Кроссу это не понравилось. Большего преуменьшения Инк придумать не мог. Он не удивился бы, узнав, что Кросс напал на Найтмера. – Босс ушел, но произошел… инцидент. Даст сломал руку, но врачи в Хоррортейле позаботятся о нем. С ним все будет в порядке. Паника отступила, уступив место уравновешенной потребности в дополнительной информации. – Что за перелом? – деловито спросил Инк. – У него открытый сложный перелом правой локтевой кости от удара и трещина в лучевой кости, – Хоррор не столь успешно контролировал свой голос, как Инк. – Мы поддерживали его в стабильном состоянии, пока не смогли добраться до Хоррортейла. Ему пришлось удалить осколки. Спасибо Звездам за твою подготовку, малыш. Мы бы накормили его магической едой и испортили бы ему руку. «Я должен был быть там», – Инк боролся с этой мыслью, потому что ее наличие ничего бы не изменило и не помогло бы Банде сейчас. – Он в сознании? Ему требовалось переливание крови? Какие обезболивающие ему прописали? Я могу залечить травму, если… – он осекся, вспомнив, почему его вообще не было в Замке. – Если я исцелю Даста, Найтмер убьет любого, кто догадается, что я могу использовать зеленую магию? – Даст в сознании и принимает обезболивающие. Я не знаю, какие именно. Насколько я знаю, переливание крови ему не требовалось, – Хоррор сделал небольшую паузу, прежде чем ответить на последний вопрос Инка. – Я… думаю, будет лучше, если Даст немного подлечится естественным путем, прежде чем использовать зеленую магию. Инк понял, что молчание Хоррора было вызвано не только нерешительностью. Скорее всего, он трижды проверил, нет ли поблизости кого-нибудь, кто мог бы подслушать. – Я все еще могу вернуться в Хоррортейл. – Не сейчас, – взмолился Хоррор. – Я не… Звезды, я не знаю, где тебе будет безопаснее, здесь или там. Либо Инк упустил что-то важное, либо Найтмер был в еще большей ярости, чем он мог себе представить. Он не вернулся в Замок Найтмера после Андертопа, потому что боялся, что ему не будут рады, но, услышав, что его страх – не просто паранойя, ему захотелось сжаться в комок и снова заплакать. Хоррор продолжил, прежде чем Инк успел собраться с мыслями: – Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня. Найди AВ, в которой ты сможешь спрятаться на несколько дней… или недель. Пока не вернется Босс. Сейчас я не доверю ему тебя, – по его голосу было понятно, как больно ему говорить об этом вслух. – Когда он вернется, ему может быть лучше. А может быть и хуже. Он уже показал, что видит в тебе оружие. Если он начнет давить на тебя, когда вы оба вернетесь в Замок, я хочу, чтобы ты бежал. Бери свой фиолетовый костюм и уходи… Вот дерьмо. – Ругательство было произнесено тихим шепотом, но Хоррор не стал объяснять, что заставило его произнести это. – Я тебя не оставлю, – твердо напомнил ему Инк. – Ты не сможешь помочь, если умрешь или вернешься туда, – зарычал Хоррор. – Если ты умрешь, я тоже не смогу помочь тебе, – огрызнулся в ответ Инк. – И ты так и не ответил на мой вопрос. Кто еще пострадал? Инк понимал, что Хоррор что-то от него скрывает. Он не знал почему, но если Хоррор продолжит это делать, Инк знал, что очередной срыв неизбежен. Он уже боролся с собственной тайной, потому что если он расскажет Хоррору, то под угрозой окажется не только Хоррор, но и весь Хоррортейл. Инк был не так важен, как Хоррор. От его верности Найтмеру не зависело дальнейшее выживание AВ. Но Инк не мог вынести еще больше лжи. Хоррор, похоже, понял это: – …Я был ранен в руку. О ране позаботились. – Лучше бы так и было, – мрачно сказал Инк. – Как Киллер? – Невредим. – Кросс? Молчание. Инк ждал ответа Хоррора. Хоррор не отвечал. Когда молчание затянулось, Инк понял, что Хоррор не собирается отвечать, потому что если бы он это сделал, то солгал бы. Он знал, что так и будет, и что Инк это поймет. Хоррор не мог лгать Инку, но и не хотел говорить правду. Поэтому он молчал. Инк прижал левую руку к стене, впившись пальцами в шершавый камень. – Хоррор, я не Паприка. Не пытайся скрыть это от меня. Что случилось с Кроссом? – Кросс… Он… – беспомощно запинался Хоррор. – Пожалуйста, скажи мне, что он не умер, – взмолился Инк. – Он не умер, – утверждение не принесло облегчения. Хоррор продолжал говорить, выдавливая из себя каждое слово так, словно это причиняло ему физическую боль. – Эррор напал на Замок после ухода Найтмера. Он забрал Кросса. Слова накатили на Инка, как холодная волна. Ноги ослабли и дрожали под ним, словно едва выдерживали его вес. – Он забрал его в Анти-пустоту? – Да. В голове Инка что-то щелкнуло. Страх плавно отступил на второй план. – Значит, еще есть время спасти его. – Нет! Ты не можешь… – Хоррор оборвал себя и заколебался в последний раз, прежде чем выдавить из себя слова. – Эррор охотился за тобой. Он думает, что ты "Защитник Создания". Новость не смогла вывести Инка из состояния повышенного спокойствия, которое он использовал в чрезвычайных ситуациях. Все его личные переживания и страхи остались задвинутыми на второй план. – Я не Защитник, – четко сказал Инк. – Не такой, как Призма. Если Инк и должен был стать каким-то легендарным Защитником в этой Мультивселенной, то он был лишь жалким подобием такового. Он едва понимал свои способности. Он легко велся на манипуляции своего босса, который, как выяснилось, не заботился об интересах Мультивселенной. Он оставался в неведении, не в силах остановить Банду, убивавшую не только врагов, но и союзников только за то, что они знали, что он Целитель или видели его лицо. Он не смог никого спасти ни в Кошмарной Негативной Истории, ни в Ушедшей AВ. Он с огромным трудом справлялся с задачей посредничества в установлении потенциального мира между врагами, хотя это того стоило бы (если бы ему удалось не усугубить ситуацию). Если он должен был стать кем-то вроде Защитника, то почему его бросили прежде, чем он успел стать личностью? Почему его мир был отвергнут прежде, чем он и его брат смогли начать жить? Инк не был легендой. Он был заброшенным эскизом, настолько неважным и незавершенным, что не знал, что такое замок, пока Найтмер не привел его к нему. Хоррор не стал с ним спорить: – Как бы то ни было, Эррор думает, что это так. Если ты пойдешь спасать Кросса, ты дашь ему именно то, что он хочет. Инку было все равно. – Вы говорили, что придете за мной, если меня схватит Эррор. Я иду спасать Кросса. Он открыл зеркальный портал. По ту сторону было пугающе пусто, но он почти не обратил на это внимания. Кросс нуждался в нем. Голос Хоррора сорвался на панический крик: – Инк, ты не продумал все до конца. Отправляйся в Хоррортейл, и мы разработаем план… Инк шагнул в портал, и связь оборвалась. Звук сменился тишиной. Запах сменился отсутствием запаха. Движение сменилось неподвижностью. Атмосфера сменилась пустотой. Цвет сменился ослепительной белизной. Анти-пустота на самом деле не была его прежним миром. Но здесь все равно ничего не было. Здесь ничего не было. Он был ничем. Может ли "ничто" кричать?***
Все закончилось так же, как и началось. С требованием (и мольбой). Найти Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Найти Защитника Созд… – Я знаю! – закричал Эррор в пустое белое "небо" Анти-пустоты. – Я слышу вас! Во имя Звезд, ЗАТКНИТЕСЬ! Голоса проигнорировали его. Они всегда так делали. Но вместо того, чтобы смеяться над его тирадами, как раньше, теперь Голоса были более мрачными. В последнее время Они стали раздражительными. Их шепот стал более частым, более настойчивым (более назойливым). Когда-то Их постоянное преследование раздражало Эррора и мешало ему спать. Но сейчас? Если Эррор был в особенно хорошем настроении, он мог бы сказать, что Они напуганы. Эррор уже должен был найти его… Найти Защитника Создания. Должны ли Мы попытаться найти его? Найти Защитника Создания. Мы УЖЕ пытались! Найти Защитника Создания. Заглядывали ли мы в Мультивселенную [НАЗВАНИЕ УДАЛЕНО] за подсказками о том, где можно проверить? У них есть сходства. Например, у [ИМЯ УДАЛЕНО] есть свой [УДАЛЕНО ОБЪЕКТ В ФОРМЕ СЕРДЦА] и Роль Защитника Создания. Найти Защитника Создания. Защитник – это не ребенок, каким был другой [ИМЯ УДАЛЕНО]. "Похожий" не поможет нам найти его. Найти Защитника Создания. …Что, если его не существует? Найти Защитника Создания. Он должен существовать. Все стало настолько плохо, что коды выходят из строя, и даже Мы не можем это исправить. Защитник Создания уже должен быть где-то там… Найти Защитника Создания. Благодаря постоянной болтовне Голосов у Эррора было некоторое представление о том, что означает "Защитник Создания" для этой Мультивселенной. У Защитников было несколько типов защитных ролей в Мультивселенных, в основном для противостояния Разрушителям и Испорченным, но Защитники Создания были редкой разновидностью класса Защитников. Если создавался Защитник, это было нормой и значило, что Мультивселенная функционирует нормально. Если же создавался Защитник Создания, это означало, что сама Мультивселенная находится под угрозой полного уничтожения. Защитник Создания был последним шансом спасти Мультивселенную перед концом. Известие о том, что такой Защитник должен существовать и что он (Разрушитель) должен найти его, вызвало у Эррора чувство страха, которого он никогда раньше не испытывал. Эррор презирал Аномалии, но он не хотел, чтобы все погибло. К тому же (он чувствовал, как глюки внутри него искажают его сознание под влиянием Испорченных кодов), Голоса изводили его поисками Защитника, и он отчаянно хотел, чтобы они заткнулись. Он хотел, чтобы Голоса заткнулись. Все, чего он хотел – чтобы Голоса заткнулись. Если бы только Голоса заткнулись и дали ему подумать. Д̷а̷л̷и̷ ̷е̷м̷у̷ ̷п̷о̷д̷у̷м̷а̷т̷ь̷. – Заткнитесь, заткнитесь, заткнитесь, ЗАТКНИТЕСЬ! Просто скажите мне, где Защитник! Эррор выкрикивал мольбы в бездушную белую пустоту, но ответа не было. Дыхание стало прерывистым, а резкая боль в глазницах вызывала ощущение, будто в них глубоко вогнали раскаленные кочерги. Болели не только они. Неделю назад он был втянут в очередную потасовку с группой Испорченных и получил удар когтями по спине, когда один из них набросился на него сзади. Раны до сих пор не зажили, как это бывало раньше. (Он знал, что на этот раз они не заживут сами по себе). Голоса шептали. Однажды Они заговорили. До этого Они кричали. (Эррор чувствовал, как теряет связь с Голосами. Он чувствовал, как Они теряют контроль над этой Мультивселенной. Он чувствовал, что теряет разум). Когда-то Эррор с ликованием наблюдал за разрушением миров. Он помогал этому процессу на протяжении бесчисленных таймлайнов и уничтожал их так тщательно, что не оставалось ничего, что могло бы их вернуть. Но не теперь. Не теперь. Эррор никогда не думал, что ему понадобится сила воли, чтобы противостоять желанию разрушать и убивать. То, что когда-то было для него забавой, теперь стало чем-то гораздо более опасным. Это была тяга. Это была зависимость. Она постоянно преследовала его, теснясь на задворках сознания. Даже когда он пытался найти успокоение в просмотре Андерновеллы, шепот Порчи преследовал его. Почему бы не уничтожить этот код (жизненно важный, который удерживал множество временных линий от заражения друг друга и саморазрушения)? Почему бы не выследить Дрима и Найтмера (и не убить Хранителей, чья смерть может ускорить конец)? Почему бы не напасть на Андертейл (единственный мир, который нельзя трогать)? Почему бы не разрушить еще немного (и еще, и еще, и еще, и еще, пока не останется ничего)? Голоса настаивали на том, что некоторые миры необходимо уничтожить, что они были созданы для уничтожения (ведь уничтожать их весело, посмотрите, как маленькие игрушки пытаются убежать), но уничтожение миров только усугубляло проблемы. Эррор не мог исправить коды. Он не мог починить сломанные и поврежденные части, из-за которых распространялись все новые и новые сбои. Сколько бы Испорченных кодов ни уничтожал Эррор, на их месте всегда появлялись новые. Уничтожать глюки было так же бесполезно, как пытаться убрать кипящую кислоту голыми руками. Мультивселенная нуждалась в ремонте, а не в разрушении. Уничтожая, Эррор просто лишал Мультивселенную еще большего количества поддерживающих ее опор. Осознание и принятие того, что он делает только хуже, стало горькой пилюлей для Эррора. Но он принял это, потому что других вариантов не было. Дошло до того, что он уже не заботился об устранении отдельных Аномалий (потому что они обычно погибали и без его вмешательства), потому что это было пустой тратой энергии. Эррор был… почти уверен, что не охотился за Аномалиями. Нет, не охотился. Так ведь? (У него были провалы в памяти. Он не был уверен, как давно они начались. Но он не терял себя, не терял себя, не терял себя, не терял себя). Найти Защитника Создания. Эррор позволил своему разочарованию вырваться наружу в виде разъяренного (и отчаянного) крика. Он сел посреди белой Анти-пустоты и натянул капюшон, спрятав лицо в коленях. Неудачи ползли по его костям вместе с глюками. (Или, может быть, это была Порча, которая делала их такими жгучими). Найти большинство AВ для Эррора было так же легко, как дышать. Он мог охотиться за целями по всей Мультивселенной, за исключением таких мест, как раздражающий Омега-таймлайн Core!Фриска (и он отказывался искать его, отказывался, потому что знал, что произойдет, если он найдет его). Он мог уничтожить что угодно одним щелчком пальцев и натяжением нитей. Он мог искажать коды, из которых состояли миры, и стирать временные линии так тщательно, что даже самые решительные люди не могли вернуться. И все же он не смог найти Защитника Создания. Он не мог ничего исправить. Защитник Создания – это Санс. Эррор поднял голову, когда в его голове раздался шепот. На него обрушился шквал жалоб, визгов и воплей, большинство из которых ругали Голос за то, что он "спойлерит", а некоторые соглашались с тем, что Эррору нужна надежда. Краем правой глазницы Эррор заметил какое-то движение. Это было бы не так важно, не находись он сейчас в белой пустыне Анти-пустоты. Голоса смолкли. Эррор повернул голову и спокойно поднялся на ноги, наблюдая за глупым монстром-скелетом, проникшим в его владения. Аномалия была сразу же опознана как Гастер. Они всегда были из тех, кто вмешивается и лезет туда, куда не следует. Но этот не выглядел потерянным и отчаявшимся, как многие Королевские Ученые, попавшие в Ядро и оказавшиеся в Анти-пустоте. Он смотрел на Эррора с самоуверенным выражением лица, высоко подняв голову и, можно даже сказать, с решимостью. Эррор был не в настроении разбираться с каким-то отвратительно любопытным Ученым, поэтому он просто смотрел на него из-под капюшона, позволяя своим разноцветным глазам зловеще светиться. Гастер не дрогнул. Его поза была твердой. Гордой. Высокомерной. Похоже, очередной идиот из числа Аномалий решил, что сможет противостоять Разрушителю и остаться в живых. Глупая затея. То, что Эррор больше не преследовал Аномалии в AВ, не означало, что он позволит им вторгаться в его владения. Эррор позволил улыбке медленно растянуться на лице: – Ты пришел сюда умереть, Мерзость? – Я здесь, чтобы остановить тебя, Разрушитель, – четко и прямо ответил Гастер. По крайней мере, он не был склонен к длинным речам. Хотелось бы надеяться. У него еще оставалось время для обличительных разглагольствований на тему "спасения Мультивселенной от твоего разрушения, прекращения твоего зла и бла-бла-бла", поскольку он еще ничего не предпринял. Эррор сдержал фырканье, лениво просматривая коды Гастера. Х!Гастер из Икстейла, да? Ах, да. Это был тот самый. Эррор знал о нем. Х!Гастер, фальшивый "Создатель", который, как глупо надеялся Core!Фриск, мог спасти их всех. К несчастью для них, Эррор знал, что слово "Создатель" означает не то, о чем, похоже, думали Х!Гастер и Core!Фриск. Как и следовало из названия, Создатели создавали АВ и, что более важно, позволяли этим мирам развиваться без дальнейшего вмешательства, как только их сценарии были готовы. То, чем обладал Х!Гастер, – Перезапись – не было актом творения. Она также не восстанавливала коды, как это могли делать некоторые Создатели и многие Защитники. Core!Фриск не нашел той силы, которую искал, чтобы спасти всех. Эррор задумался, знает ли он, что сделал Х!Гастер. Сколько раз он уже Перезаписывал свой мир? Четыре раза? Или пять? Семь? Он не утруждал себя подсчетами. Эксперименты Х!Гастера были поистине жалкими. У Найтмера наверняка выдался неплохой денек за счет негативных эмоций жителей Икстейла. Если Х!Гастер рассчитывал распространить свое влияние на и без того нестабильную Мультивселенную, то его ждало горькое разочарование. – Дай угадаю, – Эррор лениво постучал пальцем по подбородку и холодно посмотрел на Х!Гастера из-под капюшона. – Ты думаешь, что я ответственен за нестабильность Мультивселенной, верно? Тогда у меня для тебя плохие новости. Причина всего этого не во мне. – Ты пытаешься отрицать это? – усмехнулся Х!Гастер. Он смотрел на Разрушителя с неприкрытым высокомерным отвращением, но Эррор слишком привык к тому, что самодовольные идиоты смотрят на него подобным образом, чтобы хоть сколько-нибудь раздражаться. Давненько он не разрывал Аномалию на части, поэтому решил поиграть со своей жертвой. Было забавно наблюдать за тем, как эта заносчивость борется и терпит поражение. Тем более, что Перезапись ничего не могла сделать с Эррором. Разрушители, Создатели и Защитники были невосприимчивы к этой силе (потому что позволить жителю Мультивселенной, а тем более фальшивому самопровозглашенному "Создателю", изменять коды таких сущностей было бы оскорблением для Наблюдающих). Эррор должен был догадаться. Насколько Х!Гастер был уверен в своих силах, настолько же Эррор был уверен в своей неприкосновенности. Они оба ошибались. Они оба не учли Порчу. Х!Гастеру сказали, что он может обладать силой, способной помочь спасти Мультивселенную. Проблема заключалась в том, что у него не было такой способности. Перезапись не исцеляла. Она не восстанавливала. Она ломала и перезаписывала. Если бы глючные коды Эррора были только его собственными и не были заражены Порчей, он был бы невосприимчив к Перезаписи, как и все Разрушители и Защитники. Однако Перезапись могла зацепиться за повреждения в его кодах. Что и произошло, когда Х!Гастер нажал на пресловутую фиолетовую кнопку. Тревожные крики Голосов оборвались, но разум Эррора не умолк. Их связь была разорвана и заменена чем-то гораздо более зловещим. Глюки Эррора быстро распространились по его костям, словно его облили бензином и поднесли спичку. Он закричал в агонии, когда его череп вспыхнул, его вопли и крики эхом отдавались в пустыне Анти-пустоты. Темные кости расплавились, словно их облили кислотой, а часть черепа сгорела. Он упал на колени, его кости осыпались глючащей черной пылью и брызгами крови. Самоуверенность испарилась с лица Х!Гастера, сменившись ужасом: его план рушился на глазах. Эррор потянулся к нему. Хотел ли он напасть или обратиться за помощью, не мог сказать даже он сам, поскольку его сознание заполнили визжащие помехи, поглотившие все остальное. Х!Гастер отшатнулся от него и сбежал из Анти-пустоты и от того, что он натворил, оставив Эррора страдать в одиночестве. Он был один. Даже Голоса исчезли. Не замолчали, а исчезли, когда Их последняя связь с этой Мультивселенной была беспорядочно оборвана. Эррор боролся. Конечно, он боролся. У него не было другого выхода, кроме как бороться и терзать собственное тело, тщетно пытаясь вырвать из него Испорченные коды, прежде чем они смогут завладеть им. Подобно его попыткам уничтожить Порчу в AВ, его усилия оказались напрасными. Получив силу от Перезаписи, Порча прорвалась сквозь тело Эррора, подобно адскому пламени, сжигая и искажая все, к чему прикасалась. Одна только боль была настолько сильна, что он чувствовал, как разрушается его разум. Его симпатия к Аутертейлу исчезла. Его любовь к Андерновелле исчезла. Его счастливые воспоминания исчезли. То, что делало Эррора кем-то большим, чем Разрушителем, было вырвано у него под воздействием сбойных кодов. И все же он боролся. Он боролся за то, чтобы сохранить хоть какую-то часть себя. Но Эррор был Разрушителем. Разрушение было в его природе. И разрушение не могло его спасти. Его тело было не более чем сосудом, который Порча использовала и медленно поглощала, потому что, в отличие от других зараженных, он не мог умереть так просто. Вместо этого он вынужден был погрузиться в состояние, которое едва ли можно было назвать жизнью: каждая секунда превращалась в адский кошмар. Череп Эррора перестал плавиться, но ущерб был нанесен. Почти половина головы исчезла, остались нетронутыми только глаз и часть челюсти с одной стороны. Его разум был настолько разрушен болью, что он едва осознавал, что ему больно. Ясность мысли покинула Эррора, когда агония взяла верх, превратив инстинкт Разрушения в навязчивую идею. В сочетании с последней мольбой Голосов (и его последним шансом на спасение) это привело к худшему исходу. Найти Защитника Создания. Разрушать миры, и он появится, ч̷т̷о̷б̷ы̷ ̷с̷п̷а̷с̷т̷и̷ ̷м̷е̷н̷я̷.̷ Отчаявшись, он позвал на помощь. Но некому было его услышать. Эррор издал последний сдавленный крик и сдался.