Heartful Of Ghosts

«Тупая девка с вульгарными идеями. Ничего из этого я делать не буду. Ты собираешься нас изуродовать!» — Вилле нервно зашагал по комнате и начал пинать бутылки, разбросанные по полу, так что те долетали до стен и вдребезги разлетались. Уже пару часов я сидела на диване и с полным безразличием смотрела на то, как он мечется по комнате и хаотично выкрикивает маты. Так проходила наша установочная сессия. Лайна смотрела на эту картину со слезами на глазах, пытаясь стать препятствием между Вилле и очередной бутылкой. Наверное, в тот момент она мысленно прощалась со своей карьерой и своим будущим. — «Боже, ну хватит позориться, Лайна, посмотри на себя, что ты хорохоришься перед этим пидором. Он же не ценит ни черта, он кроме себя никого и ничего не видит». Я не успела договорить, как передо мной оказалось ошалевшее лицо Вилле. Он покрылся багровыми пятнами, а глаза налились кровью. — «Как ты сказала?» — если бы не Лайна, которая встала между нами, то скорее всего, его рука оказалась бы на моем горле. — «Лайна, отойди, дай ему возможность показать характер, он же у нас крутой. Попробуй, малыш, может быть мне даже понравится», — я демонстративно откинула волосы с шеи и оттянула футболку. Мне было страшно, но я была уверена, что он не будет распускать руки. Вилле испуганно посмотрела на меня, молча закурил и начал растерянно поглаживать себя по бедрам. В итоге кудрявый плюхнулся на диван и начал перебирать мои наработки. Он пытался сложить разорванные клочья в единое полотно, недовольно надувал губы и хмурил брови. Из-за миловидного лица и пухлой нижней губы, он скорее походил на обиженного ребенка, чем на агрессивного молодого мужчину. Я посмотрела на Лайну и молча вышла на улицу. — «Айра, как мы пришли к тому, что вместо восстановления ментального здоровья на Родине мы стоим на улице в промзоне Хельсинки рядом с каким-то подвалом. Ввязались в настоящий цирк уродов: Лайна, которая потеряла хватку и претенциозный капризный принц. Вьет из неё веревки», — мой внутренний диалог прервал звонок. Отвечать было нельзя, иначе Лайна своим напором развела бы меня на возвращение точно также, как раскрутила на подписание контракта. Как это было? Не успела я после вечеринки зайти домой, как тут же раздался звонок: — «Дорогая, все в восторге от тебя! Я скинула записанный материал на почту, приходи ко мне завтра, есть пару записей живых выступлений. Мы тебе такой кейс сделаем, что Америка будет плакать», — на том конце телефона слышался нетрезвый, но очень воодушевленный голос Лайны. — «Хорошо, хорошо, но уже завтра. Пока дорогая, была рада тебя видеть!» — я положила трубку, не дожидаясь ответа. На следующее утро после вечеринки я проснулась очень рано, но не хотела вставать: 7 утра, 9, 12, я не спешила открывать шторы и пускать солнечный свет в свою комнату. Меня окутала тревога. Что заставляло меня нервничать? Наверное, всё, но в разной степени: новые люди, работа с лучшей подругой, незнание рынка Европы. Да и в целом, я ощущала себя не злобной, хваткой, голодной до денег и успеха молодой девушкой, а сломленным потерянным ребенком, который приехал прятаться в дом своих родителей. Я спустилась на первый этаж, в надежде на то, что никого нет дома. Отец сидел за барной стойкой и пил послеобеденный кофе: «Лайна уже раз 6 звонила, кстати, она отправила мне записи группы, с которой ты согласилась работать, мощные ребята». Не знаю почему, но я решила сорваться на него: «Смотрю вы всё уже за меня решили. Я ещё не сказала да. Я то думала, у меня дом есть, место, где никому ничего от меня не надо, а вы все.......!!!» — я швырнула кухонное полотенце в стену. Отец выдержал паузу, бросив в мою сторону холодный и властный взгляд: «Смотри, разошлась, фурия. Во-первых, ты уже третью неделю болтаешься без дела, либо посвяти нас с матерью в свои проблемы, либо приходи в себя. Во-вторых, ты нам ничего не рассказываешь. Откуда мне знать, что ты не соглашалась», — отец обиженно отвернулся и пренебрежительно сморщился. Я села рядом с отцом и виновато сгорбилась: «Извини, ты прав. Да нет никаких проблем, пап, просто дочка у тебя дура. И правда, пора браться хотя бы за какую-то работу и вытаскивать себя из этого. Думаешь, что ребята стоящие?» — я ощутила прилив уверенности. — «Дочка у меня самая умная и красивая, вся в отца. Да, отлично звучат как смесь раннего DIO и Black Sabbath, я даже удивился, что они из Хельсинки. Это твой дом, оставайся сколько надо», — папа ободряюще похлопал меня по спине и ушел в свой кабинет. Следующие полчаса я провела в абсолютной тишине, пытаясь собраться с силами, выписывала мысли и страхи на бумагу. В потоке рефлексии я поняла две вещи: я снова хочу больших денег и власти, и у меня появился главный враг на пути к ним, которого я должна была победить. Имя врага «самомнение Вилле Вало». — «Алло, Лайна, я согласна. Пока ничего не слушала, сколько денег я получу?» — я была слегка взволнована, потому что уже прикинула фронт работ и рассчитала примерную сумму, которая могла мне перепасть. Лайна не подвела, сумма оказалась в пару раз больше моих скромных планов. Остаток дня я провела в изучении записей ребят, вечером мы собрались с родителями за ужином и я резюмировала: — «Я взяла проект, о котором говорила Лайна. Мощные ребята, уже есть свой стиль. Упакуем и будет конфетка, школьницы будут пищать. Оплату получаю сейчас, потом процент от продаж. На этой неделе начну искать квартиры», — на лицах родителей появилось облегчение, блудная дочь пришла в себя. Следующую неделю я не выходила из дома, начинала работать в 9 утра и заканчивала ночью, писала комментарии к песням, по секундам разбирала партии, собирала референсы для концепции альбома, искала контакты радиостанций и прикидывала, с помощью каких связей я смогу засунуть ребят на MTV. С Лайной мы встретились за пару дней до совместных обсуждений, она была в полном восторге, а что по итогу? По итогу я уже минут десять стою рядом с шоссе в ужасную осеннюю погоду и пытаюсь вызвать такси. Пальцы начинают неметь, а телефон разрывается от звонков подруги. Через полчаса я была в своей квартире, скинула сумку и пальто на коробки и послушала три голосовых от Лайны. Из них я поняла, что она была оскорблена и обижена, но это было не главное. Главное, что я поняла из её сообщений: если я разрываю контракт сейчас, неустойка с меня полагается в размере 10.000 евро. — «Твою мать! Что же все так не вовремя!!!» — я только что потратила круглую сумму, чтобы снять квартиру в самом центре города, а у родителей и подавно таких денег нет. Я плюхнулась в горячую ванную, телефон продолжало разрывать, в итоге я не выдержала и взяла трубку, даже не смыв пену с тела. — «Алло, Лайна, прости меня, я тебя безмерно люблю и уважаю, но ты сама всё видела. Я послушала твоё сообщение про штраф, у меня нет таких денег. Но и работать с этим придурком я не могу», — я начала тараторить, не дождавшись приветствия с того конца провода. — «Я даже поздороваться не успел, а ты меня уже успела оскорбить. Надо что-то решать, потому что на штраф попадешь не только ты, но и мы с Лайной. Моя неустойка в пять раз больше, чем та, которую требуют с тебя. Надо встретиться и всё решить», — бубнел низкий мужской голос. В тот момент я была готова сгореть от стыда, как-будто я фактически стояла голой с мыльной пеной на ногах перед своим обидчиком. — «Ну что ты, принципиально и слова мне не скажешь? Извини, пожалуйста, давай решать нашу общую проблему. Предлагаю в субботу в 5 вечера в кофейне на первом этаже Кампи», — Вилле был раздражен и видимо ходил по комнате, потому что его дыхание было сбито. — «Хорошо, я подумаю, мне надо обсудить это с Лайной», — я положила трубку, не дожидаясь ответа собеседника. Я снова залезла в ванную и поддала кипятка. От нелепости ситуации хотелось сгорать с каждой минутой всё больше.