«Удовольствие Архонта»

Проснувшись, Син Цю лежал с закрытыми глазами, вспоминая странный сон, который ему, как казалось, приснился. Что-то с фатуи, Чун Юнем и сексом. Он пошевелился, пытаясь встать с постели, но обнаружил, что совершенно не в состоянии двигаться. Тогда глаза Син Цю распахнулись, и то, что он принял за сон, оказалось явью. И при этом сущим кошмаром. Жужжание от пробки быстро стало заметным, отчего мысли поплыли, пока он полностью не привык к ощущениям. На лице засохло что-то липкое, но он и без зеркала понял, что это сперма Скарамуччи. Он огляделся, настолько, насколько позволяли крепления, ограничивавшие движения, и увидел настенные часы, показывающие без четверти восемь. Он посмотрел в сторону своих товарищей по плену, которые, как он заметил, смотрели на него с жалостью. Син Цю встретился взглядом с Итэром, и тот качнул головой в сторону Чун Юня. Чун Юнь. Увидев состояние своего возлюбленного, Син Цю почувствовал новую накатывающую волну слёз. Щеки Чун Юня покрылись дорожками остановившихся слёз, а лёд сделал кожу спины красной и сухой. Чун Юнь встретился взглядом с Син Цю и снова заплакал из-за того, что его бойфренда использовали для чьего-то удовольствия. Но рыдания Чун Юня прекратились, когда Скарамучча вошёл через дверь под часами между Чжун Ли и Сяо. — Я уверен, что вы уже видели, сколько сейчас времени, — он посмотрел на Чун Юня и Син Цю. — Ваш первый день начнётся прямо сейчас. Даю тебе десять секунд на заткнуться, иначе я заткну тебя сам. И будь уверен, ты не хочешь, чтобы тебя затыкал я. — И-иди на хуй. Иди ты, Фатуи и всё это место. Ты больной. Как только я выберусь отсюда… — пригрозил Чун Юнь, но массивный, продолговатый кляп, похожий на фаллоимитатор, засунутый ему в горло, заставил замолчать. Скарамучча обернул кожаный ремешок вокруг головы Чун Юня и туго затянул, после открыл переднюю часть кляпа, показывая, что внутри он полый. Из-под кровати Чун Юня Скарамучча вытащил кувшин с красной жидкостью и залил её в кляп. — Это очень мощный афродизиак. Как только он начнёт капать в горло, ты почти сразу почувствуешь его действие. В течение тридцати минут ты начнёшь бездумно сосать кляп, как последняя шлюха. По мере проникновения наркотика, ты будешь возбуждаться всё сильнее и сильнее. Около нескольких последующих дней после такой большой дозы ты перестанешь здраво мыслить, так что постарайся не глотать, — сказал Скарамучча со злой ухмылкой. Он потянулся под Чун Юня и потянул за мошонку парня, издавшего искажённый крик, который быстро превратился в стоны удовольствия. Скарамучча вышел из комнаты, Син Цю в ярости проследил за ним взглядом. Но он не хотел причинять себе боль, поэтому промолчал, услышав из коридора, через который только что вышел Скарамучча: — Мы готовы открыться! Следующие пять минут были самыми длинными за всю его жизнь. Сзади из Син Цю выдернули анальную пробку, но клиента не последовало. Чжун Ли удивлённо вздохнул, когда клиент первым зашёл в его кабинку. Грубый голос послышался из-за стены: — Как дела у моей любимой сучки? Чжун Ли откашлялся и ответил: — Замечательно, раз ты здесь. Громкий шлепок заставил Чжун Ли застонать, и Син Цю не хотел представлять, что могло быть причиной последовавших звуков. Сяо и Итэр тоже вскоре принимали клиентов, и всего через три минуты после открытия в центральной комнате звучала симфония стонов. В течение нескольких секунд к ним присоединился Бай Чжу, а после Син Цю услышал Чун Юня, внезапно издавшего вздох, который означал только одно. Чун Юнь отчаянно боролся со своими оковами, но чем дольше он двигался, тем больше замедлялся. Его лицо раскраснелось, а зрачки расширились. Видеть, как жестоко обращаются с твоим любовником, и не иметь возможности помочь — ужасная пытка, но Син Цю ощущал, как сжимает кольцо на его члене, видел воздействие афродизиака на Чун Юня и решил, что перетерпит всё, что случится. Но в последующие два часа не случалось ничего. Никто не занимал его кабинку, и ему пришлось наблюдать за падением каждого из мужчин в комнате. Из-за отсутствия стимуляции его задница зияла, заставляя постыдно жаждать чьих-то прикосновений. Закрыв глаза, он пытался блокировать большую часть ситуации. Клиент Сяо ушёл через двадцать минут, а клиент Чун Юня — через тридцать. Через час закончили Итэр и Бай Чжу, но бедняга Чжун Ли терпел целых два часа безжалостного траха. Со звучанием сигнала, знаминующего об окончании раунда, клиента Чжун Ли пришлось вывести лично. Не прошло и двух минут, как Чжун Ли снова стал первым, у кого появился клиент. На этот раз Син Цю не получилось наблюдать за другими, потому что сразу после того, как Чжун Ли начал вздрагивать, две ладони легли на ягодицы Син Цю. Он пискнул, когда ледяные, гладкие руки принялись мять и изучать. Что-то холодное и мокрое влилось во всё ещё растянутую от пробки попку. Клиент резко вошел на всю, отчего Син Цю вскрикнул. Он задал неистовый темп, перед глазами парня сыпались звёздочки, когда массивный член попадал по простате. Стоны, исходившие от самого себя, вызывали стыд и смущение — он наслаждался этим «удовольствием». Руки продолжали касаться его задницы, сжимая, пощипывая и шлёпая. В конце концов, рука переместилась на член Син Цю, и от клиента, обнаружившего кольцо, донёсся смешок. Мужчина продолжал врезаться в него, одновременно лаская головку мальчишки, массируя яйца и бегая пальцами вверх и вниз по стволу. Син Цю с трудом мог представить своё, излучающее боль от отрицания оргазма лицо в данный момент. Ему очень хотелось кончить, но он понимал, что и речи об этом быть не может. Горячая жидкость брызнула внутрь, заполняя желудок. Член вырвался, продолжая освобождаться, и струйки спермы залили жемчужную задницу и ноги Син Цю. Улыбнувшись, клиент сказал: — Спасибо за чудесный трах, ты был хорош, — и с сильным шлепком по заднице его первая сессия закончилась. Всё это продлилось всего сорок пять минут. Он не мог представить, что проработает целых два часа, а потом сразу же начнёт снова. Отдышавшись, юноша взглянул на Чун Юня. Во время сеанса Син Цю, парень полностью отдавался афродизиаку и, как предвещал Скарамучча, между стонами отчаянно сосал кляп. Слыша его непристойные хлюпающие звуки изо рта, Син Цю невольно представил, насколько это похоже на сосание его собственного члена Чун Юнем. Тёплое прикосновение сзади сигнализировало Син Цю, что его чистят. Мягкое влажное полотенце провело по ногам вверх и вниз, но его внезапно перевернули вверх ногами. Жидкость, оставленная клиентом, вытекла из дырки, и следом полотенце очистило внутреннюю часть его бёдер и член. Наконец, полотенце вытерло стенки изнутри, и он издал ещё один стон, когда ткать коснулась простаты. Мягкий женский голос прошептал в центральную комнату: — Ты молодец. Клиент был очень доволен. Так держать! Син Цю грубо перевернули, и он вернулся к изучению других пленников. Возможно, в этом раунде у Бай Чжу не было клиентов, но Син Цю не уделял должного внимания, чтобы быть уверенным. Итэр весь покрыт пóтом, но не двигался, так что, вероятно, у него был перерыв. Однако Сяо, Чун Юнь и Чжун Ли продержались целых два часа. Началась третья сессия, и новый клиент нашел путь к Син Цю ещё до клиента Чжун Ли. Син Цю услышал, как его клиент приказал: — Ты будешь звать меня Господином, когда мы будем вместе, понял? — Понял… Господин, — произнёс Син Цю с небольшим колебанием. Жгучая боль в заднице Син Цю сопровождалась жёстоким шлепком. Син Цю взвизгнул. — Звучит не очень уверенно, гидро-шлюха. Скажи громче. — Я понял, Господин! — Син Цю практически закричал. Это принесло ему ещё один шлепок по заднице, но на этот раз гораздо мягче. — Хорошая шлюха. А теперь скажи мне, как сильно ты хочешь, чтобы я вошёл в тебя. Син Цю смущённо вздохнул и постарался казаться сексуальным и нуждающимся, говоря: — Пожалуйста, Господин, я сделаю всё, лишь бы почувствовать Вас внутри себя. Я хочу Вас. Нет, я нуждаюсь в Вас. Пожалуйста, трахните меня! — Скажи мне, как ты хочешь, чтобы я заполнил тебя. Скажи мне, как сильно ты меня любишь, маленькая сучка, — потребовал клиент. — Я так сильно люблю Вас! Моя жизнь бессмысленна без Вашего толстого члена, заполняющего и растягивающего меня. Я хочу Вашу сперму так глубоко, чтобы она никогда не смогла выйти! — Син Цю покраснел, про себя решив, что, вероятно, слегка перегнул палку. Он пробыл здесь меньше двенадцати часов, а уже вёл себя как законченная шлюха. — Хорошо, гидро-шлюха. Теперь я гораздо больше убеждён в этом, — сказал клиент и прижался губами ко входу Син Цю. Юноша немного извивался, когда горячий, влажный язык клиента скользнул в его дырочку, мышца прижалась к его стенкам и попробовала его внутренности. Язык продолжал исследовать его более десяти минут, прежде чем клиент, наконец, крепко схватил член Син Цю и вонзился в него ногтями, заставляя Син Цю вскрикнуть от боли. — Умоляй меня быстрее выебать тебя, шлюха. Мне сказали, что ты новичок, но не сказали, что ты настолько тупой. — Господин, пожалуйста, мне нужно больше, — старался подыгрывать Син Цю. Ногти вонзились сильнее. — Скажи, как ты хочешь этого. Син Цю проигнорировал свою гордость и взмолился: — Господин, пожалуйста! Моя дырка жаждет Вашего члена! Трахните меня так сильно, чтобы моя дырка не закрывалась неделями, скучая по ощущению Вашего размера внутри! Умоляю Вас, Господин! Рука освободила член Син Цю, и два пальца погрузились в его дырочку. Они входили и выходили так медленно, что ему почти не пришлось заставлять себя говорить: — Ещё, Господин, мне нужно ещё! Быстрее, я больше не могу! Прислушавшись к его мольбам, клиент протолкнул три пальца в Син Цю, втягивая и вытягивая их, касаясь простаты, но не доставляя почти такого удовольствия, которого хотел Син Цю. Он ахнул: — Ваш член, Господин! Пожалуйста, я хочу почувствовать Ваш член внутри! Вы мне нужны! Клиент молча вытащил пальцы из отверстия, покусывая и целуя задницу Син Цю. Мгновенно образовались засосы, и Син Цю застонал — сейчас он действительно нуждался. — Господин, — отчаянно выдохнул он, — Пожалуйста, я не могу этого вынести! Прекратите дразнить и просто трахни меня! — Вот такое отношение мне нужно, — клиент перестал метить кожу Син Цю, и тот, наконец, почувствовал тепло рядом со своим входом. Головка протолкнулась внутрь, и одно это простое действие заставило Син Цю застонать: — Спасибо, Господин! Пожалуйста, не медлите! — умолял он. Клиент двигался в кропотливо-медленном темпе, изводя Син Цю. Он полностью потерял себя, играя роль покорного нижнего, что было полной противоположностью его обычной роли в сексе. Он чувствовал, как клиент проникает внутрь, и пытался подаваться назад, чтобы член проникал глубже. Он знал, что не сможет испытать оргазм, но хотел почувствовать удовольствие как можно скорее. Член клиента вошёл примерно на треть, но внезапно вышел, и, испуская непристойный стон, мужчина кончил на Син Цю, сливая сперму на попку и между ягодицами. Син Цю всхныкнул от резкой потери контакта, но клиент, не обратив на это внимание, заморозил жидкость. — Надеюсь, тебе понравится мой замороженный сюрприз, шлюха! — радостно воскликнул клиент, затем Син Цю услышал, как дверь его кабинки открылась, и снова закрылась. Парень попытался прижаться к стене, но угол только причинил ему боль. Замёрзшая сперма прилипла к коже, и он задыхался от дискомфорта. Прошло всего сорок минут сеанса, когда его клиент вышел, но, в отличие от прошлого раза, уборщица пришла не сразу. Ему пришлось ждать ещё час оттаивания ледяной спермы. Безмолвно руки тыкали в застывшее затруднительное место в задней части Син Цю, иногда поскуливавшего от неудобства, пока уборщица оценивала ситуацию. В итоге она просто накинула сверху горячее полотенце, прикрывая зад. На полное оттаивание потребовалось около пятнадцати минут. — Я скоро вернусь, нужно вылечить твои засосы, — тихо сказала уборщица. За пять минут до следующего сеанса Син Цю заметил, что Чжун Ли снова трахнули до двухчасовой отметки. Но когда он встретился взглядом с Итэром, его лицо выражало самодовольную наглость, одними губами он выдохнул: — Какое шоу, Син Цю. Син Цю собирался ответить остроумным оскорблением по поводу очень женственных стонов Итэра, но его прервала рука, проскользившая с низу до верху между ягодицами. Обмороженную кожу покалывало, и он вздохнул с облегчением, когда кожу излечили от последствий замёрзшей спермы и засосов. Прозвучал сигнал, и Чжун Ли перестал подпрыгивать. Гео пользователь тихо вздохнул с облегчением и встретился взглядом с Син Цю, чтобы увидеть сочувствующий взгляд гидро пользователя. Чжун Ли одними губами сказал: — Всё в порядке, я привык. Син Цю отвернулся, пытаясь не думать, насколько долго Чжун Ли и остальные находятся здесь. В последний раз он видел Чжун Ли примерно четыре месяца назад, делая будничную покупку в киоске в доках. Син Цю не заметил отсутствия частого шопоголика и транжиры, и мысль в глубине его сознания подсказывала, что он мог бы спасти мужчину, если бы заметил. Бай Чжу похитили первым, за ним последовали Чжун Ли, Итэр и Чун Юнь. Сяо извивался уже почти час, но Син Цю слишком боялся адепта, чтобы спросить, что с ним. Услышав за спиной знакомый голос, Син Цю чуть не выпрыгнул из кожи: — Ну здравствуй, спермоприёмник. Как клиенты относились к тебе сегодня? — В разной степени ужасно, если честно, — признался Син Цю. — Последний клиент очень доволен тобой. Даже попросил уборщицу дать тебе немного передохнуть. Когда я услышал, что он с тобой сделал, я рассмеялся. Два мокрых пальца вошли в Син Цю и тотчас раздвинулись. Скарамучча влил в Син Цю обильное количество густой жидкости, втирая её в стенки. — Видишь ли, я нахожу использование афродизиаков необъяснимо возбуждающим. Повысить твоё либидо до небес без твоего согласия? Клянусь, это самая сексуальная вещь, которая только может быть, — пальцы работали с Син Цю, а Скарамучча продолжал. — Я постоянно поручаю Ин’эр экспериментировать и находить более сильные для себя. Итэр был предыдущей жертвой моего тестирования, но, учитывая мою к тебе симпатию, теперь ты займёшь его место. Член Скарамуччи приблизился ко входу Син Цю. Предэякулят капал с кончика, и руки фатуи крепко сжал бёдра. — То, что внутри тебя, прямо сейчас должно сработать. Это особая смесь, которую я сделал самостоятельно. Ин`эр обычно заглушает эффект без моего ведома, и его едва ли достаточно, чтобы заставить вас сожалеть о своём жизненном выборе. Но этот мощнее и действует четыре часа и более. Как только Скарамучча закончил объяснять, Син Цю почувствовал беспрецедентную волну чистого жара и желания, нахлынувшую на него. Он тут же начал хныкать и прижиматься к стене. Его последней мыслью перед полным поглощением афродизиаком было: «Это то, что чувствует Чун Юнь…» Скарамучча рассмеялся, наблюдая, как гидро пользователь пытается получить некоторое трение от стены. Всё, о чём мог думать Син Цю — секс. Он хотел секса, он хотел давления, он хотел кончить, он хотел, чтобы его трахнули. Единственное, о чём он думал, были ощущения на его коже. Кольцо члена стало в десять раз туже, чем раньше. Скарамучча потянулся и открыл Глаз Бога Син Цю. Он прижал его к заднице юноши, что вызвало громкий стон из-за стены. — Ты можешь вернуть его — нужно всего лишь попросить. Я отпущу тебя, если ты сможешь сформулировать хоть что-то, кроме просьбы выебать тебя. Но слова Скарамучча уже не обрабатывались в голове Син Цю. Будто животное, он отчаянно извивался в поисках стимуляции. — Трахни, пожалуйста, мне нужен… пожалуйста… Трахни! Меня! Трахни меня! — Син Цю взвыл, тяжело дыша. — Как пожелаешь, — сказал Скарамучча с маниакальной ухмылкой. Положив гидро Глаз Бога обратно в футляр, он поровнялся с дыркой Син Цю. Неторопливые, глубокие движения достигали самого сладкого места, вызывая жалкие протесты. Скарамучча толкался ещё более медлительно, но даже такая скорость приносила удовольствие, расслабляла мозг, превращая в кашу. Скарамучча вошёл немного под другим углом и снова толкнулся внутрь. Стоны, исходящие из Син Цю во время попадания по простате, заставили всех пятерых пленников повернуться и посмотреть на него. В том числе Чун Юня. Скарамучча многократно попадал в цель. Звуки, издаваемые Син Цю, усиливались, становились всё непристойнее, ему за всю жизнь не хотелось кончить так, как сейчас. Афродизиак взял верх над мыслительными процессами, не позволяя даже молить об оргазме. Но Скарамучча внезапно ускорил темп. С каждым разом он входи всё резче, фрикции ощущались вразнобой, из-за чего всё меньшее количество раз задевало любимую точку Син Цю. Ритм увеличился раз в сто, глаза Син Цю остекленели, слышались лишь собственные стоны, он пускал слюни, прогибаясь под член в своей заднице. Скарамучча вдалбливался без продыху, позабыв о простате, но продолжая доставлять наслаждение за пределами возможного. Больше не существовало конца одного стона и начала другого, они слились в единую мелодию блаженства и вскриков. Член врезался в сладкое место Син Цю со скоростью, схожей с милей в минуту. Звуки шлепков кожи о кожу заполнили кабинку, юноша скулил, получая долгожданное удовлетворение. Не удосужившись притормозить, Скарамучча снял кольцо с его члена, и они соединились в великолепном белом брызге. Скарамучча не остановился даже после оргазма, тараня Син Цю в его чрезмерно чувствительном состоянии. Звуки, исходящие от гидро пользователя, едва ли звучали как человеческие. Он всхлипывал и плакал, бормотал под нос и скулил, и кричал, и стонал, и хныкал одновременно, а Скарамучча нещадно продолжал в том же темпе оставшиеся полчаса их сеанса. Скарамучча кончил три раза, а Син Цю пять. Большинство спермы Син Цю угодило в ведро на полу, а желудок слегка растянулся после приёма трёх порций Скарамуччи. До конца сеанса оставалось менее шестидесяти секунд, и Скарамучча наконец-то вышел. Он подобрал ведро со спермой Син Цю и вошёл в центральную комнату. Ни сказав ни слова, он поставил ведро рядом с Син Цю и ушёл. Юноша, увлечённый Скарамуччей, не заметил, как уборщица быстро очистила всё сзади. Итэр пытался привлечь внимание Син Цю, но тот находился в галактике за пределами Тейвата. Единственным, о чём он думал, была потребность снова наполниться, и он бессознательно тихонько всхлипывал. Он смутно видел, как другие начинают свои следующие сеансы, и спустя, казалось, целую вечность, новая пара рук ощупала его гладкие ягодицы. — Пожалуйста, скажи мне, если я причиняю тебе боль, хорошо? — раздался женский голос из-за стены. Син Цю неожиданно перевернули вверх ногами, что вызвало стон, и после мучительных четырёх минут он почувствовал, как его клиентка прижалась к ноющему члену. Отверстие было тёплым и влажным, и хотя Син Цю никогда раньше не занимался сексом с женщиной, но сейчас вероятно, проникал в её влагалище. Оно было очень тугим, намного теснее, чем когда-либо был для него Чун Юнь, и он обнаружил, что почти мгновенно вошёл в неё. — Не волнуйся, я приняла противозачаточную сыворотку. Ну, ты, наверное, уже знаешь, раз работаешь здесь, и это необходимо, и… вау, я много говорю. Но тебе должно быть, очень хорошо, — сказала она. Клиентка схватила Син Цю за бёдра и подпрыгнула на его члене, а он бесстыдно толкнулся в неё, как только мог. У него не было возможности знать, но там расположились маленькие полки и ручки, которые торчали из стены, чтобы помочь клиентам-женщинам комфортно получать удовольствие. Она переключилась на использование ручек, чтобы дать себе больше рычагов. Она скакала на нём, пока они оба не начали хватать ртом воздух, а Син Цю возобновил свои нечестивые звуки. Каждый раз, когда он издавал сдавленный стон, это, казалось, заводило её ещё больше, и она ускорялась. Она кончила, сидя на Син Цю, женские соки просачивались ему на живот и стекали по ногам. Он снова кончил в неё, и она с минуту сидела на его члене, пока успокаивалась. Син Цю заскулил, когда она приподнялась и слезла с него, проливая смесь их жидкостей на него. Он почувствовал, как пара мягких губ мягко поцеловала головку его члена, а затем он остался один на один с волнами желания, всё ещё омывающими его тело. До следующего сеанса у него осталось более девяноста минут. Пришла уборщица, ей пришлось вымыть его член, и давление мягкого полотенца заставило его кончить снова. Он услышал пронзительный крик и последующий вздох. Она чистила его член, пока он снова не кончил, и после вытерла остальную часть его тела. — Так держать! Я знаю, что Сказитель дал тебе что-то очень сильное, но ты должен продержаться. Так как ты кончил слишком рано, мне нужно вставить это, чтобы ты оставался растянутым, — сказала она, и Син Цю почувствовал, как в него воткнули пробку. Она была чуть ли не самой маленькой вещью, вошедшей в него за день, и тем не менее она была больше обычной пробки. Син Цю старался уснуть под действием афродизиака, но тот, кто трахал Сяо и Чун Юня, был настолько груб, что сотрясал стену, из-за чего пробка в нём двигалась ровно настолько, чтобы не давать спать. На протяжении всего дня не было возможности подумать об этом, но сейчас он осознал, насколько оголодал. Он тренировался, чтобы стать мастером боевых искусств, и привык к трёхразовому полноценному питанию и перекусу всякий раз, когда чувствовал потребность в этом. Он попытался сосредоточиться на этом голоде, но обнаружил, что гораздо приятнее просто поддаться наркотику и изо всех сил пытаться трахнуть себя пробкой в заднице. Мысли Син Цю прояснились, и, наконец, прозвенел звонок. К большому разочарованию, кончить снова он не смог, что стало хорошей новостью для прояснившегося разума. Глядя на Чун Юня с привязанным к нему новым куском льда, он проклинал самого себя. С трудом верилось, что он каким-то образом поддался этому, в то время как его парень и друзья страдали. А может, они тоже поддались своей судьбе и не считали это страданием? Конечно нет. Син Цю отказывался в это верить. Он посмотрел Итэру в глаза, и блондин сразу же прошептал: — Ты в порядке? Син Цю не знал. Он в порядке? В пылу момента, как бы он ни облажался, он обнаружил, что наслаждается тем, что его трахают. Как только он спустился с небес на землю, больше всего не хотелось позорно подчиняться. За ним наблюдали пятеро знакомых, один из которых — его собственный возлюбленный, что только усиливало стыд. Как это вообще могло с ним произойти? В попытках спасти Чун Юня он очутился здесь. Ужасная мысль посетила голову Син Цю. Что, если бы он не отправился на поиски Чун Юня? Они бы понятия не имели, как помочь ему с энергией Янь, и Чун Юню пришлось бы проходить через это в одиночку. Но сейчас он здесь, с ним, и отчасти это даже хорошо. Лучше, чем могло быть. Скоро они сбегут и снова смогут быть вместе. Итэр с грустью наблюдал, как его друг, казалось, ломался на глазах. Он чувствовал то же самое, впервые попав сюда. Итэр застрял здесь на почти два года. Продолжая поиски своей сестры, он попрощался с друзьями и был схвачен при входе в Инадзуму. Никто и не подозревал, что его отправили обратно в Ли Юэ, используя для создания там борделя Фатуйским филиалом. Паймон схватили вместе с ним, но о её судьбе он ничего не знал. Его рассудок навсегда разрушился бесконечными испытаниями афродизиаками Скарамуччи. Даже если выйдет сбежать, он сомневался, что найдёт способ удовлетворить своё либидо так же, как здесь, в заключении. После десятиминутного отдыха он уже чувствовал нужду. Мысль о том, что Син Цю ждёт та же участь, убивала Итэра, но даже если попытается, он не сможет остановить Скарамуччу. Син Цю не успел ответить Итэру, как новый клиент, не церемонясь, выдернул анальную пробку и с силой вонзился внутрь. Член ворвался в него без какой-либо смазки, Син Цю вскрикнул, почувствовав рвущиеся мышцы. Кровь смазывала дырку, пока клиент продолжал его резво трахать. Слёзы стекали по щекам, горячая сперма ворвалась внутрь. Юноша находился на пике, но клиент «вовремя» затянул кольцо вокруг его члена. Оно болезненно вернуло в то же состояние, в котором он находился два сеанса назад. Клиент вышел из Син Цю и грубо воткнул массивный фаллоимитатор в зияющую дырку. Фаллоимитатор завибрировал, и что-то мягко обхватило его член. Объект, предположительно, вибратор, начал жужжать на члене. Клиент позволил Син Цю ощутить приятную агонию на несколько минут, а после мощно шлёпнул по заднице. Син Цю задыхался от боли, по его лицу стекали слезы. Клиент, должно быть, использовал падл , который затронул всю кожу ягодиц. Падл ударил снова, на этот раз сильнее, принуждая юношу вскрикнуть. Раз за разом Син Цю попадал под падл, от чего вскоре отчаянно извивался и скулить. Всё, что он ощущал — боль, смешавшуюся с удовольствием, и, перестав пытаться, он смиренно готовился к следующему удару. Когда пронеслась мысль, что хуже не будет, падл остановился. Промелькнула надежда — всё кончено? Но затем уже раскалённый падл шлёпнул вновь, ожог расползся красным пятном. Син Цю взвизгнул, изо рта вылетела слюна. Горящий металл врезáлся, нанося около двадцати ударов, останавливался, чтобы нагреться и продолжить серию ударов. Син Цю возненавидел эти паузы между шлепками чуть ли не сильнее, чем саму порку. Его зад испытывал невообразимую боль, и он, честно говоря, предпочёл бы лучше пытку афродизиаками. О Архонты, он же гидро пользователь! Он чрезвычайно уязвим к любой пиротехнике, из-за чего боль умножалась в разы. — Пожалуйста! Остановитесь! Это… Агх! Больно! Прекратите! — Син Цю расплакался. В ответ клиент жёстко ущипнул его за ягодицу. Син Цю завыл, продолжая умолять, в то время как клиент продолжал жечь его. Сессия длилась ещё двадцать минут, прежде чем клиент просто приложил горящий металл прямо к заднице Син Цю. Запах горящей кожи наполнил центральную комнату, а после Син Цю услышал, как кто-то сказал: — Сэр, покиньте, пожалуйста, наше заведение. Вы мешаете другим посетителям. Грубый голос ответил: — Какого чёрта? Я не заходил ни в чью кабинку, так что отваливали от меня, инача тебе придётся столкнутся со мной, — вибраторы завибрировали синхронно, в глазах у Син Цю помутнело, но он изо всех сил старался себя контролировать. В разговор вмешался ещё один голос, легко узнаваемый и дразнящий, голос Тартальи: — Товарищ, мне не нравится, что Вы угрожаете моему коллеге. К сожалению, нам поступили жалобы на неприятный запах, исходящий из Вашей кабинки. Если Вы очень хотите, можете заказать всех шесть наших рабов одновременно и сжечь из них столько, сколько захотите. Но у нас есть правила, установленные на благо всех посетителей. Обращаюсь к Вам в последний раз: свалите нахрен отсюда. Последовали сердитое ворчание и звук тяжёлых удаляющихся шагов. И снова заговорил Тарталья: — Архонты, он действительно испортил нашего нового раба, — прохладные руки коснулись ягодиц Син Цю, с которых слезло несколько слоёв кожи. Юноша взвизгнул, а Тарталья крикнул: «Кто-нибудь, отведите медсестру в гидрокабинку!» Послышались учащённые маленькие шаги, и после пришедшая медсестра вскрикнула от ужаса. Она немедля положила руки на Син Цю и начала делать то, что было в её силах. — Его следующую сессию придётся отменить. Колокол прозвенит через тридцать минут, а мне потребуется как минимум час. — Принято. Пойду сообщу об этом, — сказал Тарталья. — Подожди, Тарталья, пока ты не ушёл. У него водянка , поэтому он сильно обезвожен. Можешь попросить кого-нибудь с гидро Глазом Бога дать ему воды? Тарталья усмехнулся: — Ты сейчас говоришь с владельцем гидро Глаза Бога, если не забыла. Займусь этим, как только отменю запись. Спустя час медсестра закончила корпеть над Син Цю. Всё это время вибратор, кольцо и фаллоимитатор не снимались, поэтому Син Цю не получилось расслабиться даже после исцеления. Остальные начали свои сеансы в самый разгар перерыва Син Цю, из-за чего тот ловил завистливые взгляды Чжун Ли, до сих пор проработавшего без малейшей передышки. Тарталья вошёл в центральную комнату через несколько минут. Его лицо омрачилось, когда он увидел подскакивавшего не от его толчков Чжун Ли. Тарталья быстро наклонился, чтобы украсть поцелуй изо рта гео пользователя. Тарталья хотел было отойти, но после громкого стона Чжун Ли он резко развернулся и расстегнул ширинку. Син Цю мог только смотреть, как Тарталья грубо трахал горло Чжун Ли в течение добрых пяти минут. Он был не в себе ещё до прихода Тартальи, но после того, как ему обкончали всё лицо, гео пользователь достиг точки, выходящей за рамки достоинства. Липкая белая жидкость не давала открыть глаза, и теперь его трахали в полной темноте. Син Цю заметил Сяо, ненавистно пожирающего взглядом улыбающегося Тарталью. Тарталья спрятал свой член обратно в штаны и наклонился перед Син Цю. У лица юноши возник пузырёк воды — банальная издёвка от гидро пользователя. Син Цю жадно вобрал его, немного отплёвываясь от последующего взрыва на языке. — Технически я не должен так делать, — сказал Тарталья, — но кто меня остановит? Никто. Рыжеволосый погладил тёмно-синие волосы Син Цю, смачивая часть засохшей спермы, склеивавшей пряди вместе. Тарталья осторожно очистил лицо Син Цю от жидкости, оставленной Скарамуччей прошлой ночью. — Поскольку мы оба гидро пользователи, мои способности окажут на тебя резонирующее воздействие, — сказал Тарталья. — Большинство обладателей отличающегося элемента могли бы использовать их для… более уникального опыта в постели. Но, к сожалению, наша реакция довольно скудна. Тарталья напоил Син Цю ещё одним приятно увлажняющим пузырьком. — Наш резонанс позволит тебе скорее выздороветь. Весьма удачливо в твоей ситуации. Обычно мы быстрее замечаем, что клиенты собираются пересечь черту, но этот перехитрил нас, постепенно увеличивая свою жестокость. Ты бы видел свою задницу — это было ужасно. Несколько клиентов даже возмущались на твои крики, но в договоре прописано, что шум от рабов — не весомый повод для жалоб. Син Цю воспринял Тарталью как более милосердного, чем Скарамуччу, и рискнул заговорить. — Боже… Во мне всё ещё фаллоимитатор, — прошептал он. Тарталья щёлкнул Син Цю по лбу. — То, что я могу говорить, не означает, что и ты тоже. Если бы у меня не было записи к Чжун Ли на следующую сессию, я бы помог тебе с игрушками в твоей заднице. Но ты должен быть готов принять своего следующего клиента, поэтому я не трону тебя. С этими словами Тарталья удалился, не забыв напоследок небрежно поцеловать Чжун Ли. Син Цю ещё раз проверил состояние своего возлюбленного и содрогнулся — его мальчик бездумно сосал кляп, пока энергия Янь содрогала его изнутри. Син Цю пожалел, что приказал фатуисту держать Чун Юня в холоде, ведь так он находился в сознании. Если бы Чун Юнь продолжал перегреваться, он едва ли бы потом вспомнил произошедшее. Оставшийся час Син Цю с грустью наблюдал за издевательствам над его парнем. Чем дольше экзорцист получал ожесточённое удовольствие, тем сильнее Син Цю чувствовал нарастающую ненависть к Фатуи. Он боролся с креплениями, но это не увенчалось успехом. Он был полностью обездвижен, и это пугало. Ремни впивались в кожу при попытках сдвинуть их с места. В итоге у него получилось лишь расстроиться из-за своей беспомощности. Его семья уже интересовалась, где он? Он пропустил завтрак, прогулял весь день, но близилась полночь. Если они ещё не обеспокоены, то, безусловно, будут завтра. Крик Бай Чжу вернул Син Цю к реальности вместе с прозвучавшие сигналом. Парень глубоко вздохнул, пытаясь морально подготовиться к грядущему сеансу. Не может же это быть так же плохо, как-то, что он только что испытал? По-видимому, Тарталья хотел поскорее начать, потому что почти в ту же секунду, как Чжун Ли перестало трясти, голос гидро пользователя сказал: — Моя очередь, любовь моя. Не прошло и десяти секунд, как любопытные пальцы дёрнули фаллоимитатор в дырке Син Цю. Обрадовавшись, что его наконец-то вытащат, он хотел начать праздновать. Но фаллоимитатор всё ещё находился внутри и жужжал. Руки игрались с кольцом на члене, дразня Син Цю, будто собираясь снять его, но в итоге решили этого не делать. Новый клиент также оставил вибратор, чтобы помучать юношу. Син Цю заскулил, когда палец вошёл в его отверстие рядом с массивным дилдо. Палец быстро двигался, и вскоре к нему добавился второй, что вызвало стон гидро пользователя. Два пальца искусно скользнули ножницами, растягивая дырку больше, чем, казалось, она может быть. После присоединился третий палец, после четвёртый, и, когда пальцы, согнувшись, вонзились в него, они коснулись его сладкого места. Растяжка была болезненной, но даже не в половину того, что он испытал за этот вечер. Четыре пальца вышли, и Син Цю почувствовал, как что-то давит на его вход. Он вздохнул, благодарный, что этот человек, по крайней мере, использует его, как обычный человек. Но то, что впихнули в него, было не мясистым, а скорее неестественно гладким и холодным — его брови нахмурилась. Ещё дилдо. Второй фаллоимитатор скользнул до упора, прижавшись к простате. Син Цю стонал, а клиент трахал его двумя игрушками. Второй хотя бы не вибрировал. Но пальцы снова вошли, продолжая болезненную растяжку, шокируя Син Цю. Четыре пальца тщательно растянули его ещё больше, внутрь скользнул третий фаллоимитатор. Слезы катились по лицу гидро пользователя — вставили настолько глубоко, насколько это было возможно. Глаза юноши расширились от неверия, когда пальцы повторили процесс, заставляя взвыть от боли. Его задницу медленно растягивали далеко за пределы разумного. Четвёртый дилдо приставили ко входу, плавно вводя в анус бедняги. Син Цю задыхался, сжимая мышцы как только мог, сопротивляясь вторгающейся игрушке, но она всё же скользнула внутрь. Затем послышался негромкий писк. Три новых фаллоимитатора ожили, каждый с разной интенсивностью, часто меняющейся. Син Цю никогда в жизни так не хотелось кончить. Син Цю перевернули, и руки сняли вибратор с его члена. Кольцо члена осталось нетронутым, пока его клиент садился сверху. Он подпрыгнул на Син Цю, издав женские стоны. Син Цю не ожидал, что этот клиент мог оказаться клиенткой. Она была намного медленнее, чем предыдущая женщина, и более тугая. Син Цю, будучи не в силах противостоять, издавал череду непристойных звуков, пока его член и дырка наслаждались. С каждым скачком четыре фаллоимитатора толкались внутри, не давая ни минуты на отдых. Юноша прижимался к женщине сверху, и через некоторое время она позволила ему волю действий. После испытанного оргазма она села на Син Цю, наслаждаясь лёгкими толчками, которые он совершал в поисках большего удовольствия. Она ласкала его яйца, пока он доставлял ей удовольствие, и, в конце концов, она слезла с Син Цю. Она перевернула его и продолжила трахать четырьмя дилдо. Син Цю издал резкий вздох, когда почувствовал, как все четыре фаллоимитатора придвинулись к его стенкам. Быть не может. Между ними втиснулся ещё один. Син Цю, перевозбуждённый из-за нескольких разных уровней скорости, вскрикнул от недостаточной растяжки. Раздался звонок. Син Цю ждал, пока женщина уйдёт, но никто не вышел проводить её. Скорее даже наоборот. Мужской голос позвал: — Эй, ты закончила? Клиентка ответила: — Нет. Я заказала два сеанса двумя из них. Думаю, им нужно растянуться, они же такие новые. — Ох. Ну, повеселись, наверное. Ты закончишь через два часа? — Конечно. Не нужно беспокоиться обо мне. Я просто развлекалась. Син Цю перевернули так, что передняя часть его ног была видна в кабинке. Она вытерла свои соки с его бёдер и произнесла: — Тебе нужно молчать, или я накачаю тебя наркотиками. Будет немного больно. Син Цю затаил дыхание, боясь того, что это может означать. Он почувствовал внезапный укол на внешней поверхности бедра, и ещё несколько последовавших. Было больно, но не настолько, чтобы заставить его дёргаться. Он понятия не имел, что за странные извращения были у этой женщины, но, может быть, она любила тыкать людей иглами? Вместо этого он решил сосредоточиться на болезненном удовольствии от пяти вибрирующих фаллоимитаторов в его чрезмерно растянутой дырке. Он очень устал после целого дня такого масштаба физического насилия, но уколы и вибрации не давали уснуть. Он думал о Чун Юне. Сейчас он не видел его из-за кровати, закрывающей ему обзор, но отчётливо слышал стоны крио пользователя. Около минуты ему потребовалось, чтобы прекратить обращать на это внимание. Рядом хныкал Чжун Ли, вероятно, принимая клиента, а не Тарталью. На протяжении всего дня самым тихим был Сяо и, видимо, самым гордым, чтобы полностью сломаться. Или же он не столкнулся с действительно мучительными клиентами. У Бай Чжу же они оказывались нежны и быстро уходили, в отличие от Чжун Ли. Бай Чжу много отдыхал, это точно. Итэр находился где-то между ними. У него наверняка были моменты, когда он громко кряхтел, задыхаясь, как сейчас. Но по большей части он был и не тихий, и не громкий. Уколы переместились на другую ногу, Син Цю продолжал размышлять. Возможно, если он будет постоянно двигаться, ремни со временем износятся и ослабнут. Но решения для рук, прикованных наручниками из тяжелого металла к краю кровати, у него не было. Может, если бы он достаточно потел, металл бы заржавел? Он его сломает, вернёт себе Глаз Бога и сбежит. Он обдумывал идею взять с собой Чун Юня, но любой его побег должен быть быстрым. Он вернется с Миллелитами и освободит всех в течение часа. Было бы неловко бегать по Ли Юэ голым, но гордость едва ли имела значение, когда речь шла о свободе. Покалывание, наконец, прекратилось, и Син Цю перевернули обратно. Часы показывали, что этот ад закончится через десять минут. Юноша почувствовал руки клиента на месте укола, а затем тёплое пощипывание. Клиент достал фаллоимитаторы один за другим, оставляя дырку Син Цю зиять. Он вздохнул с облегчением, но его надежды на снятие кольца с члена, к сожалению, не оправдались. Прозвенел звонок, и тот же мужской голос сказал: — Готово? Клиентка ответила: — Ага. Я лично ручаюсь за эти две прекрасные татуировки. Сердце Син Цю пропустило удар. Она только что сказала «татуировки». — В них содержится пиро инфузия, поэтому, если он каким-то образом выберется, просто зарядите в него электроэнергией, и он перегрузится. Это обездвижит на час или три, — сказала клиентка. — Что произойдёт, если клиент активирует перезагрузку? — спросил мужчина. — …он обездвижется. Я только что это сказала, ты не слушал? Пиро инфузия постоянна, её можно будет повторно активировать через три минуты после первой реакции, — пояснила клиентка. Син Цю хотелось кричать. Его надежды на побег разрушались на глазах. Пока он мечтал о свободе, клиентка оставляла на его коже неуничтожимый знак его заточения. Он даже не сопротивлялся. Он не понимал, что происходит! Он погрузился в свои мысли в тишине, пока остальные отдыхали после долгого дня. В центральное помещение вошла женщина и поставила рядом с каждым из рабов небольшие ёмкости с коричневатой, густой жидкостью. Она поднесла соломинки к их ртам, и четверо стали жадно пить из контейнеров. — Всё в порядке, это просто еда, — сказала женщина. Син Цю сразу узнал голос уборщицы. Он поймал себя на том, что доверяет её словам, и попытался пососать соломинку. Жидкость была безвкусной и густой, и, хотя часть его хотела выплюнуть её, вторая не посчитала это невыносимым. Он молча потягивал свою «еду». Уборщице пришлось снять кляп Чун Юня, с вытащенного искусственного пениса капала слюна. Он настолько был вне себя, что ей пришлось помочь и залить ему жидкость в горло. Через несколько минут слева от него заговорил грубый голос. Син Цю не заметил, как кто-то вошёл, и, к его удивлению, заговорил Сяо. — Наслаждаешься своим первым днём? — спросил Сяо. Син Цю расширил глаза. Итэр напротив него произнёс: — Всё в порядке, мы можем поговорить с двух до трёх утра. — Итак, как всё прошло? — повторил Сяо. Тон голоса указывал, что он явно хотел задеть Син Цю. Юноша пытался оставаться сильным и не злить адепта, но его голос сорвался: — А ты как, блять, думаешь? Чжун Ли заговорил. Его голос стал менее роскошным и охрип. Син Цю предположил, что Тарталья регулярно трахал беднягу в рот. — Сяо, оставь его в покое. У юноши был очень тяжёлый день. Во имя Архонта, в первый же день ему позвали службу безопасности! — Я не виноват, что он обычный жалкий смертный, — выплюнул Сяо. — Я далёк от смертного, но… стараюсь быть понимающим. То, что ты не смертный, не означает, что ты не можешь их понять. Просто не пытаешься, — возразил Чжун Ли. Син Цю заговорил: — Сэр… Чжун Ли… Ты как? Чжун Ли улыбнулся: — Почему ты спрашиваешь? — Я не хочу показаться излишне чувствительным, но… тебя использовали восемнадцать часов подряд, — сказал Син Цю. — Я уже говорил ранее, тебе не нужно беспокоиться обо мне. Я привык к этому. Повторюсь: я не смертный. У меня более чем достаточно выносливости, чтобы продержаться восемнадцать часов, — сказал Чжун Ли. Син Цю услышал, как его голос дрогнул ближе к концу, и заметил мешки под глазами Чжун Ли. Он не хотел настаивать на этом, поэтому отвернулся. Справа от него Чун Юнь издал тихий стон, и он повернул голову, лежащую на подушке. Он посмотрел на Син Цю. Гидро пользователь мог видеть, что Чун Юнь, наконец, приходит в себя, издавая очередные стоны боли. — Цю, ты в порядке? Они не причинили тебе вреда? — отчаянно спросил Чун Юнь. Син Цю отвернулся. У него не хватило духу ответить своему возлюбленному. — Итэр, ему не причинили боль? — спросил Чун Юнь. Итэр тоже отвернулся. — У твоего приятеля было тяжелое начало, крио мальчик. Но не обманывайте себя — вы бы не смогли предотвратить это. Он и ты пошли через ад сегодня, и пройдёте через него завтра, и послезавтра, и после послезавтра. Ты не выберешься отсюда. Никто из нас, — выплюнул Сяо. Глаза Чун Юня расширились, и он начал бороться со своими ограничениями, кряхтя от усилий, двигаясь своим подтянутым телом. Он, вероятно, самый мускулистый во всей комнате из-за интенсивных тренировок по боевым искусствам и постоянных упражнений, которые он получал только от владения двуручным мечом. Но, несмотря на это, он не сдвинулся ни на дюйм. — Сука! — Чун Юнь закричал, перестав сопротивляться. — Как это, блять, случилось? Этого не может быть! — Нет смысла бороться, — сказал тихий голос Бай Чжу. — Всё равно через несколько недель всё сольётся воедино, и вы даже, возможно, начнёте наслаждаться. — Только извращённая шлюха вроде тебя может получать от этого наслаждение, — сказал Сяо. — Наверное, «наслаждаться» — не то, что я имел в виду. Не обращать внимание, может быть? Я могу проспать почти любого клиента, так что, можно сказать, я научился терпеть. Это намного проще, чем работать в аптеке, — размышлял Бай Чжу. — Разве ты не тот, кто заботился о той девушке, которую я спас много лет назад? — спросил Сяо. — Да, Ци Ци. Она, скорее всего, совсем забыла обо мне. Кроме того, Гуй вполне способен обеспечить её безопасность, — сказал Бай Чжу. — А ты, я смотрю, не спешишь отсюда выбираться, — процедил Сяо. Син Цю вдруг почувствовал, как за спиной убирают кольцо с его члена. Он вздохнул, и разговор в комнате прекратился. — У меня было… кольцо для члена от клиента… и его просто… Аах! — Син Цю попытался объяснить, но ворвавшийся в него член, проникающий в самую глубь после пыток от татуировщицы, прервал его. Син Цю чувствовал, как пять пар глаз устремились в его сторону, пока он пытался подавить стоны и продолжить разговор. — Я… аах… это нормально… аах… иметь… нгх… больше клиентов по выходным… ААХ! — член задал быстрый темп, подталкивая Син Цю вперёд и тараня его сладкое место. — Мы понятия не имеем, какой сегодня день, так что трудно сказать. Но мне кажется, что каждый день почти одинаков, — сказал Чжун Ли. — Кроме того, лучше не пытаться говорить, пока тебя используют, ты можешь прикусить свой язык. Син Цю послушался совета Чжун Ли и замолчал. Это изнасилование было наименее жестоким из сегодняшних, и он обнаружил, что всё ещё способен сосредоточиться на происходящем вокруг. Находясь под прицелом пятерых парней, он заплакал и посмотрел на Чун Юня. — Чун… Ммпх! — Син Цю попытался позвать его, но не смог сдержать стоны, прерывающие его самого. Это заставило Чун Юня посмотреть на Син Цю, и он издал еле сдерживаемый крик, наблюдая, как кто-то использует его парня за стеной. — Значит, вы знали друг друга до того, как попали сюда? — спросил Сяо, в основном адресовав вопрос Чун Юню. — Он… мы… да, мы знали друг друга. Он мой парень, — сказал Чун Юнь сквозь стиснутые зубы. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только непристойными всхлипами Син Цю. — Это… сурово, — сказал Сяо, не зная, как ещё выразить это словами. — Блять. Жестоко. — Спасибо, что указал на это, придурок, — съязвил Чун Юнь. Кончив, Син Цю взвизгнул, и член вырвался из него, не излившись до конца. Мгновение спустя через боковую дверь вошёл Скарамучча, весь в поту и с дерзкой улыбкой на лице. — Парни, да? Поистине ужасная ситуация! Рад, что вы не скрыли это от меня, потому что теперь я причиню вам двойную боль, — сказал Скарамучча со злой ухмылкой. Фатуист наклонился перед Чун Юнем, чтобы их лица были на одном уровне. — Сегодня я трижды кончил в твоего парня, а он шесть раз кончил из-за меня, если считать этот. Раньше он был намного туже, но вау, у тебя действительно горячий парень. Должен сказать, ты настоящий победитель. — Отвали. Я не верю тебе ни на секунду. Он бы не кончил от твоего траха, — выплюнул Чун Юнь. — Следи за своим тоном, ледяной мальчик. Но если ты вправду мне не веришь, у меня есть доказательства! Скарамучча не спеша подошёл к кровати Син Цю и подобрал ведро со спермой, которое оставил там ранее. Он немного наклонил его, чтобы Чун Юнь мог заглянуть внутрь. — Это, наверное, твоё, фатуи, — не верил Чун Юнь. — О, уверяю тебя, это всё его «рук» дело, — сказал Скарамучча, указывая на Син Цю. — Уверен, ты помнишь вкус своего бойфренда. Глаза Чун Юня расширились, и он закрыл рот в ответ. Скарамучча зажал нос Чун Юня и стал ждать. Когда парень, наконец, открыл рот, чтобы вдохнуть, он зажмурил глаза, и Скарамучча наклонил ведро, сперма Син Цю пролилась в рот Чун Юня, на его лицо и подушку. Голова крио пользователя теперь лежала в луже густой спермы Син Цю. Тот не мог не покраснеть при виде Чун Юня, полностью пропитанного его спермой. — Знакомый вкус? — спросил Скарамучча. Чун Юнь нахмурил брови с закрытыми глазами и отказался отвечать. Скарамучча толкнул лицо юноши в лужу спермы и повернул голову. — Если ты не уверен, попробуйте ещё раз. Или… тебе нужно сравнить, чтобы убедится, что это не моя сперма? Скарамучча приподнял голову Чун Юня и врезался ему в горло, удушая. — Я планировал заставить твоего парня выпить его собственную сперму, но так гораздо лучше, — сказал Скарамучча, вновь вонзаясь в горло напротив. Слезы катились по лицу Чун Юня, когда Скарамучча сказал: — Должно быть, тебя уже опускали, ты так легко отсасываешь у меня. Чун Юнь захныкал, рефлекторно сглатывая и не осознавая, что его рот ублажает Скарамуччу против воли своего обладателя. Скарамучча вырвался из горла Чун Юня и повторно вошёл, убеждаясь, что крио пользователь попробует его вкус. — Видишь? Сперма не та же, — сказал Скарамучча. Лицо Чун Юня исказилось несколькими эмоциями, среди которых прослеживались печаль, стыд и гнев. Скарамучча вытер сперму Син Цю с глаз Чун Юня, только чтобы получить взгляд, убийственный, разве что, для голубя. — О Архонты, если бы взгляды могли убивать, — пошутил Скарамучча, похлопав Чун Юня по голове, после вдавливая его обратно в лужу спермы. После Скарамучча подошел к Син Цю, который отчаянно пытался боролся с сонливостью. — Нет ничего лучше в этом мире, чем возглавить «пищевую» цепочку , — Скарамучча отдёрнул Син Цю за волосы, соединяя их взгляды. Скарамучча повернулся, стягивая штаны и заслоняя всё поле зрения Син Цю своей гладкой задницей. Он завопил, когда Скарамучча сел на его лицо, предварительно ударив по губам членом. — Не стесняйся, доставь мне удовольствие, — Скарамучча, прижился к лицу Син Цю. Юноша быстро понял, что дышать так не сможет. Его язык пробрался к дырке Скарамуччи, утыкаясь в колечко мышц. Без нужного количества воздуха Син Цю изо всех сил старался вылизывать языком тугие стенки Скарамуччи и доставлять фатуисту хоть какое-то удовольствие. Казалось, это сработало — Скарамучча стонал. Он продолжал тереться о лицо Син Цю, пока тот не начал кряхтеть, пытаясь хватать ртом воздух. Перед глазами у него потемнело, и тогда Скарамучча отстранился. У Син Цю перехватило дыхание, и, когда к нему вернулось зрение, Скарамучча снова оказался у кровати Чун Юня, размахивая своим членом. — Нет, только не снова… — взмолился Чун Юнь со страхом в глазах. — Отойди от меня, урод! Его мольбы не услышали, и Скарамучча снова просунул ему, не церемонясь используя горло. — Ой! — Скарамучча внезапно закричал, отпрыгивая от Чун Юня. Кровь окрасила зубы Чун Юня, Син Цю, ужасаясь, побледнел, а лицо Скарамуччи налилось гневом. — Ты… укусил меня. Ты дурак? Суицидник? Ты почувствуешь гнев Семи Архонтов — подожди, — начал Скарамучча, но сделал короткую паузу. — Нет, не думаю, что ты хорошо отреагируешь на пытки. Сегодня ты не такой сговорчивый, как вчера. Скарамучча наклонился, смотря Чун Юню в глаза. Лицо его выражало ликование, когда он произнёс: — Знаешь, что я собираюсь сделать? Как я тебя накажу? — Ничто из того, что ты сделаешь, не помешает мне ненавидеть тебя до глубины души. Я не перестану пытаться выбраться отсюда до самой смерти. Лучше уж я умру от твоих рук, чем смирюсь, — выплюнул Чун Юнь, скаля окровавленные зубы Скарамучча лишь ухмыльнулся. Он вытащил кляп в форме пениса, который Чун Юнь носил весь день, и вывесил перед его лицом. — Помнишь его? — Иди на хуй. Это меня не пугает. Накачивай меня сколько хочешь, ты не сможешь удержать меня от драки, пока я трезвый, — прорычал Чун Юнь. Скарамучча вытащил из рюкзака фляжку. — Это тот, что я дал тебе ранее. Он буквально самый слабый афродизиак из тех, что у меня есть. Понюхай, — сказал Скарамучча и поднёс его к носу Чун Юня. Аромат вызывал лёгкое покалывание ниже живота, но ничего особенного. Затем Скарамучча достал ещё одну фляжку. — Этот ближе к тому, что я дал твоему маленькому парню ранее. Хотя то, что я ему дал, было якобы слабее. Припадок длился всего лишь четыре часа, хотя ощущение настолько сильное, насколько это возможно. Но этот наркотик действительно прекрасен. Он вызывает очень сильное желание, и с дозой такого размера его хватит примерно на неделю. Чун Юнь почувствовал, как бледнеет, когда почувствовал запах второй жидкости, сразу же вызвавшей волну желания по его телу. — Я всё ещё не боюсь тебя, ублюдок. Делай со мной, что хочешь, я не сломаюсь. Скарамучча не торопился, вливая вторую жидкость в кляп. Розовая смесь просочилась через маленькое отверстие на головке, и Скарамучча с предвкушающим щелчком захлопнул переднюю панель. Чун Юнь закрыл глаза, приготовившись к худшему, но снова открыл их, услышав шаги. — Эй, подожди, что ты делаешь? — крикнул Чун Юнь. Скарамучча отошёл от него, одним пальцем держа кляп, из которого капало. Когда Скарамучча остановился перед Син Цю, Чун Юнь заорал: «ПОДОЖДИ, СТОЙ, НЕТ, ОТОЙДИ ОТ НЕГО! Я ТОТ, КОГО ТЫ ДОЛЖЕН НАКАЗАТЬ, ЭЙ!» — Сейчас три часа, всем молчать! — пропел Скарамучча. Син Цю повернул голову к Чун Юню — выражение страха и отчаяния в его глазах вызвало огромную волну вины, нахлынувшую на Чун Юня. Скарамучча схватил Син Цю за подбородок и повернул его голову лицом вперед, а Чун Юнь тихо всхлипнул, признавшись, что Скарамучча нашёл его ахиллесову пяту. Кляп засунули Син Цю в рот, и немного жидкости просочилось ему в горло. Ремешки на затылке завязали, а потом из-под кровати Скарамучча добыл зажим для носа, повязку на глаза и пару наушников. Носовой зажим сработал первым, заставив Син Цю вдыхать через маленькое пространство, оставшееся между уголками губ и кляпа. Дыхание участилось и стало очень громким, но из-за того, что он не мог использовать нос для воздуха, кляп чаще попадал в горло и сочился жидкостью. К тому времени, как повязка опустилась на глаза, Син Цю лихорадило от сексуально желания. Теперь, в темноте, Син Цю мог сосредоточиться только на своём дыхании и потребности трахаться. На уши надели сверхмощные наушники, так что он не слышал даже своего дыхания. Всё, что осталось, это его растущая потребность. Он бездумно сосал кляп, сочащийся афродизиаком. Излишне говорить, что ночь у Син Цю будет беспокойной. Скарамучча подошёл к Чун Юню и вытащил свой член. На нём засохла кровь и виднелись небольшие следы укусов от зубов. — Слизывай кровь, — потребовал Скарамучча. Чун Юнь повиновался. Он слизывал кровь, смывая её слюной, отчего Скарамучча застонал. Скарамучча погладил окрашенные спермой волосы Чун Юня. — Хороший раб. А теперь поцелуй. Я хочу, чтобы твой рот извинился за то, что укусил меня. Ты будешь отсасывать у меня, пока я тебя не прощу. В возникшей прострации Чун Юнь промахнулся по головке члена. Он вряд ли мог сделать то, что обычно делал для Син Цю, но изо всех сил старался осыпать член Скарамуччи поцелуями. Он непристойно провёл языком вверх по стволу мужчины, взяв головку члена в рот. Ранее Скарамучча угадал: Чун Юнь действительно был пассивом. Син Цю не так хорошо управлялся со своим языком, как Чун Юнь, и это отчётливо отражалось на лице Скарамуччи, когда Чун Юнь искусно сосал его член, покачивая головой и танцуя языком. Скарамучча вышел, разбрызгивая потоки спермы. Обычно он никогда не испытывал столько оргазмов за ночь, но возбуждение сегодня лилось через край. Большинство фатуистов обладали чрезвычайно впечатляющей выносливостью, но Скарамучча почти никогда не занимался сексом дольше часа. Он направил свой член на макушку головы Чун Юня, создавая новую лужу спермы, растекающейся по голове во всех направлениях. Скарамучча опустился на колени и задрал рубашку, обнажая мягкие розовые соски. Он выпятил грудь вперёд и приказал: — Соси их. Это Чун Юнь и сделал. Он нежно покусывал соски парня, начиная с одного, переходя к следующему, посасывая и прихлёбывая, издавая тихие чавкающие звуки. Скарамучча тяжело вздыхал, поглощённый удовольствием от службы Чун Юня. Он медленно оторвал свою грудь ото рта парня, перейдя к поцелую испачканных губ криопользователя. Чун Юнь рефлекторно отстранился, но наклонился, как только понял, что происходит. Комнату наполнили влажные чавкающие звуки — Скарамучча вторгся в чужой рот, исследуя его своим языком. Он прикусил нижнюю губу Чун Юня, и тот изо всех сил попытался ответить на поцелуй. Наконец, казалось, Скарамучча покончил с Чун Юнем. — Рад видеть, что ты изменил своё поведение, маленькая крио-шлюха, — сказал Скарамучча, вставая. Затем он решил обойти каждого раба и затянуть их путы, и Чун Юнь почувствовал, как вся надежда в его груди угасла, когда путы вонзились в него. Всю следующую неделю Чун Юнь вёл себя отлично. Скарамучча по большей части не трогал его, но иногда по ночам поддразнивал, указывая на то, как хорошо трахается Син Цю. Скарамучча, похоже, действительно проникся симпатией к нему, что, очевидно, возмутило Чун Юня. Но каждый раз, когда ему хотелось воспротивиться, он бросал взгляд на своего парня, оглушённого, с завязанными глазами, зажатым носом и сходящего с ума от сексуального влечения. Ежедневно Скарамучча обливал Чун Юня спермой Син Цю до такой степени, что он ощущал скопившиеся полдюйма затвердевшей, высохшей спермы. Это был маленький акт доминирования Скарамуччи, и он работал как заклинание. После недели издевательств со стороны клиентов и Скарамуччи Чун Юнь смирился. Его искра бунта угасала, превращаясь в покорность с каждым ведром спермы, выливаемым ему на голову ночью. Син Цю освободился от афродизиака на шестой день, но он по-прежнему был с кляпом во рту, завязанными глазами и оглушён. Неделя прошла для него как в тумане, но последнего дня в темноте хватило, чтобы окончательно свести его с ума. Его чувства были сосредоточены на каждом движении в его дырке в течение дня, и он даже не мог слышать звон. Когда оборудование, наконец, сняли с его головы, первое, что он увидел, — член Скарамуччи, вонзившийся ему в горло. Син Цю принял его как мог, посасывая и качая головой. Он был готов на всё, лишь бы не вернуться во тьму. Скарамучча быстро устал от некачественного сосания Син Цю и стал самостоятельно вонзаться в его горло. Он придерживал голову пытающегося отстраниться юноши, и после того, как закончил вдалбливаться в горло, он вытащил член и использовал остатки своей жидкости, окрашивая его лицо в белый цвет. Син Цю немного прокашлялся, и Скарамучча молча вышел из комнаты. Часы показывали два тридцать, он посмотрел на Чун Юня и увидел лишь голову его парня, полностью покрытую спермой. — Чун Юнь? — Син Цю попытался сказать, но его голос был хриплым и тихим. Чун Юнь повернулся, чтобы посмотреть на него, но быстро отвёл взгляд. — Мне очень жаль, — сказал он, в его тоне отчётливо чувствовалась вина. — Всё это моя вина. И я не только про неделю, которую ты пережил. Если бы я был более осторожен, ни один из нас никогда бы не оказался здесь. Меня поймали, а потом и тебя. Во всём этом, — прохрипел он, — виноват я. — Всё в порядке, Юн. Я в порядке. Я почти не помню прошедшую неделю, так что всё в порядке. Не вини себя… — Нет! Ничего не в порядке! Но я даже сделать с этим ничего не могу. Если я попытаюсь ему противостоять, он причинит боль тебе. Он превратил тебя в свою кукла для секса, пока ты был без сознания. Каждый день он заставлял тебя кончать снова и снова, а потом приносил это сюда и вываливал на меня. Я ненавижу его, — сказал Чун Юнь. — Это… моя сперма на тебе? — спросил Син Цю. Он почувствовал, как его лицо краснеет. Это было ужасно странное чувство гордости — видеть, как его парень почти тонет в его сперме. — Ага. По крайней мере, он так говорит. — Юн, клянусь, теперь всё будет лучше. Мы разберёмся с этим вместе. Люди уже должны искать меня. Мы уедем отсюда через неделю, максимум. Мы просто будем вести себя хорошо, и тогда больше никаких наркотиков и никаких проблем, — сказал Син Цю. Он не не знал, на сколько во всё это он сам верил, но, по крайней мере, в его утверждении присутствовала доля правды. Скарамучча вернулся в комнату, и их разговор закончился. Все шестеро мужчин смотрели, как Скарамучча подходит к Син Цю с маленькой бутылкой в руке. — Открой рот, — сказал Скарамучча. Син Цю сделал, как ему сказали, и Скарамучча вылил содержимое бутылки ему в горло. Знакомая волна жара нахлынула на Син Цю, и он закричал: — НЕТ, Я НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ ЭТО СНОВА! Он попытался выплюнуть, но жидкость уже попала в его организм. — Предыдущая смесь была сделана из нектара попрыгуньи и пыльцы туманной травы. На этот раз я перешёл на мерцающий нектар, от которого зависит срок действия афродизиака. В следующий раз, когда ты придёшь в сознание, я получу экстракт чистого элементального нектара и пучок туманной травы тумана, которые погубят тебя навсегда. О, ты уже отключаешься. Ты будешь таким прелестным маленьким спермоприёмником, когда наконец падёшь, — радостно возгласил Скарамучча. Чун Юнь закричал: — Почему?! Я не сделал ничего плохого! — Да, ты на самом деле был очень хорош. И останешься таким. Дело в том, что туманная трава вступает в реакцию с экстрактом гриба филанемо, это вызывает временное изменение в химическом составе мозга, которое превращает сексуальное удовольствие в боль. Так что если ты захочешь противится, твой малыш погрузится в мир невыносимой боли, — сказал Скарамучча. — А теперь будь хорошем маленьким спермоприёмником и закрой свой рот. Чун Юнь вздрогнул. Он никогда в жизни не встречал кого-то настолько бесспорно злого. Он поймал себя на том, что молится, хотя и не уверен, какому конкретно из Архонтов. Он попытался уснуть, но всхлипывания юноши рядом с ним не давали этого сделать. Рабочий день заново начался, и всё, о чём он думал, это день когда они все освободятся из комнаты, которую он прозвал Адом.