bestiaire de poèmes

— Дазай Осаму, — шепотом прорычал рыжий в лицо нарушителю его покоя и встал, нервно отряхивая колени, — Тц, еще одна твоя выходка… — Слова Любви из уст, скользнув, слетают, Да вздохи и восторги от утех, — тихо произносит шатен и, на всякий случай, прикрывает лицо с расплывшейся на нем хитрой ухмылкой. Благо, что услышанным адресатом Дазаю быть было не суждено, но зато его прекрасно расслышал включившейся Огай. — Так, господа, довольно, а ну марш на занятия. — отозвался тот. Взгляд трех пар глаз моментально устремился на преподавателя и, в точности, моментально студенты принялись разбегаться. Рыжий, остановившись, последний раз злобно глянул на шатена, будто запоминая физиономию гада этакого, и смиренно последовал примеру уходящего светловолосого приятеля. Дазай собирался было подняться и, как минимум, отряхнуться, прежде, чем убежать, расстворившись в потоке студентов, но, вопреки опасениям, его остановили. — Сиди, где сидишь, молодой человек. — О неееет, Мори-сан, я его не трогал! Он, между прочим, сам набросился, а я, мученик лишь спасался, — актерски взвыл Осаму и, подложив рюкзак, плюхнулся на прежнее место, подпирая подбородок кулачками. — Кто бы ни был зачинщиком, тебе следует помнить, что ты находишься на стипендии и то, что твоими выходками сыт весь преподавательский состав. Не стоит пренебрегать этим, а пользоваться моим расположением к тебе — подавно, — заключил Мори, но заметив страдальческую гримасу в дуэте с позой шатена — улыбнулся. Профессор опустился на колени ближе к своему непутевому племяннику и потрепал по макушке это показательно надутое нечто. — Как скуксился-то, по тебе драматический кружок плачет, знаешь? — когда ответа не поступило он продолжил, — Ступай и, прошу, завязывай эпатировать окружающих. Осаму актерски нахмурился и, вскочив, побежал в сторону одногруппников, не забывая сумку и, конечно же, уже с широкой улыбкой, оставить за собой последнее слово: — А год только начался! Первая пара прошла просто невероятно скучно. Кто же мог подумать, что теория искусства окажется такой занудной? А может дело и в монотонной речи профессора. Кажется, что этот бедняга в накрахмаленном костюме и сам не жалует то, где оказался, и что преподает. Такие преподаватели — бич студенческой рутины. Мгновенно отбивают желание учиться и, в точности, мгновенно отбивают любовь к предмету. Чуя лежал на столе спрятав голову в сгибе локтя, выпрямив вторую, слушал убаюкивающую лекцию о том, в чем суть биологической теории происхождения искусства. Рядом сидел Альбатросс и настукивал пальцами какую-то задорную мелодию, которая играла у него в наушниках, по сей видимости. События часовой давности мелькали в сонном сознание рыжего слабыми отголосками и заставляли снова вспыхивать. Следующая лекция должна была быть у профессора Мори, и как же Чуя надеялся, что утренняя перепалка за которой их с упырем Дазаем застали, не повлияет на отношение преподавателя к своему студенту. В первый день его (он, конечно, бы этого никогда не признал) порядком запугали разговорами о профессоре и об его суровости, но побывав всего на пара-тройке лекций — Чуя мог поспорить со сплетниками. Да, он и правда выглядит устрашающе, статно и сурово; да, порой закидывает студентов сложными вопросами или заковыристыми домашними заданиями, но это то, что и нужно Накахаре. Профессор отлично и интересно объясняет, параллельно затягивая слушателей в дискуссии, тем самым не давая отвлечься и заскучать. Одним словом — профессионал. Не хотелось бы портить с ним взаимоотношения из-за такой глупости. Чуя, находясь в состоянии между сном и реальностью, думал о том, что мог бы сдержаться и не накинуться, в прямом смысле этого слова, на Дазая. Конечно, он никогда не отличался особой сдержанностью в подобных случаях, к тому же, и ситуация еще свежая, а улыбка у дьявольского выходца уж больно ехидная была, как держать себя в руках-то? Но можно было бы попытаться проигнорировать того, как получилось однажды в детстве во времена приюта. Рыжеволосый с самых пеленок отличался эмоциональностью и падкостью на нужду разобраться с обидчиками. Тогда то выработалось как попытка защититься, а дальше само собой вошло в привычку. Помнится, как в десять лет, Кое отвела его к терапевту, начав замечать, что мальчик беспокоен и агрессивен, за ним, буквально, тянулся «шлейф» разрушения, обид и всевозможных драк в младшей школе. Женщина делала это втайне от мужа, так как тот настаивал на том, что психологи — пустое дело и он сам займется его перевоспитанием. Поль Верлен и так был чрезмерно суров к юноше, воспитывая из него себе подобного, что не могло не пугать женщину. Она часто вмешивалась, но в силу того, что постоянно пропадала в офисе — это мало на что влияло. Мальчик, в основном, оставался либо один, либо под надзором опекуна, ведь тот нередко работал прямо из дома. С терапевтом для юноши поначалу обстояло туго. Пришлось сменить несколько из-за полного отсутствия связи и доверия у ребенка. Чуя не доверял врачам, он помнил их халатность и безразличие. В силу детской наивности сгребал всех в одну общую кучу, полагая, что все поголовно такие же и не оставлял даже дольки шанса на доверенность. Ассоциации и правда были не радужные, но в конце концов нашелся тот, кто поладил с непутевым дитя и за считанные месяцы помог тому немного совладать со своими эмоциями. Чуя даже завел себе приятелей, с тех пор пропадая днями на улице. Он ходил бы и дальше, но через пару месяцев Кое позвонил психотерапевт и сказал, что не может продолжать работать с его сыном, уверив, что дело отнюдь не в ребенке. Большего он не сказал, а Кое, видя, что ее сыну стало заметно лучше — решила не искать нового врача. Кто знает, может, если бы не это, то Чуя сегодня бы не сорвался, но жалеть о чем-то, что уже произошло — неслыханно пустая трата времени. Из аудитории Чуя не выходил, а выползал на ватных после дремы ногах и чуть было не врезался в Ацуши, который поджидал его у дверей. И когда этот робкий юноша успел выучить расписание рыжего? — Mer…Черт, ты уже прописался на этом этаже, Ацуши-кун? — А? Вероятно. – спарировал блондин, — Я вообще хотел позвать тебя выйти во двор, у меня окно следующей парой. Чуя сначала намеревался было согласиться и направиться в привычную сторону, но припомнив утреннее представление, нахмурился и только сдвинулся вбок, чтобы не мешаться в пороге. — Вот как, а дружка своего не хочешь позвать? — скрестив руки спросил рыжий. Накаджима свел брови к переносице, явно сразу не догадавшись о ком речь, но быстро припомнил о чем и свидетельствовало резко изменившееся выражение его лица. — Ох, ты о Дазай-куне? Он ушел в парк. Он никогда не остается в здание, когда между парами более, чем пять минут перерыва, — Ацуши пожал плечами, но приметив раздраженное выражение своего друга – его осенило, — Постой, ты ведь не обижен на меня? Я даже не знал, что вы двое знакомы… — Я не обижен, просто в голове не укладывается, как ты можешь общаться с подобным выродком. — пробурчал он и все же направился к лестнице, немо указывая следовать за ним. — Брось, он, конечно, бывает придурком, но не всегда, – блондин пожал плечами и, приметив перед собой знакомых, которые что-то бурно обсуждали, опомнился, — Кстати, о вас шепчется весь курс и не только… Поразительно, как быстро расходятся сл…. — договорить ему не позволила подлетевшая ястребом розоволосая девушка, которая сразу набросилась на Чую. — ЧУЯ-КУН~ — ЮАН-ЧАН, — незнакомка крепко обвила шею рыжего и повисла на нем мертвой хваткой. Ну точно хищная птица. — Боже, как же мы давно не виделись, что ты тут делаешь? — Чуя находился в полном недоумении, отстранившись от своей давней подруги и осматривая её с головы до пят. — Я тут учусь, а ты что тут делаешь? Ты тоже поступил? Стой, разве ты не жил с отцом во Франции? Ты переехал? Почему не сообщил? Чуя усмехнулся, глянув на сплошь ничего не понимающего Ацуши, поспешив притормозить пылкость девушки. — Погоди-погоди, это довольно долгая история, не все сразу, — рыжий почесал затылок и натянул обратно на плечо рюкзак, распластавшейся на полу, — Юан, это Ацуши Накаджима – второкурсник и мой друг. Бедолага Ацуши растерянный до чертиком столь быстрой сменой обстановки, смог только туманно перевести свой взгляд на девушку и кивнуть. — Приятно познакомиться!! — Юан мигом глянула на высокую фигуру рядом и схватила того за руку, размашисто пожимая её. Когда формальность была соблюдена она снова переметнулась к Чуе и уже было открыла рот, чтобы потребовать ответить на все её вопросы ежесекундно, но тот её прервал. — Стой-стой, ничего не спрашивай, предлагаю встретиться после занятий в пятницу и наверстать упущенное. Сейчас слишком мало времени, да и мы с Ацуши-куном хотели выйти подышать. – Чуя слегка махнул головой вбок, указывая на выход из университета. Девушка немного обидчиво взглянула на своего друга, но в то же мгновение сощурилась и пригрозила пальцем. — Оки, тогда ловлю на слове. Позже спишемся и не смей как всегда игнорировать мои сообщения, мистер-простиябылзанятнесколькомесяцев! — она чуть подалась вперед, абы выглядеть угрожающе. — Хорошо-хорошо, — Чуя поднял руки вверх, — Слушаюсь и повинуюсь, мадам, — он шутливо склонил голову, словно рыцарь, за что ему отвесили легкий подзатыльник. Проводив глазами розоволосую, убегающую в толпу, Ацуши, по сей видимости, только обработавший всю ситуацию, изумлено посмотрел на своего приятеля. — Это?... — А… Моя подруга детства, совсем из головы вылетело, что она осталась в Японии, — отмахнулся Чуя, — Но то, что она учится в этом университете — я в помине не ожидал. Услышав удовлетворительный «хмык» они продолжили шествие. За болтовней остаток перерыва пролетел незаметно. Да и чего томить, оставшейся университетский день — тоже. К счастью, никаких приключений на прочие учебные часы для обладателя рыжей макушки судьбой больше не было уготовано, а пара с профессором Мори ничем не отличалась от предыдущих. И потому сейчас Чуя преспокойно направлялся в сторону дома. Во дворе с Ацу они все же вернулись к теме злосчастного чуиного раздражителя. Надо же было объяснить свой внезапный порыв сравнить чертенка с землей под ногами. Светловолосый уверял, что этот самый чертенок вовсе не так плох, как показался, что он даже очень приличен и славен, пусть и с непростым, увилистым характером. Славен как друг. То, что он славен в университете — все уже и так поняли по молниеносной сенсации среди учащихся о том, что кто-то избил золотого мальчика-литератора. Девушки вокруг него толпились и не давали прохода пуще, чем то обычно бывает, всячески предлагая то отвести в медпункт, то самим обработать разбитую губу. И откуда только они достали перекись и бинты? Удивительная сила женской сумочки? Вероятно. А может где-то рыдает медсестра, осознавшая масштаб опустевших аптечек. А с одной из ухаживающих мумию видного сердцееда видели уходящим после окончания занятий под музыкальное сопровождение из томных вздохов остальной дамской фанбазы. Ну, это все чепуха. Ацуши убедил Чую не злиться на этого прохвоста и Чуя даже решил послушаться. Он не был глуп и, хотя в нем еще кипела злоба, понимал, что иметь какие-то неприятности в начале учебы — как-то не комильфо. Чуя не намеревался водиться с этим Дазаем, но и злиться, попусту растрачивая энергию, тоже особым смыслом не блистало в его голове. Остаток недели прошел преспокойно. Преподаватели распинались в основном теоретично, грозясь, что с начала следующей недели у студентов начнется этакая арка практики на занятиях – Чуя был только этому рад. Среди недели проскользнула одна неприятная мелочь, но Чуя решил не заострять на подобном своего внимания и преспокойно о ней позабыл. В пятницу после учебы он забежал домой, оставляя сумку и переодеваясь во что-то более презентабельное и уютное, чем официальная рубашка с галстуком, и спустя пару минут уже снова вышел за порог. Мелькая рыжей макушкой средь стремительно позеленевших крон деревьев, направляясь на встречу. Остаток дня обещает быть приятным. Вечер в компании Юан плавно перетек в поздний. Все как и предполагал рыжий: розоволосая засыпала его с ног до головы вопросами и все, что оставалось бедолаге — моментами хихикать и отвечать на них весь брифинг. Рассказывала и об устройстве и системе образования в Японии, что была для Накахары несомненно новым. Он успел усвоить некоторые правила и отличия, а в чем-то ему помогал Ацуши и Альбатросс, с коим рыжеволосый достаточно быстро нашел общий язык и сблизился. Это не могло не радовать. Альбатросс был малость неугомонен и энергичен до чертиков, но это импонировало Чуе, иной раз он сам разделял его настроение. Говоря об Юан – оказалось, что девушка еще со средней школы после того, как её приемная матушка рассказала о своей бурной студенческой молодости в Йокогамском университете, всеми грезами мечтала поступить именно сюда. И она добилась этого своими силами. Чему можно только восхититься и поаплодировать. Чуя помнил Юан с детства и если не брать в расклад случай, когда она только прибыла в приют, сразу же запуганная малолетней шайкой — та всегда отличалась целеустремленностью и пылкостью нрава. Однажды она даже предложила отомстить приютским обидчикам. Малыши тогда устроили настоящий бунт и на утро задиры проснулись полностью обмазанные зубной пастой, все изрисованные, и, будто бы того не хватило, еще и поскользнулись на банановой кожуре, расположившейся по всему периметру их скромной комнатки. Детские козни, что сказать. Правда пострадала еще и воспитательница, которая пришла их разбудить, но это опустим. Ярковолосый дуэт потом целую неделю эксплуатировался маленькими уборщиками в столовой, но это того стоило. Сегодня они только это подтвердили, предавшись воспоминаниям. Проводив неугомонную подругу, которая не успокоилась, пока они не назначили следующую встречу, до самых дверей ее комнаты, Чуя поплелся вниз по лестнице общежития. Автобусы уже не ходили и это означало, что спешить некуда. Его ожидает очаровательная прогулка по ночным переулкам. В наушниках играла группа «Slowdive» и рыжий, наконец вышедший наружу из кишащего всевозможными коридорами и лестничными пролетами здания, уселся прямо на тротуаре напротив общежития. На этой территории нельзя было курить, потому как рядом располагались специально огороженные территории для курильщиков, но Чуя в этот единственный раз решил наплевать на правило. На улице никого в сей час, а камеры только на парковке. И вообще не гоже не романтизировать ночное умиротворение улиц, когда играет группа, пронизывающая до кончиков пальцев. Общежития располагались рядом с университетом так близко, что юноша мог вдоль и поперек рассмотреть все элитное белоснежное здание с панорамными окнами, которое выделялось одним ярким пятном, среди темно-зеленого весеннего пейзажа. После очередной затяжки сигарета в его руках неприятно обожгла кожу и рыжий, затушив, встал в поисках мусорки. Злополучная оказалась ближе к воротам университета. Выполнив свою маленькую миссию он уже хотел было развернуться, но заметил темные очертания человеческой фигуру впереди на аллее, ведущей к университету. Кто в такой поздний час будет возвращаться с учебы? Казалось перед выходными все наоборот спешат укрыться в родных стенах, отдаваясь в объятия долгожданного отдыха. Да и университет уже закрыт приличное количество часов. Когда таинственная фигура приблизилась и приняла более четкий образ, осветившись светом фонаря – Чуя узнал её. Он мигом отвернулся, опуская голову и хотел было, как можно скорее, уходить, но– — Выслеживаешь меня, коротыш-кун?