Проект «Вспыхни»

Джей прислонился к дверной проеме, наблюдая издалека за двумя людьми, которые весело плескаются водой. Лицо немного опухло и болело. Неслышно, но тяжело вздыхает прежде чем вернуться в отель. В этот момент Гарри поворачивает голову в сторону отеля, и смотрит на спину удаляющегося парня. Затем обратно посмотрел на друга и забывается, весело смеясь.  Отдых подходил к концу. Все собрали свои вещи и ждали автобус, чтобы вернуться в приют. Многим возвращаться не хотелось. Когда уселись в заднем сидении, Гарри повернул голову к Остину. — Кого-то не хватает, — будто невзначай бросает он. Остин хмурит брови и начинает считать. Нет, вроде все здесь. Гарри кривит рот, но незаметно.  — Нет, все здесь, Гарри.  В ответ он ничего не сказал, незаметно покачав головой.                          *** Приют казался сравнительно тусклым по среди красочного улица. Гарри оглядывается и видит Джея, который шел за ним, но чуть подальше. Остин держал за руку мальчика и двинулись ко входу. Мальчик нахмурил брови, сталкиваясь взглядом Миссис Стаппс, ( Гарри смотрел в плечо) которая сразу же заулыбалась. Поспешно отвел взгляд и почти быстрыми шагами ушел к себе в комнату, отцепив руку друга. Тот замешкался, но ничего не сказал и не сделал, уходя к себе.   После обеда зазвонил колокол. Все дети вышли на улицу и увидели, как какого-то подростка уводят незнакомые люди. Это означало одно: подростка усыновили. С чего-то взгляд был уж очень разбитым. В такие моменты обычно дети радуются, верно? Что их наконец-то кто-то выбрал. Однако подросток так не выглядел. Он стоял низко отпустив голову и часто дышал. Гарри всматривался на лицо и посмотрел на Остина, подходя к нему ближе. Взял его за руку и кивнул в сторону уходящего.  — Тебе не кажется он странным?  — Нет. Я счастлив, что он нашел свою семью, — радостно и легко произнёс Остин, смотря как забор после него закрылся. — Разве это не чудесно?  — Ты хочешь, чтобы тебя поскорее усыновили? — пристально разглядывал плечо парня, улавливая каждые его эмоции на лице. Остин призадумался и пожал плечами.  — Думаю, нет. Сейчас я привык здесь жить.  Гарри молчаливо сильно сжал его руку и выдохнул.  — Ты правда ничего не заметил? Или может вспомнил?  — Что именно? Я лишь заметил, что его забрал приемный отец. Возможно у него не будет матери. Но какая разница, если появится хоть один из родителей?  Гарри покачал головой и протяжно вздохнул. Пора было отрыть глаза слепого идиота, который видит мир в радужном цвете или же совсем ничего не видит. Как он вообще до 15 дожил? Кусает щечку изнутри и отпустил руку друга. Остин вздрагивает и переводит нахмуренный взгляд на мальчика.  — Гарри?  Мальчик игнорит и уходит вглубь коридора. Остин следует за ним, чувствуя неладное. За ним сразу пошел Джей, который держит на руках сигарету. Они пришли в какую-то комнату, где пустовала. Где ничего не было. Гарри останавливается посередине зала, и поворачивается. Видит двоих и улыбается, смотря на пол.  Джей взял с собой стул и сразу же уселся, при этом не забыл запереть дверь. Остин чувствует, как сердце начинает с чего-то быстрее биться. Он ничего не понимает. Что происходит?  — Остин, ты такой наивный болван, — прыскает Гарри. Привычное, постоянное недоуменное лицо мальчика просто исчезло.  Остин моргнул. Немного двинулся, но застыл, так и не найдя подходящих слов. Что он сказал? Остин активно моргал, собираясь мыслями, но все они просто ускользали с рук, как вода в ладони. — Что, прости? — только и смог выдавить из себя спустя минуту. Ему плевать на то, что Джей, который сидит сзади них и просто курит, забавляет эта ситуация. Остин шевелит мозгами и осознает, что какой-то Джей понимает о чем мелет его любимая душа. Что, черт возьми, происходит? С чего поменялся перед ним мальчик, которого он знал с момента его прихода в приют? В нем что-то так резко поменялось, что Остин понять никак не может что именно.  — Во-первых, Остин, я тебя сильно хочу, — выдавил ровно и уверенно. Джей давится сигаретой позади, но ничего не говорит, — и я это чувствую с момента, когда мне было восемь лет. Где-то в конце года началось мое желание к тебе.  Остин шумно втянул воздух, а глаза прослезились. Он все еще не понимает о чем он говорит. Смысл его слов долго до него доходит из-за шока.  Джей внезапно рассмеялся.  — Слушай, Гарри, тебе лучше стоит объяснить ему сначала, а то бедный отключился, когда ты это сказал. Надо было в конце рассказать об этом, чем сразу. Как он потом тебя дослушает? Ему предстоит еще многое узнать.  Гарри нахмурил брови.  — Заткнись, Джей, — прошипел он. Джей сразу же кивнул и затих, затягивая сигарету.  Остин то замирал, то отмирал и понять все еще не может. Что-то не сходится. Гарри рассматривал внимательно как он дышит, как стоит и вообще как соображает.  — Понимаю, тебе нелегко узнать некоторые вещи, но мне все равно стоит объяснить, потому что ты сам собирался еще несколько лет лгать мне прямо в глаза, неся какую-то чушь про избиение. Что все это нормально и тому подобный бред. Хорошо, что я все уже знал. Мне приходилось притворяться. — З-Зачем? — его голос сделался подавленным, сдавленным, будто кислород не поступал в легкие. Остин судорожно искал ответ в глазах, лице и шумно дышал. Руки задрожали, а пол из под ног в миг исчез. Что они собираются рассказать? И почему Джей в курсе всех дел?  — В тот день, когда пришел в приют, я начал сразу что-то подозревать. Мне не нравилась атмосфера приюта. Все почему-то такие радужные, а Миссис Стаппс? Она такая добрая, верно? Помогает всем детям. Делает для них все что угодно, а ты никогда не задумывался, откуда у неё столько денег, чтобы все это купить? Думаешь, помогает правительство? Возможно, — кивает он улыбаясь, — но денег все равно мало, чтобы делать что угодно для каждого человека в приюте.  Остин показывает руками остановиться, потому что голова резко закружилась. Не удержался на ногах, и просто присел на пол. Гарри сделал тоже самое, но сидел прямо напротив, ожидая от него что-то. Остин мотает головой и дышит ртом.  — О чем ты? Откуда ты… ты же… ты же ничего не понимаешь и не знаешь.  — Я объясню. Слушай внимательно, — улыбается и смотрит на его плечо, — Я начал копать. Ты не знал, Остин, каким я бываю, когда ищу информацию, которая меня интересует. Ты не задумывался, что наш приют вовсе не приют? — склонил голову вбок и улыбнулся с хитрым прищуром. Остин резко посмотрел на него. Кровь на лице вспыхивает. Ему стало жарко от вопроса.  — Что ты имеешь ввиду?  — Конечно, люди, которые хотят бросить своих детей, думают, что это здание принадлежит для того, чтобы оставлять. Чтобы заботились о нас. Я считаю, все люди так думают. Однако никто не знает, что наш приют — это место торговли. Я не хотел травмировать твою психику, но тебе поскорее надо открыть глаза. Тебя увезли на море, и мне не оставалось выбор, кроме как поехать с тобой, иначе рисковал бы тем, что сегодня вместо того парня забрали бы тебя.  — Что? Я… я не понимаю, — с каждым его объяснением Остин по-настоящему начал задыхаться. Вся представление об этом месте рушилось.  — Нас действительно забирают приемные родители, но так считают все внешние люди. У нас будут документы об усыновлении, но на самом деле некоторых детей забирают богатые люди, которые хотят насиловать детей. Мы игрушки для психопатов. Некоторым везет, когда приходят обычные родители, которые искренне хотят усыновить, а не хотеть их в сексуальном плане. Такими вещами занимаются лишь правительство или очень богатые люди, которые связаны с политикой. Кто-то из тех людей, — пальцем показывает в вверх, — покрывает нашу директрису, и таким образом получает прибыль, продавая детьми. Ты поехал на море, потому что кому-то ты приглянулся. Эти люди в костюмах иногда наблюдают в приюте, чтобы незаметно осмотреть всех детей и выбрать кого-то хорошенького.  — Откуда… откуда ты, черт возьми, это знаешь? — огрызнулся Остин, а сердце стучалось уже в горле от страха. Голова сильно кружилась. Гарри усмехается, но все еще выглядит серьёзнее, чем было до этого, когда не начал объяснять.  — Я случайно узнал, когда копал. Говорю ведь мне всегда все интересно. Ты правда полагал, что маленький мальчик, который умеет читать взрослые, сложные книги, не догадается о том, что ты лжешь?  Остин замер и сглотнул огромный ком в горле.  — Но в нашем случае, я знал давно. До того, как я сюда пришел. Я все умел различать. После того, — сделал паузу и выдохнул: — как я увидел настоящую сторону приюта , с помощью Джея, которого я, кстати, застукал за торговлей детьми, я прознал истину. Знаешь, как мне было плохо? Настолько плохо, что я блевал каждый день. Меня трясло от осознания, что тех детей, которые хотели донести полицейским или просто хотели убежать отсюда, насильно заставляют заниматься проституцией? Или же насилуют группа людей? Ты ведь не знал, а я все это видел.  Гарри врет. Джей не знает. Думает, что Гарри правда застукал его, иначе не описал бы увиденное настолько в точностью. Он ничего не видел. За то увидел это глазами Джея, просто посмотрев на его плечо. Гарри умел читать чужие мысли уже с малых лет и без волшебной палочки, не произнося заклинание. Просто активно этим не пользуется. Мальчик узнал, что Джей как-то связан с директрисой, и воспользовался своей силой. И вот что получилось!  — Я использовал свою особенность. Я же не умею смотреть в глаза людей. И пришлось сделать из себя больного человека. Благо все поверили. Даже директриса заподозрила, и выяснила, что я больной. Таких людей, как я, не рассматривают для торговли.  — Подождите, нет, — пытается отдышаться от количества информации, ибо было так тяжело все это узнать сразу. Джей молчит и курит, слушая его объяснение, хотя все знает.  — Джей следил за тобой не из-за того, что ты ему понравился.— Остин округляет глаза, — Он следил за мной, поэтому и вышел на тебя. Это я рассказал ему, какой ты на самом деле насильник. Издеваешься над бедными детьми и тому подобное. Ему же было все равно.  — Конечно, — посмеивается Джей, — Это же цветочки по сравнению с тем, что делаю я с детьми.  — Джей все это время следил за тобой только для того, чтобы защищать. Правда облажался, не сказав мне, что ты собираешься поехать на море. Там проходит оргия. Ну, кто как себя покажет в постели, чтобы выбрать одного и забрать для любовных утех. Едва ли можно так это называть, — улыбается Гарри шире и вздыхает, — Я требовал от Джея, чтобы тебя не показывали. И не понимаю где я ошибся, что заметили тебя в приюте, иначе не выбрали бы для похода в море. Место скрытое от чужих глаз. Миссис Стаппс не хотела, чтобы я поехал с вами, но была вынуждена разрешить, потому что, опять же, я больной. Мне нельзя отказывать, иначе я поведу себя ужасно, — и смеется коротко. Остин просто поражается над ним. Напротив сидит не Гарри, а какой-то другой ребенок. Его подменили кем-то другим! Где он????  — А, теперь… — Гарри склонил голову в бок, а затем дёрнулся, выпрямившись: — Ты мне понравился, когда ты начал меня избивать, потому что только ты был искренним, верным, преданным. Я действительно доверяю только тебе, Остин, понимаешь это? Я всецело доверяю свое тело тебе. Знаешь, однако я ждал, чтобы ты рассказал всю правду, а ты все никак не хотел. Владел моим телом и насиловал, хотя это не так, но с точки здравого смысла со стороны выглядит именно так. Ты насиловал ребенка и все время лгал, чтобы он ничего не понял. Чтобы он думал — насилие — это норма. Я ждал и ждал.  — Да, помнишь Колина, Остин? Ровесника Гарри, который избил его? Остин кивнул.  — Я его избил, — легко отвечает Джей, — за то, что он посмел поднять руку на Гарри. Ты ведь не успел.  Остин еще раз кивнул. — Да. Я еще удивился тем, что он тоже попал в больницу и просто поговорил. Бить было незачем, чтобы он не подходил к нему.  — Верно, — кивает Джей, который сидит сзади них, и все еще курит, — Гарри все это время делал вид, что не понимает. Специально словами провоцировал Колина, зная его взрывной характер, делая вид, что не знает его близко, и разрешает избить себя. Это для того, чтобы ты признался ему, но ты этого не сделал, придурок.  — Ой, кто бы говорил, — зло прыснул Гарри, смотря на плечо Джея. Тот сразу же поднял руки в примирительном жесте.  — Получается, это было подстроено? — ошеломлено говорит Остин. Гарри осторожно кивает, разглядывая его плечо. — Да, Остин. Я дал тебе шанс там. Джей специально уговаривал тебя, чтобы ты занимался этим с ним. Может ты сразу признаешься, но ты опять не сказал, когда я пришел, чтобы выяснить. Спрашивал, не хочешь ли ты что-то рассказать, но ты упорно молчал. — обиженно, фальшиво дует губы и улыбается в следующую секунду, — А потом ты сделал ошибку. Джей усыпляет меня, но вместо того, чтобы увезти меня в комнату, ты продолжаешь начатое. Как ты это объяснишь, моя прелесть? — последнее спросил тихим тоном, но пробирающим под кожей. Остин чувствует давление и задыхается.  — Я… я думал, что причиняю тебе боль, и хотел вынести свое возбуждения с помощью Джея. Я правда не думал тебе изменить. Я… — Успокойся, я знаю, — поморщился Гарри, не желая слушать его мямление, — Знаешь, как я поймал тебя в свою сетку? Я понял, что тебе нравится беззащитные, ничего не понимающие дети. Ты избивал меня, не зная, как заговорить со мной. Я все пытался делать вид, что не понимаю, играя свою роль перед тобой и перед директрисой. Как все совпало, да? Ты клюнул все-таки, а я был только счастлив. И делал вид, что верю каждому твоему слову.  — Зачем? — Остин хочет убежать отсюда на улицу, чтобы задышать чистым воздухом.  — Разве тебе все еще не понятно? — удивлённо ахнул Гарри, — Я люблю тебя, Остин.  — О, господи-боже! — громко заорал Джей, посмотрев на потолок с видом просящего у кого-то выше терпения и спокойствие, — Какой же ты тугодум. Убейте меня от очевидных объяснений.  — Ты мог бы сразу рассказать, чем держать в себе и ждать моего признания, — спрашивает удивленный Остин, который все еще не вдупляет от происходящего.  — Потому что так не интересно, — отвечает ехидно Гарри, — Я же игрался, и еще хочу поиграться.  — Что?  — Так… теперь мне надо уйти, — встает Джей со стула, чтобы уйти, но тут же обратно сел, услышав от Гарри: «сидеть!». — Дожил. Слушаюсь малютку. А мне же 17! — обиженно бормочет под носом, и снова вытаскивает из кармана сигарету.  — Я много шансов тебе давал.  — Ага, целых два раза! — расхохотался Джей, и тут же смолк, усиленно делая вид, «какая интересная сигарета в моих руках, о, боже, что за божественная вещь!», когда Гарри бросил на него злой взгляд.  — Что ты хочешь от меня? — инстинктивно поддается вперед, и тут же сглатывает, замечая, как кривляется рот Гарри.  — Ты ведь всегда меня хочешь, — Остин кивает, — теперь я тебе не дам.  Остин моргнул.  Что.  Что.  ЧТО?  Джей не удерживает и бьется в конвульсиях со смеху, пытаясь собраться, но не может, потому что дико смешно.  — Вот это угроза! Вау! — и дальше ржет. Гарри незаметно берет с пола какую-то отвалившееся от чего-то древесину, которая была с размером в ладони, и с силой размахивается и попадает прямо в цель. В лоб парня. Тот падает со стула, держа за лоб и возмущенно смотрит на мальчика. — Больно же!  — Сиди тихо, — отвечает он ровно и уверенным тоном, возвращая свой взор на любимого. Остин сидел и застыл. Ему не справиться от такой пытки. Это наказание. Это страшное мучение! Нет, это ад! В горле пересохло, а потом сердце упало вниз в живот от осознания сказанного.  — Почему же ты это делаешь? Все это время ты боролся тем, что делал вид, но сейчас у нас есть возможность полностью насладиться. Почему ты отказываешься и хочешь наказать?  — Потому что… — Потому что он садо-мазо!, — вмешивается Джей, перебивая Гарри, а затем смеется от своих же слов. Ну, логично же?! — Зачем же ему тогда… — замолкает, вставая в боевую позу и отходит в угол, когда видит, как Гарри берет на руку какую-то деревяшку. Гарри сжал в руках, и предупреждает, просто замахиваясь, но не бросает. — Все, все. Молчу!  — Потому что ты должен страдать. — просто отвечает он, — за свою ложь и за то, что переспал с Джеем. Особенно из-за второго, — улыбается он невинно, — Я же говорил, что тебе запрещено хотеть других, кроме меня. Ты не послушался, а мог бы просто признаться в содеянном, чем ложиться с ним в одной постеле. Ты… — Ну, конечно, он не удержался, Гарри. Я же такой секси, — вновь хохочет он, закуривая.  — Ну, все. Ты нарвался, урод! — закричал Гарри, вставая с пола. Остин сильно вздрогнул, испугавшись от такого тона мальчика. Никогда не видел его таким.  Джей все еще гогочет, хохочет, но на самом деле простым смехом скрывает подступивший животный страх перед маленьким мальчиком и сразу же начинает убегать. Бежит в сторону двери, чтобы уйти отсюда, чтобы не попадаться под руку дьявола, хотя Гарри никогда так сильно, как прямо сейчас, не злился. Казалось, что случится? Гарри всего лишь 9, а ему 17. Что маленький мальчик сделает с ним, если поймает? Отдубасит крохотными ручонками? Совсем же не почувствуется, но все равно внутри он не был в этом на сто процентов уверен. Что-то в мальчике было, и это сильнее пугает, чем тогда, когда миссис Стаппс узнает, что он скрывает Остина для Гарри. Джей был, конечно, быстрее, и успел открыть дверь и убраться прочь. Гарри остановился, и закрыл за ним дверь на замок. Поворачивается к любимому и шумно дышит от гнева. Кусает свои губы яростно, оставляя раны. Начали кровоточить, но ему было все равно. Будто не ощущал боль.  Остин сглатывает и осторожно опускает взгляд на свой пах, обнаруживая, что он встал. Стоит, как каменный, выпирает.  Гарри смотрит туда же, но думает о другом. О том, что не будь Джей маглом, то от него мокрого места не осталось бы. Честное слово, Гарри сломал бы его в ту же секунду, когда он переспал с любимым его человеком. Он чувствует ненависть, ревность всей клеточкой, и неприятный зуд под кожей нервирует.   Нельзя злиться, иначе магия, которая вскипает, когда он начинает испытывать сильные эмоции, даст о себе знать. А маглам знать запрещено.  Гарри прикрывает глаза на минуту и тяжело вздыхает. Расслабляет плечи и вновь посмотрел на Остина, который не знает что делать. Закрывает рукой свой пах, и посмотрел на Гарри. Застыл. Опять.  Гарри склонил голову в бок и опасно улыбается.  — Ты все равно хочешь меня. Тебе это нравится. — будто мурлычет.  — Ты всегда меня возбуждаешь, несмотря на все. Чего бы ты там не делал, Гарри.  — Страдай, Остин, — усмехается он, — И кстати, это малая часть твоего наказания. Ты еще испытаешь на себе всю муку, милый Остин.  — Что? — судорожно вдыхает он.  Гарри подходит к нему ближе и сел перед ним на корточки. Смотрит на его шею, и наклонившись к нему, кусает за шею. Остин почти закричал, когда кровь хлыстнула с шеи, но отталкивать мальчика не стал, сжав руку в кулак. Гарри отстранился, и посмотрел на его плечо. С губ течет маленькая кровь и он облизывается.  — Да начнётся твой личный кошмар, Остин, — улыбнулся, — Предупреждаю последний раз. Не приближайся к другим, иначе плохо будет не только тебе. Я замучаю тебя, если приблизишься к другим. Если я хоть раз увижу, Остин… — прикрывает глаза, сдерживая гнев, — Ты сам виноват, что я стал таким.  — Что?  — Ты сам научил меня быть таким, сам того не осознавая. Тебе и быть ответственным. Ты же взрослый. — коротко смеется, — Не нервируй меня лишний раз.                         *** Последующие дни прошли адски лично для бедного Остина, который готов был на стену лезть, потому что около неделю совсем не общается с любимым. Он перестал даже смотреть на него, а всегда сидел в одиночестве. Никто к малышу не подходил. Остин тоже был в одиночестве, а когда подходили, то прогонял их громким всплеском гнева. Не хотел расстраивать свою душу, которая не шелохнулся. Мир стремительно тускнел, когда Гарри перестал общаться, просто смотреть в его сторону. На его лице ничего не было видно, кроме каменного выражения.   Остин иногда плачет, находясь один в комнате, потому что с того самого дня действительно начался кошмар. Во сне его кто-то преследовал. Подходил вечно сзади и делал больно. А боль он ощущал физически и реально. Будто переживал все эти кошмары в наяву. Просыпался с холодным потом по всему телу, и принимал душ, но не избавлял от чувства преследования. Во сне он мог видеть только яркие, злые, дьявольские зеленые глаза. Остин никогда не спутает глаза Гарри с кем-то еще. Он понимал, что крадется во сне именно мальчик, но не чувствовал наслаждение, а самый настоящий страх. Приходилось прятаться, убегать и кричать, звать на помощь, но маньяк все равно настигал и делал все свои дела, сломав его морально.  Остин за одну неделю успел похудеть. Не мог нормально есть, а эрекция не спадала. Даже в кошмаре успевал хотеть его, но приносил боль. И ничего другого не было.  По утрам всегда тошнило из-за кошмаров.  Постоянное головокружение и жажда прикоснуться к коже мальчика стало ежедневным ритуалом. Больше ничего не хотел.  Через месяц полного истощения Остин понял одно: Гарри добивался зависимости от него путем физической, моральной боли… или наоборот? Остин шумно задышал, ловя ртом воздух, когда вновь ощутил позади себя пристальное преследование. То самое ощущение, которое возникает во сне. Остин знал, что наблюдает в наяву сам Гарри, но опять не был в этом уверен, потому что, если это так, то Гарри является ли точно человеком? Как от человека может исходить подобная энергия? И почему он сразу стал видеть кошмары? Что он сделал с ним? Сотни вопросов без ответа. И все же он не собирался убегать. Каждый раз, когда он ощущал энергию, похожую на Гарри, то мгновенно поднимался член. И как же он еще не отсох?  Еще один месяц прошел в бреду. У парня все кости выпирали под кожей. Смотреть было больно. Остин хотел есть, но не мог. Его постоянно тошнило, как только видел еду. Ему всего лишь хотелось прикоснуться к Гарри и умереть. Сдохнуть в порыве страсти счастливым. Только и надо.  Кошмары не прекращались. Остин не смог привыкнуть. Это было невыносимо. Начинал путать реальность со сном, и иногда выкрикивал прямо на улице, в комнате или столовой, теряя себя полностью.  Все это время втихаря наблюдал со стороны мальчик, чья улыбка была зловещей и чернее. Сидел он вдалеке от него, и всегда за его спиной, чтобы не замечал.  — Я не знаю что ты с ним сделал, но ему пора в больницу. Никого, черт возьми, не слушает, твердя о том, что ты велел не приближаться ни к кому. Ты дьявол, Гарри. Не видишь его страдание?  — Вижу, — смотрит исключительно на Остина, который точно чувствует его взгляд. — Ты сам, господи, хочешь его, — тяжело вздыхает, — Хватит уже и идите насладитесь друг другом. Нафига страдать? — бормочет обиженно, не выдерживая свою ревность.  — Тебя это не касается, Джей, — холодно отвечает Гарри, и переводит взгляд на его ногу, — Знаешь, я кажется стал одержимым.  Джей давится сигаретой и прокашлялся, посмотрев на него.  — Что?  — Меня в доме постоянно избивали, а я ничего не понимал. Я в начале правда ничего не понимал, — Джей внимательно стал слушать, повернувшись к нему телом, — В какой-то момент я прозрел. Нашел книгу про психологию, и все узнал, но все равно не понимал. Постоянно задавался вопросом: почему родители так меня не любят? Что я сделал не так? Мне же всего лишь 7 лет. — Гарри замолчал, а старший терпеливо ждал, — Считаю, что мой мозг счел приятным тот факт, что меня избивают. Когда Остин начал издеваться надо мной, мое тело откликнулось. Конечно, были и другие ребята, но думал только о нем. В начале воспринимал как игру - ждать, когда сам Остин выскажется, но… я увидел его слезы. Он признался только в том, что любит меня. Я делал вид, что ищу про любовь, поцелуй. Что это такое и т.д. Миссис Стаппс ведь наблюдала, верно? Но… я полностью увяз в этом. Мне не дышать без него, и я наслаждаюсь тем, что он страдает, как и я. Он это заслужил. Я не должен человека прощать просто за то, что я его люблю. Однако Остин относился ко мне человечнее, чем другие, Джей. Не важно, что он издевался, но я ощущал от него искренность. Он боялся признаться, а я просто наталкивал на этот шаг. А еще он учил меня жить. Конечно, подлым образом, но многое из того, что он говорил было правдой. Всего-то.  — Ты правда его любишь? Ты еще слишком мал, чтобы говорить про любовь, Гарри. Всего лишь привязанность.  — Маленький? Я чувствую себя словно застрял в теле ребенка будучи взрослым, Джей, и кстати, —сделал паузу и продолжил: — не подходи к Остину, иначе руки твои переломаю. Я серьёзно, Джей. Я убью тебя.  Джей застывает, смотря на его лицо, а рука так и осталась зависать в воздухе, держа сигарету.  — Ты бы не смог. Ты же малютка, — нервно посмеивается. Гарри поднял взгляд на его плечо и зловеще шепнул. — Хочешь проверить?  Джей с трудом проглотил собственную слюну. Быстро поморгал ресницами, и закашлялся, когда дым сигареты попал не в то горло. Гарри с улыбкой на лице хлопает по спине. — Правильно, Джей. Не вмешивайся и не тронь Остина. Последнее предупреждение.  Парень отдышался и посмотрел на мальчика со слезами из-за дыма. — Почему бы тебе не обратить внимание на… — остановился, не завершив то, что хотел сказать, ибо умом понимал, что мальчик не ответит взаимностью.  Джей резко встает и разбегом уходит от него прочь. Гарри кидает взгляд на Остина, и также уходит по своим делам.                         *** Остин болел безумием, пока сознание терялось где-то в далеком месте. Подсознание кричало стоит ему вспомнить про Гарри, и о том, что он больше не смотрит на него. Сколько еще месяцев он должен страдать по нему? Он пока стойко держится, но кажется уже не выдерживает.  Посмотрел на свои ногти. Они кровоточат, а некоторые застыли в крови. Ночами он пальцами теребил стену до крови, чтобы унять возбуждение и физическую боль на теле, когда кошмары проявлялись уже в наяву.  Остин стоял в коридоре совсем один, потому что именно в такое время люди обычно обедают, а ему есть не хотелось. В глазах мутнело, темнело, что чуть не свалился в обморок, но упорно держится.    — Что ты застыл на одном месте? — подошел к нему сзади Джей. Остин морщится от его громкого голоса, но ничего не говорит. Не хотел издать ни звука. Хотелось тишины.  Джей встал напротив и оглядел парня с ног до головы, а затем поморщился в отвращении. Зажал нос пальцами и отошел от него на один метр. — Фу, мерзость. Остин, ты, что, годами не мылся? Что с тобой? — издал характерный звук рвоты и прослезился. Остин не понимает что слышит. Ему все отдаленно слышится, и посмотрел на Джея затуманенным взглядом.  — Иди на хрен, — шепнул он без злости, и хотел обойти его, но тот встрял напротив. — Что ты сказал? — злобно выдал из себя Джей. Сжал руку в кулак, готовый ударить по его лицу. Как он смеет разговаривать с ним таким тоном? Джей итак еле держал себя в руках просто потому, что Остин целовался до всего этого с Гарри. Ненависть разливалась по телу именно в этот миг так стремительно, что глаза наполнились гневом. — Повтори! Остин, который держался одним сном, который рушит его жизнь кошмаром, не смог сдержать себя от порыва гнева. Его руки мгновенно зачесались и резко повернул голову на Джея. Размахнул рукой и ударил прямо по лицу парня. Он свалился головой на спину и резво встал, чтобы вытрясти из его души всю гнилость.  Они начали драться ожесточенно, разбивая лицо друг-друга. Не обращали внимание на боль. До хруста костей сдавливал его шею, пытаясь убить или фиг пойми что. Остин потерялся. Джей под ним задыхался, и пытался убрать его руку с шеи, но плохо получалось. Его глаза будто вылезут из орбиты. Стал закатывать глаза, почти теряя сознание, пока его не спасли.  — Тупые кретины! — заорал Гарри, который стоял сзади, но не подходил. Почувствовав знакомую энергию, Остин быстро отошел от тело Джея.  Старший из них втянул воздух с таким рвением, что резко встал и покатился по полу. Встал на четвереньках и пытался выровнять дыхание. Гарри сжимал руку в кулак, смотря исключительно на Джея, который чуть не умер, но ему было плевать. Он снова нарушил.  Сука!  Почему они не там, где никого нет?  Убить бы или закопать живьем!  Гарри дышит через рот.  — Джей, я тебя предупреждал. Иди ко мне. Я убью тебя. — его глаза опасно загорелись.  Джей забился в тряску, пытаясь встать на ноги, когда голова сильно кружится из-за нехватки воздуха. Когда Гарри двинулся к нему, Джей панически стал убегать на четвереньках, а затем вовсе встал и уже побежал быстро. Терял равновесие и падал на ровном месте. Успевал спотыкаться, пока Гарри шел за ним спокойно и уверенно, не бегая за ним. От него исходила маниакальная энергия.  Вскоре Джей услышал, как Гарри стал бежать за ним. Его каждые шаги отдавались прямиком в ушах, голове. Такое просто невозможно, но он реально слышит. Джей панически боялся застрять в тупике, не знать куда бежать и спрятаться.  Свернул налево, а оказалась, что это большая комната. К несчастью, там пустовала. Все люди обедали или другими вещами заняты. Никто сейчас ему не поможет.  От страха забился в угол и судорожно задышал, когда Гарри проник в комнату и осторожно закрыл дверь. Точнее, запер, чтобы никто не зашел.  Джей посинел, вспотел от бега и страха.  — Гарри, я не начинал. Остин сам набросился ко мне. Клянусь, я не подходил к нему.  Ощущается терпкий запах, и Гарри ехидно улыбается.  — Ты врешь, — шепчет он и шагнул на один всего лишь шаг, и Джей просто трясется, сильнее сжимаясь спиной к стене.  — Не надо. Я ничего плохого не сделал.  — Да, я знаю, — соглашается он, — но ты нарушил мою просьбу.  — Твою мать, Гарри! — закричал он от страха, — Хватит меня пугать. И с меня тоже хватит. Почему я должен слушаться тебя? Ты ничего взамен не даёшь.  — Я и не обещал тебе ничего, — глаза стали ясными, и будто безумными. Гарри продолжает улыбаться, следя за его движениями, — Ты сам взялся за это дело. Защищать Остина. Я тебя не заставлял.  Заставлял. Еще как заставлял. Пытал его в кошмарах, наяву. Ходил следом, когда рядом Остина не было. Проникал под кожей своим безумным шепотом. Джей затрясся снова и пытался перевести дух, чтобы не дрожать вот так перед мальчонком. Куда подевались его уверенность и храбрость? Почему они теряются, стоит ему увидеть любимую макушку?  — Я без понятия как ты это делаешь, — губы затрепетали от страха, — но хватит. Я вообще-то тоже хочу тебя, Гарри. Я тоже сделал для тебя многое. Почему я остаюсь в сторонке?  Гарри поморщился, отходя от него на шаг.  — Чего? — нахмурил брови, пытаясь понять, правильно он услышал или нет, — Да вы все с ума посходили что ли? Мне десять лет, а тебе 18. Прийди в себя, Джей. Это не нормально хотеть ребенка, — огрызнулся, пытаясь уразуметь. — Да? — усмехнулся Джей и подошел на шаг ближе, — Значит, Остину можно насиловать тебя, а мне нельзя. Для меня сразу становится запрещенной, неправильной, а главное ненормальной.  — Потому что это Остин, — легко отвечает Гарри, смотря на его плечо, — Потому что взаимно. Тебе нельзя.  Джей чувствует огромную обиду в груди и астматически задышал. Отвернулся от мальчика и уперся к стене, удерживая себя руками, чтобы не свалиться. Беззвучно всхлипнул, и сморщил лицо.  Гарри шагнул к нему и встал слишком близко, но стоял сзади.  — Так ты влюбился в меня, — озадаченно прошептал Гарри и его злость в груди тут же исчезла, — Вы все отбитые на голову? Не видишь, что я маленький?  — Вижу. — говорит он, но не поворачивается, — В том-то и дело, что вижу, но для меня это не проблема, когда я сам уже насиловал многих. Ты же видел, Гарри. Почему удивляешься?  — Верно, — Гарри кивает самому себе, — Вырос в таком месте, и как потом не свихнуться, да?  — Отчисти меня, пожалуйста. Будь со мной. Брось Остина. Я лучше него, Гарри, — поворачивается к нему и вздрагивает, потому что не ждал, что он стоят прямо напротив. Смотрит в плечо и наклоняет голову в бок. Джей вновь задыхается, но не от страха, потому что чувствует, что Гарри больше не злиться. Не чувствуется его злая, тяжелая энергия.  — Ты не лучше него, — ответил Гарри, — Если я тебя поцелую в губы, ты сможешь отстать от Остина, и просто защищать?  — Я хочу всего тебя, а не просто поцелуй, — отвечает он ровно. Гарри издал смешок.  — Нельзя.  — Так и знал, — прыснул он, покачав головой,  — Я не буду тебя целовать, а потом как в прошлый раз сходить с ума, когда мы впервые поцеловались. Не хочу себя мучать. И так страдаю.  — Хорошо, — Гарри отошел назад, и повернулся у двери, — Я не хочу обрушить свой гнев на тебя, Джей. Честно, но не надо спровоцировать меня. Ты ведь правда помогаешь мне, но… искушать меня все равно не стоит.  Джей прикусил губы и почувствовал соленую слезу по щекам.                                    *** Остин все еще лежал в позе звезды прямо в коридоре, где несколько минут назад дрались. Он практически ничего не видел перед собой, думая о том, когда жизнь превратилась в дерьмо.  — Вставай, идиот, — до боли знакомый голос прямо рядом с ним и он поворачивает голову. Видит перед собой ангела. Он в глазах парня сверкает, отдаваясь белыми вспышками. Он, что, сошел с ума? Остин активно поморгал, когда его пнули за бок. Это был Гарри. Он понял, что это его любимая душа, когда свет окончательно потух.  — Ангел, — шепчет он и начинает хохотать, — Ты ангел!  Гарри закатывает глаза, и не знает как поднять тело парня, чтобы отправить в ванную.  — Вставай, Остин. Тебе надо в душ. От тебя нехило воняет. Вставай говорю!  Остин не встает, но встает кое-что другое. Гарри вновь закатывает глаза и тяжело вздыхает, уперевшись руками о бок. Смотрит с выражением «что мне делать с тобой, дурак?»  — Я так тебя люблю, ангел, — лепечет Остин, смотря на потолок и улыбается безумно. Потерялся в своих желаниях, несмотря на давящую, знакомую атмосферу, исходящая от мальчика.  Внезапно к ним подходит Джей. У него лицо опухшее, но смотрит вниз, чтобы не поднимать глаза. Гарри нахмурился, когда он поднял с пола Остина на свои плечи. Затем повернулся к нему и сказал:  — Я помогу отвезти в ванную комнату. Джей сразу двинулся в сторону ванной, обходя несколько поворотов, а Гарри пилит взглядом.  — Не смотри на меня так, — говорит Джей, который ходит впереди него, но все чувствует, — Я всего лишь тебе помогаю. Ты ведь хочешь.  Гарри упорно молчит. Джей оставляет Остина в ванной, и приказывает остальным людям, которые находились там выйти. Чтобы они все оставили их наедине. Джей открыл дверь и посмотрел на мальчика. — Я посторожу у двери, чтобы никто не зашел, так что не волнуйтесь. Никто не зайдет, пока я тут.  Гарри снова ничего не говорит. Поворачивается к сидящему, когда слышит щелчок. Их заперли. Осторожно присел на корточки перед душевой, где сидел Остин на мокрой плетке.  Затем встал и облил его водой в лицо, включив шлангу. Сидел на корточки и обливал водой периодически, когда тот вздрагивал и жмурился. Остин не приходил в себя и не открывал глаза, пока Гарри обливал его с головы до ног. Серая футболка прилипла к телу, и Гарри дает себе расслабится. Не сдерживать себя, не притворяться, что не хочет. В ту же минуту, когда расслабил мышцы и отпустил свои мысли, у него в штанах больно сжалось.  Остин тяжело приходил в себя и не понимал где сидит, почему мокро везде, что вообще творится. Гарри смотрел на него пристально, словно впервые видел его таким уязвленным.  Пока парень пытался открыть глаза, Гарри раздевал его. Снял шорты и белье, а затем футболку, просто порвав руками, потому что не хотел возиться. Остин был тяжелым для маленького Гарри. Выбросил их одежду в сторону, и вновь начал обливать его водой.  Сканировал его тело и молчит. Выключил воду, и сам же начал раздеваться перед ним. Аккуратно повесил свою одежду в шкафах, и вернулся к нему, чтобы усесться между его ног.  Смочил мочалку, и мылом стал тереть, чтобы образовалась большая пена, после чего начал мыть тело Остина. Пальцами считывал каждые его кости, которые болезненно выпирали. Завороженно смотря на него, блуждал руками по телу, одновременно растерев до красноты его кожу. Словно специально делал ему неприятно. После вновь включает воду, и шлангом обливает его. Убедившись, что тело начал пахнуть приятным запахом, намылил свои руки.  Обхватил руками его стоящий, как камень, член и сжал его налившееся кровью у основания. Остин, который сидит все еще, как в тумане, задрожал всем телом, но не может прийти в себя и понять что происходит с его телом. Разум ускользает в нем, пытаясь удержать их крепкими руками. Нежными движениями стал мыть его член, делая плавно с нажимом скользнул вверх, а затем такими же действиями сделал вниз. Остин подрагивал, и ему было слишком жарко. Даже вода не спасала от удушащегося возбуждения. Гарри закончил мыть его плоть, и улыбнулся довольный с собой.  Сел на его бедра, упираясь своим твердым членом о его живот, протяжно, тихо заскулил. Смазал на руку шампунь и стал мыть его волосы. Ему очень нравился мыть его полностью, пока он был в слабом состоянии. Остин все еще не мог открыть глаза, хотя начал понимать, что что-то происходит.  Облил водой его голову и зарылся пальцами в волосах парня, и облизнул его лицо.  Его самого изрядно потряхивало от чрезмерного чувства возбуждения. Слишком долго он не давал себе ощущать наслаждение, чувство желание. Оторвавшись от его лица, соскользнул с бедра, чтобы просто погладить внутреннюю сторону колена. Ему почему-то до безумия нравилось гладить там. От такого он сам чувствовал невероятную эйфорию.  Через несколько минут, Гарри одной рукой облил рот Остина водой, чуть приоткрыв, а другой рукой продолжал ласкать внутреннюю сторону колена.  В этот момент Остин резко открыл глаза и начал сдавленно кашлять. Начал задыхаться и удушенно задышал воздухом, пока Гарри тихонько отключил воду и уставился на него.  — Наконец очухался? — усмехнулся Гарри.  Остин вздрагивает и резко тянется вперед, чтобы сесть ровнее, а потом стал смотреть по сторонам, по своему телу, чтобы понять. Устремил ошеломленный взгляд на мальчика напротив и задохнулся снова.  — Что… что мы тут делаем?  — Теперь ты чистый и приятно пахнешь благодаря мне, — улыбается Гарри, смотря на его плечо. Остин дёргается. — Ты меня вымыл?  — Да, даже твой член. Он прекрасно дёргается, кстати, — подмигивает он и коротко смеется.  Остин чувствует как глаза становятся влажными, когда видит перед собой член Гарри, который стоит на него. Гарри знает куда он смотрит и протяжно выдохнул.  — Я хочу тебя, Остин.  Гарри отмирает первым, наклоняясь вперед и коснулся его губ своими. Остин сразу обхватил рукой за затылок и потянул на себя, когда мальчик чуть не упал, но никто из них не разрывал поцелуй. Мальчик сидит на его бедре, чтобы удобнее было целоваться. Остин целовал его жадно, кусая за подбородок, оставляя кровоточить, и заново целовал в губы. Гарри мягко и тихо простонал в губы, пока он истязал своими губами и зубами, делая больно. Остин слишком сильно ждал этот момент, чтобы брать нежно. Ему было сейчас глубоко насрать на то, что ему больно, поскольку знал, мальчик совсем не против. Он многое ему позволяет. Или сам так думает.  Они наконец отрываются от друг-друга только на секунду, и Остин продолжил кусать его за соски. Гарри откинул голову назад, открыв глаза еще шире, а затем прикрыл их, наслаждаясь тем, как дрожит собственное тело в властных руках Остина.  Он всасывал в губы и целовал, а затем мягко кусал, оттягивая назад. Ногти мальчика больно царапает его кожу. Это сильнее накрывало его головой в омут пошлых фантазии.  На горле появлялись яркие засосы с кровоподтеками. Гарри задыхался и шумно втягивал воздух, а слезы полились с глаз от наслаждения.  — Черт, — выдохнул он, когда откинулся назад и лежал на холодной плетке, а Том покрывал тело поцелуями, медленно спускаясь ниже лобка. Схватил его за волосы как за спасательный якорь и дрожит. Ноги все время шевелились от перевозбуждения, а Остин не собирался останавливаться. Гарри ослабил схватку. Остин не мог просто оставить его член в покое. Немного сжал их в ладонях, слыша, как мальчик сдерживает себя, чтобы не простонать в голос. Затем наклоняется в неудобной позе в столь узком кабинке, и проводит горячим языком, лизнув член от самых яиц до пульсирующей головки, и поднимает взгляд на мальчика, который кусает за запястье, чтобы сдержать себя.  — Пожалуйста, Гарри, стони в голос.  Гарри потряхивает от его слов и посмотрел на его макушку. — Я столько времени не слышал твой стон. Ты никогда не стонал подо мной. Пожалуйста, стони. Пожалуйста, — этим словом он заглатывает его член до основания.  Гарри содрогнулся всем телом, почувствовал резкий разряд по телу, выгибаясь тугой. Скользнул ртом вверх, и ласкает языком и губами, смачивая слюной. Гарри смотрит на потолок и громко простонал. Вышло очень нежно и томно, от чего мгновенно закружилась голова у Остина. В глазах потемнело, а свой член заинтересованно покачнулся вверх. Он сам был на пределе. Ему хотелось прямо сейчас всунуть в него и насладиться его дыханием, стоном. Прижаться всем телом и ощущать его жар.  Гарри откинул голову назад в наслаждении и краем глазом заметил кого-то, кто сидит за дверью кабинки. Это был Джей. Гарри прикрыл глаза и продолжил стонать, отвлекаясь на движение Остина.  Остин вытирает рот со слюной, когда выпрямляется, оторвавшись от сладкого члена. Гарри задрожал вновь всем телом и посмотрел на плечо любимого затуманенным взглядом.  Резко и грубо заставляет его встать, схватив за руку и потянул на себя.  Также грубо развернул его спиной к себе, и прижал к двери, что послушался характерный лязг, но кабинка, слава богу, не открылась.  Гарри выдохнул и зажмурился, когда Остин навалился всем своим телом и прижался сзади. Обнял вокруг тонкой талии мальчика, а второй рукой схватил за свой член, чтобы подставить к входу.  — Я так тебя хочу. Не представляю, как я выдержал твое отсутствие. Это было полное сумасшествие, — дрожащим голосом сказал Остин в ухо мальчика. У Гарри по телу пробежались мурашки. Остин целовал его за затылок, и Гарри вновь сдавленно простонал. Его слабое место, и почти закричал от наслаждения. Ток проходит по телу и заканчивается на члене, который дёргается.  Дёргается плечами, прижимаясь к двери кабинки, откидывает голову назад, а Остин поняв, что ему нравится, продолжает целовать за затылок. Мурашки вновь ползает по позвоночнику, и Гарри задыхается. Мычит и ноет.  — Ох, господи, Остин, — выдохнул, — Просто трахни меня уже, я не выдерживаю, — стиснул зубы.  Остин подогнул колени и оторвался от его затылка. Прижался лбом к плечу мальчика, и вставил в него. Сразу же уперся одной рукой к двери и медленно входил глубже до основания. Маленькое, хрупкое тело под ним просто дрожит. Ноги подкашивались, будто соскользнет и упадёт, но Остин прижимал к себе парня, ни на сантиметр не отлипая от тела. Удерживал, чтобы не упал, схватив за талию. Немного присел на колени, прежде чем засадить задницу мальчика на свой член до конца, а потом вновь встали на колени, чтобы продолжить начатое.  Гарри едва не кончил. Остин качнулся вперед, прикасаясь своей щечкой о щечку мальчика.  Мальчик прижался лбом о дверь и постанывал, когда Остин медленно вышел и также обратно двинулся вперед. Движение не прекращалось, отдаваясь полностью к крышеносному наслаждению, которая одурманивает у обоих разум.  Остин откидывает голову назад и возвращает, прижавшись подбородком в плечо мальчика. Крепко держит за талии, и шумно, протяжно и глубоко стонет прямо в ухо. Гарри морщится, потому что ему слишком хорошо.  — Господи, Гарри, я так по тебе скучал. Не представляешь насколько сильно я по тебе ныл и выл как жалкий волк, когда воет на луну. Мне казалось, что больше никогда не смогу коснуться к твоей коже. Я так хочу тебя, Гарри. Остин кусает за мушку уха, и двигается в нем небрежно-лихорадочным движением, выходя из него грубо и громко постанывал. Поглаживал его бедра, мял в руках сильно с нажимом. Гарри опрокинул голову назад, положив голову на его плечо и также постанывал, больше не справляясь с собой. Ему так хорошо, как сейчас, никогда не было. Он тоже по нему сильно ныл и хотел. Удерживал свое сознание, хватаясь руками о дверь и сжимал руку в кулак, и разжимал.  — Ох, Остин, — корчится и, о боже, это что-то взрывное, потрясающее, опьяняющее, когда занимаешься с сексом с любимым человеком.  По всей ванной комнаты разносится жаркие, громкие шлепки, когда Остин начал срываться и двигаться в быстром темпе. Гарри задушено стонал и постоянно облизывался. Во рту стало сухо, потому что дышал ртом. Остин продолжал трахать и кусать за плечо Гарри, когда тот дергался и вздрагивал. Кусал настолько больно, что кровоточить все места на шее, плече, спине.  Они были уже на пределе, когда безостановочно трахались, как животные. Жаждали друг друга сильнее и крепко, как рыба, которая находится на суше без воды. Забирали друг от друга право жить без друг друга, чтобы никто из них не смотрел на других людей. Что бы принадлежали только друг другу. Гарри сильно зажмурился, и ловил ртом воздух, когда понимал, что все идет к разрядке.  Гарри заскулил, прося двигаться быстрее, потому что больше не может сдерживать.  Движения парня сделались еще сильнее рваными, беспорядочными, что, кроме стона под ухом, он ничего не слышал.  Остин грубо присосался к губам мальчика и больно куснул, а Гарри забился в тряску от боли. Рана сильно кровоточила, когда он оторвался от губ ровно в тот момент, когда сделал последний, резкий толчок в промежность, и кончил в нем. Гарри закричал сразу же и трясущей рукой прикоснулся к губам, и заплакал от резкой боли. Губы пульсировали, и кровь шла обильно.  Гарри кончил после него и упал в бок, а Остин не вышел из него, но упал вместе с ним. Все еще прижимался к нему, и содрогался мелкой дрожью в такт движениями младшего.  Гарри всхлипывал, вытирая руками свои слезы на щеках. Старший вышел из него. Остин торопливо развернул мальчика к себе и расширил глаза от испуга. Лицо мальчика размазался в крови из-за того, что пытался вытереть слезы и задел губу с кровью. Оба очень тяжело дышали из-за крышеносного секса, что все еще мелко подрагивали.  Они посмотрели друг на друга. Гарри смотрел на его плечо.  — Господи, Гарри, прости, я… я не хотел так кусать! — отозвался он панически. Оба тяжело встали и сели. Хотел взять за обе щечки и ближе посмотреть на рану, как Гарри оттолкнулся от него, сжавшись к стене.  — Отстань! Ты никогда себя не умеешь сдерживать! Ты сделал мне больно! — заорал и сразу же зажмурился из-за ноющей боли в губах.  Остин сжался и судорожно задышал. Ему было так стыдно.  — Прости, я… — Уходи! — закричал он, — Уходи сейчас же! Вернись только тогда, когда наконец начнёшь уметь себя сдерживать!  Остин мнется на месте, не хотя уходить, но злобные глаза напротив заставил его подняться и уйти из ванной в свою комнату. Одел шорты и вышел, попутно забирая порвавшую футболку.  Гарри вышел из кабинки и трясется от боли. Слезы выходят из глаз и хнычет, потому что так больно. Кровь не прекращалась идти. Плитка под ним стала красной.  Внезапно через две минуты кто-то открыл дверь и он поднял глаза, понимая кто сейчас стоит.  Джей стоял спиной к нему, чтобы не смотреть на раздетого мальчика. В руках держал аптечку и одеяло.  — Уходи, Джей, — огрызнулся он.  Джей стоит на месте, и наоборот шагнул внутрь, все еще не смотря на него.  — Не уйду, Гарри. Не уйду, пока не обработаю твою рану.  — Что? Понравилось наблюдать, да? Наслаждался нашим половым актом?  Джей молчит, когда Гарри специально насмехался.  — Уйди, Джей! Оставьте меня в покое, твари! — закричал со всей силой. Джей все равно стоит, и шагнул к нему еще раз, подходя к нему близко, — Ты думаешь, я бы разрешил тебе, когда прогнал Остина?!  — Да, — уверенно отвечает Джей, — потому что ты обиделся на Остина, а я смогу помочь тебе с раной. Позволь мне обработать.  Гарри молчит и всхлипнул.  — Хорошо, — тихо отвечает он, низко отпустив голову, держа свою губу из которой все еще льется кровь.  Джей протянул ему одеяло, и стоял спиной к нему, чтобы не смотреть на его голое тело. Ему будет некомфортно. Джей это знал, поэтому и не смотрел.  Гарри укутался в одеяло, понимая, что оно сразу стало мокрым. Джей повернулся к нему и не смотря на его глаза, принялся вытаскивать нужные вещи из аптечки.  — Будет больно щипать, но потерпи чуть-то, — начал обрабатывать его губы раствором хлоргексидина, после чего Гарри зашипел и зажмурился. Схватил его руку и больно царапнул ногтями, но Джей стойко терпит, и сказал спокойным тоном, — Отпусти мою руку. Ты не даешь мне обработать.  Гарри послушно отпускает руку и жмурился, сжав в кулак.  Промыл вокруг раны антисептиком, пока мальчик терпел, и наложил поверх стерильную повязку. После посмотрел на его глаза и улыбнулся нежно.  — Все. Ты стойко вытерпел. Какой ты молодец, — коротко смеется, взъерошил его мягкие волосы. Гарри почувствовал тепло исходящую от него и открыл глаза, смотря на его плечо. — Спасибо, Джей.  Тот немного замер, услышав слова благодарности и активно поморгал ресницами, а затем просто улыбнулся.  — Не за что, Гарри. Я всегда готов тебе помочь. Ладно, переоденься. Я пойду. Джей не дал ему что-то еще сказать, как быстро все собрал обратно в аптечку и вышел. Гарри смотрел на дверь, а потом встал, чтобы переодеться.                        *** Гарри не мог дольше обижаться на любимого человека, который все крутился вокруг и смешил забавными фразами или обнимал, тыча носом в шею, несмотря на сопротивление младшего. Проводили время вместе. Много раз встречались у подвала и беседовали, вспоминая кем были друг другу два года назад.  Остин держал его руку и больше не выпускал. Ему было плевать на окружающих людей. Знал, что они все итак обречены. Зачем скрываться, если все равно все обретут несчастье на голову? Лучше жить сегодняшним днем и быть вместе с ним счастливым.  И никто из них не догадывался, что то самое несчастье нагрянет очень быстро, как гром среди белого дня. Они не успели полной мере вдыхать воздухом друг друга. Не успели дольше целоваться и спать. Их время резко сократилось до минимума.  День, когда Гарри потерял все, был 30 августа. День, когда Гарри сломался. День, когда Гарри познал настоящую боль и больше не смог обрести счастье до конца своих дней. Даже если чувствовал радость, то боль, которую он обрел в тот день, заставлял его приземляться в холодную реальность.  Мальчик - который - всегда - выживает - чтобы - чувствовать - боль.  В тот день поздно вечером, когда все дети, подростки или взрослые, как Джей, ужинали в столовой, Гарри ждал Остина, который внезапно пропал из вида.  Если он несколько минут назад чувствовал его энергию в приюте, чтобы спокойно дождаться в столовой, то в следующую секунду почувствовал, как его душа больно разрывается.  Гарри шумно задышал, и с глаз непонятно почему покатились слезы. Ком в горле мешал ему нормально мыслить.  Встал со стола, обнаруживая, что в столовой оказывается нет директрисы, которая обычно сидела вместе с ними. Осознанность сопротивляется, чтобы принять жестокий факт.  Не долго думая, он ориентируясь энергией Остина вышел из столовой, спотыкавшись о ногу, но все равно не останавливался, чтобы добежать до места.  Выходит на улицу, а легкие горят из-за бега, замечая уходящего Остина, а в руках черный чемодан. Возле забора стоит солидно одетый мужчина, который ждёт его любимого. У Остина болезненный вид. Он медленно шел, низко отпустив голову.  — Не уходи! — закричал со всей силой, остановившись на три метра от него. Миссис Стаппс удержала мальчика, схватив за руку и не выпустила, как бы он не сопротивлялся.  Остин тоже рыдает, но не подходит. Он был готов уйти. Гарри это видит прекрасно, но не может его винить.  — Не уходи, пожалуйста. Ты же обещал, что всегда будешь рядом. Не надо! — рыдает в голос.  Остин упорно молчит, а с глаз просто течет слезы. Отворачивается от него и шагает в сторону мужчины, и тогда у Гарри первый раз разбивается сердце. Он задыхается, и синеет у всех на глазах, но сопротивляется, когда уводят внутрь. Он кричит имя любимого, но тот больше не оборачивается и скрывается из виду, когда закрывают после него забор.  Он не может поверить, что его душа просто ушла, не попрощавшись с ним. Хотя бы… хоть бы сказал напоследок «прощай», но он ничего не сказал.  Гарри не унимается и кричит. Не может остановить боль в груди. Душа болела, она кровоточила.  Миссис Стаппс кое-как попыталась его успокоить, обнимая, но Гарри стало до жути отвратительно от неё. Оттолкнулся от её объятий, чтобы убежать прочь. Директриса не последовала за ним, надеясь, что он сам успокоится.  Гарри ищет Джея. Гребанного предателя, который должен был предупредить или защитить. Джей должен был его защитить. Он… он должен был. Почему? Что случилось?  Задыхался уже от гнева, и от слез ничего не было видно. Спотыкался, падал лицом, делая себе больно, но это цветочки по сравнению с тем, что творится с душой.  Ненависть и злость охватила его душу. Джей обнаружился прямо на крыше. 5 этаж. Он сидел свесив ноги вниз на краю. Гарри прерывисто дышал от бега и внутренней боли. Он все видел, что творилось с Гарри. Наслаждался, да?  Сегодня Джей точно умрет.  Гарри убьет его собственными руками.  Блять, не важно, если после этого его отправят в тюрьму или куда угодно. Плевать.  Все равно его душу украли.  Он задыхается в собственной боли.  Что может быть хуже?  Ничего. Уже ничего!  Джей выглядит смиренным, будто знал, что придут, чтобы забрать душу мучительно и долго.   Курил сигарету, и смотрел вдаль, прекрасно зная кто стоит позади на двух метрах от него. Затягивается и испускает дым, прикрыв глаза.  Глаза Джея опухшие. Джей плакал беспрерывно.  — Его увезли, — огрызнулся он. Слова с трудом выходили из него. Горло забился в спазме, и ему было трудно.  Джей отпустил голову вниз, а потом вновь затянулся.  — Я не хочу, чтобы ты марал свои руки о грязью, — сломлено говорит он. Гарри кривит рот в усмешке.  — Что? Ты отправил Остина в ад, и не соизволил меня предупредить. Я бы что-то предпринял. Я бы… я бы что-то сделал, чтобы его спасти! Зачем ты так, Джей?! Ты же знал, что я приду тебя убить. Почему же ты… — он втянул воздух, но что-то все равно сдавливало в легких, не дав ему нормально отдышаться.  Джей заплакал и покачал головой.  — Я могу объяснить? — шепчет он, сдерживая слезы, но они все равно выходит из глаз.  — Это будет последним твоим объяснением, чертов придурок! — огрызается Гарри.  Его тело неприятно зудело от непринятия. Было так больно, что хотелось сгибаться по полам и лежать на холодной земле и сдохнуть, но упрямый мальчик стоял.  — Этот человек заметил вас двоих, и потребовал отдать одного из вас. Он просил у директрисы… — сделал паузу и всхлипнул: — что… что отдаст огромные деньги за одного из вас. Миссис Стаппс оказывается все знала, чтобы ударить по мне, когда придет время. — Джей задыхался и вновь всхлипнул. А затем закурил, а пальцы подрагивают в нервах.  — Она все знала. Знала, что ты мое слабое место, Гарри. — его губы сжались в тонкую линию, и выдохнул,  — Сказала, что я должен выбрать и отправить кого-то из вас. Я выбрал Остина, потому что думал, предполагал, что тот человек один из садистов, который издевается над людьми. Я не мог отправить тебя туда. Не мог… — посмотрел вниз и покачал головой, рыдая в голос, — Ты был еще маленьким для такого ада. Остин… он же взрослый. Он кое-как сможет выживать. А ты… ты еще… маленький. Я… Обычно мне всегда заранее объясняют какие люди приходят и забирают. Для чего именно. Для секса или просто искренне усыновить. Мне просто поставили ультиматум. Прости, Гарри, — зарыдал он вдруг, — я предполагал, что тот человек один из таких людей, и выбрал Остина, прекрасно зная, что ты меня убьешь. Но я все равно был убит, так что… — он замолчал, а потом продолжил, отдышавшись: — Тот человек оказался богатым человеком, который просто хотел усыновить. Я правда не знал, прости. Если бы я знал, то отправил бы тебя, потому что ты заслуживаешь родителей. Прости, Гарри. Самое губительное для Гарри — это видеть, ощущать, что человек не лжет. Он говорил абсолютную правду.  Губы мальчика затрепетали, и ноги не стали слушаться, допуская больно падать на колени.  — Я не смог его защитить. Прости меня, — не унимался Джей и трясется в рыдании.  Гарри шумно вытягивает воздух и посмотрел на парня, который дрожит, опасно смотря вниз.  — Спускайся ко мне, Джей, - хрипло и тихо просит, замечая, как тот замирает, но не двигается. И тогда Гарри сам встает ватными ногами и подходит к нему.  Прижался к нему, обнимая за талии, и тянет назад. Джей послушно встает и сразу же уселся, облокотившись спиной к перил. Гарри сел напротив и роняет слезы. Больно было везде. Было адский больно.  — Гарри, я знаю, что ты умеешь читать мысли или смотреть, — говорит Джей, — Я догадывался, потому что ты никак не мог увидеть меня за торговлей. Ты мог просто прочитать это в моих мыслях, потому что обычно мы очень тщательно выбираем места и всегда кто-то стоит на шухере.  Гарри замирает, но не было смысла отрицать. Поднимает взгляд со слезами и смотрит на его плечо.  — Мне все равно кто ты, Гарри. Ты можешь посмотреть то, что покажу?    Гарри беззвучно кивает, и затаивает дыхание, когда его тянет в воронку воспоминания.  Гарри видит, как в приюте весело бежит мальчик лет пяти. Смеется радостно, не понимая, что за ним бегают не из-за игры, а когда поймают, то переживает избиение. Избивать каждый раз, когда ребенок окликает Миссис Стаппс мамой. Избивать каждый раз, когда он плачет и кричит.  Ему было всего лишь пять.  Миссис Стаппс забеременела от подростков, чтобы родить для себя ребенка ради приюта. Чтобы кто-то служил рядом с ней и торговал детьми.  Мальчик дорос до восьми лет, и подвергается уже взрослым вещам. Мальчик не был уже ребенком. Он стал взрослым в своих-то лет, потому что подростки, которые жили в приюте, насиловали мальчика, чтобы он понял какого это испытывать на себе надругательство.  Миссис Стаппс избивает сына за каждый его промах. Берет с собой и заставляет смотреть на каждый половой акт, в которых участвует невинные дети, а затем он сам включается в оргию.  Джей сломленный ребенок, который остался в возрасте пять лет. Просто слишком рано повзрослел.  Учился с детства показывать богатым людям каждых детей и предлагать им любую услугу.  Иногда беря на себя роль директора, предлагал себя в качестве секс-игрушки, лишь бы они не забрали невинных детей. Он знал, что забрать его никто не сможет, потому что на нем висит табу.  Миссис Стаппс заставляла многих детей, которых забирали на сексуальное рабство, заранее подвергаться к насилию. На это брал роль сам Джей, потому что знал, другие подростки сделали бы больно.  Трахал он каждых маленьких детей и во время полового акта говорил, чтобы он успокоился, плакал вместе с ними. Говорил о том, что они должны научиться, иначе выжить не сумеют. Выживать в таком аду не каждому удается, поэтому он всегда узнавал от директора о том, что некоторые дети умирали после того, как их забирали.  Он жил в аду целых семнадцать лет. И никакого передышка. У Джея не было никого на кого он смог бы положиться. Не было никого кому смог бы излить душу.  Джей каждый раз разговаривал с маленькими детьми до полового акта с ним, до того, как он будет вынуждать на насилие, о том, что они должны выжить именно таким путем. О том, что он их просто учит. О том, что если не он будет учить этому, то это сделает другой и им будет больнее, чем с ним. Однако никто из детей его не слушал. Все дети его ненавидели, потому что в их глазах он был самым настоящим дьяволом, извергом и насильником.  Джей был вынужден, но никто из них этого не видел.  Джей все равно подбадривал их, хотя бесполезно и не нужно. Никто же не поймёт. Подумают, что он сошел с ума. Кто стал бы доверять человеку, который каждый день тебя насилует, подготовляя к сексуальному рабству, где тебя выкупят другие люди и уйдут навсегда из приюта. Кто будет доверять человеку, который каким-то образом все равно смеется и пытается их защитить, хотя знает, что их жизнь уже сочтены. Что они все обречены на смерть или вечное мучение.  Джей радуется, когда кого-то забирают нормальные люди.  Гарри видит себя в воспоминаниях Джея. В его глазах он выглядел особенным. Он сверкал среди толпы. Среди всех детей, подростков. Джей видел именно его. Гарри в глазах Джея был самым светлым из всех людей.  Гарри словно ударило током, видя себя в его воспоминаниях. Так вот каким он выглядел для него…?  Видит как получает удары по всему телу, когда вовремя прогнал их во время похода на море. Видит как Джей терпеливо ждёт, когда говорят, что он должен вместо Остина получить тысячу раз больнее. Гарри видит как его насилует несколько мужиков за то, что он не показал Остина. Он упорно отвечает, что не видел его. Что получит удовольствие вместо него. Делает вид, что ему нравится, хотя было невыносимо. Его бьют пару раз по лицу и уходят, оставив его валяться на полу. Джей переодевается, и Гарри вновь видит себя, который вальяжно проходит в комнату, пытаясь обработать рану, не зная о том, что он пережил.  Он снова видит себя сверкающим в глазах Джея.  Гарри не захотел больше видеть его воспоминание, и вынырнул от мыслей.  А после отошел от него назад и истошно закричал. Лицо опухло и сделалось багровым от удушения.  Он не знал. Он ничего не знал. Он оказывается совсем не знал.  Джей плачет горькими, кровавыми слезами, потому что слезы кончились. За все это время Джей плакал миллион раз, и все равно душа болит.  Дыхание обоим давалось трудом. Джей обнял самого себя, крепко удерживая колено, обхватив двумя руками.  Гарри кричал и не знал куда девать ноющую боль, которая растет с каждой секундой.  — Господи, Джей, прости. Я не знал. Почему же ты мне сказал? — с трудом выговорил, подходя к нему ближе.  — Не видел смысла. Кто расскажет о личной боли… она слишком личная и большая. Я не думаю, чтобы кто-то её понял. Я насильник. Меня нельзя понять.  — Я бы понял… я бы… нет…  Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет.  Гарри задрожал и по-настоящему начал задыхаться. Джей среагировал быстро, и толкнул на спину, чтобы сделать массаж сердца. Оба плакали навзрыд.  Когда Гарри смог астматически задышать, Джей прижал его к себе в грудь, и качался в сторону.  — Не умирай, Гарри, — сдавленно плачет.  Гарри смог оторваться от его объятий и заглянул в плечо.  — Я буду твоим другом, — говорит. Джей покачал головой. Немного помолчал, переводя дыхание в порядок и сказал:  — Я на самом деле не люблю тебя. Понимаешь, Гарри, ты значишь для меня куда больше, чем просто любовь.  Гарри качает головой и закрывает рот руками, чтобы снова не закричать. — Никто в меня не верил. Никто. Все меня ненавидят. Я живу в этом аду каждый день.  Замолкает, потому что трудно выходит каждые слова.  — Люди молятся, чтобы не сойти с ума, а я мечтаю сойти с ума. Стать сумасшедшим, который не понимает что творит. Так гораздо легче пережить то, что ты делаешь, Гарри. Так гораздо легче выдерживать свою жизнь, но я все еще не сошел с ума. Значит, я еще недостаточно настрадался?  Гарри заныл, покачнувшись вперед и уперся лбом о бетон. Он содрогался и плакал.  Оказывается хуже бывает. Он считал, что хуже потери Остина не бывает, но оказывается есть. Это больнее. Будто кто-то живьем разрывает его сердце голыми руками. Боль отдается по всему телу.  — Я увидел тебя впервые, когда ты подошел ко мне выяснить про дела директрисы. Ты мгновенно стал моим вторым дыханием, и знаешь, я жалею, что увидел тебя. Что познакомился с тобой. Потому что ты стал моим единственным светом в моей темной жизни. Я наконец-то нашел свой свет. Я хранил тебя в сердце, душе, пытаясь защитить ото всех, зная, что это невозможно. Почему ты стал моим светом, Гарри? Я еще сильнее задыхаюсь.  — Хочешь, я стану твоим другом? — вновь говорит Гарри, поднимая голову от бетона, — Хочешь, я стану твоим? Делай со мной что хочешь, только… только, если это подарит тебе радость. Хоть малейшую.  Джей кривит рот из-за боли на душе и покачал головой.  — Я от тебя хочу только объятие, Гарри. Меня никто не обнимал.  Гарри закрыл лицо ладонями. Чувствовал огромную тяжесть и боль каждый раз, когда Джей открывал рот. Все его слова сочились кровью, болью. Они как ножи вонзались в сердце и там же остались. Навеки.  Гарри сразу же обнимает его за шею. Джей прижимает мальчика к себе и глухо рыдает в его ухо.  Он настолько сильно прижимает мальчика к себе, что Гарри задыхался от нехватки воздуха, но терпит ради него. Молчит, не поднимая голову от его плеч и закрывает глаза.  Джей нюхает его за шею и отрывается. Заглядывает в подрагивающее глаза. Гарри смотрит на плечо, и кажется немного успокаивается, но боль никуда не уходит.  — Я мечтал, что скоро найду кого-то, кто меня искренне полюбит. Реальность была очень сурова. Человек, который отвечает за торговлю в таком месте, никогда не сможет выйти из этого положения. Меня никто не полюбит. И мне было так завидно, что ты с Остином так сильно любили друг друга здесь. Мне хотелось также… всего-то.  Гарри опускает голову и беззвучно плачет.  — Я не хочу, чтобы ты страдал, Гарри, но кажется, я уже все, — тихо отвечает он, будто из него все силы, всю энергию выкачали. Гарри понимает смысл его слов и затрясся. — Нет, — глухо сказал, — нет, не позволю. Ты… ты…  «Должен жить» — так и не смог произнести. Кому он должен? Гарри умом понимает, и это сильнее разбивает душу человека. Кому должен Джей? Он свое прожил. Он должен отдохнуть, потому что у мучении нет конца. Джей продолжит мучить всех детей, и себя в том числе, если, конечно, наконец-то, однажды не свихнется. Гарри упорно качает головой и прижимается к нему, обнимая парня. Джей уже не плачет. Он будто уже смирился. Будто это конец всему. Конец страданию.  — Прости, что говорю тебе это. Прости, что оставляю тебя, но… — Ты не должен просить прощение за то, что хочешь отдохнуть, — слова с трудом дались, но смог донести. Джей загорается глазами и по-доброму улыбается. — Я знал, что не ошибся в тебе. Ты понимаешь…  И это самое настоящее проклятье. Не каждый способен знать, принять и отпустить сразу, когда требует время.  — Джей, ты самый лучший человек в моей жизни. Прости, что понял это не сразу. Я был груб с тобой, я… — Тихо, тихо, — останавливает его Джей, пальцами стирая его слезы. — Ты не знал. Джей широко улыбнулся. — Посмотри на меня, — Гарри поднял заплаканные глаза на его плечо. Он понимает, что уже…. — Запомни меня улыбающегося, — и Джей тянет улыбку еще шире. Улыбался настолько широко, что глаза сделались полумесяцами.  Гарри запомнил его красивого, сильного, который держался до последнего. Он запомнился отважным человеком в его жизни.  — Ты такой сильный, Джей. Я тебя… на всю жизнь запомню.  Они некоторое время молча сидят, смиряясь над тем, что сейчас случится. Гарри только сейчас увидел насколько парень перед ним был таким уставшим, и он его понимает. Его душа откликается.  — Закрой глаза, Гарри, — шепчет он нежно, и с улыбкой на лице. Гарри послушно закрывает глаза, и начинает чувствовать, что задыхается.  Сжал руку в кулак и просто ждёт.  Гарри почувствовал как чмокнули в лоб.  В следующую секунду слышит грохот, и энергия, которую он все время ощущал от Джея, исчезает.  Гарри открывает глаза и не видит никого.   Сердце разбивает во второй раз. Мальчик не кричит. Он просто сидел неподвижно. Просто застыл.  Нет.  Гарри ничего не принял. Не принял его уход. Просто был вынужден. На душе стало тяжело. Он не смог заплакать. Огромный ком в горле не дал ему возможность закричать, заплакать. Гарри удержал боль в себе, не зная, как вытащить.  Гарри почувствовал, что это чувство так ему знакомо. Словно он уже терял кого-то. Он затрясся всем телом. За один день потерял двух людей.  Гарри не испытывал нежность, преданность или дружбу по отношению к Джею.  Как же он ошибался в нем.  Гарри возненавидел самого себя за то, что не заглянул глубже. Не узнал каким он был. Это огромная ошибка в его жизни.  Кислота разливалась в животе, и он понимает, что непонятный, раздражающий, ноющий зуд проходит по всему телу.  Начинает чесать свои конечности, потому что зуд не дает ему расслабиться. Не понимает, что до крови расчесал кожу, и ему было абсолютно все равно. Не почувствовал боль. Его разум разрывался надвое.  Не зная его боль, мальчик хорошо не относился к погибшему. Теперь же он глубоко сожалеет о содеянном. Надо было узнать, а потом относиться как полагается.  Сердце протяжно заныло.  В какой-то момент его сердце сделало кульбит, когда что-то накрыло его голову такой тяжелой вещью, будто он утонул в воде. Ничего не было слышно.  Кто-то стоял позади него. Он не почувствовал, что кто-то пришел сюда.  Обернулся, и видит человека с белыми волосами, как он сам, в длинных мантиях. Гарри посмотрел на его плечо, и узнал его.  Это мистер Малфой. Драко Малфой. Человек, который написал книгу про Вторую войну. Человек, который написал полную ересь.  Гарри кривит рот.  — Вы слишком поздно пришли.  Драко поднимает брови.  — Меня надо было забрать два года назад. Вы что-то припозднились, — безразлично бросает он, отводя взгляд туда, где сидел Джей.  — Ты знаешь, что я… — Конечно, знаю, — перебил его, не дав ему закончить, — Моя душа только что свалилась с крыши, — сказал, поднимаясь на ноги. Драко нахмурил брови.  — Вы отвезете меня в магический мир? — повернулся к нему, полностью выпрямившись, но все еще чувствует удушение. Драко молча подходит к нему и притягивает руку, после чего оба исчезают во тьме. «Судьба подбрасывает монету. Ответ: безумие»