Трио (The Trio)

Слова Гарри, сказанные днем ранее, звучали в его голове. Поэтому в эту ночь Эдвард решил проверить Гарри. Эдвард с ужасом осознавал, насколько жутким было то, что он наблюдал за спящей Беллой без ее ведома. Неважно, что его намерения не были гнусными, – Розали, несмотря на свою сильную неприязнь к Белле, однажды утром неожиданно напала на него, чтобы оторвать ему руку и ударить ею же по голове. Она велела ему держаться подальше от комнаты Беллы, пока его не пригласят, и что приглашение на один раз не распространяется на любое другое время. Если она узнает, что он не выполнил ее наказ, она кастрирует его и будет хранить свой трофей до тех пор, пока не сочла бы Эдварда достойным вернуть его. Поэтому Эдвард каждую ночь оставался за окном, наблюдая за ней, и был очарован тем, как она двигается во сне, и тем, что она говорит время от времени. Она беспокойно двигалась и вела полноценные разговоры с людьми в своих снах. Белла скучала по матери, ненавидела дождь и часто произносила имена Эдварда и Гарри. С течением времени она все меньше грустила о том, что находится вдали от Аризоны, и все больше интересовалась своим окружением. Гарри был ее полной противоположностью. Он был совершенно тиx. Он свернулся калачиком на левом боку в позе эмбриона и за всю ночь ни разу не пошевелился. Его дыхание было спокойным, и в отличие от Беллы, которая издавала легкие звуки при выдохе, он был просто тихим. Его дыхание было настолько тихим, что, если бы не биение сердца, Эдвард мог бы принять этот звук за ветер или легкий шелест листьев по осенней земле. Это было немного странно. Эдвард никогда раньше не был в доме Гарри. До сих пор он даже не заходил на его территорию. Из окна спальни было видно, что Гарри действительно любит не только зелёный, но и красный цвет. Цветов было одинаково много, постельное белье было чисто зеленым и пушистым, укрывая Гарри до его растрепанных волос. Сбоку стояло напольное зеркало, а над кроватью – черный балдахин, который мерцал так, словно был усыпан движущимися звездами. Из комнаты не доносилось никаких запахов. Ничего не просачивалось даже сквозь щели в подоконнике. Если бы он не видел и не слышал Гарри, то решил бы, что здесь вообще никого нет. Как и в случае с Беллой, пока он спал, на поверхность не всплывала ни одна из мыслей Гарри. Оба сохраняли полное молчание способностям Эдварда. Это не было чем-то осознанным, раз уж это происходило даже во время их сна. Это завораживало и раздражало одновременно. В итоге он просидел до восхода солнца, и ему пришлось быстро уйти, чтобы забрать Вольво. Бак был заправлен перед поездкой, и он даже остановился у местной закусочной, которая, похоже, всем нравилась, и заказал кучу еды, чтобы удивить обоих людей. Шериф Свон выезжал из дома каждое утро ровно в семь тридцать, поэтому, когда он завернул за угол и скрылся из виду, Эдвард свернул прямо на подъездную дорожку позади огромного грузовика Беллы. Однако оба человека были в доме Гарри, поэтому он взял еду и пошел стучаться в дверь. Дверь открыли еще до того, как он поднялся на крыльцо: Гарри улыбнулся ему. — Повеселился, наблюдая за мной прошлой ночью? На лице Эдварда, вероятно, отразилось типичное выражение "пойманного за руку в банке с печеньем". Это, конечно, рассмешило Гарри, и он протянул руку и потянул Эдварда внутрь за лацканы его пальто. — По крайней мере, ты не вломился в дом, так что, полагаю, я могу оставить это без внимания. У меня есть кое-что для тебя. Еда была разложена на кухонном столе. Кухня представляла собой смесь яркиx красных и золотых цветов с коричневой мебелью. Эсме была бы потрясена такой цветовой гаммой, но очарована островной стойкой. Белла уже сидела за столом, потягивая апельсиновый сок, и выглядела немного уставшей, но в то же время взволнованной предстоящими событиями. Она улыбнулась, когда увидела его. — Это вам, — сказал Эдвард, ставя на стол коробки с едой. — Из “У Салли” в городе. Белла принялась за панкейки, а Гарри спустился по лестнице, вернувшись с белой коробкой, которую передал Эдварду. — Чтобы помочь тебе сегодня, — объяснил он, занимая последнее место за столом. Это были леденцы. Большие леденцы в индивидуальной упаковке. Когда он бросил вопросительный взгляд на другого подростка, Гарри рассмеялся. — Кровавые леденцы. Белла-гемофобка застыла на своем месте, с явным ужасом уставившись на коробку, и побледнела. Гарри отмахнулся от нее. — Я окружу тебя приглушающими чарами, пока буду объяснять ему, хорошо? Комнату наполнил тихий гул, и Белла немного огляделась, прежде чем кивнуть самой себе и продолжить есть панкейки. После этого цвет ее лица довольно быстро пришел в норму. — Что ж, — сказал Гарри, доставая яичницу с беконом, которую купил для них Эдвард, — Кровавые леденцы стали довольно популярны в последние полвека или около того, когда виксы начали понимать, что рядом с ними живет целое сообщество людей, на котором они могут зарабатывать. Кровавые леденцы предназначены для тех видов существ, которые любят кровь. Все они получены этически и легально. Тип используемой крови указан на этикетке каждой упаковки. Эдвард достал одну и перевернул ее. На ней причудливыми золотыми буквами было написано [Кровавые Леденцы: Дракон. Вид: Венгерская хвосторога]. — Драконы настоящие? — вот что он смог разобрать в названии. — Да. Вся кровь, собранная поставщиками, была взята либо у добровольных доноров, либо у уже умирающих существ. Как ты, я уверен, знаешь, вся кровь имеет разные вкусы, поэтому они маркируются очень специфически. Говорят, кровь китайского огненного шара очень острая, а венгерской хвостороги – более терпкая. То же самое с людьми и животными. Есть человеческие разновидности, различных видов животных, других существ, таких как мерфолки, селки, наги, оборотни и прочее... Поскольку мне казалось, что ты не захочешь человеческой крови, а животная должна быть для тебя невероятно приевшейся, я купил ассортимент драконьей крови. Это чистая кровь, в ней нет никаких примесей, так что ты можешь ее попробовать. И твои глаза могут стать фиолетовыми, если ты сегодня съешь их все. Это был очень трогательный подарок. Очень заботливый с его стороны. Когда он открыл пакетик, сразу же повеяло запахом крови, но он не был похож ни на что из того, что он когда-либо чувствовал раньше. Его рот тут же наполнился ядом, и ему пришлось его проглотить. Он неуверенно лизнул леденец и застыл с широко раскрытыми глазами. Это было лучше, чем любая кровь, которую он когда-либо пил. Яд начал скапливаться ещё активнее, что он бывало всего несколько раз за последние сто лет. — Спасибо, Гарри, — сказал он, чувствуя, как его переполняют эмоции. Это был один из самых заботливых подарков, которые он получал за последние несколько десятилетий. Наравне с роялем, который Эсме подарила ему на Рождество в 2000 году. Гарри улыбнулся и щелкнул пальцами, отчего жужжание исчезло, а Белла подняла глаза. — Ты закончил объяснения? — Да. Твои уши в безопасности. — Спасибо.

______________________________

Поездка в Сиэтл прошла в прослушивании разных музыкальных вкусов каждого. Эдвард был достаточно щедр, чтобы предложить им выбрать песню по порядку: сначала Белла, потом Гарри, а затем Эдвард. Поскольку у Гарри был премиум-аккаунт на Spotify, он мог слушать музыку без рекламы и просто вводить любую песню, которую кто-то из ниx заказывал. Плейлист создавался за кухонным столом, они чередовали свои предложения, пока не набралось более двухсот песен. Сомнительно, что все они будут прослушаны в течение дня, но они создали хорошую систему.

Б: Living On A Prayer - Bon Jovi

Г: Long Live - Taylor Swift

Э: Clair de Lune - Debussy

Б: Hello - Evanescence

Г: The River Lea - Adele

Э: Don't Stop Me Now - Queen

Б: That's The Way It Is - Celine Dion

Г: Let It Be - The Beatles

Э: Un-Break My Heart - Toni Braxton

Б: I Have Nothing - Whitney Houston

Г: KARATE - BABYMETAL

Э: Rehab - Amy Whinehouse

Б: Uprising - Muse

Г: Footprints in the Sand - Leona Lewi

Э: It's Only A Paper Moon - Ella Fitzgerald

И так далее, и так далее. Заснуть под эти звуки, скачущие по всей машине, не было никакой возможности. Эдвард также остановился в кафе после часа езды, чтобы купить им обоим газировки. Он говорил что-то про уровень сахара в крови, хотя Гарри не знал, что это значит, но с радостью принял напиток, так как они ему очень нравились. Получать то, о чем он всегда мечтал, было приятно. Стоит отметить, что Эдвард вел машину как маньяк! Почти весь путь на скорости 100 километров в час сократило 4,5-часовую поездку на грузовике Беллы, который мог ехать только 50, так как на большее у нее не хватало смелости, – до 2 часов. — Когда мы поедем обратно, ты будешь сидеть впереди, — сказала ему Белла. — Его вождение вызывает у меня тревожность, так что потом я буду лежать на заднем сиденье. Эдвард насмешливо хмыкнул. — Среди всех присутствующих у меня самые лучшие рефлексы. Мы не разобьемся. Кроме того, медленная езда – это так скучно! Это был один из тех редких случаев, когда Гарри видел, что вампир ведет себя соответственно своему возрасту, и это было приятно. Слегка плаксивый тон все еще звучал привлекательно, но осознание того, что это детский поступок, значительно поднимало настроение. — Итак, что у нас первым? — спросил Эдвард, глядя на Беллу, которая просматривала список на своем мобильном. — Ты уже бывал в Сиэтле? — Конечно. — Музей поп-культуры – первый в списке, затем Сиэтлский аквариум. Мы взяли деньги для парковки. — Я возьму на себя все расходы по парковке. Это моя машина, и я предложил сесть за руль, — махнул он им рукой. Это означало, что больше денег можно будет потратить на обед. Даа!

______________________________

Во время экскурсии Гарри признался, что был в зоопарке лишь однажды, когда его родственникам пришлось взять его с собой, потому что сиделка получила травму, упав на одну из своих многочисленных кошек. Его волнение было, мягко говоря, очаровательным, а увлечение медузами – неожиданным. Судя по всему, в последний раз, когда он ходил смотреть на животных, он выпустил удава в серпентарии, чем вызвал огромную панику. Также Гарри умел разговаривать со змеями, что, видимо, было в порядке вещей. Некоторые магические люди, если им везло, рождались со способностью разговаривать с определенными животными. Белла была бы не против уметь понимать птиц, чтобы знать, о чем, черт возьми, они постоянно чирикают. Больше всего в аквариуме Белла понравилось смотреть на тюленей. Было что-то такое в том, как они двигались, что бесконечно щекотало ее внутренности! А на полпути экскурсии Гарри посмотрел на Эдварда и спросил: — Что-нибудь из этого похоже на ужин из твоего рациона? Белла фыркнула, представив, как Эдвард пытается удержать тюленя, чтобы выпить его кровь, но избыток подкожного жира просто отталкивает его! — Хка-хка, я даже забыл, как смеяться. Честно говоря, крупные животные – самые лучшие. Так, горные львы, черные медведи и лоси наиболее предпочтительны, потому что у них самая близкая к человеческой кровь на вкус. Уже после идут обычные медведи, олени и рыси. Воу. Возможно, дело было в том, что от вида и запаха крови ей становилось не по себе, но она никак не могла взять в толк, почему разные вкусы крови привлекательнее других. Она, конечно, понимала, что некоторые виды пищи для нее привлекательнее других, но с кровью все равно было сложно разобраться. Неужели вампиры не могут найти плазму интересной или что-то в этом роде? Это обязательно должна быть кровь? — Куда теперь? — спросил Эдвард, придерживая дверь, когда они выходили. Белла достала список. — Сейчас обед, так что мы собирались найти какое-нибудь кафе и поесть там. Попробовать сиэтлскую кухню, так сказать. Гарри, у которого на телефоне была открыта карта, жестом указал направо. — Гугл ведет нас туда. Технически, оно должно быть перед нами, но здесь нет улиц, которые могли бы вывести нас прямо туда. Сделаем пару поворотов и доберемся. Так они и сделали. Эдвард не ел с ними, но заказал для ниx десерты, чтобы они попробовали. Точнее, он заказал много десертов, чтобы они могли распробовать их в свое удовольствие. Она почти чувствовала себя виноватой, но шоколадная помадка была слишком вкусной, чтобы не оценить ее. После обеда следующим пунктом их программы было посещение Пайк-Плейс-маркета, раз уж они все равно там оказались. Самое интересное, Гарри позаботился о том, чтобы никому не приходилось таскать сумки по всему магазину или возвращаться к Вольво, когда кто-то из их компании что-то покупал. Очевидно, его сумка была способна вместить больше, чем казалось на первый взгляд. Поэтому их вещи незаметно оказывались внутри, и никаких доказательств их существования не оставалось. Было потрясающе, когда Гарри делал такие вещи. Эдвард перебирал коллекцию леденцов, которую подарил ему Гарри, и выглядел самым расслабленным из всех, кого Белла когда-либо видела. Они даже нашли ларек, в котором было полно товаров для хобби! Гарри, который никогда в целом не был на пайк-маркете, был впечатлен всем и в итоге купил домашние медовые леденцы, карамель и уродливый вязаный свитер, при виде которого у него загорелись глаза. Его улыбка могла сравниться с улыбкой Эдварда и заставляла ее сердце учащенно биться. Гарри был очень красив, независимо от того, знал он об этом или нет.

______________________________

— Я хотел спросить вас обоих, не хотите ли вы завтра отправиться со мной в поход? — спросил Эдвард, когда они ехали обратно в Форкс. Как и договаривались, Гарри в этот раз сидел на пассажирском сиденье, а Белла лежала на заднем. — Я хочу показать вам обоим кое-что, что мне очень нравится, а погода в первой половине дня обещает быть хорошей. — Поход? — спросила Белла, выглядя обеспокоенной. — По тропам или прямо в лесу? — В лесу, — уточнил он, а затем улыбнулся в зеркало заднего вида. — Не волнуйся, я защищу тебя от всех камней и корней. — Если ты так беспокоишься о том, что можешь упасть, я могу взять свой Громовержец, и отвезти нас туда, пока Эдвард будет бежать, — предложил Гарри. Она мгновенно поднялась, глаза ее были полны любопытства. Эдвард в точности повторил выражение лица, отчаянно ища ответы. — Полет, — пробормотала Белла, произнося это слово с пугающей ясностью. Гарри уже упоминал, что летает на метле и что она может развивать скорость 120 миль в час. Он также намекнул, что может поддерживать такую скорость, управляя этой штукой. — Я бы хотела на это посмотреть. — Отлично! Давненько я не летал! Там, куда мы направляемся, много необитаемой местности? Будет проще и веселее, если мне не придется паниковать из-за того, что это увидят не-маги. — Это очень уединенное место высоко в горах. Ни одной группе туристов не удавалось забраться так далеко в одиночку. Некоторые места может пройти только тот, кто обладает сверхъестественными способностями, или тот, кто прошел специальную подготовку для такого рода занятий. Теперь ей стало еще интереснее, куда Эдвард хочет отправиться. — Тебе так нравится природа? — спросила она его. — Да, — он улыбнулся. — Иногда мне нравится наблюдать, как растения раскрываются для солнца и закрываются для луны. Меня всегда восхищало, как естественно они тянутся к солнечному свету, словно пытаясь ухватить его единственным доступным им способом. — А какой ваш любимый цветок? — неожиданно спросил Гарри. — Бархатцы, — ответил Эдвард. — Мне нравится их форма. А тебе? — Циннии и георгины. По той же причине, но еще и из-за цветов, которых они бывают. Белла? — Мертвые красные розы. Оба парня вопросительно переглянулись, и она пожала плечами. — Рене всегда брала все розы, которые ей дарили, и вешала их вверх тормашками. То, как они сморщивались и темнели, было круто. Мне кажется это очень привлекательным. В моей комнате в Фениксе было полно кактусов и мертвых роз. На мгновение воцарилась тишина, после чего Гарри сказал: — Я никогда не видел кактусов. Они правда колятся, если их трогать? — К некоторым кактусам можно спокойно прикасаться. А потом, глядя в окно почти в оцепенении, он сказал: — Я должен купить один себе в комнату. — Рекомендую. Когда они наконец добрались до Форкса, было уже пять часов, время для ужина. Накануне она приготовила лазанью, так что у нее еще осталась еда. Стоило только поставить противень в духовку и дать лазанье разогреться. Дойдя до входной двери, она оглянулась и спросила: — Ты не идешь? Эдвард выглядел абсурдно довольным предложением, и Гарри кивнул, сказав: — Все вещи до сих пор у меня. Хочешь, я оставлю твои вещи в комнате? — Пожалуйста, и спасибо. Тем временем Эдвард развернул последний из своих особых леденцов, о которых Белла не любила вспоминать, и отправил его в рот. Его серые глаза ярко блеснули под флуоресцентным освещением старой кухни Чарли. Когда она включала духовку, то поняла, что не так, и обернулась, чтобы взглянуть на него еще раз. Он сидел так же, как и несколько секунд назад, неподвижно, как статуя, с конфетой во рту. Однако его глаза, вместо того цвета теплых ирисок, какими они были утром, поменялись на серые. — У тебя серые глаза, — сказала она ему. — Очень светлые, почти голубые. Когда его глаза расширились, Гарри в ответ сказал: — Это из-за леденцов. К вечеру его глаза поменяют цвет на что-то между сиреневым и лиловым, потому что он весь день ел леденцы, а драконья кровь – мощная, то есть обладает сильным действием, особенно если она получена от самого сильного из представителей. То, что кровь разных живых существ может изменить цвет глаз вампира типа Эдварда, было так странно, но в то же время очень интересно. И она задумалась, как это возможно. Например, она читала о красных глазах, но красный цвет не должен быть возможен в человеческом теле, а вампиры, такие как Эдвард, были бывшими людьми, согласно книге, которую она читала. То есть у них оставалась вся человеческая система, только усиленная ядом. Так как же тогда красный цвет? И откуда тогда черный цвет? Действительно ли радужная оболочка становится темнее или, может быть, зрачки просто расширяются из-за настолько сильной жажды крови? В разделе о вампирах ничего подобного не говорилось, так что она не была уверена. — Белла? Ты в порядке? Она моргнула и подняла глаза, осознав, что уже долгое время стоит посреди кухни, уставившись в пол и погрузившись в размышления. — Заблудилась в науке о вампирах, — объяснила она. — Что-то надумала? — спросил Эдвард, привлекательно наклонив голову в сторону. Боже, все, что он делал, было привлекательным. Ради всего святого. — Ничего, кроме вопросов и наблюдений, не записанных в книге Гарри. Эдвард перевел взгляд на Гарри, который закатил глаза и протянул руку. Окно кухни поднялось, как и окно дома Гарри на противоположной стороне улицы. Из того окна вылетела та самая книга, о которой говорила Белла, и влетела прямо в ее собственное окно в руку Гарри. — Держи, — вложил он книгу в руки Эдварда. Она никогда раньше не видела, чтобы он двигался так быстро: глаза перебегали со страницы на страницу, обрабатывая информацию быстрее, чем мог надеяться их человеческий мозг. И это был еще один момент. Если человеческий мозг может использовать только 10% своиx возможностей, значит вампирский яд раскрывает дополнительный потенциал? Работали ли мозг вампиров на 50% или что-то подобное? Хотела бы она, чтобы проводились исследования на эту тему! Белла с удовольствием поглощала кусочек лазаньи, когда он достаточно разогрелся. Гарри отказался от предложенной порции, сказав, что он еще сыт после обеда, на котором съел гораздо больше, чем она когда-либо думала, что он сможет в себя запихнуть. — Чарли едет, — Эдвард резко закрыл книгу и поднялся на ноги. — Мне нужно перегнать машину, — с этими словами он исчез, не оставив после себя никаких доказательств того, что он вообще здесь был. Пока его не было, Гарри положил книгу в сумку, чтобы скрыть ее присутствие. Через несколько минут машина была припаркована перед домом Гарри на другой стороне улицы. Эдвард вернулся, как будто и не уходил, полностью переставив сиденья, чтобы освободить место для Чарли, когда тот вошел в дом. Белла уже накладывала тому большой кусок лазаньи еще до того, как он вошел в дверь. К его чести, Чарли лишь на мгновение задержался, увидев, насколько заполнена кухня, а затем снял пистолет и положил его на кухонный стол, повесив ремень и пальто. Белла поставила на стол лазанью и стакан молока, как только он сел, и улыбнулась. — Папа, это Эдвард Каллен, он парень Гарри.

______________________________

Эдвард улыбнулся, когда до него дошла общая суть мыслей Чарли. Хотя он не совсем похож на свою дочь, было очевидно, что ее душевная крепость в какой-то степени исходит от него. Поэтому Белла – его единственная подруга в школе? Неужели остальные дети такие нетолерантные болваны? Чарли родился в гораздо менее прогрессивное и понимающее время, но искреннее разочарование, исходящее от него при мысли о том, что люди не принимают Гарри за то, что он не гетеросексуал и гордится этим, было приятным. Он был хорошим человеком. Чтобы еще больше снизить напряжение, Эдвард протянул руку и сказал: — Рад официально познакомиться с вами, сэр. Я хотел встретиться с вами лично, чтобы попросить вашего разрешения взять Беллу с Гарри и мной завтра. Мы отправимся в поход, а вечером собираемся сыграть в бейсбол с моей семьей. Элис с радостью объявила о грозе за два дня до этого, и все сразу же начали готовиться. Даже купили новую экипировку для игры в бейсбол. Они относились к этому серьезно. Соответствующий вид был очень важен. — Ты планируешь заставить Беллу играть в бейсбол? — весело отреагировал Чарли. — Мою Беллу, у которой две левые руки вместо ног? — Спасибо, пап, — сухо сказала она. — Я просто реалист, Белл-с. Пожалуйста, на этот раз ничего не ломай. — Это было давно и не правда! Ему было до смерти любопытно узнать, что за история скрывается за этой маленькой вспышкой эмоций. В голове Чарли возникли размытые образы: маленькая Белла, лет семи-восьми с окровавленной головой на площадке для питчеров. Хотя у него были вопросы, он мог подождать, пока не задаст их наедине. Кроме того, разрешение было получено окольным путем. Эдвард встал и посмотрел на Гарри. — Может, мне проводить тебя домой? — Он же прямо через дорогу, — заметил младший подросток. — Я ничто, если не последую традициям. Гарри помахал Чарли и незаметно дал пять Белле, прежде чем они ушли. Как только они оказались на другой стороне улицы, то сразу же разразились легким хихиканьем. — Чарли такой эмоциональный, — признался Эдвард. — Он думает, что дети относятся к тебе с гомофобией, поэтому у тебя нет других друзей. Он подумывает о том, чтобы сказать что-нибудь от твоего имени. — Оу. На пороге Эдвард подошел немного ближе, чем обычно, и положил холодную руку на невероятно теплую щеку Гарри. Под его прикосновением щека стала еще горячее и окрасилась в розовый цвет. Следы его "ослепления" проявились в том, как расфокусировались невероятно зеленые глаза Гарри. — Увидимся завтра, — пообещал он. — Хорошо, — донесся его запыхавшийся ответ. От обоих не ускользнуло, что Чарли наблюдал за всем из окна своей кухни, и его беспокойство присутствовало даже тогда, когда Эдвард уже уезжал. По дороге домой его телефон зазвонил. Это была Элис. — Эсме закупает продукты на завтра. Ты приведешь Гарри и Беллу в четыре, они поужинают здесь в пять, а в шесть мы все отправимся на поле. Гроза начинается в четверть седьмого, так что мы ее не пропустим. Это было хорошо. Ему нужно было навести порядок в своей комнате по человеческим меркам. Он не был грязнулей, но ему нужно было освободить немного пространства, к тому же он хотел произвести хорошее впечатление. Дома его встретила Эсме, от которой пахло дюжиной людей, с которыми она, несомненно, столкнулась в магазине. — Завтра я приготовлю им пенне алла водку. Надеюсь, им понравится. Даже если и нет, они никогда бы ей не сказали. Оба были слишком добры, чтобы ранить чьи-то чувства. — Спасибо, мама. После этого он сел за пианино и стал играть мелодию, которую сочинил для двух очень интересных людей. Сегодня он узнал так много нового, потому ему нужно было время, чтобы разобраться во всем этом. Гарри был волшебником. В мире существовали и другие виды вампиров. Глаза Эдварда действительно изменили цвет из-за того, что он целый день ел леденцы из драконьей крови. На самом деле они выглядели довольно круто. — Классные глаза! — сказала Элис, внезапно опустившись на диван. — Я попрошу Гарри купить мне такие же конфеты! Я тоже хочу фиолетовые глаза! Через секунду вся семья была в гостиной, мысли о любопытстве переполняли всех остальных. — Гарри купил Эдварду коробку "Кровавых леденцов". Его люди делают леденцы из крови для нечеловеческих существ из их мира. Сегодня Эдвард съел двадцать леденцов из драконьей крови! И они окрасили его глаза в светло-фиолетовый цвет! Он поднял глаза, чтобы окинуть всех взглядом. Белла была права. Они были светло-серыми, потом голубыми, а теперь – светло-лиловыми. Сиреневые, как и предполагал Гарри. И поскольку ему хотелось еще больше шокировать свою семью, он добавил: — Вы знали, что мы четвертый и самый опасный тип вампиров? Что?! Было оскорбительно, что некоторые когда-то утверждали ему об обратном.