Ежедневное напряжение

      Прошла почти неделя с тех пор как я испил зелье Желания. В нашей повседневной жизни практически ничего не поменялось. Ранний подъём на завтрак, затем учебные пары, обед, немного свободного времени, пары, ужин, библиотека, уроки, сон. Иногда вечером я подключался к патрулю Гермионы.       Рон вообще выпал из жизни нашего трио — у него девушка и неудержимый гон. Хотя Лаванда лишь лучилась довольством и совершенно не жаловалась на приставучего любовника.       А мои проблемы с неконтролируемым возбуждением продолжали регулярно появляться. Заметного спада в напряжении пока не наблюдалось, поэтому недовольная Гермиона три-четыре раза в день помогала мне своей рукой достигнуть умопомрачительного оргазма, за что исправно получала благодарственный поцелуй и словесную похвалу.       Я пытался как-нибудь иначе отблагодарить её, но пока что все мои излишние поползновения Гермиона воспринимала в штыки. Для неё не составляло особого труда принять сперму в рот и проглотить, если ей казалось, что мы можем испачкать что-нибудь не то. Она старалась попасть в Больничное крыло, когда у меня вновь возникала проблема, однако, если требовалось, могла помочь моему восставшему члену в любой части замка. Но все мои ответные действия Гермиона категорично пресекала. Всё что она мне позволила за эти дни — немного поцелуев с языком и небольшие ласки груди и бёдер. И мне было жаль, что большего она пока не разрешила. Пусть она не хочет начинать полноценные отношения, но неужели её ни капли не возбуждает то, что происходит между нами? Я тоже хочу устроить ей крышесносный оргазм.       Обидно, что она решила так ограничивать себя.       Сегодня же к моей рутине должна была добавиться тренировка по Квиддичу. Стадион наконец-то привели в надлежащий вид и можно было собираться вновь. Команда уже была мною укомплектована в начале года, мы лишь ждали разрешающей отмашки МакГонагалл. И этот день наконец-то наступил.       Утром перед завтраком Гермиона в заброшенном классе быстро помогла мне избавиться от утреннего стояка, а потом деловито ускакала в библиотеку. Кажется, вид моего члена и мастурбация перестала вызывать у неё какой-либо трепет.       Воскресенье, выходной, на дворе наконец-то выпал снег, и многие повалили наружу гулять или играть в снежки, но Гермиона не меняется — учёба для неё всё. Жаль, что она не желает выбраться на свежий воздух. Да даже наши штатные кролики, Рон и Лаванда, и те отправились проветриваться. Гермионе хоть кол на голове теши. Книжная моя девочка.       Тренировка прошла весело и продуктивно. Команда для первого за два года вылета, хорошо отыграла. Я был доволен. Единственное, что напрягало — в команде кроме меня был всего один единственный парень и тот загонщик. Даже на воротах в этом году оказалась симпатичная девушка, так как Рон решил самоустраниться из игры. Ну да, зачем защищать ворота команды и уставать на длительных тренировках, когда можно уставать, кувыркаясь с подружкой. Поразительно, как его отношение ко всему изменилось, стоило получить славу героя войны и дорваться до сладенького. Ужас. Главная же проблема была в том, что к середине тренировки я начал ощущать знакомое напряжение и жар. Неудержимое возбуждение понемногу подкрадывалось ко мне. А мелькающие то и дело перед глазами девушки, облегчения не добавляли. Пришлось перестать думать о девушках, а тупо сосредоточиться на разработке тактик и погоне за снитчем. Я надеялся, что морозный воздух и мои любимые полёты остудят моё сексуальное возбуждение.       Не тут-то было.       Зелье в очередной раз решило показать мне, что не я контролирую своё положение. Это оно контролирует желания. Под конец тренировки я уже плохо соображал, поэтому, как мог вежливо попросил у ребят заканчивать тренировку без меня, сославшись на плохое самочувствие. Спешно добрался до душевых, но и тёплые струи воды и душистое мыло не добавили мне спокойствия. Член гордо торчал, налитый кровью, а в голове становилось всё меньше адекватных мыслей. Хотелось кого-нибудь поймать и выебать.       Кое-как вытершись, я впопыхах оделся и бросился бежать к замку. Нужно было срочно найти Гермиону. Найти и трахнуть…       Лестничные пролёты сменялись коридорами, кажется пару раз меня кто-то окликнул, но мне было всё равно. Кое как удалось избежать столкновения с Луной. Стараясь удержать себя в руках, я поздоровался с ней, извинился и умчался в библиотеку. Нельзя было оставаться рядом с ней. Ведь в голове назойливо стучала мысль затащить её в нишу за латами и там нагнуть.       В какую же похотливую дрянь превращается мой мозг под воздействием этого гадкого зелья. Вообще поражаюсь способности хоть как-то адекватно мыслить.       Ещё поворот, лестничный пролёт, коридор, ещё одни, поворот, ещё коридор и вот они — заветные двери в библиотеку. Надеюсь Гермиона внутри, иначе, боюсь, с моим членом познакомится Ирма Пинс. И для нас обоих это будет очень поганое знакомство.       Воскресная библиотека оказалась полна тишиной. Мисс Пинс на месте не было. И слава Мерлину. Я обратился в слух, пытаясь услышать шуршание переворачиваемых страниц и дыхание подруги. Я принюхивался, стараясь уловить её запах. Глаза беспорядочно выискивали её силуэт.       Ноги несли меня без моего ведома. Я знал, где обычно сидит Гермиона. Этот угол библиотеки как нельзя лучше подходил для страстного свидания. Казалось, что я вижу магическую энергетику, её след.       Вот она! Сидит склонившись над очередным толстым фолиантом, когда должна склоняться над моим толстым членом. Променяла прекрасное плотское удовольствие на скучные и пресные слова, написанные на сухих страницах. Так дело не пойдёт! Я не желаю видеть её перед столом. Или под ним, или на нём.       На ходу набрасываю на закуток заглушающие и скрывающие чары и бездумно отбрасываю палочку. Гермиона удивлённо подняла взгляд на шум и наконец-то заметила меня.       — Гарри, тренировка хорошо прош… — она осекается, не завершив вопрос. Она видит, что я не в себе. — Гарри?       — На колени, Гермиона, — шепчу я, расстёгивая брюки.       Они падают к ногам, показывая, что я забыл трусы в душевых команды. Я скидываю ботинки и вышагиваю из штанин. Гермиона вцепилась в край столешницы и с небольшим страхом наблюдает за мной. В ужасе разглядывает мой восставший член.       — Гарри, успокойся, я сейчас помогу тебе, — она пытается достучаться до меня.       — На колени, Гермиона, прошу, — руки дрожат, тело рвётся вперёд, но я держу себя на месте. — Если ты не подчинишься, я боюсь представить, что вытворит моё тело. Я очень хочу тебя взять прямо на столе, Гермиона. Разорвать эти проклятые джинсы, что не дают мне видеть и трогать твои прекрасные ноги, сорвать с тебя трусики и хорошенько тебя трахнуть. Я уже долго терплю.       Гермиона бросила взгляд на наручные часы.       — Ох… — она поняла сколько времени прошло с последней мастурбации.       За последние дни мы никогда не делали такой большой перерыв между сбросами моего напряжения.       — Сними мантию и джинсы, Гермиона, — пробормотал я, стараясь оставаться на месте, — я хочу видеть твои ножки. Пожалуйста, прошу тебя, послушайся. Я боюсь, что иначе изнасилую тебя.       — Гарри Джеймс Поттер! — возмутилась Гермиона. — Ты слышишь себя?! Совсем ополоумел от похоти!? Успокойся сейчас же! И я тебе помогу…       — Гермиона, — я делал два шага, тяжело дыша. — Гермиона, прошу, потом ты меня сможешь ругать, сколько влезет. Но сейчас прошу не перечь, я уже почти не контролирую себя. Я и так по дороге чуть не набросился на Луну. Ты просто не представляешь себе, как я тебя хочу! Меня разрывает от желания погрузиться в тебя. Пожалуйста, пока я себя ещё сдерживаю, сделай так, как я прошу!       — Чёртово зелье! — Гермиона яростно распутала завязки мантии, и отбросила её на скамью, открывая вид на белую блузу и тёмно-зелёный свитер. Расстегнула ремень, пуговицу джинс, молнию и спустила их вниз, вылезая из кроссовок. На ней были простые светло бежевые трусики и белые тёплые гольфы почти до колен. Я подошёл ещё на шаг. Ещё немного и я дотянусь до неё. Гермиона вышагнула из штанов, оставляя их мятыми на полу и осторожно отошла от стола. Приблизилась ко мне. Напряжённая, злая.       Я схватил её за талию, притянул к себе и требовательно поцеловал. Языки довольно споро вступили в яростную битву. Казалось, что каждый из нас пытается не то поцеловать, не то укусить партнёра. С первым прикосновением к её тёплому языку я ощутил себя живым. Мне становилось легче, но в то же время и сложнее. Кипучая кровь бурлила внутри меня, мышцы наливались напряжённой силой, чтобы схватить и не отпускать. Я хотел Гермиону прямо здесь и сейчас. Желал наполнить её киску своим членом, залить её лоно горячим семенем, трахать её до тех пор, пока она не станет кончать с моим именем на устах. Пока не станет молить о том, чтобы я кончал в неё ещё и ещё.       Ужасные мысли, навеянные мне зельем, с трудом удавалось душить. Я очень хотел исполнить эти пошлые видения, впивающиеся в мой мозг, но для этого было слишком рано. Я не мог так поступить с Гермионой. Она слишком дорога мне, чтобы так с ней обращаться. Однако кое в чём ей сегодня придётся уступить. Я не отпущу её пока она не кончит пару раз и не потеряет силы стоять.       Головка члена дёргано прошлась по ткани трусиков, задела резинку и юркнула под её блузку. Я отчётливо ощутил бархат животика Гермионы, как она напряжённо дышит. Я хватил её за попку и прижал к себе сильнее. Головка члена по-хозяйски ткнулась ей в пупок.       — Гарри… — она попыталась отстраниться, но я вновь поймал её рот.       Одна из рук метнулась к её затылку и зарылась в кудри, не позволяя вырываться. Её коготки впились в мою грудь, она попыталась отпихнуть меня, но не смогла. Тем временем моя левая рука забралась под тонкую ткань и жадно массировала тёплые упругие ягодицы.       Мордред, я и не знал, что она так сильно выросла. Помню, во времена наших скитаний у неё была скромная подтянутая попка. А сейчас моя ладонь явно давала понять, что на мирных Хогвартских харчах моя любимая подруга отъела себе прекрасную сочную задницу.       — Твоя жопка отменна, — пробормотал я, пока пытался отдышаться.       — Гарри, сбавь обороты, — Гермиона снова попыталась отпихнуть меня. — Успокойся!       — Не могу, прости меня. И так сдерживаюсь от самых грубых действий. Если бы ты знала, какая пошлятина вертится сейчас в моей голове.       — Ты и так переходишь границы! — яростно проговорила она.       — Если бы я их перешёл, — мой палец скользнул к её половым губам и Гермиона застыла с расширившимися глазами, — то завтра бы ты ходила в раскоряку.       — «Прекрасное» обещание для девушки, с которой у тебя нет любовных отношений, — недовольно проворчала Гермиона, нахмурившись, и с необыкновенной силой вытянула мою ладонь из своих трусиков и резко отпихнула меня.       — Что?       Я не удержал равновесие и плюхнулся на скамью у стены. В руке у Гермионы я заметил её палочку. Похоже она невербально наложила на себя усиляющее заклятие. Иначе она вряд ли смогла бы пересилить моё возбуждённое тело. Дёрнулся, чтобы вернуть её в свои объятия, но в меня прилетело мягкое обездвиживающее заклятие. Я так и остался сидеть на месте. Будь я в своём уме, она ни за что бы не смогла поймать меня даже на невербалке. Всё же мои рефлексы очень хороши и не раз выручали в опасных ситуациях.       Однако, сейчас я был не в себе, поэтому стал уязвим.       — Кошмар, Гарри, я в ужасе, мы же договаривались! — недовольно скрестила Гермиона руки на груди. — Хорошо, что ты сейчас не в состоянии ответить из-за заклятия, а то я бы тебе твой проклятый член оторвала. Грёбаное зелье… Оно превращает тебя в похотливую скотину.       Она подошла, сняла с меня мантию и бросила на пол, потом опустилась на колени, устраиваясь меду моих ног. Она осторожно коснулась пальцами ствола:       — Ух, горячий. Ты сейчас явно перегрет… Надеюсь ты его хотя бы помыл, после тренировки, — она с опаской и сомнением принюхалась к головке. — Вроде бы пахнет мылом…       Гермиона опустила голову и настороженно лизнула, поморщилась и вздохнула.       — Хотя бы чистый, — она недовольно взглянула мне в глаза, а затем вобрала в рот головку.       Поиграла язычком, облизала по кругу. Замерла, сделала пару шумных вдохов и протолкнула его глубже. Снялась, недовольно дёрнула щекой и вновь мягко поглотила половину ствола. Попробовала взять глубже, но тут же отодвинулась, издав характерный звук, вызванный позывом рвоты.       — Нет, обойдёшься без глубокого минета, Гарри. Слишком он у тебя большой. Вообще, скажи спасибо, что я такая хорошая подруга. Думаю, не многие девушки без вопросов отсасывают своим друзьям.       Тут я был готов с ней согласиться, а ещё я был просто счастлив, что Гермиона не стала отвергать мою просьбу, которая была завуалирована за похабными обещаниями овладеть ею.       Она придержала пальцами основание, облизала головку и погрузила член в рот. Она аккуратно двигала головой, мягко сжимала губы и нежно поигрывала язычком. Иногда неуклюже задевала кончиками зубов, что лишь добавляло остроты ощущений. Это было великолепное блаженство, наполненное горячей влагой и нежностью, которое заставило меня практически сразу начать изливаться в её рот. Гермиона дёрнулась от неожиданности, но не выпустила его изо рта и принялась стремительно глотать порции семени. При этом на её лице было удивление и задумчивость.       Проглотив всё и аккуратно облизав член, она подняла голову и с любопытством уставилась в мои глаза.       — Ты кончил раза в четыре быстрее обычного и на три выстрела больше, — с лёгкой ухмылкой превосходства она разглядывала моё довольное лицо. — Неужели мой минет был так хорош? И даже не надейся, что я тебя освобожу, твой похабный орган всё ещё стоит. Похоже дни, когда у тебя квиддич, будут для меня самыми тяжёлыми. Блин…       Она положила свои горячие ладони на мои бёдра, вздохнула и вновь нагнула голову, нежно впустила головку в горячий рот, прошлась языком по уздечке. А затем взяла довольно агрессивный темп, стараясь доставить мне удовольствие, как можно быстрее. Однако в этот раз я старался держаться, как можно дольше. Мне хотелось растянуть удовольствие. Внутри её рта было самое настоящее блаженство, хоть теперь она и стала чаще цеплять зубами. Боюсь себе представить, как будет ощущаться её влагалище и насколько это будет приятнее. Только, вряд ли она мне даст, всё же уговора на секс у нас не было. Однако, уговорить её на петтинг я обязан. Иначе я буду чувствовать себя виноватым. Она мне дарит такое удовольствие, а сама при этом сторонится моих прикосновений к её телу.       Она недовольно остановилась и выпустила ствол в прохладный воздух библиотеки. С губ до середины её шеи свесилась длинная прозрачная нить.       — Ты издеваешься, Гарри? — она смахнула ниточку рукой и недовольно облизалась. — Кончай уже, у меня челюсть начинает болеть. Сидит довольный, кайф ловит. Обо мне подумай. И нефиг глаза пучить, знаю, что ты не можешь ответить. И пусть так и будет. Мне твои реплики нафиг не сдались. Мордредово зелье… Никогда не думала, что стану сосать твой хуй. Проклятье… Надо было в палатке попробовать, сейчас было бы легче… — последнюю фразу она пробормотала очень тихо, но я услышал. Всё же в библиотеке такая тишина. Будь тут будний вечер, я бы не расслышал её слов за шуршанием пергаментов и тихих голосов с соседних столов. Но также будь это будний вечер, вряд ли она стала бы делать мне минет в библиотеке. Оглушила бы, да уволокла в больничное крыло.       Гермиона тем временем возобновила свой великолепный отсос. Взяла она более размеренный темп, однако усерднее работала языком и подключила ладони, обхаживая нижнюю половину ствола и массируя яички. В этот раз удержаться от быстрого окончания я не сумел. Все её ласки, да тихий намёк на то, что она давно уже хотела мне отсосать, сделали своё дело. Я мелко задрожал, напрягся и начал заливать её рот спермой. Гермиона уверенно всё выпила.       Отпустила член на свободу, придирчиво оглядела его, удовлетворённо кивнула, заметив, что он начал уменьшаться в размерах. Встала с колен и направилась в своей одежде. Я бросил взгляд в её промежность. К моему удивлению на трусиках не возникло и пятнышка, они были абсолютно сухие. Неужели это её совершенно не возбудило? Я слышал, что минет, наоборот, способствует возбуждению девушки. Мне наврали? Или же Гермионе совсем не понравилось, она просто себя заставила потрудиться, а та фраза о палатке была лишь затем, чтобы я сильнее возбудился и быстрее кончил? Если так, то это ужасно.       Когда её прелестные чуть пухлые ножки скрылись за плотной джинсовой тканью, Гермиона взмахнула волшебной палочкой, возвращая мне свободу. Пока я разминал задеревеневшее тело и подбирал с пола свою одежду, Гермиона деловито вернулась к своему эссе по гербологии.       — Ты сегодня на завтрак что ел? — уточнила она, изящно расписывая пером очередное предложение.       — Чай, творог и два яблока, — задумчиво ответил я, застёгивая джинсы.       — М, кушай побольше фруктов, Гарри.       — Э, зачем? — я отряхнул мантию от пыли.       — Я заметила, что в дни, когда ты ешь фрукты, твоя сперма вкуснее. Её не так противно глотать.       Я аж выронил мантию. Вот это дела. Оказывается, она не только быстро глотала, чтобы мы ничего не испачкали вокруг, так ещё и вкус различала.       — Ладно, понял, — я заторможено наклонился, заново подбирая мантию.       — И, пожалуй, тебе стоит исключить из рациона рыбу. Хоть я и читала, что сперма сама по себе отдаёт рыбой или кальмаром, но твоя после рыбных блюд становится особенно противной. Так что будь так добр, хочешь минет, ешь побольше фруктов и исключи рыбу.       — Ладно, хорошо, я тебя понял, Гермиона.       Я почувствовал, что очень голоден и взглянул на часы. До ужина оставалось ещё пара часов.       — Я схожу на кухню, перекушу, — подошёл поближе к подруге и наклонился, поцеловал в висок. — Спасибо тебе и прости за мои слова и то, что без разрешения полез к твоей киске.       — Я понимаю, Гарри, не волнуйся, — покачала она головой. — Я смогу за себя постоять, ведь ты меня этому научил.       — Да, точно, — я неуверенно взъерошил собственные волосы. — Ладно, пойду поем.       — Хорошо, до вечера, увидимся на ужине и не забудь заняться домашней работой.       — Обязательно.       — А и ещё, — она остановила меня, когда я уже почти ушёл из нашего угла. — Побрей свой лобок или примени дипеляционное заклятие, я кажется съела твой лобковый волос. Не самое приятное дело.       — Ладно, — я растерянно поглядел на подругу, понимая, что минеты теперь станут чаще.       Это было приятным известием. Ещё, конечно, стоило поговорить о том, что она не желает сама получать удовольствие, но я решил отложить этот разговор. Сейчас мне очень хотелось поесть.